Текст книги "Иная"

Мерзавец. Один из тех, кто ради денег не остановится ни перед чем. Он почти год жил с мамой Доминики, а после рождения ребенка подтвердил свое отцовство, получил причитающееся денежное вознаграждение и скрылся в неизвестном направлении. Обеспечил себе пять лет безбедной жизни и исчез, ни разу не взглянув на родную дочь. Я не злая, но к проходимцам жалости не испытываю. И никогда не смогу их понять.

Среди женщин, к сожалению, тоже есть такие. Теряющие человечность в погоне за материальным достатком. Биологической матери ребенка ЭЛ, так же, как и биологическому отцу, сразу после родов в соответствии с законом на личный счет перечисляется пятьдесят стандартных величин. Получив деньги, некоторые бесчувственные «недомамы» отправляют малютку в детский дом и продолжают жить как ни в чем не бывало. Отрабатывая навык бессердечного заработка. Хорошо, что жилье в пожизненное пользование предоставляется только настоящим мамам. И расходы на содержание и воспитание ребенка ЭЛ в течение первых семи лет тоже возмещаются только настоящим родителям. За этим строго следит Служба Правопорядка.

– Идеальных людей не бывает, Виталина, – сказала Доминика, взяв себя в руки. – У каждого есть свои слабости, каждый совершает ошибки. Без пустоты не было бы и наполненности. Если бы не существовало темного, не было бы и светлого. Все было бы одинаковым и безликим. В этом случае не было бы места эволюции, потому что развитие возможно лишь при желании сделать темное светлым, а светлое еще светлее. Но для этого нужно познать и то, и другое. Так устроен мир.

– Ну почему все так сложно, а? Почему нельзя просто жить и радоваться жизни?

– Можно, и даже нужно, – Доминика сделала попытку улыбнуться. – Именно к этому нужно стремиться. Радоваться жизни и делать радостнее жизнь других. Совершенствоваться, развиваться, делать мир добрее и лучше. Именно в этом, на мой взгляд, и заключается смысл человеческого существования.

– Если суть проста, зачем тогда люди все усложняют? Зачем создают проблемы себе и доставляют неприятности другим?

– А тебе не кажется, что одному любопытному философу пора ложиться спать? – Доминика зевнула и покосилась в сторону кровати. – Мы с тобой, конечно, до утра можем рассуждать о тяжести бытия в круговороте страстей и пороков, но…

– Ладно, ладно, ты права, – перебила я рациональную речь подруги. – Выспаться нам очень даже не помешает. Футболки на верхней полке, выбирай любую, а я в ванную.

– Мудрое решение. Отправлю сначала сообщение Тимуру, что с тобой все хорошо. Он заметно волновался.

– Спасибо, Доми, ты настоящий друг, – послала я на ходу воздушный поцелуй.

А через полчаса мы уже крепко спали, утомленные событиями ушедшего дня.

Глава 8

Виталина Мерц

– Вот он, справа от тебя, хватай скорее, пока не убежал!

– Стой, шустрик, от меня не сбежишь! Куда собрался?

В этот момент завибрировал чаттер. Машинально приняла звонок и по привычке увеличила появившуюся голограмму. Удивленное лицо Тимура надо было видеть!

– Привет, девчонки! Ого! А что это у вас там происходит?

– Привет, – на автомате отозвалась я. – Да ничего особенного, будильник пытаемся поймать.

– Ага, попался! Виталина, я поймала глазастика! – Доминика с довольным видом вылезла из–под стола, держа на ладошке пушистика Клокки с совершенно невинными синими глазами.

Тимур расхохотался. К нему присоединился Дамир. И вот только сейчас я осознала, что поторопилась с увеличением голограммы.

– Ой! – в один голос взвизгнули мы с Доминикой.

Затем я метнулась к голограмме, уменьшила ее раз в десять и, смущенно улыбаясь, проговорила:

– Мы тут это, только что проснулись. И очень рады вас видеть. Доброе утро!

– Такого доброго утра у меня еще не было! – весело сообщил Дамир. – Девчонки, сногсшибательно выглядите!

Ну да, вид у нас тот еще. Взлохмаченные, раскрасневшиеся, Доминика в короткой футболке, едва прикрывающей ягодицы, я в пижамке с енотиками, шортики которой тоже не отличаются скромностью. При этом бодренькие и бесконечно счастливые оттого, что наконец удалось поймать беглеца.

– Хорошее настроение и приподнятый боевой дух обеспечены на целый день! – поддержал друга Тимур.

Я залилась краской, испытывая уже не просто неловкость, а смущение космического масштаба.

– Виталина, ты такая забавная, когда краснеешь, – рассмеялся Дамир. – Да ладно тебе, здесь все свои. И мы никому не расскажем.

Этот шутник еще и нахальненько мне подмигнул, сверкнув глазами. Вот же, черные квадратики!

– Мальчики, доброе утро! А что это вы с утра пораньше к нам на огонек? Соскучились?

Доминика попыталась сменить тему разговора, давая время собраться с мыслями и перевести дух одному крайне смущенному созданию. То есть мне.

– Хотели убедиться, что у вас все отлично, и пожелать хорошей недели, – сообщил Тимур.

– И да, соскучились, – добавил Дамир.

– У нас все отлично. И мы тоже скучали. Бегите на занятия уже, а то рискуете опоздать. Пока–пока! Удачи!

Доминика помахала рукой и послала парням воздушные поцелуи.

– Пока–пока, – прозвучал дружный ответ, и голограмма исчезла.

Да уж, я почти привыкла к тому, что в последнее время каждое мое утро бодрое. Но сегодня оно бодрее бодрого!

Карим Шульц

Два выходных дня показались вечностью. Время тянулось со скоростью черепахи, засыпающей на ходу. Никогда не думал, что из–за девушки буду тосковать, не находя себе места. Всегда считал, что все эти скучания–страдания – удел наивных барышень и мягкотелых слабаков, живших много лет назад. Я ошибался. Ну или я – мягкотелый слабак. Пока не знаю. Знаю одно – почти шестьдесят часов я не мог выбросить ее из головы. Очень напоминает зависимость, с которой определенно нужно что–то делать. Знать бы только что.

Когда Виталина вошла в аудиторию, я словно глотнул свежего воздуха.

– Привет, я уже испугался, что ты не придешь, – приобнял девушку за плечи, чувствуя, как напряжение от ожидания встречи с ней стремительно покидает тело, уступая место приятному облегчению.

– Привет! Как ты мог подумать, что я пропущу лекцию Августины Раечкиной? Ну уж нет, я жить хочу, причем долго и счастливо.

Я улыбнулся, вспомнив первый день учебы и то впечатление, которое произвел на студентов наш педагог по истории дизайна. Зато посещаемость ее лекций 100%. Более того, никто ни разу не опоздал.

– Точно, об этом я не подумал, – улыбнулся я еще шире. – Как выходные? Все домашние задания сделала?

– А у нас были домашние задания? – Виталина мгновенно переменилась в лице, округлив испуганные зеленые глаза.

– Нет, – заливисто рассмеялся я, – я пошутил.

– Ах ты, несносный мальчишка, – попыталась оттолкнуть меня Виталина, изобразив на лице рассерженный вид.

– Ну прости, прости, – я воспользовался моментом, ловко схватил девушку и крепко обнял. – Обожаю, когда ты злишься.

Прижав к себе хрупкое тело, я испытал блаженство. Несколько коротких секунд счастья. Пока это все, что я могу себе позволить. Слишком мало времени прошло, чтобы рассчитывать на что–то большее. Мы знакомы всего неделю, хотя и кажется, будто я знаю Виталину целую вечность.

– Ладно, на этот раз прощаю. Тебе повезло, что я сегодня добрая. Давай уже лекцию слушать.

– Давай, – произнес я, нехотя выпуская девушку из рук.

День пролетел незаметно. Три пары лекций рядом с Виталиной были не такими уж и скучными, местами даже интересными. Немного удручала мысль, что столько часов нахожусь рядом с девушкой, которая мне очень нравится, не имея возможности ее обнять. Но я гнал ее прочь, стараясь сосредоточиться на получении знаний. Мысль гнал прочь, конечно, а не девушку.

Последней была лекция по этикету. Розалия Керро, видная женщина полуЭЛ лет сорока, увлекательно рассказывала об особенностях поведения и манерах людей античного мира. Виталина, как обычно, слушала с большим интересом, следя за каждым движением преподавателя. Неожиданно Розалия Керро обратилась ко мне:

– Карим, как Вы думаете, как проще всего определить степень воспитанности мужчины?

– Э-э, по его умению поддержать разговор?

– Это, безусловно, важный навык для того, чтобы произвести благоприятное впечатление. Однако есть еще кое–что, что на протяжении всей истории человечества является для мужчины самым большим преимуществом. При этом самым простым и неоспоримым подтверждением уровня его воспитания. Это отношение мужчины к женщине. Воспитанный мужчина никогда не позволит себе не проявить должного уважения к женщине. Запомните это, Карим. Очень хорошо запомните. Это золотой ключик к успеху.

Она помолчала немного, глядя на меня с улыбкой, затем продолжила:

– А чтобы лучше запомнилось, Вам, как единственному мужчине в этой аудитории, будет индивидуальное домашнее задание. Подготовьте, пожалуйста, к следующему занятию презентацию на тему «Мужчина и женщина. Базовые правила этикета».

Нет, ну зачем сразу презентацию? Можно было бы просто устный доклад. Вот так сюрприз на мою голову.

Розалия Керро тем временем закончила лекцию словами:

– Я очень трепетно отношусь к правилам хорошего тона. Как приветствовать друг друга. Как вежливо извиниться. Не открывать закрытую дверь без стука. Пропускать вперед женщину. Уступать ей место. Цель всех этих бесчисленных простых правил – сделать нашу жизнь лучше. Это не какая–нибудь абстракция и не пережитки прошлого. Это всем понятный язык взаимного уважения. И моя главная задача – обучить вас этому языку. На этом сегодня закончим наше занятие. Желаю всем хорошего дня!

Одарив меня загадочным взглядом, проповедовательница этикета покинула аудиторию. Мне же ничего не оставалось, кроме как издать тяжкий вздох. Презентация, ромбоид меня побери.

Спускаясь по лестнице, Виталина неожиданно поскользнулась. Я не успел вовремя среагировать, и она, взмахнув руками, уже практически летела вниз. Но неожиданно наткнулась на преграду в лице моего отца, поднимающегося нам навстречу. Отец подхватил девушку прямо в воздухе и аккуратно поставил на землю.

– Простите, – прошептала Виталина, на глазах заливаясь краской.

– Да ничего, я уже почти привык, – с улыбкой ответил отец.

Виталина еще больше смутилась, опустив голову. Такая прелесть!

– Папа, познакомься, это Виталина, моя однокурсница. Виталина, рад представить тебе Артемия Кассана, моего отца и ректора Академии Искусств в одном лице.

– Спасибо, Карим. Но мы уже имели неосторожность познакомиться, причем на этой самой лестнице. Виталина, Вы в порядке?

– Да, спасибо. А Вы?

Они рассмеялись. А я в недоумении пожирал взглядом обоих, совершенно не понимая, что происходит.

– Карим, в следующий раз будь внимательнее, – сказал отец и подмигнул Виталине. – Береги девушку, вдруг меня рядом не окажется. А сейчас, молодые люди, позвольте откланяться. Меня ждут дела.

Я решил, что все непонятное выясню потом, сейчас же нельзя упускать такую чудесную возможность. С довольным видом подхватил Виталину под руку и на ее попытку освободиться с улыбкой сказал:

– Ты сама только что слышала наказ ректора. К тому же он мой отец, нехорошо не слушаться своего родителя. Поэтому буду тебя беречь, а начнешь сопротивляться, на руках понесу. Для твоей же безопасности, кстати.

– Не надо на руках, – испуганно прошептала Виталина, – согласна под руку.

– Ок, – спокойно ответил я, мысленно благодаря отца за его случайные слова.

И за то, что в свое время он настоял на факультете «Дизайн и прикладное искусство» для моего обучения в Академии. А ведь изначально я планировал стать архитектором.

Проводив девушку до общежития, я спросил:

– Чем будешь заниматься сегодня?

– Рисовать, – просто ответила она.

– Ты рисуешь? – кажется, мои брови уползли на затылок.

– Да.

– Покажешь?

– Конечно. Когда закончу картину. Спасибо, что проводил, Карим. Увидимся завтра.

Я не успел ничего сказать, а Виталина уже вприпрыжку преодолела пять ступенек крыльца, улыбаясь, помахала рукой на прощание и скрылась за дверью. Вот стрекоза!

Завибрировал чаттер. Отец? Что ему понадобилось сейчас?

Пробежал глазами короткое сообщение: «Карим, зайди в мой кабинет, как только освободишься. Есть важный разговор».

Заинтриговал. Неужели этот разговор настолько важный, что не может подождать до вечера? Обычно все возникающие вопросы мы обсуждаем дома за ужином.

– Привет, Карим, – раздалось за моей спиной, когда я уже подходил к главному корпусу.

Обернувшись, увидел поднимающуюся со скамейки бывшую одноклассницу. Виктория Найтли, длинноногая рыжеволосая красотка полуЭЛ с золотистыми, немного раскосыми глазами. Мы довольно тесно общались в школе, сидели за одной партой последние два года обучения, однако по обоюдному согласию наши отношения так и остались дружескими. Планировали вместе поступать на факультет «Архитектура и скульптура», но в самый последний момент отец почему–то отговорил меня от этой затеи, приведя тысячу доводов и аргументов в пользу «Дизайна и прикладного искусства».

– Виктория, рад тебя видеть! – я по–дружески обнял девушку.

– Я тоже рада, Карим, давно тебя не видела, – проворковала Виктория, после чего спросила, не сводя с меня пристальных золотистых глаз: – Как учеба? Не жалеешь о своем выборе?

– С учебой все отлично. Насчет правильности выбора пока не понял, время покажет. А у тебя как дела?

– Скучаю без наших проделок, – Виктория приблизилась вплотную и стала теребить мою футболку в районе плеча. – На «Архитектуре и скульптуре» понятия не имеют, что такое веселая жизнь. Почти все хейты и равнодушные. Кроме меня только три девчонки полуЭЛ, и те какие–то неживые. Сложно мириться с таким положением дел.

Хм. И к чему это она клонит?

– Тебе повезло больше, – продолжила Виктория проверять на прочность несчастную футболку, – на «Дизайне» в основном ЭЛ и полуЭЛ. И художница Виталина Мерц в придачу. Надеюсь, не она стала причиной твоего неожиданного решения о смене факультета?

Я чуть не подавился воздухом. Виталина – художница? Но почему отец мне ничего не сказал? Да и сама Виталина ни разу об этом не обмолвилась. Хотя нет. Сегодня она сказала, что будет вечером рисовать. Но откуда я мог знать, что она художница? И откуда это известно Виктории?

– Карим, ты не знал? – заметив мой обескураженный вид, спросила Виктория.

– Не знал, – честно признался я.

– Ты хочешь сказать, что не присутствовал на открытии художественной галереи в День открытых дверей? И ни разу ее не посетил?

– В День открытых дверей меня не было в Эль–Хаттаре, прилетел только на следующий день. Стыдно признаться, но до галереи как–то не дошел еще. А при чем здесь галерея?

– Там находится картина Виталины Мерц. Она неплохо рисует, кстати.

Вот так сюрприз! Картина Виталины находится в галерее. Прямо у меня под носом. А я ничего не знал. Более того, как последний олух, искренне удивился, когда Виталина сказала, что рисует. Понятное дело, не часто встретишь художника в наше время, да и практических занятий по живописи у нас еще не было, чтобы я мог разглядеть ее талант. Но то, что сын ректора Академии Искусств не имеет представления о том, что картина однокурсницы находится в художественной галерее этой самой Академии, просто непростительно. И не просто однокурсницы, а девушки, которая очень нравится. Я болван.

Нужно срочно исправлять свою оплошность! Отец и его важный разговор подождут.

– Виктория, премного благодарен, – склонил я голову, изображая галантного кавалера. – Ты спасла мою почти загубленную репутацию. Загляну в галерею прямо сейчас. Не хочешь составить мне компанию?

– С удовольствием, – радостно отозвалась Виктория и проворно взяла меня под руку. – Идем?

Да уж, это не скромная Виталина, смущающаяся от каждого моего прикосновения. А жаль. Я многое готов отдать, чтобы сейчас на месте Виктории оказалась она.

Прогуливаясь вдоль стен гостевой части парадного холла, я не столько разглядывал художественные произведения, сколько вчитывался в имена авторов. Наконец нашел.

– «Фантазия», Виталина Мерц, август, 2349 год, – прочитал вполголоса.

Картина написана три года назад, тогда Виталине было только тринадцать. Мощно! У нее нереальный потенциал!

– Нравится? – спросила Виктория.

– Нравится, – ответил я, – прекрасная работа.

– А девушка нравится? – задала вопрос Виктория, повернувшись ко мне лицом и глядя прямо в глаза.

– И девушка нравится, – я сделал вид, что не понял, к чему клонит Виктория, и принялся с воодушевлением описывать изображение, – симпатичная, загадочная, проникновенный взгляд синих, как океан, глаз будто заглядывает в самую душу. Немного смущает хвост…

– Карим, ты неисправим, – подняла глаза кверху Виктория. – Виталина Мерц тебе нравится?

– Виталина? Виталина тоже нравится, – не стал лукавить я. – Мы стали друзьями в первый же день нашего знакомства.

– Какая она, Карим?

– Простая, искренняя, добрая, непосредственная, как ребенок. При этом умная, любознательная и настойчивая. Виктория, а с чем связан такой интерес к этой девушке? Ты же не хочешь сказать, что моя красота тебя пленила и ты ревнуешь?

– Мне просто интересно, как выглядит настоящая художница, – ответила Виктория, опустив глаза. – Она красивая?

– Некрасивых девушек не бывает, Виктория, – я улыбнулся, приподнял рукой ее подбородок, а затем легонько хлопнул по носу. – По крайней мере, я таких не встречал.

– Карим, ты не меняешься! – не сдержав улыбку, воскликнула рыжеволосая бестия. – Идем дальше?

– Идем.

Очевидно, что Виктория испытывает ко мне симпатию. Она мне тоже нравится. И всегда нравилась, в школе я был не прочь закрутить с ней роман. Но тогда у нас не срослось, а теперь в моей жизни есть Виталина. С ее появлением все остальные девушки перестали меня интересовать. Я не стану этого скрывать и при необходимости все объясню Виктории. Надеюсь, она поймет. Тем более что наши отношения до этого момента были исключительно дружескими. Такими и останутся.

Минут через десять, закончив осмотр картин в галерее и прокомментировав наиболее невразумительные из них, я проводил Викторию до выхода и отправился в кабинет отца. Пора бы узнать, что там у него за важный разговор.

– Слушаю тебя, отец, – с серьезным видом произнес, усаживаясь в удобное кресло.

Мне нравится этот кабинет. Просторный и светлый, с массивным столом из темного дерева посередине и представительным креслом из такого же дерева во главе стола. Чуть поодаль напротив располагаются небольшие, но очень уютные кресла для посетителей в количестве пяти штук, в одном из которых в данный момент разместился я. На стене слева – огромная визуальная панель, а справа – мягкий диванчик и низенький столик, на котором всегда стоит стеклянный графин с водой и чистый стакан. Чуть правее от дивана находится дверь, ведущая в комнату отдыха с большим комфортным диваном и обеденной зоной.

– Слушай внимательно, сын, и запоминай каждое мое слово, – с таким же серьезным видом произнес отец, расслабленно развалившись в своем кресле во главе стола.

После этого каждый из нас поднял вверх большой палец правой руки, остальные зажав в кулак. Это наш сигнал, означающий, что шутки закончились и пора приступать к делу. У меня классный отец, и я горжусь тем, что похож на него. И внешностью, и характером.

– Карим, я не сомневался, что вы с Виталиной быстро найдете общий язык. Я очень этому рад.

– Не совсем тебя понимаю, – опешил я. – Наш разговор будет о Виталине Мерц?

– Да, сын. И об этом нашем разговоре никто не должен знать, поэтому я пригласил тебя сюда.

Вот так поворот. Отец помолчал немного, собираясь с мыслями, затем произнес:

– Не могу тебе рассказать все, что знаю, в целях твоей безопасности и безопасности Виталины. Поэтому не задавай лишних вопросов, просто выслушай.

Я молча кивнул.

– Почти год назад родители Виталины, как лучшие сотрудники самой крупной компании Земли по налаживанию межпланетных контактов, были отправлены в длительную командировку на новую обнаруженную планету, предположительно населенную разумными существами. С матерью Виталины нас связывают давние дружеские отношения, поэтому перед отъездом я ей обещал, что позабочусь о девочке и сделаю все, что в моих силах, чтобы ее защитить. Одному мне не справиться, я это понимал сразу, поэтому и настоял на смене выбранного тобой факультета. Так ты сможешь находиться рядом с Виталиной и оберегать ее. Прости, сын, за то, что нарушил твои планы, но я не мог поступить иначе.

– Тебе не за что извиняться, папа. Как раз сегодня я хотел поблагодарить тебя за то, что я там, где я есть. Виталина – потрясающая девушка, и, если бы не ты, я мог бы никогда ее не встретить.

– Я знал, что ты поймешь, Карим. Что же касается этой девушки, такую, как она, сложно не заметить. Рано или поздно ты увидел бы, как она танцует, и непременно заинтересовался бы ею.

– Виталина еще и танцует? – вытаращил я глаза. – Чего еще я не знаю о своей прекрасной однокурснице?

Отец улыбнулся.

– Она бесподобно танцует. Жаль, что тебе не довелось видеть ее выступление в День открытых дверей, но у тебя еще будет время, чтобы наверстать упущенное. Очень скоро ты познакомишься со многими гранями Виталины, возможностей для этого будет предостаточно. Как раз это я и хотел обсудить.

Отец поднялся, прошелся несколько раз по кабинету взад–вперед, прежде чем продолжить. Я напрягся.

– Сегодня со мной связался некий профессор Кудрявцев, представившийся научным сотрудником НИЛЗ. Он запросил план мероприятий Академии на весь учебный год и список наших студентов ЭЛ, участвующих в этих мероприятиях. Также просил незамедлительно информировать его о любых изменениях, вносимых в предоставленные ему сведения. Такой запрос от НИЛЗ поступил впервые. Меня насторожила их заинтересованность именно студентами ЭЛ, тем более что Виталина входит в их число. Возможно, у меня просто паранойя, но что–то мне в этом всем не нравится. Я пока не понимаю, что именно, поэтому хотел попросить тебя приглядывать за девушкой. На всякий случай. Тем более что, как я вижу, она тебе не безразлична.

– Хорошо, я тебя понял. Никаких проблем.

– Вот еще что. Виталина два раза в неделю посещает занятия танцами в Найрате. Придумай что–нибудь, чтобы сопровождать ее, но так, чтобы девушка ничего не заподозрила. А я устрою для нее дополнительные занятия по самообороне. Договорюсь с Аликом, чтобы поработал с Виталиной индивидуально. Можешь присоединиться, если хочешь.

– С Аликом? Конечно, хочу! Он же лучший тренер по единоборствам во всем Ширане! И обладатель четырех черных поясов! Папа, ты супер!

– Вот и договорились. А теперь ступай, готовь презентацию по этикету.

– Розалия Керро уже доложила? Это дискриминация по половому признаку, между прочим. И что я ей плохого сделал?

– Розалия Керро – лучший педагог по этикету из всех, кого я знаю. Она тебя научит не только женщин уважать, но и Родину любить!

Отец расхохотался.

– Да ну тебя, – я уныло вздохнул. – Ладно, я пошел. Увидимся вечером.

Хохочет он. А мне вот не до смеха. Подготовка презентаций не мой конек. Да только кто ж меня спрашивать будет?