Текст книги "Афган, любовь и все остальное"

Неделю ставил машину в гараже пожарной части. За три рубля ночь. Дорого конечно, но это временно. На днях должен получить ключи от собственного гаража. В этом самом гаражном кооперативе «Ветеран» сначала озверели от наглого наезда обкомовских. Ветераны, еще крепкие старички – боровички, совсем не изработанные на стройках социализма, на мои боевые заслуги перед Отечеством и награды, ноль внимания. Они люди простые и сказали просто. Мы тебя туда не посылали. И хрен тебя знает, что ты там защищал и от кого. На что им товарищ Никитин сурово, как и положено обкомовскому партийцу, достойно ответил. Парня послала туда Родина. И сейчас она хочет отблагодарить своего верного сына за честно выполненный долг. Высокопарные и правильные слова совсем не смутили руководящий состав кооператива. А один, самый наверно заслуженный, ехидно поинтересовался:

– А почему это самая Родина хочет отблагодарить солдата за наш счет, а не за свой? – но Петровича такими вшивыми вопросами не смутить, и с толку не сбить. Эти ветераны для него открытая книга, букварь с большими, печатными буквами.

– А вы забыли наверное дорогие товарищи, герои глубоких тылов, не нюхавшие пороха. Как вы отдали два гаража пожарной инспекции, два санитарной и четыре горисполкому. А всего то у вас в запасе десять неучтенных боксов. Вот один из двух оставшихся обком и забирает. А другой так и быть на ваше усмотрение. Бог с вами, пользуйтесь нашей добротой. Кстати, к слову пришлось. Слухи ходят, и довольно не беспочвенные. Некоторые товарищи, вот из этого самого правления, по два гаражика себе хапнули. – сказал и многозначительно замолчал. После таких слов ветераны мгновенно одумались, и так же мгновенно согласились, что обком вещь серьезная. И не просто серьезная, но и в какой-то степени опасная. Конечно, тыл служба важная для фронта, но если честно признать не такая героическая. Да и что сейчас об этом вспоминать, когда столько времени прошло. До того дойдет, что и наградами попрекнут. Особенно орденами «Отечественной войны», полученными уже в послевоенное время. А уж тему про лишние гаражи лучше вообще не поднимать – не трогать. А то будет туши свет – бросай гранату. Половина кооператива дальние родственники и друзья. Так что ветераны перестали звериться – злобиться. И не стали смотреть на меня, как на врага их самой любимой Родины. Вопрос полностью исчерпан и решен в лучших традиция развитого социализма. Короче, у всех свои интересы, которые достигаются иногда не совсем законными способами. А этот обкомовский еще намекнул на возможную ревизию их хозяйства. После которой кооперативом могут заняться товарищи из очень компетентных органов. Но и это не так страшно. Кто ветерана посадит, защитника Родины? А вот участок под кооператив «Ветеран – 2» вполне могут похерить. И тогда прощай большая коммерция. Ведь в планах и «Ветеран – 3» присутствует. После таких мыслей руководители ГСК окончательно успокоились, восстановили пульс и давление, заглотнув таблеточки. И резонно порешили, плетью обуха не перешибешь. У каждого свой бизнес. Кстати, слово бизнес все чаще и чаще проскальзывает в советском лексиконе. Правда под ним подразумевается не совсем законная деятельность. В общем бизнес он и есть бизнес. А я теперь владелец собственного капитального гаража с подвалом всего в пяти кварталах от дома.

Как и обещал, деньги собрал ровно за два дня. А рассчитался с Никитиным на третий. Он мне сам встречу на двенадцать назначил. Чувствуя, что без стопки не обойдется, поехал к нему автобусом. Нулевые знания дорожных правил ставят в тупик как меня, так и остальных участников дорожного движения. По целой минуте иногда соображаю на нерегулируемом перекрестке куда рулить. И не придумав ничего лучше, включаю аварийку и переползаю непонятный перекресток на первой скорости. Удивительно, но меня еще не разу не остановило ГАИ. Зато на пустой загородной трассе чувствую себя если не асом, то близко к этому. Не зря сжег сцепление на «Урале» и «Уазике» в армии. Знал что пригодиться. Немного пугает гололед. Но чтобы поставить машину на зиму на прикол, не может быть и речи. И во всей этой моей дорогой покупке одно маленькое пятнышко. Не радует мое дорогое приобретение ни маму, ни родственников. Когда людям непонятно какое то явление, оно их пугает. Вот и все мои родные замерли в тревожном ожидании, а вдруг из этого что-то получится неладное. Ни у кого машины в помине нет и не было. С родней то понятно. Они деньги в мою игрушку вложили и хотят их вернуть. Всегда тревожно, когда родные рублики где то гуляют. Мало ли что обещал вернуть через месяц. А вдруг что-то случится? Что-то пойдет не так. И прости – прощай кровно накопленные сбережения. А мама серьезно паникует от моей машины и всего, что с ней связано. Как это так? Ее сын, совсем еще ребенок, и вдруг дорогая личная легковушка. Как то это не так. Пройдет время и все это будет вспоминаться со смехом. А во многих семьях будет по две, а то и три «тачки».

Ровно в двенадцать я сидел в кабинете Никитина. При нем пересчитал и так на десять раз пересчитанные деньги. Которые он небрежно, так мне по крайней мере показалось, сунул в сейф, сработанный под обычный навесной шкафчик. Еще одно приятное мероприятие и моя автомобильная тема будет благополучно закрыта.

– За мной обмывка. Любой ресторан в пределах пяти сотен.

– Круто погулять хочешь? – Никитин понимающе улыбнулся.

– Приобретение крутое. Хорошо обмоешь, дольше служить будет. Вроде так в народе говорят. Да и для «Интуриста» совсем не круто. Там иногда старатели по тысяче, а то и по более за вечер оставляют.

– Вот именно оставляют. Фактически выкидывают. И не нам на них равняться.

– Это мой последний гудеж. Занятия в институте никто не отменял. Да и спортом хочу подзаняться.

– Коли так, то обмывать так обмывать. Дело хорошее. А вот в каком ресторане, тебе решать. Хозяин – барин. А я там по ходу сглажу все шероховатости.

– Тогда «Интурист». Столик я организую. Решайте когда и сколько человек будет? Пятница, суббота, воскресенье.

– Давай на субботу. В семь вечера в фойе встречаемся. И так, нас двое. Механик третий. Мы с ним с женами. Еще Егор. Мой сослуживец еще по КГБ. Верный друг и товарищ. А седьмой будет секретарша первого, Галина Сергеевна. Она обычно мужа на ресторанные мероприятия не берет. Не балует супруга такими посиделками. А пока обед, давай по соточке за здравие и прочее. Сейчас Илья подойдет, компанию составит. – мы с Никитиным по рюмке, а механик стакан. Не спеша закусили. Через час я трясся в холодном троллейбусе домой. И вдруг в порыве легкой радости, навеянной коньяком, вышел за две остановки до дома и позвонил Кате из автомата у гастронома. Я о ней все это время совсем не думал. Вот тебе и любовь с первого взгляда. А сейчас так ударило, что до дому не хватило терпения доехать. И пока набираю заветный номер, замираю от страха, как пацан зеленый. Трубку взяла сама Катя.

– Слушаю.

– Здравствуй Катя. – ее голос бальзам на душу. И как приятно, что тебя сразу узнали. Но вот голос уж больно спокойный. А это скорее всего не очень хорошо. Наверное я для нее уже посторонний. Один из многих.

– Ты не представляешь, как я рад слышать твой голос. – говорю какие то дежурные банальности, расхрабрившись от выпитого коньяка. И боясь, что девушка положит трубку, говорю быстро и кажется не очень убедительно:

– Ехал домой и не знаю что случилось. Вышел на «Днепровской», за две остановки до дома и набрал твой номер.

– Что еще хочешь сказать? Говори быстрее, а то мне на занятия пора собираться.

– Может встретимся в воскресенье? Куда ни будь сходим.

– Извини, я не могу. Учебы много, ни минуты свободной.

«У меня тоже скоро учеба начнется на подготовительном. Как и у тебя нет свободного времени.

– Если все, то до свидания. В институт опаздываю – и положила трубку. Вышел из будки и мне вдруг стало невыносимо холодно в своем осеннем пальтишке. В воскресенье поеду на барахолку. Надо что-то зимнее прикупить. Пытаюсь думать о насущном, о какой-то бытовухе. И не могу вспомнить есть ли дома хлеб. И надо ли зайти в магазин еще за чем то. На душе пусто и холодно. И конечно обида. Неужели все. Голос у нее был совсем спокойный. А это точный приговор. Стало еще холоднее, ветер ледяной прямо в лицо. А хмурый день добивает своей мутной серостью. Зашел в гастроном, но из выпивки одна бурда. И уже не обращая внимания на холод, прошел одну остановку до затрапезной кафешки с дурацким названием «Луна». Где с переплатой в пять рублей купил бутылку армянского коньяка. У них в заначке просто другого не было. Великий соблазн остаться здесь, в тепле. Напрягся, пересилил себя и вышел на холод. Останься, и все закончится через час элементарной дракой или съемом местной девчушки, пьяной и не очень разборчивой в связях. Какое заведение, такой и контингент. Только тепло родного дома и любящие глаза матери, удержат от крутой пьянки. Помогут вынырнуть из круговерти этого серого ноябрьского дня. Как все хорошо с утра начиналось. Один звонок и хочется завыть – заплакать. Открываю коньяк и отпиваю глоток прямо на улице, под удивленным взглядом какой-то женщины. Дома не спеша допил остатки. Спал до обеда. Поднялся с тяжелой, похмельной головой, но на душе вроде как легче. Целый день на диване с книжкой. К вечеру более – менее восстановился. Снова готов начать крутиться в своей пока что еще не очень суетливой жизни.

А Кате совсем не шла на ум учеба. Она отсиживала лекции, внимательно слушала, что-то писала, совсем не вникая в происходящее. Мысли о другом. Зачем она так поступила? Зачем говорила, придав голосу как можно больше равнодушия? Опять гордость взыграла? Обиделась, что парень так долго не звонил? Почему она рушит все своими руками? И при этом хочет, чтобы все было совсем по другому. Почему все так плохо? И почему то перед глазами рисуется растерянное лицо Дмитрия. Такое, как тогда, в фойе института. И в его глазах неподдельное отчаянье.

Никитин после ухода Дмитрия и механика расслабился. Удобно откинулся в кресле, положил ноги на стол. Здорово это американтосы придумали. А смотри как удобно: уютно и думается легко. Главное, чтобы сейчас никто не приперся и не испортил его отличное настроение. Дел срочных нет, можно и побездельничать, подумать о делах будущих. К этому парню надо присмотреться повнимательнее. С ним не только можно иметь дело, но и нужно. Деньги сверху за гараж и прочие услуги он содрал с десантника ради проверки. Для него, Никитина, это копейки. Выходит, что и для бывшего солдата они не такие великие. Молодой то молодой, да не зеленый. Явно привез свой небольшой капитал со службы. На войне всегда есть чем поживиться. Заработаны денежки не тяжелым, праведным трудом. С кровно заработанными так легко не расстаются. А у этого на лице даже намека не было на самое легкое огорчение за сверх оплату. И скорее всего у него они не последние. А какая хватка. Всего за две недели попал на прием к первому. Это редко у кого получается. Говорят Кравцову трясет при упоминании героя – афганца. Умный, больше слушает, чем говорит. К водке вроде особой тяги нет. Выпил и выпил. На еду не навалился, хотя ее было много и он голоден был здорово. Это еще тогда приметил, в их первую встречу. Он же видел, как у парня скулы свело от запаха колбасы. Вот из таких мелких деталей и узнается человек, которые характеризуют лучше всяких слов. Со временем он узнает все сильные и слабые стороны Дмитрия Боровикова. Без этого никуда, если думает на него положиться со сто процентной уверенностью. А пока с этих двух встреч он не уловил ничего отрицательного. Не верится Никитину, чтобы человек был без изъянов и слабостей. Неужели парня так Афган отшлифовал? Прямо, что твоя зона. Оттуда тоже частенько очень правильные ребята появляются. Хорош гадать. В субботу в ресторане за ним Егор приглядит. Он то уж точно просчитает паренька. Пора комплектовать свою команду. Времена новые зреют не по дням, а по часам. Как бы не упустить главный момент. Встречать его надо во всеоружии, иначе провал. А его, Никитина главное оружие: люди. Друзья, соратники, сослуживцы. Еще ведь вождь говаривал, кадры решают все. Деньги конечно вещь тоже главная. Ведь все ради них и делается. Но они стоят на втором плане, по его, Никитина понятиям. Будет отличная команда, будет все. И деньги, и власть, и слава. И все, что захочешь. Погуляем в субботу. Узнаю мнение Егора. И если все будет как надо, то к Новому году еще раз встретимся с товарищем Димой. Повод уже есть. Поставим десантника в льготную очередь на квартиру для ветеранов боевых действий. Все пока складывается удачно. Все продумано и взвешено. Ко времени «Х» все будет готово на сто процентов.

В субботу в «Интуристе» широко и весело обмыли мою дорогую покупку. Второстепенные задачи решены. Остаются две самые главные, самые насущные. Учеба и моя неразделенная любовь. Все, решено раз и навсегда. Пока эта вредная девчонка не выйдет за меня замуж или за кого другого, я от нее не отступлюсь. Думаю о ней постоянно.

Вечер прошел отлично. Украшением стола была конечно Галина Сергеевна, а через час просто Галочка. Со своей неброской, но такой притягательной красотой. И мне вскоре, после приличной дозы коньяка, казалось, что смотрит она в мою сторону очень даже благосклонно. А в танце, в медленном танго, совсем не дернулась, когда мои руки скользнули с ее талии чуть-чуть ниже. Но с меня не спускает глаз Марина. От горячего и страстного тела которой я не могу отказаться. Проклинаю себя, но раз в неделю, когда она мне звонит, несусь на другой конец города. О любви речи не идет, так как каждое посещение стоит мне двадцать пять рубле плюс бутылка шампанского. Стандартная ставка гулящих девочек. И когда возвращаюсь поутру домой, опустошенный телом и душой, злой и нервный, то клянусь себе, что это мое последнее посещение страстной официантки. Но проходит пара – тройка дней, и моя решимость потихоньку испаряется. И когда раздается звонок, и тихий голосок Марины прошелестит – прошепчет: – Как дела? – от которого электрической искрой пронзит все тело. Я не задумываясь срываюсь в холодную ночь. И в награду бесшумно открывшаяся дверь, и тепло чужой квартиры. А так же тепло уютной и желанной женщины в легком халатике, под которым нет белья. Ласковые руки и мгновенно зажигающая покорность. Пересекаемся с ней взглядами. Обжигает своими большими глазами. И у меня сразу пропадает желание с кем либо танцевать, а не то что продвигаться дальше в новой любовной истории.

Четвертый наш товарищ по столу представился просто Егором, без отчества. Хотя возраст примерно Никитина. Может чуть моложе. Смахивает на артиста Олега Видова. Такие же светлые волосы, резкие черты лица нордического типа. В общем разговоре участия не принимает. В основном слушает, спросят – отвечает. Рост средний, фигура плотная, спортивная. Пьет и ест немного. Взгляд жесткий.

Душа компании Галина – филолог по образованию. Анекдоты, масса смешных и интересных историй. И глядя на эту веселую женщину, не скажешь что она секретарша самого – самого. И вообще никто из присутствующих не кичится тем, что каким то боком приобщен к действующей власти. Заказ делал Никитин. И каким то чудом на столе появился коньяк «Двин», в меню не указанный. А Мариночка нутром матерой официантки чувствует в этих людях власть и силу. Потому и кружится рядом, готовая мгновенно обслужить – услужить. Я почти не пью, и никто на этом не настаивает. Только три стопки под обязательные тосты: за покупку, за знакомство, за дальнейшее сотрудничество. А дальше уже каждый наливает себе сам без тостов и речей.

Я между прочим «пробил» у ребят те вечера в ресторане, когда уходил отсюда с официанткой. У пацанов память на лица феноменальная. Они сходу припомнили группу гуляющих студентов из числа «золотой» молодежи. И очкарика конечно, который частый гость в их заведении. Смотри какой ушлый и внимательный товарищ. Я его тогда не приметил. Да и сложно мне было это сделать. Глаз то не отрывал от высокой груди Мариночки, которую как обычно, соблазнительно подчеркивало обтягивающее платье. И которой я планировал обладать уже совсем скоро. Ведь она тогда прижалась к моему плечу и тихо шепнула ДА на мое предложение проводить ее. Везет очкарику, два раза точно в десятку попал. На будущее надо быть повнимательней, не занавешивая глаза сладким и соблазнительным. Надо этого парня всегда в поле зрения держать. Мои два прокола – не случайность. Я ему конкретно мешаю. Вполне возможно он снова может появится на моем пути. Постараюсь больше не подставиться. А может и подставляться не придется, если вдруг Катя станет его женой. Кстати, двое из той компании центровых, оказывается раскрутились на приличные сроки. Вроде как машину угнали, и при этом еще мента умудрились сбить, когда тот пытался их остановить. В общем ребята серьезные, и попали серьезно. Слава Богу, что судьба тогда отвела меня от стычки с ними. Для меня это ничем хорошим не закончилось бы. Золотое правило современной жизни: стараться как можно меньше махать кулаками. Надо учиться решать вопросы другими методами. Силовую выучку применять только в исключительных случаях.

После одиннадцати ушел Егор и чета Никитиных. Сразу следом за ними, после прощального танго, покинула ресторан Галина. За столом мы остались втроем. Миниатюрная брюнетка Зоя Александровна терпеливо ждала, когда ее супруг, товарищ Меньшиков, наестся и напьется. Я не спешу. Мне все равно ждать закрытия ресторана. Я, как отвергнутый ухажер Кати, сегодня с полным правом, воспользуюсь роскошным телом Мариночки. Терять то уже нечего. Хотя невольно и очень внимательно, оглядываю ресторанный люд. Нет ли среди них знакомого очкарика. Илья допил-доел только к двенадцати ночи и распрощался. По нему и не скажешь, что человек принял на грудь больше литра коньяка. Здоров бродяга, что и говорить. А я только во втором часу ночи добрался с Мариной на квартиру ее подружки, в далекий пригород. К себе женщина не водит. Смеется, мол женись, вот тогда и будем открыто жить на зависть всем. А пока где придется. Репутация вещь не последняя. Тем более, когда мужа выпроводила, а другого не нашла. Я знаю, что у нее есть маленькая дочка, которая живет в основном с ее родителями. В глубокие расспросы не лезу. К чему лишнее любопытство. Получаю свое по сдельно – премиальной схеме и лады. Хотя наши ночи с каждым разом становятся все жарче и жарче. Привыкаем друг к другу. И мне кажется, что я присутствую в ее каких то личных планах. Ведь как глазами то сверкала, когда я раз за разом танцевал с Галиной. Она женщина красивая, но я уже никогда не смогу забыть купленные за деньги ночи любви. Тело ее манит, оно прекрасно. Но вот в душе у меня к ней пусто и холодно. Катя против нее, символ чистоты и нравственности. Когда прокручиваю последние два месяца моей после армейской жизни. И все, что сделал за это время. То кажусь себе последним подонком, не имеющим права даже приближаться к этой девушке. Эти мысли мелькают и мгновенно исчезают, уступая место действительности, подкрашенной коньяком. Ведь впереди такое, от чего замирает сердце, и хочется нестись на далекую окраину на крыльях, чтобы как можно скорее уединиться с Мариночкой. Потом мне будет не то что бы стыдно за себя, а слегка неудобно. Взрослый, здоровый парень, а пользуюсь платной любовью. Но через пару дней это чувство пропадает. И ровно через неделю готов прикоснуться к красивой женщине за деньги. И все бы ничего, вот только Катя из моего сознания не исчезает, усиливая нравственные терзания. Почему я так много думаю об этой девчонке? И снится мне она постоянно. Надо искать с ней встречи. И быть настойчивым и еще раз настойчивым. Не зря в народе говорят: вода камень точит.

Учеба по полной схеме началась только с седьмого декабря. И я сразу же понял, как отвык от сидячей работы. Думать головой по шесть часов подряд оказывается тяжелейший труд. А к этим шести, еще два – три часа дома самоподготовки. По другому нельзя. Надо сразу во все вникнуть, чтобы потом стало легче. Главное сразу не запустить – не упустить. Случится такое, и пиши пропало. Придется бросить учебу, по крайней мере отложить на год. А такие потери в мои планы не входят. Короче, за декабрь я не сел ни разу за руль. Нет времени, ни сил, ни желания. Боюсь, что едва начавшиеся проявляться навыки вождения снова пропадут. Да и поездка в троллейбусе утром в институт имеет небольшой плюсик. Трястись далеко до конечной «Политехнический», и я эти сорок минут сладко дремлю. Появляюсь на занятиях в общем то отдохнувшим.

Декабрь пролетел мгновенно. И еще одно дюже полезное мероприятие наметилось. Но это когда с учебой более – менее разберусь. Зашел как то в институтский спортзал на секцию дзюдо. Там требуется второй тренер. Оклад мизер, всего сто десять рублей. Но и работы немного. Три раза в неделю по два часа тренировать новичков. Мои армейские корочки старшего тренера не восхитили. Но обещал подумать, если чисто спортивного тренера не найдет. За такие деньги трудно стоящего специалиста найти на любую работу.

В субботу после занятий пришел в спортзал на тестирование. Где и продемонстрировал семь основных приемов, которыми владею почти в совершенстве. На что старший тренер вроде как сказал нормально, но все равно подождет чистого борца японского стиля. Хотя зачем ему крутой специалист, если надо преподавать азы борьбы. Понять можно было, готовь он чемпионов на крутые соревнования. А так скорее всего цену себе набивает. Через недельку снизойдет, мол попробуй, поработай. И помни, кто тебе заработок подогнал. Думаю после новогодних праздников понты старшего улетучатся и все решится. Почти уверен, что скоро стану сенсэем для пацанов, учителем японской борьбы.

К концу декабря вроде как в учебу втянулся. Знания хоть и на тройку, но крепкие. Главное, что все понимаю. По крайней мере алгебра и физика в моем мозгу укладывается довольно осознано. С тридцать первого по второе включительно у нас подготовишек выходные. Последний день старого года провел на лыжне. Вспомнил свою первую спортивную любовь, расчехлил лыжи. День сероватый, но безветренный. Мороз всего минус пятнадцать. Так что не спеша, целых шесть часов очищал мозг свежим морозным воздухом. Удивительно теплое начало зимы. Сильных морозов еще не было. Устранился от предпраздничных хлопот. Правда продукты закупил заранее на рынке. Так что дома оказался почти перед накрытым праздничным столом. Мама сияет от счастья. И сын дома, и в учебе прилежный. Становится все серьезней и серьезней. Как этому не радоваться.

А до Нового года, 26 декабря встретился с Никитиным. Он теперь для меня официально Петрович. Посидели в его кабинете, попили кофе. С коньяком я пока завязал. Он через Галину устроил меня в солидную очередь на квартиру для ветеранов боевых действий. Говорит это круче солдат Отечественной. Ровно через год, ну от силы два, буду с личной хатой. Я записал какие бумаги ему занести. И как можно скорее надо выписаться из маминой квартиры и прописаться в институтской общаге. Заодно похвастался, что с середины января буду за стольник преподавать новичкам японскую борьбу, в которой сам пока не очень понимаю. Думал назовет это глупостью. Мол лучше учебе время больше отдавать. Пользы больше. Ан нет, поддержал. Спорт вещь мол хорошая. Тем более силовые единоборства. В будущем это очень сильно пригодится. И вообще, если какие проблемы всплывут, то не стесняйся обращаться. Мы уже больше чем знакомые. А вот мои многочасовые посиделки за учебниками не одобрил. Мол сильно не «грузись» алгеброй, физикой, начерталкой, сопроматом. Из всех этих предметов – знаний пригодится по жизни процентов двадцать, если не меньше. Так что не суши мозги по пустякам. Ведь ты не собираешься становиться ученым или преподавателем. Зачем себя так напрягать, если даже стопочку коньяка выпить нельзя. Главное ум, светлая голова и практичная сметка. А диплом и с тройками пойдет. На него раз глянут при приеме на работу и забудут. Соглашаюсь конечно, но с коньяком по большому счету пока завязано. И физику с алгеброй штурмовать буду изо всех сил. Тут уж дело чести понимать что учишь.

И кажется у меня появился если и не друг, то человек которого я просто уважаю. Ведь к его мнению прислушиваюсь.

31 декабря 1984 года, в десять вечера набрал Катин номер. Как не поздравить с самым лучшим праздником. Да и надежда теплится, вдруг что-то изменилось и девушка ответит по крайней мере доброжелательно. Длинные гудки вызова, и сердце замирает в ожидании. Трубку взяла Катина мама. Судя по голосу, женщина довольно молодая. И голос ее кажется мне приветливым.

– Добрый вечер. С наступающим вас Новым годом. Можно Катю к телефону?

– А кто ее спрашивает?

– Дмитрий.

– Тот самый Дмитрий, после разговора с которым она постоянно расстраивается.

– Тот или не тот, я не знаю. Я с Катей очень давно не разговаривал. Да и чем я ее мог расстроить. Если мы за всю осень всего один раз встретились. А в институте разговаривали ровно одну минуту.

– Вот после того разговора она места себе не находит.

– Я после той встречи тоже в шоке.

– И что произошло между вами?

– Да ничего. Она такое сказала, что я пришел в себя, когда Катя уже ушла. Я ни одного слова в ответ не вымолвил.

– А то что она наговорила – правда?

– Простите, но я на эту тему не хочу говорить. Не хочу оправдываться. Я позвонил поздравить Катю с праздником. И как понимаю, ее нет дома.

– Она уехала со своим курсом на турбазу, на три дня.

– Ну что же, опять выходит не повезло. Но все равно поздравляю вас и вашу Катю с Новым годом. Желаю вам всего самого наилучшего.

– Я вас тоже поздравляю. И обязательно передам дочке, что вы звонили. И не стесняйтесь чаще звонить. Мне кажется, что все еще не так безнадежно.

– Вы так думаете? Я так надеюсь на это. А может она уехала на эту турбазу с парнем? А я только зря у нее под ногами путаюсь. Вы мне честно скажите, и я не буду надоедать.

– Насколько я знаю, у Кати пока нет молодого человека. А вы сильно сказали про надоедать. Надоедать по вашему, это звонить раз в месяц. Да?

– Видите ли, с середины сентября по конец октября работы много навалилось. Да и не было меня в это время в городе. Вот только сейчас все более – менее разрешилось. Остались вопросы по учебе и по Кате. Учеба отнимает все свободное время. Отвык учиться. Тяжело втягиваюсь. А с Катей вообще тупик. Вот пытаюсь звонить.

Все понятно. Вы современный, очень занятый молодой человек. Если не секрет, где Новый год встречаете?

– Дома с мамой. Еще старшая сестра с семьей вот – вот подъедет.

– Не типично для молодого человека. Очень уж скромно.

– Я два года еще скромнее встречал. А это праздник чисто семейный. Извините, а как вас звать? Сколько уже говорим, а я не знаю как к вам обращаться.

– Марина Владимировна.

– Я рад с вами познакомиться, Марина Владимировна. Я Дмитрий Викторович Боровиков. Может это звучит не очень тактично, но не могли бы вы стать моим союзником. Не представляете как это для меня важно.

– Простите, но я вас еще в глаза не видела.

– А вы доверьтесь интуиции. Говорят она у женщин хорошо развита.

– Хорошо. Прислушаюсь к своей интуиции и подумаю что к чему.»

– Все, я больше вас не отвлекаю. Спасибо за разговор. Счастливого Нового года. До свидания.

– Вам тоже удачи в Новом году. Звоните. До свидания. – положила трубку. То что Катя с однокурсниками на турбазе, это очень плохо. А как ты хотел? Симпатичная девчонка будет ждать пока ты соизволишь позвонить. А ее мама уже мой союзник, это хорошо. А вот поможет ли мне этот союз – неизвестно. Ведь девушка решает все сама. А я прямо вот сейчас не сорвусь и не побегу ее искать, если бы она и была совсем недалеко. И я знал бы где она. Вот это и есть самое печальное. Любовь, какая бы она не была не земная, никогда наверное не будет стоять для меня на первом месте. Чтобы так было, надо родиться другим человеком. И если я узнаю, что Катя уехала на турбазу с парнем, а ее мама «пудрит» мне мозги про однокурсников. Я наверное просто отойду в сторону и никогда больше не наберу этот номер. Как бы мне горько не было. В этом вопросе я видно не боец. Хорош терзаться, время все расставит на свои места. Я верю в судьбу. И если эта девчонка предназначена мне, она моей и будет. Вот только с этого дня я начну помогать судьбе в этом вопросе изо всех сил.

Праздник прошел по семейному тихо. Бокал шампанского под бой курантов и много домашней вкусноты. И это при том, что в магазинах практически продуктов нет. Вернее нет в свободной продаже. Парадокс развитого социализма: голые магазинные полки и забитые продуктами домашние холодильники. А дальше, как и основная масса советского народа, включая детей, до трех ночи смотрели всей семьей «Голубой огонек». В четыре утра уже все спали. Нет никакого настроения гулять и веселиться. А с трех часов дня первого провел за алгеброй. Кому скажешь – не поверят. Понемногу вспоминаю и все больше понимаю этот мудреный предмет, который не перевариваривал еще в школе. Наверное прав Петрович, чем эта алгебра будущему автомеханику поможет в жизни? Как и физика с геометрией. Если глянуть на себя объективно и не предвзято, то светит мне по жизни должность завгара и не больше. Ну в лучшем случае директора небольшой автобазы. Не смогу крутиться как те в обкоме. Нет к этому способностей. Так что путь мой понятен, скучен и предсказуем до тошноты. Но чтобы выйти на этот скучный путь, надо для начала получить диплом автомеханика. А для получения диплома, надо зубрить и еще раз зубрить точные науки на автомеханическом факультете политехнического института.

Только началась учеба, как ее напряженный ритм нарушился появлением Витальки Сударикова. Земляк нарисовался при полном десантном параде, в мундирчике с аксельбантами. При этих прибамбасах он похож на чучело. И кажется этого не понимает. Домой в Новосибирск прибыл еще в конце ноября и до сих пор красуется в форме. Всем показывая, какой он геройский воин. Не понимаю как это он умудрился себе медаль не отхватить к этим аксельбантам, проведя всю службу при штабе дивизии.

Я поступил разумно, скинув весь «пластилин». Парнишка явно не адекватен. Такое впечатление, что он постоянно под кайфом. Сам сгорит и меня за собой потянет. Надо его поскорее выпроваживать. А вообще-то я рад увидеть сослуживца. Как бы там не было, а оба мы были в Афгане. Виталька счастлив, взахлеб рассказывает, как не мог вырваться из объятий счастливых родителей. А так же из постели любимой девушки, страстной и горячей. Которая, как ни странно, а дождалась. Хоть толком и не писала. А про многочисленную родню и говорить нечего. Пока всех навестишь, пока со всеми выпьешь, может и не один месяц пролететь. Со стороны на нас глянешь, боевые друзья – товарищи. Друг за друга в огонь и воду. В моих друзьях Судариков никогда не числился. С ним пересекались только в Кандагаре, в штабе. Куда изредка попадал по случаю. Виталька всю службу при начальстве, по торгово – закупочным делам, а я на боевой работе. И как все бойцы с ней связанные, в душе слегка презирал Сударикова. Такое отношение у всех солдат с передовой к хозобслуге, штабным и прочим. Но сейчас это все в прошлом, и я искренне рад земляку. Чтобы мама не пугалась его воспоминаний, по большей части им услышанных, я повез Витальку в кабак. И конечно в «Интурист», где просидели весь вечер в воспоминаниях. Которые мне совсем уже неинтересны. Ну разве узнал кто где из ребят. Кто как на гражданке устроился. Удивительно, но Судариков такой информацией владеет в полном объеме. Пока добирались до ресторана, пока Виталька еще не зачумел от кайфа, довел до него всю раскладку нашего подлого бизнеса.