Текст книги "Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем"

Куда все это ведет?

Если буквы «Л», «Г» и «Б» – неопределенные элементы в алфавите ЛГБТ, то последняя буква в этой аббревиатуре является еще более неопределенной и наиболее дестабилизирующей. Если с геями, лесбиянками и бисексуалами не все понятно, то трансгендеры остаются более всего окутаны тайной, причем тайной, способной иметь наиболее серьезные последствия. Дело тут не в требованиях равных прав – мало кто считает, что кому-либо должно быть отказано в равных правах. Вместо этого предубеждения и предположения являются причиной проблем. Утверждение, гласящее, что все должны согласиться использовать новые местоимения и привыкнуть к присутствию членов противоположного пола в туалетных комнатах, находится на относительно легкомысленном конце спектра требований. Гораздо более серьезным является требование того, чтобы детей поощряли к медицинскому вмешательству из-за вопроса, который все еще далек от своего разрешения – и возраст, в котором детей будут поощрять к этому, будет только понижаться. В конце 2018 года частный врач в области гендера в Уэльсе была осуждена за нелегальное предоставление медицинских услуг. Ее клиника выписывала гормональные препараты, предназначенные для смены пола, детям, которым было всего 12 лет[263]263
  GP convicted of running transgender clinic for children without licence’, The Telegraph, 3 December 2018.


[Закрыть].

Более того, почему бы этому возрасту не понижаться, когда утверждения подкрепляются столь угрожающей риторикой, шантажом и драматизацией? Любой, кто упоминает о недостатках или опасениях по поводу смены пола, объявляется разжигателем ненависти или тем, кто поощряет насилие по отношению к трансгендерам и поощряет причинение ими вреда по отношению к самим себе. Из этого следует, что единственное, что могут делать не трансгендерные люди – это молчать о проблеме и никогда не заговаривать о ней, если только они не хотят сказать что-то одобрительное. Эта позиция уже привела к появлению новых концепций, которые вытекают из некоторых частей феминистского и транс-движений – например, идея того, что некоторые люди «небинарны» и «гендерфлюидны». Фильм от ВВС под названием «Вещи, которые не стоит говорить небинарному человеку» включает в себя мнения нескольких молодых людей, которые говорят, насколько «ограничивающей» и примитивной является идея о том, чтобы быть мужчиной или женщиной. Как говорит один из них: «В смысле, что вообще такое мужчина и женщина?»[264]264
  ‘Things not to say to a non-binary person’, BBC Th ree, 27 June 2017.


[Закрыть] Преобладающее чувство, которое возникает при виде этих молодых людей в фильме, а также других, кто делает такие заявления, заключается в том, что кажется, будто они в действительности пытаются привлечь к себе внимание.

Так ли это в случае с молодыми людьми, заявляющими о своей трансгендерности? Почти наверняка. Однако нет никакого очевидного способа понять, к кому это относится, а к кому нет – в каком случае человека стоит поощрить к хирургическому вмешательству в его тело, а кого стоит настоятельно призывать держаться от этого подальше. Даже Джоанна Олсон-Кеннеди признала, что большинство людей, идентифицирующих себя как трансгендеров, не имеет нарушений полового развития.

Попытка представить ответы на вопросы о гормонах и хирургии в откровенно упрощенном свете однозначно убедит некоторое число людей в том, что проблемы в их жизни легко могут быть разрешены при помощи устранения этой фундаментальной ошибки. Это могло сработать для Джазз Дженнингс, и это могло сработать для Кейтлин Дженнер. Но это не помогло разрешить проблем Натана Верхелста – если что-то вообще могло. Современная проблема заключается не в неравенстве, а в уверенности – ложной уверенности, при помощи которой одна из самых загадочных проблем преподносится как одна из самых ясных и понятных вещей.

Заключение

Поборники социальной справедливости, политики идентичности и интерсекциональности утверждают, что мы живем в расистском, сексистском, гомофобном и трансфобном обществе. Они утверждают, что эти виды угнетения взаимосвязаны, и что если мы сможем разглядеть эти паутину и устранить ее, мы наконец сможем избавиться от переплетенных видов угнетения нашего времени. После этого случится нечто. Что именно произойдет, остается неясно. Возможно, социальная справедливость – это то состояние, которое, однажды будучи достигнутым, остается неизменным. Возможно, ему требуется постоянное внимание. Вряд ли мы сможем узнать.

Во-первых, потому что взаимосвязанные виды угнетения не плотно сцепляются одно с другим, но отвратительно и шумно скрежещут как друг о друга, так и внутри себя. Они скорее порождают трение, чем уменьшают его, и больше повышают тревожность и безумие толп, чем приводят к душевному покою. В этой книге были рассмотрены четыре наиболее часто поднимаемых в нашем обществе проблемы: проблемы, которые стали не просто штампом в ежедневных новостях, но и основой новой общественной морали. Упоминание о бедственном положении женщин, геев, людей различного расового происхождения и трансгендеров стало не только способом проявить сострадание, но и демонстрацией формы нравственности. Вопрос в том, как практиковать эту новую религию. «Борьба» за эти вещи и превознесение их стали способами показать, что вы – хороший человек.

Конечно, в этом что-то есть. Позволять людям жить так, как они этого хотят – это идея, которая открывает одни из самых ценных достижений нашего общества, достижений, которые во всем мире все еще невероятно редки. В мире все еще есть 73 страны, в которых быть геем незаконно, и в восьми из них гомосексуальность карается смертью[265]265
  Figures from the World Economic Forum, June 2018.


[Закрыть]. В странах на Среднем Востоке и в Африке женщинам отказывают в самых элементарных правах. Вспышки межрасового насилия случаются то в одной стране, то в другой. В 2008 году 20 000 человек бежали из ЮАР в Мозамбик после восстаний южно-африканцев против жителей Мозамбика в поселениях чернокожих – десятки людей были убиты, тысячи остались без крова. Нигде в мире права трансгендеров на то, чтобы жить той жизнью, которую они для себя хотят, не защищены законом так, как на развитом Западе. И все эти вещи воспринимаются как достижения, ставшие возможными благодаря законодательной системе и правовой культуре. Вот здесь кроется парадокс: страны, которые являются наиболее развитыми с точки зрения этих достижений, представлены в наше время как одни из худших. Возможно, это просто версия изречения Дэниэла Патрика Мойнихэна о правах человека: заявления о нарушениях прав человека происходят в точности обратно пропорционально отношению к количеству случаев нарушения прав человека в этих странах. Заявлений о нарушении прав нельзя услышать в несвободных странах. Только очень свободное общество могло бы позволить – и даже поощрить – подобные бесконечные заявления о собственном беззаконии. Аналогично, кто-то может представить гуманитарный колледж в Америке или ресторан в Портленде как находящийся на грани фашизма, если люди, которые жалуются на них, настолько далеки от фашистской системы, насколько это возможно.

Но этот дух обвинений, притязаний и недовольства распространился с удивительной быстротой. И это связано не только с появлением новых технологий, хотя прошло лишь одно десятилетие с начала эпохи смартфонов и Twitter. Даже до этого в определениях прав человека и практике либерализма что-то пошло не так. Выглядит так, будто один из аспектов либерализма, позволяющий задавать вопросы, был в какой-то момент заменен либеральным догматизмом – догматизмом, который настаивает на том, что нерешенные вопросы решены, что неизвестное известно и что у нас есть прекрасное понимание того, как строить общество вдоль неверно начерченных линий. Вот почему достижения борьбы за права теперь преподносятся как основы прав, несмотря на то, что эти основы представляют собой нечто нестабильное. Если бы только либерализм мог допустить некоторое количество смирения там, где преобладает уверенность! Ибо эта форма догматичного, мстительного либерализма может, среди прочего, в какой-то момент привести к подрыву и разрушению всей либеральной эпохи. В конце концов, неясно, будет ли большинство людей принимать утверждения, которые им велят принять, и продолжать бояться ругательств, которые будут сыпаться на них, если они откажутся.

Недостатки этой теории – и причины – требуют идентификации, потому что боль, которая будет продолжать причиняться, если этот поезд интерсекциональности поедет и дальше, неизмерима. Метафизика, которую новое поколение впитывает и которой насильственно пичкают всех остальных, имеет множество неустойчивых точек и основана на желании выразить уверенность по поводу вещей, о которых мы ничего не знаем, и отнестись пренебрежительно и преподнести как относительные те вещи, которые мы знаем хорошо. Основания ее таковы: кто угодно может стать гомосексуалом, женщины, возможно, лучше мужчин, люди могут стать белыми, но не чернокожими, и каждый может сменить пол. Любой, кто не вписывается в эту парадигму, является угнетателем. И все вокруг должно политизироваться.

Противоречий и путаницы хватит на всю жизнь. Не только в определенных моментах, но в самом основании. Что могут сказать гомосексуальные или гетеросексуальные мужчины и женщины о заявлениях тех, кто наделяет детей другим полом – вместо того, который был приписан им при рождении? Почему молодая девушка, ведущая себя неженственно, должна восприниматься как еще не прошедший операцию трансгендер, меняющий пол с женского на мужской? Почему маленький мальчик, которому нравится надевать платье принцессы, должен казаться ожидающим смены пола трансгендером, меняющим пол с мужского на женский? Утверждения гендерных экспертов о том, кто является «печеньем, попавшим не в ту коробку», могут касаться тех, кто и сам не умеет прочесть описание на коробке с печеньем. Было установлено, что примерно 80 % детей, которым диагностировали то, что сейчас называется гендерной дисфорией, обнаруживают, что эта проблема разрешается сама собой в период полового созревания. Это означает, что они будут комфортно себя чувствовать, будучи того биологического пола, который обнаружился у них при рождении. Большая часть этих детей, повзрослев, станет геями или лесбиянками. Как должны женщины-лесбиянки и мужчины-геи относиться к тому факту, что, спустя десятилетия после того, как они приняли себя такими, какие они есть, целому новому поколению детей, которые могли бы стать геями или лесбиянками, внушают, что женственные черты делают их женщинами, а мужественные черты – мужчинами? А что должны об этом думать феминистки? Каково это – после того, как они утвердили свои женские права, слышать, в чем их права заключаются – включая право голоса – от людей, рожденных мужчинами?

Эти утверждения не пересекаются – они сводят с ума

Вопреки заявлениям сторонников социальной справедливости, эти категории не так хорошо взаимодействуют друг с другом. Матрица угнетения – это не гигантский кубик Рубика, ожидающий, пока ученые в области социальных наук выстроят его цветные сторонки в линию. Она состоит из требований, которые не сочетаются одно с другим – во всяком случае, не в этой тональности.

В 2008 году журнал «Advocate» выступал против «Предложения № 8», которое должно было отменить возможность однополых браков в штате Калифорния. В своем стремлении продолжать кампанию за легализацию однополых браков передовица ноябрьского номера самого значимого гей-журнала в Америке гласила: «Гомосексуальный – это новый черный». Это заявление не было тепло воспринято чернокожими американцами. Не более чем подзаголовок статьи на первой полосе: «Последняя великая борьба за гражданские права». Даже добавленная к этому заявлению старая журналистская уловка – вопросительный знак – не уменьшила количество критики. Как выразился один критик, слова о том, что «гомосексуальный – это новый черный», были оскорбительны из-за – среди множества прочих перечисленных им причин – «полного отсутствия связи между однополыми браками и законами против смешанных браков». Каждый раз, когда кажется, будто подобные противоречия и сравнения могут быть преодолены, а все требования прав и достижения могут сосуществовать друг с другом в гармонии, случаются такие скандалы.

Порой это происходит из-за того, что кто-то задает неправильный вопрос. После случая с Рейчел Долезал феминистский философский журнал «Hypatia» опубликовал статью, написанную ученой, не имеющей постоянного места в университете – Ребеккой Тувел. Она подняла самый интересный вопрос. Сравнивая отношение к Рейчел Долезал с отношением к Кейтлин Дженнер, она спросила, можем ли мы, если «принимаем решение трансгендерных людей о смене пола, принимать также решение трансрасовых людей на смену расы». Эти слова не были тепло приняты. С точки зрения логики Тувел сделала важное замечание: если у людей есть право на самоопределение, то почему это право должно прекратиться там, где начинается территория расы, но не там, где начинается территория пола? Но с точки зрения современной этики она не могла оказаться в еще более затруднительном положении. Активисты за права чернокожих, среди прочих, мобилизовались против этой статьи. Против Тувел была создана петиция, было подписано открытое письмо, и один из помощников редакции журнала «Hypatia» был среди тех, кто ее критиковал. Публикация обвинялась в том, что позволяла «белым цис-ученым» принимать участие в спорах, которые усугубляют «трансфобию и расизм».

Последствия публикации в этом малоизвестном феминистском журнале были таковы, что в кратчайшие сроки «Hypatia» принесла извинения за публикацию этой статьи, редактор ушел в отставку, а директора журнала были заменены. Сама Тувел клялась, что она написала эту статью «с намерением поддержать людей с нетрадиционными идентичностями, а также выразить разочарование по поводу того, что людей с такими идентичностями так часто оскорбляют, стыдят за их тела и затыкают им рты»[266]266
  ‘Philosopher’s article on transracialism sparks controversy (updated with response from author)’, Daily Nous, 1 May 2017.


[Закрыть]. Но «расширению границ мышления», которое, как она утверждала, было ее единственной целью, были, очевидно, не рады. Если бы Тувел видела Рейчел Долезал на ток-шоу «The Real» в 2015 году, она получила бы ответ на свой вопрос. Чернокожие женщины на этом ток-шоу ясно дали понять Долезал, что трансрасовость неприемлема, поскольку человек, который рос белым, не может понять, каково это – быть человеком, который рос чернокожим. У них не могло быть похожего опыта. Это то, что феминистки второй волны говорили в то же время о трансгендерах. Но то, что сработало в случае с расой, не сработало для женщин. Иногда проблема возникает, потому что кто-то задает неправильный или неловкий вопрос. А в других случаях бывает так, что человек, который должен был все упорядочить, оказывается запутавшимся и сложным.

В октябре 2017 года британский журнал «Gay Times» анонсировал прием на работу редактора по вопросам «чернокожих и этнических меньшинств», Джоша Риверса (это было то время, когда «чернокожие и этнические меньшинства» (БЭМ) еще не было заменено более длинным, более приемлемым акронимом – БАЭМ («чернокожие, азиаты и этнические меньшинства»)). Риверс продержался на этой должности три недели. Вскоре после объявления о его найме «Buzzfeed» решил исследовать историю его твитов и обнаружил совсем другого человека, за которым тянулся след из неразумных высказываний. В период с 2010 по 2015 год Риверс сделал ряд заявлений на свою двухтысячную аудиторию фолловеров, и эти заявления, по словам «Buzzfeed», «могли шокировать многих читателей».

Риверс не был таким уж антирасистом. На самом деле у него, похоже, были некоторые предубеждения против евреев, и ему не сильно нравились азиаты. Другие же – включая африканцев и, в частности, египтян – вызывали у него еще более неприятные чувства. Он называл египтян «жирными, вонючими, волосатыми, тупоголовыми анальными насильниками». Ему не нравились толстые люди, люди, принадлежащие к рабочему классу, а также те, кого он называл «отсталыми». Лесбиянки были другим объектом его немалого гнева. И его взгляды на транссексуалов были особенно непросвещенными. В 2010 году он сказал одному человеку: «Слушай сюда, транс: 1) ты выглядишь как наркоман, 2) ТЫ ТРАНС и 3) твой парик не заслуживает упоминания. Отведи глаза, дорогуша». Этот твит предварялся предупреждением от другого гей-издания, которое безрадостно писало о произошедшем. Этот твит был, как они предупреждали читателей, «особенно ужасен»[267]267
  Gay Times fres “Jews are gross” editor who sent vile tweets’, Pink News, 16 November 2017.


[Закрыть].

Издание «Gay Times» провело собственное оперативное «расследование» и в течение 24 часов объявило, что их первый редактор по вопросам «чернокожих и этнических меньшинств» был немедленно уволен и что все его предыдущие статьи были удалены с сайта. Журнал, по словам редколлегии, «не приемлет таких взглядов и будет стремиться уважать и продвигать инклюзивность». Несколько недель спустя Риверс извинился за содержание своих старых твитов и рассказал о своем собственном видении этих событий в интервью. Реакция на его твиты, по его словам, была «расово мотивированная». Он продолжил: «Ответы от белых были такие: ха-ха! Ха! Ага! Вот и все – все было решено. Черно-белая ситуация как она есть!» По его мнению, критика его расистских твитов сама по себе являлась расизмом.

Подобные разочарования нарастают повсеместно. Когда транссексуалам, сменившим пол с мужского на женский, разрешают участвовать в женских видах спорта, результаты часто идут вразрез с идеей равенства полов. В октябре 2018 года состоялось женское состязание в рамках Чемпионата мира по трековому велоспорту в Калифорнии, в котором победила транссексуалка, совершившая переход из мужского пола в женский – Рейчел Маккиннон. Женщина, которая заняла третье место, Джен Уогнер-Ассали, назвала победу Маккиннон «нечестной» и потребовала изменения правил у международного органа управления велогонками. Но идея того, что транссексуалы, сменившие пол с мужского на женский, каким-либо образом ставили под угрозу участие женщин в спорте, была отвергнута победительницей как «трансфобная»[268]268
  ‘Transgender women in sport: Are they really a ‘threat’ to female sport?’, BBC Sport, 18 December 2018.


[Закрыть].

Скандалы продолжались. Когда у Ханны Маунси возникли проблемы с тем, чтобы присоединиться к австралийской женской гандбольной команде, она сказала, что это транслирует женщинам и девочкам «ужасное мнение» об их телах. По словам Маунси, мнение было такое: «Если ты слишком толстая, ты не можешь играть. Это невероятно опасная и отсталая идея». Маунси была единственной трансгендерной женщиной в команде, и ее отличие в размере не было столь незначительным. Групповое фото команды, на котором была запечатлена и Маунси, выглядело так, словно на нем была изображена команда гандболисток и один крупный мужчина-игрок в регби, стоящий позади них. Это тоже осуждение ее тела? Заметить это – значит быть отсталым? А комментировать преимущество кого-то, кто был рожден мужчиной – как, например, Лорел (имя при рождении – Гэвин) Хаббард – в женских соревнованиях по тяжелой атлетике, где нужно поднимать тяжести весом более 90 килограммов?

В 2018 году 18-летний Мак Беггс победил в техасском соревновании по реслингу для девочек второй год подряд. Беггс находился в процессе перехода из женщины в мужчину и принимал тестостерон. Репортажи прессы о победах Беггс, как правило, фокусировались на недовольстве зрителей в те моменты, когда он побеждал очередную соперницу-женщину – как будто главной проблемой в этом являлись гомофобия и ограниченность. В конце концов, в мире спорта принято, что если человека поймают за приемом тестостерона, то это может привести к дисквалификации – если, конечно, этот человек не находится в процессе смены пола. В этом случае чувствительность берет верх над наукой. Как и всегда, все становится еще хуже.

Одна из заповедей не только феминизма, но и любого приличного, цивилизованного общества состоит в том, что мужчины не должны бить или избивать женщин. И все же мир предпочитает не замечать того факта, что во многих контактных видах спорта люди, которые родились мужчинами, теперь регулярно избивают женщин. В смешанных единоборствах (ММА) спор об этом ведется уже несколько лет. Случай Фэллона Фокса – самый известный. Родившись мужчиной, женившись, став отцом и отслужив в военно-морском флоте, Фокс объявила о своей трансгендерности в 2013 году, как раз в начале своей карьеры в единоборствах в качестве женщины. Как объяснила сертифицированный врач-эндокринолог Рамона Круцик, преимущества Фокс включали в себя плотность костей, которая накопилась у Фокс за время ее жизни в качестве мужчины, а также мышечная масса и тестостероновый отпечаток в мозге, который не исчезает после использования андрогенов или после операции. Все это дает Фокс не только физическое преимущество, но и большую агрессивность[269]269
  Stephie Haynes, ‘Dr. Ramona Krutzik, M. D. discusses possible advantages Fallon Fox may have’, Bloody Elbow, 20 March 2013.


[Закрыть].

Как заметил эксперт в ММА и ведущий подкаста Джо Роган, «существует большая разница между той силой, которую может сгенерировать мужчина, и той силой, которую может сгенерировать женщина… Есть разница в размере бедер, размере плеч, плотности костей, размере кулаков». Это спорт, в которой, как выразился Роган, цель очень проста: «Выбить весь дух их человека, стоящего напротив вас на ринге». Однако даже вопрос о том, стоить ли позволять человеку, который имеет все преимущества от того, что родился мужчиной, бить женщину перед глазами живой аудитории, порождает сильнейшие протесты. Как позже сказал Роган: «Люди обрушились на меня сильнее, чем мне когда-либо приходилось выносить в жизни. Никогда в жизни я не думал, что однажды окажусь в ситуации, когда я сказал бы: „Эй, я не считаю, что парень может отрезать себе пенис и лупить женщин“, а люди бы сказали: „Ты переходишь черту!“ Но это как раз то, что произошло»[270]270
  Joe Rogan conversation with Maajid Nawaz and Sam Harris, Joe Rogan Experience 1107, YouTube, 18 April 2018.


[Закрыть].

Если растущее осознание различий между людьми должно было открыть некую великую систему справедливости или позволить взаимосвязанным предрассудкам освободить всех, то тогда даже на этом довольно раннем этапе этот процесс породил больше проблем, чем решений, и больше обострений, чем исцелений. Кастинговые войны продолжают ставить идею «слепоты к цвету» с ног на голову и превращать людей в одержимых цветом кожи, в то время как игнорирование других характеристик стало частью проблемы. Повсюду распространяется обычай, согласно которому люди не имеют права играть роли тех, кем они не являются. Пережив атаки за исполнение роли сознания женщины-азиатки внутри белокожего андроида в «Призраке в доспехах» (2017), Скарлетт Йоханссон, к своему несчастью, спустя год была взята на роль криминального босса эпохи 1970-х в фильме «Rub & Tug». Но исторический персонаж, которого она должна была сыграть, был транссексуальной женщиной, а актриса Йоханссон всего лишь изображала бы транс-женщину, так что после критики в свой адрес она отказалась от роли. Даже те, кто поднимал вопрос, куда все это движется, оказывались на линии огня. Сайт, посвященный новостям в области экономики – «Business Insider» – изначально опубликовал статью, в которой защищал Йоханссон от «несправедливой критики за то, что она делала свою работу», но быстро отозвал статью, как только развернулась критика в адрес Йоханссон. В тот же год звучали призывы к бойкотированию фильма с участием актера-гея по имени Мэтт Бомер. Эти призывы исходили не от какой-то маргинальной группы, но от людей, которые жаловались, что «цисгендерный белый актер» – даже гей, как Бомер, – играющий роль транссексуальной женщины, наносил «оскорбление достоинству транс-женщин»[271]271
  Trans activists call for boycott of flm starring Matt Bomer as transgender sex worker’, Pink News, 15 April 2018.


[Закрыть].

В то время как в некоторых случаях об оскорблении было заявлено, в других случаях оно было подавлено, хотя вполне могло быть и озвучено. В феврале 2018 года, когда премьер-министр Канады Джастин Трюдо обращался к студентам и отвечал на их вопросы в университете Макьюна в Эдмонтоне, молодая девушка вежливо задала ему вопрос, в котором мимоходом упомянула «человечество» (mankind). Премьер-министр прервал ее, сделав жест рукой. «Мы предпочитаем слово „people-kind“, а не „mankind“, потому что оно более инклюзивное», – объяснил он и получил в ответ взрыв аплодисментов от зрителей. Но никто впоследствии не спросил, почему обладающий властью белый мужчина, ставящий молодую девушку в неловкое положение таким образом, не занимается «мэнсплейнингом».

Группы, основанные на идентичности, которые образуют некоторые люди, не работают даже внутри самих себя. В 2017 году группа студентов в Корнеллском университете, которые называли себя «Объединенные чернокожие студенты», решили озадачить администрацию университета списком требований. Он включал в себя очевидные требования, к примеру, то, что членов педагогического состава следует научить «системам власти и привилегии» и что чернокожие студенты, которые были «напрямую затронуты холокостом по отношению к афроамериканцам в Америке и американским фашизмом», должны получать большую финансовую поддержку. Но одним из требований было то, что университет должен уделять больше внимания «чернокожим американцам, семьи которых несколько поколений (более двух) жили в этой стране». Это было нужно для того, чтобы отделить их от студентов-мигрантов в первом поколении – студентов из Африки или с островов Карибского бассейна. Позже группа «Объединенные чернокожие студенты» под давлением извинилась за это требование. Но смысл их слов был ясен. Даже внутри каждой идентифицируемоей группы существует иерархия угнетения и жертвенности. Неясны не только правила – неясны порой и предубеждения, которые скрываются за ними и прорываются наружу в самых неожиданных местах и самыми неожиданными способами.