Текст книги "Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня"

Россия – жертва или гробовщик Запада?

Давно замечено, что не раз и не два мировые проблемы решались за счет России. И это происходило именно потому, что Россия всегда помещала себя на перекрестке исторических метелей, выражаясь несколько художественно. Много об этом рассуждалось и в самой России. Сходились на том, что она, не выбрав европейского пути развития (как будто ей кто-то специально это предлагал, а если и были попытки со стороны Запада, то исключительно силовым образом включить русское государство в свой периметр), сама отставила себя от магистрального пути развития мировой цивилизации. Добавляли к этому, что, мол, ее «азиатскость» и избыточное количество иноэтнических, не европейских и не христианских инклюзов, как бы закрыли ей дверь на Запад, и никакие усилия русских императоров, начиная с Петра, не привели к окончательному союзу между Россией и Западом или хотя бы к более-менее спокойному симбиозу между русским и другими европейскими государствами.

Что любопытно, в XIX веке, борясь совместно с большинством европейских стран с Наполеоном, Россия так и не почувствовала себя частью победившей Европы, да и многие страны континента, союзники русских, по существу были согласны с оценкой Бонапартом русского государства – «варвары». Не надо забывать, что многие народы Европы с удовольствием участвовали в составе войск Наполеона в русской кампании. Испанцы, поляки, мекленбуржцы, другие народности Европы принимали участие в великом походе на Россию. Заметим, что сама эта затея была несколько сумасшедшей с точки зрения военного гения Наполеона. Владея практически всем континентом, держа на расстоянии Англию, корсиканец ни с того, ни с сего двинулся в безумный поход в русскую сторону. Известно, чем закончилась эта авантюра, бесславным бегством французской с союзниками армии, и по существу началом заката «солнца» Наполеона. Чего хотел добиться Наполеон с точки зрения больших геополитических проекций, так до конца и не понятно. Повторить подвиги Александра Македонского, стать владыкой всего видимого мира? Но закончилось для него все это печально.

Окончательный разгром Франции, взятие Парижа, проведение, под давлением прежде всего России, Венского конгресса позволило Европе пережить несколько спокойных десятилетий на своей территории вплоть до Крымской войны, о чем мы уже упоминали. Так и остались в русском языке замечательные кальки с французского, вроде «шаромыжников», масса французских гувернеров, сумевших чудом выжить среди русских снегов и оставшихся в стране, как известный культурный итог похода Наполеона. Но чудесным образом все это воспринималось Европой опять-таки свысока, и знаменитая книга маркиза де Кюстина, написанная после его визита в Россию в 1839 году, говорит именно об этом – продолжает торжествовать взгляд на русское государство как на государство варваров, к которому нельзя относиться с уважением и принимать во внимание во всякого рода мировых расчетах. Самое замечательное и никакой иронии маркиз по отношению к себе не чувствует – представитель побежденной страны ведет себя как победитель.

Да мы и сами, начиная искать ответы на вопросы, а почему нас не любит Европа, выдумывали самые странные версии, вроде той, что мы должны послужить «уроком» для Европы, нравственным, прежде всего, спасти ту самую, забывшую Христа, культуру, у которой, правда, уже и учиться не надо было, так как русские произвели свою собственную культуру, лучше некуда. Вот эта так называемая «особость» Россия, практически одинаково понимаемая как на Западе, так и в самой России, никем по-серьезному не обжаловалась в мировой истории. Никаких внятных ответов не находилось. А уж случившая революция начала XX века, окончательно утвердила репутацию русских в глазах европейцев, если не полностью, но во многом сумасшедших людей, умеющих в разнообразных исторических действах причинить вред прежде всего самим себе, а не своим врагам и противникам.

Ментальная, культурная разделенность является основным конститутивным признаком, отделяющим Россию не только от Европы, но и от остального мира. Но в случае с остальным миром эта ментальная непохожесть не носит столь противоречивого и враждебного, как со стороны Запада, характера. Жители Африки, Азии, понимая отличие русских от самих себя, не воспринимают это как некую кардинальную, экзистенциальную черту, пересекать которую ни в коем случае нельзя, так как это повлечет непредсказуемые последствия для носителей подобной антропологической идеологии. Установка же Запада в случае с русскими носит непримиримый характер. По большому счету, как это было в Европе в Варфоломеевскую ночь, в период инквизиции – мы представляемся для них носителями некой враждебной морали, неприемлемых нравственных ценностей, и это вызывает подчас острую реакцию по открытому желанию уничтожить не только саму культуру и цивилизацию России, но и ее носителей – самих людей.

Примеров такого рода в последнее время существует более чем предостаточно, причем подобные речи звучат из уст просвещенных и известных политиков Запада. Одна из любимых идей Запада – расчленение России на мелкие части. Карты с подобными проекциями появляются в последнее время часто. Все это говорит об одном – ненависть к России носит глубинный и во многом метафизический характер. Как для больного какой-нибудь манией возникает неодолимое желание видеть в какой-то причине, каком-то предмете источник своего беспокойства, и он направляет усилия своей души на борьбу с этим, как ему кажется, основным источником своей тревоги, так и в случае с Россией, западный мир не хочет видеть собственных ошибок и заблуждений и маниакально концентрируется на России, считая ее причиной основных проблем, какие, на самом деле, стоят перед западной цивилизацией последние пять веков.

Простой логический анализ, не говоря уже о подробном рассмотрении исторического контекста, мог бы подсказать Западу, что самая значительная часть собственных противоречий кроется в обстоятельствах его оригинального развития, а Россия во многом отражает западные же трудности, проживая их через себя, реализуя навязанную западной цивилизацией повестку дня. Особенно это стало очевидным в последние десятилетия и в связи с войной на Украине. Судя по всему, мирного решения проблемы не произойдет.

Как мы писали выше, никакой антропологической революции в мире не случилось, готовится антропологическая контрреволюция. Все оказалось напрасным – гуманизм, Возрождение, Просвещение, философы, романтики, великие писатели, изумительные композиторы, вернувшие самоуважение человеку философы, вроде Гегеля и Канта, – все предстало напрасным и ложным. Человек оказался продуктом, соединяющим в себе изначальные инстинкты и благоприобретенные навыки эгоизма и потребительства.

Гениальный Достоевский прямо об этом заявил в XIX веке, что когда перед человеком встанет вопрос – «Ему ли чай не пить, или миру не стоять», то он однозначно выберет свой чай. Я уже писал об этом ранее, но просто не могу не повторить это еще раз, так как с трагической бесповоротностью биологическое существо, носящее гордое имя человека, продолжает жить, утопая в своих похотях и самых низменных желаниях. И никакие примеры удивительных подвигов, свершений других людей, также представляющих вроде бы один и тот же биологический вид, не влияют на общую тенденцию. Насильник-педофил не помнит и не собирается оборачиваться на Корчака, который пошел вместе с детьми в газовую камеру, убийца и думать не думает о мучениях, какие переживал Раскольников, покончив со старухой-процентщицей, да и никакой пример не только из литературы, но и из жизни, в котором есть множество примеров гибели людей «за други своя», сознательное отдание своей жизни взамен другой, ему не указ. Не хочется продолжать эту тему, слишком она тяжела для сознания, но и отмахнуться от нее никак нельзя.

Рассчитывать на какое-то пришествие нового мессии не очень-то и приходиться, напугать всех греховодников и преступников Страшным судом – просто смешно, они изначально в него не верят, а потому и готовы принять всякие муки, потому что уже в этой жизни они «оторвались» по полной программе. Наше сегодняшнее существование напрочь лишено того, что еще совсем недавно было связано с тем, что появлялись, время от времени, «святые», затворники, молчальники, люди, знающие истину и ей служащие. Что же, искать человека среди таких истинных примеров человеческого и кого из них можно назвать сейчас? Какой Серафим Саровский, Иоанн Кронштадтский – все это глубокая и таинственная история, к которой мы и прикоснуться не смеем и не можем. Один за другим отказываются от своего престола папы Римские, и не оттого, что они обременены личными грехами, но от бессилия что-то изменить в этой жизни

В современном человечестве почти угасло само представление о святости жизни, о ее связанности с какими-то высшими ценностями. (Разумеется, что автор несколько утрирует всю ситуацию для большей выпуклости и убедительности своих рассуждений, но ощущение какой-то «покинутости», легшей на человечество, не покидает его). Все превратилось в поглощение времени и пространства в их самых простых проявлениях – само существование, носящее предельно конкретный характер, отнюдь не требующего тебя к исполнению какого-то долга, не говоря уже о подвиге. Чем больше в моем времени того, что доставит мне удовольствие, тем лучше; нет никакого представления о том, что необходимо ограничить свое личное потребление, что есть другие, высшие, цели и интересы, к которым необходимо стремиться. Пространство осваивается в его туристических координатах, когда обыкновенный турист ничего не знает о том, о чем ему рассказывают, да и то, о чем ему рассказали, забывается через полчаса после окончания экскурсии.

Мир для большинства людей перестал восприниматься, как загадка, как испытание, данное тебе, для того, чтобы ты прошел его и понял что-то единственное в себе и предназначенное исключительно тебе. Жизнь просто стала – кофе с утра, бутерброд в обед, странная работа, в которой ты абсолютно отрешен от всякой материальной реальности, вечернее сидение в баре, чтобы поздно вечером упасть на кровать, а потом завтра утром повторить все это опять. Мы уже стали механизмами и роботами, пока еще отдающими себе отчет в том, что какая-то толика нашего «Я» сохранилась во всей этой истории. Но это ненадолго.

А что касается того, чем является Россия для Запада, а Запад для России, то очевидно, государства и империи, культуры и цивилизации редко гибнут от внешних факторов, только внутренние изъяны и недостатки их собственной природы приводят к непоправимым последствиям. Смешно и думать, что Древний Рим пал от воздействия нашествия варваров, он пал под собственной тяжестью разрушенной жизни, под гнетом отсутствия смысла и ценностей в существовании. Тогдашний человек исчерпал себя внутренне, его пространство оказалось пустым. На это место и пришли варвары, ставшие впоследствии европейцами. С их спесью и культурной утонченностью, в которых они отказывают любой другой нации, какая не помещена в ареал их влияния. Это же очевидно.

Так что гробовщиком Европы будет сама бессодержательная Европа, разочарованная, безыдейная, опустошенная и свободная от главных смыслов существования страна-континент.

Но то же самое ждет и Россию, если она не сохранит в себе дух и начало пока еще существующих в ее ментальности и совести основ истинной культуры русских людей.

«Апокалипсис нашего времени»

Так именно назвал В. В. Розанов свои заметки о русской жизни на рубеже веков, остро чувствуя наступающий кризис культуры и неблагополучие нравов и настроений в обществе. Что-то подобное приходится писать и сейчас, поскольку внятные рамки логического, осмысленного отношения к действительности оказались размытыми, и вместо анализа требуется интуитивное прозрение будущего, понимание хотя бы приблизительных очертаний наступающих времен.

Пропала устойчивость существования, какая, несмотря на разного рода проблемы и политическое напряжение в мире, все же была организующим фактором еще совсем недавно. Биполярный мир с участием СССР оказался куда более стабильным, чем сегодняшнее разнообразие государств, их союзов. Окончательно поднял голову «третий» мир, усиливается ислам (причем Запад не понимает, что для него цивильные, культурные формы ислама гораздо страшнее, чем исламский терроризм, так как они «вычитают» из мировой повестки дня всю мораль и привычки западной цивилизации); совершенно особым образом развивается невиданными темпами Азия, возрождается Латинская Америка, на подходе подъем Африки – мир меняется на глазах и становится все более непредсказуемым.

Западный мир согласился внутри самого себя отказаться от России и от всего с нею связанного. Остальной мир с этим почти примирился, поскольку это все же разборки внутри одной цивилизационной ойкумены, и Азия, вместе с Африкой легко переживут эту потерю, они все еще не числят себя по разряду всемирного человечества. По результату им будет почти все равно. И не надо строить иллюзий по поводу Китая или Индии, мы чуждая для них цивилизация, и свои вопросы с Западом они с радостью частично будут решать за счет России.

Запад не особенно глубоко прорабатывает эту ситуацию и не предполагает даже теоретически, какие могут быть последствия. В определенном отношении он все еще упоен той самой легкой победой над СССР. Поэтому для него это вторая серия, апгрейд того, что уже было придумано ранее и успешно сработало. И хляби небесные не разверзлись, ядерное оружие осталось стоять на своем месте, никаких глобальных потрясений, имеющих отношение к западной цивилизации, не произошло. Запад пока не понимает, что сейчас для России встал впервые в ее истории вопрос о ее реальном, физическом выживании. Это практический вопрос ее дальнейшего существования.

Западу кажется, что подведя Россию под это «вычеркивание» из мировой истории и вообще из мировой цивилизации, он создал необходимую идеологическую базу – «страна-агрессор», «спонсор терроризма», ненужность ее культуры и антропологических открытий для человечества из-за их неприспособленности к новым «правилам», к новому трансгуманизму, к новой гендерности и т. д. Не нужны Западу ее религия, ее смыслы, сам русский человек. Так что событие 24.02. – это реальный рубеж в истории России; его России необходимо преодолеть, иначе она погибнет. Нельзя останавливаться на этом «берегу» и ожидать, что западный мир подвергнет себя экономической и моральной эрозии и тем самым аннигилируется до решения нами наших собственных проблем. Да, рано или поздно это произойдет, но до этого Запад сможет разрушить Россию и в очередной раз решить свои проблемы за ее счет, пользуясь ее ресурсами, просторами, культурой, в конце концов.

В свое время раннее христианство намеревалось вычеркнуть античность из перечня своих предшественников, и делало это идеологически и практически, уничтожая материальное воплощение античной культуры, ее технологические достижения, ее победы в области «человекостроения». Для христианства античный свободный человек, полный талантов и творческих сил был мертв без Бога, без той регуляторики в области морали, какую создало христианство.

Понадобилась без малого тысяча лет, чтобы усилиями Ренессанса все это возвратилось человечеству, вместо зияния опять была возрождена основа европейской культуры и цивилизации. С Россией эта история не пройдет по одной очень важной причине (даже двум). Во-первых, Россия обладает таким сложным опытом цивилизационного, культурного, общественного развития на протяжении последних двух веков, что она в плане содержательности даст немалое количество очков вперед Западу. А во-вторых, Россия обладает ядерным оружием глобального порядка, у нее также есть ключи от этих «врат ада», после разверстывания которых будут мгновенно уравнены в своей экзистенции все живущие на земле люди.

Более того, эта глобальность была самым четким образом озвучена устами самого руководителя России, словами, высказанными перед всем миром и собственным народом, но миром не услышанными: «Зачем нам этот мир, если в нем не будет России». Сказано было более чем прозрачно – Россия готова погибнуть, но не отдать на поругание, на уничтожение все то, что составляет ее идентичность – мораль, веру, идеалы, культуру.

Таким образом, ставя Россию перед выбором «быть» ей или «не быть», Запад, а теперь и мир в целом, сами стоят перед этим вопросом. Запалом служит Украина. И вопрос даже не звучит – абстрактно или практически, не важно – права или не права Россия в случае с Украиной. (Может быть нам просто пока еще недоступны материалы, какие предопределили именно такое решение руководства российского государства). Может быть, она совершила ошибку (по крайней мере, автор этой книги думал об этом сразу после начала специальной военной операции), не использовав всех рычагов воздействия на соседнюю, братскую страну.

Говоря совершенно прямо, Россия не имела права нападать на Украину даже не по причинам историческим, ментальным, метафизическим – мы один этнос – но и потому, что к этому времени в России сформировался грабительский, либеральный капитализм со всеми его пороками и недостатками. Главный из них заключается в том, что существует общее (общественное) согласие с тем, что деньги в этом мире и построенном социуме – важнее всего. Они определяют политику, ценности жизни, сотрудничество государств и народов и т. д. Я немало рассуждал об этом в книге. Что это не так – для меня как культуролога и философа, это очевидно. Народы всегда больше и значительнее, чем подобные формулы при всей их относительной тактической справедливости. Украина же – это кривое зеркало России, оно только искажает реальную картину, но главное в ней продолжает отражаться.

Так вот, основной матрице нечего нападать на свой клон, его изничтожать, это, собственно, в известном смысле борьба с самим собой. С удивлением, кстати, некоторые политологи вдруг сообразили, что без изменения сути вот этой матрицы, без возвращения к неким прежним, «архаическим» принципам и ценностям – невозможна не только победа, но и внятный военный успех. И первые месяцы показали это совершенно отчетливо. Малая часть националистически и пассионарно заряженной части населения Украины стали довлеть над во многом демотивированной русской армией.

Русские воюют или за себя, свою землю или за святую веру, но не за чужой кошелек и не за принципы, какие изначально чужды русским по духу, ментально. Пришлось срочно перестраиваться, говорить о необходимости идеологии, о катастрофичности ориентации на исключительно западный, потребительский образ жизни, необходимо стало перестраивать систему образования, корректировать культурную политику, возрождать жизненно важную и необходимую для суверенного государство промышленность, в том числе и военную. Вдруг стали воспевать русский патриотизм, за который еще недавно зажали в тюрьму, а националистов Лимонова нещадно уничтожали. Оказалось, что уничтожали сам русский дух. Вот такие кульбиты совершает современная русская история (да и украинская в том числе), хотя перспективы подобного развития русской цивилизации в ее искаженном современном состоянии просматривались на протяжении последних 30 лет. Нужен был абсцесс, чтобы болезнь стала ясна, но успеет ли выздороветь больной – не ясно.

Представляя свою книгу «Запад и Россию» на конференции в сентябре 2022 года (даты очень важны), я заявил, что перед нами безусловный гражданский конфликт, продолжение той самой гражданской войны, какая в своем незатухающем виде (на протяжении последних 100 лет) вышла на поверхность после распада СССР, но все искала подходящую для себя историческую форму. Форма была, в итоге, не без помощи Запада, найдена, и через нее полезли все загнанные в подпол конфликты и противоречия, накопленные и в царской России, и в период Советского Союза (особенно). Оказывается, ничто не забыто и никто не забыт[8]8
  Удивительным пророчеством в этом ключе выглядит суждение М. А. Шолохова, который в разговоре с сыном в период самого что ни на есть благополучного социализма высказался о том, что «гражданская война в России еще не закончена». Думается, что он имел во многом содержание тех самых проблем, о которых пишется и в этой книге.


[Закрыть].

Та запоздалость развития России, о которой автору приходилось писать в других своих работах, обнаружила себя на новом историческом перегоне, обремененная болячками, ненавистью, нетерпимостью, различного рода требованиями и претензиями ее соседей и других народов. По большому счету мы вернулись в состояние сразу после революции 1917 года, когда начался процесс распада императорской России и создание чего-то нового на ее обломках. Оказалось, что это новое скрепили не очень умело и не очень крепко, а главное – оказался ложным главный лозунг тогдашнего гражданского столкновения – как бы прежних эксплуататоров (белые) с победившим народом (красные). Имея под собой немало социальной и исторической правды, он, этот лозунг и соответственно – идеология советской власти не заметили (или они были проигнорированы в перспективе общемировой революции) других ментально-ценностных противоречий и конфликтов, нашедших свое выражение в националистически искаженных формах отношений этносов друг с другом и иным сопутствующим этим процессам созерцанием.

Единственно, что в этом месте может подчеркнуть автор, понимая, что, скорее всего, развязки этих противоречий ему не удастся рассмотреть при собственной жизни, что глубинно он на стороне России: при всей неуклюжести, неповоротливости, бесконечном совершении ошибок, особенно при создании «нового общества», она – его родина, она – права уже в том, что она одна-единственная

для него и другой быть не может. Но она исторически также оправданна и тем своим титаническим, но по сути утопическим усилием в желании построить государство на базе дружбы народов друг с другом.

* * *

Россия заявила сразу после начала операции о желании достичь какой-то договоренности с Украиной, и даже начались соответствующие переговоры в Стамбуле. Вероятно, сама демонстрация военной силы была достаточна для России, чтобы показать миру серьезность своих намерений и таким образом заставить Запад пойти на определенного рода уступки, заставить его учитывать интересы российского государства. Но ввязавшись в долговременный конфликт, продолжая действовать ограниченным количеством войск, Россия, как никто другой в мире, умеет, сжав зубы, продолжать воевать даже тогда, когда все остальные давно пошли бы на примирение.

Не исключено также, что вся история со специальной военной операцией является исторической ловушкой для России, в какую она попала в результате сложнейшей игры Запада, который явно нуждался в каком-то «стороннем» большом событии, чтобы в очередной раз за его счет решить накопившиеся внутренние проблемы. Развитие конфликтов вокруг России шло кольцеобразным образом, все больше приближаясь к ее границам: Кавказ, Средняя Азия, Молдова и Украина, а чуть дальше, на другой периферии – в Югославии, в Ливии, Ираке, Афганистане, Сирии. В конце концов, все это были подрывы мировой стабильности, сознательно регулируемые Западом. Это были своеобразные, включающиеся раз за разом предохранители, какие уводили ненужный и разрушительный поток энергии (геополитической, этнической, опасно-идеологической, просто непонятный по первым прикидкам) прочь от основных материков западного мира. Было же очевидно, даже студентам первых курсов политологических специальностей, что борьба с Саддамом Хусейном, Муамаром Кадаффи, Асадом не добавят ни самим этим странам, ни региону, ни миру в целом никакой стабильности, благополучия и не будет способствовать «миру во всем мире». Таких иллюзий не было у Запада никогда, нет близко и сейчас.

Однако, в так называемой теории «управляемого хаоса» есть логические пробелы, какие сопротивляются принятию этой концепции как основной. Более фундаментальной кажется идея, какую можно было назвать «стрельбой по площадям». Но эти «площади» удивительным образом находятся на пути, прежде всего, предполагаемого геостратегического развития Китая. Также в последние 10–15 лет в эту концепцию была подключена и Россия. Причем «подключение» вначале происходило на всякий случай, поскольку для Запада было очевидно, что хозяйственная структура России была ориентирована исключительно на западную экономику и промышленность, она пользовалась преимущественно финансовыми инструментами Запада, начиная от расчетов в долларах по основным видам своих сырьевых товаров и кончая покупкой американских (и не только) правительственных облигаций.

Наконец, Западу показалось в какой-то момент (и совершенно справедливо показалось), что Россия находится в полной технологической зависимости от западного мира, лишившись не только своего авиа– и судостроения, но и машиностроения, станкостроения, микроэлектронной промышленности и т. д. и т. п.

По существу Россия оказалась полностью безоружной перед новым циклом технологического развития, так как зависимость от Запада носила почти абсолютный характер. К этому добавилось полное доминирование Запада в области потребительских товаров; частично и продовольственная сфера была увязана на западные поставки. И все это сопровождалось усилением тотальной и абсолютной зависимости российской элиты от западных банков, правительств тех стран, где они держали свои основные активы, приобретали недвижимость, яхты и прочее и прочее, что перечислить не представляется возможным в рамках подобной публикации. В конце концов, можно даже в этом перечне не упоминать о перестройке российской культуры и образования, что явилось ключевым моментом по переформатированию ментальности и «переналадки» картины мира русского человека по западным лекалам, и это было пострашнее технологических потерь.

Наконец, в какой-то момент технологическая «обнаженность» и культурная несамостоятельность России привели к зависимости от Запада в области космоса и стратегического вооружения. Следующим и логически обоснованным шагом был бы прямой отказ России от своей суверенности и вступление в подчиненные, вассальные отношения с Западом. В довершение ко всему Россию стали последовательно избавлять от ее возможных союзников на периферии, какая представляла из себя совокупность прежних союзных республик, входивших в состав СССР.

Поэтому сейчас, в текущий исторический момент Россия вынуждена решать многоплановые задачи как внутри самой себя, так и на внешнем контуре. И они тесно взаимосвязаны. Когда Говорухин снял свой фильм о том, «какую Россию мы потеряли?», это был поверхностный просмотр истории России, по сути, никак не отражавший ее глубинные истоки и корни в виде и качестве отдельной цивилизации. Да и до сих пор многие исследователи, политологи, уже начитавшись разных, западных, в основном, концепций о судьбах мира, об исторических циклах развития культур и регионов мира, и иногда высказывающие трезвые мысли о Западе и его борьбе с Россией, почти не знают, как именно устроена русская цивилизация. Из каких основных частей, блоков она состоит, на какие глубинные принципы она опирается, что является ее архетипами, прасимволами и экзистенциалами.

Без знания и понимания природы этих фундаментальных основ жизни России невозможно не только объяснить ее историю на всем протяженном и внешне весьма противоречивом пути, но – главное – предсказать ее будущее. А еще главнее – объяснить народу российскому, в чем состоит его историческая задача, какие смыслы ему необходимо сейчас открывать и защищать одновременно, какие нравственные и духовные ценности должны быть возрождены в России.

Ведь именно здесь кроется ответ на вопрос и самый принципиальный – почему на протяжении столетий Россия никак не теряет своей целостности, не распадается, каким образом она скрепляет внутри себя все эти малые народы, народности и этносы, разные культуры и религии? Именно этим Россия была интересна всему миру, так как она одна из немногих мировых цивилизаций прямо заявила, что необходимо жить не только для себя, но в первую очередь – для других народов и культур, для всего человечества, как это проповедовал Достоевский.

И мы видим, что умершая после эпохи Просвещения «большая» идеология Европы и Запада в целом, уже не способна генерировать для человека и всего человечества некие общие, всех объединяющие идеи. И Индия с Китаем также это не способны сделать, поскольку собственно «азиатский» способ жизнедеятельности, восточный менталитет с пониженным модусом индивидуализма, исторически сложившееся недоверие к западному типу цивилизации не могут предложить ничего глобального для всего мира, для универсального человечества. Как теперь выясняется, к этому готова исключительно Россия.

Так, почему, все же – Апокалипсис?

Любая эпоха, в рамках которой встает вопрос о «конце времен», о прекращении жизни в прежнем виде, возникает опасность для всего человеческого рода, для планеты, на которой он существует, не может быть не апокалиптической. Это наращивание апокалиптических настроений сопровождало человечество почти весь XX век. После разрушения и краха СССР все было вздохнули с облегчением, что можно переходить к рутинным, текущим вопросам ежедневного существования. Эйфория была налицо. Развитие Европейского союза, идеи глобализации, какие, казалось, охватывают весь мир крепче железных обручей, широчайшее развитие туризма, открытие границ стран друг другу, прорывы в области медицины, высокой науки, компьютерной техники – нельзя сказать, что мир казался сплошным Диснейлендом, но надежды на спокойное, мирное существование были практически у всех.

Что же произошло в эти последние 20 лет? Что привело человечество на порог ядерной катастрофы. Если сказать, что виновата Россия, напавшая на Украину, то это будет явной неправдой. Изменение состояния всего мира не может происходить в одночасье и по вине всего лишь одной стороны, это невозможно ни теоретически, ни практически. Так и в этот раз, вина Запада безусловна, так как он не доверился России, не вступил с нею в союз, какой гарантировал бы всему человечеству благополучное и счастливое будущее.

Ментально Запад не верит никому, тем более России, цивилизационные инстинкты его, связанные с пониманием силы, как главного регулятора исторических процессов, эпистемологическая неуверенность и непонимание, куда же идти дальше в общечеловеческом смысле, привели не только к отталкиванию от себя России, но к выработанной и почти реализованной программе по ее уничтожению.

Но они, вероятно, забыли, а скорее всего, и не знали, что русские никогда не сдаются.