Текст книги "Амурский ангел. приключенческий роман"

– Да, с такой занозой в мозгу вам тяжело будет, Дмитрий Сидорович, – пожалела начальника Катя. – Ну, вы тут мучайтесь, а мне надо бежать на боевой пост.

После этих слов она вышла из кабинета. Но вместо того чтобы бежать на свой «боевой пост», она выбежала из больницы, позвонила по сотовому телефону Денису и пересказала ему весь разговор с начальником.

– А от меня-то ты чего хочешь? – спросил муж. – Я не терапевт, чужие головные боли лечить не могу.

– Зато у тебя есть связи в милиции. Привлеки кого-нибудь, чтобы проверил, на чьё имя и откуда получал перевод этот мертвец с бородой.

– Слушай, да ты же у меня Агата Кристи, миссис Марпл и майор Каменская в одном флаконе, – заорал Денис. – Как это я сам не догадался!

Чудесное спасение

Ещё вчера Лукерья вдруг захандрила, стала раздражённой, грубой и непослушной. Дед Устин попросил её постирать его рубахи и, как он говорил, порты, на что правнучка ответила:

– Сам стирай, тоже мне, нашёл прачку! До этого-то кто тебе стирал, а? И вода холодная, как в ней стирать, скажи? У нас в городе стиральная машинка есть, и горячая вода есть, а здесь, в твоей противной тайге, только лес, лес и лес. Да ещё звери, гады разные. Фу, противно!

Лукерья заплакала, уронив голову на колени. Дед присел рядом с ней, погладил её тёмные длинные волосы и вздохнул. Долго молчал, глядя на иконы в углу избы, и чего-то шептал. Наконец Луша отплакалась, вытерла рукавом слёзы, посмотрела на деда и сказала:

– Ты прости меня, дедуша, я не со зла. Тошно мне здесь. Почти каждый день одна и одна. А дома, в городе, у меня друзья. Дедушенька, я домой хочу. Отпусти меня, пожалста, ну, прошу тебя, отпусти.

– Эх, внучечка, да рази это я тебя не отпускаю, это ты сама себя не отпускаешь, – ответил дед Устин. – Рано ещё тебе воротиться, рано.

У Лукерьи вмиг высохли слёзы, она посмотрела на деда, как на ненормального и спросила:

– Это как это: я сама себя не отпускаю? Что ты говоришь, дедуша.

– А так. Рано тебе в город, рано. Вот скажи мне, зачем тебя в город тянет?

– Ну, как… Там мои друзья, подружки, там дискотеки, тусовки – весело.

– Вот то-то и оно, что весело. Ты в первую очередь про подружек да друзаков вспомнила, об этих, трусовках, что ли. А не о маме с папой. А эти друзаки да подружки опять тебя приманывать начнут, всякую гадость да дурь предлагать. Так ведь?

– Не, дедуш…

– Молчи! – строго перебил её дед. – Дед лучше тебя жизнь-то знает, слава Богу, пожил на этом свете, всякого нагляделся. – Он искоса посмотрел на девушку и снова вздохнул. – Не понимаю, и чего это вас в эти города тянет, смрад один, шум да суета. То ли дело тайга. Красота, тишь, благодать Божья, как в раю. Ну, ладно. Успокоилась ли, девчуша?

Девушка кивнула головой.

– Успокоилась.

– Вот и ладно. – Дед Устин встал. – Ну, ты тут погорюй, если стирать не хочешь, займись чем-нибудь ещё. Приёмник вон послушай. А мне на Лысую сопку сбегать надо. По приметам, там чужие люди появились, проверить бы надо, не лихие ли.

– По каким приметам, дедуша, ни дыма от костра нет, ни выстрелов не слышно.

– А-а-а, – с улыбкой на лице протянул дед Устин. – Приживаешься в тайге-то, тоже примечать стала. А я вот приметил, что над Каменным урочищем птица часто подлётывать стала, стало быть, её что-то тревожит. И уже не один день. А это значит, там кто-то не свой появился: или дикие старатели, или браконьеры, или ещё какие фулюганы. Завтрева к вечеру прибегу. Ты Дима-то на ночь не привязывай, он не убежит, охраняет пускай.

Лукерья провожала деда у крыльца. У калитки дед Устин строго посмотрел на свою собаку и строго приказал:

– Дим, ты дома останешься, карауль хозяйку да гляди, чтобы с ней чего-нибудь не приключилось.

Лайка недовольно гавкнула, крутнулась на месте и послушно села. Долго смотрела вслед уходящему хозяину, пока тот не исчез за поворотом тропинки. Потом подбежал к хозяйке и задрал голову вверх. Луша счастливо засмеялась, потрепала собаку по загривку.

– Ты слышал, Дим, что тебе дедуша сказал – охранять. Так что не отходи от меня ни на шаг, понял? Есть хочешь?

Дим гавкнул и завилял хвостом. И хотя Луша знала, что собаку сегодня уже кормили, а дед строго запрещал баловать её, чтобы она не зажирела и не обленилась, она сходила в дом, выбрала самую большую рыбину и положила её на траву. Дим лапой развернул её головой к себе и впился в рыбину зубами.

Лукерья сначала прибралась в доме: подмела и протёрла полы, вымыла посуду, убрала постели. За день солнце так нагрело в долблёных колодах воду, что она обжигала руки. Девушка выстирала бельё, развесила его на вешалах из жердей. Потом приготовила жаркое из козлятины и суп-лапшу. Поела и легла спать.

Ночью прошёл дождик. Когда Луша вышла из избы, она ахнула от удивления. Такой красоты ей видеть ещё не доводилось. Тайга, горы, небо, облака были такими красочными и чёткими, словно неизвестный художник за ночь успел отреставрировать старую картину. Зелень стала такой ятной и пронзительной, что создавалось впечатление, будто она светится изнутри, словно изумрудные самоцветы. Облака были кипенно-белыми, будто спрыснутые белилами. Сопки стали как будто ближе, и на их склонах можно было рассмотреть каждую складку, каждый камень и каждый кустик. А внизу, в речной долине, в урочищах и распадках пушистыми белыми котами лениво шевелился туман.

Даже Дим, который сел у ног девушки, любовался этой живой картиной. Он иногда зевал и оглядывал окрестности, словно великий знаток живописи, попавший в картинную галерею. И в глазах пса читалось удивление и изумление.

Но картина менялась прямо на глазах. Чем выше поднималось солнце, тем меньше становилось резких тонов и теней, краски сглаживались, как сглаживаются сонные морщинки у красавицы, когда она, сидя у зеркала, кремами и гелями увлажняет свою кожу. Туман, как только на него упали первые прямые лучи солнца, стал клубиться в низинах, сворачиваться, словно ёжик, в клубок и прятаться в камышах и кустах. Тёмная гладь речки и озёр постепенно светлела, отражая в себе всё природное, красочное великолепие, и на ней появились многочисленные расходящиеся круги от играющей рыбы.

Позавтракав, Луша решила сходить на скалистый утёс, который давно привлекал её внимание своей дикой красотой. Утёс находился совсем недалеко от зимовья, и поход на него не представлял для Лукерьи большой опасностью. Ей уже давно хотелось взобраться на самый его нос по отлогой стороне и обозреть окрестности с другой стороны сопки, которая была не видна со стороны зимовья.

Обувшись в крепкие кроссовки, надев джинсы и вязаную кофточку, девушка забросила на плечо старую дедову тулку и свистнула. Возле неё тут же появился Дим. Он смотрел девушке в глаза, словно спрашивал, чего ей от него надо. И Луша не стала его томить ответом:

– Пойдём-ка, Дим, прогуляемся мы с тобой. Ты как, не против? – Собака гавкнула, вскочила с места и побежала к калитке. – Ага, умный. Сразу всё понял. Тогда пошли.

Они вышли со двора и повернули направо, пересекли большую опушку. Перед тем как войти в заросли, Лукерья обернулась и наметила себе ориентиры, как учил её дед после первого неудачного самостоятельного путешествия. Не полагаясь на солнце, она выбрала высокую одинокую лиственницу и рыжий камень, поросший на макушке зелёным мхом. Теперь она знала, что если камень окажется правее лиственницы, то она свернула к северу; если же камень окажется левее дерева, то это будет означать, что повернула на юг.

Минут через двадцать путешественники спустились к подножию утёса и стали подниматься к вершине. Подъём был пологим и совсем нетрудным. На полпути к носу Луша решила передохнуть, села на камень и посмотрела назад. Она облегчённо вздохнула, когда увидела и огромную поляну, и одинокую лиственницу, и своё новое жилище, и рыжий камень. До вершины утёса оставалось не больше полукилометра. Девушка решительно встала и снова пошла вверх. Дим шёл следом, лавируя между камней и перепрыгивая через редкие поваленные сгнившие деревья. У вершины собака вдруг остановилась и заскулила.

– Ты чего это, Дим, напугался, да, – переводя дыхание, подбадривала пса девушка. – Пошли, пошли, тут совсем немного осталось.

Но Дим жалобно заскулил и остался на месте.

– Струсил, да? – спросила Луша. – Эх, ты. Ну и сиди тут, а я всё равно пойду.

В этот момент там, на головине возвышенности, в кустах что-то затрещало. Дим заскулил ещё больше и стал прижиматься боком к своей хозяйке. Потом, глядя наверх, грозно зарычал. Луша тоже остановилась, посмотрела на вершину и увидела, как со скалы с клёкотом снялся беркут и, опершись широко расправленными крыльями на прозрачный, светло-голубой воздух, стал парить над своими владениями. Испуганная Лукерья перевела дух и прошептала бледными губами:

– Вот видишь, Дим, это всего лишь птица, большая птица. А ты боялся. Пошли, пошли, Дим.

Но пёс всё равно её не послушался, он заворчал, свернулся клубком и лёг между камней, явно предпочитая не двигаться с места. Девушка пошла дальше, ей так не хотелось расстаться с мечтой, посмотреть на этот таёжный мир с большой высоты.

А вот и нос утёса. Лукерья осторожно ступила на большую каменистую площадку и остановилась. Она сняла с плеча ружьё и положила его у ног. От увиденного сердце девушки затрепетало, а дыхание на минуту остановилось. Боженька, какая красота! Мир, представший перед ней, был совсем иным, чем он казался там, на земле. Да, она не раз видела фильмы, где показывали землю с огромных высот. Но при просмотре она никогда не ощущала такого восторга, дрожи во всём теле, такого приятного оцепенения, от которого по всей коже побежали мурашки страха и одновременно счастья и блаженства. Всё, что она видела на земле, приобрело и другой размер, и другое измерение. Речки казались тонкими ленточками, брошенными кем-то на землю, озёра напоминали глаза земли-матери, которыми она глядела в хрустально-голубое небо. Даже сопки, казавшиеся снизу исполинами, отсюда, с высоты, напоминали небольшие холмы. А воздух! Он был здесь совсем другим: невероятно прозрачным, тёплым и таким упругим, что хотелось опереться на него руками и лететь, лететь, лететь!

Сзади послышался шум. Что это? Наверно, Дим, накапризничавшись, решил прийти и полюбоваться на эту красоту, подумала девушка.

– Дим, Димок! – закричала она, не оборачиваясь, – Иди ко мне. Посмотри, какая красота! Дим!

Но ей никто не ответил. Тишина насторожила девушку. Она обернулась и увидела в кустах странную человеческую фигуру в белом. Это был юноша, стройный, высокий, широкоплечий, с невероятно развитой мускулатурой и, как показалось Лукерье, очень красивый. У него были белые вьющиеся волосы, необыкновенно большие глаза светло-жёлтого цвета и широкий нос, который, впрочем, не портил общего впечатления. Губы юноши были растянуты, и оттого казалось, что улыбка не сходит с его лица. Юноша не предпринимал никаких действий, он просто любовался девушкой, склоняя голову то влево, то вправо. Его появление оказалось таким неожиданным для девушки, что она попятилась, совсем забыв об опасности, и сделала несколько шагов назад. В глазах юноши на миг появилась тревога, и он протянул к ней руки.

Именно в этот момент Лукерья почувствовала, как под её ногами пропала опора, и она громко закричала:

– Ой, мамочка! Спасите, помогите!

Уже в следующее мгновение она увидела, как пропало лицо юноши, как удаляется край утёса, на котором она только что стояла. Несколько мгновений она видела, как кружится небо, облака, земля, сопки, потом перед глазами появилось что-то белое, пуржистое, а затем девушка потеряла сознание. В последнее мгновение лишь мелькнула мысль: «Это всё? Почему? Дедуша меня будет ругать».

* * *

Очнулась Лукерья совсем в незнакомом месте, под кустами изюмника. Вывел её из бессознательного состояния Дим, который лизал ей щёки, скулил и тащил за рукава вязаной кофты. Она открыла глаза и прежде всего увидела над собой морду пса, небо, закуржавленное белыми завитками облаков, сквозь которое проглядывало солнце, и высокий утёс. Она отмахнулась от Дима, который с прежним усердием пытался её куда-то тащить.

– Дим, хватит, – сердито прикрикнула она и приподнялась, сев на траву. Собака сердито фыркнула, обиженно отошла в сторону и села.

В нескольких метрах от девушки текла неширокая речка, рядом лежало ружьё. Солнце перевалило уже далеко за полдень, от деревьев и сопок уже потянулись длинные тени. Девушка пыталась сообразить, где и почему находится. «Где я, почему я здесь оказалась?» – думала она и не могла ничего вспомнить – память не повиновалась ей. Она снова и снова пыталась восстановить события сегодняшнего дня.

Итак, дедушка ушёл вчера на Лысую сопку, она убиралась по дому, потом спала. Утром она собралась подняться на утёс. Ружьё, Дим, склон, вершина. Там она, кажется, кого-то видела. А потом? Потом она будто бы оступилась и упала. Луша усмехнулась: упала с такой высоты и не разбилась, даже не получила ни одной царапины? Чушь! Этого не может быть. И всё-таки там, на площадке, рядом с ней кто-то был. Луша напрягала память до тех пор, пока в её сознании не вспыхнула картинка. Точно, на утёсе в кустах стоял человек! Кажется, юноша, в белом весь. Это он сбросил её с утёса? Тогда почему же она не разбилась? Или всё это – и утёс, и высота, и человек в белом, и падение – ей приснилось?

После нескольких минут размышления девушка пришла к выводу, что ей всё-таки это приснилось. Тогда как же оказалась я на берегу речки в совершенно незнакомом месте, ещё сомневалась она. Она отогнала от себя мысли и решительно встала.

– Всё, хватит, – сказала девушка, подняла ружьё и повесила его на плечо. Сказала собаке: – Дим, веди меня домой, а то сама я дорогу не найду. И тогда попадёт от дедушки Устина и мне, и тебе. Понял?

Когда дед Устин вернулся, внучка ничего не рассказала ему о своих приключениях – зачем расстраивать старика. Зато с этого дня она каждую ночь стала видеть один и тот же сон. Она снова стоит на краю высокого утёса, а внизу такая прекрасная земля, что от её красот радостно щемит сердце и по всему телу разливается благодатное тепло. И вот рядом с ней появляется Он – прекрасный, стройный, сильный, берёт её за руку и говорит: «Ну, что – полетели». «Полетели», – отвечает она с весёлым смехом. Упругий ветер приподнимает их на своей волне, и они летят, летят, летят…

Хоморнисы

– Это очень интересно, – оживился Юрий Александрович Остров, когда Денис пересказал ему разговор жены с её непосредственным начальником.

Они сидели в открытой кафешке на берегу Амура, наблюдая, как в воде резвятся купальщики, а чуть поодаль барражируют пограничные катера, наблюдая за тем, чтобы никто не проник на противный берег. На том берегу были видны стеклянные коробки высоток, построенные китайцами за какой-то десяток лет. Небольшой захолустный городок они превратили в огромный мегаполис, и дома в нём росли, словно грибы после дождя. Костомарь, Остров и Качков сидели за самым дальним столиком и потягивали охлаждённое пиво. Особенно блаженствовал Тимофей. Сегодня у него выдался очень трудный день – ему пришлось снимать приезд в город китайской делегации. Целый день пришлось томиться на солнце. Не помогал даже тент, накрывающий аппаратуру и его самого от июльского солнца. Потому он сейчас и оттягивался, наполняя своё нутро жидким прохладительным напитком.

– Да, это очень интересно, – повторил уфолог. – Это что же получается: этот врач, как его…

– Рубижанский, – подсказал Денис.

– Вот-вот, этот самый Рубижанский пропал именно в то самое время, когда произошёл этот странный случай с семьёй Курулёвых. Да, очень странно. И именно в тот же год девушка, на которую напал хоморнис, куда-то исчезает: не то уезжает к родственникам, не то в институт поступает, не то замуж выходит.

– Интересно, а родители её что говорят? – Порцию своего интереса внёс в разговор Тимофей.

– Да ходил я к ним, разговаривал, – отозвался Остров. – Даже бутылку купил для разговорчивости. Водку-то они выпили, но ничего определённого так и не сказали: мол, замуж вышла, уехала на материк, учится, не пишет ничего, так, иногда свяжется по телефону, и всё.

– Что-то они мутят, – встрял в разговор Качков. – Определённо после этого случая что-то у них случилось. Иначе они не мычали бы. Может, девка в психушку угодила, с катушек съехала.

– Вот-вот, и я так же подумал, – горячо поддержал Тимофея Остров. – Решил прозондировать это дело. Расспрашивал знакомых, те своих друзей подключили. Нет, такая девица ни в какие психиатрические клиники не попадала, замуж, во всяком случае, в нашем городе не выходила, даже прописку не потеряла – зарегистрирована по месту жительства родителей. Так вот.

– Странная штука получается, – отхлёбывая очередной глоток пива, заметил Денис. – Человек будто бы есть, и будто бы его и нет. Никто его не ищет, никто за него не беспокоится. Фантом, а не человек. Девица эта пропала, врач пропал.

Уфолог улыбнулся, приподнял палец.

– Верно мыслишь, Денис. Никто не ищет, никто не беспокоится. А ведь должны. Вот тут-то я и решил порасспросить посторонних людей, соседей этих самых Курулёвых, старушек, стариков. Старики, это, мужики, самый сметливый и приметливый народ. Другие мимо пройдут, значения не придадут, а старики всё в свою мозговую кладовую откладывают. Правда, соседи – народ осторожный, о ком угодно могут рассказать, только не о соседе. Сосед – это ближе родственника. Это ты с родными можешь полаяться, а потом и помириться, а с соседом надо дружить, иначе, он такую славу о тебе пустит, что до самой смерти не отмоешься. Вот и я к одним подошёл, ко вторым, к третьим, а они только одно талдычат: не знаю ничего и знать не хочу, не моё это дело, не слыхал, не видел, задом стоял. Кто-то ещё с подозрением спросит: а ты не из органов. И всё. А я по глазам вижу: что-то знают, а говорить не хотят.

Однажды гляжу, старушка из калитки выходит, на скамеечку у палисадника садится, шевелит губами, сердито бормочет себе под нос и палкой своей выковыривает что-то из травы. Как подойти к ней, не знаю, надо как-то разговор начать, но ведь не начнёшь же сразу допрашивать с бухты-барахты. Ладно, думаю, подойду.

Иду, значит, будто бы мимо и слышу: «Вот поганцы, вот ироды! Креста на вас нет. Чтоб вас громом поразило!» Подхожу, спрашиваю: «В чём дело, мамаша?» «Да вот, опять мне тут намусорили, нахаркали, наблевали. Пьяницы поганые, да чтоб у них глаза из зенок повылазили. И так вот чуть не каждый день. Они намусорят, а мне убирать. А ведь я немолодая, мне уж девятый десяток. Не по силам мне чуть не каждый день убираться за ними. Ироды, пра, ироды!» «Да, – поддакиваю, – сейчас к старикам мало уважения стало со стороны молодёжи. И кто это вам здесь гадит, – спрашиваю, – соседи, наверно?» «А кто знат, может, и соседи. Рядом вон куркуль живёт, браконьер проклятый, он мне весь двор своей рыбой провонял. Скоко раз ему говорила, чтобы он рыбью требуху к моей изгороди не сваливал, ничего не понимат. Вся семейка у них такая, куркульская». «Видно, не очень-то они вас уважают?» «А чо им меня уважать, совсем одна я осталась, беззащитная, а старую собаку каждый пнуть горазд. Вот и всё уважение». «Так вы бы в милицию пожаловались или в администрацию». «А что милиция: придёт, бумажку напишет и снова уйдёт. Вот и вся помощь». «Дом-то у них огромный, – говорю. – Наверно, семья большая». «Да по нонешним временам большая: сами-то двое, сын со снохой да двое внучат. – Тут старушка ко мне склонилась, доверительно шепчет: – У них ещё дочка была, так она у них, сказывают, не то умом тронулась, не то померла». «Да с чего это», – подвожу я старушку к цели своего интереса. «А вы рази не местный, не слыхали?» «Нет, не слыхал». «Говорят, на неё в тайге крылатый дьявол напал». «Да что вы!» «Вот истинный крест. Об этом и по телевизору показывали, и в газетах писали. А уж корреспондентов-то разных сколько приезжало – тьма, всю лужайку у дома в грязь перемесили. Да». «И что?» «А что – ничего. Деваха с месяц, наверно, в больнице пролежала, а потом её и выписали домой». «Может, враньё, про дьявола-то?» «Может, и враньё, – ответила старуха. – А от кого же она тогда забрюхатела-то, а?»

– Вот тут я оторопел. Спрашиваю: «Как так забрюхатела, от кого, не от дьявола же?» «А от кого же тогда. К ней никто не ходил, и она ни с кем не гуляла, молода ещё была». Вот тут она мне всё и рассказала. Оказывается, когда девушку из больницы выписали, она видела, как её привезли: вся в шрамах, как будто её тигр драл, бледная, молчаливая. По словам старухи, она никуда из дома не выходила, всех корреспондентов отец чуть ли не ружьём от своего двора отваживал. А потом к ним стал приходить какой-то странный человек, как она говорила, на врача похожий, с сумкой, от него ещё лекарствами пахло. Спрашивается, если в доме никто не болел, кроме этой девушки, то к кому же, как не к ней он приходил? И зачем приходил, если её из больницы выписали?

– Может, это и был Рубижанский? – предположил Денис Костомарь.

– Может, – после нескольких секунд раздумья согласился Остров. – Только какого чёрта ему понадобилось бывать в этом доме. Предположим, что девушка была беременной, зачем врача на дом вызывать.

– Ну, мало ли, – прервал его Тимофей. – Огласки боялись, всё же девица-то несовершеннолетней была, или на самом деле плохо себя чувствовала. Слушайте-ка, – неожиданно взорвался он, – мы будем сегодня кино снимать? Мы для чего собрались – байки травить? Да и время поджимает, мне сегодня ещё материал готовить надо.

Через полчаса они сидели в доме уфолога. Качков установил аппаратуру, Кнопа снова принесла чаю, а Денис на правах интервьюера задавал вопросы:

– В прошлый раз, Юрий Александрович, вы рассказывали о странных существах, хоморнисах, якобы населяющих амурскую тайгу. Они обитают только здесь или есть примеры их существования в других местах?

– Конечно, есть. Но начнём с древности, вернее, с мифологии древних цивилизаций. Греки верили в существо в образе птицы с женской головой, которая очаровывала своим пением моряков и завлекала таким образом в гибельные места. Из древнегреческой «Одиссеи» мы узнаём о гарпиях, которые нападали на Ясона и его друзей-аргонавтов. Была такая птица с женским лицом и открытой грудью и в древнерусской мифологии, называли её сирин. Индейцы Центральной Америки верили в крылатого змея, или Кецалькоатля, который появлялся из дыры в небе. Китайцы верили в летающих драконов. При раскопках древнего Вавилона было найдено изображение крылатого змея. Или, например, во дворце Ашшурнасирапала в Нимруде был найден рельеф древних ассирийцев с изображением крылатого божества с орлиной головой и двумя человеческими руками. А ведь это изображение точь в точь повторяет описание амурского хоморниса. Можно, конечно, в это и не верить – сказки, мол. А как тогда объяснить то, что на камнях Ику, найденных при раскопках в Южной Америке за тысячелетия до нахождения первых окаменевших скелетов динозавров, учёные уже нашли такое изображение динозавра? Одним словом, «есть много, друг Горацио, чего не снилось нашим мудрецам», как писал великий Шекспир.

– Это всё, конечно, интересно, Юрий Александрович, – прервал уфолога Костомарь. – А не могли бы вы привести примеры, более близкие к нашему времени?

– Да сколько угодно. – Юрий Александрович подошёл к книжной полке и взял в руку книгу. – Особенно много случаев встречи с летающими существами, очень похожими на людей, описано в американской публицистике. Вот, например, один такой случай.

Однажды молодая супружеская пара поздним вечером возвращалась на своём автомобиле с вечеринки. Было уже темно. На сельском шоссе не было ни одной машины, ни одного огонька, всё будто вымерло. Женщина от нечего делать смотрела по сторонам. Вдруг она оцепенела, потом раскрыла от изумления рот и схватила мужа за руку. Тот возмутился: «Отпусти руку, ты же мешаешь мне вести машину». Но женщина словно застыла и показывала рукой в сторону леса, который еле проглядывался в свете луны. «Вон, вон. Смотри, что это?» Они остановились и увидели два больших оранжевых круга, которые то исчезали, то появлялись снова. «Это, наверное, мигающий светофор», – успокоил жену муж. «Откуда здесь светофоры, здесь же нет ни железной дороги, ни перекрёстков. Здесь поблизости даже ни одной деревни нет».

Оранжевые круги были размером с кофейную чашечку и находились на расстоянии десяти-пятнадцати сантиметров один от другого. В этот момент огни начали двигаться и приближаться к их машине. В свете фар супруги увидели существо, похожее на человека. Это был не человек, а гигант – больше двух с половиной метров. Но глаза! Они светились каким-то неземным, гипнотическим светом, который завораживал, не давал пошевелиться и вызывал в людях неописуемый панический страх. Существо приближалось всё ближе и ближе. Первой очнулась супруга, она страшно закричала: «Он убьёт нас, он убьёт! Уезжай, уезжай».

Только тогда парень пришёл в себя, он сорвал машину с места и поехал к главной дороге. Но через некоторое время существо, словно по мановению волшебной палочки, снова появилось перед машиной. На этот раз оно издало пронзительный писк, похожий на высокочастотный шум какого-то механизма, который закладывал уши. И в то же мгновение человеческое существо расправило за спиной крылья и поднялось в воздух. Супруги от ужаса неслись по пустынному шоссе, как сумасшедшие, с самой максимальной скоростью, которую могла позволить машина. Но монстр не отставал от них, он кружил над жертвами, то отставая, то залетая вперёд. Больше всего несчастных поразило то, что летающий человек, казалось, не прилагал для полёта никаких усилий: он не махал крыльями, как птица, он просто парил, словно у него был реактивный двигатель. Отстало существо только тогда, когда они въехали на освещённые улицы большого города.

– Возможно, это просто выдумки или галлюцинации нетрезвых людей, – засомневался Денис, когда уфолог закончил чтение. – Ведь таких примеров было много, когда люди по тем или иным обстоятельствам выдумывали невесть что.

– Сомневаюсь, – ответил Юрий Александрович. – Первое, что сделали эти молодые люди, они приехали к шерифу города и всё рассказали ему. Вряд ли они сделали это из желания прославиться, скорее, от страха. Утром этот шериф созвал срочную пресс-конференцию, на которой представил молодых людей, которые и рассказали об этом случае. В полицейском журнале происшествий этот случай зафиксировали. А вы сами понимаете, что шериф вряд ли стал бы рисковать своей репутацией, потому что его должность в штатах выборная. Репортёры раскрутили этот случай до самых высоких оборотов, а летающий человек получил название «человек-моль».

– К тому же, – продолжал Остров, – буквально в течение двух недель этот случай имел продолжение. Сначала на следующий день появилось сообщение, что такая же большая птица преследовала шестнадцатилетнего парня, ехавшего на машине, и сопровождала его на протяжении нескольких миль. Через три дня после случая с супругами двое пожарных, которые ехали после тушения пожара в депо, тоже увидели «гигантскую птицу». «Это была точно птица, – единодушно заявляли они, – но преогромная, и у неё были большие красные глаза. Мы никогда не видели ничего подобного». Через неделю после случая с пожарными один молодой продавец обуви рано утром ехал на автомобиле и увидел у обочины человека. Вот что он рассказывал впоследствии: «Внезапно он раскрыл крылья и взлетел. Сначала он описывал круги на высоте примерно двадцати-двадцати пяти метров. Потом существо неожиданно спикировало на мой автомобиль. Я резко нажал на газ. Но оно не отставало от меня, летя прямо над моей головой. Я никогда не видел ничего подобного. Эта тварь имела в размахе крылья не меньше трёх метров. Я был очень напуган, потому что думал, что она хотела меня сожрать».

– Как я понимаю, все эти события связаны одной местностью и одним временем, – продолжал упорствовать Денис Костомарь. – И вполне возможно, что на информационной истерии люди могли это просто выдумывать, чтобы прославиться или просто потешить себя выдуманными байками. А потом просто посмеивались над простодушными читателями. Есть ли какие-нибудь более весомые доказательства: фотографии или видеосъёмки, например?

– Конечно, есть, и их много. Ну, во-первых, по времени. Ещё в конце девятнадцатого века американские газеты писали о появлении странных летающих людей. Один из них совершал воздушные пируэты над головами загорающих людей в Кони-Айленде. В 1880 году авторитетная газета «Нью-Йорк таймс» писала, что многие люди, заслуживающие несомненного доверия, видели крылатую фигуру человека. Он летал на высоте нескольких метров, крылья у него были, как у летучей мыши, лицо имело жёсткое и решительное выражение, фигура же летающего существа была чёрной, отчётливо выделяющейся на фоне чистого голубого неба.

Подобный случай произошёл и в Великобритании в семидесятых годах двадцатого века, – продолжал уфолог, – а это, как вы понимаете, совсем на другом материке и в другое время. Трое подростков возвращались с пикника домой. Вдруг один из них увидел в небе какой-то странный огонёк. Он двигался и явно не мог быть звездой, потому что двигался в разных направлениях. Подростки испугались и побежали к лесу у дороги. Но огонь и там преследовал их. Послышался треск веток, и прямо на них сверху упала фигура. По их рассказам, она была размеров с человека баскетбольного роста и с огромными крыльями, словно у летучей мыши.

Были и материальные свидетельства, правда, это лишь фотографии, но специалисты признали, что они не подвергались подделке и монтажу, – закончил уфолог и спросил, захлопнув книгу: – Ну, как, убедительно?

– Вполне, – ответил Денис и скрестил руки, давая понять Тимофею, что съёмка окончена. – Стоп!

Костомарь подошёл к уфологу, протянул для пожатия руку.

– Спасибо, Юра. Это действительно очень интересный рассказ. Материальчик будет что надо. Наш «колобок» будет полгода качаться, как ванька-встанька, от такого материала. Надеюсь, ты рассказал нам всё, что хотел?

– Конечно, нет, – ответил Юрий Александрович. – У меня ещё очень много современного материала.

– О нет! – закричал Тимофей, поднимая руки. – Только не сегодня. У меня уже глаза болят и шея не поворачивается. Когда угодно, где угодно, только не сегодня и не здесь. А расслабляющего чего-нибудь найдётся? – с надеждой спросил он у хозяина.

Остров засмеялся.

– Конечно, найдётся, Тимофей. Для тебя что угодно. Виски, шерри, скотч, коньяк, ром? – спросил он.

Тимофей довольно улыбнулся, облизнулся, погладил себя по животу.