Текст книги "Во имя потерянных душ"

…Изнанка встретила Артёма ощущением неправильности или даже искусственности. Вместо знакомой всякому Сноходцу невообразимой мешанины из снов, кошмаров и теней прошлого, вместо того, что принято именовать хаосом, он попал в царство порядка, где всё и вся разложено по полочкам, пронумеровано и занесено в счётные книги, где нет места случайности и своеволию.

Он оказался во дворе то ли монастыря, то ли храмового комплекса. По периметру прямоугольной площадки располагалось несколько пагод, небольших храмов и келий, тянулись два портика. Некоторые здания имели два-три этажа, были декорированы изразцами и барельефами, некоторые наоборот словно прижимались к земле и единственным их украшением служили фигуры всевозможных химер в стеновых нишах. Сам Артём стоял неподалёку от неработающего фонтана в центре двора, а перед ним неторопливо прохаживалась, точно тигр в клетке, девушка с головой ворона.

Внутри зазвенели колокольчики тревоги. Появились серьёзные сомнения в том, что предстоящая беседа будет мирной.

Мысленно чертыхнувшись, Артём с непринужденным видом шевельнул рукой и попробовал сотворить себе стул. Довольно рядовое действие для Сноходца его квалификации, однако по непонятной причине не смог зачерпнуть ни капли Силы Паталы. Энергия ускользала, точно вода из решета, напрочь отказываясь подчиняться. Словно Артём находился неподалёку от виритника колоссальной мощи, вблизи от себя способного нейтрализовать любое чужое влияние. То, что он поначалу охарактеризовал как отсутствие хаоса, на деле обернулось большими проблемами.

Артём попробовал ещё раз перехватить контроль над потоками Силы, но безрезультатно. Разве что химера прекратила бегать туда-сюда и хрипло раскаркалась. В голосе человекоптицы послышались знакомые интонации насмешника-ворона.

Ситуация начинала постепенно раздражать, причём сильно раздражать. Неужели химера решила, что Лазовский станет терпеть издевательское к себе отношение? Столь уверена в его бессилии?! Ну так он объяснит ей, в чём ошибка!

Артём размял пальцы, после чего кончиком ножа чиркнул по запястью и стремительными росчерками изобразил в воздухе сразу пару десятков знаков Таугрим – различные сочетания рун стабилизации, контроля и концентрации. Затем, не тратя ни одного лишнего мгновения, разместил их вокруг себя по кругу. Получилась самая настоящая граница, отделившая его от враждебной реальности. За пределами кольца знаков Патала оставалась полностью подчиненной чужой воле, зато внутри кольца знаков Артём сам устанавливал законы и правила. Жаль сил хватило лишь на крохотный участок радиусом в один шаг.

Как ни странно, химера работать не мешала. Терпеливо ждала, пока Лазовский прекратит метаться и уделит ей толику внимания. И это несколько пугало.

Наконец, когда Артём дважды проверил все знаки, женщина-птица громко каркнула и пару раз стукнула пятой алебарды по камню. Мол, завязывай с разными глупостями и смотри сюда.

Убедившись, что Артём внимательно за ней наблюдает, химера нарочито медленно указала на него остриём местного варианта нагинаты и сделала волнообразное движение кистью. Древко немедленно обвили струйки тумана, словно лоза – посох друида, после чего с наконечника сорвался сгусток света, который уже на подлёте к кольцу знаков Артёма обернулся здоровенной призрачной змеёй, с радостью попробовавшей чужое колдовство на зуб.

От удара аж воздух загудел. На какой-то миг показалось, что защита не устоит, и Артём принялся крепить так и норовящие распасться знаки. Но тревога оказалась ложной. В своё творение он вложил достаточный запас прочности.

Однако химеру результат почему-то обрадовал. Аж голос сел, так раскаркалась.

– Может просто поговорим? – спросил Артём, не особо надеясь на положительный результат. Сначала по-русски, потом на демонском наречии. Бесполезно.

Женщина покачала головой, зачем-то похлопала по кубку, который болтался у неё в ременной петле на поясе, после чего быстрым шагом направилась к отвоёванному Лазовским плацдарму. Вряд ли для того, чтобы поздороваться.

Если бы не загадочное притяжение этой области Изнанки, Артём давно бы уже вернулся в тело. Слишком непонятный достался ему противник. Выглядит как чёрт знает кто, ведёт себя и того хуже, а сражается словно опытный и сильный Сноходец. Причём Сноходец гораздо более высокого класса, чем Лазовский. Отступление в подобной ситуации не трусость, а разумная необходимость.

Но ловушка крепко держала жертву. У Артёма не оставалось иного выбора, кроме как драться. Другой вопрос – каким образом…

Будь он на месте женщины-ворона, постарался бы закончить дело одним ударом. Не Силой Паталы и не импульсом воли – клинком. Подошёл бы вплотную к границе круга и без особых мудрствований ударил алебардой. А что, пространства для манёвра у него мало, плюс барьер ограждает лишь от манипуляций с Изнанкой. Может и получиться. А раз так, то к чему-то подобному и следовало готовиться.

Он не ошибся. Противница никаких сюрпризов не преподнесла. Остановилась перед барьером, взяла алебарду в обе руки и провела классический укол с выпадом левой ноги. Если Артёму не изменяла память, именно так назывался этот приём ещё в советских учебниках по штыковому бою. Причём выполнила его быстро и технично, что говорило о немалой практике.

Но нанизать Лазовского на остриё у дамочки не вышло. Одного волевого усилия хватило, чтобы на пути алебарды сгустилось облако тумана, густое как кисель, в котором клинок моментально увяз. Возникшей заминкой Артём не преминул воспользоваться: принял облик Серебрянки, поднырнул под древко и бросился на химеру. В ближнем бою никакие уловки не спасут от мощи проглота!

Однако у него ничего не получилось. Стоило Артёму оказаться по ту сторону барьера, как женщина вдруг обернулась стаей призрачных воронов, которые с карканьем разлетелись во все стороны. Нечто подобное Тагир продемонстрировал ему на дуэли, правда, в исполнении женщины приём получился гораздо более зрелищным и эффектным.

Артём не успел толком осознать произошедшее, как неведомая сила сжала его с двух сторон, подняла в воздух и со всего маху припечатала о плиты двора. Аж в глазах потемнело! Случись такое в реальности, он бы точно самостоятельно уже не поднялся. А здесь ничего, даже трепыхаться попробовал. Вот только без толку. Выросшие прямо из камня две огромные руки зафиксировали его надёжней иных цепей, а чья-то могучая воля изгнала тень нуминги обратно в глубины его разума.

Шах и мат! Переносить бой на территорию противника было явно плохой затеей.

Когда вновь налетели вороны и из их мельтешения возникла фигура воительницы, Артём лишь досадливо поморщился. Он хорошо дрался, но противник оказался слишком хорош. Глупо было на что-то надеяться. В этой пьесе ему отвели роль статиста.

Впрочем химера отчего-то не торопилась с ним разделаться. Встала неподалёку, опёрлась на алебарду и принялась разглядывать, точно диковинного зверя. Складывалось впечатление, что Страж не знала, как поступить, какое решение принять. И эти её колебания дико бесили Артёма.

Хочешь добить – добей, но зачем жилы-то тянуть?!

Ступор женщины-птицы прошёл, когда Лазовский сорвался и принялся осыпать её ругательствами. Дамочка встрепенулась, щёлкнула клювом и с чувством двинула его поддых древком алебарды. Артёму моментально стало не до скандалов.

Пока он пытался справиться с болью, химера затеяла нечто странное. Зачем-то чиркнула себя клинком по запястью, подставила кубок под хлынувшую кровь, а как посудина наполнилась, с мрачной торжественностью повернулась к Артёму.

– Даже не думай, дура! – процедил он, безуспешно пытаясь освободиться. – Чего бы ты там ни задумала, башка вроде твоей мне не нужна!

Стоит ли говорить, что Страж отнеслась к его ругани с поистине аристократическим пренебрежением? Наступила коленом на грудь, зажала пальцами нос, и когда он начал задыхаться, одним махом влила ему в рот содержимое кубка. Как Лазовский ни боролся, он всё-таки сделал несколько глотков, и мерзкая гадость огнём прокатилась по пищеводу. Перед внутренним взором в тот же миг возникло изображение бешено вращающегося лабиринта, а голову стиснули тиски адской боли.

И реальность изменилась. Исчезла та воля, что подменила собой закон в этом крошечном кусочке Изнанки. Начали таять точно сухой лёд стены монастыря, задрожали под ногами плиты, а в воздухе появилось знакомое ощущение свободной энергии. Отражение древнего мира стремительно разрушалось. Дольше всех продержалась химера. Она до последнего стояла над Артёмом, пощёлкивая клювом, пока вдруг не взорвалась облаком вороньих перьев, послав напоследок неожиданно чёткую и ясную мысль: «Прощай, собрат!»

Затем Лазовского с неудержимой силой потянуло обратно в тело.

…Чтобы окунуть в атмосферу суеты, шума, гама и чего-то сильно смахивающего на панику. Словно произошедшее в мире снов нашло своё продолжение в реальности.

– Что у вас происходит? – проскрипел Артём, поражаясь тому, насколько слабо звучит его голос. Вояж в Изнанку серьёзно его ослабил.

– Очнулся, шеф? – над Артёмом склонился Гулидов. Лицо ученика было мрачно, губы сжаты в тонкую линию. – Тогда быстрей поднимайся. У нас проблема!

– Какая ещё, к Хлоку, проблема?! – переспросил Артём, безуспешно пытаясь вернуть мыслям ясность. Этому сильно мешала картинка с проклятым лабиринтом, маячившая перед глазами. Наследство химеры неожиданно прочно засело у него в мозгах.

– Такая, твою мать! Леонид здесь! – В поле зрения появился Захар. Приятель был растрёпан и едва балансировал на грани трансформации. – Да и то, если бы не твоя граната, чёрта с два мы бы его заметили. Кто-то из его прихлебателей подорвался.

Новости были хуже не придумаешь. Они-то надеялись, что встречи с Леонидом удастся избежать. И вдруг такая неудача!

Близкая опасность заставила мобилизоваться. В голове посветлело, исчез лабиринт. И Артём смог, наконец, начать более-менее связно думать.

– Где эта хитрая сволочь сейчас? – уточнил он.

– В компании со своими головорезами чешет через площадь, – с готовностью ответил Захар. – Ведёт их Альберт с той чашей, остальные его прикрывают. Готов спорить на что угодно, он тоже видит саламандр.

– Если я прав насчёт того обряда, то с силой девчонки Альберт и не такое может, – буркнул Артём. Он вдруг понял, что не знает, где находится. Слева белела какая-то статуя, справа из-за мраморной колонны виднелся краешек огромного, богато украшенного зала. Над головой слабо светился золотой шар.

– Мы в Убежище. Перед самым твоим возвращением из Паталы статуя вдруг разрушилась, и за ней открылся проход сюда, – сказал Гулидов, заметив затруднения командира и наставника. – Вот мы тебя сюда и перенесли. Катька с Ботаником снаружи остались. Бдят!

Силы потихоньку возвращались, и Артём попытался встать. Как ни странно, получилось. Драться, конечно, он был ещё не готов, но балласт изображать перестал. И то хорошо…

Внутрь Убежища неожиданно влетела растрёпанная Катерина, а следом за ней Коля Ботаник.

– Очнулся? Славно! – обрадовался оборотень-интеллигент. – А то у меня две новости. Хорошая заключается в том, что через Врата прошёл Кардинал. А плохая – совсем скоро тут будет банда Леонида.

– Так чего мы здесь сидим?! Их надо… – заорал Захар и полез в гранатный подсумок.

– От них так несёт магией, что я её даже здесь чую. У тебя нет ни единого шанса, – осадил приятеля Артём и поинтересовался у Ботаника: – Кардинал здесь, как я понимаю, совершенно случайно оказался?

– Артём, ты меня удивляешь. Чтобы Хмурый и случайно?! Так не бывает, – хмыкнул Николай, после чего отвернулся и начал боевую трансформацию. Прямо на глазах вытянулся вверх, раздался в плечах. Тело покрылось костяной бронёй и плотной чешуёй, лицо закрыла маска, а по бокам повисли приличных размеров щупальца. Глядя на Ботаника, становилось понятно, отчего тот так много ест. Чтобы превращаться в подобную тушу, в пространственном кармане следовало хранить кучу плоти для преобразований.

– Ну если всё идёт как задумано, тогда нам надо просто продержаться до подхода Кардинала, – сказал Артём саркастически.

По молчаливому уговору решили отступить вглубь зала. Вход в Убежище был слишком широк, чтобы там встречать врага. Да и, в конце концов, им главное выжить, а не защитить Убежище. Вдруг бандитам нужно всего лишь попасть внутрь?

Возле входа, куда затащили Артёма после появления бандитов, открывался проход в огромный зал с белым сводчатым потолком, портиками и крытыми галереями вдоль стен. Складывалось впечатление, что создатели Убежища не знали другого материала, кроме мрамора всех оттенков. От мозаичных панно и росписей рябило в глазах, а от изображённых на них битв между существами в плащах и демоническими тварями очень скоро и вовсе начало тошнить.

Интересное решение древние архитекторы нашли для пола. Чёрной плиткой на белом фоне они выложили три огромных спирали, начинающиеся из одной точки, которую почему-то отметили мозаикой в виде косматого тёмно-синего солнца. В центре каждой спирали стояло по здоровенному серебряному зеркалу в массивной оправе. Трёх цветов – чёрного, белого и золотого, причём через последнее наискось шла широкая трещина.

Очень любопытное место. Жаль только не было времени хорошенько в нём осмотреться. Артём рассчитывал на то, что какая-нибудь мозаика будет содержать ключ к решению проблемы с Пожирателями. Хотя о чём он думает!

…Чтобы зря не мудрствовать, Леонида решили ждать у зеркала в белой раме – оно было дальше всех от входа. Полностью трансформировавшиеся оборотни чуть впереди, Сноходцы за ними. По уму бы следовало поручить кому-нибудь заняться Паутиной Снов, но этот приём, увы, был сейчас недоступен. Артём не успел набраться достаточно сил, а Катя с Сергеем ещё не владели им в должной мере. Успокаивало то, что и тёмный Перевёртыш не был действительно могучим магом. Не та у него специализация.

Потянулось тягостное ожидание.

– Командир, когда я буду в следующий раз проситься поучаствовать в какой-нибудь твоей авантюре, напомни про этот случай, ладно? – вдруг попросил Сергей столь скорбным тоном, что Артём не выдержал и усмехнулся. Рядом захихикала Катя.

Захар оглянулся на веселящихся виритников и покрутил пальцем у виска, но вернуть им прежнюю серьёзность не смог. Да оно и к лучшему – к моменту появления Леонида Сноходцы ощутимо приободрились.

…Самые известные бандиты Сосновска ввалились в зал словно дикие варвары. Растрёпанные, злые. Их не интересовали местные красоты, они пришли сюда ради конкретной цели, и плевать им на всё остальное.

Впереди шли сам Леонид в облике человека-ската и гориллоподобный Карась. Сразу за ними шагал Сноходец Альберт с чашей из черепа шаруш в руках. Посудина оказалась именно такой, как её описывал Захар. Замыкали шествие Крыс и незнакомый оборотень, который не мог быть никем другим, кроме как Пахомом.

Не доходя до Артёма и его товарищей метров десять, бандиты остановились. Леонид развёл руками.

– Ба, птенчики Кардинала! – сказал он глумливо. – А это случайно не он там сейчас через лабиринт с саламандрами рвётся?

Слово «лабиринт» отозвалось в голове Артёма неприятной пульсацией. Вдобавок к этому показалось, что в зеркале с белой рамой мелькнула смазанная тень.

– Чего тебе надо, нелюдь? – ответил за всех Ботаник, убрав лицевой щиток. И рядом с ним хрустнул костяшками Захар.

Вот ведь тоже неугомонный – сколько раз получал от тёмного на орехи, и всё равно рвётся в бой. И поди пойми – то ли он так безудержно смел, то ли столь же безмерно глуп.

– А сам-то, коллега? – Леонид окинул Николая придирчивым взглядом. – Как я понимаю, передо мной исходная боевая форма, бледное подобие которой демонстрирует Захар? Весьма перспективная разработка, моё почтение. Даже этот ленивый слабосилок с её помощью становится способен на многое. Буду рад схлестнуться с настоящим мастером…

Речь мерзавца заметно задела Ненахова. Приятель заволновался, сжал кулаки и до предела выпустил из руки костяное лезвие. Если бы не Катя, которая что-то ему прошептала, Захар точно кинулся бы в драку.

– Думаешь, что победишь? – спросил Николай.

Леонид засмеялся.

– Да, чёрт возьми. Кабинетная крыса мне не соперник. Поэтому я и болтаю сейчас с вами, а не шинкую как капусту пока ваша тяжёлая кавалерия не нагрянула, – сказал он, наконец. – У меня четыре оборотня и один виритник. В ближнем бою у вас нет ни шанса…

Товарищи Артёма беспокойно зашевелились. Каждый в душе понимал правоту легендарного Перевёртыша Сосновска, а от понимания было недалеко и до пораженческих настроений. С этим надо было что-то делать.

– Ну зачем врать-то, тем более так неуклюже… У тебя половина отряда раненые, а другая половина измотаны до предела, – заявил Артём, встав между Захаром и Николаем. – У Крыса что-то с ногой, думаю, это именно он подорвался на гранате. У Карася опалена шерсть, на теле полно ожогов… Ах да, ещё обугленная дыра в бедре… После такого даже ему быстро не исцелиться. – Тут он не сдержался и подпустил в голос немного издёвки. – Ты тянешь время, Леонид!

– Всё сказал? – спросил Перевёртыш ледяным тоном.

– Нет, есть ещё бесплатный совет… Не стоит больше доверяться Альберту, выше головы ему не прыгнуть даже с заёмной Силой… – Артём презрительно фыркнул. – Уж мне-то его способности известны.

– Вот оно как, – проронил главарь бандитов. – Значит, ты его узнал?

– Разумеется. У Альберта другое лицо, но моторику Партизана ни с чем не спутаешь. – Артём усмехнулся уголком рта. – Если же вспомнить про все странности моего беглого партнёра, ответ и вовсе очевиден. – Затем вспомнив кое-что, мрачно добавил: – Единственное о чём жалею – что понял всё это слишком поздно. Некоторым вещам его лучше было бы не учить.

– В самую точку попал, земляк. В самую точку! Не зря этот ваш «партизан» так лестно о тебе отзывался. – Леонид окинул Артёма придирчивым взглядом. – Талантлив, есть мозги, характер… Перспективы у тебя самые радужные! Вот только извини, второй Кардинал мне в Башне не нужен. – И тут же приказал Альберту: – Убей его.

Внезапный переход от разговора к драке застал команду Лазовского врасплох. Всё-таки мгновенно перестроиться способен не каждый. И лишь сам Артём был готов к чему-то подобному. Более того, он рассчитывал на такое развитие событий. Если сражение неминуемо, начинать его нужно, когда это выгодно тебе, а не твоему противнику.

Чтобы выполнить приказ, Альберт оторвался от проклятого кубка и внимательно посмотрел на Лазовского. Сосредоточился, отчего вокруг его головы возникла корона из разрядов. Затем вытянул в сторону Артёма сложенные на манер пистолета пальцы и… «выстрелил» сиреневым лучом.

Попади бывший партнёр в цель, и на этом история «перспективного Сноходца» точно бы закончилась. С сожжёнными мозгами не живут даже оборотни. Но Альберт не попал. Артём вовремя поставил блок левой рукой, максимально уплотнив вокруг неё Плащ Тени. И любимое оружие Партизана дало осечку. Пробить защиту не получилось, несмотря на запасённую в кубке Силу.

Второй раз подставиться под удар Артёму не дали. Вперёд дружно шагнули Захар с Николаем и закрыли спинами, да так удачно, что Лазовский не смог разглядеть никаких подробностей последовавшей за этим атаки. Вроде бы Леонид резко развёл скрещённые на груди руки и пустил расходящуюся волну тёмных чар, сильно смахивающую на изогнутый полумесяцем клинок. Попадёшь под такой – мигом располовинит.

Ботаник от подобного поворота кажется немного растерялся, что было вполне ожидаемо. Сказывалось отсутствие реального боевого опыта. И если бы не Захар, хорошим бы такая заминка точно не закончилась. Враждебной магии Ненахов противопоставил собственные чары. Что уж там он сделал, Артём не видел, но зато точно знал каков был результат. На пути лезвия из Тьмы возник сноп бело-золотого пламени, который в дребезги разметал злое колдовство.

– Серёга, Катя, дайте энергию! – рявкнул Артём, нутром почувствовав следующий ход бандитов. После знакомства с химерой, тело до конца так и не восстановилось. Без помощи учеников и подчинённых было не обойтись.

Впав в неглубокий транс, он почувствовал как от Катерины и Гулидова в его сторону протянулись два канала. Подхватил, зафиксировал и полностью раскрылся хлынувшему в него потоку. Организм немедленно отозвался чередой болезненных спазмов, но воля Артёма оказалась крепче телесной слабости. Сконцентрировав прорву энергии в области глаз, он вновь проскользнул между оборотнями и активировал Взгляд Изнанки.

Давно отработанный приём принёс целый букет новых ощущений. Страшно вздулись жилы на висках и вокруг глаз, а под веки словно плеснули кислоты. Как-то странно изменилось и зрение. Мир вдруг побледнел, потерял краски, а потом и вовсе стал чёрно-белым. Долго находиться в таком состоянии было невозможно, и если бандиты вздумают тянуть с атакой…

Но нет, навстречу метнулась крупная тень, и Артём с облегчением постарался затормозить её взглядом. Обычно рядовой Сноходец способен лишь немного замедлить противника, да и то на короткое время, однако сейчас всё было совсем по-другому. Слишком много Силы оказалось сконцентрировано у него в глазах. Один короткий импульс, и нападающего словно парализовало. С невнятным рычанием он споткнулся и кубарем покатился по земле.

Есть! Получилось! Артём убрал Взгляд Изнанки и с наслаждением потёр виски. Сразу стало легче, вернулось нормальное зрение, правда, сильно мешали мельтешащие перед глазами искры, но они должны были скоро пройти.

Прищурившись, оглядел поле боя. Пока он восстанавливался после применения нового приёма, ситуация в Убежище сильно изменилась. Захар на пару с Николаем теперь дружно пытались отправить на тот свет сбитого с ног Карася – именно он попал под Взгляд – а Леонид им активно в том мешал. В стороне от свалки замер Партизан. Атаковать он больше не пытался, ограничившись тем единственным ударом. Сейчас его гораздо больше занимал кубок. Артём даже в нынешнем своём состоянии видел, как с каждым вдохом Альберт вытягивает из посудины небольшую порцию Силы, которая раздувает его ауру, точно ветер паруса. И вряд ли он этим занимался ради развлечения.

Артём уже было решил вызвать бывшего партнёра на разговор, но тут Серёга предупреждающе вскрикнул, и планы пришлось срочно менять. В их сторону торопливо шагали Пахом и Крыс, причём последний раскручивал над головой нечто вроде боло.

И как он ухитрился про них забыть?!

Совсем скоро стало ясно, что целью для своего необычного оружия Крыс выбрал именно Артёма, не иначе как обиделся за ту гранату. И ведь гад такой, бросил свой снаряд с таким прицелом, чтобы верёвки захлестнули шею. Что, по словам некоторых авторов, грозило гарантированным удушением.

Артём пригнулся, пропуская боло над собой, после чего сам двинулся навстречу врагам. Серёга и Катя последовали за ним. К сожалению, работа в связке окончательно его вымотала, и можно было даже не вспоминать про большую часть арсенала воина-виритника. Плащ Тени вот единственное, что он мог использовать против Перевёртышей.

– Артём, знал бы ты, как мне хочется оторвать тебе башку! – неожиданно прокричал Крыс. – После того как Альберт от вас вернулся, меня на пост у входа в Убежище определили. Ага, бдить! Ждать, пока один тюкнутый Сноходец соблаговолит пройти через Врата и открыть запертый для остальных проход. – Перевёртыш провёл пальцем по шее, где почему-то виднелась незагорелая полоска. – С одними сидел-сидел, чуть умом не двинулся от безделья, так ещё тебя караулить пришлось. Ненавижу!

Артём с трудом сохранил невозмутимость. Попытку Партизана подтолкнуть его к поискам Убежища он считал грубой и неуклюжей. Думал, что отправляясь в экспедицию именно сейчас, действует неожиданно для всех своих недоброжелателей… И вдруг такое разочарование. Его, оказывается, ждали. Унизительно быть настолько предсказуемым и управляемым!

А если копнуть дальше – до истоков желания добраться к Убежищу? Началось ведь всё со сна, который вполне мог быть создан сильным Сноходцем. Тогда этот вариант Артём отмёл сразу, и похоже, что зря. В Башне точно есть виритник, способный преодолеть его защиту. И это не Альберт!..

С противниками оборотни определились заранее: Пахом без затей двинул к Кате с Сергеем, на ходу доставая из ножен саблю, Крыс нацелился на Артёма. Что ж, хозяин барин!

Боевая форма Романа – кажется, именно этим именем он однажды представился Ненахову – не впечатляла. Вертикальные костяные пластины на туловище, чешуя на лице и конечностях – ничего особенного. Некоторую опасность представляли лишь шипы на коленях и локтях. Судя по стойке, Крыс практиковал какой-то звериный стиль ушу, и украшения на суставах наверняка были с этим как-то связаны.

В отличие от противника, строить из себя мастера боевых искусств Артём не захотел, поэтому встал свободно и даже немного расслабленно, не забыв уплотнить ауру вокруг кистей и запястий.

О том, что бой следует заканчивать как можно быстрее, неожиданно напомнил Леонид. Артём не видел, что именно он сделал, но из общей свалки внезапно спиной вперёд вылетел Захар и хорошенько приложился о зеркало в белой раме. Да так, что артефакт Древних загудел на всё Убежище. Чудо, если приятель после такого быстро оправится.

Случившееся заставило Артёма отвлечься, чем не преминул воспользоваться Крыс. Налетел точно Одержимый – с воем, с криком, руками-ногами машет точно мельница. Только успевай блокировать! Оборотень сходу ухитрился пару раз достать его шипами на коленях, затем, видимо, собрался пробить локтем в солнечное сплетение, но получил пинок под колено, споткнулся и потерял инициативу. Пришёл его черёд отбиваться от ударов.

Артём не стал выстраивать сложных комбинаций – провёл разученную ещё с Альбертом связку для Плаща Тени, лишь чуточку подправил некоторые движения… И тут же «достал» Крыса. Сложенные на манер когтей пальцы распахали предплечья оборотня от локтей до запястий. Но прежде, чем Роман почувствовал боль, Артём нанёс ему в грудь сдвоенный удар раскрытыми ладонями с такой силой, что Перевёртыша отбросило на несколько метров. К сожалению, закончить начатое и добить поверженного противника ему не дали. Опасность грозила несостоявшейся возлюбленной Лазовского.

Против Пахома Катя и Сергей работали в тандеме: женщина замедляла движения бандита, а ученик Лазовского орудовал кортиком; однако в какой-то момент всё изменилось. Прихвостень Леонида бронированной рукой отбил клинок Гулидова и двинул ему в лоб эфесом сабли, после чего нацелился хорошенько рубануть растерявшуюся Катерину. Артёму не оставалось ничего иного, кроме как метнуть в мерзавца кухри. С кинжалом в боку много не навоюешь…

Несмотря на отдельные неудачи, команда тёмных медленно, но верно выигрывала сражение. Окончательный разгром был лишь вопросом времени. И если Артём хорошенько потрепал своих противников, то Захар и Коля Ботаник – основная ударная сила их отряда – поединок, считай, проиграли. Леонид был способен и им в одиночку противостоять, а уж вместе с Карасём, пусть даже в первые секунды боя серьёзно раненым, и подавно. К тому же Захар после жёсткого приземления на постамент с зеркалом в драку вернуться не смог. Всё стоял, покачиваясь, да бестолково тряс головой. А без него у Николая просто не было шансов.

В общем, в воздухе запахло жареным.

Новые действующие лица в зале появились как раз в тот момент, когда наступило небольшое затишье. Оба противника Артёма отошли обратно к Партизану, туда же отступил Леонид с истекающим кровью Карасём. Причём тёмному Перевёртышу пауза потребовалась для разговора со Сноходцем. Во всяком случае выглядел он достаточно хорошо, чтобы и дальше продолжать ту мясорубку, которую сильные оборотни называли дракой. Ботаник смотрелся гораздо хуже. Когда он добрёл, шатаясь, до Артёма сотоварищи, на нём не было живого места. Один глаз вытек, треснула лицевая пластина, отсутствовали все щупальца и половина левой руки, в правом боку зияла дыра с кулак размером, а на обеих ногах оказалась в клочья разодрана чешуя. Однозначно не боец. Поэтому появление тяжёлой кавалерии Башни можно было только приветствовать.

Сначала в зал ворвался разъяренный Денис в виде ящера, в затылок ему дышал Вадим, в гориллоподобном облике которого проглядывали черты экспериментальной боевой формы Ботаника. Сам Кардинал не вошёл – возник у входа в зал, и не было похоже, что проход через лабиринт вызвал у него хоть какие-то трудности.

– Ха, вот и команда спасателей прибыла, – заявил Леонид, выдвигаясь навстречу. Его немногочисленные раны затягивались прямо на глазах. Спешно возвращали форму остальные бандиты. Альберт всё-таки убрал в рюкзак кубок и теперь торопливо латал товарищей. Впрочем для него это было несложно: он не тратил силы, а сбрасывал излишки из чудовищно раздутой ауры.

– Команда спасателей? Ну раз все до сих пор живы, нас правильнее назвать подкреплением, – невозмутимо ответил Кардинал. Затем нашёл взглядом Артёма и с непонятной интонацией сказал: – Парень, ну что ты за человек, а? Столько времени тянул с этим Убежищем, столько нервов вымотал, а как до дела дошло, выбрал самый неподходящий момент!

Артём дёрнулся как от удара. Все его подозрения оправдались на сто процентов, отчего стало невыносимо горько. Его партию разыграли как по нотам, оставив очень узкий коридор для манёвра. От марионетки больше пользы, если она не видит ниток кукловода. Тёмного солнца вам всем в небо, какой же он идиот!

Отвечать Кардиналу он не стал.

Тем временем, аура Альберта странным образом стабилизировалась, перестала напоминать закипающий чайник. Он тут же прекратил возиться с ранеными и чуть ли не бегом направился к «чёрному» зеркалу. В руках как по волшебству появился уже знакомый Лазовскому футляр.

За виритником потянулись остальные бандиты.

– Чего ты пристал к хлопцу. Он же всем хорошо сделал: тебе, мне. Одно слово – молодец, – как-то немного натянуто сказал Леонид. Словно пытался отвлечь всех от перемещений подельников.

– То есть ты из благодарности на ребят напал? – хмыкнул Кардинал. По его знаку Денис с Вадимом начали надвигаться на оставшегося в одиночестве Перевёртыша. Но тот словно и не замечал опасности.

– Попытка не пытка, – честно признался Леонид. – В конце концов, в городе у меня полно своих интересов. И я смотрю в будущее.

Разговор напрямую касался Артёма, глупо было бы отвлекаться. Но он нет-нет и косил краем глаза на Партизана. Слишком подозрительно тот выглядел. Зачем-то установил футляр на постамент, прижал руками и начал неравными порциями передавать в него энергию из своей ауры.

– Когда-нибудь мне удастся возвыситься над тварной человеческой натурой. Но пока это не произошло, политика будет пожирать львиную долю моего времени, – засмеялся Леонид.