Текст книги "Социальные порядки и экономические реформы"

13. Ход реформы

Реализация Крестьянской реформы на местах была возложена на губернские присутствия по гражданским делам, уездные мировые съезды и мировых посредников. Губернские присутствия по гражданским делам осуществляли административный контроль за реформой и выступали в качестве последней инстанции по разрешению споров между крестьянами и помещиками, в том случае если эти вопросы не могли быть решены уездными мировыми съездами (собраниями уездных мировых посредников), которые рассматривали жалобы на действия мировых посредников и волостных крестьянских управлений. Мировые посредники, помимо того, что они утверждали уставные грамоты, также выполняли роль мировых судей.

Мировые посредники назначались губернаторами из местных дворян после консультаций с предводителями дворянства и утверждались на должность Сенатом. В циркуляре министра внутренних дел Ланского от 22 марта 1861 г. рекомендовалось «назначать в мировые посредники таких лиц, которые известны несомненным сочувствием к преобразованию и хорошим обращением с крестьянами». Действительно, в мировые посредники пошли многие активные деятели из губернских комитетов, молодые выпускники университетов. Здесь также действовал субъективный либеральный тренд – противники реформы не хотели участвовать в ее реализации.

Когда из МВД в угоду помещичьему сословию были уволены Ланской и Милютин, новый министр П. Валуев пытался избавиться от наиболее либеральных мировых посредников. Оказалось, что это сделать практически невозможно – и увольнение, и наложение дисциплинарных взысканий на мировых посредников находилось в ведении Сената. В результате деятельности мировых посредников уставные грамоты были приняты довольно быстро (хотя и не все уложились в установленные сроки), а интересы крестьян были учтены в них в максимально возможной степени.

После утверждения уставных грамот наиболее важным вопросом становился вопрос о темпах выкупа надельных земель. Поскольку крестьяне не могли инициировать выкупную операцию, то ее темпы полностью зависели от заинтересованности помещиков. Вопреки ожиданиям многих скептиков, операция развивалась достаточно быстро. Уже в первое пятилетие после введения реформы на выкуп поступило более одной трети крестьянских наделов, и еще столько же за следующее пятилетие. Затем темпы выкупа снизились, так что к 1877 г. на выкуп перешло 78% крестьян.

В основе такого поведения помещиков лежали два фактора. Не имея более вотчинной власти над крестьянами, помещики, в случае невыполнения повинностей, вынуждены были обращаться к тем же мировым посредникам и вести длительные юридические споры. Как и предсказывали противники введения временно-обязанных отношений (в частности, А. Унковский), эти отношения оказались более неудобны помещикам, нежели крестьянам. Еще более важным фактором стал Указ Александра II 1859 г. о запрете помещикам пользоваться государственным кредитом. Между тем, помещики в пореформенный период сильно нуждались в деньгах для найма работников и покупки инвентаря, а частный кредит они могли получить на крайне невыгодных условиях. При выкупе же помещик, во-первых, освобождался от дореформенной задолженности государственным кредитным учреждениям (которая шла в зачет выкупных платежей), а во-вторых, получал определенное количество наличности и ценные бумаги, которые можно было продать, хотя и с определенным дисконтом (20–25%).

14. Оценка Крестьянской реформы

Глядя на Крестьянскую реформу из нынешнего времени, можно отметить, что она была проведена очень грамотно – как с точки зрения самой конструкции реформы, так и с точки зрения технологии ее разработки. Действительно, практически невозможно указать на какие-то существенные дефекты конструкции реформ, которые следовало бы исправить.

Крестьянская реформа на самом деле имела вполне революционный характер. Однако ее разработчики пытались сделать переход максимально мягким. Это проявилось в использовании размеров существующих крестьянских наделов для определения величины пореформенных, в использовании существующих ставок оброка для расчета повинностей крестьян во временно-обязанном положении, в расчете стоимости земель через капитализацию повинностей.

Временно-обязанное состояние помогало и помещикам, и крестьянам подготовиться к хозяйствованию в новых условиях и накопить средства: помещикам – для приобретения техники, крестьянам – для выкупа наделов. Также отлично сработала достаточно сложная финансовая конструкция в системе выкупных платежей, позволившая провести эту операцию при отсутствии бюджетных резервов.

В то же время невозможность выделения индивидуальных участков до завершения выкупной операции препятствовала развитию частного землевладения и повышению эффективности использования земель. Альтернативой здесь могло бы стать разрешение на выдел участков с момента начала выкупной операции, с тем чтобы выделявшийся крестьянин сам нес ответственность за оплату всех своих финансовых обязательств, включая, между прочим, и подушную подать.

В ситуациях конфликта между крестьянином и общиной, не урегулированного волостным судом, следующей судебной инстанцией мог бы стать институт мировых посредников – если бы он не был ликвидирован в 1867 г. К сожалению, эти темы при подготовке реформ даже не обсуждались, и тем более, такие меры не могли быть реализованы при общественной апатии и анемии госаппарата, которые были характерны для постреформенного периода 1870-х гг.

С другой стороны, сам ход подготовки реформы говорит о том, что радикальная Крестьянская реформа с передачей земли в собственность крестьян стала возможна благодаря счастливому стечению обстоятельств, когда 10–15 активных действующих лиц оказались в правильном месте в нужное время. Например, в команде реформаторов присутствовали две особы императорской фамилии, причем наиболее приближенные к государю (Константин Николаевич и Елена Павловна). Двое высокопоставленных чиновников (Ланской и Ростовцев), никогда ранее не замеченные в реформаторских намерениях, полностью прониклись идеями Крестьянской реформы и обеспечили идеальное административное прикрытие для ее проведения. Два наиболее подготовленных и либерально настроенных технических специалиста (Милютин и Соловьев) заняли ключевые позиции в Министерстве внутренних дел (заместитель министра и начальник профильного отдела), а двое самых активных членов губернских комитетов (Самарин и Черкасский) оказались ведущими экспертами Редакционных комиссий.

Реформа пользовалась огромной поддержкой общественного мнения, но большинство дворян и высшего чиновничества ее отвергали. Наиболее вероятным вариантом проведения реформы в этой ситуации стало бы наделение крестьян небольшими наделами в бессрочное пользование и консервация их обязанного состояния, что, без сомнения, привело бы Россию к масштабному социально-экономическому и политическому кризису уже в перспективе 15–20 лет. Этого удалось избежать благодаря слаженным действиям команды реформаторов.

Скажем пару слов о Государе. Николай I при восшествии на престол имел весьма амбициозные планы по отмене крепостного права. Однако, несмотря на всю жесткость его характера и авторитарный стиль правления, эти планы закончились ничем. Александр II, во всех отношениях более либеральный и мягкий человек, проявил в этом вопросе железную волю и довел дело реформы до его завершения в удивительно короткие сроки – практически за четыре года.

15. Критика реформы и ее политические последствия

Критика Крестьянской реформы 1861 г. началась сразу же после ее объявления. Причем в публичной сфере это была в основном критика слева. Основные аргументы здесь были следующие: крестьянам дали слишком мало земли, повинности (оброк и барщина) слишком высоки, равно как и выкупные платежи.

Почти все исследователи в пореформенную эпоху писали об ухудшении экономического положения крестьянства. Проблемы, возникавшие в пореформенные годы в крестьянских хозяйствах (реальные и мнимые), списывались на недостатки в конструкции реформ. Причем эта критика была весьма односторонней – никто не писал, например, о трудностях, которые в пореформенный период испытывали помещичьи хозяйства, – а они, между прочим, производили половину товарного зерна.

Во взгляде на сельское хозяйство в образованных кругах преобладала народническая точка зрения о большой пользе общинного землевладения, которое, по мнению как правых, так и левых, было основным препятствием к обезземеливанию сельского населения, его перетоку в города и массовой пауперизации. Вопрос о повышении производительности труда в сельском хозяйстве вообще не поднимался, было также непонятно, кто будет работать в городах на промышленных предприятиях. Народники, которые, в принципе, выступали за демократическое устройство общества и всеобщее избирательное право, как-то совмещали это в своем сознании с полукрепостным положением крестьян внутри общины.

Все эти взгляды вполне отразились даже в серьезном шеститомном издании 1911 г. «Великая реформа». Здесь повторяются все приемы критики 70-х гг. XIX в., и всюду сквозит неприязнь к Столыпинской реформе.

Возникает вопрос – почему в пореформенный период в литературе отсутствовала не то чтобы положительная оценка реформ, но хотя бы объективный разбор ситуации в сельском хозяйстве. Автор полагает, что это связано с тем, что инициаторы реформ были очень быстро вычищены из правительства и на их место пришли реакционеры, считавшие проведение реформ ошибкой. Конечно, они не могли открыто критиковать реформы, проводимые по повелению Государя, но и не защищали их активно от нападок левых.

Такая односторонняя оценка Крестьянской реформы имела крайне негативные политические последствия. Мысль о том, что крестьянам недодали земли, приводила к идее о переделе помещичьих земель, а рассуждение о том, что крестьяне якобы сильно переплатили помещикам при выкупе своих наделов, предполагало бесплатный характер наделения крестьян дополнительной землей (т.е. либо конфискация, либо выкуп за счет казны). Основная часть либералов (кадетская партия) полностью отошла от позиции либералов-шестидесятников о предпочтительности частной собственности на землю. В первой программе кадетской партии предполагалась передача помещичьих земель во владение или пользование крестьянам. Слово «частная собственность» в программе кадетской партии не упоминается ни в одном разделе. Ясно, что левые партии занимали в этом вопросе еще более радикальные позиции.

Какова же была реальная ситуация? Начнем с размеров крестьянских наделов. Величина так называемых отрезков, которые уменьшали существующие крестьянские наделы, составила у бывших помещичьих крестьян около 18%. Такое весьма умеренное уменьшение крестьянских наделов отражало две тенденции: с одной стороны, законодательно закрепленное требование по определенной унификации их размеров, с другой стороны, нежелание крестьян платить большие выкупные суммы за крупные наделы, так что крестьяне сами отказывались от излишних для них участков земли [Миронов, 2015, с. 94–96].

Что касается цены выкупа, то она действительно превышала рыночную цену земли в 1863–1872 гг. (это время начала масштабных операций по выкупу земель) примерно на 25%. Однако надо помнить, что операция по выкупу наделов была рассчитана на 49 лет, цена выкупа была зафиксирована и не менялась в зависимости от рыночных цен на землю. Более того, выкупные платежи с 1883 г. были снижены на 27%.

Между тем, рыночные цены на землю в пореформеннное время неуклонно повышались, и уже к 1879 г. рыночные оценки крестьянских земель были выше выкупной цены, а после окончания выкупной операции стоимость надельной земли в 2,4 раза превышала цену выкупа. Даже с учетом процентов, выплаченных по выкупной операции, крестьяне, в итоге, заплатили за землю в 1,3 раза меньше, чем она стоила в 1907–1910 гг. В дополнение к этому рост цен на сельхозпродукцию (в полтора раза за период проведения выкупной операции) приводил к реальному обесценению ежегодных выкупных платежей [Миронов, 2015, с. 96–99].

16. Фактические результаты реформы

Естественным следствием из тезисов об ухудшении положения крестьянства в постреформенный период был вывод об общем кризисном состоянии сельского хозяйства и экономики России. Так, в частности, утверждалось, что рост экспорта зерновых происходил на фоне снижения потребления населения (так называемый голодный экспорт).

Все эти тезисы опровергнуты современной исторической наукой. Так, в наиболее фундаментальной работе по этой теме – книге П. Грегори «Экономический рост Российской империи (конец XIX – начало ХХ вв.)» наглядно показано, что никакого аграрного кризиса в постреформенной России не было, наоборот, экономика и сельское хозяйство развивались достаточно успешно [Грегори, с. 34–37].

После периода относительно невысоких темпов роста в 60–70-е гг. XIX в. (собственно в период проведения реформы) произошло резкое ускорение темпов экономического роста. Причем довольно высокие темпы роста наблюдались не только в промышленности, но и в сельском хозяйстве. Темпы роста сельскохозяйственного производства составляли в последние два десятилетия XIX в. 2,55% при приросте населения 1,3% в год.

Несмотря на то, что темпы роста экспорта зерна обгоняли темпы роста его производства, жизненный уровень крестьян возрастал. По оценкам П. Грегори, рост потребления зерна в крестьянских хозяйствах в три раза превышал темп прироста населения. Наконец, имела тенденцию к росту и заработная плата наемных сельхозработников. В пятнадцатилетний период, предшествующий революции 1905 года, она выросла на 14% в реальном исчислении.

Возникает вопрос: как все это сочеталось с представлениями большинства публицистов о кризисном состоянии аграрного сектора. Ответ достаточно прост: исследователи того времени занимались преимущественно проблемами общинного земледелия, и, в частности, проблемами передельной общины, которая действительно находилась в кризисе.

Постоянные переделы земли, с одной стороны, не давали стимулов для крестьян к улучшению качества земли, с другой стороны – стимулировали избыточную рождаемость, поскольку земля делилась по едокам. В результате происходило быстрое снижение средних размеров наделов. Невозможность продать свой надел даже внутри общины препятствовала оттоку избыточного населения в города. Выделение наделов крестьянам на разных полях (так называемая чересполосица) консервировало отсталую трехпольную систему севооборота и не позволяло внедрять новые сельскохозяйственные культуры.

Между тем, передельная община была одной из наиболее распространенных форм ведения сельского хозяйства, но далеко не господствующей.

Во-первых, среди общин, формально относившихся к передельным, существовало значительное количество таких, в которых переделы не проводились ни разу с момента запуска реформы. В таких общинах земля фактически находилась в подворном владении и использовалась более рационально.

Во-вторых, общинное землевладение было характерно только для Великороссии, на Украине крестьяне после реформы сразу получили землю в подворное владение, также в подворном владении земля находилась во всех западных губерниях.

В-третьих, помимо общинного землевладения, в пореформенный период существовало и расширялось частное крестьянское землевладение. Когда крестьяне покупали землю у помещиков, она переходила в их полную частную собственность, и хозяйствование на таких землях не имело недостатков, характерных для общинного землепользования. Крестьяне также широко брали помещичьи земли в аренду.

В-четвертых, помещичий сектор в это время хотя и сокращался в масштабах, но повышал свою эффективность. Земли неэффективно управляемых поместий переходили в руки новых собственников (преимущественно зажиточных крестьян), но оставшиеся хозяйства довольно быстро интенсифицировали производство сельхозпродукции. Обеспеченность техникой здесь была существенно выше, чем в крестьянских хозяйствах [Федоров, с. 383].

Наконец, благосостояние крестьян-общинников также определялось не только их хозяйствованием на своих наделах. В условиях нехватки обрабатываемых земель многие крестьяне уходили на заработки в города. Но, поскольку они формально были прикреплены к общинной земле и не могли продать свои наделы, они числились в деревне, хотя большую часть времени проводили в городах.

Тезис о позитивном влиянии Крестьянской реформы на экономическое развитие России подтверждается фундаментальной работой Е.В. Журавской и А.М. Маркевича [Markevich, Zhuravskaya], посвященной эконометрическому анализу результатов крестьянской реформы. Используя большой массив данных по всем российским губерниям и современные методики анализа, авторы с высокой степенью достоверности доказали следующие положения:

• отмена крепостного права привела к росту продуктивности зернового хозяйства на 16% относительно дореформенного тренда;

• еще более значительным было влияние реформы на развитие промышленности – здесь дополнительный прирост добавленной стоимости достиг 37%;

• в целом дополнительный прирост ВВП составил около 18%;

• дополнительный прирост благосостояния крестьян достигал порядка 19%.

В то же время исследование выявило негативное влияние сохранения передельной общины на продуктивность зернового хозяйства в пореформенный период: вследствие сохранения передельной общины фактический рост урожайности зерновых в пореформенный период составил только чуть выше половины (56%) от ее потенциального роста.

17. Аграрные реформы в 1880–1890 гг

Активизация аграрных реформ в 1880-е гг. была связана с очередным «потеплением» в общественной жизни и назначением в 1880 г. на должность министра внутренних дел графа М.Т. Лорис-Меликова. Широкое обсуждение вопросов завершения Крестьянской реформы было прервано убийством Александра II, однако в начале следующего царствования была продолжена разработка и реализация ряда мер под руководством либеральных министров Н.Х. Бунге, Н.П. Игнатьева и М.Н. Островского (возглавлявших соответственно министерства финансов, внутренних дел и государственных имуществ).

Поводом к изменению аграрной политики стало двадцатилетие со дня начала крестьянской реформы. В соответствии с «Положением о выкупе» 19 февраля 1881 г. должна была быть осуществлена переоценка крестьянских наделов и установление новых норм оброка (переоброчка). От этой идеи правительство отказалось. Вместо этого оно сделало обязательным выкуп крестьянских наделов, при этом крестьяне освобождались от доплат помещикам.

Второй мерой стало снижение выкупных платежей, поскольку выкупная операция, вопреки первоначальным опасениям, оказалась для государства не убыточной, а весьма доходной. Даже при снижении выкупных платежей в среднем на 27% операция оставалась прибыльной. Профицит специального счета (т.е. разность между выкупными платежами, полученными от крестьян, и купонными выплатами государства помещикам) составил на начало 1885 г. почти 15 млн руб., несмотря на накопленные недоимки в размере 12 млн руб.) [Корнилов, с. 219–220].

Важнейшей мерой этого этапа стала отмена подушной подати, которая была особенно болезненной для бедных слоев населения. Но отмена подушной подати имела и огромное политическое значение – с ней было связано существование «податных», т.е. неполноправных сословий.

Необходимость отмены подушной подати была ясна всем деятелям реформы уже в 1861 г., однако в то время не было источника компенсации выпадающих доходов. В середине 1880-х гг. для компенсации выпадающих доходов были повышены выкупные платежи государственных крестьян (они в среднем были недообложены по сравнению с бывшими помещичьими) и увеличена ставка акциза на спирт.

Другой проблемой, становившейся с течением времени все более актуальной, было крестьянское малоземелье. Для решения этой проблемы предполагалось создание Крестьянского банка с целью финансирования приобретения дополнительных земель, облегчение аренды крестьянскими обществами казенных земель и переселение крестьян в малонаселенные губернии (прежде всего в Сибирь).

Эти меры были реализованы с переменным успехом. Крестьянский банк был создан в 1883 г. с весьма незначительным капиталом и вел очень осторожную кредитную политику. Крестьянским обществам был разрешен доступ к торгам по сдаче в аренду казенных земель на достаточно льготных условиях. Закон о переселенцах был принят в 1889 г. и предусматривал передачу земель в бессрочное пользование, а также предоставление льгот по казенным податям и повинностям. По этому закону в течение первых семи лет его действия в Сибирь переселилось 400 тыс. человек.

Одновременно с рядом прогрессивных мер в царствование Александра III были предприняты меры, направленные на консервацию общинного землевладения. Так, Закон от 18 марта 1886 г. поставил семейные разделы земли в зависимость от решений сельских сходов, Закон от 14 декабря 1893 г. существенно ограничил оборот надельных земель: выкуп и выдел подворных участков был поставлен в зависимость от согласия сельского схода, продажа участков разрешалась только внутри сельских обществ, залог земель был запрещен.