Текст книги "Безупречный враг"

Эпилог

Три года спустя острова лежали под солнышком летнего полудня, великолепные и спокойные. На окраинных стало больше портов, в них стояли корабли самых разных земель. Купцы азартно торговались на рынках, едва размеченных к застройке. Рыбаки оримэо поминутно со слезами восторга поминали доброту правителя, сократившего аппетит казны с четверти дохода до десятины. Северная знать Дэлькоста и Лозильо высматривала места на скалах с лучшими видами – для особняков – и обдумывала планы кровного родства с местными таорами, что было весьма перспективно с точки зрения доступа к жемчугу и портам юга. Храм богател и отстраивался, интересуясь возможностью распространения славы богини Сиирэл на побережье Дэлькоста и его соседей.

Все выглядело удивительно хорошо, особенно если скользить взглядом по поверхности событий и не углубляться в их суть.

Газур смотрел на ленивое великолепие полуденного мира с холодным бешенством. Он вымерил шагами уже весь белый пляж малого острова, прильнувшего случайной песчинкой к корням Древа. Крошечный клок суши, сорок шагов вдоль и шестьдесят три от воды до скал. Роул сидел на плоском теплом камне у воды и с любопытством наблюдал, как гневается его «брат». Ведь все правители – братья, им льстит это нелепое родство. Мол, иных равных в мире нет…

– Морская тварь понятия не имеет о времени! – в сотый раз пожаловался газур, недавно установивший на башне своего дворца часы с боем и весьма гордый таким новшеством. – Недоросль!

– Давай так ему и скажем, когда дождемся, – с надеждой предложил Роул. – Поводов и правда много.

Яоол сердито фыркнул, сел рядом с правителем Дэлькоста, коронованным всего полгода назад, и кивнул.

Поводов было очень много!

Начать следовало с любимой сестры, которая месяц назад, не сказав никому ни слова, приняла предложение, произнесла слова отречения от берега и отрастила хвост! Почему все перечисленное она сделала тайком – понятно… Да кто бы ей позволил! А теперь разрешать и запрещать поздно, уже нырнула. И в безобразной истории наверняка есть хоть малая толика участия наикапризнейшей первой хранительницы гротов – Риоми.

Не лучше обстоят дела и с обнаглевшим кракеном. Он уверовал в то, что дракон насытился, и подло ушел в глубину! Кто теперь должен расхлебывать помои столицы? Хоть бы предупредил!

А еще жемчуг. Газур застонал и стукнул кулаком по камню. Сколько раз бестолковым русалкам объясняли: нельзя каждому встречному и поперечному дарить что попросят. Жемчуг имеет цену, и немалую! Подводные наглецы усмехаются в ответ и спрашивают про дорожки во дворце газура, усыпанные как раз бесценным жемчугом… Это же оскорбление! Но ладно бы только говорили, так русалки еще и делают: две седмицы назад, ночью, тайком, они усыпали дорожки у домика несчастного Пэи ровными розовыми горошинами по двадцать золотых граонов каждая, причем это внутренняя цена самых наглых островных перекупщиков…

Роул смотрел на отчаяние газура с полным пониманием. Будто ему легче!

В одном из портов Нагрока обидели дельфина, и теперь возле берега нет ни единой рыбки. Причем на расстоянии, равном трем дням конного пути от злосчастной бухты. Посол князя сейчас в Тавре, бороду рвет и разве что на коленях не стоит: умоляет спасти побережье от голода и неубедительно угрожает войной.

Предприимчивые дураки из рода Тэль-Роз, которые успокоиться, видимо, не способны, решили поймать русалку. Зачем – не говорят, но и без того ясно: опять мечтали о короне и нуждались в деньгах. Ловили русалку на разноцветные стеклянные бусы, перепутав хвостатую женщину с дикарем. Что забавного и обидного в данном промысле нашли подданные морииля, неизвестно, но «рыбаки», прежде чем их обнаружили, пять дней остервенело гребли к берегу, расположенному в полуверсте от места «ловли», и за все время не сдвинулись с места. Смешно… только они до сих пор там, их кормят, перебрасывая еду с расстояния в три десятка локтей. Ближе подойти не удается, волна стоит на месте, ни туда не пускает, ни оттуда не выпускает.

А еще не дают спокойно жить забавы бессовестной Риоми, названой сестры, которую никто не думает воспитывать и уговаривать остепениться, стать взрослее и осознать обязанности и ответственность морской правительницы! Три седмицы назад Риоми обогнала самый быстрый корабль Дэлькоста – «Ласточку» верхом на обожаемом Нигоше. Конь был доволен, русалка тоже. А капитан до сих пор пьет вино и рычит от злости, утверждая, что в такое море он больше не пойдет. Потому что если трезвый человек видит на волнах лошадь – что-то в мире крепко неправильно. А уж когда эта самая лошадь галопом обходит его корабль при попутном ветре… Ладно если бы капитан только пил – он подал иск русалкам! С кого теперь взыскивать и каким образом?

Волны плеснули о берег звонко и весело. Король и газур резко обернулись. В общем-то они знали, что пройдет лет десять и проблемы улягутся. Девять веков разобщенности требуют времени на взаимное привыкание. Можно убедить русалок не дарить слишком много, не устраивать избыточных демонстраций своих возможностей и не наказывать всех людей за глупость одного из них. Старейшина Нолл помогает, и постепенно все получится.

Но как простить наглецу – такое? Они терпят советников, принимают послов, отдают свою жизнь во благо государств, изнывают под натиском этикета… А в это самое время кое-кто имеет равное с ними право зваться «братом» правителей и живет в свое удовольствие!

У кромки бухты поместилась только ноздря Риильшо, на берег выполз его толстый, как бамбуковый ствол, золотой ус. Морииль сбежал по этому мостику с загривка и кивнул ожидающим:

– Быстрее не получилось, мы были далеко, такой красивый шторм!

Роул усмехнулся и кивнул. За последние годы глаза Крида все больше меняются от серого к привычному для русалок густо-синему. Говорят, море слушается его, как сирина. И, можно не сомневаться, в «красивом» шторме ни один корабль не погиб, морииль приглядывает за волнами, когда рядом.

Газур нахохлился и упомянул про неприятности с жемчугом Пэи и подарками вообще. Крид погрустнел, сел рядом и стал слушать. Яоол пожаловался на сестру, выговорился и чуть успокоился. Роул в свою очередь рассказал о бедах севера, тоже излил душу и затих.

Коварный морииль дожидался этого момента.

– То есть вы звали меня по делу, а не драться и кататься на драконе вод? – обиженно уточнил он.

– По делу, – упрямо буркнул Яоол. Вздохнул и добавил, оживляясь: – Без оружия, как обычно.

Глоссарий

Аоори – воин древней крови. Командует отрядом таких же, как он, воинов. Как правило, аоори находится в прямом подчинении араави.

Араави – высший жрец храма богини Сиирэл. Перламутровые араави обладают жезлом из перламутра в золотой оправе и держат ветвь власти в пределах одной из территорий. Коралловый араави, владыка, обладает посохом из коралла, управляет всем храмом Древа, в том числе распоряжается перламутровыми араави. К владыке принято обращаться «ваша сиятельность».

Ваур – высокий чин, придворный или военный. Соответствует рангу министра, советника.

Волна – стихийное бедствие, обрушивающееся на Древо с удручающей регулярностью и являющееся зримым подтверждением существования Сиирэл, богини вод.

Газур – повелитель всего Древа. Символ его власти – жезл с навершием, усыпанным отборным бесценным жемчугом. К газуру принято обращаться «ваше великолепие».

Гоотро – остров в основании кроны Древа, на нем размещается столица (с одноименным названием) архипелага, главный дворец газура и главный храм Сиирэл.

Граон – монета чеканки Древа.

Древо, коралловое Древо – архипелаг в южных широтах, состоящий из многих сотен островов и островков, в основном небольших. Лишь срединные имеют вулканическое происхождение и высоки, даже обладают горами без снеговых шапок.

Зур – чиновник, представляющий власть газура на одном или нескольких островах либо в каком-то важном деле. Например, надзирает за добычей жемчуга.

Нэй – мера длины в метрической системе Древа, составляет примерно 900 метров.

Ориим – заведение, предлагающее пищу, напитки и комнаты для проживания.

Оримэо – народ, населяющий Древо.

Риил-араави – второй жрец в ветви власти, обычно преемник или ученик перламутрового араави.

Сирена – человек, наделенный даром убеждения, именуемым медом голоса, и (или) даром причинения вреда, именуемым ядом голоса. На островах такие люди считаются младшими детьми богини Сиирэл.

Сирин – человек с особым даром управления водами, таких зовут старшими детьми богини Сиирэл.

Таор – представитель родовой знати Древа, прямой вассал газура, не платит податей, но снабжает газура дарами. Чаще всего из этой среды газур берет себе жену, а также среди таоров иногда, но не обязательно, набирает вауров.

Тооло – боковые поплавки обычной для Древа большой лодки, чаще всего – тримарана. Хотя в пределах Древа строят и лодки без поплавков, сдваивая корпуса, добиваясь таким способом устойчивости на волне и создавая широкую ровную палубу, удобную для парадов и перевозки таоров.

Ур – исполнитель при вауре или зуре, обычно мелкий чиновник или глава небольшого отряда охраны.

Храм – институт поддержания веры в богиню моря Сиирэл. Жрецы и служители носят синие одежды, уровень в иерархи определяется наличием белой каймы на одеяниях, ее шириной и вышивкой. У перламутровых владык, например, кайма парадных одеяний имеет ширину не менее двух пальцев и плотно заткана серебром, повторяющим узор оправы для перламутра их жезлов.

Эмоори – язык народа, населяющего Древо.

Энэи – вежливое обращение, близкое по смыслу к «господин», но выражающее скорее не социальный статус, а уважение: энэи может называться и газур, и араави, и сирена, и рядовой оримэо.