Текст книги "Избранные жития святых. Лето: Июнь. Июль. Август"

Житие преподобной Макрины

19 июля

Преподобная Макрина была сестрой святого Василия Великого. Она была старшей дочерью Василия и Емелии, благочестивых родителей Василия Великого, и родилась в Каппадокийской области. Ей дали при рождении имя первомученицы Феклы, но сродники и домашние привыкли звать ее Макриной, именем бабки ее. Мать Макрины тщательно занималась воспитанием дочери своей, и первой учебной книгой ее было Священное Писание. Емелия выбирала из священной книги все, что могло быть доступно понятию отроковицы: то молитву, то славословие, то доброе поучение. Таким образом ребенок с ранних лет знакомился с вдохновенными псалмами Давида, с мудрыми изречениями Соломона и Сираха; с ранних лет Макрина привыкла руководиться во всем словом Божиим, в нем искать совета и наставления, в нем находить утешение и отраду. Когда она вставала поутру, когда принималась за работу, когда отдыхала и когда ложилась спать, всегда молитва была у нее на устах и в сердце. Никакого дела не предпринимала она, не испросив сперва благословения Божия. Емелия не позволяла дочери быть праздной, целый день Макрина была занята: то она училась, то работала, то помогала матери по хозяйству, то учила младших братьев и сестер.

Семейство было очень многочисленным: оно состояло из четырех сыновей и шести дочерей, и все они воспитывались в том же духе христианского благочестия. Им были даны и все средства к умственному образованию; прежде и более всего старались о том, чтобы они сделались истинными христианами. Благочестивые родители помнили, что они должны воспитать детей не для этой только жизни, а для вечности и что изучение и исполнение закона Божия должны быть первой заботой христиан с самых ранних лет.

Господь благословил труды и старания добрых родителей. Мы уже знаем, как свято жили святой Василий Великий и святой Григорий Нисский, с какой твердостью и с каким самоотвержением выполняли обязанности свои. Та же пламенная вера, которая укрепляла этих святителей на трудные подвиги общественной деятельности, одушевляла и сестру их Макрину, помогая ей исполнять все обязанности семейной и домашней жизни, ибо вера есть источник всех добродетелей – она дает каждому силу на добро.

Когда Макрина достигла пятнадцатилетнего возраста, то не было в целом городе девицы, равной ей по красоте. Все знали, что она сверх того кротка, благонравна и трудолюбива; множество женихов стало свататься к ней. Родители ее были равнодушны к внешним преимуществам, к богатству и знатности; но нашелся между женихами юноша, который соединил в себе все: и добродетели, и богатство, и знатность рода. Они обручили с ним дочь свою, но из-за молодости ее свадьба была отложена на некоторое время. Господу угодно было испытать девицу скорбью: незадолго до дня, назначенного для брака, жених ее скончался. Это был тяжкий удар для Макрины, которая нежно любила жениха своего. Она решилась не выходить за другого; и, когда впоследствии родители убеждали ее избрать себе супруга, она говорила им: «Я желаю хранить верность обрученному мне жениху; ибо, в надежде воскресения, не считаю его умершим, но живым у Бога и как бы отшедшим в далекую страну, где опять увижусь с ним».

Скорбя о горестной утрате, Макрина не позволяла, однако же, печали отвлечь ее от обязанностей и деятельности. Она совершенно покорилась воле Божией и, забыв о себе, стала постоянно заботиться о счастье и спокойствии семьи своей. Когда нас постигает тяжелая утрата, не кажется ли нам иногда, что, потеряв то, чем была дорога для нас жизнь, нам не для чего более жить, что мы вправе предаться совершенно скорби нашей и не думать о других? Но такое состояние души неприлично христианину. Истинный христианин не может скорбеть, как «не имеющий утешения». Он знает, что не земное счастие – цель его жизни, что у него много обязанностей, много дела на земле. По благому произволению Божию, в исполнении обязанностей своих он находит и облегчение скорби своей. Этот путь избрала Макрина; она видела, что у нее много дела, что мать удручена хозяйственными заботами, что малолетние дети требуют беспрестанного надзора, неусыпных попечений. Испросив помощи Божией, она бодро и усердно принялась за дело. Через некоторое время отец умер, а у Емелии родился младший сын Петр. Это умножило семейные заботы, но Макрина умножила и труды. Она взяла совершенно на свое попечение маленького брата, ходила за ним в детстве, потом выучила его читать и занималась его образованием до его юношеского возраста. Это не мешало ей исполнять и остальные домашние дела; не было работы, которую бы она сочла слишком трудной или унизительной для себя; она трудилась, как последняя из служанок матери, подавала всем пример деятельности и распорядительности, правила домашним хозяйством, утешала мать, наставляла братьев и сестер и была для них второй нежной и заботливой матерью.

Труды Макрины не остались без награды и в земной жизни. С какой радостью должна она была видеть, что все семейство преуспевает в добре и что ее благое руководство приносит душевную пользу братьям и сестрам.

Когда брат ее Василий, окончивший учение в Афинах, возвратился, то Макрине показалось, что он несколько возгордился познаниями своими; она старалась предостеречь его от гордости, объясняя, что душевные и умственные способности даны во славу Божию. Слова и советы ее сильно подействовали на Василия. Не менее благодетельное влияние имела она и на Григория, сделавшегося впоследствии епископом Нисским, на Панкратия, умершего в молодости, и на Петра, младшего брата, которого она сама воспитала.

Когда воспитание детей было окончено, братья избрали себе звание, а сестры вышли замуж, Макрина убедила мать удалиться с ней от мира. Емелия отпустила на волю рабов своих и, оставив себе весьма малое имущество, поселилась с дочерью в прекрасном и уединенном месте близ реки Ириса, недалеко от пустынного жилища Василия. За ними последовали некоторые из служанок их, не захотевшие их оставить, и еще несколько благочестивых жен. Все они, отрекшись от мира, вели жизнь тихую, всю преданную молитве; все было у них общее, все трудились вместе, изучали Священное Писание и жили в любви и согласии, повинуясь избранной ими начальнице.

Достигнув глубокой старости, Емелия отошла ко Господу. При ней в последнее время находились Макрина и Петр. Они с любовью ходили за больной матерью и приняли ее последнее благословение для остальных членов семейства.

Прошло с тех пор девять лет. Василий Великий скончался; Григорий, бывший долго в изгнании из-за происков ариан, возвратился в отечество и пожелал видеть сестру свою Макрину. Он отправился к ней, и Бог дал ему присутствовать при ее смерти. Он оставил нам трогательное описание ее тихой, безмятежной кончины, достойно увенчавшей ее смиренную и добродетельную жизнь.

Приблизившись к тому месту, где жила Макрина, Григорий узнал от встретившегося ему человека, что она больна. Встревоженный этим известием и скорбным предчувствием, Григорий ускорил шаги свои и достиг обители. Прежде всего пришел он в церковь, ибо в то время шла Божественная служба; в церкви не было Макрины. Григорий вошел в ее келью; тут она, больная, лежала на полу, покрытая ветхим рубищем. Она очень обрадовалась, увидев брата, и хотела привстать, но великая слабость ее не позволила ей подняться. Поцеловав брата, она воскликнула: «Благодарю Тебя, Владыко, Боже мой, что даровал мне и это благодеяние!» Потом начала она беседовать с братом, стараясь скрыть страдания свои и хранить спокойный и веселый вид, чтобы не опечалить его. Она упомянула о Василии; при этом имени Григорий не мог удержать слез своих. Макрина, видя его печаль, тотчас переменила разговор и стала говорить о дивном Божием промысле, о мудрости и благости Господа, о том, для чего создан человек и как из сей временной, скорбной жизни он переходит к жизни нескончаемой. Убедив брата спокойно смотреть на смерть, она уговорила его отдохнуть от долгого пути. Он ушел в сад, но через некоторое время Макрина вновь призвала его к себе. Полная радости духовной, она припоминала благодеяния, явленные Богом всему ее семейству, и славила и благодарила Господа. «Как от некоего источника, текла благодать от уст ее, – говорит Григорий, – и весь ум ее был на небесах. Я с наслаждением слушал ее, думая: „О, если бы продлился день сей, чтобы долее насладиться ее беседой!“ Но уже преклонился день; вечернее пение призывало нас в церковь, больная отпустила меня и сама начала молиться».

Когда Григорий на следующее утро пришел к сестре, он понял, что видит ее в последний раз. Она, видя скорбь его, начала его утешать, ибо сама была полна радости духовной; не было в ней ни страха смерти, ни сомнений, но твердое упование на Господа укрепляло сердце ее. Долго беседовала она с братом и с присутствовавшими инокинями. Слабость ее все возрастала. Около полудня начала она молиться тихим голосом. Все хранили молчание, прислушиваясь к слабым звукам ее голоса. «Благодарю Тебя, Господи! – говорила она. – Ты отстранил от нас страх смерти, ибо из конца нашей временной жизни сделал начало жизни вечной!.. Ты сном смерти успокоиваешь на малое время тела наши и вновь возбудишь их последней трубой!.. Как сокровище, вверяешь Ты земле бренные наши тела, и то, что Ты ей даешь, Ты взыщешь опять, преобразуя смертное и безобразное в бессмертие и благолепие! Ты избавил нас от греха и гибели! Ты сокрушил врата ада и, поправ силу смерти, сотворил нам путь к воскресению!.. Господи, Боже вечный, к Которому привязалась я с детства, Которого возлюбила всеми силами души, помяни меня во царствии Твоем, как помянул разбойника, вверившегося милосердию Твоему, и прости мне, что согрешила перед Тобой словом, или делом, или помыслом!» Окончив молитву, святая Макрина перекрестилась и спокойно, радостно предала душу Богу. Казалось, что она заснула – так тиха и безмятежна была ее смерть, лицо ее сияло небесной радостью и красотой необычайной. Все стоявшие вокруг нее хранили благоговейное молчание, чтобы не нарушить тишины ее последних минут; но когда убедились, что она уже почила, то инокини громко зарыдали, ибо все любили ее, как мать.

Когда надо было одеть тело усопшей для погребения, Григорий спросил у одной из живших с ней, есть ли у нее что новое. «Она себе ничего не приготовила, – сказала сестра, – ибо все раздавала бедным. Вот власяница, вот ряса, ветхая мантия; другого она ничего не имела, а стяжала себе великое сокровище на небесах».

При большом стечении народа похоронили тело добродетельной Макрины, так верно и неизменно служившей Богу в продолжение всей жизни.

В тот же день воспоминается обретение мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца.

Житие святого славного пророка Илии

20 июля

Святая Церковь издревле совершает с торжественностью память великого пророка Божия Илии, который жил за девятьсот лет до пришествия Спасителя, при израильском царе Ахаве. Он происходил от племени Аарона и родился в галаадском городе Фесвии, почему в Библии и называется фесвитянином. Сохранилось предание, что отец Илии, Савах, имел о сыне своем странное видение; он видел, что мужи благообразные беседуют с ребенком, пеленают его огнем и кормят его пламенем огненным. Отец, встревоженный этим видением, рассказывал о том священникам, и один из них сказал ему: «Не убойся видения твоего. На ребенке почиет благодать Божия, и слово его будет как огонь, сильно и действительно, и житие его – благоугодно Богу; и будет он судить Израиля мечом и огнем». Имя Илии значит «крепость Господня».

Забывая бесчисленные благодеяния Господа, цари израильские поклонялись идолам и жили нечестиво. Всех недостойнее был Ахав и жена его Иезавель. Они поставили в Самарии капище идолу Ваалу и преследовали и избивали пророков и верных служителей Господа. Тут впервые Библия упоминает об Илии. Исполненный Духа Божия, он пришел к нечестивому царю и сказал ему: «За грехи твои не будет с сего дня ни дождя, ни росы, пока я не умолю о том Господа» (3 Цар. 17:1). Вместо того чтобы раскаяться, Ахав и жена его хотели умертвить Илию, но Господь спас пророка от руки врагов. Он сказал ему: «Иди и скройся у потока Хорафа, близ Иордана; ты будешь пить от вод потока, и Я повелю вранам питать тебя» (3 Цар. 17: 3). Илия исполнил веленное и жил при потоке; враны вечером и поутру приносили ему пищу, ибо Господь может и чудесным образом охранить тех, кто верно служит Ему и надеется на Него.

Между тем слова пророка сбылись: началась страшная засуха; ни капли дождя, ни росы не падало на землю, и голод был ужасный во всем Израиле. От продолжительного бездождия высох и поток, близ которого жил Илия. Тогда Господь сказал ему: «Иди в Сарепту Сидонскую; там одна вдовица будет кормить тебя». Илия пошел и у самых городских ворот увидел женщину, которая собирала дрова. Он попросил у нее воды, и женщина, оставив дело свое, тотчас пошла за водой.

– Уж принеси мне и хлеба, потому что я голоден, – сказал ей пророк.

– Как жив Господь Бог, – ответила женщина, – нет у меня хлеба. Осталось только с горсть муки в ведерке и немного масла в склянке. Вот я возьму здесь немного дров и испеку лепешку для себя и сына, съедим ее и потом умрем.

– Не бойся, – сказал пророк, – сперва испеки мне хлеба и принеси сюда, а потом приготовишь попить и себе, и сыну; ибо вот что говорит тебе Господь Бог Израилев: «Не убавится мука в ведерке и не оскудеет масло в склянке твоей до того дня, когда Господь сошлет дождь на землю».

Благочестивая женщина поверила словам пророка и из последнего запаса своего испекла ему хлеб. И действительно, во все время страшного голода мука и масло не убавлялись у нее, и она кормила и сына, и весь дом свой, и святого пророка, который стал жить у нее. Эта женщина была вдовой, и у нее был один сын. Через некоторое время вдруг сын ее заболел и умер. Бедная мать ужасно горевала; она говорила пророку: «Зачем пришел ты, человек Божий, наказать меня за грехи мои и уморить сына моего?» Илия взял ребенка, положил его на постель свою и стал молить Бога возвратить ему жизнь. Он дунул на него три раза, и Господь, услышав молитву святого пророка, возвратил жизнь умершему. «Видишь, сын твой жив», – сказал Илия вдовице, которая воскликнула радостно: «Ныне вижу, что ты человек Божий и что слова Господа в устах твоих истинны». Предание говорит, что воскресший ребенок был тем самым пророком Ионой, которого Господь впоследствии послал проповедовать в Ниневию.

Засуха продолжалась уже три года и шесть месяцев. Израильтяне страшно бедствовали: все пересохло, и нечего было есть ни людям, ни скотине. Господь сжалился над израильтянами и услышал молитву их, ибо во время скорби они познавали суету идолов и обращались с молитвой к Богу. В милосердии Своем Господь повелел Илии идти к Ахаву и возвестить ему об окончании засухи. Илия повиновался. На пути он встретил Авдия, доброго и благочестивого домоправителя царского, который когда-то спас от гнева Иезавели сто верных служителей Господних. Авдий по приказанию царя отыскивал долины с потоками, где бы пасти царских лошадей. «Возвести царю о прибытии моем», – сказал ему Илия. Но Авдий испугался этого поручения. «Во всех странах искал тебя царь, – сказал он пророку, – если я ему теперь скажу, что ты пришел, а тебя вдруг Дух Господень удалит отсюда, то царь велит умертвить меня». Но

Илия обещал в тот день явиться к Ахаву, и Авдий возвестил царю, что Илия идет. Ахав вышел навстречу пророку и с гневом сказал ему: «Ты ли возмущаешь народ мой?» – «Не я, – спокойно отвечал Илия, – но ты сам и дом отца твоего, ибо вы забыли Бога истинного и поклоняетесь кумирам. Прикажи народу твоему собраться на гору Кармильскую, и пусть придут туда и пророки, и жрецы Ваала, да узнают Бога истинного».

Царь исполнил желание Илии; множество народа, жрецы и пророки Ваала собрались на гору Кармильскую. Илия пришел и сказал им: «Доколе будете вы хромать на обе стороны? Если Господь – истинный Бог, то служите и поклоняйтесь Ему; если же – Ваал, то почитайте его одного!» Народ молчал. «Я здесь один из пророков Божиих, – продолжал Илия, – а Бааловых пророков четыреста пятьдесят. Приведите двух волов; пусть приготовится жертва Ваалу, а я приготовлю жертву Богу; и того мы признаем за Бога истинного, кто пошлет огонь на жертвенник». Весь народ согласился на предложение Илии.

Лжепророки взяли вола и, возложив его на жертвенник, стали просить Ваала, чтобы он послал огонь для жертвоприношения. Но напрасно молились они ему с самого утра до вечера, напрасно кричали: «Ваал, услыши нас!» – напрасно становились на колени, умоляя идола исполнять прошение их; огонь не падал на жертвенник. «Кричите громче, – говорил им Илия, – может быть, бог ваш спит или занят чем-нибудь».

Вечером, когда все убедились, что моления Ваалу напрасны, Илия сказал лжепророкам: «Теперь дайте мне приготовить мое жертвоприношение». Он взял двенадцать камней, по числу колен Израилевых, и сложил из них жертвенник, потом велел выкрут выкопать глубокую канаву, заколол вола и возложил его на жертвенник. «Теперь, – сказал он народу, – принесите воды и лейте ее на жертву».

Это сделали трижды, так что водой наполнилась вся глубокая канава вокруг жертвенника. Тогда святой пророк поднял глаза к небу и воскликнул: «Господи! Бог Авраамов, Исааков и Иаковлев, услыши меня, Господи! И да обратятся к Тебе сердца людей сих!» Внезапно огонь спал с неба на жертвенник и сжег жертву, камни, дрова и иссушил в канаве всю воду до последней капли. Видя это, народ пал на землю, исповедуя Единого Бога. Жрецов же и лжепророков Бааловых, по повелению Илии, предали смерти.

После этого Илия сказал царю: «Теперь иди домой, чтобы не застиг тебя дождь»; сам же он взошел на гору и долго молился. И вдруг поднялся ветер, небо покрылось тучами, и обильный дождь пал на иссохшую землю.

Кажется, все неверующие должны бы после этого обратиться к Богу с раскаянием и любовью, но жестокая Иезавель не смирилась перед Господом, а, полная гнева за избиение пророков своих, грозила умертвить Илию. Господь спас пророка, который удалился в пустыню в Аравию. Скорбя о неверии и ожесточении людей, Илия просил себе у Бога смерти, но Господь дивными знамениями доказывал пророку, что никогда не надо унывать и падать духом, но всегда твердо уповать на всемогущего и всеблагого Бога. Он посылал ангела Своего кормить пророка в пустыне. Однажды, проснувшись, Илия нашел у изголовья своего хлеб и кружку воды. «Ешь и пей», – сказал ему ангел. Укрепленный этой дивной помощью, Илия отправился в путь и через сорок дней пришел в Хорив; тут он поселился в пещере и не переставал скорбеть духом о прегрешениях и идолопоклонстве Израиля. Однажды услышал он голос Господень, вопрошавший его: «Что ты здесь делаешь, Илия?» Пророк отвечал: «Горю ревностью к Богу Вседержителю. Оставили Тебя, Господи, сыны Израиля, разорили алтари Твои, умертвили пророков Твоих, остался я один, и на мою жизнь покушаются!» – «Иди поутру на гору, – сказал голос Господень, – Господь пойдет мимо».

Поутру Илия взошел на гору ожидать Господа; вдруг поднялся страшный вихрь, который потрясал гору и сокрушал каменные скалы; но Духа Господня не было в этом бурном вихре. Вслед за тем началось землетрясение, но и в нем не было Духа Господня; молния раздирала тучи, но и в молнии не было Духа Господня. Наконец повеял тихий, свежий воздух, и в нем Илия почувствовал близость Господа. Он покрыл себе голову, встал перед пещерой своей, и Бог беседовал с ним. Господь утешал скорбящего пророка, объявив ему, что в Израиле больше благочестивых людей, чем он думает, ибо семь тысяч мужей не поклонились идолам.

Как нам понимать чудное явление Духа Господня не в вихре, не в буре и пламени, но в тихом веянии свежего воздуха? Этим явлением Господь ответил на жалобу пророка, горевшего гневом и негодованием против врагов Господних. Он показал ему, что не гневом и яростью, но любовью и кротостью обращаются к Богу сердца людей, ибо где Дух Господень, там и любовь, и радость, и мир.

По повелению Господа Илия взял себе в ученики Елисея, который возделывал тогда поле свое, и с этих пор Елисей следовал всюду за ним.

Между тем царь Ахав и жена его Иезавель, не вразумленные чудными явлениями силы Божией, продолжали творить дела, неугодные Богу. В городе Израиле, близ царского дворца, находился виноградник, который принадлежал одному бедному человеку, Навуфею. Царь пожелал иметь этот виноградник, чтобы развести на том месте сад, и предложил Навуфею продать ему виноградник или поменяться с ним на другой. Но Навуфей не согласился ни продать, ни променять наследство, полученное им от отца. Это так огорчило Ахава, что, возвратившись домой, он не захотел даже принимать пищи. «О чем ты так грустишь?» – спросила его Иезавель. Царь рассказал ей о случившемся.

«Ты ли царь Израилев? – сказала Иезавель. – Будь покоен, я достану тебе виноградник Навуфея».

Вслед за тем злая Иезавель написала к городским начальникам письмо и приказала им найти лжесвидетелей, которые бы обвинили Навуфея в преступлении, дабы был повод казнить его. Это письмо она запечатала царской печатью. Повеление ее было исполнено. Лжесвидетели обвинили Навуфея; несчастного вывели за город и побили каменьями. Иезавель, узнав о смерти его, сказала Ахаву: «Теперь поди, возьми даром виноградник, который Навуфей не хотел продать тебе». И Ахав овладел виноградником.

Но Господь, призвав Илию, велел ему идти к Ахаву и сказать ему: «Ты убил Навуфея и неправдой завладел виноградником его. На том месте, где убит был Навуфей, псы будут лизать и твою кровь». Илия передал царю эти слова. Царь смирился и покаялся перед Богом и со слезами молил Его о прощении. Господь дал ему три года жизни. Через три года он был смертельно ранен в сражении. Колесница, в которой везли его с поля битвы, наполнилась кровью, исходящей из ран его, и псы лизали эту кровь на том самом месте, где убит был Навуфей. Несчастную Иезавель тоже постигла казнь: она была растерзана псами.

Но и такие ужасные свидетельства гнева Господня не отвратили Израиля от идолопоклонства. Наследник Ахава, Охозия, занемог и послал вопросить идола о выздоровлении своем. Илия встретил посланных и сказал им: «Разве нет Бога во Израиле, что вы идете вопрошать идола? Вот что говорит Господь: царь умрет от болезни». Эти слова, переданные царю, рассердили его, и он послал пятьдесят человек под предводительством начальника, чтобы схватить святого пророка; но по молитве Илии огонь с неба погубил посланных. Царь послал других пятьдесят человек, но и они погибли таким же образом. В третий раз послал царь за Илией; начальник посланных, видя пророка, пал перед ним на колени, говоря: «Человек Божий, пощади души сих пятидесяти человек!» В то же время ангел Божий сказал Илии: «Иди с ними и не бойся»; и Илия пошел к царю Охозии и повторил ему пророчество свое, которое и исполнилось.

Илия достиг старости, и приблизилось время отшествия его к Господу. Об этом было откровение не только ему, но и ученику его Елисею и сынам пророческим, живущим в городах Вефиле и Иерихоне. Они говорили Елисею: «Знаешь ли, что Господь скоро возьмет от тебя учителя твоего?» – «Знаю», – отвечал им Елисей и продолжал следовать за Илией. В Иерихоне опять сыны пророческие говорили ему: «Знаешь ли, что ныне Господь возьмет от тебя учителя твоего?» – «Знаю», – отвечал Елисей. Илия желал оставить ученика своего в Иерихоне; но Елисей не соглашался отстать от него, и оба пришли к берегу Иордана. Илия снял с себя верхнюю одежду и ударил ею по воде. Вода расступилась, и он с учеником своим прошел Иордан посуху. Тут сказал он Елисею: «Проси у меня, чего хочешь, пока я еще не взят от тебя». Елисей просил не благ земных, но Духа Господня; и Господь исполнил прошение его.

Илия и Елисей продолжали путь свой. Вдруг огненная колесница с огненными конями показалась между ними; и в этой колеснице Илия был взят вихрем на небо на глазах изумленного ученика его, на которого спала мантия святого пророка.

Народ израильский хранил глубокое благоговение к памяти Илии, считая его величайшим из пророков и как бы представителем всех пророков своих. «Воста Илия пророк яко огнь, и слово его яко свеща горяше», – говорит Сирах (Сир. 48:1).

Когда ангел возвестил Захарии о рождении сына, то он сказал, что Иоанн Предтеча предыдет пред Господом в духе и силе Илии; когда же Иоанн начал с силой проповедовать в пустыне Иорданской о скором пришествии Мессии, то иудеи спрашивали у него, не Илия ли он, ибо ожидали, что перед явлением Мессии Илия вторично придет на землю. Сам Господь уподоблял Илии Иоанна Предтечу, «светильника горящего и светящего». Он однажды говорил ученикам, что Илия уже пришел, но не узнали его и поступили с ним, как хотели, и «ученики, – прибавляет святой Евангелист, – поняли, что Он говорил о Иоанне Крестителе» (Мф. 17:12–13).

Во время преображения Господа Илия и Моисей явились на горе Фавор и беседовали с Господом о страданиях Его. Эти два величайших представителя Ветхого Завета тем засвидетельствовали пред учениками Христовыми, что Иисус есть действительно Тот, о Котором предвещали Моисей и пророки.