Текст книги "Афган, любовь и все остальное"

– Товар я скинул по трешке за грамм. Общая сумма девять штук. Твоя доля четыре. Пока не выпили прикидывай – спрашивай. Может какие претензии? – молчит земляк, думает. А что тут думать, все расписано, ни к чему не придерешься. Но кажется боец на такой расклад не рассчитывал. И скорее всего надеялся часть «пластилина» получить натурой. Видно хочется ему попыхать после службы всласть.

– И что ни грамулька в заначке? – разочаровываю товарища.

– Ни грамма. Я не употребляю. Мне коньяк лучше катит. Водка то во всех магазинах, а «дурь» криминал голимый. Я как понимаю, ты употребить хочешь?

– Да не мешало бы. Привык я к этому у чучмеков.

– Как привык, так и отвыкнешь. До добра это дело не доведет. А по деньгам согласен? Претензий нет?

– Товар то мой. Надо бы меня ждать с реализацией. Мы бы больше взяли.

– А почему ты свой товар сам не вез? Сейчас то из Афгана пустой прибыл. Если это не так, то не спрашивал бы меня про граммы. Я сдал оптом. А для опта цена просто отличная. По пятерке берут для личного употребления. Так что не надо мне загонять. Ты на рынке бы стоял торговал этим?

– При чем тут рынок. У меня связи на родине.

– Какие нафиг связи. Тебя два года не было. Все твои связи, такие же как ты дуримары.

– Ты че меня за нарка держишь?

– Так ты еще на службе этим грешил. Или не так?

– Служба в прошлом. Сейчас другой расклад.

– В том то и дело, что другой. Сейчас за это посадят. И не какое геройское прошлое не поможет. Разве что когда амнистия случится. Я тебе боюсь деньги отдавать. Не довезешь ты их до дома. Заторчишь в поезде, а тебе больше суток ехать. И приедешь домой голым и нищим, как и уходил.

– Че бы это я в поезде торчал. Че я совсем ничего не понимаю.

– Вот это я как раз и не знаю. Посмотрю на тебя сутки и решу что к чему.

– Слушай, Димон, ты кто мне? Ты уже не сержант, а я не твой подчиненный. Я сам решу что к чему.

– В том то и беда, что здесь не армия. Здесь другие законы. И я не собираюсь из-за тебя на нарах «париться». Разговор окончен. – после этих слов Виталька на полчаса замолчал. Весь его вид говорил о крайней обиде, замешанной на не возможности употребить сладкий дурман. Но в конце концов, после третьей стопочки коньяка душа солдата размякла. Подобрел взглядом, уже весело и гордо поглядывал вокруг. Не спеша прошествовал в туалет, демонстрируя окружающим свой геройский вид. После очередной стопки начались армейские воспоминания. И забывшись, Виталька повествовал о своих последних днях службы. И теперь я знаю, что контроль на границе усилен многократно. Особисты дембелей шмонают конкретно. Он конечно кое что провез на грани фола. Но это такой мизер, что и говорить стыдно. Только седые волосы в свои юные годы заработал. Я смеюсь, не все тебе по штабам, да по складам крутиться. Когда то надо и рискнуть. Хоть и не на пользу Родине, но все же.

На следующий день Судариков получил деньги, при мне положил их на аккредитив. И вечером того же дня отбыл в свой любимый Новосибирск. Благо что зима, и билеты на самолет свободно. Перед расставанием я еще раз спросил, нет ли претензий? На что парняга искренне ответил, мол все тип-топ. Считай без напряга такую сумму наличкой получил. Проводив сослуживца, я с легким сердцем вернулся домой. Мое первое напоминание об Афгане после возвращения. А еще через неделю приступил к обязанностям второго тренера. Кате так больше и не звонил. Кажется мне уже не до любви. Свободного времени практически нет.

Вадим Николаевич Котляр, главный тренер институтских борцов, меня обрадовал. За январь мне полностью идет зарплата. Так что первый стольник на новом поприще я заработал не напрягаясь. Но и весь молодняк теперь у меня. Мол пока осваивай с ними азы борьбы, а там видно будет. Но и заодно за остальными приглядывай. А у него кое какие организационные дела. Так что вся работа пока на мне. Думаю, что товарищ просто блефует. Ему это тренерство – дополнительный заработок и не больше. Он где то еще трудится. А я не понимаю, чему он может научить, если закабанел конкретно. Ходит как баба беременная. Но утверждает, что если какой приемчик не получится, он покажет – расскажет. А я на практике все доведу до ума. Посмотрим, он все же мастер спорта. А пока в спортзале я фактически предоставлен самому себе. Три раза в неделю, по два часа честно отрабатываю свои деньги. На майские праздники городские соревнования. Мы должны выставить команду во всех весовых категориях. Это наша главная задача. Появились маленькие льготы. Выдали пропуск в столовую для преподавателей. А заодно и место получил на институтской автостоянке. Почти все преподы на машинах. И я теперь без своей малышки не могу обходиться. Она очень много времени экономит. К восьми тридцати в институт на занятия. Потом домой обедать. К шести снова в институт, только теперь уже в спортзал. Техника японской борьбы чуть помудреней, чем самбо. Но в основе все одинаковое. Так что с этим я освоился быстро. Обще – физическая подготовка у меня на отлично. И к концу февраля стал заправским тренером. Для себя остается только воскресенье. И если в этот день Марина работает, то ночь на понедельник провожу в ее теплой постельке. Правда ставка повысилась. Теперь она позволяет пользоваться своим роскошным телом за тридцать рублей. И шампанское обязательно. Думаю, что через пару месяцев ставка еще на пятерку повысится. Уменьшающаяся частота посещений компенсируется повышенной ставкой. Виды на совместное будущее вроде как у нее испарились. Так что почему бы и не «подоить» клиента, если тот запал на сладенькое. Закон коммерции. Катю вспоминаю, но если честно, то не часто. Здорово меня тогда охладил ее равнодушный голос. Не думал, что я такой впечатлительный. В напряженном ритме есть свои преимущества. Ни о какой рюмке не может быть и речи. После встречи с Виталькой я два дня не мог сообразить что к чему прибавлять. Что на что множить. Насущная суета отодвигает сердечные дела на второй план. Откладываю звонок, переношу его на завтра и снова не звоню. А время то бежит быстро. Душой понимаю, это для меня очень плохо. Понимаю, а ничего конкретно так и не предпринимаю. Вот такой парадокс. А еще одно просто ощущаю физически. Сбейся я с этого ритма. Потеряй темп, и вся моя учеба накроется однозначно. Нет у меня в этом неотвратимой закономерности. Надо хотя бы годик продержаться. А вот когда это станет простой обыденностью, которую легко разруливать. Вот тогда можно и на другие более приятные дела и проблемы отвлекаться – раскручиваться.

Проскочил февраль, а я так и не позвонил Кате. Наверное все, эта девушка осталась в прошлом. И кажется я сам все своей рукой перечеркнул. И все бы ничего, если бы она мне не снилась. Не часто, всего бывает раз в неделю. Но после этого я хожу весь день сам не свой. И с Маринкой чуть вконец не разругались. Она купила билеты в театр, и очень хотела, чтобы я ее сопровождал. А я не подумал и брякнул, что она меня интересует исключительно в другом качестве. И совсем не как театралка. Любовница отреагировала бурно. Орала что мне только это одно и надо. А я ей, как любовник, больше не нужен. Правда через недельку остыла. Сама позвонила. Видно здраво рассудив, что дополнительный заработок совсем не лишний. Меня напрягает и настораживает то, что я элементарно привык к этой женщине. И совсем не вижу в ней продажную шлюшку. Страшная штука женская красота.

Мое появление у института в новеньких «Жигулях» вызывает неоднозначную реакцию у преподавателей. Косятся конкретно. Ведь меня почти все знают, обедаю ежедневно с ними. Конечно пустил слух, что это мне подарок от родителей за то, что с войны живым вернулся. И чтобы лишний раз не возбуждать свое непосредственное начальство, продумал в деталях одежду. Черные брюки, темно – серый пуловер, белая рубашка. На барахолке купил летную, темно – синюю меховую куртку. Шапка кроличья. В Сибири по шапке определяют статус человека. Самая крутая – пыжиковая. Такие носят люди власти, с положением. А я по своей одежке – обычный средне – статический советский студент. Скромность в одежде, на грани бедности: лишний плюсик на экзамене. Не должен подчиненный быть лучше начальника ни в чем. Кстати, я так все шесть лет учебы своему скромному стилю не изменю. Костюм одену только на госэкзамены.

Восьмого марта с утра сел за телефон. Поздравляю всех знакомых женщин с праздником. С родственницами управился быстро. Все дома, встречают праздник рядом с любящими мужьями. У Марины трубку поднял мужчина, а я свою благоразумно положил. Галина Сергеевна радостно откликнулась на поздравление. Она в кругу семьи отмечает праздник женщин и весны. На ней поздравления закончились. Осталось одно. И я понял, боюсь и потому оттягиваю свой самый главный звонок. Боюсь так, что смотрю на телефон, как на противотанковую мину. Замирая, накручиваю знакомые цифры. Ну почему я такой идиот? Почему не мог раньше это сделать?

Катя в этот праздничный день была совершенна одна. И как ей казалось, вернее она себя чувствовала одинокой и никому не нужной. Однокурсники не в счет. С ними она встречать любые праздники больше никогда не будет. Хватит Нового года, когда все ее коллеги по учебе элементарно перепились. А эти пьяные приставанья. Простые и примитивные. И новогодний кошмар повторится на восьмое марта. Ведь компания та же, вполне довольная происходящим и друг другом. Родители отмечают своей компанией, у кого то из папиных сослуживцев. Учеба, всегда хороший отвлекающий фактор, сегодня не лезет в голову. Солнышко как специально для праздника, радостное и яркое. Вот и сидит девушка у телевизора в совсем не праздничных раздумьях. И все не может решить, стоит ли ей вообще выходить сегодня из дома. Хотя прогуляться не мешало бы. Хотя бы за тем, чтобы свежим воздухом подышать. И тут напомнил о себе телефон настойчивой трелью. Наверное родители беспокоятся, что сидит одна и скучает.

– Слушаю. – и в ответ голос такой знакомый.

– Привет Катя. Поздравляю тебя с праздником весны.

– Спасибо Дмитрий. Вот не думала, что позвонишь.

– Как я мог в такой праздник не позвонить, не поздравить. А ты случайно не скучаешь в одиночестве? – по голосу почувствовал, Катя не в своей тарелке. Что-то с ней не так. Голос такой, что трубку чуть об ухо не сплющил. И комок к горлу подкатил. Но пытается отвечать шутливо.

– Ты угадал. Я одна – одинешенька. Сижу и плачу, всеми позабыта – позаброшена. А ты чем занимаешься?

– Тоже сижу и скучаю. Разве что не плачу. Не знаю что делать. Все знакомые и родственники встречают в семьях. А мне не хочется вторгаться в чужой уют. Может встретимся? Просто пройдем по центру, прогуляемся. Праздник все же.

– Я вообще-то об этом думала. Вот только не могла решить, куда идти и зачем. На фоне общего веселья одной гулять как то не очень.

– Мне одеться пять минут. Столько же до остановки. Минут сорок на автобусе. Так что через часик я могу быть в твоем районе. Скажи где встретимся?

– Около нас «Детский парк». Вот там у большой горки я буду через час.

– Форма одежды спортивная? Будем с этой горки кататься?

– Наверное. Думай сам.

– Все, я выезжаю. – хорошо оказаться в нужном месте, в нужное время. И как мало человеку надо. Чуть – чуть надежды, и готов горы свернуть. Мелькнула мысль взять машину. Но нет, не стоит в этот хмельной день оставлять ее где попало. Буду больше думать о ней, а не о девушке. Мне всегда спокойней, когда машина в гараже под тремя замками. Да и появляться на новеньких «Жигулях» как то не очень, вроде как хвастаюсь. Выставляю себя, мол вон какой я крутой. Скромность и еще раз скромность.

Хоть и праздник, а автобусы идут один за одним. Дорога пустая. И я можно сказать мчусь на другой конец города. Нашел Катю на хоккейной коробке, где малышня под присмотром пап и мам осваивают коньки. Она прогуливается вдоль бортика, время от времени пытаясь прокатиться, коротко разбежавшись. Я минутку наблюдал за ней, любуясь. Прямо пацанка – школьница, в своих аккуратных валеночках. Спортивные брючки, курточка с капюшоном и серая вязаная шапочка не могли скрыть ее девичью женственность. А она оказывается и не такая высокая без туфлей на каблуках.

– Привет. И еще раз с праздником. Цветы за мной. Не хотел время терять. Заезжать на рынок.

– А почему ты не по спортивному? Договорились же кататься с горки.

– У меня это проходит и за парадное, и за спортивное. Так что ни каких проблем. Кататься так кататься. – и выйдя из периметра коробки, направились к трем горкам разной величины. Около самой большой крутилась вся ребетня, катаясь кто на чем. Начиная от санок и заканчивая куском фанеры. Лед на горке отшлифован до зеркального блеска.

– На чем девушка предпочитает кататься? На санках или на вспомогательных средствах? – почему мне сегодня так легко с Катей? Ни сколько не волнуюсь в ее присутствии. Может от того, что на подсознательном уровне прохожу для нее спасателем. Она слабая девушка, а я сильный ее защитник.

– Мне бы лучше на санках. Как то привычней. Вот только где их взять? – за два рубля бумажками и горсть мелочи, пацаны предоставили санки на выбор. В веселой компании малышни мы прокатались почти два часа. Многие из прогуливающихся взрослых, хотели бы присоединиться к нашей веселой компании, но не решались. Видно жалея свой праздничный вид. Одевались то на праздник. Многим не хватало каких то ста грамм до лихого и бесшабашного катанья. Солнышко светило так ярко, что к трем день стал по настоящему мартовским, весенним. В парке народа прибавилось. Мы поднимаемся на горку. Катя садиться на санки с ногами. А я качусь на подошвах, держась за них сзади.

Потом пацан засобирался домой. Санки вернули. А кататься на фанерке ни мне, ни девушке не хочется. Попробовали съехать на ногах, чуть присев. Но как я понял, девушке не очень нравятся мои руки на своей талии. А когда потеряв равновесие в самом конце горки упали, и метров десять катились почти в обнимку, Катя решительно прервала это мероприятие. Сразу стала серьезной, сказав, что пора закругляться. А мне так нравится ее улыбающееся лицо. Когда она смеется, я спокоен. Ни сколько не напрягаюсь, ни волнуюсь в ее присутствии. А как стала серьезной, так сразу дыхнуло ледяным. И я оказался в реалии. И сразу вспомнил, что не звонил девушке больше двух месяцев. Пора так пора, и мы пошли в сторону выхода, не говоря друг другу ни слова. Молча прошли весь парк. Тихо брели сами не зная куда. И встретившийся на пути кинотеатр «Чайка» кажется решит многие наши проблемы. По крайней мере продлит так неожиданно случившуюся встречу. Там тепло, есть буфет с горячим кофе и пирожными. Придаю голосу максимальную нежность и покорность. Не говорю. а просто умоляю.

– Катя, может в кино сходим. Как раз на шесть вечера успеваем.

– В таком виде? После горок.

– У тебя вид просто отличный. Да и кому до нас какое дело. Сегодня праздник, большинство под хмельком.

– Но у меня нет денег. Надо домой возвращаться.

– Я приглашаю и угощаю кофе с пирожными.

– Я не хочу, чтобы меня угощали. – я такой ответ предполагал.

– Не хочешь – не надо. Будешь должна. Такой расклад устраивает девушку?

– В общем то да. Но все равно как то неудобно.

– В следующий раз ты пригласишь меня в кино и угостишь кофе. – ничего не ответила. А я, чтобы не спугнуть ее робкое согласие, потихоньку направляю движение в сторону кинотеатра.

Внутри все блага цивилизации. И туалет теплый, и буфет, и музыка. Посетив эти места в той же очередности, мы расположились с кофе и бисквитными кольцами в дальнем углу фойе, ожидая когда позовут в зал. Кофе и одно пирожное совсем не утолили голод. И мы пожертвовали десяти минутным концертом, снова отправились в буфет. Там людей немного. У народа сегодня есть более привлекательное занятие чем кино. Еще по одному кофе и уже заварной трубочке с кремом. К этому я еще купил большую плитку шоколада «Гвардейский». И как оказалось, не напрасно. Фильм не очень интересный, можно сказать дрянь. Про какого то Диму Горина. Вроде как правильного комсомольца, принципиального журналиста. Да и все в этом кино правильные, коммунистические. Строят светлое будущее изо всех сил, и вроде у них получается. В общем социалистическая бредятина. Шоколад очень скрасил просмотр. Я не вникал в сюжет. Мой объект внимания – Катя. Желание взять ее руку. Согреть ее маленькую ладошку. Но не могу решиться. Помню как она напряглась, стала сразу холодно – не приступной, когда мы упали. И когда мои руки совершенно случайно скользнули с ее талии. Так что лучше не искушать судьбу, не рисковать. А то снова порвешь тонкую нить доверия, которая возникла сегодня между нами.

После кино медленно пошли в сторону ее дома. Осторожно поддерживаю девушку под руку. Этим как бы показывая, какой я робкий. И никогда не решусь ни на что, без ее на то согласия. Идем и молчим. Катя подняла воротник куртки, руки в карманах. Немножко сжалась, словно замерзла. И этим поднятым воротником, как бы отстранилась от меня. Вот если бы она сама взяла меня под руку, вот это был бы обнадеживающий знак. А так я совсем не знаю что мне делать. Так молча и дошли до ее дома. Поднялись на третий этаж и распрощались у двери. Правда договорились созвониться на неделе. Вышел из подъезда, глянул на окна третьего этажа, где только что загорелся свет. И тут до меня дошло. Девушка одна дома. Родители еще не пришли. Надо бы напроситься на чай. Думаю, если бы настаивал, мне бы она не отказала. Ее интеллигентность не позволила бы отпустить замерзшего человека без чашки горячего чая. А там глядишь и засиделись бы. Заодно и с родителями познакомился бы. Вроде как ее мама моя союзница. И сейчас еще не поздно исправить ошибку. Но вернуться, позвонить в ее квартиру не хватает решимости. Трус несчастный. Вот так и теряют любимых. И я побрел, а по другому и не скажешь, в сторону остановки.

Едва девушка уютно устроилась на диване с книжкой, как вернулись родители. Папа под хмельком, мама с букетом гвоздик. А еще через час, узнав как дочь провела праздник, мама немного огорчилась. Попеняв дочери, что та не пригласила парня на чашку чая. Тем более такой вкуснейший торт в наличии. Ведь тебя то угощали кофе с пирожными. На что Катя неуверенно возражала. Я его мол не настолько хорошо знаю, чтобы домой приглашать. Как это не знаешь, искренне удивлялась мать. Глупости детские говоришь. На что дочь смеясь парировала:

– Тебе мама очень хочется увидеть Дмитрия. Он тебя смотрю заинтриговал. Не зря вы так часто с ним по телефону болтаете.

– А я и не скрываю. Хочется взглянуть на человека, который заставил тебя страдать, а сегодня просто зарядил радостью. – и она с легкой душой смотрит на дочку. Хорошо когда ее Катюша веселая и за учебниками не сохнет. Ведь когда уходили, то оставлять ее одну просто не хотелось.

– Неужели это так заметно?

– Еще как. Счастье не спрячешь. – Марина Владимировна засмеялась и обняла дочь. Которая по всем приметам очень и очень скоро улетит из родительского гнездышка. Все к этому идет. И другие руки будут с нежностью обнимать ее любимую Катюшу. Хорошо если те руки всегда останутся для дочери ласковыми и нежными, как руки матери.

И снова понеслись дни заполненные до отказа учебой и спортом. Вроде вот только был март, а дело уже идет к первомайским праздникам. Относительно свободным остается только воскресенье, которое я исключительно провожу дома, с книжкой на диване. И каждое воскресенье, где то в районе двенадцати дня звоню Кате. И никогда не застаю ее дома. Я с Мариной Владимировной уже больший приятель, чем с ней. Пару раз попадал на нее, но разговор не получается. И я не знаю что и думать. Снова все развивается по непонятному для меня сценарию. Хотя объяснение вроде нормальное. Учиться в меде очень сложно. А учиться на отлично, сложно вдвойне. Учеба забирает все силы. И воскресенье единственный день, который она может посветить только себе. Я вроде ее понимаю, ведь сам в таком состоянии. И когда в очередной раз наша встреча срывается, меня начинают грызть сомнения, а нужен ли я этой девчонке? И когда раздается звонок Марины, я уже не раздумывая и сильно не терзаясь морально, еду к ней. Каким бы занятым и уставшим не был. А это очень плохо. Вдруг Катя, каким то десятым чувством это ощущает, и потому сторонится меня. Хочу чтобы она была для меня самой любимой и единственной, а сам фактически предаю нашу любовь. Может судьба оберегает от меня эту девушку? Может я ей не пара, и принесу в ее жизнь не любовь, а только одни страдания. Черт знает что, я с этой любовью уже в мистику впадаю. И до чего докачусь не знаю. И снова гружу себя до упора работой, чтобы от усталости не оставалось мыслей о своей неудачной любви. Но когда вспоминаю, и как наяву слышу Катин счастливый смех, когда мы катались в парке на горке. Сомнения отступают, и снова в воскресенье набираю знакомый номер. И снова в результате ноль. А тут еще надо команду выставить на соревнования между вузами к Дню Победы. Я тоже буду выступать. В этом деле мне нужен положительный результат. Надо показать руководству вуза, что я совсем не зря получаю зарплату. Думаю, что все получится. Я в отличной форме, и в технике дзюдо поднатаскался. Постоянное участие в соревнованиях, да если еще и результативно – это самый надежный и легкий путь к диплому. Да и мне по любому нужен спортивный разряд. Без него, без боевых схваток на ковре, мое тренерство как то не звучит – не смотрится. А разряд без участия в соревнованиях не заработать. В спортивных кругах авторитет и уважение только от количества проведенных и конечно выигранных поединков. И если я не собираюсь по большому счету становиться крутым спортсменом, то готовить борцов татами планирую еще не один год. Как спортсмен я конечно немного упустил время. Этим желательно с детства заниматься. Но моя армейская практика, полгода в институтской секции, и вроде как у меня совсем не плохо получается. А уровень предстоящих соревнований не так высок и престижен. Крутых борцов местного разлива вроде как не предвидится. Думаю сил и мастерства на пять – шесть схваток за два дня у меня хватит. А по результату уже посмотрю что к чему. Мое это или нет. Бойцовский характер все равно надо подкреплять и умножать. В предстоящей жизни без этого ни как. В общем тренируюсь и дольше, и тщательнее. Теперь езжу в институт на троллейбусе. Первых две остановки, самые длинные, пробегаю в хорошем темпе, ставлю дыхание. На обед домой не езжу. Пообедав в институтской столовой и часик подремав в тренерской комнате, приступаю к тренировке. Делаю упор на технику сложных бросков. В секции есть ребята, которые тяжелее меня килограмм так на семь – двенадцать. Котляр называет их тяжеками. Они теперь приписаны ко мне. Работаю только с ними. Довожу до совершенства пять приемов. Подсечки в счет не идут. Мой коронный —бросок через бедро. И это совсем не мало для уровня обычных соревнований. Парни не ропщут, проводя со мной спарринг – схватки. Конечно не каждому нравится быть мешком для приемов. Но все и везде начинается с боли, труда и упорства. Только так станешь мастером.

В мае кстати экзамены за курсы. Но они у меня на втором плане. Все мысли только о турнире. Не понимаю почему я так серьезно отношусь к этому в общем то рядовому по меркам города событию. Может во мне снова проснулся воин, жаждущий боя. Я даже в последнее воскресенье апреля не позвонил Кате. Неужели какие то соревнования важнее для меня чем эта девушка? Короче, запутался во всем. А может где то в подсознании свыкся с мыслью, что Катя не для меня. И своими непонятными капризами только отвлекает от дела настоящего мужчину. Есть у меня платная шлюшка – этого и хватит. На сегодня мне кажется, что я воспитал в себе бойцовский характер. По крайней мере спокойно приму все удары судьбы. И женщина в моей жизни останется всегда только женщиной. А то ведь всего каких то пару месяцев назад обожествлял эту девчонку. Я крутой и сильный. В общем придурок полный. Но это я пойму к сожалению очень и очень поздно, когда вернуть назад ничего уже будет невозможно. Но опять же, мне всего то двадцать один, и в вопросах любви ни какого опыта. На свою крутость через два года гляну со смехом и иронией. Ведь с Катей вел себя как рохля, не меньше и не больше. Отдал всю инициативу девчонке. Был бы чуть опытнее в этих делах, давно мы были бы вместе. А сегодня, весь из себя крутой и сильный, не хочу действовать по другому. Сейчас я выбрал спорт и учебу. И не хочу себе признаться, что в этом не последнюю роль сыграла обида. Звоню – звоню, а в ответ ничего определенного. А коли так, то пускай все идет как и идет. Пусть остается в режиме ожидания. Все решит за нас жизнь. Как будет так и будет. Я еще не догадывался, что жизнь за нас ни чего не решает. Все зависит от самого себя. Молодость беспечна. И ей всегда кажется, что жизнь бесконечна, и все самое лучшее еще впереди. Разве я мог тогда предположить какую чудовищную ошибку мог совершить. И наверное только благодаря каким то небесным силам, благоволящим нам, мы сохранились друг для друга. Связь наша удержалась на тоненькой ниточке. Можно сказать на волоске. Хорошо что у меня хватило ума не порвать все напрочь. И как настоящему мужику, воину и бойцу, получить в награду спортивный успех, поступление в институт. И конечно благосклонное внимание моей любимой девушки.

А Катя по прежнему грузит себя без меры учебой. Старается этим по привычке закрыться от наступающей проблемы. А нахлынувшее она считает проблемой и только проблемой. Хоть и томительно сладостной в ожидании. Ну почему она так долго помнит то нечаянное объятие на горке. Такое пугающе сладостное. И что самое, как ей кажется плохое, случись такое еще раз, она не сможет и не захочет разорвать – расцепить сильные мужские руки. И на это сладко – возбуждающее не найти ответа ни в каких учебниках. Вот и избегает она встреч – свиданий, чтобы оттянуть на далекое потом все это. Ищет и конечно находит повод, чтобы отодвинуть это непонятное как можно дальше в будущее. Как хорошо сейчас. Все понятно и просто отлично. Учеба, институт, родители, дом. А как оно будет потом, она даже боится представить. И мама, исчерпав все доводы и увещевания, успокоилась. И теперь как бы со стороны наблюдает за своей дочуркой. Готовая в любую минуту дня и ночи прийти ей на помощь. А время летит незаметно. Вот и первый курс института позади. Впереди лето, студенческий отряд, новые впечатления. И только вроде бы успокоилась, как прямо в институте между лекциями ее встретил Дмитрий. И она снова объясняла, и как ей казалось доходчиво и аргументировано, что у нее сессия на носу. И ей надо сдать все экзамены только на пятерки. Потому что это всего лишь первый курс, и учеба у нее основное. Так что ни о каких встречах не может быть и речи. Парень в ответ улыбался и молчал. Но выглядел очень расстроенным. А сказал то, что она и хотела услышать. Пятерки мол есть пятерки. Против этого не попрешь. Сам то он троечник. Проскальзывают у него грубые слова. Уже молча проводил ее до другого учебного корпуса, еще раз улыбнулся как то виновато и ушел. Потом она устала отвечать кто он ей этот парень. Еще через день однокурсницы узнали его имя. И то, что он выступал от политеха по японской борьбе. А две досужие и любознательные однокурсницы видели как Дмитрий отъезжал от института на новеньких «Жигулях». Они как раз в тот день прогуливали лекции. А потом началась летняя сессия и все вроде бы как забылось.

Соревнования поразили своей простотой и обыденностью. Хоть и проходили в спортивном комплексе «Буревестник». Самом современном и главном в городе. Еще поразила непопулярность дзю – до. Зал заполнен на четверть. И зрителями были скорее всего сами борцы. А так же друзья и знакомые выступающих спортсменов. Может статус соревнований слабый? А так как схватки проходили сразу на четырех коврах, то весь вид этих соревнований смахивал на тренировку большой спортивной секции. Вместо шести – восьми поединков, пришлось провести одиннадцать. И стать победителем в весовой категории до семидесяти шести килограмм. Самое удивительно то, что все поединки я выиграл легко и главное досрочно. Соревнования студенческие, город не участвует. Так что все борцы в основном начинающие. Победа на этих серых до обыденности соревнованиях, ни славы, ни разряда мне не принесли. Никто из моих знакомых не знает, что я в чем то победитель. А вот дивиденды в институте получил солидные. Мой оклад теперь не сто десять, а сто тридцать пять рублей в месяц. Очень даже ощутимо. И числюсь я уже действующим спортсменов, а не каким то вторым тренером. И вполне возможно принесу славу этому учебному заведению. По ноябрю пройдут городские соревнования, на которых уже наверняка получу спортивный разряд. А там не за горами и первенство Сибири и Дальнего Востока. А это уже круто. Там половина мастеров спорта выступает. При удачном раскладе тоже можно этим званием обзаведусь. Это в общем то моя главная задача.

После соревнований прошли экзамены за курсы, на которых я получил вместо плановых двенадцати баллов, четырнадцать. Совсем не плохо для бывшего контуженного бойца Советской Армии. Теперь я студент автомеханического факультета политехнического института. Все идет просто отлично, кроме отношений с Катей. Я не выдержал и встретил ее в институте между лекциями. Но разговора опять не получилось. Девушка ссылается на нехватку времени, на учебу, в которой она отличница. И хочет ей оставаться. А все остальное не существенное отложила на потом, на каникулы. Я кивал понимающе, наверное глупо улыбался, и не знал что делать, что говорить. Весь в мучительных раздумьях. Сказала бы честно, что есть у нее парень. И я не отсвечивал бы на ее дороге. Но кстати и Марина Владимировна ссылается на учебу. Мол первый курс, все очень трудно и сложно. А наличие конкурента отрицает категорически. Ничего уже не поделаешь. Остается уповать только на время, которое расставит все по своим местам. Учеба закончилась, секция закрыта до осени. Время свободного много, надеюсь что и Катя скоро освободится. Но когда в очередной раз позвонил ей, меня ждал шоковый сюрприз. Она уехала день назад со стройотрядом куда то на Сахалин. То что и Марина Владимировна в шоке, я понял по ее голосу. Вот так номер. Впереди целое лето и ни какой личной жизни. Марина уже изрядно достала со своей безграничной жадностью к деньгам. Ни на рубль ни скидывает ставку. Одна радость, заплатил и голова не болит. Не надо ничего говорить, ни объяснять, ни оправдываться. Короче, абсолютно не представляю что мне этим летом делать, чем заниматься, как отдыхать.