Текст книги "Дуэль (сборник)"

– Знаешь, я никогда бы не подумала, что скажу это, но иметь с тобой дело, Лукан Торн, было приятно.

– Аналогично, – сказал вампир и положил видеокарту в карман. Он протянул руку, улыбнулся, а когда она взяла его ладонь, крепко сжал ее пальцы. – Я надеюсь, ты вернешь способность, Лиллиан.

– Что верну?

– Способность любить.

Ее улыбка исчезла, но свет в серьезных темных глазах не погас.

– Даже если это будет означать, что я потеряю все остальное?

И она исчезла из вида.

А потом он увидел, что Лиллиан стоит на крыше старого двухэтажного дома.

– Успеха и хорошей тебе жизни, Лукан Торн, – сказала она сверху.

– И тебе, Лиллиан Уильямс.

Она повернулась, словно собиралась пойти дальше по крыше.

Но вместо этого подпрыгнула в воздух и пропала.

* * *

Лукан провел дома немногим более двадцати четырех часов, бо́льшую часть из них – в боевом штабе Ордена со своими товарищами, оценивая огонь, потушенный в Новом Орлеане, и готовясь к новым, более серьезным схваткам, зревшим в Бостоне. И хотя планирование предстоящих сражений вместе с другими воинами было важно для Рода, Торн мечтал только о том, чтобы оказаться в постели со своей прелестной Габриэллой. Его мысли постоянно обращались к ней. Он бы даже зашел так далеко, что назвал их навязчивой идеей. Каждый сделанный им вдох дарил ему запах Габриэллы; ускользающий, сладковатый аромат корицы щекотал ноздри, заставляя сердце биться быстрее, и им овладевало отчаянное желание оказаться как можно ближе к предмету своего вожделения.

– Твое мнение, Лукан? Следует ли нам покончить с гнездом этих подонков в Южном Бостоне или атаковать торговцев кожей в китайском квартале, а гнездо выжечь следующей ночью?

Неожиданный вопрос одного из товарищей, сидевших за столом в комнате для совещаний, вывел Торна из глубокой задумчивости. Он заморгал, глядя на Тегана и остальных воинов Рода, смутившись из-за того, что отвлекся во время важного обсуждения.

Лукан откашлялся.

– Сначала я хочу остановить торговцев кожей. Мерзавцы из Южного Бостона не так опасны, мы можем разобраться с ними в любой момент. – Он встал, заканчивая встречу. – Сейчас мне нужно решить ряд важных вопросов. Теган и Данте, составьте план рейда в китайский квартал. Когда закончите, введите меня в курс дела.

Отдав приказы, он быстро вышел из комнаты, полностью погрузившись в мысли о Габриэлле. Его рот наполнился слюной, появились клыки.

Торн стремился к ней как одержимый, думая только о том, чтобы поскорее сократить разделявшее их расстояние. А диковинный аромат, манивший его в течение последних часов, лишь усиливался по мере того, как он приближался к Габриэлле.

Он нашел ее дома.

Она только что приняла душ и сидела на постели, одетая лишь в прозрачное кружевное белье черного цвета.

Господи, она была очаровательна.

Лукан был настолько поглощен видом и запахом Габриэллы, что не обратил внимания на лежавшую у нее на коленях книгу, которую она подняла, когда он подошел к кровати.

– Только что прибыла посылка от тебя из Нового Орлеана, – сказала Габриэлла с улыбкой. – Подписанное первое издание «Интервью с вампиром». У меня самый лучший партнер в мире.

Торн нахмурился.

– Я не посылал эту книгу. Та, что я купил для тебя, попала под дождь и испортилась.

Золотистые брови Габриэллы слегка приподнялись.

– Значит, ее прислала твоя новая подруга, Лиллиан?

– Очевидно.

– И свеча тоже от нее?

– Свеча? – Лукан почувствовал неуверенность. – Какая свеча?

– Вот эта.

И она показала на мерцающее пламя.

На мгновение Торн ожидал увидеть один из янтарных сосудов из таинственного магазина. Но свеча, стоявшая на бюро в противоположном конце комнаты, была куплена в самом обычном магазине. На ярлыке он прочитал надпись: «Кэссиди корнер», а аромат назывался «Орлеан». Лукан вдохнул воздух над мерцающим пламенем и почувствовал ветивер[52]52
  Ветивер – злаковое растение; его масло является хорошим эмоционально расслабляющим средством.


[Закрыть], сладкий аромат оливок и дюжину других запахов, которые напомнили ему об одном из самых волшебных городов на свете.

– Это доставили вместе со свечой, – сказала Габриэлла, доставая изящную белую карточку, лежавшую между страницами книги.

Он взял карточку Feu de Coeur, на оборотной стороне которой было написано каллиграфическим почерком:

«Зажги эту свечу ради своей величайшей страсти и радуйся, что желание твоего сердца исполнено».

Слегка измененная версия карты, полученной самой Лиллиан, изменившей ее жизнь.

Эта карточка была сделана персонально для него.

И Габриэллы.

Она улыбалась, когда Лукан посмотрел на нее.

– Я последовала ее инструкциям. – Габриэлла похлопала по постели, где они так часто занимались любовью. – И, представляешь, сработало. Я никогда не была так благодарна, что ты вернулся.

– Благодарна, – сказал Торн, отбрасывая карточку в сторону и усаживаясь на кровать. – Благодарность – это лишь начало того, что я чувствую, когда нахожусь рядом с тобой…

И он обнаружил, что испытывает благодарность еще по одной причине.

За свою бессмертную жизнь Лукан потерял многие вещи, но только не способность отдыхать в объятиях возлюбленной, наслаждаться запахом той, которая ему суждена.

И за то, что он это понял, ему следовало благодарить Лиллиан.

В глухом лесу
Лиза Скоттолайн и Нельсон Демилль
(Бенни Розато и Джон Кори)

Когда Лизу Скоттолайн спросили, примет ли она участие в создании нашей антологии, она согласилась, но с одним условием. «Я хочу писать с Нельсоном Демиллем».

Чтобы доставить ей удовольствие, мы связались с Нельсоном, и он ответил, что сделает это с радостью, поскольку является страстным поклонником творчества Лизы Скоттолайн.

Так родился их дуэт.

Лиза и Нельсон являются опытными профессионалами. Десятки их книг известны всему миру, и оба создали исключительно запоминающихся главных героев. Бенни Розато Лизы, упрямый адвокат из Филадельфии, у которой доброе сердце, а Джон Кори, бывший детектив убойного отдела Департамента полиции Нью-Йорка, продолжает носить при себе пистолет и занимается тем, что пытается не вылететь с работы.

Животные играют огромную роль в жизни Лизы – собаки, кошки, а также цыплята делят с ней дом. Так что нет ничего неожиданного в том, что в этой истории участвуют и животные. Сложность заключалась в том, что Лизе пришлось столкнуться лицом к лицу с героем альфа-самцом Нельсона, а тот был вынужден работать с героиней альфа-самкой.

Оба автора с самого начала договорились помогать друг другу в том, чтобы правильно представить противоположный пол.

По собственному признанию Нельсона, он пишет все свои произведения от руки в желтом блокноте номер восемь с линованной бумагой карандашом номер один. Лиза использует современные технологии и программы редактирования текстов. Однако, несмотря на различия, оба являются настоящими мастерами своего дела – и в результате получилась увлекательная и веселая встреча двух совершенно не похожих друг на друга людей.

Должен заметить, что само название рассказа является пророческим.

В глухом лесу.

В глухом лесу

Джон Кори, бывший детектив убойного отдела Департамента полици Нью-Йорка и бывший агент Управления по борьбе с терроризмом ФБР, устроился в деревянном кресле со стаканом виски «Деварс», размышляя о возможном конце своей третьей карьеры – в Группе наблюдения за дипломатами – и второго брака. Он спрашивал себя, возможно ли, что он сам виноват во всех своих проблемах. Нет. Дерьмо случается. Джон сделал глоток виски и посмотрел на озеро Вакамол, над которым сгущались сумерки. Кори знал, что озеро называлось иначе, каким-то бредовым индейским прозвищем. Поправка: мелодичным именем, придуманным коренными американцами.

Травка?

Нет, так называют марихуану.

Ладно, в любом случае озеро. Маленькое, в сельском районе штата Нью-Йорк, посреди пустоты, до ближайшего города примерно сорок миль.

У него ушло почти десять часов, чтобы добраться с Манхэттена в это богом забытое место в так называемой Северной стране, которую иногда просто звали деревней, и он пытался понять, что тут делает. Джон был городским парнем и всегда немного нервничал на природе. Так что, может, он выбрал и не самое лучшее место, чтобы расслабиться… В теории идея выглядела совсем неплохо, но ему следовало бы хорошенько подумать, прежде чем отправляться сюда. Он сделал еще глоток виски. Знакомый запах и вкус помогли немного успокоиться еще прежде, чем алкоголь ударил в голову.

Кори снова посмотрел на темное зеркало озера, окружавший его лес и несколько коттеджей на противоположном берегу, но все они были темными. Единственный – кроме того, в котором поселился он, – где горел свет, находился за деревьями примерно двумястами ярдами левее. На мгновение ему стало интересно, кто живет по соседству, но потом Джон подумал, что, если повезет, он никогда не узнает этого. А может, там окажется горячая городская штучка, решившая, как и он, отдохнуть от городских проблем. Или местная девчонка, одинокая или разведенная, без детей, отличная кухарка, к тому же ищущая собутыльника…

И она пьет виски.

Впрочем, более вероятно, что там живет какой-нибудь неотесанный психопат с коллекцией цепных пил, которые он мечтает показать соседу.

Дик Кирнс, приятель Кори по прежней службе в полиции, который сдал ему коттедж, заверил Джона, что на озере в конце октября никого не будет, а если и будет, они станут держаться особняком.

Отлично.

Кори откинулся на спинку кресла и посмотрел на деревья.

Их было много, гораздо больше, чем в Центральном парке. На самом деле он сейчас тоже находился в парке – Национальном парке Адирондак, малонаселенной территории, по площади превышавшей Вермонт, – задуманном как уголок дикой природы, а это означало, что ему будет непросто найти здесь бар.

Джон уже побывал в этой лесной глухомани несколько лет назад, когда занимался делом Бейна Мэдокса, которому принадлежал охотничий домик под названием Кастер-Хилл-Клаб. Мэдокс был полоумным миллиардером, собиравшимся развязать Третью мировую войну с исламским миром, и в Кастер-Хилл-Клаб находился его тайный штаб. На самом деле, эти практически безлюдные места, похоже, особенно привлекали самых разных странных типов и преступников – специалистов по выживанию, придурков из антиправительственных коалиций, гангстеров; в прежние времена здесь нередко появлялись парни из Ирландской республиканской армии, сейчас – исламистские экстремисты, ищущие подходящие места для тайного тестирования своего оружия. ФБР и отдел по борьбе с терроризмом, а также полиция штата и парковые рейнджеры уже давно заинтересовались Адирондакским заповедником.

Впрочем, положительным моментом являлось то, что нежелательные гости появлялись здесь достаточно редко, старались не высовываться и не привлекать к себе внимание. Так что Джон Кори не опасался встречи с ними. Он считал, что вероятность столкнуться тут с медведем гораздо выше. Он ненавидел медведей. И не без причины. Они опасны. И едят людей.

Джон заметил какое-то движение в кустах возле озера, примерно в двухстах футах от веранды, на которой сидел, и прищурился, пытаясь рассмотреть, что там такое, но в сгущающихся сумерках не сумел ничего понять. Возможно, это лишь ветерок с озера пробежался по кустам.

Или олень.

А может быть, медведь…

Кори оставил свой девятимиллиметровый «Глок» в коттедже и сейчас отругал себя за легкомыслие – глупо оказаться безоружным, когда ты один в глухом лесу. Он много раз смотрел в лицо смерти и не опасался людей, но двух вещей боялся панически – ядерного оружия, что было вполне разумно, если вспомнить про несколько дел, которые ему довелось расследовать, и медведей, хотя он знал, что этот страх не так чтобы очень уж рационален.

Джон продолжал всматриваться в заросли кустарника, раздумывая, не сходить ли за «Глоком», но ему было невероятно удобно в глубоком кресле, а от выпитого виски не хотелось шевелиться.

Стояла середина октября, и здесь, на севере, деревья уже начали сбрасывать листву. К тому же было довольно прохладно. Он сделал еще глоток и подумал, что летом тут, наверное, просто замечательно, но после Дня труда[53]53
  День труда – национальный ежегодный праздник, отмечаемый в первый понедельник сентября.


[Закрыть] туристы и рыбаки по большей части сюда не приезжают, и до начала лыжного сезона в этих краях царит жутковатое безлюдье. Так что, может, это и не самое лучшее место, чтобы расслабиться, – но спрятаться можно просто отлично. Его последнее дело на новой работе в Группе наблюдения за дипломатами отправило его карьеру в нечто сродни чистилищу, которое официально называлось административный отпуск.

Кори задумался о том деле.

Он занимался стандартным наблюдением за российским дипломатом, представителем ООН, полковником Василием Петровым, который на самом деле являлся офицером Службы внешней разведки и очень опасным человеком. В результате рутинное наблюдение превратилось в нечто совсем необычное. И весьма деликатное с точки зрения политики. В общем, если коротко, Кори нарушил сразу несколько правил – или, говоря другим, более позитивным языком, проявил экстраординарную инициативу – и нажил себе серьезные проблемы.

Как всегда.

Так что, пока Вашингтон пытался решить, объявить ему благодарность или уволить, ему приказали сидеть дома и держать рот на замке.

Федералы такие задницы!

В довершение всего его жена, старший специальный агент ФБР Кейт Мейфилд, приняла предложение о переводе в округ Колумбия, и теперь они, что называется, жили раздельно.

Что это значило?

Они редко разговаривали и совсем перестали трахаться.

И, чтобы еще больше усложнить себе жизнь, Джон завел интрижку с молодой женщиной по имени Тесс Фарадей, которую прикрепили к нему в качестве стажера. Оказалось, что она – работающий под прикрытием сотрудник разведки Государственного департамента и получила задание за ним присматривать.

Жизнь полна неожиданностей.

Иногда они бывают приятными, порой – нет.

В общем, ему требовалось отдохнуть от профессиональных и личных проблем, и Дик предложил ему свой коттедж на озере Как-Оно-Там-Называется. Никто тебя не побеспокоит, никто не сможет найти, а что самое главное, в тех краях отвратительно работает сотовая связь. Так сказал его друг. Кроме того, в коттедже не было ни обычного телефона, ни Интернета – что делало изоляцию полной. Возможность с ним связаться, разумеется, имелась – в соответствии с требованиями административного отпуска. Но как ты узнаешь, можно ли тебя найти, до того как доберешься до такого места, где нет никакой связи?

Правильно?

В любом случае ему нравилось, что удалось уехать подальше от неприятностей. Сейчас его главной заботой было решить, как поступить со свободным временем. Проблема с ничегонеделаньем, как он сам нередко повторял, заключалась в том, что ты не знаешь, когда пора остановиться.

Кори зевнул и допил виски, который наконец добрался до мозга. Он видел в коттедже Дика несколько удочек и решил завтра отправиться на рыбалку. И послезавтра. Правда, Джон не знал, что станет делать с пойманной рыбой. Например, можно ее пристрелить. Возможно, прогуляется по лесу. Интересно, удастся ли убить медведя из девятимиллиметрового «Глока»?

До него снова донесся какой-то шорох со стороны деревьев слева. Он выпрямился и прислушался. Вокруг царила мертвая тишина, если не считать голосов птиц, – в холодном воздухе все звуки разносились очень далеко. Легкий шум возник опять, и Кори сосредоточился на ближайших зарослях деревьев. Там кто-то был, и он передвигался с места на место. Джон решил, что это олень, который ищет в темноте листья.

С деревьев взлетела стая птиц, которые быстро унеслись прочь.

Кори поставил стакан на плоскую ручку кресла и встал.

Звук приближался.

Сражаться или бежать?

Будь Кори птицей, он бы улетел. Но, поскольку птицей Джон не был, он шагнул к краю веранды. Затем, вспомнив, что пистолет лежит на кухонном столе, отступил назад, к двери. Сюда вполне могли кого-нибудь прислать, чтобы с ним разобраться. Русские, исламистские террористы и преступники, которых он отправил в тюрьму, не говоря уже про ЦРУ, которое пыталось прикончить его в Йемене… Но ни один из потенциальных убийц не был настолько глуп, чтобы шуметь.

Кори расслабился.

Наверняка это олень.

Он стоял, не сводя глаз с ряда деревьев, который заканчивался примерно в двадцати футах от его коттеджа, ожидая увидеть, как из леса выбегает животное.

Однако вовсе не олень выскочил из леса и помчался прямо к нему.

* * *

Прижимавшая к уху мобильный телефон Бенни Розато с каждой минутой сердилась все сильнее. Она поверить не могла в то, что слышала, хотя ей удавалось понять лишь каждое четвертое слово, потому что мобильная связь была просто ужасающей. Она проделала длинный путь к этому озеру, собираясь провести романтические выходные со своим другом Декланом, который снимал показания под присягой в Питтсбурге. Они договорились встретиться здесь, но он позвонил, чтобы отменить свидание.

Она так плохо его слышала, что не смогла понять почему.

– Бенни, мне очень жаль, но я ничего не могу изменить, – говорил он.

– Что нельзя изменить? Что ты пытаешься мне сказать? Я сижу тут совсем одна в этом дурацком доме…

– Ты же знаешь, как бывает с показаниями. Ты тоже юрист. Слишком много получилось материала, чтобы справиться за один день. У нас не выйдет встретиться.

– Сейчас же выходные. Сделай все, что нужно, в понедельник.

– Не могу. В понедельник свидетель должен вернуться, и они отказываются вызывать его в суд. Думаю, это займет всю субботу и воскресенье. Мне очень жаль. Обещаю, я заглажу свою вину, обязательно.

Она могла бы и догадаться, что ничего у них не выйдет. Деклан выиграл выходные в лесу, вдали от цивилизации, на негласном аукционе в качестве приза от Центра равного правосудия при юридической школе Пенсильванского университета, ее альма-матер. Она сказала, что им следовало бы выписать ему чек, но Деклан считал, что они должны получить что-то хорошее за свои деньги.

Могла бы и сообразить, что так будет.

Эти негласные аукционы – настоящий обман. Ты не «выигрываешь», если должен заплатить. Кроме того, там предлагали поездки, на которые у нее не было времени, в места, куда она совсем не хотела ехать. И всегда не в сезон, как сейчас. Холодная октябрьская ночь у озера посреди пустоты. Божественное место, так говорилось в каталоге. Нет, богом забытое.

Где полно комаров и, возможно, водятся медведи.

Может быть, даже волки.

Бенни плюхнулась на старый клетчатый диван, от которого несло плесенью. Здесь вообще все пахло отвратительно.

– Мне пора, – сказал он. – Правда, мне очень жаль, что так получилось.

– И что, по-твоему, я должна тут делать? – сердито спросила Розато, и ей самой не понравился собственный жалобный тон.

Она была не из тех женщин, которые постоянно ворчат и страдают, – и вдруг превратилась именно в такую. У нее полно работы в Филадельфии, столько, что двум помощникам придется трудиться без продыха с утра до ночи и целая юридическая фирма будет при деле. Кроме того, она рассчитывала на секс, причем много секса. В конце концов, у девушки тоже есть определенные нужды…

– Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Насладиться жизнью.

– И как я смогу насладиться жизнью, если не взяла с собой работу?

Деклан фыркнул.

– В том-то и суть. Не работай. Получи удовольствие от выходных.

– Я даже книгу с собой не стала брать.

– Так скачай.

– Здесь нет Интернета. И почти не работает мобильная связь. В доме нет даже обычного телефона, телевизора и радиоприемника. – Она не помнила, когда в последний раз слушала радио, но сейчас это не имело значения. – Тут настоящий ад на земле. С медведями.

– Ты видела медведя? – Голос Деклана зазвучал серьезнее. – Там есть медведи?

– Наверное. Бьюсь об заклад, что у них тоже отвратная сотовая связь.

– Но на картинках это место такое красивое. Там красиво?

– Темно. – Она взмахнула руками, сдаваясь. – Мне нужно просто вернуться домой.

– А я думаю, тебе следует остаться, расслабиться и отдохнуть.

– Единственное место, где я могу расслабиться, – это зал суда.

– Правда?

– А мы знакомы?

Он помолчал.

– Может, тебе стоит подумать об отдыхе, малышка.

– Мне? Подумать? – резко переспросила Розато, от возмущения отключила связь и швырнула трубку на диван. Она не допустит, чтобы ей читал лекции мужчина, который ее продинамил.

Ничего не скажешь, ужасно все получилось…

Они с Декланом были без ума друг от друга, но их расписания создавали серьезную проблему, а жизнь двух судебных адвокатов почти не оставляла времени для развлечений.

Бенни сложила на груди руки и сердито нахмурилась. Затем взглянула на телефон, рассчитывая, что Деклан ей перезвонит. И решила, что не станет отвечать. Ей совсем не нужно, чтобы он говорил ей, что она должна расслабиться, меньше работать и стараться избегать стрессов. Она слышала все это раз сто, и вообще, он трудоголик не меньше ее. Ну, может, чуть меньше, но он тоже много работает. У обоих собственные юридические фирмы, так что Деклан такой же крутой, как и она.

Ну, возможно, немного более крутой…

Бенни посмотрела на телефон, но тот молчал, и она вдруг обнаружила, что с беспокойством оглядывает комнату. Гостиная/кухня с набором разномастной мебели с клетчатой обивкой, старенький ободранный кофейный столик, на котором лежит потрепанная книжка с кроссвордами, и больше ничего, что можно почитать. Щербатые деревянные полы, стены отделаны корявыми сосновыми панелями, точно чей-то подвал времен 60-х. Шкафчики на кухне, где имелось только самое необходимое, выкрашены в жуткий желтый цвет. Она приехала днем, сидела на веранде, пила диетическую колу, наслаждалась видом и ждала звонка Деклана, который сообщил бы ей, что скоро будет на месте. Теперь же, когда солнце село, коттедж и лес казались ей пугающими.

Бенни снова взглянула на безмолвный телефон.

Может, ему не удается до нее дозвониться? Она подумала, не позвонить ли самой, но тут же прогнала предательскую мысль. Это он должен ей звонить, если уж на то пошло. Розато сидела, сложив на груди руки, и отчаянно злилась. И не в том дело, что она не умела расслабляться, – просто если уж она приехала сюда на выходные, то хотела получить максимум удовольствия.

Бенни встала и подошла к раздвижной двери, выходившей на веранду, чтобы запереть ее на ночь. Выглянув наружу, заметила свет в доме среди деревьев, справа. Значит, тут есть по крайней мере одно живое существо… Ей стало интересно, кто еще настолько глуп, что приехал сюда в такое время. Может, очередной победитель негласного аукциона…

И тут она неожиданно вспомнила, что кое-что забыла.

Ее пес Макс куда-то подевался.

* * *

В темноте было трудно что-то разглядеть, но Кори не сомневался, что к нему мчится жутко голодный волк. Или адвокат жены с повесткой. Что практически одно и то же, даже при дневном свете. На самом деле оказалось, что это собака, золотистый ретривер. Пес забежал на веранду, энергично помахивая пушистым хвостом и прижав мокрый нос к полу, как будто там пахло каким-то животным.

Может, медведем.

Кори стало немного неловко оттого, что он подумал, будто к нему подбирается наемный убийца или дикий зверь. Впрочем, лучше представить худший вариант, чем испытать его на собственной шкуре. Небольшая паранойя – штука полезная. Помогает не расслабляться слишком сильно.

И оставаться в живых.

Он опустился на одно колено и позвал:

– Иди сюда, дружок.

Ретривер потрусил к нему, вывалив розовый язык в широкой улыбке. Пес тяжело дышал, видимо, долго бежал и устал, и, прежде чем Кори успел что-то сделать, засунул нос между его коленями, перепачкав мешковатые штаны.

Кори погрузил пальцы в густую шерсть, теплую от пота.

– Гонялся за кроликами?

Пес тявкнул.

– Пить хочешь?

Ретривер снова тявкнул.

– «Деварс» с водой? – Кори показалось, что его гость пошевелил ушами, поэтому приказал: – Сидеть.

Пес тут же плюхнулся на задницу, продолжая вилять хвостом, ставшим похожим на дворники на ветровом стекле.

– Хорошая собачка.

Кори не возражал бы против его компании на эту неделю, но понимал, что у послушного ретривера наверняка имеется хозяин. Он провел рукой по шее пса и нащупал ошейник. Потом достал из кармана мобильный телефон, включил фонарик и направил на нейлоновый ошейник, на котором обнаружил бирку.

– Макс.

Пес залаял, услышав свое имя.

– Фамилия?

Молчание.

– Дата рождения?

Вопросительный взгляд.

– Предыдущие аресты?

Снова молчание.

– Не ври мне, Макс.

Пес залаял.

Да уж, вот до какой жизни он докатился… Разговаривает с собакой.

Кори посмотрел на бирку внимательнее и увидел имя хозяина. Бенни Розато. Адреса не было, зато имелся телефонный номер с кодом города 215 – Филадельфия. Пес, конечно, не прибежал сюда из Филадельфии – значит, хозяин должен быть где-то не слишком далеко.

Джон сел на пол, скрестив ноги, и заглянул в большие влажные глаза Макса. Тот смотрел на него, как будто хотел сказать: «Ты хороший человек, но я потерялся и хочу к своему хозяину».

Кори набрал номер Бенни Розато на мобильнике и гладил собаку, дожидаясь ответа. В телефоне слышались лишь статические помехи – значит, связь была совсем плохой. Потом включилась голосовая почта, и механический голос сообщил: «Вы позвонили на сотовый телефон Бенни Розато. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала».

Кори дождался гудков и сказал:

– Мистер Розато, меня зовут Джон Кори, и мне кажется, я нашел вашего ретривера Макса около озера Ва… в общем, озера. Позвоните мне по этому номеру.

Он отключил телефон и сказал Максу:

– Ну вот, сделано.

Пес вполне мог убежать снова, и тогда, если мистер Розато позвонит, придется сказать: «Извините, приятель, ваша собака сбежала». Поэтому Джон отправился в дом и нашел моток бечевки в ящике с инструментами. Вернувшись на веранду, он пропустил веревку через ошейник Макса и собрался уже привязать его к перилам, когда ему в голову пришла новая мысль.

– Слушай, может, ты сам сможешь найти своего хозяина? В конце концов, ты же ретривер, верно?

Пес залаял, видимо, соглашаясь.

– Ладно, давай-ка прогуляемся, пока ждем звонка от твоего хозяина.

Держа Макса на импровизированном поводке, Кори спустился с веранды и зашагал за псом, который повел его в сторону озера. Затем они свернули налево к освещенному коттеджу, в паре сотен ярдов от домика Джона. Берег был каменистым с множеством ледниковых валунов, и Макс постоянно отвлекался на разные запахи, так что шли они довольно медленно.

– Да уж, не скажешь, что ты любишь поохотиться…

У Макса сделался обиженный вид.

– Ну, ладно, извини.

Тут Кори подумал, что идея была не самая лучшая. Собаку гораздо больше интересовала природа, чем поиски хозяина, к тому же почти совсем стемнело – и довольно заметно похолодало, а он был в одной спортивной фуфайке. И в довершение всего оставил «Глок» на кухонном столе. Макс сильно тянул поводок, пытаясь достать что-то, находившееся между валунами.

– Мы возвращаемся, – сказал Кори.

Однако пес вдруг перестал слушаться и сильно натянул поводок, который в любой момент мог порваться.

– Да ладно тебе. Обещаю, я найду для тебя мертвую белку на обед.

Но Макс, казалось, его не слышал, и Кори с тоской подумал, что он болтается в лесу холодной темной ночью, безоружный, в полном одиночестве, если не считать гиперактивного пса. Вот так мелкие неверные решения приводят к серьезным последствиям. Джон представил заголовки в «Нью-Йорк пост».

Медведь съел федерала.

Инстинкт подсказывал ему, что нужно отпустить собаку и вернуться в дом, но он позвонил Розато, поэтому, по крайней мере, должен был иметь пса при себе. Тот шумно лакал воду из озера, затем поднял лапу и помочился.

Кори заметил, что Макс смотрит вверх по склону в сторону освещенного коттеджа вдалеке.

– Ты там живешь, малыш? Где Бенни, Макс? Пойдем, поищем Бенни.

Пес залаял и потрусил вдоль берега в сторону дома.

– Молодец, хороший мальчик. Иди к Бенни.

Макс натянул поводок, и Кори пришлось бежать за ним.

По дороге он еще раз набрал номер Розато, но снова услышал голосовую почту и отключил телефон, не оставив никакого сообщения.

Воздух становился все холоднее, Кори устал после долгой дороги и чувствовал себя голым без пистолета.

И тут ему в голову пришла новая мысль.

Ни один хороший поступок не остается безнаказанным.

* * *

– Макс, – звала Бенни, в панике продираясь сквозь деревья.

Она размахивала фонариком, но не видела пса в густых зарослях кустарника. Он сидел с ней на задней веранде, но она забыла про него, когда позвонил Деклан.

Ветви деревьев царапали обнаженную кожу Бенни, поскольку она была в одной футболке, шортах и босоножках. Ее наполнило чувство вины – Розато боялась за жизнь Макса. Она взяла его к себе всего несколько месяцев назад, но успела полюбить. Деклан тоже. Они вместе его спасли, и Бенни не могла допустить, чтобы он потерялся в этой глуши.

– Макс!

Но она не слышала ни лая, ни тяжелого дыхания своего пса.

В окружавшем ее со всех сторон густом лесу было темно и холодно, но Бенни неслась вперед, выставив перед собой руки, убирая ветки со своего пути. Она подумала, что, возможно, Макс отправился в гости в другой освещенный коттедж на берегу озера, поэтому бросилась к нему. Бенни продиралась сквозь густые заросли по усыпанной иголками и листьями земле, чувствуя, что руки у нее сильно исцарапаны и порезаны, пару раз чудом не упала, споткнувшись о корни, но продолжала бежать, все больше углубляясь в лес. Постепенно свет в соседнем коттедже стал ярче, и она поняла, что он уже близко.

Бенни снова позвала Макса, чувствуя, как слезы застилают глаза. В этом лесу с ним могло случиться все, что угодно. Макс был мирным дурачком, как большинство ретриверов, – они всем доверяют и всех любят. Кроме того, он – городская собака и понятия не имеет, что творится в лесу. В самом начале Бенни держала Макса на поводке, потому что его без конца отвлекали разные запахи и он буквально обезумел, когда увидел белку.

Розато споткнулась, опять едва не упала и тут поняла, что свет стал намного ближе. Но она больше не видела озера. Как-то так получилось, что она сделала круг в лесу и бежала в противоположную от него сторону. И это было ошибкой.

Бенни развернулась в темноте, прочертив фонариком полоску света, что лишь подтвердило ее опасения. Она нигде не видела озера, ее со всех сторон окружал лес. Если она движется не в сторону освещенного коттеджа, тогда куда? Однако впереди был свет, и, возможно, там находился Макс.

Бенни направилась между деревьями в сторону света, но что-то заставило ее замедлить шаг, и дальше она шла, стараясь не шуметь и соблюдая осторожность. Даже опустила фонарик, а потом и вовсе выключила его, потому что место в глуши, в котором она оказалась, было слишком ярко освещено.

И это был совсем не дом.

Бенни замерла, вглядываясь в происходящее из-за деревьев. Поляну ярко освещал прожектор, установленный на столбе, все деревья вокруг срублены до самой земли вокруг большого модульного строения без окон, похожего на склад. Но что самое странное, его накрыли камуфляжной сетью. Рядом стоял черный пикап, как ей показалось сначала, с работающим двигателем, но в следующее мгновение она сообразила, что это генератор.