Текст книги "Дуэль (сборник)"

– Да, мэм, – сказал Кевин. – Но мы думали, что преследуем преступников, и не хотели терять время. А ваш приятель – настоящая легенда. Детектив Кори был одним из лучших, самых уважаемых и успешных агентов Управления по борьбе с терроризмом.

Розато с улыбкой посмотрела на Кори.

– Значит, он умнее, чем кажется на первый взгляд?

– Точно.

Кори было решил пересмотреть свои шансы на постельные утехи, но сразу понял, что они близки к нулю.

– У нас еще не затихли разговоры про то дело, которое вы тут расследовали. Я имею в виду полоумных из Кастер-Хилл-Клаб, – сказал Кевин.

– Всего лишь очередной день, когда удалось предотвратить Армагеддон.

Ахмед и Кевин рассмеялись.

– Забудь то, что сейчас слышала, – сказал он Бенни, и та закатила глаза.

– А разве вы некоторое время не работали в ГНД?

– Я и сейчас там работаю, – сказал Джон и добавил: – У меня отпуск.

– В таком случае вы приехали в правильное место, чтобы расслабиться, – сообщил Кевин. – Здесь отличная рыбалка. И, кстати, открыт сезон охоты с луком.

– Жду с нетерпением возможности достать свой лук.

– Итак, офицеры, не могли бы вы рассказать нам, что здесь происходит? – вмешалась Бенни.

Кевин и Ахмед переглянулись, и Ахмед сказал:

– У нас в лесу тренировочный лагерь. Больше я вам ничего сказать не могу. И, пожалуйста, держите данную информацию при себе – в интересах национальной безопасности.

Бенни махнула рукой в сторону Кори.

– Окажите мне любезность, Ахмед, скажите вашей Легенде, что я слышала в лесу арабский язык.

Прежде чем Ахмед успел ответить, Кевин заговорил, и Кори узнал арабский язык, который было довольно странно слышать от ирландца.

– Я учу язык. Но это всего лишь тренировочное упражнение, – пояснил Кевин. – В лесу нет террористов, так что можете расслабиться.

Кори сомневался, что полицейские сказали всю правду, но они и не должны были. Если б его спросили, он ответил бы, что речь идет о внедрении, а вовсе не о тренировочных занятиях. Через неделю, месяц или год здесь появятся террористы, которых заманит сюда Ахмед или какой-то другой араб американского происхождения из Управления по борьбе с терроризмом. Неожиданно его посетила ностальгия по тем временам, когда он тоже там работал. Кори терпеть не мог бюрократию, необходимость соблюдать политкорректность и сотрудничать с ФБР, но скучал по тем беспокойным дням. И еще удовлетворению от того, что приносил своей стране пользу.

Впрочем, этот поезд уже покинул вокзал.

– Ладно, спасибо вам, офицеры, – сказала Бенни Кевину и Ахмеду, – но даже если я и вправду тут в полной безопасности, пожалуй, сегодня вечером я вернусь в Филадельфию.

– Здесь вы в большей безопасности, чем в Филадельфии, – заверил ее Кевин.

И это было правдой. В Филадельфии от скуки умирали тысячи людей в год. Но Кори решил придержать эту шутку при себе.

Кевин и Ахмед попрощались и ушли.

– Если бы ты закрыла двери, когда мы вернулись в дом, нас бы не смогли терроризировать террористы, – сказал Кори, махнув в сторону раздвижной двери.

– Они не террористы.

– Но очень страшные.

Бенни улыбнулась.

– А еще, очевидно, ты знаменитость.

– Без «очевидно».

– Я люблю скромных мужчин.

– У некоторых мужчин полно причин быть скромными, у меня их нет. – Джон посмотрел на часы. – Ты действительно хочешь сегодня вернуться в город?

– Я все равно не смогу заснуть.

Кори почувствовал, что время прощания подошло быстрее, чем оба они хотели. Он собрался было предложить ей оставаться на связи, обменяться номерами телефонов, адресами электронной почты, но вместо этого протянул Бенни руку, и она пожала ее, сказав:

– Спасибо тебе. И, кстати, я кое с кем встречаюсь в Филадельфии.

– Я и не сомневался. Рад был познакомиться с тобой – и хорошей дороги домой. Попрощайся за меня с Максом.

– Непременно.

– И запри дверь, когда я уйду.

– Обязательно.

– Спокойной ночи, Бенедетта.

И Кори ушел, жалея, что им не довелось лучше узнать друг друга; причем ему казалось, что Бенни чувствует то же самое. Ему нравились сильные женщины, а она была самой сильной из всех, кого он встречал до сих пор.

Из них получилась бы отличная пара.

Кори сел в «Джип» и поехал к своему коттеджу.

Впрочем, не все еще было потеряно.

У него имелся номер ее мобильного телефона, а у нее – его. Так что, кто знает, может, она позвонит ему когда-нибудь или напишет эсэмэску…

Или возникнет ситуация, когда ему понадобится адвокат в Филадельфии.

А если и нет, с ними навсегда останется озеро Как-Оно-Там-Называется.

Поиски вуали
Дж. Э. Джанс и Эрик ван Ластбадер
(Али Рейнольдс и Браво Шоу)

Из всех пар эта испытывала самые большие трудности. Персонаж Эрика, Браверман «Браво» Шоу, успешный знаток Средних веков и криптоаналитик, – основательный парень с Восточного побережья. А персонаж Джудит – с Запада; он родился в тот день, когда она смотрела новости в Тусоне. Ее любимая женщина-диктор не вышла в эфир. Позднее Джудит узнала, что новый директор отдела новостей, еще не достигший рубежа сорока лет, решил, что в возрасте пятидесяти трех женщина-диктор должна уйти. Так родилась на свет Али Рейнольдс, бывший телевизионный диктор.

Как и их персонажи, писатели живут и дышат в разных частях страны. Еще одной проблемой стало то, что совместное творчество было для обоих новым опытом. Никто из них не работал совместно с другими авторами.

Они одиночки.

И у них совсем разные стили.

Но постепенно они осознали, что их различия – это их сила. Эрик написал первый набросок, потом за дело взялась Джудит. В конце, несмотря на все препятствия, эта пара первой закончила свой рассказ, с опережением в пять месяцев.

Совсем неплохо для одиночек.

Вы получите удовольствие, когда узнаете о…

Поисках Вуали.

Поиски вуали

Блэк-Хиллз, штат Аризона

1601 год

Брат Игнасио устал – точнее, у него совсем не осталось сил. Вместе с пятерыми своими собратьями иезуитами он скрывался уже почти год. Они начали на Святой земле, куда их отправил Папа Климент VIII с тайной миссией вернуть Риму легендарный Sudarium – Вуаль святой Вероники – платок, которым вытирали кровь и пот со лба Иисуса на его пути к распятию, с отпечатком его лица на ткани. Брату Игнасио сказали, что реликвию нашли на Синайском полуострове расхитители гробниц, которые не знали о ее значении для Святейшего престола и всей Церкви.

Климент VIII приобрел святую реликвию у купца в Леванте[56]56
  Левант – общее название стран восточной части Средиземного моря.


[Закрыть]. За ней отправили монаха Игнасио и его собратьев, потому что Его Святейшество никому не доверял, кроме своих любимых иезуитов. Он поручил им установить, что эта Вероника, как ее иногда называли, была настоящей – ведь в течение многих лет Ватикану пытались всучить множество подделок.

Игнасио встретился с купцом и мудрым знатоком Библии, который удостоверил истинность Вероники по просьбе Климента VIII. Монах никогда не видел Вуаль, потому что ее поместили в похожий на колчан цилиндр из цинка, покрытый тремя слоями меди, с водонепроницаемой печатью с одного конца. Через двенадцать дней после прибытия в Левант они уже возвращались на корабль, который прислал за ними Климент VIII.

Однако удача от них отвернулась.

Прежде чем подняться на борт корабля вместе с сокровищем, они попали в западню – их атаковала банда воров, укравших Вуаль и успевших скрыться на поджидавшем их пиратском корабле. Корабль монаха Игнасио преследовал пиратское судно по всему Средиземному морю, потом они вышли в Атлантический океан через пролив Гибралтар, до самой базы пиратов в Гондурасе, где его команда сумела вернуть Вуаль во время отважного ночного рейда. Взяв на борт необходимые запасы, они отплыли домой, но тут на них обрушился ураган, они сбились с курса и потерпели крушение у берегов Техаса.

Выброшенный на побережье огромного Нового Света, Игнасио взял Вуаль и с несколькими уцелевшими членами команды направился на север по долине Рио-Гранде. Священники из миссии в Альбукерке поначалу отвернулись от него, но потом снабдили лошадьми и вьючными мулами, после чего брат Игнасио свернул на запад, в сторону Калифорнии.

Миновала неделя после того, как они пересекли усыпанную красным камнем долину и пережили раннюю зимнюю бурю, укрывшись на несколько дней в известняковой пещере под густым пологом желтых сосен. Позднее, в тот же день, они помолились и съели свою скромную трапезу. Затем брат Игнасио углубился в пещеру, где спрятал футляр с Вероникой, как только они пришли сюда. Ему пришлось напрячь все силы, чтобы отодвинуть валун, под которым находилось сокровище. А потом, как и каждый вечер во время путешествия, он приложил дрожащие руки к прохладной меди, защищавшей реликвию.

Именно в этот момент Игнасио услышал крики и мольбы о пощаде людей, которых оставил у входа в пещеру, услышал тихий шорох летящих стрел, стук обсидиана о камень – и понял, что на них напал отряд мародеров-апачей.

Вернув Вуаль в потайное место, Игнасио поставил валун на место, поцеловал камень и отступил дальше в пещеру. Его факел начал гаснуть, и вскоре мрак окружил его со всех сторон. Он сбавил шаг и остановился, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте.

Внезапно его схватили сзади.

И перерезали горло охотничьим ножом.

Блэк-Хиллз, штат Аризона

Наше время

Мартин Прайс любил наконечники стрел американских индейцев и за годы сумел собрать впечатляющую коллекцию. Самыми красивыми были наконечники из обсидиана, сделанные апачами, мастерски обработанные и острые, точно бритва. Поэтому он не удивился, когда увидел осколок обсидиана на полу известняковой пещеры, соседней с заброшенной открытой скважиной. Должно быть, полные надежд рудокопы, сделавшие пробную скважину, ушли с пустыми руками и полные разочарования.

Но не Мартин.

Он увидел почти идеальный наконечник стрелы и отправил находку в карман, что сразу улучшило его настроение. А оно в этом нуждалось, потому что он и двое его товарищей миноритов-гностиков[57]57
  Минориты – другое название францисканцев.


[Закрыть] уже неделю бродили по диким склонам Блэк-Хиллз, высоко над Седоной и Джеромом, не в силах отыскать то, что было предположительно спрятано здесь в начале семнадцатого столетия.

Вуаль святой Вероники.

За прошедшие столетия появилось столько фальшивок, что Ватикан потерял надежду на существование Вероники. Но Браво Шоу, глава миноритов-гностиков, отколовшейся секты миноритов-францисканцев, получил информацию от одного из своих многочисленных источников, разбросанных по всему миру, что Вероника не только существует, но и спрятана в известняковой пещере где-то в пустынных нагорьях Аризоны. В Ватикане нашли дневник, предположительно написанный единственным уцелевшим участником обреченной миссии брата Игнасио, который подтвердил данный факт. Однако история о том, что Вероника оказалась в Аризоне, выглядела слишком неправдоподобной.

Для всех, кроме Браво.

Он отправил Прайса и его отряд на поиски пещеры и Вуали. Стояло начало ноября, примерно то же время года, когда, согласно дневнику, погибли брат Игнасио и его отряд. Было холодно, и после нескольких недель трудной жизни под открытым небом без интересных находок люди Прайса начали испытывать беспокойство; им хотелось вернуться в тепло и комфорт штаба в Сан-Франциско.

Но все изменилось, когда Прайс спросил группу охотников на лосей о существовании известняковой пещеры и они направили его сюда. Повсюду он обнаружил следы присутствия людей: пустые банки от пива, пачки от сигарет, бумажные обертки, следы костров… Тем не менее стрела не привлекла ничьего внимания.

Возможно, это знак, оставленный именно для него?

Прайс в задумчивости стоял у входа и при помощи фонарика изучал все вокруг, пытаясь найти вещь, которая, как он рассчитывал, заговорит с ним, – но ничего не получалось. Возможно, массивные известняковые стены и хранили тайну, но не собирались ею делиться. Углубившись в пещеру, он услышал, как равномерно капает где-то вода, и увидел жуткие, угрожающие сталактиты и сталагмиты. Мартин не мог оторвать от них взгляда, споткнулся о какой-то валун, попытался сохранить равновесие, и валун сдвинулся. Совсем незначительно – но Прайс сразу понял, что валун не являлся естественной частью пещеры.

Он казался чем-то отдельным.

А вдруг он здесь не случайно?

Возможно ли такое?

Сердце Прайса забилось быстрее, он опустился на колени и изо всех сил налег на камень плечом. Валун поддался на удивление легко, и Мартин увидел под ним нишу искусственного происхождения. Луч его фонарика высветил покрытую патиной поверхность металлического изогнутого предмета. Ему сказали, что Вероника находится в защищенном медью цилиндре. На земле, рядом с цилиндром, лежала груда бусин и распятие из слоновой кости. Прайс поднял распятие и спрятал в карман.

В этот момент в пещере раздалось два крика.

Минориты-гностики, подвергнутые анафеме Климента VIII за их веру в то, что правда далеко выходит за рамки церковного канона, прошли превосходную подготовку. Прайс, один из лучших людей Браво, прекрасно знал, каковы приоритеты. Вуаль – прежде всего, а его жизнь, как и жизнь других людей, – во вторую очередь.

Очень быстро – у него оставалось совсем мало времени – он написал сообщение на своем телефоне.

МЕНЯ АТАКУЮТ

Потом уронил телефон в углубление рядом с цилиндром и грудой бусин. Затем, вернув валун на место, поспешил укрыться в более глубокой части пещеры, подальше от того места, где покоилась Вуаль. Выключив на ходу фонарик, услышал топот ног у себя за спиной, и его ослепил свет. Он уже вытащил пистолет калибра.45, но, прежде чем успел укрыться за ближайшим сталактитом, что-то зашумело у него за спиной и он ощутил острую боль между лопатками.

Прайс упал лицом вниз на холодный влажный камень.

Он собрался подняться, но невидимые руки схватили его за запястья и поставили на ноги. Тяжелый удар сломал скулу, следующий пришелся в живот, и Мартин согнулся. Тот, кто держал его запястья, выпустил их, и он упал на пол пещеры, ослепленный вспышкой боли.

Однако эта боль была ничем по сравнению с той, что пришла вслед за ней.

* * *

Сестра Ансельма Беккер мирно спала в своей одинокой постели в женском монастыре Святой Бернадетты в Джероме, штат Аризона, когда ее разбудил оживший сотовый телефон. Мелодия сообщила ей, что звонит ее покровитель, епископ Фрэнсис Гиллеспи, из своей резиденции в епархии архиепископа в Фениксе.

Бросив взгляд на часы, стоявшие на тумбочке, сестра Ансельма обнаружила, что они показывают 4.45 утра – до ее обычного пробуждения для утренней молитвы оставалось еще много времени. Такой ночной звонок мог означать только одно: где-то в Аризоне находится пациент в тяжелом состоянии, который нуждается в терпеливом уходе. Такова миссия епископа Гиллеспи, которую он выбрал сам, – заботиться о пострадавших пациентах, часто одиноких путешественниках или иммигрантах без документов, неожиданно попавших в мир больницы и не способных его принять.

Сестра Ансельма восьмидесяти с лишним лет являлась Сестрой Провидения и главным инструментом епископа для подобных случаев. Она была не только квалифицированной медицинской сестрой, но владела несколькими языками и могла перевести больничный жаргон в нечто доступное для понимания.

– Доброе утро, святой отец, – сказала она. – Что случилось?

– Два часа назад пара охотников на лосей, разбивших лагерь в Национальном заповеднике Прескотт, наткнулась на обнаженного мужчину с серьезными ранениями на проезжей части дороги. Мне сказали, что его пытали и он пострадал от сильного переохлаждения. Охотники находились в глуши. Они постарались укрыть его как можно теплее и отвезли в больницу Святого Джерома во Флагстаффе. Мне сообщили, что он находится в тяжелом состоянии.

– А почему они позвонили вам? – спросила сестра Ансельма.

– Они решили, что жертва, возможно, священник. При нем нашли единственный предмет – окровавленное распятие. Он до сих пор не пришел в сознание; вероятно, скоро его отвезут в операционную. Я бы хотел, чтобы вы поехали туда как можно скорее.

– Конечно, – сказала она. – Я немедленно отправляюсь.

* * *

Сестре Ансельме потребовалось больше часа, чтобы добраться до больницы Святого Джерома во Флагстаффе. Оказавшись там, она немного задержалась в отделении экстренной помощи, чтобы прочитать то немногое, что имелось в карте Джона Доу[58]58
  Джон Доу – в англоязычных странах обозначение человека (или трупа человека), личность которого установить не удалось.


[Закрыть]. Он действительно был ранен стрелой в спину. После стабилизации пациента персонал отделения использовал ультразвуковое изображение, чтобы вытащить стрелу через грудину и грудную клетку, не повредив внутренние органы. Далее его отправили в операционную, чтобы хирурги поработали над другими серьезными травмами.

Расправив плечи, сестра Ансельма вошла в отделение экстренной помощи и отправилась к нужной палате, где столкнулась с другим посетителем, который ее опередил, – хорошо одетым и находившимся в отличной форме молодым человеком.

– Кто вы? – резко спросил он, вставая у нее на пути. – И какое отношение имеете к Мартину Прайсу?

– Значит, его зовут именно так? – спросила она, сделав пометку в планшете, который всегда носила с собой. – Мартин Прайс?

Мужчина кивнул.

– Я – Ансельма Беккер, Сестра Провидения, – представилась она. – Меня попросили защищать интересы больного мистера Прайса. А кто вы такой и откуда знаете этого человека? Вы его родственник?

– Меня зовут Браво Шоу, – ответил мужчина. – Я глава Ордена миноритов-гностиков. Мартин Прайс – член нашего ордена.

Две медицинских сестры быстро прошли мимо сестры Ансельмы и Браво Шоу и скрылись в палате. Через несколько мгновений они появились снова, выкатили Прайса вместе со стойкой для внутривенного вливания и повезли его в операционную. Пока Шоу смотрел на Прайса, сестра Ансельма изучала главу Ордена миноритов-гностиков. Он не походил ни на одного из священников, которых ей доводилось встречать, и если он и Мартин Прайс являлись членами одного ордена, то почему Шоу называл себя и его обычными именами?

– Отец Шоу, я Сестра Провидения более шестидесяти лет, – сказала она. – Но я никогда не слышала про Орден миноритов-гностиков, как внутри церкви, так и за ее пределами.

– Пожалуйста, называйте меня Браво, а не отец, – сказал мужчина с улыбкой, которая ей совсем не понравилась. – Мы – францисканцы, следующие за исходными изречениями святого Франциска. Наш орден был изгнан папой Климентом Восьмым, потому что мы отказались выступить против эдикта святого Франциска и остались монахами. В последующие годы мои предшественники стали интересоваться религиозными реликвиями и проводить расследования, выходящие за рамки жестких церковных ограничений.

Манеры отца Шоу были не только пугающими, но и весьма неприятными. И ей совсем не понравился тот факт, что он явно знал гораздо больше, чем говорил.

– Полагаю, вы обратились в Ватикан за поддержкой, – сухо сказала она.

На лице Браво начала медленно проступать улыбка, которая слегка смутила сестру Ансельму; более того, она показалась ей немного злой, и по спине у нее пробежал холодок.

– Ватикан и минориты-гностики не поддерживают отношений, – ответил он. – Как я уже сказал, так повелось еще со времен Климента Восьмого. Когда дело доходит до доктрины церкви и методологии, наши взгляды расходятся.

– А в чем состоит миссия вашего ордена, святой отец?

Браво коротко рассмеялся.

– Я вижу, что оказался рядом с объектом, не сдающим свои позиции.

Она приподняла бровь.

– И вы объявляете себя таким объектом?

– Да, пожалуй, – сказал он, – но об этом вы должны судить сами.

Сестра Ансельма позволила себе слегка улыбнуться – ну, едва заметно.

– Ваша миссия, святой отец?

– В двух словах, сестра, мы гуманисты и ведем бесконечную войну против зла за человеческие души.

– Как и Церковь.

– Метод, сестра. Я уже говорил, что наши методы различны.

Сестра Ансельма задумалась, а потом сделала еще одну пометку в своем планшете.

– Вернемся к фактам, – сказала она, отрываясь от планшета. – Дата рождения отца Прайса? Ближайшие родственники? Место жительства?

Браво продолжало забавлять ее использование слова отец, но он явно сказал все, что хотел.

– Боюсь, данные сведения являются конфиденциальными. Это связано с природой того, чем мы занимаемся, и опасностями, которые навлекаем на себя и наших близких, а посему мы не разглашаем подобную информацию.

– Тогда расскажите мне, что отец Прайс и его люди делали в горах.

– Боюсь, и на этот вопрос я не могу ответить.

– Не можете или не хотите? – раздраженно спросила сестра Ансельма. – Я совершенно уверена, что они занимались какими-то поисками, и если вы тот, за кого себя выдаете, то весьма вероятно, что именно вы их туда послали.

Браво ничего не ответил.

– Ну, что же, – сказала она, пряча планшет в большой карман жакета. – В таком случае мы квиты.

– Что вы хотите сказать?

– Вы когда-нибудь слышали про закон о МСДМУИП?[59]59
  Медицинское страхование, доступность медицинских услуг и подотчетность.


[Закрыть]

Шоу нахмурился.

– Конечно.

– Сейчас он официально запущен. Отец Прайс стал жертвой жестокого нападения. Он подвергся пыткам, потерял сознание, доставлен в больницу и по-прежнему не способен ни с кем общаться. Вы утверждаете, что беспокоитесь о нем. Возможно, так оно и есть, но также вполне возможно, что вы ответственны в том, что с ним произошло. Может быть, вы только прикидываетесь его другом, но на самом деле пришли сюда, чтобы довести работу до конца? До тех пор, пока я не буду уверена, что вы не представляете для пациента опасности, я не позволю вам к нему приблизиться.

– Вы шутите? – резко спросил Браво. – Вы пытаетесь вышвырнуть меня вон?

– Я вышвырну вас вон, – заявила она без тени улыбки. – Это не угроза, а обещание. Раз уж вы отказываетесь рассказать мне, что искал отец Прайс, я не допущу вас к моему пациенту, тут все предельно просто. Более того, я могу добиться, чтобы вас выгнали из больницы. Как только здесь появится полиция.

– Полицейские не приедут, – сказал Браво.

Сестра Ансельма заметно удивилась.

– Что вы хотите сказать? Как они могут не приехать?

– Охотники, которые нашли Мартина, ничего не сообщили властям, когда доставили его в больницу, и меня заверили, что они и в будущем не станут этого делать. Как и больница. Как только Мартин ее покинет, все следы его пребывания здесь будут уничтожены.

– Вы препятствуете официальному расследованию преступления, – сказала она. – Почему?

– Потому что присутствие правоохранительных органов сразу же станет сигналом тревоги для наших врагов, они поймут, что Мартин жив, и сразу пришлют убийцу, чтобы тот завершил дело. Как только Мартин оправится настолько, что сможет путешествовать, я перевезу его в нашу американскую штаб-квартиру, где он получит возможность окончательно выздороветь, не опасаясь за свою жизнь.

– Вы считаете, что здесь ему угрожает опасность?

– Вне всякого сомнения.

– Но если я буду за ним ухаживать, не означает ли это, что и я окажусь в опасности?

Браво смущенно кивнул.

– Да, вероятно, вы правы.

Сестра Ансельма немного помолчала.

– Пока Мартин Прайс является пациентом этой больницы, я буду ухаживать за ним по поручению епископа Фрэнсиса Гиллеспи. И я намерена выполнить его волю, кто бы здесь ни появился.

– Но, сестра, – сказал Браво, – вы даже не представляете, кто является вашим противником.

– Моим противником? – спросила она. – А у меня сложилось впечатление, что это наш общий враг, так что вам не кажется, что пора объяснить мне, что происходит? Если я буду защищать этого человека, то должна знать, от чего. И мне хотелось бы понимать, чем занимался отец Прайс или кто на него напал. Теперь же прошу меня извинить.

Сестра Ансельма повернулась к Браво спиной и вошла в пустую палату Мартина Прайса. И почти сразу вернулась с двумя небольшими прозрачными пластиковыми пакетами, которые протянула Браво. В одном лежало деревянное распятие, потемневшее от засохшей крови. В другом – окровавленный наконечник охотничьей стрелы.

– Распятие нашли на его теле, отец Прайс сжимал его в руке. Стрела торчала из его спины, – сказала она. – Передавая эти вещи вам, я нарушаю закон, поскольку они являются уликами с места преступления. Поэтому как насчет того, чтобы заключить мирное соглашение? Почему бы нам не договориться вместе заботиться об отце Прайсе? В таком случае вы должны быть со мной откровенны. Но сначала перейдем в вестибюль и отыщем там место, где мы могли бы присесть. Они собираются мыть палату, и мы будем им мешать.

* * *

Браво Шоу никогда не признавал поражения, кем бы ни был его противник, тем более от пожилой монахини. Но в этой женщине чувствовалось поразительное бесстрашие, которое не могло не вызывать уважения. Он послушно последовал за ней в вестибюль больницы, где они уселись в углу, отведенном для ожидания.

– Расскажите мне, – потребовала она.

Но Браво разглядывал распятие, которое достал из пластикового пакета и теперь вертел в руках.

– Что это такое? – спросила сестра Ансельма.

– Оно старое. Быть может, из тех времен. – Он посмотрел на нее. – Мне представляется, Мартин и его команда нашли то, что искали.

Сестра Ансельма с интересом посмотрела на Браво.

– И что же это?

Тот вздохнул.

– Мы должны установить правила. Часть нашей миссии состоит в том, чтобы отыскать утраченные артефакты, относящиеся к начальному периоду существования христианской церкви. Как только бесценные реликвии будут найдены, а их аутентичность доказана, мы позаботимся, чтобы они вернулись к законным хозяевам. К несчастью, существуют могущественные силы как внутри, так и за пределами церкви, которые стараются хранить у себя подобные реликвии ради собственной выгоды. Эти люди всегда были в союзе с организацией Рыцарей святого Климента, названной так в честь папы, заклеймившего нас как еретиков.

– То есть, предположительно, вы хорошие парни, а так называемые Рыцари – плохие? – спросила сестра Ансельма. – Но, если вы возвращаете артефакты церкви, в чем проблема?

– К сожалению, далеко не все представители церкви или даже священнослужители Ватикана достойны доверия.

– А что произойдет, если Рыцари или их друзья сумеют добраться до реликвий раньше вас?

– Обычно они продают их на аукционах, чтобы получить максимальную прибыль; часто покупателем оказывается какой-то богатый и могущественный человек. И опасный.

– В таком случае вы должны считать епископа Гиллеспи на стороне справедливости, на стороне ангелов – ведь так и есть.

Шоу не сумел сдержать улыбки.

– Я его не знаю, но, если люди, которым доверяю я, верят ему, можно сказать и так. Однако на данный момент важно, чтобы добрый епископ не оказался вовлечен в эту историю еще больше. Ему, как и вам, может грозить смертельная опасность.

– Я могу о себе позаботиться, – ощетинилась сестра Ансельма. – Но вы так и не рассказали мне, что искали Мартин Прайс и его соратники. Кстати, какова их судьба? Кто-то уцелел?

Браво покачал головой.

– Я в этом сомневаюсь. Минориты-гностики работают либо индивидуально, либо командами. Как и Рыцари святого Климента. Их команды называют себя extramuros. Поверьте мне, они совершенно безжалостны. Я не представляю, как Мартину удалось спастись из их когтей. Ну, а что до его соратников… Полагаю, все они мертвы, а тела их никогда не будут найдены.

– Из чего следует, что мы мешаем расследованию сразу трех преступлений, а не одного?

Он кивнул.

– И что же искала команда отца Прайса?

Браво вздохнул, понимая, что ему придется отвечать.

– Вы знаете, что такое Вуаль святой Вероники?

Глаза сестры Ансельмы округлились.

– Ткань, которой стирали пот и кровь со лба Иисуса, когда Он шел по Виа Долороза?

– У нас имеются основания считать, что несколько столетий назад Вуаль спрятали в горах Аризоны. Мартина и его команду отправили на поиски. Через две недели после начала охоты тот отправил мне сообщение, где говорилось, что они подобрались совсем близко к разгадке, но больше никаких деталей в послании не было. В своем последнем сообщении Мартин написал, что на них напали. Больше он не отвечал ни на звонки, ни на сообщения.

– А телефон нашли на его теле?

– Нет. Охотники на лосей, доставившие его в больницу, сообщили, что он был без одежды, когда они его нашли. У него было лишь распятие.

– Складывается впечатление, что у вас… и у меня достаточно серьезные противники, – сказала сестра Ансельма.

Браво согласился.

– Рыцари святого Климента хотят завладеть Вуалью так же сильно, как и мы. Более того, учитывая, что произошло, может быть, она уже у них в руках. А если нет, как только Мартин придет в себя, я не сомневаюсь, что они пойдут на все, чтобы завладеть ею. Столетия назад они хотели уничтожить наш орден и до сих пор преследуют эту цель. Однако сейчас повестка дня у них несколько изменилась. Они убивают наших оперативников, когда у них появляется возможность, – как в данном случае, – но куда больше стремятся к власти, используя группу коррумпированных кардиналов внутри Ватикана.

– Значит, нам необходимо немедленно остановить их, не так ли? – произнесла сестра Ансельма, выпрямляя спину. – И я знаю людей, которые могут помочь.

– Пожалуйста, – сказал Браво, – никакой помощи. Я должен настоять на полной секретности. Я просто не могу позволить, чтобы в эту историю был вовлечен кто-то еще.

– Расскажите мне о телефоне отца Прайса, – попросила она. – Вы говорили, он отправил вам сообщение перед тем, как на него напали, но точно не знаете, где он в тот момент находился.

– У меня есть имена двух охотников, которые привезли его в больницу. Надеюсь, что после беседы с ними я смогу узнать, где это могло произойти. Дежурный в больнице что-то говорил о месте, которое называется Гора Мингус, хотя я понятия не имею, где она находится.

– Возможно, она рядом с тем местом, где на них напали.

Шоу кивнул.

– Хорошая точка для начала поисков.

– Вот только сейчас ноябрь, – сказала сестра Ансельма. – Вы заметили, что уже выпал снег? Так что на Горе Мингус он обязательно будет лежать, и я слышала, что с запада надвигается буря. Мы не можем допустить, чтобы наши поиски велись вслепую. Нам необходима помощь, и вы должны принять других людей в наш узкий круг.

Браво был заинтригован.

– И кого же вы имеете в виду?

– Али Рейнольдс, моя близкая подруга, которой я полностью доверяю. Она и ее муж живут в Седоне и являются владельцами компании «Хай нун энтерпрайзис», занимающейся компьютерной безопасностью. Они работают из Коттонвуда. Если вы сообщите мне номер телефона отца Прайса, меня не удивит, если они смогут сообщить точные координаты того места, где его в последний раз включали.

– Но батарейка телефона уже наверняка села.

– Не факт, что это имеет значение. Если его положение однажды было зафиксировано, они смогут найти это место. Кроме того, Али там выросла. В свое время ее отец просто обожал проводить время на открытом воздухе, и Али повсюду увязывалась за ним. Она знает ту местность как свои пять пальцев. Я уверена, что она сможет помочь.

Эта монахиня знала многое из того, что монахиням знать не положено. Однако Браво должен был возразить.