Текст книги "Детский сон: зеркало развития ребенка"

Тем не менее, не заставляйте старших детей быть постоянными няньками. Как бы вам ни хотелось получать больше помощи, помните: у подросшего ребенка – своя жизнь, свои интересы. Завести второго было вашим решением, а значит, и справляться со всеми сложностями должны вы сами.

Уважайте физическое пространство старшего ребенка. Если дети живут в одной комнате, выделите старшему угол, куда он станет складывать свое «имущество». Не заставляйте его делиться с младенцем каждой игрушкой.

Не забывайте, что старший тоже еще маленький. По сравнению с хрупким новорожденным младенцем, ваш херувим вдруг покажется таким взрослым. Но как бы последний ни выглядел, и в 3 года, и в 5 лет он все еще продолжает оставаться маленьким ребенком.

После рождения еще одного ребенка регрессия – достаточно обычное явление. Первенец захотел снова превратиться в младенца. Если старший ребенок начал игру в младенца, пусть спокойно поиграет, все равно это ему быстро наскучит. Ведь собирать конструктор или рисовать гораздо интереснее, чем часами лежать с соской во рту.

Избегайте команд и поступков, сигнализирующих «руки прочь». Всем детям младшего возраста присущ зуд исследователя-первооткрывателя, и вы можете быть на 100 % уверены, что старший ребенок захочет рассмотреть, потрогать вновь появившееся незнакомое существо. Перестаньте нервничать и бояться микробов (конечно, если у вашего старшего ребенка нет заразных болезней). Поощряйте объятия и другие проявления любви. Выделите специальные места, куда старший ребенок может целовать младенца, не причиняя ему ущерба, например, ножки или лобик.

Почаще напоминайте старшему ребенку, что у него есть свои преимущества. Заметив, что он увлечен любимым занятием, скажите, что младенцы не могут танцевать, играть в шофера, надев на руки папины перчатки и т. п. Кроме того, младенцам не разрешают есть мороженое на палочке, носить трусики, как взрослым, или следить за дорогой, сидя в автомобиле в детском автокресле.

Помогите старшему ребенку выражать словами то, что он чувствует. Скажите, что можно чувствовать к одному человеку одновременно и любовь, и ненависть: «Иногда старшим сестренкам хочется целовать маленького братика, а иногда они устают от того, что их мамы все время его кормят и берут на руки. Это нормальные чувства. Я тебя все равно очень сильно люблю». Отнеситесь с пониманием к тому, что первенцем будут какое-то время владеть смешанные чувства; не торопите его «с тем, чтобы он побыстрее привык».

Если ребенок реагирует на вас с плачем, дерется или с обидой вырывается из рук, то наилучший способ отреагировать на эту ревность – направить его эмоции в другое русло. Ребенку не хватает слов, чтобы выразить свой страх. Скажите ему еледующее: «Наверное, это тяжело видеть, что я держу другого ребенка на руках, в то время как нужно обнять тебя. Не хочешь ли ты сесть со мной рядом и помочь мне подержать его?»

Очертите возможные пределы его асоциального поведения, как-то: не кусаться, не драться, но не наказывайте за истерику или плач. Дайте выход его эмоциям.

Убедившись в своей безопасности, в том, что он нужен в семье, получив подтверждение незыблемости родительской любви, ваш старший сын или дочь одарят малыша своей привязанностью и любовью на долгие-долгие годы. А ваши усилия будут вознаграждены уверенностью, что старший ребенок всегда будет опорой и поддержкой для младшего.

Для Ильи его сновидения стали безопасным клапаном, через который он выражал эмоции, не допускаемые до осознания.

В работе с Ильей я дала ему возможность осознать и свободно говорить о своих чувствах. С родителями мальчика была проведена разъяснительная беседа, они поняли источники эмоциональных расстройств и нарушений поведения Ильи и выработали адекватную тактику взаимоотношений с сыном. В итоге настроение стало ровнее, вспышки агрессии прекратились. Ровно через год у Наташи появился еще один сын. Илья оставался веселым, улыбчивым мыльчиком, внимательным сыном и заботливым братом. Однако, нас с Ильей по-прежнему связывала тайна, которую он так и не решился открыть родителям: она касается того страшного события, которое год назад ему привидилось во сне…

Глава 5. Игра в одни ворота

Холодность – следствие не только трезвой убежденности в своей правоте, но и беспринципного безразличия к истине.

Ч. Лэм

– Мне хотелось бы, чтобы вы помогли Игорю преодолеть неуверенность в себе.

Формулировка вполне четкая. И вообще, все, что звучало из уст Марины, казалось очень логичным и не могло объяснить того дискомфорта, который я испытывала с первых минут беседы с ней. Пытаясь понять мои ощущения, я сфокусировала внимание на коммуникативной ситуации, т. е. на том, что происходило между нами.

– Как вы поняли, что Игорь неуверен в себе?

– Игорь с 5-летнего возраста занимается каратэ. Он очень способный. Тренер говорит, что у него прекрасные данные. И только неуверенность в себе мешает ему добиться тех успехов, которые ему вполне по силам.

– Каких, например?

– Ну, он проиграл в матче на первенство города среди юниоров только по этой причине.

– Что по этому поводу чувствует Игорь?

Пауза.

– Ну, не знаю. По-моему, он прилагает недостаточно усилий, чтобы себя преодолеть.

– Что он чувствует по этому поводу? Его это беспокоит? В какой степени?

– Недостаточно беспокоит, раз он не может собраться.

– А кого это беспокоит?

– Нас, конечно. Мы так в него верили. Мы все на это положили.

– Мы – это кто?

– Я и муж. Для мужа это вообще смысл жизни. Он сам занимался каратэ в юности, но не добился больших успехов. Он уверен, что получится у Игоря. Неудачи сына для него – трагедия.

Снова повторяю вопрос:

– А что по этому поводу чувствует Игорь?

Пауза. Глубокий вздох.

– Спросите у него.

Он вообще не очень-то с нами делится. Мне стала понятной причина моего дискомфорта. Возникла очень четкая ассоциация: я стучу в закрытую дверь, на которой висит огромный проржавевший от времени замок. Всякий раз, задавая вопрос, я внимательно вглядывалась в глаза собеседницы, пытаясь уловить хоть какой-то отсвет эмоций. Тщетно. Мои попытки «достучаться» не находили ни малейшего отклика. Полагаю, что установление эмоционального контакта стало бы возможным в процессе многократных встреч. Однако, что-то подсказывало мне, что эта встреча, вероятнее всего, будет единственной.

Рассмотрим проблему

Психическая, эмоциональная депривация – состояние, возникающее в ситуации, когда человеку (или животному) не предоставляется возможности удовлетворить в необходимой мере свои базовые, жизненные потребности.

Ребенок появляется на свет с набором базовых потребностей, включающих, помимо тепла и еды, еще и любовь, душевное участие. Ему совершенно необходим контакт с материнским лицом, телом, да и просто ощущение ее присутствия где-то рядом.

Эмоциональная депривация возможна в тех семьях, где интересы родителей сугубо связаны с работой или другими обстоятельствами вне семьи. При этом ребенок растет в условиях эмоциональной изоляции при формально сохраненной семье. Такая ситуация, в частности, возможна в неполных семьях. Объективно мать загружена работой, однако, на эмоциональном уровне может видеть в ребенке черты мужа, которого она ненавидит, в результате чего ребенка отдают на воспитание бабушкам и дедушкам, в то время, пока мать пытается создать новую семью. Эмоциональная изоляция также возникает в семьях, где родители являются эмоционально холодными (шизоидными) личностями, которые не привязаны к ребенку, поэтому его воспитывает кто-то из ближайших родственников, становящийся для ребенка психологической «мамой». Связь с родителями нарушается. В других случаях, когда кто-то из родителей страдает серьезным психическим или физическим заболеванием, вся семья озабочена его здоровьем и временно забывает о ребенке.

Еще один пример: сверхтребовательные родители считают, что ребенок должен соответствовать определенным требованиям, тщательно следят за его образованием; ребенок много занимается музыкой, иностранными языками, спортом и т. д. В данной ситуации ребенок может выступать как посредник, через которого родители реализуют свои амбиции. При этом у него нет эмоционального контакта с родителями, которые общаются с ним весьма формально. Дети, выросшие в таких семьях, постоянно испытывают повышенную потребность в эмоциональных контактах, и их устойчивость к стрессу существенно снижена.

После выхода Марины из кабинета возникла небольшая пауза. Наверное, мама давала сыну последние инструкции о том, как вести себя на приеме у психотерапевта.

Появление Игоря в кабинете вызвало во мне яркий эмоциональный отклик. Похожие ощущения могли бы возникнуть, если комнату внезапно осветил солнечный луч. Эта аналогия мгновенно поразила меня, как только я поймала взгляд его огромных, искрящихся и удивительно теплых карих глаз. Контакт установился сразу. Минут через пять сформировалось четкое ощущение, что Игорь – мой давний знакомый…

Не передавая целиком содержание сессии, остановлюсь на одном эпизоде, на мой взгляд, ключевом в нашей беседе.

Игорь рассказал мне о своем сновидении.

– Я плохо помню этот сон. Просто идет футбольный матч, и я в нем участвую. То есть, как-то странно. Ну, вот… Нет, больше ничего не помню.

Скорее на уровне интуиции понимаю, что это маленькое сновидение таит в себе большой потенциал.

– Что именно тебе показалось странным?

– Даже не знаю. Все как-то не так. Я в игре, и в то же время не в игре. Сам по себе. И другие игроки…тоже как-то все по отдельности.

– Ты хочешь сказать, что нет ощущение команды?

– Вот-вот. И даже мяч… Влетает в ворота и вылетает из них. Сам по себе. И никому нет до него дела.

– Как ты себя чувствуешь при этом?

– Мне все это не нравится. И в то же время ощущение, что так должно быть. И я ничего не могу изменить.

– А хотелось бы? Что именно хочется изменить?

– Ну, вообще, разве это игра! И… странно как-то… только сейчас подумал… все происходит возле одних ворот.

– А как же другие ворота?

– А… я их не помню.

Один из самых результативных методов работы со сновидениями – их повторное воспроизведение на уровне воображения и переживание «здесь и сейчас» тех эмоций, которые возникают при столкновении с ситуацией, как если бы она происходила реально.

– Вернись, пожалуйста, в свой сон и окинь взглядом все футбольное поле. Что на нем происходит?

– Все происходит только на одном конце поля.

– И все игроки находятся там?

– Нет, там только часть игроков.

– А где же остальные?

– Стоят у других ворот. Просто стоят и не играют. Вообще-то, так не бывает, но именно в сновидении было ощущение, что таков порядок игры.

– Тем не менее, как ты уже сказал, у тебя было желание этот порядок изменить.

– Нет… хотя, наверное, да. Но ведь я не мог это сделать.

– Попробуй пофантазировать. Вернись в свой сон и представь, что бы тебе хотелось изменить.

– Не знаю… не могу.

Игорь напряжен, плечи сведены, пальцы на руках плотно сжаты в замок. Возможно, я выбрала ошибочное направление, либо

Игорь пока не готов к активным действиям. Перспектива дальнейших встреч позволила бы на этом остановиться и дождаться более благоприятного момента, однако… Этой возможности может не быть.

Делаю еще одну попытку.

– Посмотри вокруг повнимательнее. Что и кого ты видишь еще?

– Судья. Он высокий. И у него строгое лицо.

– Его лицо тебе знакомо?

Долгая пауза.

– На какой-то момент показалось… Что он похож на папу. Но нет, это не он. Мне только показалось.

Игорь словно оправдывался. Не допускал даже мысли о подобного рода сходстве.

– Что делает судья?

– Ничего. Просто стоит. И у него очень строгое лицо…

– Что ты чувствуешь, глядя на него?

– Ничего, просто… Мне не хотелось бы с ним связываться.

– Именно поэтому тебе так сложно изменить правила игры?

– Не знаю, наверное.

Полагаю, что одного этого сновидения хватило бы на несколько психотерапевтических сессий, но… Иду на рассчитанный риск.

– Представь себе, что ты – судья.

– Ой! – Игорь даже вздрогнул от неожиданности.

– Теперь правила устанавливаешь ты.

Игорь с минуту смотрит на меня недоуменно, затем что-то меняется в его лице, уходит напряжение, появляется улыбка.

– Я не умею.

– Это же твой сон. И ты вправе делать все, что захочешь. Что бы ты сделал?

– Ну я бы… Я бы… Засвистел!

Игорь весело смеется, на лице проступает румянец. На удачу, в игровом реквизите оказывается детская свистулька. Я, не замедлив, протягиваю ее Игорю.

– Сделай то, что тебе хочется.

– А мы никому не помешаем? – мальчик опасливо оглядывается.

– Можешь быть спокоен.

Игорь на несколько секунд замирает в нерешительности, набирает в грудь воздух и свистит. Делает небольшую паузу и снова свистит. Затем хохочет.

– Что происходит на футбольном поле?

– Как они забегали! – Игорь радостно потирает руки.

– Что тебе сейчас хочется сделать?

– Играть! Играть!

– Сделай то, что тебе хочется.

Мальчик подался вперед, лицо излучает радость.

– Как тебе сейчас играется?

– Здорово!

В приведенной клинической иллюстрации, несмотря на полное согласие родителей в вопросах воспитания, это «единодушие» направлено против ребенка и его актуальных нужд. Такие феномены, как неадекватные родительские установки, желание «переломить», «усовершенствовать» ребенка, реализовать через него свои мотивации, заставляют его жертвовать насущными потребностями, чувствами, мировоззрением в угоду ожиданиям, страхам или воспитательным принципам родителей. В результате мальчик живет по заранее написанному для него сценарию, исполняя отведенную ему роль и при этом не ощущая полноты жизни. В этой «игре» родитель – главный сценарист, судья и арбитр. В то же время, Игорь не ощущает своей включенности в процесс. Именно поэтому нет ни полноценной игры, ни полноценной эмоциональной жизни.

Что же, несмотря на все эти препоны к нормальному эмоциональному развитию ребенка, позволило ему сохранить эмоциональную живость, способность любить и откликаться на эмоциональное тепло? Ответом на данный вопрос для меня стала неожиданная встреча.

Возле кабинета меня ожидала женщина лет шестидесяти. Я была почти уверена, что мы никогда не встречались, но все же что-то удивительно знакомое уловила я в глубине ее широко открытых, доверчивых и лучистых карих глаз.

– Извините за беспокойство. Не найдется ли у вас для меня несколько минут? Неделю назад вы консультировали моего внука…

Она могла не продолжать. Впечатление о встрече с замечательным ребенком было столь ярким и незабываемым, что ошибиться я не могла. «Эти глаза напротив» трудно спутать с чьими-то еще.

– Игорь много о вас рассказывал. Беседа с вами ему очень помогла. Но, к сожалению, родители не сочли нужным продолжать работу с психотерапевтом…

Сказанное не было для меня неожиданностью. То, о чем мне поведала Наталья Николаевна, подтвердило сложившееся у меня представление об атмосфере и взаимоотношениях в семье Игоря.

– Дочь всегда была от меня далеко. Мы с ней очень разные, и настоящего эмоционального контакта не получалось, как я ни старалась. Но после ее замужества стало еще сложнее. Сейчас она полностью под влиянием мужа. С Игорем все по-другому – он самый близкий для меня человечек. Но, поскольку живем мы раздельно, вижусь я с ним не так часто, как хотелось бы. Доктор, что мне делать, как ему помочь? – по щекам побежали слезы, которые она даже не пыталась утереть.

– Наталья Николаевна, вы уже очень помогаете Игорю: своей любовью, эмоциональным теплом, поддержкой. Для него это самое важное.

Теперь мне стало понятным, где Игорь находит тот островок любви, который позволяет ему, несмотря не непростые жизненные условия и особый стиль воспитания, оставаться самим собой.

Прощаясь, Наталья Николаевна неожиданно порывисто меня обнимает. И я, вопреки всем правилам психотерапевтического взаимодействия, с удовольствием обнимаю ее в ответ.

Вместо заключения
Прыжок в неизвестность

Ничто так не радует взор любящих родителей, как вид безмятежно посапывающего в своей кроватки младенца. Однако наслаждаться столь благостной картиной приходится далеко не всегда.

Важные условия для возникновения проблем детского сна – незрелость его структуры и особенности восприятия самим ребенком момента погружения в сон. Даже взрослые не вполне понимают, что с ними происходит при засыпании. Что же касается ребенка, то для него сон – «прыжок в неизвестность», прощание с окружающим миром, наполненным множеством ярких звуков, близких людей и связанных с ними приятных эмоций. Оставаясь наедине с собой, ребенок переживает болезненное чувство одиночества, растерянность, страх, сомнения в том, что за время сна все в привычном для него мире останется по-прежнему.

Нарушения детского сна настолько же разнообразны, насколько уникальны психофизиологические, личностные, поведенческие характеристики каждого ребенка. И все же можно выделить типичные проблемы, с которыми сталкиваются большинство родителей. В частности, почти все родители сталкиваются с проблемами укладывания ребенка спать, частых ночных пробуждений, отделения ребенка от себя при переходе к отдельной кроватке и многое другое.

Одни проблемы отражают нормальные стадии развития ребенка, другие появляются из-за неподходящих условий для сна, созданных родителями или опекунами. Наконец, существуют расстройства сна, требующие наблюдения специалистов и соответствующей терапии. Среди них встречаются нарушения сна, наблюдаемые в любом возрасте и специфичные для детей. Важной задачей книги было формирование убежденности в том, что вне зависимости от давности и выраженности проблемы никогда не поздно предпринять определенные шаги для ее разрешения.

Сон – одна из базовых форм бытия. Примерно 2/3 нашей жизни приходится на бодрствование, 1/3 – на сон. В сомнологии бытует поговорка: «Не сон ради бодрствования, а сон и бодрствование ради жизни». Оба состояния самым непосредственным образом влияют друг на друга. Поэтому деятельность функциональных систем, ответственных за организацию сна, определяется состоянием и уровнем зрелости основных структур и систем, регулирующих формирование деятельности, восприятия, знаний и навыков периода бодрствования. В то же время изменение способности организовывать цикл сон-бодрствование влияет на достижения ребенка в других областях развития. Именно поэтому в книге было уделено столь пристальное внимание описанию основных звеньев физического и психоречевого развития ребенка в соотношении с основными этапами формирования цикла сон-бодрствование. От главы к главе прослеживались вехи развития у ребенка двигательных, речевых и мыслительных навыков, влияющих на сон. Наиболее подробно в книге представлены особенности и проблемы сна в раннем детстве, однако охвачены и сложности, связанные со сном у детей школьного возраста и подростков. Прочитав об общих для детей возрастных трудностях сна, родители встретят их более подготовленными.

В ходе изложенного становится понятно, почему врачи уделяют столь пристальное внимание нарушениям сна у детей. Это связано с ролью количества и качества сна для нормального психического и физического развития ребенка.

Одна из задач книги – проиллюстрировать сложную двустороннюю взаимосвязь между особенностями формирования личности ребенка и характером его сна. С помощью научных фактов и конкретных случаев из практики дана характеристика различных трудностей и проблем, связанных со сном детей с различными характерологическими особенностями, сделан акцент на специфике поведенческой тактики родителей в каждом конкретном случае.

Приведенные в книге рекомендации даны с учетом тех проблем и сложных противоречивых чувств, которые возникают у родителей ребенка, чей сон по тем или иным причинам пострадал.

Для большинства матерей и отцов рождение первенца – главное событие в жизни. Это действительно так. Ничто так не меняет менталитет, как дети.

Когда-то предстоящие роды казались вам вершиной долгих месяцев ожидания, и вас, возможно, мучили токсикоз, головокружения и обмороки. Затем – родовые муки, которые вы будете помнить всю жизнь, как солдат помнит свои боевые ранения. И вот, наконец-то, у вас на руках прекраснейшее в мире создание – ваш малыш. Мир для вас перевернулся.

После родов женщина смотрит на своего малыша и задает себе тысячу вопросов: каким он будет? Что его ждет? Когда я смогу кормить его молоком? Как с ним обращаться? Как, в конце концов, брать его на руки? Женщину охватывают то тревога и паника, то сомнения и апатия: а справлюсь ли я? Такое состояние абсолютно нормально для женщины, родившей первого ребенка и осознающей всю свою ответственность.

Предлагаю вам выполнить небольшое упражнение на воображение.

Представьте себе безопасный и стабильный мир плода в матке. Этот плод находится в постоянном движении, постоянном соприкосновении, и вокруг него поддерживается постоянная температура. Его потребности удовлетворяются всегда и автоматически. К нему бесперебойно поступает питание, его окружают в основном ритмичные звуки. Еще не родившийся младенец пребывает в гармонии с окружающей средой. Все изменения происходят постепенно. Затем настает время появиться на свет. Во время рождения, а также в период новорожденности ребенок сталкивается с очень резкими переменами. Жизнь за пределами матки не столь безопасна, а удовлетворение его нужд уже больше не будет таким же автоматическим и предсказуемым.

Покидая материнскую утробу, новорожденный человек становится частью сложнейшей системы пересекающихся, соседствующих, надстроенных друг над другом и разнообразно взаимодействующих миров. Он попадает в иное пространство, где есть звуки, свет, тепло и холод, он вынужден совершать действия, на которые раньше не был способен (дышать, издавать звуки и т. п.). Следовательно, не только сон, но и жизнь в целом для младенца – прыжок в неизвестность. Что же осталось неизменным? Периодически он попадает почти что в прежнее состояние: ему становится тесно, тепло, он слышит знакомые звуки, правда немного по-другому, и когда он сосет, то чувствует знакомый вкус и запах, похожий на вкус и запах околоплодных вод. Только тогда он чувствует себя в состоянии комфорта и безопасности. Эти чувства окружают его тогда, когда он находится на руках у матери или лежит рядом с ней.

Родители часто совсем не представляют себе огромности объема той внутренней работы, которую ежедневно проделывает ребенок, чтобы упорядочить свои представления о мире. Этот непростой путь познания далеко не всегда усыпан розами. В жизни каждого ребенка есть тропы, ведущие в тупик, приводящие к полному и глубокому истощению, утрате способности осмысливать окружающее. В эти моменты в душе ребенка царят чувства полного хаоса и неразберихи. Реальность искажается, а сам ребенок сковывается беспомощностью и ужасом. Единственное, чем он пытается помочь себе – это плач. Однако, его призыв о помощи далеко не всегда правильно воспринимается родителями. Нередко они ведут себя так, как будто ребенок просто валяет дурака. В то время как ребенок теряет контроль над всеми сторонами своего бытия, взрослые – его единственная надежда на выживание – кричат на него, чтобы он прекратил заниматься ерундой и вел себя прилично.

Самое простое, что могут сделать родители в данной ситуации – попробовать поставить себя на место малыша. Его мир изменяется, каждый день ребенок растет, становится сильнее и все больше действий становятся ему доступны. В какой-то день он начинает ходить, а в другой – бегать. Каждый день и час приносит что-то новое, другого цвета и фактуры, которое можно исследовать, попробовать наощупь и на вкус.

Никто не может пройти за ребенка его собственный путь познания мироустройства, тем не менее инициируют эту работу взрослые. Именно они вводят его в мир материальной культуры и родного языка. В процессе социализации ребенок испытывает множество явных и неявных направляющих воздействий со стороны взрослых. Система запретов и поощрений выражается не только через язык, но и саму организацию пространства ребенка (детская кроватка, детская комната и т. д.). Таким образом, взрослые, родители, опекуны и учителя, оказываясь рядом с ребенком, проходят этот путь вместе с ним.

Именно поэтому каждый человек совершает прыжок в неизвестность, становясь родителем не только первенца, но и каждого появляющегося на свет младенца. Вступая во взаимоотношение с каждым ребенком, мы пускаемся в сложное, захватывающее путешествие в неизведанный мир, позволяющий не только познавать наше непростое и непредсказуемое чадо, но и по-иному раскрыть самого себя.

Однако далеко не все родители готовы к появлению ребенка. Для некоторых пар это – серьезный этап в жизни, экзамен на зрелость. Бывает, что родители его и не сдают – не случайно так переполнены сейчас детские дома, и столько детей растет в неполных семьях. Но, прижимая крикливый и беспокойный сверточек к своей груди, вы и не подозреваете, скольким вещам он вас научит, и сколько любви вам даст.

Возможно, прямо сейчас из детской спальни раздается жалобный, а возможно, капризный и требовательный призыв малыша. Уже не в первый раз. И не в первый час. И не в первый день. В душе, перехлестывая друг друга, одновременно закипают раздражение, отчаяние и чувство беспомощности.

Остановитесь на минуту. Не спешите отчаиваться. Вспомните, что первые трудные месяцы быстро проходят. Держитесь, скоро вам будет легче, ведь ребенок растет, и ваш труд со временем не будет таким монотонным. А затем вы будете лишь с любовью вспоминать те моменты, когда держали своих крошек на руках.

Не спешите винить себя. Помните: малыш беспокоится не из-за ваших материнских и отцовских способностей, а из-за своего темперамента. Идеальных родителей нет. Никто из нас не может вырастить идеального ребенка.

Не спешите гневаться. Если вы думаете, что ребенок просто капризничает и нарочно пытается вывести вас из себя, то сильно заблуждаетесь. Вспомните о той колоссальной внутренней работе, которую ежедневно и еженощно совершает малыш. Возможно, именно сейчас он переживает еще большую растерянность и отчаяние, чем вы, и все, что ему сейчас нужно – это вы и ваша любовь.

Дав себе отчет во всех этих совершенно очевидных и простых истинах, вы почувствуете, как буря в душе начнет стихать. И рука, поднятая с намерением шлепнуть неугомонное чадо пониже спины, вдруг обмякнет и нежно притянет бунтаря к себе, а пальцы ощутят шелковистый венчик или жесткий непокорный ежик волос. Сердце наполнится любовью и нежностью, которая частенько перекрывается и вытесняется другими, намного менее приятными и воодушевляющими чувствами. Подумайте о том, что именно эти мгновения и вы, и ваш ребенок будете на протяжении всей жизни вспоминать как самые светлые и прекрасные. Разве не так?