Текст книги "Технология подавления русского народа. Часть вторая. Покушение на Великую Победу. Связь между двумя Мировыми войнами. Еще раз о «загадках» 1941-го. О «русских фашистах»"

Чтобы совершенно обесценить по этому поводу истошный истеричный вой Истархова и его единомышленников и соплеменников типа Сванидзе, Млечина, Познера и им подобных о том, что эти показания троцкистов были якобы выбиты нечеловеческими пытками, приведу мнение совершенно не ангажированного на стороне Сталина свидетеля, вернее – ангажированного против Сталина, – посол США в СССР Джозеф Дэвис, мемуары которого были опубликованы в России в 2008 году, присутствовал на тех судебных процессах и сообщал из Москвы своему руководству в США:

«В ходе процесса было доказано, что осужденные были виновны в преступлениях, которые им были предъявлены, и что общее мнение дипломатов, присутствующих на заседании суда, сводилось к тому, что наличие очень серьёзного заговора было доказано».

После убийства С. Кирова и загадочной смерти В. Куйбышева репрессии против троцкистов были закончены к декабрю 1935 года. Всего в 1935 году в результате «чисток» партийных рядов по политическим делам было осуждено 267076 «врагов народа». Подчеркиваю – сталинские «чистки» этого периода не затрагивали рабочий класс и крестьянство, население, а только партийных и советских чиновников. При этом стоит обязательно подчеркнуть, что в этих «чистках» особое рвение проявил самый высокопоставленный законспирированный троцкист, глава НКВД Гершель Ягода, который многочисленными арестами пытался максимально себя прикрыть и на допросе 26 мая 1937 объяснял:

«После суда над ленинградским террористическим центром, после осуждения Зиновьева, Каменева и других, в Ленинграде были проведены массовые операции по высылке зиновьевцев. Высылали их почти без всякого предварительного следствия. И это меня устраивало, потому что была исключена возможность провала». То есть, заговорщики-троцкисты убирали свои мелкие и средние «сошки», чтобы не допустить провала своих серьёзных фигур.

К декабрю 1935 года Сталин ошибочно решил, что всех троцкистов обнаружили и вычистили из партии и чиновничьего аппарата, поэтому 25 декабря 1935 года Пленум ЦК принял ошибочное постановление: «Считать чистку партии законченной, не проводить её в тех областях, где она не проходила».

Как видим – чистка правящей партии была объявлена законченной, и это было объявлено преждевременно, ибо большое количество предателей, «врагов народа» – троцкистов осталось. Повторю показания на допросе после ареста главы ОГПУ-НКВД Гершеля Ягоды: «В зиму с 1935 на 1936 год, как я уже упоминал, я имел разговор с Пятаковым, в котором последний сообщил мне установку Троцкого на обеспечение безусловного поражения Советского Союза в войне».

Пятаков и его диверсионная группа не были изобличены и арестованы в 1935 году. «К осени 1935 года по всему Советскому Союзу активность вредительских групп в стратегически важных пунктах дошла до апогея. На новых предприятиях тяжелой промышленности на Урале, на угольных шахтах Донбасса и Кузбасса, на железных дорогах, на электросиловых электростанциях и новостройках троцкистские вредители под руководством Пятакова одновременно нанесли важнейшим отраслям советской промышленности ряд тяжелых ударов… – писали в своей книге американские историки М. Сейрес и А. Кан. – Вот как потом сами вредители описывали некоторые проведенные ими операции: Иван Князев, бывший начальник Южно-Уральской железной дороги, троцкист и японский агент:

«Задание в части развертывания диверсионно-вредительской работы на транспорте и организации крушений поездов мною было выполнено полностью… 27 октября 1935 года на Шумихе было организовано крушение воинского поезда № 504. Поезд, шедший с большой скоростью – километров 40-45 влетел на 8-й путь, на котором стоял маршрут с рудой… Убито 29 красноармейцев. Ранено 29 человек… (Было) 13-15 крушений, непосредственно нами подготовленных».

Леонид Серебряков, бывший заместитель начальника Цудортранса, троцкист: «Мы… поставили задачу совершенно конкретную и точную: срыв перевозок… Мы с Лившицем между собой говорили и пришли к выводу, что помимо действий организаций и в центре и на местах, которые должны внести путаницу и неразбериху в работе транспорта, надо будет также обеспечить возможность в первые дни мобилизации занять наиболее важные железнодорожные узлы…» (это не было новинкой – этот прием на транспорте применяли масоны при свержении царя и еврейская террористическая организация Бунд против перемещений царской армии).

Яков Дробнис, бывший заместитель начальника Кемеровокомбинатстроя, троцкист: «С конца июля 1934 года на меня было возложено руководство всей вредительской и диверсионной работой по всему Кузбассу…»

Многие диверсии в промышленности и экономике показал в своих мемуарах американский инженер Джон Литлпейдж, который работал несколько лет в СССР по контракту.

После декабрьского решения Политбюро о прекращении «чисток», репрессий, 6 января 1936 года НКВД арестовало важного троцкиста – преподавателя Горьковского педагогического института немецкого политэмигранта В. П. Ольберга, у которого обнаружилась информация о действующей подпольной сети троцкистов в СССР. И следствие было возобновлено. 9 февраля 1936 года первый заместитель председателя НКВД Г. Е. Прокофьев подписал директиву «О возросшей активности троцкистско-зиновьевского подполья».

В феврале 1936 года удача продолжала широко улыбаться Сталину и соответственно – вредничала заговорщикам-троцкистам, – среди арестованных троцкистов оказался скромный сотрудник Коммунистической академии – некий И. И. Трусов, и у него при обыске обнаружили ценную находку – незатейливо спрятанный личный секретный архив Бронштейна-Троцкого, который, покидая Россию, не рискнул его взять с собой, и в котором явно было много интересной информации о его тайных сторонниках.

Этот архив Сталин сотрудникам НКВД не доверил, а 27 февраля 1936 года на заседании Политбюро принял решение: «Предлагаю весь архив и другие документы Троцкого передать т. Ежову для разбора и доклада ПБ, а допросы вести НКВД совместно ст. Ежовым». То есть, – это был первый звоночек руководителю НКВД, Сталин уже не доверял Гершлю Ягоде, а Ежов получил «карт-бланш», и Г. Ягоде с его заговорщиками стало туго работать.

В феврале 1935 года Николая Ежова Сталин поставил во главе КПК и секретарем ЦК ВКП (б), и по указанию Сталина он продолжал наблюдать за работой НКВД, и мог вмешиваться в работу НКВД, не уведомляя Ягоду.

«Ежова, я, кажется, об этом уже говорил, мы боялись больше всего. Потому, что с другими руководителями партии и правительства по делам НКВД говорил лично я сам, никого другого из аппарата НКВД я не допускал… – 13 мая 1937 года откровенничал на допросе Г. Ягода. – Но Н. Ежов пришел в аппарат, обходя меня, он спускался непосредственно в оперативные отделы, влезал сам во все дела. Это было в начале 1936 года… Ежов, должно быть, раскусил нашу тактику. Он не удовлетворился разговорами и докладами, которые ему делал Молчанов. Он стал сам ходить к следователям на допросы, стал сам вызывать и допрашивать арестованных, беседовать с сотрудниками аппарата и т. п. Тут мы были бессильны: ни договориться с сотрудниками, ни инструктировать их, что говорить Ежову, нельзя было. Меры, которые я принял к изоляции Ежова от аппарата НКВД, ничего не давали…»

К концу марта 1936 года органами НКВД было арестовано 508 троцкистов. Арестованные в 1935 году Апфельбаум-Зиновьев и Розенфельд-Каменев в июле 1936 года полностью признались в участии в заговоре против Сталина. Из протокола допроса 23–25 июля 1936 года, Зиновьев: «Я действительно являлся членом объединенного троцкистко-зиновьевского центра, организовавшегося в 1932 году. Этот центр ставил своей главной задачей убийство руководителей ВКП (б), и в первую очередь убийство Сталина и Кирова. Через членов центра Смирновым были получены прямые указания по подготовке убийства Сталина».

После таких признаний в СССР как защитную меру по защите жизни Сталина органы НКВД и охрана стали практиковать применение двойников Сталина, коими были: Христофор Голыптаб, Евсей Лубицкий, кавказский крестьянин Рашид.

Убийство Сталина заговорщики планировали совершить демонстративно во время первомайского праздника, это было требование обиженного Бронштейна-Троцкого, который, инструктируя Бермана-Юрина, требовал, чтобы убийство Сталина «должно быть совершено не конспиративно, в тиши, а открыто, на одном из пленумов или на конгрессе Коминтерна». То есть – это должна была быть показательная публичная расправа, а для этого убийство во время первомайского шествия на Красной площади подходило ещё лучше.

Бронштейн-Троцкий для достижения своих реваншистских целей пытался повторить успешный приём Ленина с использованием германских офицеров, когда летом 1917 года Ленину-Бланку активно помогали немецкие офицеры – диверсанты-террористы, которые в Петрограде в подворотнях убивали авторитетных русских военачальников, способных повлиять на армию. Теперь же Бронштейн-Троцкий решил использовать тот ленинский метод, показавший свою эффективность.

Когда на суде Вышинский спросил у троцкистского террориста Натана Лурье: «Кто такой Франц Вайц?», то Лурье ответил: «Франц Вайц был членом национал-социалистической партии Германии. Прибыл в СССР по поручению Гиммлера, который был в то время начальником охранных отрядов… Франц приехал в СССР по поручению Гиммлера для проведения террористических актов».

А троцкист С. Мрачковский на допросе 4 июля 1936 года рассказывал: «Эстерман передал мне конверт от Дрейцера, вскрыв его при Эстермане, я увидел письмо, написанное Троцким Дрейцеру В этом письме Троцкий давал указание убить Сталина и Ворошилова». Но заговорщиков преследовало невезение: во время первомайской демонстрации убить Сталина не получилось. Затем Фрид-Давид под маской – «И. Д. Круглянский» готовил покушение на Сталина на 7 конгрессе Коминтерна, но оно сорвалось по простой причине – его и сообщников в конце мая арестовали.

Глава НКВД Гершель Ягода 26 апреля 1937 года также признался в подготовке покушения на жизнь Сталина: «В 1935 году это было вполне реально: охрана Кремля, его гарнизон были в моих руках, и я мог это совершить… Кроме указанных мероприятий в отношении Кремлевского гарнизона, я приказал Паукеру отобрать 20–30 человек из особо преданных ему и мне людей из Оперода, тренировать их в ловкости и силе, не вводя в курс дела…» Эта тренировка спецотряда и привлекла внимание Н. Ежова, который начал своё расследование по этому поводу, и операция троцкистов сорвалась.

На допросе 24 июля 1936 года Розенфельд-Каменев объяснял: «Первый и казавшийся нам наиболее реальным вариант (захвата власти) заключался в том, что после совершения террористического акта над Сталиным в руководстве партии и правительства произойдет замешательство. Затем с нами, лидерами троцкистско-зиновьевского блока, в первую очередь с Зиновьевым, Каменевым и Троцким вступят в переговоры. Появление Троцкого и активное его участие в борьбе за захват власти предполагалось как само собой разумеющееся. Кроме того, мы считали не исключенным, что при организации новой правительственной власти в ней примут участие также и правые: Бухарин, Томский и Рыков».

После всех разоблачений троцкистов и арестов на Военном Совете 2 июня 1937 года Сталин гневно говорил:

«Начали с малого – с идеологической группки. А потом шли дальше. Вели разговоры такие: вот, ребята, дело какое. ГПУ у нас в руках, Ягода в руках, Кремль у нас в руках, так как Петерсон с нами, Московский округ, Корк и Горбачев тоже у нас. Все у нас. Либо сейчас выдвинуться, либо завтра, когда придем к власти, остаться на бобах. И многие слабые, нестойкие люди думали, что это дело реальное, черт побери, оно будто бы даже выгодное. Этак прозеваешь, за это время арестуют правительство, захватят Московский гарнизон и всякая такая штука, а ты останешься на мели. Точно так рассуждает в своих показаниях Петерсон. Он разводит руками и говорит: дело это реальное, как тут не завербоваться? Оказалось, дело не такое уж реальное. Но эти слабые люди рассуждали именно так: как бы, черт побери, не остаться позади всех. Давай-ка скорей прикладываться к этому делу, а то останешься на мели… На них гипнозом действовали: завтра все будут у нас в руках, немцы с нами, Кремль с нами, мы изнутри будем действовать, они – извне».

Особый интерес перед Второй мировой войной вызывает военная часть троцкистов. Американские исследователи Майкл Сейерс и Альберт Кан в своей книге ««Пятая колонна» тайной войны против России» (1946 г.) отметили: «Тухачевский и его сообщники знали о сделке Троцкого с рейхсвером, но считали её «политическим» соглашением…

С первого же дня существования право-троцкистского блока Троцкий считал Тухачевского главным козырем, который должен быть разыгран только в решающий стратегический момент. Он поддерживал сношения с Тухачевским главным образом через Крестинского и Пут ну…

Последователи Троцкого в России должны были оказать всяческую поддержку генералу Тухачевскому, но в то же время расставить на стратегически важных местах своих людей, чтобы в момент переворота честолюбивый Тухачевский не мог без помощи Троцкого подчинить своему контролю новое правительство».

Арестованный маршал Тухачевский во время следствия 25 мая 1937 года написал: «Сегодня, 25 мая, заявляю, что признаю наличие военно-троцкистского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все касающееся заговора…»

27 мая 1937 года Тухачевский счел нужным добавить: «…Я решил на этот раз окончательно и бесповоротно вполне честно сознаться во всех моих антигосударственных преступлениях…»

А 29 мая 1937 года маршал Тухачевский без пыток и мордобоя внес некоторые коррективы: «Обличенный следствием в том, что я, несмотря на своё обещание сообщать следователю правду, в предыдущих показаниях неправильно сообщил по вопросу о начале своей антисоветской работы, настоящим заявляю, что хочу исправить эту свою ошибку». И Тухачевский, который в Первую мировую без сопротивления сдался в плен, а в 1920 году сдал в плен полякам 170 тысяч красноармейцев, на 180 листах написал историю своего участия в заговоре против Сталина. Заглянем в этот признательный опус, Тухачевский:

«Когда в 1932 году мною была получена директива от Троцкого о создании антисоветской организации в армии, у меня фактически были готовые преданные кадры, на которые я мог опереться в этой работе… В 1932 году мною лично была установлена связь с представителем германского генерального штаба генералом Адамом… По его просьбе передал ему сведения о размере вооружений Красной армии…»

Уже за это можно было Тухачевского арестовать, судить и расстрелять в 1932 году. Из обвинительного заключения: «…Следствием установлено, что обвиняемый Тухачевский передал во время германских маневров в 1932 году немецкому генералу… секретные сведения о размерах вооружения Красной Армии…»

По этому поводу на Военном Совете 2 июня 1937 года Сталин обратил внимание: «Тухачевский. Вы читали его показания. Он оперативный план наш, оперативный план – святая-святых, передал немецкому рейхсверу… Шпион? Шпион».

Тухачевский: «…Я указал Якиру (в 1934 г.), что для придания большего аналитического веса военному заговору следовало бы втянуть в заговор побольше политических работников и что эту задачу лучше всех сумеет выполнить он, Якир…

В 1935 году я был однажды в кабинете Гамарника, последний сказал мне, что он от Якира и Уборевича знает о военном заговоре и будет ему содействовать, особенно по линии вредительства на Дальнем Востоке».

Из обвинительного заключения: «В 1935 г. обвиняемый Тухачевский через обв. Путну передал германскому генеральному штабу секретные сведения о состоянии авиации и механизированных войск в Белорусском и Киевском военных округах, об организации в этих округах противовоздушной обороны…»

В январе 1936 года Тухачевский направил своего единомышленника командующего Белорусским военным округом Уборевича в служебную командировку в Прагу и Париж, который во время краткой остановки в Варшаве «внепланово» встретился с помощником германского военного атташе майором Эберхардом Кинцелем и провел с ним загадочные переговоры. В этом же году Тухачевский выезжал в Европу, в Лондон на похороны короля Георга Пятого и по пути домой – в Париж. Из показаний на допросе 18 июня 1937 года военного атташе СССР во Франции СИ. Венцова-Кранца:

«В феврале 1936 года в Париж приехали Тухачевский и Путна… Оба возвращались с похорон английского короля, на следующий день прибыл Уборевич… Тухачевский воспользовался своим пребыванием в Лондоне для встречи с германским генералом Рунштедтом… был затронут вопрос о сроках готовности Германии к войне».

Бронштейн-Троцкий неосторожно пытался выглядеть пророком и в своём «Бюллетене оппозиции» и прозорливо «предугадывал»: «недовольство военных диктатом Сталина ставит в повестку дня их возможные выступления».

В Париже на вечеринке в советском посольстве Тухачевский удивил зарубежных дипломатов смелой критикой руководства СССР, а сидящему рядом румынскому послу И. Титулеску он объяснял:

«Мы должны ориентироваться на новую Германию. Германии, по крайней мере в течение некоторого времени, будет принадлежать гегемония на европейском континенте. Я уверен, что Гитлер означает спасение для нас всех».

Присутствовавшая на этой вечеринке известная французская журналистка Женевьева Табуи описала в своей книге «Меня зовут Кассандрой» это восхищение Тухачевского Гитлером: «Они уже непобедимы, мадам Табуи!»… Это был Истархов того времени.

Именно этот советский военачальник, по мнению многих либералов, должен был победить Гитлера?.. Обращаю внимание: именно об этом «замечательном» человеке в 2008 году современное троцкистское издательство «Молодая гвардия» издала книгу в серии «ЖЗЛ», а руководство музея «Эрмитаж» развернуло широкомасштабную «научную» работу по его обелению.

Знаменитый кровавый палач в Испании и предатель СССР Фельбинг-«Орлов» в 50-е годы в американском журнале «Лайф» сообщил, что в начале 1937 года он узнал о планах военно-политического заговора против Сталина от своего близкого родственника – заместителя НКВД Украины 3. Кацнельсона.

Когда заговор высокопоставленных военных троцкистов был раскрыт, то германское руководство поступило «гибко» – спешно передало информацию о заговоре руководству СССР. «Материал против Тухачевского, указывает Шелленберг, был передан Москве в середине мая 1937 года. К этому времени Сталину такие «документы» могли понадобиться разве что про запас: Тухачевский уже был смещен со всех постов (а вскоре арестован), а его «сообщники» уже находились на Лубянке», – отметила в своём исследовании убежденная антисталинистка Ю. Кантор.

А президент Чехословакии Э. Бенеш передал Сталину информацию о заговоре Тухачевского 8 мая 1937 года, это уже после того, как Сталин 3–4 мая мастерски тонко разыграл Тухачевского на его «наполеоновском» тщеславии с представительской поездкой в Великобританию. И Вячеслав Молотов в беседе с Чуевым в 1971 году пояснял:

«Мы и без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота».

На расширенном военном Совете 2 июня 1937 года Сталин не скрывал свои эмоции:

«Те командовали, давали приказы, а эти в поте лица их выполняли. Этим дуракам казалось, что мы такие слепые, что ничего не видим. Они, видите ли, хотят арестовать правительство в Кремле… И вот эти невольники германского рейхсвера сидят теперь в тюрьме и плачут. Политики! Руководители!»

27 мая 1937 года посол США в СССР Джозев У. Дэвис, который «был в курсе», в докладе Рузвельту зафиксировал важный факт: «Что касается дела Тухачевского – то корсиканская опасность пока что ликвидирована». На всякий случай уточню: корсиканец – это генерал Наполеон, а корсиканская опасность – это захват власти военными, в данном случае – военными-троцкистами.

Даже предатель СССР Фельбинг-«Орлов» в 50-е годы в американском журнале «Лайф» отметил, что Сталин мастерски переиграл заговорщиков, и в своей антисталинской книге «Тайная история сталинских преступлений» (США, 1953 г.) отметил: «Когда станут известны все факты, связанные с делом Тухачевского, мир поймет: Сталин знал, что делает». Более того, – Сталин вынужден был это делать и должен был это делать.

Наблюдавший за репрессиями против военных троцкистов знаменитый учёный В. И. Вернадский в своём дневнике отметил: «7.07.1937…. Подсудимые за исключением двух (Фридман или что-то вроде и П.: оба просили о помиловании. Ф., родившийся в Америке еврей, производил впечатление бесшабашного авантюриста).

Тухачевский выделялся. Он заявил, что действовал идейно. Что фашист по убеждению с 1925 года, что приветствовал Гитлера. Ягода входил в заговорщицкий центр и принимал меры, создавал ложные судебные процессы и губил людей, чтобы охранить центр: Тухачевский – Гамарник – Ягода. Весь мобилизационный план обоих западных пограничных армий (советских) был выдан. Сейчас он спешно переделывается – но, конечно, это катастрофа… Тем более, что, конечно, помимо этих арестов много военных арестовано. Я понимаю поэтому, почему Гитлер утверждал, что Сталин непрочен и что военная сила большевиков кажущаяся».

Уже во время обоснованных репрессий в СССР Запад развернул пропагандистскую кампанию, защищая свою «пятую колонну», что в СССР судят невиновных, что это незаконное судилище, инспирированное Сталиным, который якобы маниакально боится потерять власть. Вот характерный факт, ёмко характеризующий подлую позицию Запада – посол США в СССР Дэвис в своем дневнике 11 марта 1937 года сделал запись:

«Другой дипломат… в разговоре со мной вчера очень удачно охарактеризовал положение. Говоря о процессе, он сказал, что подсудимые, вне всякого сомнения, были виновны; те из нас, кто присутствовал на процессе, по существу согласны с этим. Но внешний мир, судя по газетным сообщениям, склонен думать, что процесс был инспирирован (только фасадом, как он выразился); и хотя он знает, что это не так, пожалуй, лучше, чтобы внешний мир думал, что это не так».

И на миллионы западных обывателей навалилась через западную прессу огромная информационная волна об «ужасных» «несправедливых», «необоснованных» «сталинских репрессиях», которую и до сих пор поддерживают не только на Западе, но и западники в России, выпячивая исключительно только невинно репрессированных и лицемерно пряча заговорщиков. Современные либерал-демократы, западники вместе с лжерусским лжепатриотом и лженационалистом Истарховым продолжают бесстыже и цинично играть в эту «дурочку», при этом усердно пряча предателей СССР того периода, многочисленных палачей из НКВД – типа Софочки Блюфштейн, братьев Берманов и огромного количества им подобных, а также «гениальных» технологов смерти – коренных марксистов: специалиста по ядам Гошу Майрановского и Исая Берга, который впервые в истории человечества, до гитлеровцев, по собственной инициативе из хлебовозов изобрел газовые передвижные оперативные камеры смерти.

С 22 по 30 мая 1937 года были арестованы другие заговорщики-троцкисты: командующий Белорусским военным округом И. П. Уборевич, командующий Киевским военным округом И. Э. Якир, командующий войсками Харьковского военного округа В. М. Примаков и пр. (А. И. Корк, Р. П. Эйдеман, Б. М. Фельдман, Я. Д. Аскольдов, Н. М. Хаит, Я. М. Железняков, И. Б. Разгон, И. М. Гринберг, И. Е. Славин, А. Л. Шифрес, Я. М. Фишман и др.). 31 мая 1937 года, узнав об аресте друга Якира, не дожидаясь страшного момента, застрелился Гамарник. При обыске много компрометирующих материалов об этой группе военных заговорщиков-троцкистов нашли у Марка Исаевича Штоклянда-Гая.

К началу июня 1937 года было арестовано около 400 видных военачальников, заподозренных в предательстве. Это они спасли бы СССР и победили бы во Второй мировой войне?.. Или спас бы сбежавший в ночь с 12 на 13 июня 1938 года из СССР к японцам с секретными бумагами и большой суммой денег генерал Генрих Самуилович Люшков (Юшков)?.. Или спас бы сбежавший в июле 1937 года из СССР в США комбриг А. Г. Бармин по кличке «Граф»?..

В этот период кроме перечисленных оказалось много предателей, сбежавших из СССР: доверенный человек Сталина и его секретарь Борис Бажанов вместе с Максимом Блюмкиным (родной брат известного троцкиста Якова Блюмкина) сбежали во Францию, Арон Шейнман и капитан госбезопасности Матус Штейнберг – в Англию; сбежавший Г. Атабеков написал известную книгу «ЧК за работой» его карающая рука НКВД достала в 1937 году где-то на границе Испании и Франции; сбежал известный чекист И. Ахмедов, сбежал посол СССР в Болгарии со знаменитой фамилией Ф. Раскольников; в июле 1937 года сбежал капитан НКВД Натан Порецкий (он же – Игнасс Рейсе), которого осенью 1937 года карающая рука НКВД достала в Швейцарии в Лозанне.

Сбежали из СССР троцкисты, высокопоставленные два генерала НКВД. Генерал Лейба Фельбинг (он же Лев Орлов, он же – Никольский), прихватив немалые деньги, бежал в США, где написал книгу о заговоре военных в СССР до 1937 года и якобы скором падении Сталина. Осенью 1937 года сбежал из СССР с большой суммой денег в США глава всей советской разведки в Западной Европе генерал Самуил Гинзбург (он же – Вальтер Кривицкий). Как объяснял сочувствующий С. Гинзбургу современный исследователь истории из Израиля Я. Рабинович – Гинзбургу не нравилась «единоличная диктатура» Сталина, стало быть – он мечтал о совместной диктатуре в СССР как при Бланке-Ленине и Бронштейне-Троцком…

Самуил Гинзбург сообщил английской и американской разведкам фамилии 100 советских агентов в разных европейских странах и этим разрушил перед грядущей войной почти всю советскую разведсеть в Европе…

После все этого настроение Сталина можно понять. Если добавить к этим многочисленным предательствам перед войной ещё и многочисленных разоблаченных высокопоставленных заговорщиков в Коммунистической партии, в НКВД и в Красной армии, то можно понять и обоснованную тотальную гиперподозрительность в этот период в СССР, которая, просто по теории вероятности – не могла быть без «переборов», «перестраховок», «перегибов» – без ошибочных репрессий определенного количества невинных людей, как это было и в США уже после войны во время «охоты на ведьм».

Всего в этот период по подозрению к причастности к троцкистам или к разведкам других стран было репрессировано в СССР около 40 тысяч военных. Под эту гребенку обоснованной подозрительности попало и пострадало немало невинных офицеров, как, например, К. Рокоссовский, только потому, что он был поляком и якобы заведомо работал на разведку Польши.

В охоте на «ведьм» – троцкистов в СССР в 1937 году погибло и «под общую гребенку» было репрессировано много невинных советских граждан, и за это никто вины со Сталина не снимал. Но Истархов, как и все прозападные и еврейские идеологи, видит только невинные жертвы, а противостоящих Сталину троцкистов он упорно лукаво не замечает. Солидарность якобы русского националиста Истархова почти во всех вопросах с еврейскими идеологами Н. Сванидзе, В. Познером, В. Шендеровичем, Л. Млечиным и прочими подобными о многом говорит. Можно задать логичный вопрос:

«Зачем Истархов прячет ложью троцкистов и троцкизм?» – «Весь этот вой про Троцкого и про Троцкизм – это лживое пропагандистское засирание мозгов. Не было никакого троцкизма…» – напропалую лжёт Истархов. Зачем лжет? Почему? – Потому что он сам по сути является троцкистом, поэтому и прикрывает, прячет своих.

Казалось бы – после уничтожения в 1936–1938 годах в СССР троцкистского подполья, потерявший силу и влияние в СССР Бронштейн-Троцкий был уже бесполезен – не интересен ни Гитлеру, ни руководству Англии и всему «мировому правительству». Однако через несколько лет после разоблачений троцкистов, когда Гитлер в 1940 году совершил неприятные для «мирового правительства» военные действия в Европе, то, 8 января 1940 года германский консул в Женеве сообщал своим:

«Агент из Франции сообщает, что англичане планируют через группу Троцкого во Франции установить связь с людьми Троцкого в самой России и попытаться организовать путч против Сталина» (из исследования Н. Кузьмина).

«25 апреля 1940 года, т. е. за год до начала Великой Отечественной войны, Троцкий опубликовал в газетах Запада «Письмо советским рабочим», призывая их к восстанию против Сталина. Месяц спустя появился его «Манифест об империалистической войне и пролетарской революции». В этом запальчивом документе Троцкий по сути дела объявил настоящую войну советскому правительству», – отметил в своей книге «Возмездие (2004 г.) Н. Кузьмин. Поэтому в им же объявленной войне и был он быстро убит ледорубом Рамона Меркадера.

«Сталин убил этого гада Троцкого. Но что изменилось? НИЧЕГО. Вот в этом суть», – лукаво и якобы мудро рассуждает Истархов. Изменилось многое. Как будто Сталин убил Бронштейна-Троцкого ради развлечения… Сталин это мог сделать в любой момент после лишения Троцкого Красной армии – с начала 1925 года. После убийства авторитетного среди западных рабочих и мелкой интеллигенции Бронштейна-Троцкого больше некому было писать из-за рубежа публичные письма советским рабочим и призывать их перед нападением Гитлера на СССР к восстанию против Советской власти.

Убийство Троцкого сильно ослабило троцкизм на планете. Но фактически после разоблачений и «чисток» 1937 года в СССР «мировое жидомасонское правительство» (на языке Истархова) уже не могло надеяться, что можно изнутри, путем заговора троцкистской бюрократии в СССР – с помощью своей «пятой колонны» убрать Сталина и развалить СССР.

Арестованный в 1938 году X. Раковский объяснял: ««Они» в конце концов увидели, что Сталин не может быть свергнут (троцкистами. – Р. К.) путем государственного переворота».

И чтобы всё-таки решить эту задачу и восстановить «новый порядок» амбициозным гегемонам ничего не оставалось, как в ускоренном порядке усиливать Гитлера, Германию и толкать к СССР Поэтому закономерно, что после уничтожения заговорщиков в СССР в 1937 году – в этом же году претенденты на всевластие быстро приняли решение отдать Гитлеру Австрию, а в следующем году уже мостили ему дорогу к границам СССР – отдали ему Чехословакию, а затем и Польшу.

Эти старания «мирового жидомасонского правительства» и очередное разоблачение лжи Истархова и ему подобных я продемонстрирую в следующей главе. А в конце этой ещё отмечу, что троцкизм – это ещё и расистская теория и практика уничтожения коренных народов России, особенно русского. На цитаты и дела этого кровавого палача русского народа я обратил внимание в части первой – в предисловии, – читайте внимательно, а более подробно в моей книге № 6 «Террор, Супертеррор… Холокост казачества…»