Текст книги "Безупречный враг"

– Акулы – это хорошо, – заверил морииль, допивая содержимое кубка. – Я готов отдать себя всего на благо глубин. Где мои рииши?

Пять дней морииль правил, находя положение морского короля многообещающим. На шестой день Крид пригласил окрепшего повеселевшего Шотти и вместе с ним всплыл в безлюдной бухте близ столицы. Лечение кровью дракона потрясло Крида: он сам видел стража умирающим, даже скорее мертвым… И вот – не желает верить воспоминаниям, ведь сейчас Шотти жив и здоров. Улыбается, охотно рассказывает, как это прекрасно – принести Око и обрести право на прощение, показать деду внука. И как славно, что Тилл покидает опасное место хранительницы…

– Глуховатое местечко, – заподозрил подвох страж, встряхнувшись и осмотрев берег.

– Тихое, – кивнул Крид. – Ты по-прежнему состоишь стражем у меня?

– Само собой.

– Тогда знай, нас предали, – сообщил морииль с надрывом в голосе. – Меня, храм и даже Сказку.

– Занятно, – улыбнулся страж, изучая людей, спускающихся по тропке на берег. – Эти? Все?

– Нет. Газур не предатель, но он прельстил, переманил и выкупил у храма Уло, и теперь бывший страж именуется вауром охраны дворца, да еще и жену пристроил на выгодное место, устраивать развлечения его великолепию. Гнусно?

– Гнусно, – обрадовался Шотти, изучая сложение ваура. – Этого ты мне отдаешь, верно?

– Именно. Второй – тот, рядом – Роул. Всегда дрался на нашей стороне, а теперь переметнулся к газуру. Пошел против меня, жениха своей названой сестры Риоми.

– Подло, – рассмеялся Парси. – Но в целом здоровый расклад, трое на трое.

– Без оружия, – уточнил газур. – И учтите, завтра прибывает король тэльров, лица друг другу не портить!

Морииль кивнул и снял пояс. Ему было весело и легко. Роул пока не знает, что он – сын Альбера, ему скажут вечером. Премудрая Авэи сама нашла Крида и просила так вымотать сына, чтобы ног не чуял. Потому что в противном случае может от удивления что-нибудь натворить – сбежать, например. Тилл уже знает и обещала выставить русалок у пирсов, никто не воспользуется лодками без их ведома, но лучше не доводить дело до побега. То есть надо драться долго и упорно, с удовольствием. Газур согласился, едва узнал о бестолковой и озорной затее. Лично вызвал Роула и потребовал участвовать в бою с «проклятыми скользкими северянами» на стороне своего народа.

Сирена спустился к воде, смущенно глянул на Крида и виновато развел руками – мол, извини, друг… Уло одобрительно посмотрел на рослого стража морииля и счел предстоящий бой честным.

И долгим. Закатный пожар уже залили и потушили воды океана, когда вымотанные и с трудом дышащие противники все еще добивались победы: силы оказались практически равны.

Глава 16

Корабли Дэлькоста показались у горизонта на рассвете.

Альбер размещался со своим малым походным двором на флагмане. «Двор» состоял из замечательно приветливых и услужливых оримэо – сирены Дио и лекарки Гоо, телохранителя Гокса, четырех псов и личного повара. Родовитых князей – всяких там Тэль-Маров, Тэль-Нитов и прочих, у кого нет знания ядов или собачьей чистой родословной, король расселил по иным кораблям, отговорившись малым числом подходящих кают на флагмане. Альбер своей стариковской хитростью был вполне доволен. Волкодавы умеют молчать и не прерывают течения мыслей господина. А подумать есть о чем!

Сын – это будущее. И он же возвращает к забытым проблемам прошлого. Братца Мироша надо удалять от двора! Тоже, расстарался – обеспечил Гравров двумя наследниками. По мужской линии, да еще драчливыми, неглупыми и тайно любимыми младшими отпрысками знати. Опасно? Вполне опасно! Чего стоит один внезапный альянс с Тэль-Локтами, родом древним и знатным, уважаемым вопреки своим невеликим доходам, вздорности и малочисленности.

«Хорошо бы удалить Гравров». – Альбер Лгос подумал так еще до отплытия и поэтому вызвал на борт «Розы ветров» Мироша и его жену. Славно и удобно, например, с ходу объявить острова своими, а старшего Гравра – их правителем. Или погрязнет в войнах, или вовсе шею свернет. Откажется исполнять волю короля – еще лучше, вмиг станет мятежником… То и другое удобно. Он, король, не отправился бы в дальнее плавание, отказав себе в праве начать завоевание новых земель.

– Как все удачно складывается, Тэр, – бормотал Альбер, гладя уши волкодава.

Гооза нет, и это победа, ведь с некоторых пор король не просто опасался своего советника – панически боялся. Зато есть амулеты пути, и они действуют: заклятый туман за все время не удалось увидеть на воде. Всего лишь раз магия Запретных островов вроде бы насторожилась и показала себя: примчался шквал, порвал паруса на двух кораблях и прилично перепугал знать. Мигрени и иные недуги, куда более позорные, с точки зрения бравых моряков, дали последним повод вволю посудачить, обсуждая князей… Шквал улегся, волнение затихло, и Запретные острова больше ничего не смогли противопоставить флоту севера. Альбер мысленно торжествовал победу.

Флот теперь неизбежно пустят в бухту для переговоров, и перевес в силе станет главным и решающим в схватках на берегу. Уже к исходу седмицы род Лгосов получит остров, зовущийся пока Гоотро. И он, Альбер Лгос, король Дэлькоста, щит Даргмира и десница Лозильо, наречет Гоотро новым именем, добавив к титулам короны нечто вроде «владетель южных островов».

Злые мысли, хищные и темные. Моряки и гвардия за время плавания крепко зауважали своего короля. Туман ему не помеха, и мерзким русалкам, как бы они ни оправдывались, что не таковы, тэльров не запутать! Пусть-ка появится берег, и там каждый зачерпнет себе горсть жемчуга. А после присмотрит и иную добычу.

И берег явился.

Наивный дурачок Дио под насмешливым взглядом короля сам помог провести корабли в узкие щели рифов, указал безопасные коридоры. И теперь целыми днями стоял на носу, радостно ожидая встречи с домом.

Гоотро возник в утреннем розовом сиянии тумана. Сонный мирный город. Красивый – Альбер в свою лучшую подзорную трубу алчно рассматривал просторные дома, широкие улицы, удобные набережные. И прикидывал, как ступит хозяином на площадь дворца, венчающего высочайший холм.

Жадные раздвоенные язычки змей-флажков на верхушках мачт слизывали соль свежего морского ветра. Корабли замерли на рейде у бухты острова Гоотро. Капитаны получили приказ ждать до вечера, тихо готовить бойцов и шлюпки.

А пока Альбер мило улыбался и лениво махал рукой суденышку островитян, стремительно идущему на веслах к борту «Герба Дэлькоста». Король уже видел на низкой открытой палубе Крида Гравра, а рядом с ним – еще нескольких человек, смуглых, незнакомо одетых, важных. Еще не понимающих своей роли низших слуг нового короля.

– Приветствую, ваше величество, – до непочтительности коротко кивнул наглец. – Под резиденцию правителей Дэлькоста выделен замок, во-он тот. Бывшие владения сирина Гоотро, они все ваши, отныне и впредь, я даже попросил заранее поднять флаг. Комнаты приготовлены, лодки для вывоза людей идут – видите? Я вроде как прибыл вас официально пригласить, что и делаю: изволите посетить торжественный обед у владыки?

– Хамишь, – нехорошо прищурился Альбер.

– Я больше не подданный Дэлькоста, – слишком уж сокрушенно вздохнул Крид и расцвел улыбкой. – У меня теперь равное с вами положение, смешно сказать! Свой народ имеется. Звать меня надо «всадник Риильшо» или даже «ваша безмерность». Глупо, но привыкаю. Короны разве что нет, зато вместо нее полагается занятное украшение.

Крид стащил шейный платок и с наслаждением проследил за пульсацией королевского взора. Низко нависшие веки Альбера на миг дрогнули, дав глазам его величества открыться во всю ширь. Но старик умел собою владеть и тотчас снова свел веки в волосяные щели жестокой зависти, маскируемой под безразличие. Крид фыркнул и стал высматривать родных на корабле. Око Риильшо кого угодно сведет с ума! Но некоторым, по мнению морииля, это уже не грозит, сами давно затоптали остатки порядочности и разумности, а советник Гооз лишь помог.

Альбер, оправившийся от переживания, величаво, насколько позволяла шаркающая походка, спустился на чужой кораблик. Он любезно улыбался. Ведь подумать не мог, что острова так сказочно богаты!

Спокойные темные глаза Боу в полной мере прочли на лице гостя его желания и планы. Хранитель вежливо и глубоко поклонился, пряча улыбку. До появления русалок корабли Альбера и его многочисленное войско еще имели хоть малый смысл. А теперь – едва ли. Бедняга старый кракен вторую седмицу отсиживается у пирсов, серый от ужаса: знает, что дракон очень высоко ценит спрутов, особенно – в меню завтрака. Кракен, спасая все свои деликатесные лапы, заключил через посредничество русалок договор с газуром: обязался охранять порт и даже помогать с постановкой судов в сухие доки, если ему позволят безвылазно жить в гавани хотя бы год, пока голодный дракон слишком свиреп.

Кракена кормят, дельфины загоняют для него рыбу, а люди сливают помои и иные отходы в огромные емкости и приводят скот. Кстати, такой способ избавления от помоев очень нравится обеим сторонам. Спрут их находит вкусными, а люди счастливы – ни запаха, ни сложностей с очисткой ям. Одна беда – старый негодник очень любит играть с корабликами. Как увидит новый, незнакомый – обязательно ощупает присосками и погоняет по всему порту. Еще ночью Крид нырял, нашел кракена и строго велел старику не шалить. Но пять десятков совершенно новых игрушек – это же наверняка неодолимый соблазн…

Точно!

Альбер засипел и охнул, сползая на руки заботливых стражей-оримэо. Щупальце, розовое от любопытства и радости обнаружения нового, аккуратно выползло из воды и зашарило по борту. Наверху закричали, топот ног отметил подготовку то ли к панике, то ли к бою.

– Кэйни, как не стыдно! – возмутился Крид, перевешиваясь с борта. Уло, ваур дворца и представитель газура на встрече, деликатно придержал морииля за ноги. Крид повис над самой водой и похлопал по поверхности рукой. – Марш домой, место! Ты же перепугаешь всех, ну что за поведение!

Голова размером с небольшой остров осторожно высунулась из воды до самых глаз, теперь и на соседних кораблях ударили тревогу, заголосили. Щупальце свилось в кольца и ушло под воду. Альбер с неприязнью глядел на Крида, как всегда умудрившегося испортить королю настроение. Сколько сил в свое время было положено, чтобы удалить никчемного от двора и, лучше того, извести совсем. Так нет, выворачивался, скользкий. И ловкий. Как теперь захватывать столицу?

С высокого борта флагмана с тем же немым вопросом смотрел капитан. Рядом безмолвно радовался адмирал Тэль-Мар. Он с самого начала говорил: «Не лезьте, ваше величество, в дела чужого берега, которых не понимаете…» А еще спрашивал, не советовался ли Гооз с королем, прежде чем отнять разум у Парси, весьма годного на роль наследника молодого князя Тэль-Мара? Скандал получился преизрядный, король отпирался старательно и неловко, совсем как невинная девица, замеченная в задних комнатах припортовой таверны… Ногорро слушал молча, а затем так же молча написал на бумаге, что отказывается участвовать в командовании военным походом. И после ссоры Альбер, несмотря на холодное бешенство, принял это оскорбление и стерпел. Так и сложилась смутная нынешняя ситуация: Ногорро вел флот, распекал капитанов, не выбирая выражений и даже временно забыв о кракенах и каракатицах, коими заменял на суше бранные слова. Но в списке команды корабля Ногорро Тэль-Мар числился… пассажиром.

– Принимай флот, б-братец, – проскрипел Альбер. – Доволен?

– Еще бы, укуси меня омар! Мир угоден глубинам, и мне он тоже по душе, – важно кивнул Ногорро. – Эй, как тебя там, всадник! Познакомь с собачкой. Он солонину кушает?

– Кэйни, – строго позвал Крид. – Не спорь с адмиралом! У него есть солонина. И, господин Тэль-Мар, учтите, этому попрошайке всегда мало. Помои в воду лить запрещено. Хранитель Боу распорядится, чтобы их приняли с кораблей, и тогда вы сможете посмотреть на нашего песика на мелководье.

– А что это он тут обосновался? – гулко полюбопытствовал адмирал, принимая у расторопного матроса полкабана и переваливая за борт. Розовое тонкое щупальце – самый кончик – деликатно обхватило лакомство. – Болеет?

– Дракона опасается, – мстительно уточнил Крид.

И с тихим удовольствием проследил за появлением на потемневшем лице короля знакомого желчного оттенка осознания явного проигрыша. Только что его величество допустил мысль, что кракена можно приручить… Дракон оказался сюрпризом превыше понимания Альбера.

Король Дэлькоста угрюмо ссутулился в кресле и взялся изучать чужой берег без прежнего интереса. Еще бы, чужое – оно куда менее занятно, чем свое…

Гоо поставила на столик поднос с соками и фруктами, сочувственно глянула на короля. Она хороший лекарь. От мигрени Альбер излечился общими стараниями, ее и Дио, еще на северном берегу, боли в суставах покинули его три дня назад, изжога и затрудненное дыхание тоже далеко за кормой… Но против жадности и злобы ни один лекарь не поможет. Если король себя не переломит, вернутся и прежние недуги. Она говорила, но не была услышана… Хотя ее слушал не только Альбер, но и королевские псы, обожающие маленькую оримэо сильнее, чем своего старого хозяина. Тэр последним спустился на чужую палубу, сел у ног Гоо и осмотрелся. Никто не угрожает королю. Рыжий это понял сразу, не первый год в сторожах. Он лег, лениво улыбнувшись во всю пасть, чтобы не забывали об уважении.

– Не унывайте, дядюшка, – весело успокоил короля Крид. – Сын-то ваш действительно нашелся. Хороший человек, только вчера мы в последний раз с ним подрались. Или не в последний?

– Утешил, – скривился король. – У меня было моральное право на претензии к островам. Ведь русалки топили мои корабли! Разорение казны, угроза портам… тебе не понять.

– Отчего же, – удивил короля Крид. – Я вполне согласен. Вы вдвоем с советником испортили репутацию морского народа, обвинив сириний в бедах, причиненных флоту с вашего ведома. Это заслуживает внимания. Я поговорю со старейшинами, и мы выдвинем вам свои претензии в оскорблении нашего народа официально.

– Кто это «мы»? – окончательно запутался Альбер.

– Русалки, то есть сиринии, – вздохнул Крид.

Альбер тихо застонал. После кракена он уговаривал себя не удивляться ничему столь же непостижимому. И дракона принял вполне спокойно, спасибо хоть на словах, без наглядной демонстрации. Но то, что среди Гравров завелись русалки… Да есть в этом мире предел безобразиям? Король оглянулся на мирно отдыхающий флот и убедился в том, что этого предела нет! От «Розы ветров», запросив у адмирала отмашкой флага и получив тем же путем «добро», отвалила шлюпка и резво пошла нагонять торжественно движущийся кораблик оримэо с посольством Дэлькоста. На борту – вся семейка Гравров и Дина Тэль-Мар, само собой. Эта-то куда спешит? Боу чуть шевельнул рукой, и подошедшей вплотную лодке бросили буксирный канат. Крид утратил интерес к королю, наскоро поклонился и ушел на корму махать рукой маме и перешучиваться с официальной невестой.

Кораблик вошел в узкий причальный канал для встречи важных гостей. Альбер несколько более благодушно изучил густо-зеленые ковры с геральдическим узором Дэлькоста, флаги со знакомым гербом в руках рослых северян. Пусть это люди из охраны Гравров, но все же подданные, что приятно. Хоть тут Крид ничего не упустил, принимают вполне достойно. Эскорт подобрали, и даже гимн выучили сносно, а учитывая голоса певиц, так и вовсе все замечательно. Альбер поискал взглядом женщин. Одна стоит на краю причала, вторая сидит там же. Его величество горько кивнул – русалка. Экий хвостище… Старого больного короля решили добить чудесами.

Борт без звука коснулся причальных столбов. Рослые оримэо в синем мгновенно пришвартовали кораблик. Выстроились у кромки ковра, замерли, склонившись. Из дверей возникли новые охранники, уже в бордовом.

У кресла шевельнулся Дио и стал тихо пояснять, где люди местного короля – газура, а где – храмовые стражи, именно в таком составе здесь принято приветствовать владыку и повелителя. Оба, кстати, не замедлили появиться. Альбер поднялся и расправил плечи. Ему польстило, что встретили лично и прямо на причале. Дио добавил на ухо:

– Так бывает редко, чтобы без пышных церемоний и в узком кругу.

Король благожелательно кивнул. И сквозь зубы незаметно стравил огорчение… Себе-то теперь можно признаться, войну он задумал потому, что в живого сына не верил. Он уже несколько лет просыпался в холодном поту от мысли: Амели ушла от него и, вопреки заверениям хитроумного советника, не сберегла сына! Лживый выскочка врал, на самом деле ребенок мертв, все именно так, как и представлялось уже в течение многих лет, нет тайн и нет надежды. Жил в душе и другой страх: прошло немало времени. Как можно поверить чужим людям, подсовывающим северу своего ставленника? Мол, верь, это твой сын, мы с тобой честны… А разве можно верить людям, тем более – облеченным властью? Альбер полагал, что нет. Вот если захватить город и показать свою силу – дело иное! Только сила сейчас у них, владеющих магией голосов, приручивших спрута и угодивших русалкам.

Король хмуро прошел по дорожке зеленого цвета, ступил на бордовую, принял символические дары дружбы и двинулся к высокой арке входа в зал переговоров. Газур ему не понравился – мальчишка. Азартный, резковатый и шумный. Владыка выглядел и того хуже – мягкий, умный и опытный в дворцовых играх. Альбер усмехнулся, погладил загривок Тэра. Любой сейчас нехорош! Потому что будут обманывать.

Стол в зале оказался круглым, и Альбера позабавила его отделка: часть поля зеленая, для Дэлькоста, часть – бордовая, там кресло газура, возле синей четверти уселся владыка… а Крид сморщился и покорно побрел к перламутрово-бирюзовой отделке дуги. Выходит, он тут и правда представляет кого-то наравне с прочими. Стол был велик, и сидений возле каждого кресла правителя, пока пустых, имелось по десятку. Занимающих эти места людей выкликали глашатаи, почти как дома. Начали с гостя, и Альбер ощутил невольную благодарность по отношению к нелюбимому кузену и его семье. Сидеть за столом напротив трех чужаков в одиночку трудно даже королю. А так, в окружении Гравров, рядом с хорошенькой Диной, отчего-то исступленно ломающей веер, – уютно. Вот всех назвали, и люди расселись. Слуги убрали лишние стулья.

Король успокоился и стал внимательно изучать свиту газура. Удивленно поднял бровь – оказывается, ему пела сама жена правителя! Повторно удивился его величество тому, как мало людей село рядом с его великолепием. Всего-то жена и распорядитель охраны. То есть – совсем без лишних ушей.

На синем поле тоже сидели втроем – владыка, его жена и хранитель Боу.

Крид внес разнообразие не в число, а в состав – его окружали две девушки. Король нахмурился: да возле этого мерзавца всегда вьются красавицы, здесь – тем более. Голубоглазую представили как сирина, а смуглую певунью назвали первой сиреной гротов.

– Вот и собрались, – улыбнулся газур на правах принимающего гостей. – Ваши корабли восхитительны, король, буду рад посетить их. Позже, само собой. Столько произошло со дня выхода в море вашего посла! Но мы все же собрались за столом и сидим вполне мирно, это радует. Прежде мы по очереди или одновременно желали начать войну. Я сам – больше прочих, пожалуй.

– Удивлен, – усмехнулся король. – И искренности, и знанию языка севера, и более того – нынешнему миролюбию. Имея на службе кракенов и русалок…

– Увы, – рассмеялся газур. – Они мне не служат! Только своему мориилю Криду, который так до сих пор и не определился с полным именем. Замок на берегу ему теперь не нужен, но без благословения родных от имени не отрекаются. Не допускайте тучи огорчения на свое чело, о гость. Мы немедленно проясним мучительный и важный вопрос о вашем ребенке. Я, газур Яоол, рассмотрел все бумаги и выслушал свидетелей. Я готов признать сведения достойными внимания и достоверными, а следовательно, я готов вывести означенного человека из числа своих подданных и уступить вам.

– Рассказывайте, – хмуро бросил король.

– Вы никому из присутствующих не поверите, и ваше недоверие закономерно, – вздохнул владыка. – Добавлю, что нас, увы, самих долго и успешно обманывали. Пусть ваша бывшая жена сама извиняется и выкручивается! С одним условием с моей стороны, ваше величество. В соответствии с законами Древа ваш брак с госпожой Амели Тэль-Роз является непризнанным. У нее здесь иное имя и новая семья, отнеситесь к этому с уважением.

Альбер пожал плечами, принимая справедливость условия. Однажды он сам признал недействительным похожий брак южанки с кузеном. Этой вот самой южанки, сидящей рядом с владыкой. И прошлое решило отомстить. Король знал – подобную месть не отклонить и не оспорить. Хмуро кивнул, думая: «Может, Амели постарела и согнулась, глядеть на нее будет не слишком больно…»

Не согнулась. Изменилась сильно, к тому же выглядела очень бледной и слабой. Владыка пояснил, что ее ранили сторонники Гооза, когда с советником разбирались на островах. Король снова кивнул, не отрывая взгляда от лица своей бывшей жены. По-прежнему красивой. И все еще небезразличной старому сердцу, которое король давно списал и признал каменным. А оно, проклятое, болит и жалуется…

Амели-Авэи села и рассказала о своем обмане, часто замолкая, чтобы отдохнуть и перебороть слабость. Как пряталась от короля, выдумав болезнь и родив ребенка тайком, как потом вписала ложную дату рождения и утаила происхождение сына от владыки. Как распустила слухи о том, что ждет ребенка и что младенец умер в зиму, хотя не было того младенца, но имелись важные дела, требовавшие отлучки из дворца. Завершив наиболее сложные пояснения, Авэи улыбнулась и прямо посмотрела на бывшего мужа.

– Он ничуть не похож на вас, – гордо добавила бывшая Амели. – Мой сын вырос, зная иного отца. Юго смог разбудить в его душе лучшее, что только есть в мужчинах. Он честный, добрый, смелый… Мой сын не склонен к интригам и умеет беречь дружбу. Он пока не хочет считать родиной Дэлькост, о короне не мечтает, на меня за сокрытие прошлого сердит. Сбежал бы, пожалуй, но у берега стерегут русалки.

Альбер проглотил сухой комок и закашлялся. Гоо возникла буквально из воздуха и поставила на стол высокий кубок, сердито глядя на собравшихся. Ведь расстроили доверенного ей больного, довели до сердечных спазмов. Присмотревшись к лицу Авэи, лекарка убежала и скоро одарила и ученицу араави чем-то столь же полезным. Вторая усердная девушка обнесла напитками остальных. Король выпил горький настой, отдышался. Он уже не знал, готов ли поверить в существование сына. И может ли позволить себе не верить – тоже не знал.

Роул вошел, поклонился столу и упрямо взялся за изучение плиток мозаики пола. Риоми фыркнула, вскочила, торопливо поклонилась, подбежала к другу и утащила его на сторону русалок. Усадила, ловко и совершенно недипломатично дернула за волосы на затылке, вынуждая поднять голову.

Король, задохнувшись, жадно изучал смуглое от загара лицо с характерными чертами жителя Дэлькоста: очень знакомый по портретам себя в молодости – недобрый, чуть исподлобья взгляд темно-серых глаз, линию губ… Взгляд был для тех портретов излишне прям и выражал определенную неприязнь. Чуть смягчился Роул при изучении раскрытого веера Дины. Кстати, веер с хрустом закрылся. Госпожа Тэль-Мар встала и уложила сломанную игрушку на стол:

– Крид, пользуясь таким обширным собранием королей, я хочу сообщить о своем твердом намерении расторгнуть нашу помолвку. Я намеревалась стать женой наследника Дэлькоста, ты не смог сберечь ни титул, ни само подданство. И если тебя не устраивает родной край, убирайся ко всем… как там говорит адмирал?

– Вонючим кракенам, – охотно подсказала Риоми. – Это недалеко, по берегу до старого заросшего пляжа.

Альбер даже зажмурился от нелепости происходящего. Внутренне обрадовался, что за столом совсем немного свидетелей позора, творимого теперь его собственным посольством. Король никак не ожидал, что милая и воспитанная Дениза так вопиюще нарушит этикет. И это – в самый ответственный момент, когда его величество должен был в первый раз заговорить с сыном и либо признать его, либо… просить о праве на само это признание.

Почти невольно Альбер опустил руку и нащупал лоб Тэра. У кого еще искать сочувствия? Не у людей ведь… Он, старый и опытный в интригах человек, был готов поверить в возможность обретения сына, живого и совершенно настоящего! Он только-только начал придумывать слова, способные смягчить недоверие во взгляде, удалить с красивого лица такой знакомый фамильный прищур… Мальчик обязан отправиться домой и занять трон. Вот только сын пока что не желает никуда плыть, это понятно, и это новый страх, прежде не донимавший короля. Альбер медленно выпил остатки настоя, судорожно подбирая хотя бы первые слова, позволяющие начать разговор. Но тут все бестолковые и не способные к политической деятельности люди, собранные в бирюзовой четверти круга стола, добили-таки своими выходками короля, вызвав приступ мучительного кашля, сопровождаемый возмущением обычно тихой Гоо.

– Поздравляю, ты теперь законный князь. – Крид ловко хлопнул Роула по спине, мешая тому сесть.

– Пользуйся случаем, быстро! – ущипнув Роула за локоть, громко шепнула ему в самое ухо голубоглазая красавица. Затем она вцепилась ноготками в то же многострадальное ухо и вынудила сына Альбера смотреть на Денизу. – Ну! Скажи ей, что сбежал из-под балкона три года назад, потому что тогда не был князем, а намерения имел серьезные.

– Промолчит – отпою ему голос навсегда, – едва слышно добавила жена газура, глядя на жемчуг, обнимающий ее точеные запястья.

– Если промолчит, то милейшая княгиня Натэлла Тэль-Дарг окажется права: ухаживают не за нами, а за нашим золотом, – судорожно вздохнула Авэи.

– Я бы уже сбежал, – признался Крид. – За все золото мира я не готов терпеть такое вот издевательство.

– Дениза, – наконец-то выговорил Роул, покосился на короля и поморщился. – Дениза, я бы все равно отправился на север следом за вами… Хорошо же, я готов заплатить ту цену, которую с меня требуют. Имя, все прочее. Но я желал бы…

– Да, я согласна, – решительно прекратила невнятную речь Дина, смахнула сломанный веер на пол и широко улыбнулась, глянув на Лидию. – Надеюсь, это не ухудшит моих отношений с семьей прежнего жениха.

Альбер слушал малопонятные препирательства молча. И так же молча он принял и прочел договор о мире, договор о передаче двух островов близ Дильша под резиденцию постоянного посольства, изучил торговое соглашение. Не испытывая сожаления, подписал все бумаги и дождался наконец-то возможности покинуть зал, чтобы ближе подойти к бывшей Амели и в первый раз заговорить с сыном… Гоо оставалась рядом и встревоженно следила за бледным лицом короля, за дергающимся уголком рта, трогала руку и проверяла пульс. Именно она неожиданно строго потребовала тихую комнату для отдыха Альбера и запретила его волновать любыми новостями.

К вечеру королю Дэлькоста стало легче, и его пригласили на праздник. Теперь на набережной что ни седмица – находят повод для радости. Сконфуженных «завоевателей» со всех кораблей доставили на берег и наспех расселили в крепости и в городе. И снова пели Онэи и Тилл, а потом танцевали девушки. И король, чьи старые слабые глаза не любили сумерек, путался, переставая различать оримэо и русалок. Он лежал на подушках в удобных открытых носилках и улыбался. Рядом стучал коротким хвостом Тэр, радуясь крайне редкому для хозяина хорошему настроению. Король наблюдал из-под складок век за сыном и молча гордился мальчиком. Все же по-своему бывшая жена осталась верна Дэлькосту – вырастила достойного наследника. Не напоила его злобой к прошлому, не очернила северный берег и не заразила юношу идеей мести. Выбрала не худшее имя, создала будущему королю репутацию, привила манеры и ввела в высокий круг знакомств… Роула уважают, и здешний газур ему охотно кивает, как равному, хотя малыш пока и не коронован. Удачно, что русалки тоже благосклонны к сыну Амели. Да и брак с Диной Тэль-Мар – разумная идея, достойная наследника. У принца уже получается вести подобные дела, следовательно – выживет во дворце. Тэль-Дарги ему благоволят, Гравры тоже признают, Тэль-Мары – само собой, «за», да и Тэль-Ниды с Тэль-Локтами… Все удачно. Альбер привычно погладил загривок пса, разделяя с ним радость. Теперь можно передать власть – есть кому – и удалиться на покой. После улаживания отношений с Натэллой и полного признания наследного титула за двумя юношами, за которых просила княгиня, Альберу не откажут в его намерении посетить Даргмир и надолго там задержаться… Если и есть люди, которым король хоть немного верит, то это старый князь Михль и его энергичная жена. И, конечно, псари, вырастившие Тэра…

Но подобные планы исполнятся попозже. Пока и тут есть дела.

Надо убедить владыку уступить старому и беззащитному Альберу хранителя, способного унимать боль. Если не этого, очень толкового, то иного, не хуже. Далее: следует выторговать лекарку Гоо в постоянные сопровождающие. Стоит помириться с Граврами по-настоящему. Больше они не опасны, да и нет нужды играть в дворцовые игры, имея наследника, вовсе не позорно признать: я стар, устал, потерял хватку. Альбер наблюдал за чужим праздником и почти готов был счесть его и своим тоже… Нет прежней злости, и радости от падения противников давно уже нет. Оказывается, куда приятнее замечать, как сын ухаживает за очаровательной Диной, думать о внуках. Если поженить детей прямо теперь, к лету можно надеяться на благоприятные известия. А жемчуг русалки принесут сами, воевать с ними глупо и опасно. Крид простодушен до наивности, он верит в дружбу и обожает нового наследника. Они будет усердно задаривать и Роула, и Денизу. Вот и пусть старается! В любом случае морииль происходит из Гравров, не чужак, всё к благу Дэлькоста.

Удачный поход. Король прикрыл глаза и снова улыбнулся. Может быть, лучший его поход за всю жизнь.