Текст книги "Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем"

«Деколонизация» Колледжа Вечнозеленого штата

Колледж Вечнозеленого штата в Олимпии, штат Вашингтон, в течение десятилетий соблюдал традицию под названием «День отсутствия». Название этого дня было позаимствовано из одноименной пьесы 1965 года, написанной Дугласом Тернером Уордом, и его смысл заключался в том, что один раз в году все чернокожие (позднее – все цветные) студенты и преподаватели покидали кампус на весь день – отчасти для того, чтобы встретиться и обсудить насущные проблемы, отчасти для того, чтобы подчеркнуть своим отсутствием тот вклад, который они вносят в сообщество в целом. Эта традиция соблюдалась до 2017 года, когда было объявлено, что в этом году «День отсутствия» будет перевернут с ног на голову. В этот раз организаторы объявили, что хотели бы, чтобы в кампусе в этот день не появлялись белокожие люди.

Один из членов преподавательского состава – профессор биологии Брэт Вайнштейн – опротестовал это решение. Все 14 лет, в течение которых он и его жена преподавали в этом колледже, у него не было возражений по поводу проведения «Дня отсутствия». Однако вот что он написал в своем электронном письме, в котором обращался к тем, кто жил и преподавал в кампусе:

«Существует большая разница между тем, чтобы группа или коалиция добровольно решили устраниться из общественного пространства с целью подчеркнуть их жизненно важные и недооцененные роли (что и являлось темой пьесы Дугласа Тернера Уорда «День отсутствия», как и аналогичное отсутствие женщин во время Международного женского дня), и тем, чтобы одна группа способствовала уходу другой. Первая ситуация – это мощный призыв к осознанности, который, конечно, наносит удар логике угнетения. Вторая ситуация – это демонстрация силы и акт угнетения сам по себе».

Вайншейн сказал, что его ни при каких обстоятельствах не заставят держаться на расстоянии от кампуса в этот день. «Право человека говорить – и быть – никогда не должно основываться на цвете кожи». В этом заключалась его точка зрения.

Самопровозглашенный сторонник прогрессивной политики, приверженец левых взглядов и сторонник Берни Сандерса, Брэт Вайнштейн был не самой очевидной фигурой для обвинения в расизме. И тем не менее он был обвинен. Когда распространилась новость о рассылке им электронного письма, возле его кабинета собралась группа студентов. Там он пытался вести с ними цивилизованную дискуссию, обсуждать недопонимание и его причину. Результаты этих попыток были засняты на камеры телефонов некоторых из студентов. Вайнштейн пытался настаивать на том, что существует разница «между дебатами и диалектикой». По его словам, «дебаты означают, что вы пытаетесь победить. Диалектика означает, что вы используете несогласие для того, чтобы обнаружить истину. Я не заинтересован в дебатах. Я заинтересован только в диалектике, и это значит, что я буду слушать вас, а вы – меня». Это предложение не слишком понравилось собравшимся студентам. «Нам все равно, о чем вы хотите говорить, – закричала одна молодая девушка Вайншейну, державшему руки у себя на голове. – Мы не будем разговаривать на условиях белой привилегии». Остальные шумели и кричали, пока обстановка накалялась. «Это не дискуссия, – кричал один студент, – вы ее проиграли».

Вайнштейн упорствовал: «Я говорю об условиях, которые служат истине». Его высказывание было мгновенно встречено насмешливым фырканьем и взрывами смеха. «Вы сказали расистскую хрень, – кричал один из студентов, – срать нам на то, что вы хотите сказать». Крики становились все громче, и никто уже все равно никого не мог услышать. «Вы хотите услышать ответ или нет?» – спросил кто-то, обращаясь к студентам. Лишь для того, чтобы услышать оглушительное «нет». И так и продолжалось: «Перестаньте говорить цветным людям, что они ни на что на хер не годны, – закричала одна студентка Вайнштейну, – это вы ни на что не годны, выметайтесь, идите в жопу, вы, кусок говна»[133]133
  See footage on YouTube at https://www.youtube.com/watch?v=LTnDpoQLNaY.


[Закрыть].

На территории всего кампуса ситуация все больше продолжала выходить из-под контроля. Вызвали полицейских, после чего тех оскорбляли студенты, группами преследовавшие их по территории кампуса. Одна группа собралась у кабинета Джорджа Бриджеса, ректора колледжа, скандируя «Власть чернокожим» и «Хей-хей, хо-хо, учителям-расистам пора уходить». На одном из видео запечатлен чернокожий студент с розовыми волосами, инструктирующий других студентов о том, как сделать так, чтобы Бриджес и другие работники колледжа не смогли покинуть кабинет ректора. Этот же студент позже объяснял, что «свобода слова не важнее, чем жизни, типа, чернокожих, трансгендерных людей, женщин и студентов в этом кампусе». В конце концов студенты оккупировали кабинет ректора, и любому стороннему наблюдателю то, что последовало за этим, покажется сюрреалистичным. К примеру, оказавшись внутри, студенты не позволили Бриджесу уйти. В какой-то момент он сказал, что ему нужно посетить уборную, но ему ответили, что ему нельзя. «Мне нужно в туалет», – умолял он. Студент сказал ему прямо: «Держите в себе». Наконец было решено, что его можно отпустить в уборную – при условии, что его будут сопровождать двое студентов на пути туда и обратно[134]134
  See ‘Campus argument goes viral as Evergreen State is caught in racial turmoil’, Vice News, 16 June 2017; https://www.youtube.com/watch?v= 2cMYfxOFBBM


[Закрыть]. Для людей, обеспокоенных проблемой фашизма, эти студенты проявили себя поразительно хорошими организаторами и показали способность действовать как штурмовики.

На других более поздних видео, снятых на мобильные телефоны, был запечатлен ректор (который, будучи продуктом образования в области социальных наук, в течение всей своей карьеры ратовал за социальную справедливость), взывающий к студентам на большой площадке на территории кампуса. В то время как он пытается наладить с ними контакт, они кричат такие фразы, как «Пошел ты, Джордж, мы не хотим ни хрена от тебя слышать. Заткнись ты». Одна женщина пытается объяснить ректору, что «эти люди раздражены, и поэтому важно то, что они говорят, а не то, как они это говорят». Раздаются крики о «белой привилегии», и, в то время как ректор задумчиво кивает, его оскорбляют один студент за другим. Одна чернокожая студентка обвиняет его в том, что тот все слишком упрощает для них. «Мы не дурачки, – говорит она. – Мы – взрослые люди. И я скажу вам вот что: вы говорите со своим предком. Ясно? Мы здесь жили раньше вас. Мы строили города. У нас была цивилизация задолго до вас. До того, как вы вылезли из своих пещер. Окей?»

«И вам, черт возьми, хватает совести, черт возьми, дегуманизировать, как наши…» – говорит другая. Кто-то еще прерывает ее, чтобы упомянуть угнетение «трансов тоже», потому что «на трансов тоже нацелились». «Да, черт побери!» – говорят некоторые из присутствующих, но упоминание «трансов» вызывает не такую бурную реакцию, как обсуждение вопросов расы. В конце концов собрание срывается, когда несколько студентов встают рядом с Бриджесом и кричат ему в лицо, в то время как один рослый студент угрожающе размахивает руками. Вскоре после этого ректор смиренно жестикулирует, пытаясь выразить свою точку зрения. «Опусти руку, Джордж», – велит ему один из студентов. «Не тычь пальцем, Джордж». «Это невежливо», – говорит другой. К ректору подходит еще один студент, чтобы показать, как тот должен стоять, разговаривая с ними, – опустив руки по швам. «Ты должен опустить руки. Ты знаешь, что должен опустить руки», – кричат вокруг. Как только он делает то, что ему говорят, звучит смех. Это не звук облегчения от того, что миновала угроза тычущего в них пальца – это очевидное ликование людей, которым удалось заставить старшего и более опытного человека унижаться перед ними[135]135
  See footage on YouTube at https://www.youtube.com/watch?v=BzrPMetGtJQ


[Закрыть].

Во время другой встречи со студентами требования о том, чтобы ректор не делал движений руками, продолжились. «Опусти руку», – требует одна молодая девушка. «Это моя проблема, Джордж, – говорит другая молодая чернокожая девушка, вставая с места. – Ты все продолжаешь, типа, помахивать своими руками и все такое. А я деколонизирую это место. Я буду тут неподалеку бродить». Все аплодируют и одобрительно кричат. «Мои руки опущены», – говорит Бриджес и пытается продолжить диалог, заложив руки за спину, в то время как девушка ходит вокруг, «деколонизируя» пространство[136]136
  See footage on YouTube at https://www.youtube.com/watch?v=RZtuDqbfO5w


[Закрыть].

По мере того, как атмосфера бунта в кампусе росла, студенты колледжа убедили себя и друг друга в том, что они столкнулись с откровенно расистским профессором и откровенно расистским учебным заведением. Вскоре была обнаружена банда студентов, вооруженных бейсбольными битами и другими видами оружия, которые рыскали по кампусу, преследуя, атакуя и унижая людей и, очевидно, планируя причинить вред профессору Вайнштейну и его семье, которые в то время жили напротив колледжа. Угроза насилия стала столь велика, что кампус подвергся строгой изоляции на несколько дней. Полицейским было запрещено следить за порядком; они заперлись в отделении полиции, хотя и звонили Вайншейну по телефону и велели ему держаться подальше от кампуса и перевезти жену и детей в убежище для их собственной безопасности. На следующий день после сцены, разыгравшейся у кабинета Вайншейна, полицейские сказали ему, что протестующие рыскали от машины к машине в их районе и спрашивали документы у водителей – искали его. Его собственные студенты и другие, кто был заподозрен в инакомыслии, также преследовались и подвергались нападкам со стороны толпы. После инцидента одна девушка, которая была среди нападавших, сказала, что причиной, по которой они схватились с жертвой, было написание им «разжигающего ненависть текста»[137]137
  See footage on YouTube at https://www.youtube.com/watch?v=Pf5fAiXYr08&t=1941s


[Закрыть].

Сказать, что Колледж Вечнозеленого штата стал одержим вопросом расы в тот период, – ничего не сказать. На последующем собрании попечительского совета колледжа один из студентов рассказал: «Несколько раз мне сказали, что я не имею права говорить, потому что я белый. Этот колледж так зациклен на расовом вопросе, что это даже в каком-то смысле становится еще большим расизмом»[138]138
  Evergreen State College, Board of Trustees meeting, 12 July 2017, on YouTube at https://www.you-tube.com/watch?v=yL54iN8dxuo


[Закрыть]. Но другие студенты смотрели на это иначе. Одна белая девушка (и она с розовыми волосами), у которой спросили ее мнение, сказала: «Мне теперь все равно, что будет с Брэтом. Он может пойти и быть расистом и куском говна везде, где захочет. Надеюсь, в долгосрочной перспективе мы сможем просто отсеять таких людей, как Брэт»[139]139
  Vice News, 16 June 2017.


[Закрыть].

После случившегося Вайнштейн никогда больше не преподавал в Колледже Вечнозеленого штата. Только один человек из числа его коллег и коллег его жены в этом колледже за все время публично высказался в защиту права Вайнштейна на его позицию. Спустя несколько месяцев он и его жена заключили с колледжем перемирие и покинули свои преподавательские места.

Можно написать целую диссертацию о том, что происходило в те дни в Колледже Вечнозеленого штата, а также о том, что там происходило по мнению студентов колледжа и других. В тот раз присутствовали все признаки современной акции протеста в кампусе. Драматизация, утверждения, не несущие в себе ссылок на реальные факты, высвобождение высокомерия под видом ведения честной игры, превращение слов в насилие, а насилия – в слова.

Но события в Колледже Вечнозеленого штата не являются чем-то необычным для американских образовательных учреждений. Они были лишь продолжением движения, которое впервые привлекло к себе внимание общественности двумя годами ранее в Йельском университете. Драматизация и преувеличение инцидентов на расовой почве стали столь широко распространены, что неудивительна уверенность студентов Колледжа Вечнозеленого штата в способности раздуть их еще сильнее. Снова и снова – всегда, когда понимали, что взрослые вышли из комнаты или (если не вышли) были готовы подчиняться.

В 2015 году – за два годы до событий в Колледже Вечнозеленого штата – преподавательница Йельского университета Эрика Кристакис разослала электронное письмо, в котором спрашивала, стоит ли администрации университета давать студентам советы относительно того, что им надевать на вечеринку по случаю Хэллоуина. Это было сделано вследствие очередного случая «хэллоуинских войн» в университете, в центре которых оказался страх, что студенты наденут на ежегодное празднование костюмы, сделанные с невнимательностью по отношению к другим и являющие собой пример культурной аппроприации. В результате отправки этого письма десятки студентов окружили мужа Эрики, Николаса (который тоже был профессором), во дворе общежития, управляющим которого он был. В течение нескольких часов они окружали его, оскорбляли и обвиняли его и его жену в расизме. И вновь камеры телефонов у студентов оказались наготове. Еще в начале разговора с Николасом одна чернокожая студентка сказала ему, что «для нее теперь это место небезопасно», потому что его слова и письмо его жены были «актом насилия». В течение всей беседы Кристакис был мягок, пытался успокоить студентов и помочь им. Было заметно, что он стремится вступить с ними в диалог и пытается помочь им увидеть иную, отличную от их собственной, точку зрения. Это им не понравилось. Одна чернокожая студентка начала вопить и плакать во время диалога с ним. Все, что Кристакис пытался до них донести, было напрасно. Когда он пытался объяснить им, что у него есть представление об обыкновенной человечности, толпа захихикала, как это позже сделают и ее единомышленники в Колледже Вечнозеленого штата. Другие ожидали повода наброситься. Кристакис пытался донести до них свое мнение о том, что, даже если два человека не имеют в точности одинакового жизненного опыта, одинакового цвета кожи или одинакового гендера, они по-прежнему могут понять друг друга. Не сработало. В какой-то момент беседы он улыбнулся и был обруган студентами за это.

«Меня тошнит при виде вас», – кричала одна из молодых студенток Йеля. Один высокий чернокожий студент шагнул вперед и стал поучать Кристакиса: «Посмотри на меня. Посмотри. На. Меня. Ты понимаешь: ты и я – не один человек. Мы люди, отлично – хорошо, что это нам понятно. Но твой опыт никогда не пересечется с моим». На этом моменте присутствующие студенты начали щелкать пальцами («неагрессивная» замена аплодисментам). «Тебе не нужна эмпатия, чтобы понять, что ты не прав. Окей? – продолжал студент. – Даже если ты никогда не почувствуешь то, что чувствую я. Даже если никто никогда не был расистом по отношению к тебе, потому что, если другие не могут быть расистами по отношению к тебе, это не значит, что ты сможешь делать вид, будто ты не расист». Затем тот же студент вновь объяснил Кристакису, что в этой ситуации тому «не нужно улыбаться». Когда тот вежливо сказал, что согласен с этим студентом, кто-то другой закричал профессору, что его согласие никому не нужно. «Это не дебаты. Это не дебаты», – кричал он. Еще одна чернокожая студентка набросилась на него: «Я хочу, чтобы у вас отняли работу. Окей? Поймите это. Для начала смотрите мне в лицо». Она продолжила говорить ему в лицо о том, каким «отвратительным» человеком он был, по ее мнению, и что сейчас она уйдет и оставит его – оставит с его «больными убеждениями, какими бы они ни были»[140]140
  See full video at YouTube https://www.youtube.com/watch?v=hiMVx2C5_Wg


[Закрыть].

Наконец Кристакис сказал студентам, что у других людей тоже есть права, как и у них. В этот момент – в то время как звучали фразы «Он не заслуживает того, чтобы его слушали» – другая молодая чернокожая женщина, чья речь в итоге стала популярной в Интернете, стала обвинять профессора в том, что он создает «небезопасное пространство». Он начал отвечать ей. Она подняла руку и крикнула: «Замолчите!», затем продолжила: «В вашем положении управляющего общежитием ваша работа – в том, чтобы создать пространство, в котором студентам, живущим в кампусе, будет комфортно, как дома. Вы этого не сделали. Вы отправили то письмо, которое противоречит вашей позиции учителя. Вы это понимаете?» Кристакис попытался сказать: «Нет, я с этим не согласен». Тогда студентка изо всех сил закричала в бешенстве: «Тогда нахрена вы приняли эту должность? Какой черт вас нанял?» Он вновь попытался ответить: «Потому что у меня другая точка зрения». Это ее не успокоило. Она продолжила кричать: «Вы должны уйти. Если это то, что вы думаете о работе управляющего, то вы должны уйти. Работа управляющего – это не создание интеллектуального пространства. Вовсе нет. Вы это понимаете? Это создание домашней атмосферы. Вы этого не делаете». Прежде чем уйти в гневе, она кричит: «Вы должны плохо спать ночью. Вы отвратительны»[141]141
  See video on YouTube at https://www.youtube.com/watch?v=V6ZVEVufWFI


[Закрыть].

Стоит упомянуть, что все это затеялось из-за костюмов для Хэллоуина и вопроса о том, должна ли администрация университета инфантилизировать студентов, указывая, что им носить, а что нет. Посмотрев демонстрацию в Йеле, многие люди, которые не учились в колледже, должно быть, задаются вопросом: как те студенты будут справляться с жизненными неурядицами, если они не смогли справиться даже с Хэллоуином?

В отличии от Вайншейна, Эрика и Николас Кристакисы получили некоторую поддержку со стороны коллег. Но несмотря на это, в конце того года, когда случился скандал, Кристакис оставил свою позицию управляющего общежитием, а его жена подала в отставку.

Тот факт, что студенты в Йеле могли публично ругать и оскорблять своих профессоров, даже заставлять тех делать то, что студенты хотят – а после этого и выживать их с рабочих мест – был значителен. Возможно, именно он и придал сил студентам в Колледже Вечнозеленого штата и в других местах. Но что поразительно в видеозаписях с места событий, так это то, что они отчетливо передают властные игры. Как бы ни были искренни некоторые из студентов, заметно и их неверие в то, что взрослых легко обратить в бегство. Это – и облегчение от того факта, что университет можно будет окончить путем не усердных занятий, а серьезных обвинений и необоснованных требований.

В своем послании, опубликованном после того, как буря улеглась, Кристакис пытался объяснить, каким должен быть университет и что обязанностью университета является «срезание комплексов совершенно не либеральных идей на корню». Это включало также его заявление о том, что «несогласие – это не угнетение. Довод – это не оскорбление. Слова – даже провокационные и отвратительные – это не насилие. Ответом на речь, которая нам не нравится, является другая речь»[142]142
  Nicholas A. Christakis, ‘Teaching inclusion in a divided world’, The New York Times, 22 June 2016.


[Закрыть].

Его размышления не снискали популярности. Год спустя после письма Кристакис в Ратгерском университете состоялся круглый стол на тему политики идентичности, в котором принимали участие профессор Марк Лилла и чернокожий предприниматель и либертарианский публицист Кмеле Фостер. В своих высказываях Фостер страстно отстаивал защиту свободы слова, объясняя собравшимся студентам, что в 1960-е годы группы меньшинств ссылались на защиту свободы слова, борясь за свои гражданские права, и что «для них было жизненно важно обеспечить эти права для того, чтобы их защищать». Фостер указал на то, что Мартин Лютер Кинг-младший написал свое письмо из Бирмингемской тюрьмы, поскольку находился в заключении за нарушение общественных правил речи. В этот момент часть публики в Ратгерском университете повернулась к чернокожему оратору и начала скандировать: «Жизни чернокожих важны» («Black Lives Matter»). Один из зрителей, чернокожий, услышал от Фостера вопрос: «Важны ли факты?» Его собеседник крикнул в ответ: «Не говорите мне о фактах! Мне они не нужны». Он продолжил: «Колониализм – это проблема… Тот факт, что есть одна группа, контролирующая другую группу людей». Во время этой речи другой зритель начал размахивать плакатом с надписью «Проблема в белом супремасизме»[143]143
  ‘Identity politics: the new radicalism on campus?’, panel at Rutgers University, published on You-Tube, 13 October 2017; https://www.youtube.com/watch?v=2ijFQFiCgoE


[Закрыть]. Наконец чернокожему оратору дали закончить.

То, что открыли эти и другие подобные реакции, является частью более глубокой системы мышления. Это идея, которая уже много лет бурлит в «политике чернокожих» и радикальной философии чернокожих – идея о том, что, поскольку все строится на структуре белой гегемонии, каждая составная часть этой структуры насквозь пропитана неявным или явным расизмом, и поэтому с каждым ее аспектом необходимо покончить. Если хоть какая-то часть существующей системы уцелеет, то расовая справедливость не будет достигнута. Именно этому журнал «The Root», выпускаемый сообществом чернокожих, опубликовал в 2018 году колонку, в которой Майкл Хэрриот критиковал белых людей, которые жалуются на недостаток «свободомыслия». «Вы должны дать его белым, – писал автор, – с этой их склонностью изображать жертв». Он продолжил: «Их белизна проявляется в немедленном отвержении любого объекта, который может представлять угрозу для сохранения первенства белых». Затем он подошел к своему главному заявлению, а именно – идее того, что «свободомыслие» является всего лишь эвфемизмом «белому супремасизму»[144]144
  Michael Harriot, ‘” Diversity of thought ” is just a euphemism for “white supremacy”’, The Root, 12 April 2018.


[Закрыть].

И так далее. В тот же год, когда Кмеле Фостеру сказали, что «факты не нужны», писательницу Хэзер Макдоналд пригласили выступить в Колледже Клермонт-Маккенна. Сама ее речь была перенесена в другую аудиторию и разослана в качестве ссылки на видео из-за угрожающего поведения со стороны студентов. Но перед мероприятием администрации университета было отправлено письмо, подписанное как «Мы, некоторые чернокожие студенты колледжа Помона и колледжей Клермонта». Подписанты утверждали, что приглашенная выступать женщина-консерватор – в случае, если она выступит – «будет говорить не просто о разнице во мнениях, но о самом праве чернокожих людей на существование». Они описывали Макдоналд как «фашистку, белую супремасистку, вояку, трансфоба, квирфоба, сторонницу классового угнетения», а также говорили, что она «невежественна в вопросе о пересекающихся системах доминирования, создающих смертельно опасные условия, при которых вынуждены жить угнетенные группы людей». Не стоит и говорить о том, что все это было неправдой. Очевидно, студенты слышали некоторые версии того, что Макдоналд писала в своей книге «Война против полицейских: Как новая атака на закон и порядок создает небезопасность для всех», но они, очевидно, не читали ее. Тем не менее, они продолжали в том же духе: по их мнению, предоставление Макдоналд площадки для выступления будет означать «потворство насилию по отношению к чернокожим» и будет «античерным». Но именно кульминация в заключительной части послания студентов была самой красноречивой. Там они писали:

«Исторически господство белых почитало идею объективности и использовало дихотомию „субъективность vs. объективность“ как средство для того, чтобы заставить замолчать угнетенные группы людей. Идея того, что существует одна истина – „Истина“ – является конструктом европейского Запада, глубоко укорененным в Просвещении – движении, которое описывало темнокожих и чернокожих людей как недолюдей, невосприимчивых к боли. Эта конструкция является мифом, а белый супремасизм, империализм, колонизация, капитализм и Соединенные Штаты Америки – все ее наследие. Идея о том, что истина – это сущность, которую мы должны искать, – в вопросах, ставящих под угрозу нашу способность существовать в открытом пространстве, – является попыткой заставить замолчать угнетенные группы людей»[145]145
  The letter of 17 April 2017 can be viewed here: http://archive.is/Dm2DN


[Закрыть].

«Истина» – это конструкт европейского Запада. Сложно представить себе фразу, которая будет одновременно столь ошибочна и при этом столь опасна в своем подтексте. Если «Истина» (в устрашающих кавычках) – это вещь, свойственная белым, то в соответствии с чем должны жить и к чему должны стремиться другие? Воистину, тревожным в случаях, подобных этому, является не то, что молодые люди повторяют такие заявления. Пугает то, что их им научили.

Конечно, одна из странностей политики, создающейся в кампусах – включая университетский активизм – состоит в том, что от нее легко и заманчиво отмахнуться. Любой человек, достигший определенного возраста, может обернуться назад и сказать, что студенты всегда протестовали – игнорируя тот факт, что до 1960-х годов университет не был подходящим местом для того, чтобы начать карьеру политического активиста, или даже дла того, чтобы разжечь локальную – не говоря уже о мировой – революцию. Но скорость, с которой наиболее странные из заявлений, сделанных в университетах, попали во внешний мир, теперь очевидна. Когда люди, учащиеся в безопасных гуманитарных колледжах в Америке, начали верить (или притворяться, что верят), что расизм постоянно присутствует везде, где его явно нет, тогда и во внешнем мире стала нормализована одержимость расой, а также возможность говорить расистские вещи ради заявленного стремления к антирасизму. Поэтому, как заметил Эндрю Салливан, измеряя царящее в университетах безумие с помощью опросов и сравнивая его с остальными сферами жизни общества, невозможно избежать вывода о том, что «мы все теперь живем в кампусе»[146]146
  Andrew Sullivan, ‘We all live on campus now’, New York magazine, 9 February 2018.


[Закрыть].