Текст книги "Стрела, монета, искра"
Автор книги: Роман Суржиков
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 64 (всего у книги 69 страниц)
Хармон перетянул, как мог, раны своих спутников, молясь о том, чтобы монахи не надумались возобновить погоню. По меньшей мере, двое врагов сохранили здоровье и коней. Хватило бы и одного, чтобы добить остатки Хармоновой стражи.
Лошадь Вихря также получила рану: тот самый удар, что снес крестьянину пальцы, рассек ей загривок. Лошадь кричала от боли, Хармон отдал Снайпу единственный сохранившийся меч и велел прикончить ее. Вихрю пришлось ехать вместе со Снайпом, и, оказалось, это к лучшему. На выезде из рощи крестьянин лишился чувств. Обмяк, будто мешок мокрого тряпья, Снайп едва успел подхватить его.
Дорога до обоза – о, эту поездочку Хармон-торговец вряд ли когда-нибудь захочет вспомнить. Он все пытался угадать: кто же первым свалится замертво? Джоакин, что пытается держаться молодцом, но бледнеет и раскачивается в седле, будто кукла? Снайп, которому удар меча едва не пробил череп? Вихорь – тот, возможно, уже мертв, а Снайп не понял этого, и потому упрямо тащит дальше тело крестьянина. Или сам Хармон? Он самый здоровый изо всех… так что именно его, торговца, лучники первым возьмут на прицел, когда настигнут отряд.
Однако погоня так и не возобновилась. Может, монахи потеряли их след в роще. Или кто-то из преследователей был серьезно ранен, и лучники предпочли спасти жизнь своему брату, а не гнаться за добычей. Что ж, хотя бы чью-то жизнь эти монахи ценят дороже Предмета…
Хармон с трудом поверил глазам, когда в ложбинке меж двух пригорков углядел свои фургоны. Казалось, год прошел с минуты, когда он видел их в последний раз! Полли с Луизой и дети радостно бросились навстречу всадникам, но, едва рассмотрели их лучше, радость сменилась ужасом.
– Что с тобой? Что случилось? – охнула Луиза, подбегая к мужу.
– Он не слышит, – ответил Снайп и выпустил Вихря. Тот ляпнулся на землю, не издав ни звука.
– О, боги!
Луиза припала к нему и зарыдала. Вихренок и Сара испуганно застыли рядом, мать сквозь плач приказала им:
– Не стойте же! Помогите мне! В фургон отнесем… Сара, неси воду и тряпки… еще вино.
Полли очутилась возле Хармона:
– Вы как, хозяин?
– Я-то ничего. Ему нужна помощь.
Торговец указал на Джоакина. Воин сумел слезть с коня, но потом зашатался и упал. Полли с Хармоном бросились к нему, вскоре подоспел и Снайп. Тот, похоже, вполне оправился от удара.
– Промыть нужно, – сказал дезертир.
Хармон не знал толком, как это делается.
– Вином, что ли?..
– Горячим вином. Полли, зажги огонь и неси вино. Хозяин, помогите раздеть.
Девушка убежала. Вдвоем мужчины усадили Джоакина, сняли шлем и камзол, затем кольчугу. Хармон понял, каким был дураком, когда наложил жгут поверх кольчужного рукава: кровь продолжала сочиться в дороге, залила всю руку и капала с пальцев.
Наспех перевязали плечо выше раны и, наконец, остановили кровотечение. Подоспела Полли с горячим вином.
– Держите, хозяин. А ты лей. Да, прямо в рану, куда же?
Джоакин очнулся от боли и закричал. Полли замешкалась.
– Не робей, продолжай лить! А вы, хозяин, держите крепко, чтобы не вырвался.
Сперва промыли рану попроще – ту, что на спине. Затем перешли к глубокой – на плече. Воин орал и лупил по земле ногами. Хармон изо всех сил старался его удержать, но не очень-то справлялся. Рванувшись, Джоакин выбил у Полли кувшин. Вино разлилось.
– Ох!..
– Не охай, а неси еще! – велел Хармон. – Давай, быстрее. Снайп, а ты помоги держать. Снайп!..
Торговец оглянулся. Охранника рядом не было.
– Снайп, куда пропал? Помощь нужна!
Наконец, Хармон увидел его: Снайп спрыгнул из фургона.
– Ты к Луизе ходил? Что там у них? Вихорь жив еще?..
Хармон осекся. На плечах Снайпа был дорожный плащ, на поясе – топор и кинжал, и еще кое-что. Сума! Та самая сума брата Людвига, в которую Джоакин положил Светлую Сферу!
– Эй, приятель, ты что надумал!..
Не говоря ни слова, Снайп направился к своему коню.
– Стой! А ну, стой, говорю!
Хармон огляделся в поисках оружия. Снайп был крупнее и сильнее, но торговец не помнил этого. Светлая Сфера! Моя драгоценная Светлая Сфера! Ни за что!
После привала в роще, Хармон взял себе арбалет. Сейчас оружие лежало рядом – где Хармон бросил его, спеша на помощь Джоакину. Колчан все еще висел на поясе. Торговец схватил арбалет, принялся яростно вращать вороток. Раздался скрип, и Снайп оглянулся. Их разделяло шагов двадцать.
– Не надо, – покачал головой дезертир, – зарублю же.
– Не успеешь, – бросил Хармон, однако перестал вращать.
Сцена замерла в этаком шатком равновесии. Одно движение – и пойдет игра на перегонки.
– Зачем ты это? – спросил торговец. – Как ты можешь так со мной?! Я же с тобой всегда по справедливости!..
– Га-га. По справедливости, как же. Ты только и делал, что врал. Грамота на землю, сто эфесов – ага. Шакал ты, Хармон. Хуже любого лорда.
– Она тебе все равно ни к чему! Ты не сможешь ее продать. Возьми деньгами и верни Предмет!
Снайп хохотнул. Похлопал по суме:
– Это стоит дороже, чем все твои гнилые потроха. Нет уж, монетки оставь себе, а Предмет возьму я. Его-то мне точно хватит, чтобы вернуться. У меня ведь жена, детишки, помнишь? Хотя чего бы тебе помнить!
Дезертир сделал шаг к лошади.
– Да стой же! – завопил Хармон. – Ты не уйдешь! И к жене своей не вернешься! Барон тебя разыщет и голову снимет! Предмет нужен барону, ты забыл, что ли?!
Снайп покачал головой:
– Вранье. Барон купил у тебя фальшивку. Я все понял, не тупой.
Хармон скрипнул зубами и крутанул вороток. В этот миг появилась Полли – она шла от фургона с кувшином в руках.
– Хозяин, зачем вам оружие?..
Ее взгляд прилип к Хармону с арбалетом, на Снайпа она едва обратила внимание. Девушка поравнялась с дезертиром, тот сделал шаг и схватил ее. Полли выронила кувшин, когда лезвие ножа прижалось к ее горлу.
– Брось-ка свою трещотку, – процедил Снайп.
Хармон опустил арбалет на траву.
– И отойди.
– Снайп, прошу тебя, одумайся! Отпусти ее, не бери на душу…
– Отойди, сказал!
Хармон отступил от арбалета.
– Отпущу, будь спокоен. Как буду в миле от тебя, так и отпущу.
Снайп толкнул Полли к лошади. Он убрал нож от ее горла, и девушка попыталась вырваться. Снайп мигом выкрутил ей руку за спину, Полли вскрикнула.
– Ты будь спокойнее. Не хочу убивать, но поколотить могу. Не нарывайся.
Полли послушно взобралась в седло. Снайп вспрыгнул следом за нею, левой рукой прижал ее к себе, как давеча Вихря, правой взял поводья.
– Джоакин, не оставайся с этим, – крикнул Снайп на прощанье. – Если выживешь, уходи от него.
Дезертир пришпорил коня. Едва он отвернулся от Хармона, торговец метнулся к арбалету. Рука не дрожала – впервые за сегодня. С тихим поскрипом вороток натянул тетиву.
– Нет, – прошептал раненый Джоакин, – не надо.
Торговец наложил болт и поднял арбалет к плечу. Снайп и Полли были от него в сотне шагов. Лошадь шла галопом, фигурки подпрыгивали на ее спине. Но Хармон не сомневался в себе. Заточение, битва, обман, второй обман, новая битва – он прошел сквозь все победителем! Сами Праматери вели его, помогали, оберегали, посылали удачу и верные мысли. Он справится и в этот раз.
– Не стреляйте! Заденете Полли!
Нет, я не промахнусь. Этого не может случиться. Я убью подлеца и верну Предмет. Светлая Сфера должна быть моей – так решили Праматери и боги!
Хармон улыбнулся и выстрелил.
Снайп умер, не издав звука. Арбалетный болт способен пробить латные доспехи. Мягкое человеческое тело он пронизал навылет, оставив на спине круглое багровое пятнышко – левее позвоночника, ниже лопатки. Дезертир рухнул набок, прокатился по земле и обмяк. Упала и Полли – он увлек ее за собою.
Хармон Паула Роджер отложил арбалет и с улыбкой на лице пошел к ней. Вот так-то. Сфера моя. Полли моя. На мне лежит благословение!
Девушка отчего-то не двигалась. Он продолжал идти и улыбаться, и все еще не осознавал того, что видит. Даже когда остановился над нею, все продолжал твердить себе: Полли моя, Сфера моя, я – любимец богов! Глаза девушки напоминали стеклянные бусы, из уголка рта сочилась струйка крови. Багровое острие болта вышло у нее меж ребер, выше левой груди.
– Вы убили ее?! – кричал откуда-то издалека, из тумана, Джоакин Ив Ханна. – Полли мертва?! Отвечайте же!
Хармон стоял и ловил ртом воздух. Я не знал. Тяжелая дубовая стрела, разящая латников наповал. Что ей стоит прошить двух человек? Но я не знал, я же не воин! Не мог знать! Нет в этом моей вины!
Он нагнулся над Снайпом, взял из сумы сверток и спрятал за пазуху.
– Я убью тебя! – кричал Джоакин, силясь подняться. – Проклятый гад! Женоубийца! Я убью тебя!
Хармон стремительно зашагал к фургону. Подхватил арбалет – он ведь не хочет, чтобы Джоакин угостил его болтом в спину! Сгреб монеты из тайников, вексель и так был при нем. Схватил плащ и кафтан, и камзол Молчаливого Джека. Направился к лошади. Джоакин сумел сесть и вынуть из ножен кинжал. Но он не умел метать левой рукой, а правая свисала плетью.
– Остановись, тварь! Трусливый гад! Подойди ко мне!
Хармон ничего не ответил – язык не слушался. Забрался в седло и двинул коня. Крики Джоакина угасли под звуком копыт.
Сфера моя! Хармон ждал, что сверток вольет в грудь божественное тепло, и все станет хорошо, и исчезнет мучительная, гложущая боль. Но тепло никак не приходило.
Искра
3 июля 1774г.Фаунтерра, резиденция Нортвудов
Лекарь пускал Мире кровь, когда служанка доложила о госте. Из разреза на руке жидкость тонкой струйкой стекала в таз, на дне расплывалась вишневая лужа. Лекарь избегал смотреть в лицо девушке.
– Сегодня, как будто, получше, – неуверенно сказал он, бросив взгляд на леди Сибил, словно ища поддержки.
– Да, дитя мое, сегодня ты определенно выглядишь бодрее.
Графиня лгала более умело, чем лекарь.
Вошла Элис и доложила:
– Миледи, сударь Марк желает видеть леди Глорию.
– Еще чего! – фыркнула графиня. – Бедная девочка не в том состоянии, чтобы отвечать на его дурацкие вопросы. Пусть убирается!
– Да, миледи.
– Нет, прошу, позвольте Марку войти! – вмешалась Мира. – Я очень хочу услышать, что он скажет. Прошу!
Ее голос звучал очень слабо, на грани слышимости. Возможно, поэтому леди Сибил не смогла отказать ей.
– Что ж… Пусть подождет внизу, пока лекарь окончит дело. И предупреди, что леди Глория больна. Ее нельзя беспокоить мелочами!
Вскоре процедура была завершена, лекарь перевязал руку тряпицей, на которой тут же расплылось влажное пятно.
– Не забывайте о красном вине, – напомнил он графине, – а также отвар полыни и зверобоя. Если будут головные боли, приложите к вискам серебряные монеты.
Еще как будут, – вяло подумала Мира. Боль не покидала ее уже несколько дней. Казалось, кто-то методично сверлит виски. Монеты, не раз уже испытанные, помогали не больше, чем всяческие отвары. Как ни странно, кровопускание приносило облегчение: после него Мира слабела и едва могла шевелиться, зато боль отступала, давая возможность поспать.
Дверь скрипнула, впустив в комнату Ворона Короны.
– Приветствую вас, леди Сибил, леди… – он осекся, когда глянул в лицо Мире.
– Я так плоха?.. – спросила она. – Жаль, Марк, что вы отказались от мысли лишить меня головы. В последнее время она доставляет мне так много хлопот.
Видимо, он не понял, что это была шутка.
– Простите, миледи… Я не знал…
– Вот именно, вы не знали, – отчеканила графиня. – Теперь видите, что девочке не до вас. Говорите поскорее, что хотели, и оставьте ее в покое.
– На самом деле, леди Глория, я принес хорошую весть. Надеялся, что она порадует вас…
Похоже, теперь он не предполагал за больной способности порадоваться хоть чему-то, и не знал, какой избрать тон.
– Вы, миледи, – обратился он к Сибил, – тоже останьтесь, вам стоит это услышать.
– Я и не собиралась выходить! – негодующе бросила графиня.
Мира вяло улыбнулась: Марк верен себе – все те же шпильки на грани хамства.
– Ну же, сударь, вы обещали меня порадовать. Каковы новости?
– Все кончено, миледи, – просто сказал Марк.
– Что – все?.. – не поняла графиня.
– Заговор. Он раскрыт.
Тишина. Мира ощутила, что сердце забилось быстрее.
– И преступник?..
Марк выдержал паузу.
– Какой рассказ вы хотели бы услышать, миледи – краткий или подробный?
– Говорите кратко! – выпалила графиня.
– Подробно, – сказала Мира, – прошу вас. Хочу, чтобы рассказ длился долго.
…поскольку пока вы говорите, я смогу думать о чем-то, кроме болезни! Мира не сказала этого, но Марк понял без слов. Поклонился графине:
– Ваша милость, позвольте мне выполнить просьбу вашей дочери.
– Как сговорились! – фыркнула леди Сибил. – Что ж, насладитесь.
– Благодарю вас. Итак… – Ворон Короны прочистил горло. – Я начну с той точки, в которой находился, когда в последний раз беседовал с вами.
– Беседовал с нею?! – тут же взвилась графиня. – Вы допрашивали дочь в мое отсутствие?!
– Нет, миледи, – быстро вставила Мира. – Это я допрашивала Марка, а не он меня.
Ворон улыбнулся:
– Чистая правда, миледи. Так все и было.
Графиня растерялась, не зная, как реагировать на такое. Ворон Короны сел у постели Миры и повел рассказ.
– Начну с покаяния: я снова вас недооценил. В той беседе вы сообщили мне известие: у герцога Айдена Альмера имеется страшная тайна. Причем, «сообщили» – это слабое слово. Вы построили целую драматическую сцену: вовлекли в игру, разожгли любопытство всякими мелкими, хоть и занятными фактиками, а потом, в кульминационный момент, с таинственной такой улыбочкой, с придыханием… «Лабелину известна страшная тайна Дома Альмера! Аланис обречена, Валери ее уничтожит!» Отдаю должное вашему театральному таланту, леди Глория. Это было красиво. Особенно тот зазор между строк, в котором читалось, что Аланис – незаконнорожденная дочь.
– Но вы мне не поверили? – скривилась Мира.
– Не то, чтобы не поверил… Разумеется, у герцога Айдена есть тайны! У кого их нет? И Аланис, конечно, не без греха… Но видите ли, ваши слова, поверь я им, сметали с поля сразу двух претенденток в невесты: Аланис – бастард, Валери – заговорщица. Согласитесь, из уст близкой подруги Лошадницы Бекки это звучало весьма и весьма. «Милая Бекка, я приготовила тебе подарочек: убрала обеих конкуренток. Ты задолжала мне кофе с печеньем».
– Черт!.. Я не учла этого. Думала, вы мне поверили.
Ворон примирительно подмигнул:
– Зато я поверил кое в чем другом. Вы сказали одну весьма любопытную фразу. Обронили мимоходом, как нечто само собой разумеющееся. Именно это привлекло мое внимание – ваша мимолетная уверенность. Я сказал: «Мы можем снять подозрения с герцога Десмонда Ориджина», – а вы ответили, мол, с него – да, но не с его детей. Тогда я впервые задумался в этом направлении. Доселе я почти не смотрел в сторону Ориджинов. Из герцога Десмонда такой же интриган, как из меня – швея. Чего стоит только брак Северной Принцессы с этим белолицым чудом!.. Всего за три месяца до Летней Ярмарки Невест, на которой леди Иону оторвали бы с руками… Ну и, к тому же, это ведь Ориджины – соль земли, опора Империи, светоч благородства, и все такое. Как можно их подозревать?
Графиню аж перекосило при этих словах, потом она уловила иронию в словах Марка и благостно усмехнулась.
– Но с вашей легкой руки, леди Глория, я вздумал рассмотреть семейство Ориджинов по отдельности. Тогда меня весьма заинтересовала персона молодого лорда Эрвина и его деятельность в столице. Оказалось, что осенью-зимой он предпринял ряд интереснейших встреч… – Ворон отвесил поклон в сторону леди Сибил, та отвела взгляд. – Но вершиной Эрвиновской дипломатии была встреча в чайном салоне дворца. Она состоялась в феврале, а я не знал до июля – представьте! Его величество Адриан, генерал Уильям Дейви, леди Катрин Катрин и лорд Эрвин София попивают чаек за одним столом, беседуют о политике, лакей прислуживает им… И как на зло: никто ни слова! Генерал Дейви – закадычный приятель Эрвина; Катрин Катрин предана владыке, как гончая сука; лакей – из тех, кого я не смог купить, поскольку его уже купил кто-то… вероятно, первый советник. Я узнал про эти чудесные посиделки только неделю назад – мучительно поздно. И узнал лишь потому, что поговорил напрямую с императором. Прекрасная беседа вышла! С вашим чувством юмора, миледи, вы бы оценили. Владыка: «Марк, я жду вашего доклада». Я: «Всенепременно, ваше величество. Сейчас же доложу, только прежде следует опросить еще одного свидетеля». Адриан: «Кто он?» А я ему: «Так уж получилось, что вы». Он даже хохотнул. Я тогда и говорю с серьезнейшей миной: «Меня интересует политика молодого Ориджина. Она имеет важное значение во всем происходящем». Император: «Неужели не нашлось кого еще спросить?» А я: «В столице сейчас несколько человек, хорошо знакомых с Эрвином: его сестра Иона, его свояк Виттор, друг Уильям, любовница Нексия, бывшая любовница Сюзанна… Но из беспристрастных – только ваше величество».
– И он рассказал вам?
– Да, миледи.
– И что же?
– Была встреча в чайной, Эрвин предложил план, как навязать реформы Великим Домам, сохранив за владыкой свободу в вопросе брака. Весьма недурной план – надежный, недорогой. По сути, вся цена: содержание для десяти тысяч воинов и заем на искровый цех – мелочи для Короны. Из дополнительных приятностей – заметное усиление центральной власти императора. Адриан был склонен согласиться, тем более, что герцог Альмера все больше давил на него, требуя брачных договоренностей. Владыка, как мы прекрасно знаем, давления не любит.
– Но затем ситуация изменилась, – вставила Мира, уставшая от молчания. – Начались убийства, и знать всполошилась. У Адриана нет прямого наследника! Если – да помилуют нас боги – император будет убит, то случится катастрофа. Гражданская война неминуема. Если владыка хочет уберечь государство от смуты, то обязан жениться. И план младшего Ориджина лишился главного преимущества: брак стал неизбежен. Причем не с Беккой. Лишь Аланис или Валери.
Марк согласно кивнул:
– Именно это я и высказал владыке. Он благосклонно так улыбнулся и молвил: «Хороший анализ ситуации, я полностью с ним согласен. Но все же, любезный Марк, как на счет раскрытия убийств?» И вот он смотрит на меня – вы же знаете его взгляд: с этакой лукавинкой, будто насквозь видит. Владыка смотрит, а я думаю: тот лакей, наливавший чаек лорду Эрвину, – его ведь, собаку, кто-то купил. И были причины думать, что не кто-нибудь, а именно первый советник – герцог Айден. И вот если так, то случайно ли совпадение: Эрвин предлагает план, разнесший в пух и прах надежды Аланис Альмера на престол, а спустя всего месяц происходят как раз те события, что этот план нейтрализуют? Убийства наследников – не ответный ли это ход герцога Альмера? Как в ваших любимых стратемах: Эрвин атаковал искру герцога, Айден блокировал удар, пожертвовав несколько серпушек… А владыка все глядит на меня, и я говорю на страх и риск: «Я знаю имя убийцы. Но это очень и очень большой человек. Не посмею назвать его имя без доказательств, а их пока нет. Ваше величество, прошу еще времени». Владыка небрежно так щелкает пальцем по Вечному Эфесу и говорит: «Пять дней».
Мира потерла виски, прикидывая.
– Пять дней – это дорога поездом до Алеридана, сутки там, и дорога обратно, верно?
– Да, миледи.
– Стало быть, владыка сразу понял, что вы ищете доказательств против Айдена Альмера?
Марк развел руками:
– На то и владыка… Вот только пяти дней было чертовски мало! Всего сутки на поиски в герцогстве Альмера. Как найти людей, которым Айден поручил грязную работу, за одни лишь сутки? Особенно если учесть, что эти люди, наверняка, мертвы! И вот тогда – только тогда – я вернулся мыслями к вашим словам о тайне герцога Альмера. Теперь они больше не казались такими наивными. Тайна могла бы послужить доказательством его вины – пусть хотя бы косвенным!
Девушка покачала пальчиком перед его носом:
– То-то же!
– Каюсь, миледи… Я рассудил так: если вы правы, то, стало быть, Айден лжет. Лжет и в своей книге, лгал и на процессе по Шутовскому заговору. Лгал, стало быть, под присягой – а это уже немало. Впрочем, уличить его по-прежнему крайне сложно. Оспорить слово великого лорда, первого советника императора – это могло бы стоить головы некоему Ворону. Но, к счастью, герцог Айден – предусмотрительный человек. Перед Шутовским процессом он позаботился о том, чтобы нашлись свидетели, подтверждающие его слова. Именно это его и погубило.
Марк сделал паузу, подчеркнув иронию ситуации.
– Я изучил записи суда двадцатилетней давности. Кроме самого Айдена, еще два человека рассказывали о пытках над капитаном Корвисом и его смерти, якобы случайной. Это была пара тюремщиков из Алериданской темницы. Их показания слово в слово совпали со свидетельством Айдена. Если герцог лгал, то выходило, что лгали и они. Я взялся разыскать этих двоих. Один тюремщик, как выяснилось, давно умер. По пьяному делу упал с моста и утонул. Это случилось спустя всего месяц после суда. Забавное совпадение, не правда ли?
– Там, куда я пустила стрелу, по случайности оказалась белка…
– Точно. Зато второй тюремщик жив до сих пор и даже обзавелся имением. Получил во владение село и пастбище, сделался лордом, пускай очень мелким. В имперском архиве ведется учет всех ленных владений, так что мне не составило труда разыскать этого человека. Как думаете, миледи, почему герцог не расплатился с ним той же монетой, что и с первым тюремщиком?
– Герцог почему-то был уверен в его преданности?.. Странно…
– Объяснение иное: второй тюремщик, в отличие от своего невезучего собрата, был грамотен. Видимо, герцог Айден не знал сего досадного нюанса, когда нанимал его для лжесвидетельства. Услыхав о смерти первого свидетеля, второй изложил всю правду на бумаге и отдал ее доверенному человеку. Это стало его страховкой: если герцог расправится с ним, бумага будет передана тайной страже. Тюремщику хватило ума назначить малую цену за свое молчание: всего-то одно село… Герцог счел, что проще будет заплатить, чем идти на риск.
– Тюремщик рассказал вам все это под пытками?
– О, нет, миледи. Я не одобряю пыток: сведения, полученные таким способом, всегда сомнительны. Надеюсь, вам не доводилось видеть пыточную камеру и тамошний… инструментарий. Поверьте, человека можно довести до состояния, когда он сознается в чем угодно и назовет любые имена, лишь бы получить право на быструю смерть. Особенно охотно заключенные выдают сведения, если палачи имеют глупость намекнуть, каких именно сведений они ждут. И что же в результате? Вы получаете подтверждение вашей догадке, которое, в сущности, ничего не подтверждает. Я предпочел действовать иначе.
– Как же?
– Мои люди оделись в ливреи гвардейцев герцога Альмера, схватили бывшего тюремщика и повезли куда-то в закрытом фургоне. Намекнули, что скоро он окажется в темнице Алеридана. Пленник тут же завопил: мол, у него имеется бумага против герцога, она непременно попадет в руки императора, и герцог не порадуется, если так случится. Тогда мы посадили его в поезд и привезли во дворец Пера и Меча. Тут до него дошло, с кем он имеет дело, но идти на попятную было поздно. Разоблачающее письмо тюремщик отдал на хранение знакомому настоятелю монастыря Праотцов. Тот должен был отправить его в столицу ближайшим поездом, если однажды тюремщик не явится на воскресную службу. Настоятель в точности исполнил требуемое: вчера мы получили бумагу. Забавно: вашу записку я получил за пару часов до письма тюремщика. Вы написали три строки, тюремщик растянул исповедь на три листа, но суть была одна и та же.
Леди Сибил вмешалась в разговор:
– Я, конечно, рада, что между вами бытует столь чудесное взаимопонимание. Но извольте разъяснить: о чем шла речь в том письме?
– Конечно, миледи. Герцог Айден заранее знал о Шутовском заговоре.
– Разумеется, знал! Он допросил Корвиса, и тот ему сказал. Это всем известно.
– На самом деле, Айден знал о заговоре задолго до дня допроса. Целый месяц он скрывал от императора готовящийся переворот.
– Что?!
– Капитан Корвис сам, по доброй воле, раскрыл сюзерену планы переворота. Едва заговорщики связались с капитаном и попытались склонить на свою сторону, он тут же доложил об этом Айдену Альмера. Герцог в ту пору не пользовался большим влиянием, но уже тогда был чрезвычайно тщеславен. Известие о заговоре давало ему в руки козырную карту, но как разыграть ее? Немедленно доложить владыке об опасности, как того требует вассальный долг? Выйдет омерзительный скандал, брат владыки Менсон обвинит Айдена в клевете, а у Айдена не будет никаких доказательств, кроме слов капитана. Примкнуть к заговорщикам? Дело опасное, а выгода мала: все лучшие должности и большую часть имперской казны поделят родичи Менсона – Лайтхарты, а герцогу Альмера достанутся крохи. И он выбрал третий вариант: велел Корвису вступить в ряды заговорщиков, а позже, когда будет определен день переворота, поставить его в известность. Айден оставил себе время выбрать, какую из сторон поддержать. В последний момент он решил, что больше выгод принесет ему верность императору. Тогда он примчался в столицу, спас владыку от верной гибели, сделался героем-избавителем, первым советником государя, сильнейшим феодалом Империи. Преданному капитану Корвису, конечно, пришлось погибнуть – ведь его выступление на суде разоблачило бы герцога.
Леди Сибил даже села на кровать. Отбросила назад волосы, как делала в минуты сильного волнения.
– Стало быть, последние убийства – тоже дело рук герцога Альмера?
– Вне сомнений.
– Тот же почерк, что и двадцать лет назад, – сказала Мира.
– Почерк?.. – не поняла графиня.
– Угроза цареубийства, а затем чудесное спасение. Тогда Айден получил в награду чин первого советника, теперь добивался короны для дочери. Правда, тогда действительно готовилось покушение на владыку, а сейчас – нет. Но это не стало преградой: герцог создал иллюзию угрозы.
– Тьма холодная! Вот это да! Хочешь сказать, сира Адамара убили только для видимости?
И моего отца, – подумала Мира. Угрюмо кивнула:
– Да, миледи.
Она ощутила сильную усталость. Когда-то, очень давно, она мечтала отомстить за отца, позже – спасти любимого Адриана от смерти, заслужить его уважение и внимание… Сейчас все померкло, будто отодвинулось в туман. Не было ни радости, ни гордости, ни удовольствия от свершившейся мести. Веки смыкались, хотелось спать.
– Что же теперь?.. – спросила графиня. – Айден и Аланис арестованы?..
– К сожалению, нет, миледи. При дворе шпионов герцога ничуть не меньше, чем моих. Он был предупрежден и бежал из столицы вместе с дочерью. Полагаю, они запрутся в Алериданском замке.
– Скверно…
– Не волнуйтесь, они не уйдут от наказания. Император объявит о злодеяниях герцога и лишит его титула. Айден утратит власть. Возможно, гарнизон замка останется верен ему, но злодей не сможет скрываться там вечно. Скоро Айден будет принужден сдаться.
– Что ж, – сказала леди Сибил, – благодарю вас за новости. Рада слышать, что государю больше не грозит опасность. Дадим же теперь покой бедной девочке.
– Миледи, ваша дочь оказала Короне и мне лично неоценимую услугу. Я обещал ей кое-что… – он склонился к Мире. – Я обещал вам триумф – любой, какой пожелаете. Чего вы хотите, миледи?
– Вы ничего мне не должны, – покачала головой Мира. – Я – всего лишь девчонка, и я не сделала ничего особенного.
Хитрая ухмылка коснулась губ Марка.
– Хотите, миледи, чтобы я поспорил с вами? Вы, мол, спасли Империю и Корону, владыка обязан вам жизнью, а государство – миром… Чего-то в таком роде желаете?
– Нет. Скажите правду. Надеюсь, я этого заслужила.
– Правду… Тогда, в карете, я говорил вам то, что вы хотели услышать. Мне требовались сведения, и я знал, как их получить. Нет, миледи, без вашей помощи корона не слетела бы с головы владыки, престол бы не зашатался. Айден Альмера никогда не стал бы тем мечом, что сразил императора, и гражданская война не охватила бы страну кровавым пламенем… Но лично я, Ворон Короны, должен был сделать свое дело в срок. И я не справился бы без вашей помощи. Это правда. Император ничем не обязан вам, миледи, но я – ваш должник.
– Благодарю за честность, Марк.
– Итак, миледи, чего вы хотите? Я сделаю все, что в моих силах.
Хочу жить! – с мучительной ясностью подумала Мира. Жить. Жить! Вот только это во власти богов, а не тайной стражи.
Славы?.. Глупая бессмыслица. Пришел на ум разговор с Беккой в шоколадном салоне, когда они в шутку перебирали все возможные почести. Воспоминание было горьким на вкус.
Увидеть Адриана?.. Да, пожалуй, больше всего на свете она хотела бы именно этого. Услышать его голос, заглянуть в темную глубину глаз. Но вот в чем штука: Миру пугала мысль о том, что и Адриан увидит ее. Только не такую – бледную, как череп, полусонную, едва живую! «Вы красивы, когда вам весело». А красива ли я, когда умираю?.. Едва ли. Недаром от меня прячут зеркала.
– Ребекка из Литленда, – попросила Мира. – Скажите владыке о ней. Я понимаю, Адриан не выберет ее, но все же скажите: Бекка – умный, добрый, смелый, преданный человек. Владыка советовал мне ценить таких людей. Напомните ему его слова.
– Конечно, миледи. Но чего вы хотите для себя? Корона в скорейшем времени пришлет к вам лучших лекарей – об этом не стоит и упоминать. Что еще?
– Если поправлюсь, я хотела бы сыграть в стратемы с его величеством. Сможете такое устроить?
– Не говори глупостей! – фыркнула леди Сибил.
– Когда вы поправитесь, а не если. Вы непременно поправитесь! – твердо сказал Ворон, в голосе была уверенность, но не в глазах.
– Благодарю вас, Марк.
Она подала ему руку. Он пожал ее вместо того, чтобы поцеловать: приветствие соратника, не жест вежливости.
– И еще одно, миледи. Итан очень хотел навестить вас, но сегодня служба его не отпустила. Разрешите ли ему прийти завтра?
– Итан?.. Почему он передал просьбу с вами?..
– Как – почему?
– Неужели Итан – ваш друг?
– Итан служит мне, – с удивлением сказал Марк. – Разве вы не знали?
– Нет, конечно! Откуда мне было знать?
– Досадно… – Марк потупился. – Итан служит в протекции. Он совершил грубую ошибку при первой встрече с вами, когда принялся пугать вас тайной стражей. Я был уверен, что вы тогда же его раскусили.
– Нет, Марк… То были мои первые дни в столице, я ничего не соображала…
– Выходит, моя подозрительность сослужила дурную службу. Не думал, что Итан смог обмануть вас. Когда вы с ним откровенничали, я считал это посланиями для себя. Подозревая вас в заговоре, я думал, что через Итана вы пытаетесь манипулировать мною, подкидывать ложные сведения… Простите.
– Ничего. Вы делали лишь то, что должны были.
– Вы позволите Итану навестить вас?
Мира взвесила. Итан. Секретарь на табуреточке у ног владыки. Скромный, стеснительный, заботливый шпион тайной стражи. «Найдите себе другого провожатого… найдите мужчину».
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.