Текст книги "Репортаж с петлей на шее. Дневник заключенного перед казнью"

Воспитание трусости[88]88
  Перевод В. Чешихиной.


[Закрыть]

«Творба», 4 февраля 1938 г.

В редакции зазвонил телефон. Я снял трубку.

– Господин редактор, прошу вас, назовите мне какое-нибудь укромное место, где мы могли бы встретиться. Я должен поговорить с вами!

Голос был взволнованный и боязливый.

Мы встретились. Это был преподаватель средней школы одного чешского городка. Он рассказал следующее:

– Преподавать в такое время нелегкое дело. Но сейчас начинается что-то уж совсем несуразное. Представьте себе. Я преподаю чешский язык и литературу, проходили мы с учениками драматические произведения Колара. На эту тему было задано сочинение. Класс у меня хороший, мальчики все разумные, передовых взглядов. Все указывали именно на наиболее прогрессивные стороны деятельности автора, и, вспоминая его «Пражского еврея», многие говорили также об антисемитизме как о варварстве. Некоторые к тому же цитировали Масарика.

…Через две недели директор школы пригласил меня к себе для личного объяснения. Он тщательно запер за мной дверь кабинета и серьезно начал: «Коллега, вы ведете себя очень и очень неосторожно. В нынешние времена такие задания, коллега, давать нельзя. Вы сами хорошо знаете, что я не терплю антисемитизма и уважаю прогрессивные взгляды. Но напрасно вы их подчеркиваете и даже внушаете ученикам в классе. Я считаю это при теперешней тяжелой ситуации несовместимым с обязанностями воспитателя. Вы не имеете права забывать, что у нас есть сосед, который сделал антисемитизм одним из законов своего государства и который может почувствовать себя обиженным, если мы станем, выполняя обязанности воспитателей, допускать действия, которые могут быть истолкованы как нападки на господствующие взгляды соседнего государства. Поэтому прошу вас впредь быть осторожнее».

Директор сказал это весьма официальным тоном, а затем полушутя добавил: «Конечно, коллега, я пока этого в протокол не заношу. Но если господин инспектор остановит на этом свое внимание, засвидетельствуйте ему, что я вас предостерег».

Этот преподаватель из маленького городка рассказал и другие веши, характеризующие положение в средней школе, где он преподает, и, признаюсь, улыбка, с которой я слушал его вначале, застыла на моем лице. Рассказанное им было совсем не смешно. Преподаватель подтвердил, что директор его школы вообще-то вовсе не фашист, что он демократ, еще недавно был даже членом социалистической партии, и его поведение непосредственно присущими ему взглядами не объясняется, но свидетельствует о том, что из него воспитали труса. Политика приспособленчества, которую нам рекомендуют разные господа-соглашатели, воспитала этого человека, и на своем маленьком посту директора школы он только доказал, куда ведет эта политика. Ведь с такими страхами и «оглядкой на соседа» можно вырастить только молодежь с уродливым характером, бесхребетную, неспособную к принципиальным решениям и к сопротивлению злу; с такими страхами и «оглядкой» даже весь народ может кончить только, как уродливый недоносок, отданный на милость фашистскому врагу.

К счастью, на рабочих это капитулянтское воспитание не имеет влияния, даже наоборот, оно пробуждает протест. Но, как видно на примере директора средней школы, оно действует па мелкобуржуазную интеллигенцию, и действует катастрофически. Пусть же рабочие с заводов поскорее выступят на помощь тем, кто пока еще колеблется. Безумная политика капитуляции, разлагающая демократов и воспитывающая в них бесстыдную трусость, должна быть ликвидирована.

Открытое письмо министру Г***[89]89
  Перевод А. Соловьевой.


[Закрыть]

Подпольная листовка, осень 1940 г. Ответ чешской интеллигенции

Геббельс, министр пропаганды и придворный шут национал-социализма, пригласил в Германию некоторых представителей чешской интеллигенции, показал им все, что хотел, и затем сообщил, какой смысл имел этот торжественный визит. Его речь, в которой беззастенчивый подкуп чередовался с угрозами, относилась не только к приглашенным, она была адресована ко всей чешской интеллигенции.

Геббельс сказал, что еще, мол, есть время для того, что чешский народ показал, «включился ли он в процесс установления нового порядка с охотой или с внутренним сопротивлением». Он сказал, что в зависимости от этого нацистская Германия либо предложит Чехословакии честную дружбу, либо начнет с ней борьбу. От интеллигенции (особо подчеркнул далее министр), мол, зависит, каким путем захочет пойти чешский народ, потому что народ всегда мыслит так, как мыслит его интеллигенция. Такой был основной смысл речи Геббельса. Немецкие фашисты пытались внести раскол в мужественное движение сопротивления чешского народа самыми различными путями. Но не преуспели в этом.

Они пытались привлечь на свою сторону чешскую молодежь. Безуспешно. Старались снискать расположение рабочих. Нацистские агенты едва успевали уносить ноги с фабрик и заводов.

А теперь с помощью чешской интеллигенции они хотели бы проникнуть в самое сердце народа.

– Идите к нам на службу, – откровенно говорит Геббельс, – это будет выгодно для вас, – и при этом потирает руки, как купец при заключении выгодной сделки. – Идите к вам на службу, и если мы будем владеть вами, то в наш карман попадет и весь чешский народ. Ведь народ мыслит так, как мыслит его интеллигенция.

Другими словами, менее изысканными, но зато более точными: если измените вы, будет предай весь народ.

Такое мерзкое предложение, такое подлое оскорбление чешской интеллигенции не может остаться без ответа. От нас его требует наша честь, от нас ого требует наш народ, все его прогрессивные силы, все, с кем мы стоим плечом к плечу в рядах национально-освободительной революционной борьбы.

Вот почему мы отвечаем.

Мы, чешские музыканты, артисты, писатели, инженеры, мы, кому насильно закрыла рот ваша цензура, мы, чьи руки связаны вашим террором, мы, чьи товарищи испытывают нечеловеческие страдания в ваших тюрьмах и концентрационных лагерях, мы, чешская интеллигенция, отвечаем вам, министр Геббельс!

Никогда – слышите вы? – никогда мы не изменим революционной борьбе чешского народа, никогда не пойдем к вам на службу, никогда не будем служить силам мрака и порабощения!

Чего вы от нас хотите? Чтобы мы помогали вам распространять в чешском народе вашу мошенническую пропаганду, обманывающую на каждом слове, чтобы мы своими именами, приобретенными честным трудом на ниве нашей культуры, придавали вашей пропаганде видимость достоверности, чтобы мы предоставили свои голоса и свои перья в распоряжение вашей лжи, чтобы мы злоупотребили доверием своего народа и рекомендовали ему путь, который приведет его только к мучительной гибели?

Нет, этого мы не сделаем!

Чего вы от нас хотите? Чтобы мы участвовали в вашем кровавом терроре, чтобы мы оказались в одной шеренге и на одном уровне с вашим гестапо, чтобы мы убивали мысли чешских людей, как в гестапо убивают их самих, чтобы мы помогали всем вашим насильникам уничтожать гордое, прекрасное сопротивление чешского народа, поработить который вы напрасно пытаетесь?

Нет, этого мы не сделаем!

Чего вы от нас, собственно, хотите? Чтобы мы совершили самоубийство?

Этого мы, конечно, не сделаем.

Мы, «идейно-руководящий отряд народа», как вы нас называете, действительно связаны глубокими и нерушимыми узами с народом своей страны. Но не потому, что мы внушаем народу свои взгляды, а потому, что мы выражаем взгляды своего народа. Мы, люди культуры, всегда не на жизнь, а на смерть связаны с самыми прогрессивными силами своего народа, и мы знаем это.

Во все времена, когда чешская интеллигенция была действительно идейно-руководящим отрядом народа, во все знаменательные времена чешской культуры все великие деятели ее были связаны с самыми смелыми идеями человеческого прогресса, во имя которых наш народ боролся за свое существование и страдал, страдал, но не погиб, потому что не отрекся от этих идеалов.

 
Мы все, что с нами будет, ожидали,
Мы не страшились бури и невзгод,
Мы с чешскою судьбой себя связали,
И с ней вперед, и только лишь – вперед!
 

Это написал чешский поэт. Так чешский поэт уже много лет назад от имени всех нас и нашего народа наметил тот единственный путь, который приведет нас к свободе и национальной независимости.

Это не путь измены народу в интересах порабощения. Это путь борьбы против порабощения, путь борьбы за свободу человека у нас, у вас, во всей Европе!

С этого пути мы не свернем!

В чешской истории немало страниц о политической измене реакционных чешских господ, которые охотно продавали свободу чешского народа, даже жизнь всего народа, лишь бы сохранить свое богатство и свои привилегии. Но вы не найдете в чешской истории ни одной страницы о политической измене деятелей культуры своему народу, и мы, будьте уверены, мы не впишем подобной страницы в свою историю!

 
Мы родились под бури грохотанье.
К великой цели через мрак и грязь
Проходим шаг за шагом испытанья,
Лишь пред своим народом преклонясь.
 

И это написал тот же чешский поэт. А вы думаете, что мы, интеллигенция чешского народа, который пережил столетия тяжкого угнетения и не сломился, потому что не пал на колени, вы думаете, что мы, кровь от крови этого народа, склоним перед вами головы? Безумец!

Вы обещаете нам какие-то «выгоды». Серьезно?

«Как только эти вопросы будут разрешены (то есть как только свершится измена чешской интеллигенции), для чешской кинематографии откроется невиданно широкий рынок сбыта… Чехи получат возможность вывозить свои фильмы, свою литературу, свою музыку». Вы так сказали? Да, вы действительно так сказали.

Бедная колченогая Лорелея с берегов Шпрее, где твоя обольстительность?

«Когда птичку ловят, ее завлекают песней», – говорит наша чешская пословица, но вы и петь-то хорошо не умеете.

На что же вы хотите нас поймать – на экспорт чешских фильмов? И это говорите вы, укравшие у чешского народа лучшие киноателье, вы, кто в самом зародыше убивает чешское киноискусство, чтобы оно не смогло развиться в полную силу?

На экспорт чешской литературы? И это говорите вы, кто варварски расправляется со всей нашей литературой, кто конфискует и уничтожает лучшие произведения чешских писателей, кто выбрасывает чешскую литературу из чешских библиотек, кто бесчестит поэму Карела Махи «Май», кто конфискует не только современные сборники стихов, но и автобиографию Карла IV, изданную шесть веков назад, кто хочет просто уничтожить всю чешскую письменность?

Вы хотите нас соблазнить и экспортом чешской музыки. И это говорите вы, кто калечит нашу музыкальную жизнь постоянными запретами, кто насильно заставляет умолкнуть музыку нашего величайшего композитора; вы, кто запретил нам петь; вы, кто отнимает у наших детей песни, сложенные народом?

Вы закрыли наши университеты, вы онемечиваете наши школы, вы ограбили и заняли лучшие школьные здания, превратили в казармы театр, концертные залы и художественные салоны, вы грабите научные учреждения, прекращаете научную работу, хотите сделать из журналистов убивающие мысль автоматы, убиваете тысячи работников культуры, уничтожаете основы всей культуры, всего того, что создает интеллигенцию, – и теперь хотите именно с ее помощью продолжать свое дикое безумие?

Господни Геббельс, «это такая шутка, на которую отвечают пощечиной!» – можем ответить мы словами великого немецкого драматурга.

Да, немецкого драматурга, драмы которого уже не могут появиться на ваших сцепах. Вот ваши «выгоды» во всей их красе! И это напоминает нам о том, что, прежде чем вы могли предпринять поход против чешской культуры, вы предприняли карательную экспедицию против собственной, немецкой культуры. Вы убили великую немецкую науку, вы изгнали из своей страны виднейших немецких ученых, изгнали или замучили крупнейших немецких поэтов и писателей, вы сожгли на кострах произведения виднейших немецких философов, разграбили немецкие картинные галереи, растоптали славу немецкого театра, вы фальсифицировали отечественную историю, вы вычеркнули из немецкой литературы имя и творчество Генриха Гейне – одного из величайших ее творцов, а также десятки других немногим менее известных писателей, вы выхолостили творчество Гете и Шиллера, вы превратили свою «ниву культуры» в огромную пустыню.

Вы уничтожили или заставили замолчать свою интеллигенцию, а теперь приглашаете чешскую интеллигенцию «принять участие» в вашей «благотворной деятельности». Как? – В качестве очередной вашей жертвы. Иной «выгоды» предоставить вы ей не можете.

Хотите отрубить ей голову и предлагаете, чтобы она сама положила ее на плаху.

Благодарим за приглашение – не принимаем!

Мы знаем ваши «выгоды». Плюем на ваши угрозы. Из вашей длинной речи мы принимаем лишь одно – признание, что вам не удалось сломить чешский народ. Полтора года вы топчете коваными сапогами наши земли, преследуете нас на каждом шагу, наводняете тюрьмы нашими мужчинами, женщинами, даже детьми и убиваете наших лучших людей.

Полтора года вы душите нашу политическую, экономическую и культурную жизнь.

Полтора года вы пытаетесь своим террором поставить нас на колени перед свастикой. После полутора лет такого беснования даже вы, изолгавшийся министр нацистской пропаганды, должны признать, что у вас ничего не вышло, что мы все еще сопротивляемся.

Да, с этим мы согласны, и мы гордимся этим.

Но если вы, жалкий лжец, думаете, что у нас, у чешской интеллигенции, меньше гордости и меньше характера, чем у чешского народа, из которого мы вырастаем, если вы думаете, что мы позволим вам запугать или соблазнить себя, что мы отречемся от народа и пойдем вместе с вашим гестапо против народа, то вот вам еще раз наш ответ;

Нет, нет, никогда!

А на ваш вопрос, хотим ли мы участвовать в строительстве новой Европы, мы отвечаем:

Да, да, да, и как можно скорее!

Только это будет совсем другая Европа, не та, о которой мечтаете вы. Ваш «новый порядок» – старый беспорядок, в котором вы поддерживаете жизнь только инъекциями из крови миллионов ваших жертв. Поэтому вы так торопитесь! Поэтому вы и хотите, чтобы мы как можно скорее стали добровольным материалом для ваших новых, более обильных инъекций – «не то будет поздно».

Поздно для кого?

Для вас.

Ведь мы прекрасно сознаем, в какое время вы делаете нам свое наглое предложение. Вы ведете войну, разбойничью войну, у вас есть успехи, вы наступаете, оккупируете, расстреливаете, бомбардируете, затопляете, а каков результат всего этого?

С каждым мгновением все очевиднее иллюзорность цели, ради которой вы развязали войну, с каждым шагом ваша цель удаляется от вас за тридевять земель. И вы сами уже начинаете сознавать это. Оккупировав страны, которые должны были служить вам плацдармом для нападения на Советский Союз, вы открыли глаза людям, в течение многих лет искусно ослепляемым реакцией с помощью вашей пропаганды, вы наполнили мысли и сердца десятков миллионов порабощенных людей пламенной ненавистью к вам и к реакции в их странах, к фашизму, скрытому под какой угодно личиной; вы наполнили сердце этих людей единой, мощной волей к подлинной свободе, – а теперь вы хотите из всего этого организовать «новую», фашистскую Европу.

Вы еще можете наносить бешеные удары во все стороны, но организовать вы не можете ничего, кроме собственного краха. Вот поэтому ни вы, ни ваши английские партнеры в прошлом и враги в настоящем не сможете кончить войну.

Вы организовали в Европе фабрики смерти, вы объявили войну в воздухе, на море и на земле, но кончите вы ее под землей, куда вы загнали народ чешский, народ французский, бельгийский, голландский, датский, норвежский, испанский, итальянский и народ своей собственной страны.

Не вы, повторяем вам (вы это теперь и сами понимаете), не вы, развязавшие эту войну, но народы, преступно втянутые в нее, народы, которые вы тщетно пытаетесь сделать рабами, народы, руководимые революционным рабочим классом и опирающиеся на огромную мощь Советского Союза, растущую с каждым вашим «успехом», – народы сами закончат эту войну, нарушат ваши планы и создадут новую Европу, которая живет пока лишь в мечтах: Европу без нацистов, без фашистов всех мастей, Европу без корыстолюбивых мерзавцев, Европу свободного труда, Европу свободных народов, Европу действительно новую, Европу социалистическую!

Представители чешской интеллигенции