Текст книги "Быть человеком"

На этих расчетах экспоненциального роста Курцвейл основывает свои взгляды на будущее. «С тех пор, как мы с помощью супербыстрых компьютеров расшифровали генетический код – в определенной мере программное обеспечение нашего организма – медицинские исследования, которые раньше ловили удачу только путем чисто случайного, почти алхимического экспериментирования, превращаются в современные информационные технологии. Таким образом, и медицина начнет экспоненциально повышать свою продуктивность и эффективность». А мы будем привыкать к тому, что все больше новых технологий будут работать вместе с нашим организмом. Уже сейчас существуют тысячи людей, страдающих болезнью Паркинсона, которые с помощью маленького вспомогательного компьютера в голове – генератора импульсов, приводимого в работу миниатюрными батарейками, замещая функции разрушенных регионов мозга, управляют им. Через 20–30 лет человек перешагнет порог технического сдерживания и станет киборгом. В этом случае его тело будет содержать больше небиологических, чем биологических частиц.

Прогнозы Курцвейла полностью совпадают с недавно опубликованными данными Минобороны Британии, в которых оно поделилось своим видением на будущее военнослужащих английских вооруженных сил. Именно защитники отечества должны быть в первую очередь наделены всеми достижениями современных технологий. Приводится целый арсенал средств, благодаря которым солдаты к 2045 г. станут суперсильными, сверхбыстрыми и почти непоражаемыми. Боец будет усовершенствован не только физически, но и ментально. Его обучат телепатии, при помощи которой, попав в беду, солдат будущего легко сможет позвать на помощь коллег. Ученые уже обучили «чтению мыслей» крыс, которым вживили в мозг специальные чипы. Силой мысли военные смогут не только общаться, но и управлять техникой. В Пентагоне такие эксперименты уже ставились: добровольцам удалось контролировать на расстоянии модель самолета, а в будущем планируется управлять таким образом всей боевой техникой.

Благодаря экзоскелету, который укрепит руки и ноги, солдаты смогут переносить до 90 килограмм. Такой каркас, оборудованный микрокомпьютером, будет не только синхронизировать движения корпуса, но и предупреждать об опасностях и помогать развивать скорость. Генные инженеры разработают способ увеличить мускульную силу бойца на 30 %, что человеку сулит невиданные прежде скорость и силу. Подобное было уже успешно продемонстрировано на мышах. Даже если хорошо оснащенного солдата настигнет вражеская пуля, его тело будет готово быстро регенерироваться. Искусственные компоненты в крови позволят ей мгновенно сворачиваться и эффективно бороться с инфекциями, а кровяные сосуды получат способность к быстрому восстановлению. К тому же модифицированная кровь будет быстрее насыщать мозг кислородом и полезными элементами.

И это только шаги, которые укладываются в сценарий будущего того же Курцвейля. В своих порой фантастических прогнозах он предусматривает даже возможность автономного сохранения защитной копии нашего мозга в мощном компьютере, благодаря чему наше сознание больше не будет связано с телом, а в аватаре виртуального мира смерти можно будет показать кукиш. По сообщению мировой прессы израильские исследователи разрабатывают модель электронного мозга, который является копией человеческого и обладает практически теми же самыми познавательными способностями и может стать мощнейшим компьютером всех времен.

«Пока, – говорит Курцвейль, – естественно, до этого не дошло. Но мы уже у той грани, когда средства борьбы за продолжительность жизни развиваются быстрее, чем мы стареем». Попросту говоря, если сегодняшний 50-летний человек имеет шанс достигнуть 90-летнего возраста, то с учетом экспоненциального роста технологий у него есть все потенциальные возможности в недалеком будущем перешагнуть и этот порог. Курцвейл, сам принимающий дюжины восстанавливающих таблеток, говорит: «Дополнительно к возможностям существования в виртуальном, вечном мире, вполне вероятна и продолжительность жизни до 300 лет».

Курцвейл декларирует: «Тот, кто сомневается, пусть посмотрит научные тезисы американского президента на 2001 г.», – и ссылается при этом на «Национальную нанотехнологическую инициативу – Leading to the industrial Revolution» («Руководство к следующей промышленной революции»). Еще в конце 2000 г. президент в своем послании Конгрессу США объявил нанотехнологию и связанные с ней генную технологию и компьютерную технику главным приоритетом, увеличив расходы на исследования в этих направлениях вдвое.

И точно так же, как неоднократно цитируемый выше Цейлингер, Курцвейль черпает свой интерпретационный потенциал в религии и на вопрос, каким же образом укладывается в эту картину будущего наша вера в Бога как в творца, отвечает: «Что касается религии, я отношусь к ней очень свободно. Человеку нужна вера, иначе завтра он не сможет вылезти из постели. Но если серьезно, эволюция для меня абсолютно духовный процесс, будущее которого будет все более сложным и более прекрасным, стремящимся к идеалу, которого нельзя достичь, потому что он лежит в бесконечности. А это как раз есть то, что совпадает с описанием Бога – бесконечного и недосягаемого».

А нам ничего не остается, как взять на себя смелость и крупными мазками дорисовать картину нашего будущего, когда на очистных фабриках будут ликвидироваться или регенерироваться отходы, образующиеся в результате производственных процессов, уголь, нефть и ядерная энергия будут заменены значительно более дешевыми, в избытке поступающими на Землю солнечными ресурсами. Новые материалы, обладающие в 50 раз большей твердостью и прочностью, чем применяемые в настоящее время в ракетостроении, откроют нам путь во Вселенную, так что отпуск на Луне будет не дороже путешествия на Южный полюс Земли. И мечта о том, что все люди нашей планеты будут жить в полном достатке, может стать действительностью.

И это будет лишь очередной этап на пути в бесконечность, стремительно продвигаясь по которому мы заменим нашу черепную коробку на вечный компьютерный мозг, который будет моделировать различные настроения, становясь составной частью нашей души. Затем и сам искусственный мозг по размерам превратится в пилюлю, а наш человеческий организм не будет больше нуждаться ни в желудке, ни в пищеварительном тракте, ибо процесс переработки пищи будет совсем другим, почти без механических затрат. Пример аппендикса наглядно демонстрирует процесс постепенной атрофии органов по причине их ненужности. Биохимические процессы переработки пищи будут вытеснять более энергоемкие и объемные механические. Изменятся и сами продукты питания: в основном это будут составляющие воздуха, а энергетическая компонента будет поступать от солнечных лучей и аккумулироваться в микробатареях, которые станут частью нашего организма. Внешний образ человека в том виде, в котором он известен нам, также изменится. Отпадет необходимость в заботе о пропитании, что приведет к дегенерации двигательного аппарата. От современного человека останется, возможно, на века, как и пирамиды Хеопса, никому не нужная инфраструктура. Мы будем постепенно превращаться в металлические, полимерные, а затем и в доселе неизвестные материалы и агрегатные состояния с новыми свойствами и возможностями приспособления к окружающей среде. В конце концов, как по размерам, так и по изощренности будущего интеллекта, мы снизойдем или, наоборот, возвысимся до макромолекул и сольемся с другими мирами. А пока?

«Металлический каннибализм»

Судьба человечества – в руках человека. Вот в чем ужас.

Владислав Гжещик

Если схватка Каспарова с компьютером носила чисто символический, рекламный характер единоборства человеческого интеллекта с новейшим достижением компьютерной техники, то горячие головы ученых планируют уже в ближайшее десятилетие провести первый футбольный матч, в котором компьютеризированные роботы попытаются победить человеческую команду – чемпиона мира по футболу. Зритель в этом увлекательном азартном представлении увидит огромный потенциал сложных комплексов разнообразных движений и приемов, фигур и упражнений. А сколько интеллекта будет заложено в исполнение обманных трюков и многоходовых комбинаций, цель которых – захват ворот противника. Это будет своего рода потенциальным отчетом конструкторов и проектировщиков, биофизиков и биомехаников, электронщиков и программистов. Все достижения, которые может вывести элита современной науки на зеленый ковер стадиона, явились бы демонстрацией научно-технического прогресса, последствия которого трудно было бы даже представить. В центральном круге выстроятся для приветствия человеческая команда чемпионов мира по футболу и пытающаяся оспорить этот титул команда образцов достижений компьютерной и робототехники. Мы не знаем, с каким результатом окончится эта первая встреча, однако можно вообразить, что капитан человеческой команды виртуозов футбола почувствует во время приветственного рукопожатия холод металла или нейтральность пластмассы, но никак не так знакомую теплоту человеческой ладони.

Однако не только удовольствия от массовых зрелищ ожидают многомиллионные массы нашей планеты. Как ни старается человек «завоевать» Землю, новые и новые стихийные бедствия наносят необратимый ущерб нашей среде обитания, показывая нашу полную от них зависимость. Яркий пример – мартовское землетрясение 2011 г. в Японии. Одна из самых развитых стран мира разрушена сильнейшим землетрясением и цунами. К стихийным бедствиям добавилась техногенная катастрофа с выходом из строя ядерного реактора. Кадры, на которых машины и дома плывут в мутных потоках как детские кораблики из спичечных коробков и мосты рушатся в волны вместе с транспортом, вселяют ощущение ужаса и оцепенения.

В таких экстремальных случаях, как при пожарах, наводнениях, землетрясениях, извержениях вулканов, очевидно полезное и ничем не заменимое присутствие роботов, наделенных множеством функций. Именно они, по мнению ученых, полностью заменят человеческое участие в прогнозировании, предотвращении катастроф и ликвидации их последствий. А освоение летательных и подводных аппаратов? – Нет нужды рисковать летным персоналом. А команды спасателей под водой и над землей, в космосе, в горах, в джунглях? Какой огромный потенциал применения, в котором, однако, нет места человеческой душе.

В своих мыслях о будущем мы забываем не только о душе, но и о том каскаде отрицательных эмоций, которые в первую очередь ранят это почти метафизическое понятие. Стрессовые ситуации, катастрофы, в результате которых мы постоянно теряем своих близких, уже сейчас обрушиваются на нас вместе с развитием скоростей, применением новых видов энергии, совершенствованием медицины, продлевающей человеческую жизнь. Планета отягощена 10-тимиллиардным населением, 30 % которого в недалеком будущем будет стариками. К этому добавим медленный рост доходов, постоянно устаревающую технику, ухудшение экологии. Все это ведет к повышению роли человеческого фактора, несмотря на обеспечивающие безопасность многократные и многоступенчатые системы дублирования и контроля.

Человеческий фактор? Много ли мы знаем о нем? Но именно его все больше ученых ставят во главу угла, связывая успехи будущей защищенности человека от надвигающихся катастроф с достижениями психологии. Задачи, стоящие перед психологией – это не только самозащита, но и предсказание с высокой степенью вероятности поведения человека. Осознание процессов мышления поможет уберечь нас от неприятных поворотов судьбы, в которых катастрофам наравне с болезнями будущего отводится роль самой реальной угрозы нашему существованию.

В 2001 г. в одной из дискуссий между членом-корреспондентом РАН, доктором наук, профессором, заведующим отделом теории познания в Институте философии, главным редактором журнала «Вопросы философии» В. Лекторским и обозревателем «Литературной газеты» А. Кукушкиным приводилось высказывание немецкого философа и математика Г. Лейбница, который представил себе человеческий мозг, увеличенный до размеров города, и человека, перемещающегося по этому «городу-мозгу». Если применить эту фантастическую картину к современным знаниям, то можно увидеть клетки-кирпичики, наблюдать, как перемещаются вещества-машинки. Но мы никогда не поймем физический смысл мысли или психики. Мысль – это не вещество в мозге, не электрические сигналы в синапсах. Да и психика и мозг – это не одно и то же. Точно так же, как невозможно понять, что такое время, разобрав часы и изучив механизм их работы, так же нельзя понять, что такое мысль, наблюдая мозг. Почему же мозг отражает мир с помощью психики? В принципе можно на стыке наук – кибернетики, нейрофизиологии, биохимии, биофизики – установить взаимосвязь между работой мозга и психикой, между веществами и сигналами, мыслями и эмоциями. Познав, как функционирует мозг, мы сможем им управлять.

Участники дискуссии приходят к выводу, что оптимальным для общества будущего станет создание чудодейственного снадобья, которое, наделив человека своеобразным «наркотиком счастья», избавит его душу от отрицательных переживаний, научит его быть счастливым, освободив от рабства невостребованных эмоций. Но, может быть, и в будущем мы останемся верными существующим духовно-гуманным (почти религиозным) представлениям, которые открывают нам горизонты сострадания и к себе, и ко всему живому. И мы не будем стыдиться наших чувств, переживаний, слабостей и страданий, ибо это составная часть каждой человеческой жизни. Заботясь о будущем, мы не должны забывать о своем прошлом, отказываться от мечты и от обоснованных целей, даже несмотря на то, что нежелание задуматься над последствиями их реализации привело к созданию атомной бомбы.

Этим человек будет отличаться и от роботов, функционирующих по определенной заданной программе, и от биороботов, подобных сегодняшнему человеку – жертве своих неуправляемых эмоций. Более того, общество научится управлять своей психикой, не застрахованной сейчас от угнетающего стресса и его отрицательных последствий ни автогенными, ни другими специальными тренировками.

Если не появятся другие возможности улучшить генофонд населения планеты, возможно, единственным способом справиться с источниками отрицательных эмоций станет их уменьшение при помощи блокаторов или даже полное отключение посредством компьютерного или любого другого регулирования функций головного мозга. Может быть, генетическая диагностика зародышей позволит не только отбраковывать детей с отклонениями на более ранних, еще зачаточных стадиях, но и лишать их уже изначально, на всю последующую жизнь, очагов восприятия траурных и печальных чувств.

Конечно, мы многое не знаем и очень часто выглядим беспомощными перед лавинами природных и техногенных катастроф и глобальных эпидемий. Но, возможно, именно наше сегодняшнее бессилие побуждает использовать наш мозг, как инструмент аналитического мышления, для проникновения в пласты неведомого, чтобы научиться управлять нейронными процессами и программировать поведение человека будущего. Однако, не станем ли мы врагами собственного существования, зная о поведении постороннего человека больше, чем он знает сам о себе? И с другой стороны, допустит ли он чужое проникновение в собственные тайны?

А как велики шансы воссоздания самих себя? Если мы поймем, как устроено сознание, как из нейронных ансамблей, принимающих и передающих раздражения внешнего мира в наш мозг, как из живой или неживой материи рождаются моральные ценности, совесть человека, его мысли и чувства, сможем ли когда-нибудь вмешаться в эти процессы, воспроизвести их? Не столкнемся ли мы с феноменом вытеснения человеческого существования на нашей планете биохимическими или какими-то другими существами-киборгами?

Если упомянутый выше Курцвейл верит в благополучие сосуществования машины и человека, то американского эксперта компьютерной техники Б. Джоя (B. Joy) ужасает картина будущего, когда машины больше не будут нуждаться в человеческом управлении и контроле и, возможно, упразднят его вовсе. На книгу Курцвейла «Жизнь в XXI столетии. Что станет с человеком?» Джой отреагировал статьей «Почему будущее не нуждается в нас?» (“Why the future doesn’t need us”), которая вызвала огромный научный и общественный резонанс. По поводу статьи бурно дискутировали вместе с автором многие известные ученые. Эти дебаты, названые “Вill-Joy-Debatte”, велись в виде фельетонов и были выпущены впоследствии отдельной книгой под названием “Die Darvin AG”. Тема не исчерпала себя до сих пор, наоборот, каждый раз она вспыхивает вновь и вновь с еще большей актуальностью, по мере того, как очередной незаурядный ученый выступает с подобной тематикой, освещая ее с нетрадиционной стороны. В статье Джоя впервые указывается на то, что перспективы развития общества связанны с нано– и робототехнологиями, которые, как и генетика, должны стать центральными и направляющими отраслями XXI в. Джой сразу берет быка за рога, предсказывая, что новые технологии будут представлять собой еще бо́льшую угрозу для человечества, чем оружие массового уничтожения прошедшего века. Для создания атомного оружия были необходимы еще не имеющиеся в то время сырьевые материалы, которые, как казалось, получить невозможно, а также засекреченные знания. В сравнении с чем, уже тогда создание биологических и химических средств массового уничтожения (зарин, зоман, иприт, льюизит) требовало значительно меньших издержек.

И самое опасное то, что злоупотреблять новыми чудовищными технологиями могут небольшие группы людей, обладающих узкими соответствующими знаниями. При этом не требуется никаких больших установок и редких сырьевых материалов – только методические инструкции для создания потенциальных катастроф. Риск будет увеличиваться, когда все три технологии – генная техника, нанотехнология и робототехника соединятся вместе.

Известную озабоченность вызывает и потенциальная угроза соединения этих технологий в биокомпьютерные системы, обладающие самопроизводством роботов. Опасность возрастает в значительной мере, когда одна из вышеназванных технологий или все три соединены с системой, которая может приспосабливаться к любой окружающей среде и посредством автономного обмена веществ самостоятельно обеспечивать себя строительными элементами и энергией для выживания. Случись это, предположим, на молекулярном уровне, – можно с ужасом представить, какие опасности могут принести с собой эти «искусственные существа», размножаясь в окружающей среде или даже в нашем теле. Джой считает, что научные изыскания вскоре достигнут этого угрожающего уровня, и предупреждает о потенциальных опасностях.

Пытаясь постепенно заместить самих себя роботами или микророботами, не знающими усталости, болезней, эмоций и страданий, способными перенести все ужасы окружающего мира, или квантовыми компьютерами, ученые уверенно шагают по пути, не думая о его конце и забывая, что мы толком еще не осознали самих себя с точки зрения психобиологических процессов.

Создавая для себя жизнь, полную уюта, благ и гармонии, таким образом изначально отказываясь от чувств, страданий и переживаний, человек делает первый и существенный шаг на пути от фашистского геноцида чувств до необратимого «металлического каннибализма». Выберет ли человечество этот путь или останется верным своим биологическим корням? Сохранит ли чувства и переживания, тысячелетиями лелеемые человеческой моралью, углубит ли их? Будут ли наши потомки, оставаясь все же представителями живой природы, исполнять ритуальный танец с саблями у баобабов? Или ходить по музеям, чтобы услышать страдания наших ДНК, архивированных уже только в пробирках? Вероятно, звуки таких страданий, и мы уже говорили об этом, удалось услышать и записать в лаборатории российского академика Гаряева, что само по себе граничит с мистификацией, и относится к почти экзотическим направлениям исследований ДНК. А может на нашей планете возникнет новая жизнь, инициатором которой станут очередные витки эволюции или наши старые знакомые – инопланетяне, которые посетят Землю в очередной раз?

И все же не следует забывать, что человек прежде всего «животное социальное». Ему наряду с чувством любви, ревности, вины, характерных и для других живых существ, свойственно стремление к общественному признанию в нашем «человеческом стаде». Все людские поступки имеют в основе чисто животные инстинкты, устремления и пристрастия. Просто эти устремления прикрыты тонким флёром социальности, то есть слов. При написании этой части главы мне, в силу определенных обстоятельств, пришли на память слова старинного и мало исполняемого сейчас романса на слова М. Лермонтова:

 
Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
 

Что в этих словах? Скорбь, сожаление, тоска, разочарование, страдание, неосуществимость желаний? Какой каскад по сути своей отрицательных эмоций! Но действительно ли они отрицательные? Что это – страсти или пороки? Прощание с юностью, воспоминания о ней, меланхолия и сантименты – неужели надо себя лишить всего этого, стереть из памяти, как бесполезное и даже вредное для нашей социальной роли? Сколько вопросов! Сумеет ли ответить на них будущее? Хотя часто на подобные вопросы дает неоднозначные ответы уже и день сегодняшний. И далеко ходить не надо. Зайдите в близлежащую больницу или клинику. Люди в белых халатах, все чаще вторгающиеся в нашу частную жизнь по нашей же просьбе или по просьбе наших близких, должны быть, по всей видимости, лишены этих «отрицательных моментов». Им нужно обладать твердой рукой и холодным сердцем, а вся их деятельность должна обеспечить высокий уровень ухода за нашим здоровьем. Если вначале теплоту человеческих рук отделяли от пациента только тонкие стерильные резиновые перчатки, то в будущем холодные металлические захваты будут брать его под руки и подсовывать под него столь же холодное судно. На место бесчувственных врачей придут еще более бесчувственные роботы. Возможно, замена произойдет постепенно и незаметно для общества. Лишится ли оно при этом теплоты и эмоций, будут ли забыты приведенные выше строчки старинного романса, а вместе с ним и элегии Массне и Рубинштейна, вокализы Рахманинова, симфонии Берлиоза, Чайковского, Грига с их мятежностью чувств, мелодиями бесконечного траура, непреходящей тоски и неминуемой смерти. Переживания ревности, потеря самообладания в порыве любви – неужели эти чувства станут чуждыми человеку будущего, и строки Пушкина, вложенные поэтом в уста его любимой героини – «как с вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом» – повиснут в воздухе и больше не будут востребованы героями нового времени?

Переходя на уровень политического памфлета, можно будет требовать изъятия из оркестровых ям виолончелей с их редким тембровым регистром, так напоминающим человеческий плач, и мажорно-доминантное звучание навсегда погребет под собой миноры и тоники нотного звукоряда. Чувства будут подвергнуты кастрации и селекции, своего рода «революционный фашизм эмоций» будет праздновать торжество жизнерадостных ритмов типа лезгинки, чечетки или ча-ча-ча. Общество будет утопать в пене анекдотов, впадать в полуобморочное состояние, доходящее до истерики, от юмористических скетчей, частушек, прибауток и яркой клоунады с дрессированными слонами и медведями.