Текст книги "Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник)"

Мышляй всё же опередил Чёрного министра и Алёшу. По проходу, который он прогрыз, советник королевы Мышильды скользнул вниз так стремительно, что по инерции пролетел половину подземной поляны и что есть силы ударился о ворота королевства Гномены.

Ворота загудели.

Вскочив, Мышляй отбежал в сторону и притаился. И тут же рядом с ним возникли Мышильда и Людоед, выбежавшие на шум.

Ворота, погудев, успокоились, а Мышильда пропищала:

– Я так думаю, за этими воротами нас очень боятся, если никто даже носа не высунул!

– Возможно, возможно, – кивнул Мышляй и повернулся к Людоеду. – Ну как, удалось вам превратить мышек в кошек?

– Мне кажется, да, – ответил Людоед. – Они оказались очень способными ученицами. Сейчас я их приведу, и вы их проэкзаменуете. Но я очень волнуюсь, ведь времени было слишком мало!

Он нырнул куда-то в темноту и тут же вернулся в сопровождении своих учениц.

Наверное, Людоеду пришлось как следует потрудиться, потому что фрейлины теперь выглядели как настоящие маленькие кошки. Их голубая и розовая ленты превратились в нарядные банты и теперь красовались не на хвостах, а на шеях, да и во всём остальном они больше не походили на серых мышек.

– Что ж, – сказала Мышильда, – одеты они с истинно кошачьим вкусом. – Но, я надеюсь, вкуса к мышам вы им не привили?

– Знаете, я об этом как-то не подумал! – признался Людоед.

– И не надо! – заметил Мышляй, но на всякий случай отошёл подальше.

А фрейлины с восторгом смотрели друг на друга, не в силах оторваться от такого потрясающего зрелища.

– Нуте-с, покажите-ка нам, как вы усвоили кошачьи повадки, – предложил им Мышляй.

– Лучше всего поиграть в кошки-мышки! – ответили фрейлины и, истошно мяукнув, кинулись гоняться за Мышляем и Мышильдой. Их острые зубки оскалились то ли в весёлой улыбке, то ли от желания поохотиться.

В глазах Мышляя мелькнул ужас: уж не перестарался ли Людоед? Подпрыгнув, он ухватился передними лапками за край дырки, где недавно красовался алмаз, судорожно подтянулся и поджал хвост.

– Стоп-стоп-стоп! – испуганно закричал Людоед. – Экзамен окончен!

Фрейлины тут же угомонились, но их зелёные глаза продолжали светиться охотничьим азартом.

Мышляй, увидев, что опасность миновала, спрыгнул вниз и, отряхивая лапы, подошёл к фрейлинам.

– Превосходно! Мы с её величеством Мышильдой очень довольны. Теперь вы настоящие лазутчики.

– А что должны делать лазутчики? – поинтересовалась фрейлина с голубым бантом.

– Как – что? – удивился Мышляй. – Конечно, лезть!

– Простите, куда? – кокетливо спросила вторая фрейлина, поправив свой розовый бант.

– Главным образом – куда не надо, – пояснил Мышляй. – В чужие дела, например. Вы представитесь королеве Гномене, вотрётесь к ней в доверие и будете доносить нам все её намерения.

– А как мы проникнем в королевство? – спросила фрейлина с розовым бантом.

Но не успела она задать этот вопрос, как ворота затряслись, словно на них изнутри обрушилось что-то тяжёлое.

– Все разбегаются, кроме кошек! – скомандовал Мышляй. – А вы, – бросил он на ходу фрейлинам, – поступайте по своему усмотрению.

Ворота тем временем дрогнули, распахнулись, и оттуда, вцепившись друг в друга, вывалились министры Пиф-Паф и Ой-ой-ой.

– Во всём виноваты вы! – неистовствовал Пиф-Паф, пытаясь выдрать у своего противника как можно больше волос.

– Нет, вы! – пыхтел Ой-ой-ой, норовя дотянуться до холёных усиков Пиф-Пафа.

Наконец ему это удалось, и Пиф-Паф заорал не своим голосом:

– Руки прочь от усов! Сейчас как врежу!

И он так лягнул ногой министра осторожности, что тот взвыл:

– Ой-ой-ой!

– Вы ещё не так у меня запоёте! – пообещал Пиф-Паф. – Кто связал правую руку её величества?

Теперь оба министра стояли друг против друга, сверля друг друга глазами.

– Я! – выпятил грудь Ой-ой-ой. – И правильно сделал. А кто связал её левую руку?

– Я! – не стал отпираться Пиф-Паф. – Иначе…

– Сейчас как врежу! – перебил его Ой-ой-ой.

И, свирепо наклонив голову, он так боднул Пиф-Пафа в живот, что тот перелетел через всю поляну и громко взвыл:

– Ой-ой-ой!

– То-то же! – удовлетворённо тряхнул волосами министр осторожности. – Я вам не позволю освободить правую руку её величества!

– Нет, это я вам не позволю освободить её левую руку! – вскочил Пиф-Паф и снова кинулся на министра осторожности.

Опять сцепившись, они превратились в живой клубок из четырёх рук и четырёх ног, нещадно молотящих друг друга. Этот клубок катился то в одну сторону, то в другую, отчаянно пыхтел, а изнутри слышалось:

– Сейчас ка-ак!..

– Не позво…

Поначалу фрейлины королевы Мышильды хотели было проскочить в ворота, но дерущиеся министры подкатились прямо им под ноги.

Первым опомнился Ой-ой-ой, у которого чувство долга было превыше всего. Он вскочил и загородил фрейлинам дорогу.

– Ой-ой-ой! Туда нельзя. Вы кто?

– Кто такие? – Пиф-Паф тут же встал рядом с ним.

– А разве не видно? – кокетливо закатив глазки, спросила фрейлина с голубым бантом.

– Просто неприлично спрашивать у кошек, кто они такие! – пожала плечиками фрейлина с розовым бантом.

– А чем докажете? – грозно спросил Пиф-Паф.

– Мяу-у-у! – истошно завопили фрейлины ему в ответ.

– Я где-то читал, что кошки мяукают, – сообщил на ухо министру осторожности Пиф-Паф.

– Это ещё ничего не значит, – отвечал Ой-ой-ой. – Сейчас каждый второй знает иностранный язык! – Он подозрительно посмотрел на фрейлин:

– А с какой целью вы здесь?

– Её величество королева Гномена, – с достоинством ответила фрейлина с голубым бантом, – очень хотела иметь кошек.

– Вот мы и пришли, – поддакнула ей подружка с розовым бантом, – а по дороге распугали всех мышей.

– Но как вы узнали о желании её величества? – не унимался Ой-ой-ой.

Не ожидавшая этого вопроса фрейлина с голубым бантом растерялась, но та, что с розовым бантом, мгновенно нашлась:

– Мы сидели на крыше, пролетали летучие мыши, одну из них мы поймали – от неё и узнали.

– Никаких сомнений, – заявил Пиф-Паф авторитетным тоном, – они – кошки!

– И всё-таки я должен допросить каждую в отдельности, – заявил Ой-ой-ой.

– Почему это именно вы? – вспылил Пиф-Паф. – Вы министр и я министр, кошек тоже две. Вот каждый с одной и поговорит.

– Хорошо, я не спорю, пусть будет по-вашему, – успокоил его Ой-ой-ой.

И министры развели кошек в разные стороны.

– Вот что, милочка, – наклонившись к уху фрейлины с голубым бантом, произнёс Пиф-Паф, – в данный момент у нашей королевы связаны руки. И если вы хотите получить возможность гоняться за мышами, развяжите ей правую руку в чёрной перчатке.

– Мяу! – согласно кивнула фрейлина.

– Не удивляйтесь, когда увидите королеву со связанными руками, – сообщил в свою очередь фрейлине с розовым бантом Ой-ой-ой. – Но если хотите, чтобы королева вас приласкала и почесала за ушком, освободите её левую руку в белой перчатке.

– Мяу! – отозвалась вторая фрейлина.

Вновь сойдясь у ворот, министры признали, что их собеседницы действительно кошки, а фрейлины тем временем поспешно прошмыгнули в подземное королевство.

Я полагал, что, перевернув следующую страницу, попаду вместе с фрейлинами в тронный зал королевы Гномены. Но я оказался у тех же ворот, подле которых стояли Пиф-Паф и Ой-ой-ой, с недоумением уставившись друг на друга.

Драться им больше не хотелось, а что делать дальше, они не знали.

И тут, словно им на выручку, появился Чёрный министр в сопровождении Алёши.

Министр был в чёрном мундире, а его куриные крылья превратились в чёрный плащ.

Первым на его появление отреагировал министр осторожности. Он сказал:

– Ой-ой-ой!

– Как! Вас разве не казнили? – изумился Пиф-Паф, глядя на Чёрного министра. – Нет, так больше жить невозможно!

И, сделав из пальцев правой руки пистолет, он решительно направил его на Чёрного министра.

– Пиф-Паф!

Но Чёрный министр первым делом загородил собой Алёшу, а потом ударил Пиф-Пафа по правой руке.

– Хватит валять дурака! Где её величество королева Гномена?

– Ой-ой-ой! – сказал министр осторожности, бочком отходя в сторону.

– В чём дело, господа? – встревожился Чёрный министр. – Я не понимаю…

– Тут и понимать нечего! – раздался голос королевы Гномены, которая неожиданно появилась на поляне в сопровождении обеих «кошек». – Эти двое, – она указала подбородком на министра осторожности и министра войны, – связали мне руки, чтоб мои приказы не противоречили друг другу. Конечно, я сопротивлялась, и трон при этом немного пострадал. Но мои милые кошечки меня освободили, и теперь я могу великодушно простить моих необузданных забияк. Но вы-то сами откуда свалились, господин Чёрный министр?

– Я не свалился, ваше величество, – с достоинством ответил тот. – Свалиться должна была Тринушка.

– Тринушка? – удивилась Гномена. – Но её здесь нет!

– Нет? – огляделся Чёрный министр. – Странно. Значит, она со страху пролетела этажом ниже. А я привёл к вам моего спасителя.

– Очень хорошо, – улыбнулась Гномена. – Кто же ваш спаситель?

Чёрный министр вывел вперёд Алёшу, который без страха поглядел на Гномену и протянул ей руку.

– Алёша. Я из пансиона, что находится наверху. Господин учитель оставил меня без вакаций, потому что я плохо учусь.

Гномена протянула Алёше руку в белой перчатке.

– Королева Гномена, очень приятно. Ничего страшного, я тоже плохо училась.

Чёрный министр зашептал, склонившись к Гномене:

– А помните, ваше величество, что крикнули вы вслед Тринушке, когда наказали ей со мной расправиться? «Любая награда тому, кто спасёт моего Чёрного министра!»

– Что? – наморщила лоб Гномена. – Да, кажется, помню. – И она повернулась к Алёше. – Так чего бы ты хотел больше всего на свете?

– Учтите, ваше величество, – снова шепнул Гномене Чёрный министр, – чтобы спасти меня, Алёша пожертвовал последним золотым, который подарила ему маменька перед его отъездом в пансион.

– Говори смело, – подбодрила Алёшу Гномена. – Ты достоин любой награды.

– Понимаете, ваше величество, – помялся Алёша, – я бы хотел… Я бы хотел всегда знать всё, что задаёт господин учитель. Но только чтобы не заглядывать в эти страшные толстые книжки!

– Гм! – хмыкнула королева, размышляя. – Ну что ж, придётся, видно, отдать ему Конопляное семечко!

– Ой-ой-ой! – с ужасом воскликнул министр осторожности. – Если семечко пропадёт, мы окажемся в трудном положении, и вы прекрасно это знаете, ваше величество!

– Да, знаю, – топнула ногой Гномена, – но я обещала Алёше!

– Пиф-Паф! – вскричал министр войны и отошёл в сторону, так как от гнева не мог произнести ни слова.

– Семечко у вас? – обратилась королева к господину Ой-ой-ой.

– Да, – кивнул министр, – но оно заперто на тысячу замков!

– Ничего, – перебила его королева, – мы подождём. А вы, Пиф-Паф, ступайте с господином Ой-ой-ой и охраняйте его, когда он понесёт семечко. Вы же, господин Чёрный министр, пойдёте вместе с ними и проследите, чтобы они снова не подрались. А вы, мои славные, – обратилась она к уже полюбившимся ей кошкам, – станете оберегать семечко от этих коварных и пронырливых мышей. Вперёд!

Оставшись вдвоём с Алёшей, Гномена облегчённо вздохнула.

– Ну вот, теперь можно поговорить с человеком! Что ты так смотришь на меня, Алёша? Тебя удивляет, что одна половина у меня чёрная, а другая белая?

– Нет, ваше величество, что вы!

– Не смущайся, – ласково потрепала его по волосам Гномена. – Я бы тоже удивилась, если бы не знала свою историю. Я ведь тоже училась когда-то в пансионе, куда меня отдали мои родители. Маменька у меня была фея, а папенька – эльф.

– Эльф? – с некоторым недоумением переспросил Алёша. – Господин учитель ничего нам не рассказывал про эльфов.

– Эльфы, – пояснила Гномена, – это такие прозрачные мужчины. Их сразу видно насквозь.

С этими словами её величество взяла Алёшу под руку и стала прогуливаться с ним по поляне, рассказывая свою печальную историю:

 
Я порхала со всеми
С цветка на цветок,
Я скользила
По лунной тропе,
Мне хватало на сутки
Нектару глоток,
И тэ пэ, и тэ пэ, и тэ пэ…
 
 
Сколько азбучных истин
В работе у фей,
Ясных, как
А, Б, В, Г и Д:
Попорхай ветерком
И прохладой повей,
И тэ дэ, и тэ дэ, и тэ дэ…
 
 
Но однажды я вдруг
Раздавила газон,
Поскользнулась
На лунной тропе,
Попросила нектару
Двойной порцион,
И тэ пэ, и тэ пэ, и тэ пэ…
 
 
И тогда стало ясно
Мне в этой связи,
Ясно, как
А, Б, В, Г и Д,
Что я больше не в силах
Порхать и скользить,
И тэ дэ, и тэ дэ, и тэ дэ…
 

– Неужели тебе меня не жалко, Алёша, – спросила Гномена, закончив петь.

– Да, очень жалко, ваше величество! – искренне ответил мальчик.

– Ты очень хороший мальчик, Алёша! – Гномена вытащила из кармана скомканный носовой платочек, высморкалась и смахнула выступившие у неё на глазах слёзы. – Да, а потом я поступила в пансион для ведьм.

Алёша замер от ужаса.

– И у вас было… помело?

– А как же! – усмехнулась Гномена. – Очень удобная штука: утром, бывало, подметёшь у себя в дортуаре, а потом как вскочишь на него да как полетишь!

Королева лихо свистнула в два пальца и вдруг загорланила хриплым голосом:

 
Тысяча ведьм
На одно помело,
Хо-хо-хо!
 
 
Пусть помело
И немного мало,
Хо-хо-хо!
Мчимся мы,
Голову очертя,
Хо-хо-хо!
И не куда-нибудь,
А к чертям,
Хо-хо-хо!
 

– Так что, Алёша, у меня два образования: с одной стороны я фея, а с другой ведьма, поэтому с одной стороны я белая, а с другой чёрная. – И Гномена тяжело вздохнула. – Очень трудно со мной. Даже мне самой. Всё зависит от того, под какую руку мне попасться. А вот, кажется, и семечко принесли!

Из ворот выходила торжественная процессия. Ой-ой-ой на золотом блюде нёс Конопляное семечко, за ним следовал Пиф-Паф, грозно выставив вперёд два пистолета, сделанных из пальцев правой и левой руки.

За ними шёл Чёрный министр. Он приставил к глазам ладонь козырьком и зорко следил, чтобы идущие перед ним два министра не подрались и не затоптали в драке драгоценное семечко. Шествие замыкали кошки-фрейлины. Они угрожающе мяукали, словно бы отгоняя коварных мышей.

– Вот, ваше величество, – сказал Ой-ой-ой, подавая королеве блюдо. – Мы принесли волшебное семечко. Неужели вы действительно хотите его отдать?

– Не ваше дело, чего я хочу! – воскликнула королева. – Главное, что я обещала.

Она взяла левой рукой в белой перчатке семечко и протянула Алёше.

– Пока это семечко у тебя, – сказала Гномена, – ты всегда будешь знать любой урок, не заглядывая в учебники. Но постой-ка…

Королева замерла, прислушиваясь к себе.

– Ну вот, я так и знала! – Она доверительно склонилась к Алёше. – Во мне заговорила ведьма. Как тебе это понравится? Она – против! Сейчас я с ней потолкую.

Отойдя в сторону, Гномена обратилась к своей правой половине.

– Ну, в чём дело? Громче, пожалуйста! Что тут такого? Мальчик не любит учить уроки, а ты любила? Конечно, ничего хорошего я не делаю, просто потакаю его лени. Ну вот и отлично!

Гномена подошла к Алёше.

– Она согласна и даже сама хочет вручить тебе это семечко.

Гномена переложила семечко из левой руки в правую и протянула Алёше:

– Бери скорее, но запомни…

Кошки-фрейлины незаметно подкрались поближе и даже приложили лапы к ушам. Разумеется, они ни слова не пропустили из того, что Гномена сказала Алёше.

– Запомни, Алёша, – строго посмотрела на него королева, – если ты хоть кому-нибудь расскажешь, откуда у тебя волшебное семечко – мы вынуждены будем покинуть своё королевство. А без волшебного семечка мы никогда не сможем найти дорогу обратно. Понимаешь? Никогда! Теперь наша судьба в твоих руках.

Вовсе не расположенный к тому, чтобы расстаться с волшебным семечком, Ой-ой-ой подошёл к Алёше.

– Не таскайте его всё время в кармане, юноша. Положите в какое-нибудь укромное место. Главное, чтобы мы на всякий случай знали, где оно.

– Хорошо, я так и сделаю, – пообещал Алёша. – Я положу семечко под маменькину чашку, которая стоит у меня в дортуаре на полке.

– Под маменькину – это надёжно, – одобрительно кивнула Гномена. – А теперь ступай, Алёша. Я открою тебе самый тайный проход наверх, о котором до сих пор никто не догадывался. Он выведет тебя, куда нужно. А я так устала от себя самой, что мне совершенно необходимо отдохнуть.

По взмаху руки Гномены откинулся большой алмаз на подземном небе, словно крышка на карманных часах, и перед Алёшей открылся просторный лаз. Мальчик незамедлительно нырнул в него, и проход закрылся, словно его и не было. А Гномена во главе своей свиты направилась во дворец. Но у самых ворот фрейлина с голубым бантом обратилась к королеве:

– Ваше величество, можно мы немножко погуляем?

– Хорошо, – великодушно разрешила Гномена. – Когда нагуляетесь – поскребитесь, вам откроют.

И все, кроме фрейлин, скрылись за воротами, которые тут же закрылись на засов.

Как только ворота закрылись, перед фрейлинами мгновенно возникли Мышильда, Мышляй и Людоед.

– Ну? – нетерпеливо спросил у фрейлин Мышляй.

– Они дали мальчику волшебное Конопляное семечко, – доложила фрейлина с голубым бантом и стала по-кошачьи охорашиваться.

– Вам что же, больше ничего не удалось разведать? – разочарованно протянул Мышляй. – Стоило господину Людоеду так трудиться, чтобы превратить вас в кошек!

– А без этого семечка подземные жители никогда не смогут найти дорогу обратно в своё королевство, – добавила другая фрейлина, поправляя розовый бант.

– Но для этого они должны сначала покинуть своё королевство! – резонно заметил Мышляй. – А как и когда такое может случиться, вы, конечно, не выведали? – И он сердито уставился на фрейлину с розовым бантом.

– Фр-р, конечно, выведали! – фыркнула та ему прямо в глаза, да так свирепо, что Мышляй отскочил. – Мы что же, по-вашему, совсем дурочки? Они уйдут, если мальчик хоть кому-нибудь расскажет, откуда у него взялось волшебное семечко.

– Ага! – обрадовано потёр лапы Мышляй. – Это уже кое-что. Я думаю, не мышайте, пожалуйста! – прикрикнул он на шушукающихся фрейлин.

И, зажав лапами уши, он принялся вышагивать по поляне.

– Значит, так, – наконец обратился он ко всем. – Мы дадим мальчику возможность похвастаться перед учителем своими знаниями и тут же незаметно похитим волшебное семечко. – Мышляй самодовольно ухмыльнулся в усы. – Надеюсь, то, что случится потом, принесёт нам победу!

– Но чтобы похитить семечко, надо знать, где мальчик его спрячет, – подал голос Людоед.

– Подумаешь, тайна! – фыркнула фрейлина с голубым бантом. – Нам и это удалось выяснить. Мальчик спрячет его у себя в дортуаре под маменькиной чашкой.

– Прекрасно! – сказал Мышляй. – В его дортуаре всего лишь одна чашка, которая стоит на одной единственной полке. Молодцы! – похвалил он фрейлин. – Когда вернёмся, попрошу нашего короля присвоить вам звание обер-фрейлин. Если, конечно, вы из кошек снова превратитесь в мышек.

– Не беспокойтесь, – кивнул Людоед, – я и такую возможность предвидел. Если эта история закончится для всех нас благополучно, они тут же обретут прежний облик.

– Надо поскорее похитить семечко, – решительно заявил Мышляй, – тогда, возможно, всё кончится для нас благополучно.

Он обвёл взглядом свою команду.

– Кто пойдёт за семечком?

– Может быть, вы позволите мне попробовать? – робко предложил Людоед.

– Нет, – покачал головой Мышляй, – вы слишком крупная дичь, то есть мышь, и вас легко заметить.

– Кто же тогда? – насторожилась Мышильда.

– Фрейлинам нельзя далеко удаляться, – продолжал задумчиво Мышляй, – потому что своенравная королева Гномена может в любую минуту хватиться своих кошечек.

– Тогда остаётесь вы! – поспешно сказала Мышильда, предчувствуя недоброе.

– Увы! – развёл лапами Мышляй. – В любую минуту здесь может развернуться генеральное сражение, ведь его так жаждет министр войны! Но мы слишком малочисленны, и придётся придумать какую-нибудь военную хитрость, а на это способен только я один. Стало быть, остаётесь вы, ваше величество!

– Но позвольте, – возмутилась Мышильда, – я же всё-таки королева.

– Да, – печально заметил Мышляй, – и августейшим особам приходится порой совершать подвиги ради своего народа.

– Я не пойду! – испуганно заморгала глазками Мышильда.

– Пойдёте! – твёрдо сказал Мышляй. – Я прогрыз очень неплохой ход наверх. Он приведёт вас прямо в дортуар к мальчику. Ну! Что же вы медлите? Кыш, ваше величество!

– Что?! – гневно топнула лапой на своего советника Мышильда.

 
Тут оскорбленье личности!
Пускай я только мышь,
Но я – её величество,
А вы сказали «кыш»!
 
 
Пускай я очень серая
И на чужбине пусть,
Я здесь на вас не сетую,
Но дома – разберусь!
 

Ещё раз топнув лапой, Мышильда с истинно королевским достоинством протиснулась в указанную Мышляем дыру.

На подземной поляне не могло пока произойти ничего интересного, поэтому я перелистнул страницу и оказался прямо в Алёшином дортуаре.

Алёша вернулся из своего подземного путешествия и теперь старательно укладывал Конопляное семечко под перевёрнутую маменькину чашку. Покончив с этим, Алёша уселся за стол, наугад раскрыл один из фолиантов, принесённых Тринушкой, и сделал вид, что читает. Он ещё не почувствовал волшебной силы семечка, потому что его пока никто ни о чём не спрашивал. Но дверь скрипнула, и на пороге появился грозный ментор. Увидев склонившегося над книгой Алёшу, учитель расплылся в благожелательной улыбке.

– Гут, Алёша, зеер гут, вы похвально проводите свои летние вакации. Я непременно отпишу вашим папеньке с маменькой о примерном усердии их отпрыска. Ну-с, что вы успели узнать из этих мудрых книг за столь короткое время?

– Всё, господин учитель! – ещё не веря самому себе, ответил Алёша. Но зато он глубоко верил в то, что ему сказала Гномена, и ждал, когда его начнут спрашивать и семечко, наконец, придёт ему на помощь. И поэтому твёрдо добавил:

– Всё, что написано в этих толстых книгах!

– Ох, Алёша! – вздохнул, всё ещё улыбаясь, господин учитель. – Вы сами такой маленький, но уже такой большой шутник! Знаю, у вас много мангель, то есть недостатков, но я также знаю, что вы очень честный мальчик. Поэтому на мои вопросы вы можете просто сказать «знаю» или «не знаю», и я вам поверю. Итак, начнём.

Учитель придвинул к себе книгу, которую якобы внимательно перед этим читал Алёша, захватил пальцами несколько страниц и внимательно посмотрел на своего нерадивого ученика.

– Так что тут есть?

Наверное, Конопляное семечко мгновенно пришло к Алёше на помощь, потому что в его глазах запрыгали чёртики и Алёша негромко, но вполне уверенно ответил:

– Знаю. Дальше!

У учителя глаза полезли на лоб. Он захватил пальцами вдвое большее количество страниц.

– А тут?

И, замирая от восторга, Алёша ответил столь же уверенно:

– Знаю. Дальше!

Учитель заметался по дортуару. Он пощупал ладонью свой лоб, потом Алёшин и, наконец, остановился перед учеником, сверля его глазами.

 
Без шпаргалок, то есть фальши,
Я по главам вас проверю.
Ну-с, плотней закроем двери…
Где стоят Олимп и Пинд?
 

И учитель навис над Алёшей, словно коршун над добычей:

– Отвечайте!

Но Алёша уже не был беззащитной добычей, теперь в его голове, как пчёлы в улье, роились и гудели знания. И он ответил без запинки:

 
– Знаю. Дальше!
– Вид империй?
– Знаю. Дальше!
– Брут, Тиберий?
– Знаю. Дальше!
– Флора прерий?
– Знаю. Дальше!
– Звёзды в сфере?
– Знаю. Дальше!
– Вы, Алёша, вундеркинд!
 

И, достав чистый носовой платок, учитель отёр проступивший на лбу пот.

– Я обязан доложить о вас господину директору училищ, Алёша. Больше того – я обязан о вас доложить его сиятельству генерал-губернатору. А пока – идёмте! Я поставлю себе холодный компресс с уксусом, а вы получите столько глазированных орехов и марципанов, сколько пожелаете. Потом мы вернёмся, и я вас проверю ещё раз. Тринушка! – властно позвал учитель и, немного подождав, обескуражено развёл руками. – Как сквозь землю провалилась! Идёмте, Алёша, я сам отопру буфетную.

И, взяв Алёшу за руку, он вывел его из дортуара.

Не успели они выйти, как под Алёшиной кроватью раздался осторожный шорох, и из-под неё выглянула Мышильда. Наверное, она там сидела уже давно и пережидала, пока Алёша отвечал на вопросы господина учителя. Теперь же Мышильда вылезла и огляделась, ища заветную маменькину чашку. Увидев её, королева вспомнила свою молодость и прямо по стене мгновенно добралась до цели. Времени терять было нельзя, поэтому её величество поднатужилась, одной лапой приподняла за край тяжёлую чашку, а другой выкатила из-под чашки Конопляное семечко. Крепко зажав его в зубах, Мышильда спрыгнула на подушку, скатилась вниз и исчезла под кроватью. И вовремя, потому что в дортуар вернулись учитель и Алёша.

Алёша бережно нёс тарелку, доверху наполненную глазированными орехами и марципанами, а учитель шёл, придерживая на лбу уксусный компресс.

– Нуте-с, – сказал он Алёше, – попробуем ещё раз, чтобы я окончательно поверил своим глазам и ушам.

Алёша согласно кивнул, он был совершенно спокоен. Конопляное семечко уже доказало свою волшебную силу.

Учитель снова открыл один из толстых фолиантов, захватил пальцами изрядное количество страниц и вопросительно посмотрел на Алёшу.

Алёша уже открыл было рот, чтобы сказать своё «знаю, дальше», но так и застыл посреди дортуара с открытым ртом: все знания из его головы улетучились, как вспугнутые пчёлы.

– Ну-ну, – пока ещё миролюбиво заметил учитель, – возможно, я захватил слишком много страниц сразу. А так?

Теперь его пальцы захватили вдвое меньше страниц.

Но Алёша продолжал молчать, с ужасом глядя на учителя.

Наконец в пальцах учителя оказалась только одна страничка.

Алёша молчал.

– Как? Вы даже такой малости не знаете? – изумился учитель. – Значит, с вашей стороны я имел самый обыкновенный дер бетруг, то есть обман?

Алёша бросился к маменькиной чашке, приподнял её и даже потряс над полкой. Конопляного семечка как не бывало!

Опечаленный Алёша понуро стоял перед учителем.

– Господин учитель! Я… вам ничего не могу сказать.

– Я это вижу и слышу, – сурово ответил учитель. – Но вы мне обязаны раскрыть одну маленькую тайну: почему вы сначала всё досконально знали, а теперь ничего не знаете?

– Нет! – вскинул голову Алёша. – Уж этой тайны я вам никогда не раскрою. Я дал слово!

– Ох, Алёша! – вздохнул учитель. – Непременно раскроете. Не забывайте, что мы с вами живём в старину, а в старину есть ещё и кёрпер штрафе, то есть розги. Идёмте! Я сам отнесу ваши марципаны и глазированные орехи назад в буфетную.

И, взяв одной рукой тарелку с лакомствами, а другой цепко ухватив Алёшу за ухо, учитель удалился на следующую страницу этой истории.

Ну, конечно же, эту страницу я пропустил, пропустил ещё одну, и ещё, с которых доносились то крики Алёши, то свист неумолимых розог, то увещевающий голос жестокого учителя.

И вот я вновь оказался на подземной поляне перед запертыми воротами в королевство Гномены.

Стоя перед возвратившейся Мышильдой, Людоед почтительно ныл:

– Но, ваше величество! Почему вы не можете взять меня с собой в свою сказку о Щелкунчике?

– Я уже вам сказала, господин Людоед, – терпеливо объясняла Мышильда, – вы в нашей сказке не предусмотрены.

– Но я же могу стать солдатом в войске его величества! – продолжал упрашивать Людоед.

– Вы растёте, – смерила его взглядом Мышильда, – вам уже мала мышиная шкурка. Вы нарушите у нас все пропорции!

– Я сожмусь! – пообещал Людоед. – Я умею это делать.

– Да, это у вас получится, – согласилась Мышильда. – Но ненадолго.

– Вы правы, – вздохнул Людоед. – Что же, мне так и бродяжничать по сказкам?

– Возвращайтесь в свою, – посоветовала Мышильда.

– Но меня же слопает Кот в сапогах, когда я снова превращусь в мышь! – заломил руки Людоед.

– Что поделаешь? – развела лапами королева. – Но зато если кто-нибудь захочет перечитать сказку сначала, вы опять станете всемогущим Людоедом.

– Ладно, – согласился Людоед. – Видно, и вправду от своей сказки не убежишь.

А Мышляй тем временем прислушивался к тому, что происходит во владениях Гномены.

До поры до времени там ничего не происходило.

Но вдруг ворота сами собой распахнулись, и раздалась печальная музыка. Отскочивший было от ворот Мышляй снова вернулся на прежнее место и из-под лапы стал всматриваться вглубь.

– Кажется, они уходят, – сообщил он столпившимся за его спиной сородичам. И добавил не очень уверенно: – Я так думаю, что мы победили.

– А зачем? – вдруг неожиданно для всех пожала плечами Мышильда.

– Как это зачем? – возмутился Мышляй. – Они же первые начали!

Теперь никакие лазутчики Мышляю были уже не нужны, и с фрейлин начало сползать их кошачье обличье. Голубой и розовый банты опять переместились на мышиные хвосты, мгновенно ставшие длинными и голыми.

А между тем печальная музыка всё приближалась, и из ворот начали выходить подземные жители.

Первыми вышли гномы-герольды, за герольдами королева Гномена.

На её плечи был накинут чёрно-белый плащ, но и под плащом было видно, что правая рука подземной королевы надёжно заткнута за пояс.

За Гноменой, обнявшись, шли министр осторожности и министр войны. И оба плакали. Но Ой-ой-ой как всегда осторожничал. Он не давал воли слезам, зато Пиф-Паф рыдал громче всех.

Маленькие грумы вели в поводу маленьких коней, на которых Гномена и её приближенные ещё недавно гарцевали по подземной поляне.

А потом потянулись горожане, волоча на плечах и спинах чемоданы и тюки со всем своим скарбом.

– Перестаньте рыдать! – бросила через плечо королева Пиф-Пафу. – Слезами горю не поможешь. Вы же прекрасно знаете: мальчика высекли розгами и он признался учителю, что был у нас в гостях. Поэтому мы и вынуждены покинуть наши владения. Бедный ребёнок! – вздохнула Гномена. – Но я успела при расставании помахать ему левой рукой. Когда-нибудь он это оценит!

– О, Конопляное семечко! – простонал министр осторожности. – Если бы оно оставалось у нас!

Но королева не могла сказать своему министру в ответ ничего утешительного. Вернувшаяся наверх Тринушка по приказу королевы уже тщательно облазила весь Алёшин дортуар, но ничего не нашла.

В это время Гномену догнал запыхавшийся Чёрный министр.

– Ваше величество! – сказал он, склонившись в поклоне. – Конопляного семечка нигде нет. Я по старой памяти поговорил со всеми курами, не склевал ли его случайно кто-нибудь из них.

– Значит, его кто-то похитил, – сделала вывод Гномена.

– Мыши! – воскликнул Пиф-Паф. – Я же говорил, надо было дать им генеральное сражение!

И от досады, что его не послушались, министр войны зарыдал ещё сильнее.

– Не думаю, чтобы это сделали мыши, – покачала головой Гномена. – Как они могли узнать, что я подарила волшебное семечко Алёше? Да их нигде и не видно. Впрочем, как и моих милых кошечек.

И вдруг перед Гноменой появилась Мышильда. В лапах она держала плакатик, на котором было начертано: «МЫ ТУТ».

– Мы тут, ваше величество! – громко заявила Мышилда.

– Ну что ж, можете оставаться, – вздохнула Гномена. – Мы уходим искать новое место. Без волшебного Конопляного семечка мы не можем даже обернуться в сторону нашего бывшего королевства. Хотя вы ничего этого, конечно, не знаете!