Текст книги "Матрёшка"

– То есть тебе сейчас мастер-класс дать? Хотя, ладно, один совет: ходи в места, где голодранцев нет, а не в эти твои клубы для творческой интеллигенции, в которые ты нас зазываешь постоянно. Там ни у кого ничего, кроме несбыточных амбиций и долгов, за душой нет.

– Где ты с Коннором познакомились, мы только что поняли – в Межеве, да, конечно, место рыбное на богатеньких. Но надо же как-то его выцепить. – Если уж Джейн запустила свои котогки, она не отпустит. В принципе, за это ее Итан и ценит – можно дать задание любой степени сложности и не волноваться, что оно будет не выполнено. Из-под земли любого достанет, любую информацию выяснит, любую вещь найдет. Но в личных отношениях такая настырность и желание всегда все выяснить до конца, где не надо, – это выносить тяжеловато. Эту грань она не чувствует.

– Выцепить! – Повторяет Катя. – Где слов-то таких набралась! Вроде, приличная девушка. Мы, кстати, очень респектабельно познакомились, на экономическом форуме. Нас представил мой приятель, а его деловой партнер, тоже миллиардер, да-да. В общем, надо в нормальных кругах общаться. Ну, и как-то следить за собой, немножко лоска, немножко шика, глядишь, мужики и потянутся.

– Что же ты делала на экономическом форуме, интересно? – Джейн с яростью воспринимает информацию, что у нее не хватает лоска, оказывается! Она интеллектуальный человек! И такими глупостями заниматься не собирается!

– А пиарила как раз один проект этого русского приятеля. Я же известный блогер, ты на меня с какого года подписана?

– Да уж, в пиаре и самопиаре ты большие делаешь успехи! – брызжет слюной Джейн. – Никто не знает из твоих подписчиков, какая ты врушка! – Катя предпочитает опять закатить глаза. Кстати, классный прием, почему она им раньше не пользовалась? Просто в исполнении Коннора ее это так бесило сильно, а в исполнении Дани выглядело мило. – И Милоша ты, кстати, встретила на лекции, знаешь ли, на таких мероприятиях сложно рассчитывать богача подцепить. – Подлавливает она Катю. – А говоришь, что в таких местах невозможно приличного никого встретить.

– Обожаю, когда ты начинаешь цитировать мой инстаграм. – Аплодирует ей Катя. – Ты же, вроде, уяснила, что это не самый надежный источник информации. Милоша я встретила в клубе, где стол стоит 15000 евро, а бутылка шампанского полторы. Там можно абсолютно рандомно выбирать, точно не ошибешься. Поэтому я выбрала просто по красоте.

– Специально сейчас хочешь позлить меня! Он мне сам сказал! Лично! – Джейн действительно спросила у него, как они с Катей познакомились. Просто оказалась рядом с ним на одной вечеринке, совершенно не понимала, о чем с ним можно поговорить, а тут вроде как общая тема – эта дурацкая Катя. Потом-то она миллион тем придумала, которые могли его заинтересовать и показать её прекрасным собеседником, но как обычно, в самый нужный момент её мозг полностью отключился, и она чувствовала себя дурой, которая двух слов связать не может.

– Надо же! – Катя не скрывает свое удивление. – Даже с ним лично успела это обсудить? Не знаешь закон: не хочешь, чтобы тебе соврали, не спрашивай? – Смешки за столом просто выбешивают Джейн. – Просто Милош – джентльмен. Что ему было тебе сказать? Что я подвалила к нему пьянющая в дым в блядском платье и сказала: «Красавчик, не хочешь мне, мммм, – она подбирает слова, – лекцию почитать?»

– Идиоты! Что вы ржете все? – Кричит Джейн. – Ты взрослая, известная, богатая женщина, инфлюенсер, мать, в конце концов! Как же можно так себя вести!

– Инфлюенсер! Обожаю! – Гогочет Катя. – Жена еще скажи.

– Ты была замужем в это время? – Задыхается Джейн.

– А я все время замужем, как-то перерыва не получается, знаешь ли.

– Врешь! Не верю я! Он бы не повелся на телку в блядском платье! Не стал бы связываться с замужней!

– Прикинь, мужики – они такие. – Уже откровенно глумится Катя, сознательно доводя Джейн до истерики. Вот не хотела она скандала – все свидетели, но эта придурочная сама напросилась!

– Не Милош, он приличный! – Яростно возражает Джейн.

– Дааааа? – угорает Катя. – Это ты почему так решила? Просто у него пиар хороший, так же как у меня. А мы с ним сразу друг в друге увидели родственные души.

– Вообще не понятно, что он в тебе нашел! – Джейн, наконец, выпаливает то, что у нее давным-давно на уме.

– Оооо! – Катя откидывается на спинку своего стула, как будто ей нужно побольше расстояния, чтобы рассмотреть Джейн. – Да ты влюбилась, никак? Прости, здесь тебе ничего не светит, он занят.

– Выбрала она! – Дальше кричит Джейн, не обращая внимания на Катины слова. – Он что, вещь, его выбирать? Прям, я вижу: выбрала, подошла, пальцами щелкнула, он побежал.

– Нуууу, грубо говоря, так и было. – Насколько припоминает Катя, ровно так и было. – Папа мне всегда говорил: «Малыш, если ты что-то хочешь, то, считай, это уже твое». И работает его принцип. Что самое интересное!

– Да уж, родитель века! Понятно, почему ты так себя ведешь постоянно – все должно быть по-твоему всегда.

– Да, да, избалованная и капризная. И вообще, дай сюда! – Катя выхватывает из-под носа у Джейн записку с телефоном. – Жирно тебе будет. Найди себе какого-нибудь неудачника-нищеброда, спасай его от вечной депрессии и гордись собой. А нормальных мужчин оставь тем, кто их может оценить по достоинству.

Она набирает номер на телефоне и ставит на громкую связь.

– Привееееет! – Милош отвечает так радостно, как будто ждал ее звонка полгода. – Как раз думал о тебе.

– Ты на громкой. – Катя никак не реагирует на такое признание. – Скажи, зачем ты обманул Джейн?

– Эээээ, Джейн? – видимо, он пытается вспомнить, кто это такая. – Я? Как?

– Спрашивала она тебя, как мы с тобой познакомились?

Как Джейн хочет придушить эту гадину! Так позорить ее перед человеком, который ей действительно очень нравится!

– Эээээ, – опять тянет он, видимо, не совсем понимая, о чем идет речь. – А, да, точно, спрашивала. Слышит она меня? Джейн, извини, пожалуйста. Я как-то не думал, что это так важно. И мы, действительно, встретились на лекции, потом, через время, так что, строго говоря, это не совсем ложь. В любом случае, ну да…. – бормочет он. – Прости. Обещаю больше тебя никогда не обманывать!

«Обещаю больше тебя никогда не обманывать!» Да плевать ему на нее! У Джейн на глазах закипают слезы.

– Ну, давай, рассказывай! – Требует Катя. – Как так ты повелся, цитирую Джейн, «на телку в блядском платье»?

То есть, это был не конец ее унижений. Джейн реально ищет глазами, что бы подошло для убийства. И плевать, на какой срок она сядет потом. Как это называется – аффект? У нее целый стол свидетелей, что Катя сознательно ее довела до крайнего состояния.

Милош смеется: – Да, платье, действительно, было странное. Вообще не твое.

– А оно и было не мое. Викино.

– Ага, в ее вкусе – дорого, богато, вырез до копчика. А что с твоим случилось?

– Я упала в нем с лодки в воду.

– Почему-то я совсем не удивлен. Детка, ты огонь! Это было понятно с первого взгляда. Джейн, надеюсь, я ответил на твой вопрос?

– Да не спрашивала я ничего! – Вопит та сквозь слезы, пытаясь перекричать общий гогот за столом.

– Милоф! – Слышится детский голосок в трубке.

– Ты что, дома? – Спрашивает Катя.

– Да, заехал на минутку. А кто мой самый любимый мальчик? – Слышно, как он зацеловывает ребенка. – Ты почему не спишь? Ты должен спать в это время.

– Я уже больфой! – Заявляет малыш. – Лили не спит днем! И я не хочу!

– Ты большооой? Ну все тогда, поехали со мной в офис. Надевай костюм. Костюм есть у тебя? Скажи маме привет.

– Мама, я с Милофем в офись. – Говорит малыш.

– Давайте, мальчики, трудитесь. – Одобрительно кивает Катя. – А то кто будет меня обеспечивать? – Смотрит она в упор на Джейн, которая из пунцового переходит в синюшный цвет, и Катя начинает волноваться, вдруг у той сосуды слабые, и ей инсульт шарахнет. Катя сама пьет витамины и БАДы горстями, в том числе и для сосудов, надо будет Джейн посоветовать, когда та отойдет, конечно же. Они же бывают даже почти подружками, хотя, не так часто, как хотелось бы.

– Давай, так с тобой договоримся. – Милош на том конце трубки уговаривает мальчика. – Я сейчас поеду по очень скучным делам, а завтра с утра, завтра же суббота, мы с тобой пойдем в футбол гонять. Классно я придумал? Ну, все, беги, няня за тобой пришла. Постарайся поспать. Дай поцелую. – Они слышат не один поцелуй, а с десяток. – Малыш, – обращается он уже к Кате, – боюсь, не успею вечером за тобой заехать. Я сейчас на такую встречу тяжелую, затянется, чувствую. Встретимся так, ок?

– Где там-то, напомни. – Просит она.

– У Пола же сегодня день рождения. Забыла?

– Опять?!!! По-моему, у тебя слишком много друзей.

– Сказал человек, которого пригласили на 28 вечеринок на этой неделе. – Напоминает Милош.

– На 29.

– Извини, на 29. Придешь же? Ну, пожалуйста, приходи! Я не хочу без тебя. А не пойти тоже нельзя, мы же с ним со школы друзья.

– Лааааадно, – капризно тянет Катя, – что там за день рождения? Что надевать?

– Дома увидишь, что тебе надевать.

– Ты мне купил что-то? – Ее недовольный тон снимает, как рукой.

– Шел по Бонд-стрит, увидел в витрине, не смог удержаться. Тебе очень пойдет.

– Котик, какой ты у меня котик. – Воркует она. – Все самые красивые вещи ты мне покупаешь. Такой прекрасный вкус! Не терпится посмотреть, что там такое.

– И мне не терпится увидеть на тебе. Будешь самая красивая, как обычно. До вечера. Люблю тебя. – Он отключается.

Катя сидит довольная, аж вся светится. «Надо же, купил шмотку ей! – с ненавистью думает Джейн. – Что мне нужно, сама могу себе купить! Пусть и не на Бонд-стрит».

– Какой же котик! – опять повторяет Катя, обращаясь ко всем за столом. – Такой внимательный всегда.

– А я вот сколько раз не пытался Эмили купить что-то из одежды, всегда промахиваюсь с размером, – сетует Чарли. – Надо у Милоша взять мастер-класс.

– Так он же архитектор, у него с замерами все хорошо должно быть. – Предполагает кто-то за столом.

– Ребятушки, все намного проще! Мои предпочтения и размеры знают во всех бутиках во всем мире. Так что, если захотите купить мне что-то, просто говорите, что для Кати Лебедевой и все.

Джейн прерывает всеобщее веселье за столом.

– А я считаю, это оскорбительно для женщины принимать подарки в виде одежды, обуви, белья. Это объективация! Можно купить книгу, можно купить что-то художественное. А это отношение к женщине, как исключительно к сексуальному объекту, это пережиток прошлого, который такие, как ты, – опять нападает она на Катю, – только поощряют!

Та с искренним изумлением смотрит на нее, переводит взгляд на Итана, как бы прося поддержки.

– Послушай, это же подарок. Подарок – знак внимания, как он может быть оскорбительным? Тем более, для своей женщины. Ты еще скажи, что игрушки детям – оскорбление, это же подчеркивает, что они дети, – вступается он.

– Бедная, – сочувственно произносит Катя. – Тяжело тебе жить-то как. С такими колючками. Ты попробуй такую технику – принимать. Мы же это уже обсуждали с тобой. Что можно просить, если надо. Что нужно с благодарностью принимать, если дают.

– Да что принимать-то? Подумаешь, платье тебе купили! У тебя что, шмоток мало? Целый этаж гардеробная. И все радуешься!

– А вот это обесценивание. – Катя принимает строгий вид, словно собираясь прочитать небольшую лекцию. – Я всему радуюсь. Представь: идет твой мужчина по улице, видит платье в витрине и думает о тебе. Это же приятно, нет? Неужели нужно объяснять такие вещи? Короче, мальчики! Обязательно покупайте своим женщинам одежду, туфли и, особенно, белье. Бриллианты тоже, чем крупнее, тем лучше. Если что, могу проконсультировать по всем пунктам, обращайтесь.

– Да ты уж проконсультируешь! – Раздаются возгласы за столом. – Это где же столько денег взять.

Джейн опять бесится, что любой серьезный вопрос они сводят к шутке. Она погружается в свои размышления. Интересно, что Милош подумал про нее? Решил, наверное, что она совсем дура. Или догадался, что она к нему не равнодушна? Скорее всего, ему вообще наплевать. А вот Дэн, зато, так ей улыбнулся и назвал «Джейн». Она вспоминает его голос, его взгляд, его руку в своей, когда он помогал ей подняться. Вот он по-настоящему милый.

– Послушай, а это про тебя была песня, что ли? – вдруг подскакивает она. – «Ты пропадаешь на вечер, ты пропадаешь навечно… Но время не лечит».

– Что? – непонимающе смотрит Катя, переключаясь с общего веселья за столом. – Какая песня?

– Ну, Дэна же песня! Очень грустная была, прям на разрыв. До меня только что дошло. Ты ушла ужинать с другим, и больше он тебя не увидел. Он же сказал, что пережил это тяжело.

Катя смотрит на нее, как на дуру.

– Ты, я смотрю, знаток творчества. Это же просто песня, набор слов, надо ж их про что-то сочинять.

– У него не просто набор слов, а поээээзия! – Романтично устремив взгляд в никуда, сообщает Джейн. – Да это же точно про тебя! Там еще так: «вот и вся любовь, где-то на забытом селфи, спрятанном ото всех».

– Окей, это про меня. – Соглашается Катя, предпочитая не спорить с этой ненормальной. – Ну, использовал сюжет. Раз с ним в жизни так произошло, запомнил. Это для таких наивных девочек, как ты, слезу выжать.

– От тебя когда-нибудь уходил любимый человек? – Джейн, задав вопрос, тут же понимает, что никогда такого момента в жизни Кати не было, ровно потому, что никого любить она не способна, кроме самой себя.

– Слушай, мы с ним знакомы были всего ничего. – Почему-то вдруг немного теряется Катя, словно подумав о чем-то, о чем Джейн не знает.

– А любовь с первого взгляда? Не веришь? – Джейн кажется, что в Кате мелькает что-то человеческое, трогательное, на секунду маска суперуверенной в себе девушки приспадает.

– Я верю, кстати. – Серьезно говорит она, но тут же, взглянув на друзей за столом, возвращает себе на лицо ухмылочку. – Но это не тот случай. Мне кажется, он не в накладе остался от знакомства со мной, вот вообще! Еще и песню написал по мотивам. Видишь, одна сплошная выгода, куда ни плюнь.

– Циничная ты! – Вздыхает Джейн, разочарованная, что пробиться через Катину толстую шкуру не удалось.

– Знаешь что! Ты меня достала! – Огрызается Катя. – Давай ты будешь верить в любовь с первой взгляда, в розовых пони, во что угодно. А я буду верить в реальные вещи. Вот кольцо у меня на пальце – доказательство любви. Платье у меня дома – доказательство. Любовь к детям моим – более чем! А песня там какая-то, ну извини меня, не будем сравнивать. Слушай, а давай и ему позвоним и спросим, – трясет она запиской с номером, – а? Ты и спросишь. Звоню?

– Девчонки, хорош скандалить. – Увещевает их Чарли. – Пойдемте уже, работать пора.

«Надо, кстати, поболтать с ним, – думает Катя, пряча записку, – может, правда, мне песни посвящают, а я не в курсе».

Глава 22

Катю преследуют навязчивые мысли по поводу бывшего мужа. Даня, который невзначай напомнил ей об их знакомстве с Коннором, которое теперь уже кажется Кате романтическим, хотя было, скорее, психопатическим, укрепил еще больше ее уверенность, что звезды тогда не просто так сошлись. Конечно, Милош прекрасный, но не ее типаж, все больше убеждается она. Катя хочет смотреть мужчине в рот и преклоняться, а тот только и думает, как угодить ей. Она закатывает истерику из-за ерунды, он, вместо того, чтобы поставить ее на место ледяным взглядом или окриком, утешает и уговаривает не переживать. Она провоцирует его на ревность, он шутливо интересуется по пути домой, а чем так понравился ей новый знакомый, что она просидела с тем весь вечер. «Да никто мне не нравится! – Бурчит Катя, понимая, что есть только один мужчина, к которому ее влечет. – Так, про йогу разговаривали. У них группа какая-то продвинутая, в Тибет ездят, все дела, меня зазывал». «Ну, съезди, если хочешь», – тут же отвечает Милош, даже ни разу укоризненно не взглянув. А вот бы сейчас крик, скандал, немедленный развод, битье посуды, а потом яростный секс с покусанными сосками, с заживающими неделю губами. Но нет. Дома он просто смешивает ей еще один коктейль в правильном бокале, конечно же, украшенный ломтиком замысловато нарезанного лимона. Она морщится, вроде как от кислоты лимона, выпивая коктейль залпом, и во время секса думает о Конноре. Она отсчитывает дни до дня рождения Вилли, когда же она его уже увидит и сможет поговорить, но Коннор неожиданно заявляет через адвоката, что, к сожалению, праздник в Лондоне пропустит, ибо неотложные дела, но они, однозначно, отпразднуют в Дублине еще раз, как только он вернется, а два дня рождения даже лучше, чем один. Катя смотрит на радаре перемещение его самолета и лодки – Карибы. Что бы ему делать на Карибах больше недели, если не выгуливать свою новую бабу? Ее так же возил – вилла шикарная на Сент-Барте, от которой Катя, дура, отказалась, так же, как и от яхты, а он там телок трахает. Четвертый день рождения Вилли проходит у нее, как в тумане, потому что она умудрилась напиться чуть ли не с утра, а под вечер вообще лыка не вязала, хорошо, что есть Милош, который берет все на себя, а, проводив гостей, относит ее, уснувшую на диване, в спальню. «Это все психосоматика, – объясняет она заплетающимся языком. – Ты знаешь, как я его рожала? Он меня чуть в могилу не свел». Милош все понимает и опять не осуждает.

Первая мысль, возникающая у Кати каждое утро: как он той, другой, улыбается, радуется, просыпается с ней в одной постели. Её корёжит. Да не может такого быть! Ей точно нужно к врачу, она даже согласна с Джеймсом, что это ненормальная и не здоровая реакция. Девушку никто не видел, но она знает, что она есть – чувствует! Катя расспрашивает каждый раз Агату, чем они занимались, пока были у Коннора, кто приходил, кого видела. Никаких намеков на девушку, тем более, постоянную, нет. Значит, с детьми, по крайней мере, не знакомит. Хороший знак. Катя даже связывается с адвокатом, чтобы узнать, имеет ли Коннор право представлять кого-то детям как своего нового партнера? Не влечет ли это каких-то юридических последствий? Может ли она запретить это делать? Тот разговаривает с ней, как с буйной помешанной. Она что, хочет запретить отцу ее детей иметь отношения? Вроде бы, законом это не предусмотрено. Кате стыдно, она понимает, что переходит границы, но полнейшая невозможность что-либо выяснить просто невыносима. Она медленно сходит с ума, прекрасно отдавая себе в этом отчет.

На лето они, естественно, переезжают в Сен-Тропе в дом Милоша. Он же ей и сообщает, что Коннор купил дом, не сказать, что далеко от них. «И представляешь, – рассказывает Милош с удивлением, – в мое агентство обратились насчет перестройки». Кате кажется это очередной пощечиной, что он ее бойфренда нанимают, как обслугу. Милош было пытается с энтузиазмом рассказать, что там постройка аж восемнадцатого века, еще Людовиков застала, что там так интересно будет поработать, это же исторический объект, там каждую деталь с департаментом по охране культурного наследия надо согласовывать, в том-то и штука, чтобы сделать современно, при этом максимально все сохранив в первозданном виде, но, натыкаясь на ледянющий взгляд Кати, тут же уверяет, что он сам лично этим заниматься не будет, максимум согласовывать итоговый проект. «Сука», – думает Катя. Сколько лет отказывался здесь что-то купить, якобы, рынок перегрет этими вашими русскими нуворишами, да не может это говно, где вода по трубам не течет, столько стоить! Да тут в переоборудование закопаешь миллиард! Вот и жили, как бомжи, на яхте! Кате не купил! А этой сучке покупает! У Кати просто сносит крышу.

За лето дети еще раза три наведываются в Дублин, откуда привозят информации ноль. Катя же мониторит всех моделей, актрис, просто популярных девушек. Проводит целое расследование, вычисляя, кто был в последнее время на Карибах. Понятно, что фотографии могли быть выложены позже времени реального нахождения там. Круг сужается до нескольких подозреваемых. Она часами досконально рассматривает их фото и сторис, не мелькнет ли знакомая деталь. Все отражения в зеркалах и иллюминаторах, окнах машин изучаются с лупой. Сучки эти упорно прячут своих мужиков, которые либо женатые, либо скрывающие свой материальный достаток, либо просто, как Коннор, не хотят отсвечивать, а только хотят сводить свою бывшую с ума. Наконец, Катя склоняется к одной кандидатуре – русская, конечно же, похожая на Катю, типа модель, а, попросту говоря, шалава. Живет с какого-то перепуга в Монако, ни одной более-менее светской вечеринки не пропускает. Недавно появился новый Роллс-Ройс, на Карибах была, но оттуда фотографии вообще не информативные – тупо она в купальниках, не рассмотреть ни интерьер дома, ни лодки. Катю убеждает, что это та самая, когда деваха два раза подряд постит фотки из оперы. Где эта лохушка и где опера? Катя пересматривает всю ее ленту, не находя прежде ни одной фотографии из какого-либо театра вообще. А Коннор оперу любит. Катя даже немного успокаивается, уж с такой-то соперницей она разделается одной левой. Пусть та и моложе на тринадцать дет, зато Катя умнее раз в сто, уж в этом сомневаться не приходится, судя по подписям к очередной фотографии жопы. А Коннор просто падает в ее глазах: фу с таким связываться – эскорт чистой воды, да еще и потасканный. Катя надеется, что ЭТО он представлять детям не будет.

Он входит в ресторан, конечно же, с девушкой, но совершенно не с той, а вообще с какой-то незнакомой. Катя, знавшая заранее, что у него здесь заказан стол на этот вечер, выскакивает из-за своего столика, как пробка из бутылки шампанского. Максимально непосредственно направляется к бару наперерез им, делая вид, что кого-то там заметила.

– О! – Чуть ли не налетает она на них, совершенно невзначай. – Как я рада тебя видеть! – Предельно искренне улыбается она Коннору.

По его виду такого не скажешь, но он быстро берет себя в руки.

– Дорогая! – обращается он к той, другой! – Познакомься, это Катя. Катя, это Меган.

В Катю словно воткнули раскаленное лезвие. Меган! Какое имя ужасное! Она ненавидит всех Меган на свете.

– Очень приятно! – Катя расплывается в улыбке.

Меган тянет к ней руку, чтобы пожать, Катя же ловким движением выхватывает с подноса у проходящего мимо официанта два бокала шампанского. Все, руки заняты! Протягивает один Меган. Девочка, конечно, оценивает она, ну двадцать пять – двадцать семь. Вообще ОБЫЧНАЯ! Круглое лицо, тяжеловатый подбородок, ну глаза да, красивые, зеленые. Густые светлые ресницы, которые она даже не потрудилась накрасить! Пришла с самым шикарным в мире мужчиной в шикарный ресторан не накрашенная, не может поверить Катя. Фигура неплохая, спортивная, но, если бы Катю попросили выбрать самое скучное платье, она и то выбрала бы что-нибудь поинтереснее. На Меган просто бежевое платье-футляр и просто бежевые туфли в тон. Да даже Катина мама сказала бы, что для нее это слишком старушечий наряд, а ей шестьдесят лет! Да что Коннор в ней нашел? Это такой специальный способ издевательства? Катя, конечно же, уверена, что все действия в жизни Коннор совершает исключительно назло ей.

– Меган! – произносит Катя, сдерживая желания выплеснуть шампанское той в лицо и выдернуть все волосы, которые единственное, что есть по-настоящему красивого в ней, и которые, несомненно, лучше Катиных. – Давайте выпьем за знакомство!

Они чокаются бокалами, Катя мгновенно ставит свой на ближайший столик. Меган пьёт. «Сука, хоть бы ты подавилась». – Мечтает Катя, не снимая улыбки с лица. Подходит метрдотель, провожает их за стол. Катя усаживается с ними без приглашения.

– Я так рада с вами, наконец, познакомиться! – Меган с восхищением смотрит на Катю. – Я на вас подписана уже года три, я вообще ваша фанатка. Вы такая талантливая и интересная женщина!

Женщина! Это она специально хочет подчеркнуть, что лет на десять моложе? Катя возмущенно смотрит на Коннора, но тот сидит, уткнувшись в телефон, и делает вид, что его вообще здесь нет.

– И вот, посмотрите-ка на себя! Теперь нас многое связывает! – Катя продолжает излучать радость. – Какая интересная жизнь, так все меняется. А у вас соцсети есть? Я тоже подпишусь.

– Нет, вы знаете, Коннор против. – Меган берет его за руку.

«Сууууука!» – думает Катя, смотря заворожённым взглядом на этот жест. Жалко, топора нет под рукой. Катя уже представляет себе эти статьи: «Двойное убийство омрачило богатым гостям ужин в знаменитом ресторане на Лазурном берегу! Долго еще химчистки будут зачищать брызги крови на сумочках Биркин».

– Узнаю Коннора, он вообще не любит публичности. – Подмигивая, сообщает она Меган. – Но я просто обязана сделать вам снимки, хотя бы на память для вас самих.

– Ооооо, спасибо! Вы гениальный фотограф! – Искренне произносит Меган. – Если бы я и хотела сниматься, то только у вас!

Она реально дура или прикидывается? Неизвестно, что ей Коннор наговорил. Вполне возможно, что ничего хорошего.

– А вы нас не извините буквально на пять минут? – Просит Катя, одновременно подзывая официанта. – Нам нужно обсудить один вопрос. Вы пока заказ сделайте.

Катя просто отрывает руку Коннора от руки этой дурехи и тащит его за собой. Как ни странно, он не сопротивляется. Уже на выходе из ресторана интересуется:

– А мы далеко?

– До твоей машины.

Катя находит глазами Джеймса, который курит, облокотившись на капот. Сигарета, при виде Кати, просто падает у него изо рта.

– Вон пошли все. – Произносит она уверенно.

Джеймс смотрит на Коннора умоляюще. Он столько сил приложил, чтобы они не пересеклись! Как он не узнал, что она здесь? Ведь столько времени избегали! Коннор головой показывает ему уйти. Катя буквально запихивает Коннора в машину на заднее сиденье, сама запрыгивает следом и, даже не думая, набрасывается на него с поцелуями, пытаясь расстегнуть ремень. Он стискивает ее руки в замок и отодвигает от себя.

– Да что с тобой? Это же я! – Вырывается она. Наплевать, что синяки останутся.

– Зачем ты это делаешь?

– Я тебя хочу! – Ей хочется, чтобы эти слова прозвучали сексуально, но от боли и усилий по освобождению рук, выходит сдавленно. – И ты меня, правда? Ай! – Кричит она, не выдержав. – Больно же!

Он отпускает ее руки, она несколько секунд трет запястья, уже успевшие покраснеть, и тут же снова лезет ему в штаны. Он снова останавливает ее.

– Что ты делаешь? – Серьезно спрашивает он, но не уходит, значит, шанс у Кати есть. – Я встретил девушку, с которой мне хорошо, зачем ты все портишь?

Она закрывает его рот рукой.

– Не говори мне про неё! Я не верю, что тебе может быть хорошо с кем-то ещё, я твоя женщина, я!

– Ты это сейчас поняла? – Усмехается он.

Катя чувствует, что не все потеряно.

– Всегда знала.

– А я нет. – Качает он головой с равнодушным выражением лица. – А теперь точно знаю. Меган – моя, которую я ждал всю жизнь.

В Катю втыкают нож и медленно проворачивают.

– Ты специально так говоришь, чтобы мне больно сделать! Я не верю, нет! Она дура, очевидно, тебе такие не могут нравиться! – Катя начинает срываться в истерику.

– У неё степень по биохимии.

– Оооо, это так сексуально звучит! Наверное, в постели показываете друг другу свои дипломы! Давай я тебе напомню, что такое настоящий секс.

– У тебя взгляд какой-то лихорадочный, температуры нет? – Он лишь слегка прикасается пальцами к ее лбу, а по ее телу проходит электрический разряд.

– Поехали к тебе, в отель, куда-нибудь, пожалуйста. – Умоляет она.

– Меня девушка за столом ждёт.

– Ничего, скажешь, дела появились. Ты же соскучился, я же знаю. – В ответ он спокойно поправляет костюм, выдергивает рукава рубашки из рукавов пиджака. Господи, такая жарища, а он притащился в полном обмундировании. – Опять будешь издеваться надо мной? – Бесится она. – Изображать равнодушие? Игнорировать? Просто выйдешь сейчас и к ней пойдёшь? Ты ее видел рядом с собой вообще? Ее максимум можно за секретаршу принять, никак она тебе не ровня! Да не молчи ты!

Он устало трёт переносицу.

– Ладно, давай встретимся. Не сейчас, в другой день. Я скажу, где и когда.

– Решил избавиться от меня? Хочешь время выиграть? Нет, никаких других дней. Сейчас.

Он смотрит на неё измученно, видно, что ситуация ему надоела.

– Послушай, – опять совершенно серьезно начинает он. – Я все понимаю. Это тяжело принять. Думаешь, я не бесился и не психовал? Да я думал, с ума сойду. Но ничего, все пойдёт по обычному сценарию: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Ты сейчас уже на стадии гнева, просто потерпи. На следующий детский праздник я приду с ней, и вы уже будете лучшими подружками, вот увидишь.

– Решил мне бесплатный сеанс провести? – Он морщится от ее громкого голоса, но она не может говорить спокойно, как он, не может! – Я на стадии отрицания уже несколько месяцев и ни на шаг не продвинулась и не сдвинусь, потому что этого просто не может быть! Делай все, что хочешь, хоть по три телки в день, хоть самолётами их завози, хоть все палубы ими забей, мне все равно, но одна, одна – нет, нет, нет, нет, нет и нет! Я не допущу этого, я вам вместе быть не дам, даже не мечтай. Я сейчас вот пойду к ней и расскажу, где мы были все это время и что делали.

Его выражение лица становится жестким. Губы кривятся.

– Не надо мне угрожать.

– Не злись, пожалуйста, прости! – Она готова испробовать все методы, лишь бы не дать ему сейчас встать и уйти. Если надо его умолять, то она будет умолять.

– Я устал спорить с тобой. Все останется так, как есть сейчас, и ты ничего не будешь делать. Ты не будешь лезть в мою жизнь, а я не буду лезть в твою. И никакого больше секса. Пора с этим покончить и не мучить друг друга. – Отрезает он и понятно, что он думал об этом и, действительно, так решил. Все, это конец. В Кате словно пробили огромную дыру. Он даже смотрит себе на грудную клетку, проверяя, не хлещет ли из неё фонтан крови.

– Я говорила, что я тебя люблю? – Шепчет она.

– Прекрати! – Он морщится. – Невозможно больше!

– И не могу без тебя жить.

– Господи! Я не буду больше слушать твой бред. Как мне тебя успокоить? Что мне сделать?

– Останься со мной.

– Нет.

– Останься со мной!

– Ладно, хочешь услышать это? Я тебя не люблю. И не любил никогда. Это была болезненная привязанность, основанная на извращенном сексе. Теперь я от этого освободился. У меня здоровые, прочные, уважительные отношения с лучшей в мире женщиной, которую я люблю по-настоящему.

Ему жутко смотреть на Катю – на ее лице такое горе, что он жалеет о сказанном сразу же, но только поджимает губы, не собираясь брать свои слова обратно.

– Что же ты говоришь? – Еле шепчет она. – Это жестоко.

– Зато, правда. – Вырывается у него, хотя не хотел усугублять.

Ее скрючивает от физической боли. Сперва она хватается за живот, потом за грудь, потом за горло, сведенное спазмом. Пытается вздохнуть, но выходит только какой-то хрип. Пытается снова, но, очевидно, воздух не проходит. Кровь полностью отливает от лица, губы синеют, глаза закатываются. Коннор хватает ее за запястье, пытаясь нащупать пульс, в панике ему кажется, что пульса нет.