Текст книги "Избранные жития святых. Лето: Июнь. Июль. Август"

Память святого Акилы, одного из семидесяти апостолов

14 июля

Святой Акила, еврей из Понта, уверовавший в Господа Иисуса, жил в Риме с женой своей Прискиллой. Из-за волнений среди иудеев кесарь Клавдий изгнал их всех из Рима, и тогда Акила переехал в Коринф, где жил ремеслом своим; он делал палатки. Когда из Афин прибыл в Коринф апостол Павел, он поселился в доме Акилы, и оба они работали вместе, занимаясь одним ремеслом. Акила и жена его ревностно помогали ему распространять слово Божие, радостно подвергаясь гонениям и опасностям за святое дело. Они последовали за Павлом и в Ефес и там трудились с тем же усердием. В Деяниях упоминается, что, когда Аполлос из Александрии стал проповедовать о Господе, Акила и Прискилла приняли его и также объяснили ему пути Господни, ибо Аполлос знал только крещение Иоанново. Когда же Аполлос ушел в Ахаию, Акила и Прискилла дали ему письма к тамошним ученикам, чтобы его приняли с любовью. Так единодушно действовали тогда верующие, с усердием и духом горящим, служа Богу всеми силами, всеми средствами своими. Горячая любовь соединяла их; все они считали себя братьями во Христе и, как братья, любили друг друга. Во многих посланиях своих апостол Павел упоминает о верных сотрудниках своих; между прочим, в Послании к Римлянам говорит: «Приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе, которые голову свою полагали за мою душу, которых я не один благодарю, но и все церкви из язычников, – и домашнюю их церковь» (Рим. 16: 3–4).

Акила и Прискилла в то время уже опять жили в Риме, ибо кесарь Клавдий умер и закон его потерял силу свою; но недолго оставались они там. Посвятив всю жизнь свою служению Богу, они возвратились в Малую Азию и опять жили в Ефесе; полагают, что Акила проповедовал и во многих странах и принял мученическую смерть от противников христианской веры.

Житие святого равноапостольного князя Владимира

15 июля

Вскоре после смерти матери своей Ольги Святослав разделил государство между тремя сыновьями своими, а сам отправился в Болгарию. В этом разделе Киев достался старшему сыну его Ярополку; древлянская земля – второму, Олегу; а младшему, Владимиру, дан был Новгород. Владимир был очень молод и правил областью под руководством дяди своего Добрыни, брата матери его. Мать Владимира по имени Малуша была ключницей у княгини Ольги. Владимира Господь предназначил быть просветителем земли Русской, на нем явил благодать Свою, просвещающую и обновляющую человека.

Через три года после разделения государства между сыновьями Святослав был убит на войне, и тотчас же начались ссоры и распри между братьями. Ярополк пошел войной на Олега; побежденный Олег захотел спастись бегством, но, упав с моста, был раздавлен бежавшими воинами. Владимир, устрашившись властолюбия Ярополка, удалился за море к варягам, а Ярополк в это время завладел его областью, Новгородом. Но через два года Владимир возвратился с сильной варяжской дружиной, изгнал из Новгорода посадников Ярополковых и велел сказать брату, что идет на него войной.

Владимир был жесток и мстителен. Зная, что брат его Ярополк должен был жениться на Рогнеде, дочери князя полоцкого, он захотел отнять у него невесту и послал просить руки ее. Рогнеда гордо ответила, что не пойдет замуж за сына рабыни. Этот ответ вызвал ярость Владимира. Он прибыл в Полоцк, на глазах Рогнеды умертвил отца и братьев ее и женился на ней. Совершив это ужасное преступление, Владимир продолжил путь свой, хитростью овладел Киевом и предал смерти брата своего, после чего сделался единодержавным государем и с 980 года начал княжить в Киеве.

Завладев престолом таким образом, Владимир продолжал вести самую порочную жизнь и давать полную свободу страстям своим. Вместе с тем он был ревностным идолопоклонником. Он соорудил нового истукана Перуну с серебряной головой и поставил его на холме близ своего дворца, посылал ставить идолов и в других городах и требовал, чтобы в честь их совершались разные обряды и жертвоприношения. Может быть, тревожимый совестью, он думал этим умилостивить богов, ибо и язычество не могло извинить его преступлений. Однажды после победы над врагами Владимир решил в знак благодарности богам принести им жертву человеческую. Бросили жребий, кому из юношей или девиц киевских стать жертвой. Жребий пал на юного варяга по имени Иоанн. Он с отцом своим Феодором жил в Киеве, и оба были христианами. Пришли требовать юношу. Отец начал объяснять пришедшим, что идолы – не боги, что следует поклоняться единому Богу, Творцу вселенной, и решительно отказался выдать сына. Тогда народ с криком устремился к дому Феодора, требуя юношу. Отец и сын, обнявшись, вышли на крыльцо. «Дай нам сына твоего в жертву богам!» – кричала толпа. «Если идолы ваши действительно боги, то пусть извлекут его из моих объятий!» – твердо отвечал отец, и, подняв глаза к небу, Феодор и Иоанн молились. Народ в исступлении начал разрушать дом варягов, который падением своим задавил этих верных служителей Христа. Церковь чествует 12 июля память святых мучеников варяжских Феодора и Иоанна, первых и последних христианских мучеников в языческом Киеве.

Владимир с успехом воевал с соседними народами и распространил владения свои до самого Балтийского моря. Он достиг высокой славы и могущества, но среди собственного семейства грозила ему опасность. Мы уже рассказали, что он заставил невесту брата, Рогнеду, выйти за него замуж, умертвив родных ее. Он имел кроме нее очень много жен, что допускалось законом, но это многоженство возбудило ревность Рогнеды, которая захотела умертвить его во время сна. Владимир проснулся внезапно, отразил удар и решил предать казни преступницу. Уже он поднял нож над головой Рогнеды, когда юный сын ее Изяслав бросился между ней и отцом и помешал Владимиру совершить ужасное преступление. По совету бояр он простил несчастную и отправил ее с сыном в Полоцкую область.

До сих пор жизнь Владимира являет нам ряд темных деяний, но Господь Бог, всеблагий и милосердый, не дал ему погибнуть в прегрешениях его, а указал ему путь истины. Владимир понял, что бездушные идолы – не боги, и в его душе возникло сильное желание узнать и принять истинную веру. «Блаженны алчущие и жаждущие правды, – сказал Господь, – ибо насытятся» (Мф. 5: 6). Эта спасительная жажда истины привела Владимира к уразумению христианского закона; и вера, обновив его душу, совершенно изменила жизнь его.

Первый летописец наш Нестор рассказывает, что разные народы присылали в Киев послов, чтобы убедить великого князя принять их веру. Пришли прежде всех послы от камских болгар и убеждали Владимира принять веру магометанскую. Владимир выслушал их объяснения, но обряды магометанские показались ему нелепыми. Потом пришли послы от немцев, но Владимир сказал им: «Идите обратно: отцы наши не принимали веры от папы». Евреи хазарские пришли из Тавриды и хвалили Владимиру свою веру, говоря, что они поклоняются Единому Богу, Творцу неба и земли. Владимир спросил у них: «Где земля ваша?» Они смутились. «Земля наша – Иерусалим и Палестина, – отвечали они, – но мы прогневали Бога грехами, и Он рассеял нас по всей земле». – «Как же вы можете учить других, когда сами отвержены Богом и рассеяны по всей земле? – сказал Владимир. – Мы не хотим, подобно вам, лишиться отечества своего».

Наконец и греки прислали в Киев мудрого и благочестивого философа, который объяснил Владимиру христианскую православную веру. Начав с сотворения мира, философ рассказал о грехопадении первого человека, об изгнании его из рая, о бедствиях и прегрешениях человеческого рода, об обещании Искупителя, Который, по милосердию Своему, возьмет на Себя грехи людей и дарует спасение миру. Перейдя от Ветхого Завета к Новому, философ указал на исполнение этого обещания, на смиренное рождение Сына Божия в пещере и яслях. Он объяснил Владимиру учение Христа, рассказал о жизни Его на земле, чудесах Его, страданиях и смерти на кресте за спасение людей. Он возвестил ему о воскресении мертвых и о вечной жизни за гробом. Князь слушал с глубоким вниманием. Наконец философ развернул свиток, на котором был изображен Страшный суд. «Когда Христос придет судить живых и мертвых, – сказал он, – то поставит добрых одесную Себя и дарует им вечное блаженство в Царстве Небесном; злых же, поставленных ошуюю, пошлет Он в ад, на муку вечную». Владимир вздохнул и воскликнул: «Благо добродетельным и горе злым!» – «Крестись! – сказал ему философ. – И будешь в раю с первыми».

Отпустив философа, Владимир созвал бояр и старейшин и сообщил им о предложениях магометан, немцев, евреев и греков. Они отвечали ему: «Государь, всякий человек хвалит веру свою; если желаешь узнать лучшую, то пошли в разные страны мудрых мужей, чтобы они испытали, какой народ достойнее поклоняется божеству».

Князь послушался этого совета и послал в разные страны десять мудрых мужей. Когда они возвратились, то с восторгом рассказывали о богослужении и вере у греков. «Нам казалось, – говорили они, – что во время богослужения ангелы с небес поют вместе с клиром. Мы не знали, на небесах ли мы или на земле. Всякий человек, вкусив сладкое, уже имеет отвращение от горького, так и мы, узнав веру греческую, не хотим иметь иной». Но Владимир пожелал услышать мнение бояр и старцев; они сказали ему: «Если бы закон греческий не был лучше других, то бабка твоя Ольга, мудрейшая из людей, не вздумала бы принять его».

Все эти мнения были согласны и с мнением самого Владимира, на которого сильно подействовал греческий философ. Память об Ольге, поучения, которые он, вероятно, слышал от нее в детстве, наконец, пример киевских христиан – все это склонило Владимира к принятию православной веры, и он решился сделаться христианином. Любя пышность и торжественность, Владимир пожелал принять новый закон от самих царей и патриархов греческих, но просить наставников у греков казалось унизительным гордому языческому князю, еще не познавшему христианского закона смирения. Он решился идти войной на греков.

Собрав многочисленное войско, Владимир в 988 году отправился в Херсонис Таврический, взял Кафу и осадил город Херсон, или Корсунь. Жители оборонялись мужественно, и осада длилась уже шесть месяцев, без успеха для русских. Но в Корсуни нашелся один доброжелатель Владимира, по имени Анастас, священник. Он пустил в русский стан стрелу с надписью: «Если хочешь овладеть городом, то захвати колодези, которые через подземные трубы снабжают город водой». Владимир воспользовался советом и велел перекопать водопроводы. Тогда жители Херсона, томимые жаждой, принуждены были сдаться, и русские вошли торжественно в город.

После этого Владимир послал сказать греческим императорам Василию и Константину, что желает иметь супругой сестру их, царевну Анну, а в случае отказа возьмет Царьград. Императоры устрашились; в это время в Греции были смуты и беспорядки; они знали, что не в силах отразить могучего врага, а между тем родственный союз с государем языческим, которого они считали варваром, казался им унизительным. Однако же, не видя исхода из этого затруднительного положения, они отвечали, что греческая царевна не может выйти за язычника, но что если великий князь российский примет веру христианскую, то получит руку царевны. «Мне и так полюбилась вера ваша, – ответил Владимир, – пришлите мне сестру вашу, а я возвращу вам город Корсунь». Трудно было императорам уговорить сестру свою; брак с властителем страны дикой и необразованной казался ей тяжелее смерти. Они представляли ей, что этим она спасет отечество свое от нападения сильного врага; говорили ей, что она, может быть, обратит целый народ к Богу истинному, и царевна наконец согласилась. Проливая горькие слезы, она села на корабль и отправилась в Корсунь. Ее сопровождали знатные сановники и множество священнослужителей. В Корсуни народ встретил ее как избавительницу и с радостными восклицаниями проводил до княжеского двора.

Летописец рассказывает, что за несколько дней перед этим у Владимира разболелись глаза и он ничего не видел. Он упал духом и начал колебаться в намерении своем. «Не наказывают ли меня русские боги за то, что хочу оставить их и принять новую веру?» – подумал он.

Царевна, услышав о болезни Владимира, послала сказать ему: «Если хочешь исцелиться, прими Святое крещение – и избавишься и от слепоты телесной, и от слепоты душевной». – «Если это исполнится, – воскликнул Владимир, – то воистину велик Бог христиан!» Немедленно послал он за епископом Корсунским, который огласил его и объяснением закона христианского приготовил к Святому крещению. Таинство было потом совершено с великой торжественностью в христианском храме, стоявшем на городской площади, при чем князь был назван Василием. Лишь только епископ возложил руку на князя, чтобы погрузить его в купель, и произнес над ним имя Отца и Сына и Святого Духа, как он внезапно прозрел, как будто чешуя спала с глаз его, и он воскликнул в радостном восторге: «Ныне познал я Бога истинного!» Множество из приближенных Владимира, видя это чудо, пожелали также принять Святое крещение. За крещением последовало обручение Владимира с царевной Анной, и через несколько дней было торжественно совершено венчание.

Некоторые богословы полагают, что в рассказе о прозрении Владимира надо разуметь его прозрение духовное. Действительно, отвергнув в Святом крещении заблуждение язычества, Владимир отверг и «дела тьмы». С этого времени вся жизнь его являет ряд светлых и богоугодных дел.

После крещения и брака Владимир возвратил грекам завоеванный им город, заложив в нем церковь, однако он еще пробыл некоторое время в Херсоне, учась закону христианскому у херсонского митрополита. Уезжая в Киев, он взял с собой часть мощей святого Климента и ученика его Фифы, много церковных сосудов и икон, вывел также из Херсона Анастаса и других священников. Сопровождали его несколько греческих епископов, в том числе епископ Михаил, который, как говорит летописец, сделался первым митрополитом Киевским.

По прибытии в Киев Владимир тотчас приказал истребить идолов; иные были изрублены, другие сожжены; Перуна сбросили с холма в Днепр. Потом Владимир перед лицом всего народа окрестил двенадцать сыновей своих и велел звать всех киевлян креститься. Народ, вероятно, был склонен к христианской вере, которая уже давно начала распространяться в Киеве, и к означенному дню бесчисленное множество народа стеклось к берегу Днепра. На берегу стояли великий князь, семейство его, духовенство со свечами, кадилами и иконами. Освятив молитвой воды Днепра, митрополит приступил к крещению народа; когда же священный обряд был совершен, то великий князь, подняв глаза к небу, воскликнул радостно: «Творец неба и земли! Благослови сих новых чад Твоих, дай им познать Тебя, Бога истинного, утверди в них веру правую! Будь мне помощником против искушения зла, да восхвалю достойно святое имя Твое!» Это было в 988 году.

После этого Владимир начал строить в Киеве церкви; воздвиг деревянную церковь во имя святого Василия на том месте, где стоял Перун, и призвал из Царьграда искусных мастеров для строительства великолепного храма во имя Пресвятой Богородицы на том месте, где за несколько лет перед этим пострадали варяжские мученики. На содержание этой церкви Владимир определил десятую часть доходов своих, и потому она называлась Десятинной. Греческие епископы и священники ходили по городам и селам, проповедуя Бога истинного. Сам князь делил труды их и, обходя области свои, положил основание многих городов и строил церкви. Множество народа приняло Святое крещение, но многие чуждались новой веры, и долго еще язычество до конца не искоренялось в России. Владимир не хотел принуждать народ свой принять христианскую веру, но он старался просветить его. В городах и даже в селах устраивал он училища, в которых самые бедные дети могли учиться чтению и закону Христову; но нелегко было ему достигнуть цели своей, ибо родители, считая грамоту опасным чародейством, оплакивали детей своих, как умерших, когда их брали в училища.

Вера христианская, просветив душу Владимира, изменила совершенно нрав и обычаи его, он сделался новым человеком. Во Владимире-христианине не находим мы уже следа того, чем был Владимир-язычник. Вместо прежней гордости, жестокости видим мы в нем теперь плоды духа: «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание» (Гал. 5: 22–23). Полный любви к подданным своим, он неусыпно заботился об их благоденствии, старался просветить их светом истины, сам вел жизнь воздержанную и честную.

Сострадание Владимира к бедным было безграничным; нищие могли в любое время приходить на великокняжеский двор и получать пособие; но, рассуждая, что больные не в силах дойти до двора его, он повелел развозить по улицам съестные припасы и наделять ими несчастных. Жалея даже преступников, Владимир смягчал наказания, но разбои сильно умножились. Тогда епископы сказали Владимиру: «Почему не казнишь злодеев?» – «Боюсь греха», – отвечал князь. Епископы объяснили ему, что он должен заботиться о порядке в государстве своем. «Ты поставлен Богом на казнь злым, а добрым на помилование, – сказали они, – ты должен наказывать преступников; но только со справедливостью и рассмотрением».

Владимир отразил нападение печенегов, победил волжских болгар и послал к ним мудрого грека для благовествования слова Божия. Некоторые из них приняли христианскую веру. В Киеве крестился также один князь печенежский. Распространение веры Христовой радовало Владимира более всяких побед, ибо кто узнал и полюбил истину, тот пламенно желает, чтобы узнали ее и другие. Полный христианского смирения, Владимир не гордился успехами своими, а воздавал за них славу Богу, созидая церкви и умножая милостыни в знак благодарности.

Во всякий великий праздник три трапезы оставались на княжеском дворе: одна для духовенства, другая для нищих и убогих, третья для великого князя и дружины его. Кроме того, Владимир угощал еженедельно бояр и приближенных своих; он был приветлив и гостеприимен, любил дружину свою и советовался с ней в делах. Однажды дружина возроптала из-за того, что ей к столу подают деревянные ложки, а не серебряные. Это дошло до князя; он нисколько не оскорбился, а велел сковать серебряные ложки, говоря: «Серебром и золотом не добуду себе верной дружины; верной же дружиной добуду себе и золото, и серебро».

Приветливость и добродушие князя привлекали к нему любовь народа, а между тем иностранные державы уважали его как славного и могучего властелина. Из памяти народной изгладился совершенно образ Владимира-язычника, омраченный преступлениями и пороками, но сохранился светлый и живой образ милосердного, доброго христианского князя. Благодарность России к просветителю своему выразилась в бесчисленном множестве песен и преданий, которые прославляют его, называя «Красным Солнышком», «ласковым князем Владимиром». Они представляют нам добродушного князя, ласково угощающего славных витязей своих, могучих богатырей, богатых бояр и купцов, которые со всех концов Руси сходились в его светлые палаты, «во стольный город Киев».

Любимый всеми Владимир достиг старости, но последние годы его жизни были омрачены скорбью: в 1011 году скончалась супруга его Анна, с которой он прожил двадцать три года в совете и любви. Другое горе было, вероятно, принято как наказание за прежние преступления. По примеру отца Владимир при жизни разделил государство между сыновьями своими; один из них восстал против него и призвал к себе варягов на помощь. В это время печенеги опять напали на Русь. Владимир был болен; он послал против них любимого сына своего Бориса, князя Ростовского, и вскоре после этого, в ночь на 15 июля 1015 года, предал душу Богу в селе Берестове. Не было в это время при Владимире никого из сыновей. Один усыновленный племянник его, Святополк, князь Туровский, находился в Киеве. Бояре, зная, что он жесток и властолюбив, постарались скрыть от него смерть великого князя, чтобы дать Борису время возвратиться. Они проломили пол во дворце и, завернув в ковер тело Владимира, тихонько спустили его по веревке и положили в храм Богоматери. Предосторожность эта оказалась напрасной: печальная весть скоро разнеслась по городу; бояре, воины, народ толпами устремились в храм, оплакивая любимого государя. Но Святополк не разделял общей печали; он только и думал о том, как бы отнять престол у сыновей Владимира, и замышлял ужасные злодейства. Он вскоре и осуществил замыслы свои.

Тело Владимира было положено в Десятинной церкви, рядом с могилой Анны, и вскоре после кончины его, вероятно при Ярославе, установлено было совершать по всей России память того, кто просветил ее светом истинной веры.

В 1639 году митрополит Киевский Петр Могила, открыв гробницу Владимира, обрел голову равноапостольного князя. Она теперь хранится в киевском храме Успения Богоматери.

Прославляя Владимира, Церковь воспоминает евангельскую притчу о купце, ищущем доброго бисера.

Подобно ему, Владимир усердно искал и обрел бесценное сокровище – веру истинную. «Уподобился еси купцу, ищущему доброго бисера, славнодержавный Владимире, испытуя же и посылая к Царскому граду уведети Православную веру, обрел еси бесценный бисер Христа, избравшего тя, яко второго Павла, и оттрясшего слепоту во святей купели, душевную вкупе и телесную…»