Текст книги "Проблемные регионы ресурсного типа. Азиатская часть России"

Проект КЕДО представляет собой международный консорциум под названием «Организация по содействию развитию энергетики на Корейском полуострове», официально учрежденный в мае 1995 г. Начало этому проекту положило соглашение, подписанное в октябре 1994 г. между США и КНДР, в рамках которого Северная Корея отказывалась от своей военной ядерной программы и обязалась вывести из эксплуатации реактор в 5 МВт, а также прекратить строительство двух газографитовых реакторов, заменив их легководными энергетическими реакторами южнокорейского производства. В свою очередь, США должны были покрывать дефицит электроэнергии поставками угля и нефти до вступления в действие первого реактора.

В 1997 г. началось строительство АЭС с двумя легководными атомными реакторами близ города Кымхо (около порта Симпхо) на восточном побережье КНДР. Главными участниками консорциума, наряду с США, стали Япония и Южная Корея (первоначальная доля которых в финансировании проекта составляла 60 и 30 % соответственно), а также страны Евросоюза. Первоначально предполагалось, что после введения в 2003 г. первого из поставляемых по программе КЕДО южнокорейских реакторов на легкой воде мощностью 1 тыс. МВт КНДР должна была в течение 17 лет выплачивать беспроцентный кредит, в том числе частично путем товарных поставок[33]33
  Евросоюз не даст денег на севернокорейскую АЭС. http://www.formula-1.wn.ru/ today/BusmessNews/01.112002.


[Закрыть]. В конце 1999 г. был подписан контракт между КЕДО и КЕПСО (Корейская электроэнергетическая корпорация) на поставку реакторов в КНДР (70 % стоимости контракта, или 3,2 млрд дол., должна была вложить Республика Корея, 1 млрд дол. – Япония, США – 115 млн дол. и страны Евросоюза – около 80 млн дол.) [Аманжол И., Аманжол Д., 2002].

Впоследствии возникли серьезные проблемы, связанные с финансированием данного проекта. Отказ США от ранее взятых на себя обязательств по финансированию поставок нефтепродуктов и топочного мазута стал причиной энергетического кризиса в КНДР. Серьезные финансовые проблемы в связи с азиатским кризисом возникли и у Республики Корея, которая потребовала уменьшения своей финансовой доли в проекте. В то же время парламент Евросоюза в конце 2002 г. практически прекратил финансирование международного консорциума[34]34
  Казеннов С. Ю. Проблема ядерной безопасности на Корейском полуострове. http:// www.nns.ru/analytdoc/koreya.html.


[Закрыть].

Вместе с тем первоначальная стоимость проекта КЕДО возросла в полтора раза и составила 6,0–6,5 млрд дол. Наряду с этим на северокорейскую сторону были возложены обязательства по осуществлению работ в рамках проекта (строительство энергораспределительной системы, фабрики по подготовке топлива и т. п.). Стоимость этих работ ориентировочно составляла около 2 млрд дол. Однако изменение позиций США, под эгидой которых должен был реализовываться данный проект, привело к тому, что к настоящему времени проект КЕДО заморожен.

В этой связи для России открываются новые перспективы для расширения трехстороннего сотрудничества на Корейском полуострове. Одним из вариантов решения проблемы в обеспечении КНДР энергией может стать строительство линий электропередач из энергосистемы Дальнего Востока. В принципе возможно подключение России к сооружению АЭС в Симпхо, при котором будут доминировать российская технология, капиталы Республики Корея, совместный длительный опыт по использованию атомной энергии [Ли Чжэ Ен, 2001]. С другой стороны, в качестве стратегического направления трехстороннего экономического сотрудничества следует выделить поставку российского газа в Республику Корея транзитом через КНДР. Весной 2003 г. со стороны Южной Кореи уже поступило предложение о прокладке в КНДР газопровода из России. На российский газ можно перевести северокорейские теплоэлектростанции, что создаст альтернативу проекту КЕДО в «американском варианте».

Впервые вопрос о создании Российско-корейского индустриального комплекса (РКИК) на территории СЭЗ «Находка» возник в 1992 г. в ходе визита Президента Российской Федерации в Республику Корея.

Выбор места размещения российско-корейского технопарка[35]35
  Российско-корейский индустриальный комплекс расположен на территории СЭЗ «Находка» Приморского края, в пади Школьная Партизанского района в 6 км от порта Восточный и железнодорожной станции Находка-Восточная.


[Закрыть] был обусловлен стратегической значимостью города-порта Находка, который является ключевым звеном Транссибирского международного транспортного коридора. Под территорию комплекса было выделено три земельных участка общей площадью 330 га.

Цель создания технопарка заключалась в следующем:

– создание «точки роста» на Дальнем Востоке России, способной конкурировать за привлечение инвестиций;

– создание условий для производства и продвижения на зарубежные рынки продукции, сделанной в России из российского сырья;

– создание импортозамещающих производств;

– развитие транспортного потенциала России, повышение конкурентоспособности стратегически значимых портов Восточный и Находка и продвижение экспорта услуг на рынок Северо-Восточной Азии.

Основными участниками проекта являлись: с российской стороны – Административный комитет СЭЗ «Находка», с корейской стороны – Корейская земельная корпорация (КЗК). При этом было достигнуто соглашение о том, что внутреннее обустройство территории обеспечит корейская сторона (полуправительственная фирма по землеустройству, сооружающая технопарки в КНР и во Вьетнаме), а внешнюю инфраструктуру (энерго– и водообеспечение, связь, жилье, транспорт) сформирует Административный комитет СЭЗ «Находка».

Первоначально для эффективной деятельности РКИК предполагалось создать особые условия хозяйственной деятельности посредством установления режима свободной таможенной зоны, налоговых льгот федерального и местного уровней, а также за счет упрощения бюрократических процедур. Это позволило бы РКИК сыграть роль катализатора для привлечения дополнительного грузопотока и создания условий для доработки товаров крупнейших азиатских экспортеров на территории России и дальнейшей их транспортировки в страны СНГ и Европу.

Однако уже на начальном этапе реализация проекта была осложнена несовершенством законодательной базы и несогласованностью российских властных структур. В дальнейшем был принят ряд дополнительных документов, в частности Указ Президента Российской Федерации № 345 от 9 марта 1996 г., согласно которому Правительству РФ было предписано «обеспечить подготовку и подписание Межправительственного соглашения о Российско-корейском индустриальном комплексе». В мае 1999 г. после доработки соглашения, в ходе визита Президента Республики Корея в Москву, документ был подписан и ратифицирован корейской стороной в декабре того же года, в то время как российской стороной ратификация соглашения была отложена.

К настоящему времени в целях оценки эффективности создания российско-корейского технопарка участниками проекта подготовлена детальная программа развития РКИК, включающая расчеты по его технико-экономическому обоснованию. Предполагается, что на территории РКИК развернут свою деятельность около 200 фирм и компаний. Производства в РКИК будут ориентированы на выпуск конкурентоспособных на внешних рынках товаров с использованием части сырьевых товаров (вывозимых в настоящее время из России) для переработки их на предприятиях комплекса и последующего экспорта готовой продукции. Основное место в общем объеме производства продукции на территории комплекса могут занять текстильная промышленность (годовой объем производства – 350 млн дол.), бытовая электроника (около 350 млн дол.), производство продукции машиностроительной (115 млн дол.), химической (102 млн дол.) и пищевой промышленности (92 млн дол.). Ориентировочный объем экспорта для всех перечисленных производств – на уровне 50–70 %.

Стоимость создания внешней инфраструктуры оценивается в 424,8 млн руб.[36]36
  Данные приведены в ценах 2000 г., которые пересчитаны к уровню 1996 г. с коэффициентом 2,07 на основе индексов-дефляторов, определяемых Минфином РФ.


[Закрыть] В программе предусмотрено, что необходимые финансовые ресурсы для реализации проекта будут направляться как из средств федерального бюджета (213,3 млн руб.), так и за счет средств российских (54,8 млн руб.) и иностранных (156,7 млн руб.) инвесторов. При этом срок окупаемости данных вложений составляет порядка 10 лет. В соответствии с бизнес-планом затраты корейской стороны на первоначальном этапе создания технопарка оцениваются в 18,3 млн дол. Годовые поступления в консолидированный бюджет за этот период должны будут составить 20,2 млн дол. (табл. 7.3).

Таблица 7.3. Показатели бюджетной и социальной эффективности проекта РКИК*

Таким образом, создание РКИК может в перспективе иметь исключительно важное значение для социально-экономического развития Приморского края и всего Дальневосточного региона в целом, включая расширение внешнеэкономических и научно-технических связей как с Республикой Корея, так и со странами АТР.

Позитивную роль в развитии интеграционных процессов в СВА может иметь создание приграничных локальных экономических зон вдоль российско-китайской границы, способных выполнять преимущественно функции содействия внешнеэкономической деятельности соответствующих районов, развитию их экспортного потенциала, в частности, на основе привлечения иностранного капитала, а также иностранной рабочей силы.

В рамках проектов приграничного сотрудничества следует отметить положительный опыт КНР в создании специальных зон промышленного развития, имеющих внешнеэкономическую направленность. В последнее десятилетие в приграничных с Россией территориях КНР быстрыми темпами развивается транспортная инфраструктура, создается комплекс экспортоориентированных отраслей промышленности с перспективой сбыта готовой продукции главным образом в России, а также предприятия по переработке российского сырья, продукция которых ориентирована как на внутренний рынок, так и на рынки стран СВА.

В 1992 г. правительство КНР ввело специальный преференциальный режим в пограничных городах Хэйхэ, Суйфэньхэ, Хуньчунь. Предприятиям с иностранными инвестициями, расположенным на территории этих городов предоставлены льготные условия хозяйствования. В частности, для предприятий с участием иностранного капитала ставка подоходного налога снижена с 33 до 24 % (в случае реинвестирования прибыли – до 9 %), введены льготы в таможенном обложении. Например, импортная пошлина и единый торгово-промышленный налог с сырья и оборудования, ввозимого в качестве инвестируемого капитала, уменьшаются наполовину, при ввозе товаров из СНГ по каналам бартерной торговли таможенная пошлина уменьшается также на 50 %.

В течение первых трех лет, начиная с года получения прибыли, инвесторы полностью освобождаются от уплаты налога на прибыль, а в последующие четыре года для них действует льготное налогообложение. В Хэйхэ подоходный налог с совместных предприятий может быть снижен до 12 %, для экспортоориентированных производств – до 5 %, реинвесторы от налога полностью освобождаются. Предприятия с иностранными инвестициями (ПИИ) в Хэйхэ освобождены от налогов на землю, здания, сооружения и прочее недвижимое имущество, находящееся на городской территории. Российским инвесторам предоставлено право вносить взнос в уставной капитал ПИИ в виде товаров, реализуемых на территории КНР по бартеру, при этом ставки таможенных пошлин и налогов на товары снижаются на 50 %. Товары, импортируемые для деятельности ПИИ, освобождаются от таможенного обложения. После уплаты ПИИ налогов иностранному участнику разрешено вывозить валютную прибыль с территории КНР без выплаты подоходного налога за нее. Иностранному инвестору предоставлено право использовать земельный участок в течение 40–70 лет, в зависимости от цели освоения. Налоговые и таможенные льготы распространяются как на иностранных, так и национальных инвесторов. За десятилетний период по мере реализации вышеуказанных мер Хэйхэ превратился в современный и динамично развивающийся индустриальный центр с новым международным аэропортом, реконструированным речным портом, железной дорогой и автострадой, стал одним из крупнейших узлов приграничной торговли на северо-востоке Китая.

Позитивный пример Китая в плане развития его приграничных территорий дает основание предполагать, что для российского Дальнего Востока создание свободных экономических зон может стать одним из наиболее реальных и эффективных инструментов для расширения его внешнеэкономического сотрудничества. К настоящему времени на Дальнем Востоке к числу наиболее подготовленных и отвечающих существу свободных экономических зон можно отнести следующие проекты СЭЗ:

1. Зона приграничной торговли «Благовещенск – Хэйхэ». Между городами осуществляется строительство железнодорожного и автомобильного мостового перехода. Выполнен полный комплекс инженерно-строительных изысканий, разработаны комплексные проекты мостового перехода и автострады, по которым проведен первый этап технической и экологической экспертиз, создана энергетическая инфраструктура. Реализация проекта даст возможность соединить транспортные системы России и Китая, что позволит транспортировать через Благовещенск из стран АТР в любые пункты России и обратно до 3 млн т грузов ежегодно.

2. Локальная свободная торгово-экономическая зона «Приграничная» на юге Приморского края в районе существующего перехода через российско-китайскую границу в п. Пограничный. Создание зоны и развитие ее инфраструктуры будет содействовать росту эффективности использования транспортного потенциала перехода, укреплению торговоэкономических связей с северо-восточными провинциями КНР.

3. Специальная экономическая зона локального характера в Бикинском районе Хабаровского края. Инфраструктурной основой зоны является действующий российско-китайский пункт пропуска «Покровка – Жаохэ», который способен увеличить пропускную способность автомобильного потока до 200–300 машин в сутки. Предполагаемый набор объектов для функционирования в зоне – склады временного хранения, помещения для организации выставок, гостиницы, объекты транспортной инфраструктуры.

4. Торгово-экономическая зона в с. Нижнеленинское ЕАО (на основе транспортной инфраструктуры и пропускного пункта на российско-китайской границе).

Необходимо отметить, что практическая реализация указанных проектов вдоль российско-китайской границы будет напрямую зависеть прежде всего от создания необходимой законодательной основы на федеральном и региональном уровнях, а также от возможностей местных властей по мобилизации необходимых финансовых ресурсов.

Для обеспечения реального сдвига в области создания привлекательного и конкурентоспособного инвестиционного климата на Дальнем Востоке России необходимо сформировать на федеральном уровне систему законов и нормативных актов. В качестве модели установления конкурентоспособных условий инвестирования можно использовать китайские ориентиры, понимая, однако, что на Дальнем Востоке их можно рассматривать лишь как минимальную границу, потому что создать просто равные условия с Китаем – значит не добиться никаких преимуществ.

Глава 8
Земельные требования народов севера и инвестиционные проекты освоения ресурсов Азиатской России

Принципиальным является выбор государственной политики в отношении периферийных отдаленных высоко ресурсообеспеченных территорий Ближнего и, особенно, Крайнего Севера. Остается без ответа вопрос – стоит ли оставлять «на потом» освоение ресурсообеспеченных окраинных территорий, не грозит ли это социально-экономическими эксцессами или конфликтами.

М. К. Бандман, 2001

Проблема освоения ресурсов и реализации крупных проектов в Азиатской России, изучению которой посвятил свою жизнь выдающийся сибирский ученый М. К. Бандман, приобрела в последнее десятилетие радикальной экономической реформы новые грани. Она стала в значительно большей степени проблемой не столько технологической, что было так характерно для советского времени, сколько одновременно проблемой организационной и нравственной.

Если раньше появление государственного ведомства-инвестора не зависело от этих аспектов, то теперь частный инвестор любого крупного проекта высокочувствителен к позиции совместных собственников природных ресурсов – федеральных и региональных органов исполнительной власти; величине издержек разрешения конфликтов по правам собственности на территорию и акваторию размещения нового объекта; общей атмосфере хозяйственных сделок – сформированной в стране и конкретном регионе нормативной среде реализации проекта. Проблемы нравственные, возникающие при реализации крупных новых инвестиционных проектов в Азиатской России, нередко связаны с многогранным учетом интересов первопоселенцев на этих землях – коренных малочисленных народов.

Десятки аборигенных этносов проживают в сельской местности и небольших поселках Сибири и Дальнего Востока в тундровой, лесотундровой и таежной зоне (табл. 8.1). Большинство из них в той или иной форме сохраняет своеобразный уклад, включающий занятия оленеводством, пушным, рыбным, морским промыслами; самобытный язык, обычаи и культуру.

Таблица 8.1 Численность сельского населения коренных малочисленных народов Азиатской России, чел.

Их численность очень невелика – менее 175 тыс. чел. Но именно они поднимают сегодня вопрос о своем историческом праве на земли предков – обширные слабозаселенные сибирские и дальневосточные пространства, на которых предполагается в ближайшие годы реализовать несколько крупных инвестиционных проектов освоения нефтегазовых и золоторудных месторождений (табл. 8.2).

Таблица 8.2 Проекты освоения природных ресурсов Севера Азиатской России на территориях/акваториях традиционного проживания коренных народов

Предъявят ли они в будущем масштабные претензии на территории своего традиционного проживания? Или формат современных, «узких» земельных и компенсационных соглашений, условия передачи незначительных по сравнению с площадью большинства регионов участков традиционных территорий родовым общинам, семьям, органам национального самоуправления сохранится на длительное время? Или, может быть, из них постепенно в будущем вырастут широкоформатные компенсационные соглашения, как в американской и канадской федерации? Эти вопросы уже невозможно игнорировать, ведь они реально определяют условия реализации многих самых крупных ресурсных проектов Азиатской России.

Коренные малочисленные народы Севера – народы, проживающие на территориях своих предков, сохраняющие самобытный уклад жизни, осознающие себя самостоятельными этническими общностями и насчитывающие в России менее 50 тыс. чел. [Федеральный закон…, 1996]. Группа коренных народов была выделена декретом ВЦИК и СНК в 1926 г. на основе «своеобразия их культурно-бытового уклада и социально-экономического развития». До недавнего времени в ее состав для Сибири и Дальнего Востока включались 25 этносов, а в 1993 г. к ней были отнесены шорцы, кумандинцы, телеуты (табл. 8.3, рис. 8.1).

Таблица 8.3 Малочисленные народы Азиатской России (по данным переписей населения), тыс. чел.[37]37
  Во время переписей 1970 и 1979 г. о роки включались в состав орочей, чуванны в состав чукчей, энцы считались ненцами.


[Закрыть]

Рис. 8.1 Ареалы компактного проживания коренных малочисленных народов Севера России

Наиболее многочисленные народы (ненцы[38]38
  Этот народ «разбили» между тремя автономными округами.


[Закрыть], эвенки, ханты, манси, чукчи, коряки и долганы) имеют собственные национально-территориальные образования – автономные округа[39]39
  Из этого правила есть одно исключение: несмотря на многочисленность, эвены так и не получили собственной национальной автономии.


[Закрыть]. И неслучайно именно среди них процесс предъявления требований на землю исторического проживания, пусть пока в «узкой» форме, идет наиболее активно.

Все народы Севера образуют восемь языковых групп: 1) самодийская – нганасане, ненцы, селькупы, энцы; 2) тунгусо-манчжурская – нанайцы, негидальцы, ороки, орочи, удэгейцы, ульчи, эвены, эвенки; 3) тюркская – саки (долгане), тофалары; 4) финно-угорская – манси, ханты; 5) чукотско-камчатская – ительмены, коряки, чукчи; 6) эскимосскоалеутская – алеуты, эскимосы; 7) юкагирская – юкагиры и чуванцы; 8) кеты и нивхи. Возможно, в случае малочисленности этноса при компактном проживании народ предъявит территориальные претензии совместно с соседом, находящимся с ним в одной языковой группе.

Учет российским государством особых отношений народов Севера с территорией традиционного проживания, их особой миссии в охранении окраин империи в законодательной системе, конкретных политических решениях и акциях имеет длительную историю. Важнейшим законодательным актом, который регламентировал все стороны жизни коренного населения – экономические, административные, судебно-правовые, культурно-бытовые – стал «Устав об управлении инородцами» 1822 г. В нем впервые был применен принцип дифференцированного подхода к малым народам, было введено представление об общинном владении землей и обоснована соответствующая этой форме практика землепользования и ресурсопользования. Собственниками, владельцами и пользователями земли были общины и их объединения. У одних народов пространства тундры, лесотундры или тайги были свободны для всех вне зависимости от принадлежности к конкретной общине, у других – участки земли были распределены между родами. Если ресурсы были жестко ограничены, тогда применялась общинная собственность и совместный промысел для продовольственного самоообеспечения и распределения добычи внутри всего рода. Если они были достаточны для существования населения, тогда происходило адресное закрепление угодий за семьей и родом.

Эти правила сохранялись до начала 1930-х гг. В советское время контроль над территорией и народами Севера понимался Советским государством как одно целое, как нерасторжимо связанные вещи. Вот почему для установления полной государственной власти над народами Севера в ходе коллективизации и кампании по переводу кочевников на оседлость на Севере были повсеместно организованы землеустроительные работы, на основе которых образованы национальные районы и советы. В созданных колхозах, многие из которых впоследствии были укрупнены и преобразованы в совхозы, народы Севера утратили свое право на земли традиционного проживания, превратившиеся в безличные «сельхозугодья».