Текст книги "Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя"

Через десять минут Кокс, откашлявшись, возобновил связь. «Решение о банкротстве должен принять совет компании. Это не решение правительства, – заявил он тем же холодным тоном. – Но мы уверены, что в ходе предыдущих совещаний с Федрезервом предпочтения правительства стали совершенно ясными…»

– То есть на самом деле приказа нет? – прервал его Джон Эйкерс, бывший исполнительный директор IBM.

– Вы не услышите больше того, что уже услышали, – ответил Кокс и закончил разговор.

Директора ошарашенно переглядывались, а Фулд сидел, закрыв лицо руками.

Том Руссо, главный сотрудник по правовым вопросам Lehman, встал и изложил обязанности совета по закону о ценных бумагах. Пока он говорил, некоторые директора перешептывались. Банкротство представлялось неизбежным. Подавать ли сейчас? Или на следующей неделе?

Все знали, что у правительства было много рычагов. Если они не сделают то, что хотел Кокс, то какими могут быть последствия? Федрезерв, согласившись дать деньги брокерско-дилерскому подразделению Lehman, чтобы позволить ему финансировать торги, мог так же легко закрыть кредитную линию и принудить Lehman к ликвидации. Поступило предложение голосовать о подаче на банкротство.

Генри Кауфман, 81-летний бывший экономист Salomon Brothers, который возглавлял комитет по риск-менеджменту Lehman, привстал, чтобы говорить. Прозванный «доктор Doom»[569]569
  «…доктор Doom…»: Karen Pennar, Dr. Doom and Dr. Gloom Are Still Prescribing Caution, BusinessWeek, 17 октября 1988 года.


[Закрыть] за мрачные прогнозы в 1970-е, Кауфман раскритиковал Федрезерв в начале этого года, обвинив центральный банк в «обеспечении лишь видимости контроля[570]570
  «…обеспечении лишь видимости контроля…»: из выступления Кауфмана на конференции в Филадельфии в апреле 2008 года. Credit Crisis a ‘Global Calamity’. Kaufman, Reuters, 18 апреля 2008 года.


[Закрыть] над деятельностью коммерческих банков». Теперь он снова прицелился в правительство за подталкивание Lehman к банкротству.

– Это день позора! Как правительство могло позволить такому случиться? – гремел Кауфман. – Где были регуляторы? – Он продолжал еще минут пять без остановки, и, когда наконец снова сел в кресло, другие директора, потупившись, молчали.

Ближе к полуночи решение объявить о банкротстве было поставлено на голосование и принято. У некоторых слезы стояли в глазах. А Фулд сказал: «Думаю, это прощание».

– О нет, – усмехнулась Лори Файф, один из юристов по банкротству. – Вы никуда не пойдете. Совет директоров будет играть ключевую роль в будущем.

– Вы будете решать, что делать с этими активами. Так что это не прощание. Мы еще увидимся, – уточнил Миллер.

Минуту Фулд ошеломленно смотрел на юристов. «Да неужели?» – сказал он тихо, а затем один медленно вышел из комнаты.

* * *

Уоррен Баффет, только что вернувшийся в Омаху из Эдмонтона, узнал о готовящемся банкротстве Lehman еще до того, как добрался до Happy Hollow Country Club для позднего ужина с сооснователем Google Сергеем Брином и его женой Энн.

– Вы, возможно, сэкономили мне много денег, – сказал он Бринам со смехом. – Если бы я не попал сюда вовремя, я бы что-нибудь купил.

* * *

Мэр Майкл Блумберг[571]571
  «Мэр Майкл Блумберг…»: Azi Paybarah, Bloomberg and Schwarzenegger (and Sheekey?) Together Again, New York Observer, 16 января 2008 года.


[Закрыть], поговорив по телефону с Полсоном, из дома позвонил Кевину Шики, своему заместителю по связям с государственными органами. «Думаю, мы должны отменить нашу поездку в Калифорнию», – сказал он Шики, который уже упаковывал чемоданы для разрекламированной встречи с губернатором Арнольдом Шварценеггером, что планировалась нескольких месяцев.

– Завтра может наступить конец света, – оченеь серьезно объяснил Блумберг.

– Вы действительно хотите быть в этот момент в Нью-Йорке? – невозмутимо уточнил Шики.

* * *

Питер Г. Питерсон, один из основателей частной инвестиционной компании Blackstone Group и бывший в 1970-е, до увольнения Глюксмана, генеральным директором Lehman, смотрел телевизор вместе с женой Джоан Ганц Куни, когда зазвонил телефон. Это был репортер New York Times, просивший прокомментировать события дня.

После минутной паузы Питерсон сказал: «Боже мой. Я в бизнесе 35 лет[572]572
  «Боже мой. Я в бизнесе…»: Andrew Ross Sorkin, Jenny Anderson, Eric Dash, A Buyer for Merrill, New York Times, 16 сентября 2008 года.


[Закрыть], и это – самые исключительные события, которые я когда-либо наблюдал».

* * *

В воскресенье вечером Кристиан Лоулесс, старший вице-президент ипотечных операций Lehman в Европе, из лондонского офиса отправил клиентам по электронной почте окончательное прощание:

Слова не могут выразить печаль[573]573
  «Слова не могут выразить печаль…»: Carrick Mollenkamp, Susanne Craig, Jeffrey McCracken, Jon Hilsenrath, The Two Faces of Lehman’s Fall, Wall Street Journal, 6 октября 2008 года.


[Закрыть] по поводу того, что франшиза разрушена в течение последних нескольких недель, но я хотел бы заверить вас, что мы вновь появимся в той или иной форме, сильнее, чем были когда-либо.

* * *

В Wachtell Lipton ухмылялся Кен Льюис из Bank of America: «Ого!» Сделка с Merrill была заключена – оба совета ее одобрили, и Льюис ждал поздравлений.

Его веселило не заключение сделки. Бывший гендиректор Merrill Стэн О’Нил прислал по электронной почте сообщение для Херлихи, которое тот читал вслух: «Я глубоко сожалею о моей неспособности убедить совет Merrill год назад, – писал О’Нил, ссылаясь на секретные переговоры в сентябре прошлого года. – Хотя я и ожидаю отказа, я хотел бы дать несколько советов и рекомендаций Кену Льюису относительно Merrill».

Этот и-мейл был, пожалуй, единственным веселым моментом в сгущающейся атмосфере. Льюису дико надоело ждать, пока юристы закончат с документами по сделке, чтобы он мог подписать их.

Льюис не был вовлечен в обсуждение деталей, но подготовка соглашения о слиянии, содержавшего кучу сносок, касающихся компенсации, казалось, потребовала от юристов дополнительного времени. Флеминг убедил Керла согласиться заплатить 5,8 млрд долларов[574]574
  «…5,8 млрд долларов…»: SEC press release, SEC Charges Bank of America for Failing to Disclose Merrill Lynch Bonus Payments, Вашингтон, округ Колумбия, 3 августа 2009 года. См.: http://www.sec.gov/news/press/2009/2009–177.htm.


[Закрыть] «стимулирующей компенсации» – неожиданно, учитывая, что такую же сумму Merrill выплатил год назад, до спада на рынке. Но и Керл, и Флеминг чувствовали, что необходимо выплатить эту сумму, чтобы быть уверенными в сохранении сотрудников.

* * *

Было уже поздно, а в Федрезерве по-прежнему пытались получить информацию, в каком состоянии находится сделка между Bank of America и Merrill. Особенно беспокоился Федеральный резервный банк Ричмонда, приказ которого о норме капитализации был в начале недели отменен Бернанке и Гайтнером.

В 21:49 Лиза А. Уайт, помощник вице-президента Федерального резервного банка Ричмонда, завершила беседу с Эми Бринкли, главным специалистом по рискам Bank of America. Уайт сразу же разослала коллегам по электронной почте сообщения под названием «Новости BA» :[575]575
  «Новости BA…»: http://online.wsj.com/public/resources/documents/FedbofaDocs.pdf.


[Закрыть]

Я только что говорила с Эми Бринкли. Она сказала, что сделка с Merrill утверждена, не хватает лишь нескольких юридических деталей, которые предстоит добавить. Оба совета одобрили сделку, и, как только юридические вопросы будут решены, они сделают заявление…

Эми отметила, что руководство BА чувствует себя гораздо более спокойно с Merrill, чем это было с Lehman, в частности, относительно стоимости франшизы и оценок активов. Хотя Эми признала, что со стороны может показаться, будто BА немного переплачивает за Merrill, оценки BА стоимости активов Merrill указывают, что они получают фирму со скидкой в 30—50 %. Крис Флауэрс, известный гуру в области частного капитала, проделал для потенциальных инвесторов капитала большую работу по юридической экспертизе Merrill за последние несколько месяцев, и у меня сложилось впечатление, что ВА, по крайней мере частично, опирается на эту работу.

Подробности последуют, как только я получу их.

* * *

Пока Крис Флауэрс, покинув AIG, прогуливался вокруг церкви Троицы на пересечении Бродвея и Уолл-стрит, он позвонил Джейми Даймону, надеясь получить некоторое представление о состоянии его заявки на AIG, которую он оставил Вилюмштаду вечером.

– Что слышно? – спросил Флауэрс. – Вилюмштад молчит.

– Знаете, я думаю, вы их разозлили, – ответил Даймон.

– Не знаю почему, но полагаю, что это так, – сказал Флауэрс и повесил трубку. Пока он шел обратно на Пайн-стрит, у0, он позволил себе восхититься гигантским поглощением Merrill, над которым только что работал. Учитывая время, которое он посвятил AIG, он мог позволить себе это и раньше. В конце концов он не получил части сделки, но это было неважно. Во время безумного уик-энда его фирма и банковский инвестиционный бутик Fox-Pitt Kelton получили гонорар за написание для Bank of America

«заключения о справедливости цены».[576]576
  «…заключения о справедливости цены…»: Zachary R. Mider, Lewis Turns to Tomato-Growing ‘Unknown Genius’ on Merrill Deal, Bloomberg News, 24 сентября 2008 года.


[Закрыть]

Заключение о справедливости цены, как правило, преподносится как независимое, бесконфликтное одобрение сделки. Но на Уолл-стрит оно часто воспринимается как несколько большее, чем просто платные оттиски печати. В этом случае ситуация становилась еще сложнее, и не только потому, что Флауэрс сам рассчитывал принять участие в сделке Merrill, но и потому, что фирме Флауэрса принадлежала и Fox-Pitt Kelton.

За беспокойство Флауэрс и Fox-Pitt заработали 20 млн[577]577
  «Флауэрс и Fox-Pitt заработали 20 млн…»: из отчета Bank of America в Комиссию по ценным бумагам и биржам


[Закрыть] гонорара, 15 млн из которых зависели от заключения сделки. Неплохо для менее чем недели работы.

* * *

Рут Порат из Morgan Stanley переехала к подруге, руководителю Lehman, чтобы ее утешать. Когда они налили по бокалу вина, позвонил Дэн Джестер, приятель из казначейства, с которым Рут только что в течение месяца работала над Fannie и Freddie.

– Мне нужна ваша помощь, – сказал он. – Не поверите, но мы думаем, что AIG может перейти к банкротству на этой неделе. Я задаюсь вопросом, можем ли мы вновь собрать команду и сосредоточиться на AIG. Это задание будет уже от имени Федрезерва. – Он добавил, что хотел бы, чтобы Morgan Stanley собрал команду, которая утром была в Федрезерве.

– Погодите, – недоверчиво перебила его Порат. – Вы звоните мне ночью в воскресенье, чтобы сказать, что мы только что провели весь уик-энд, работая над Lehman, а теперь у нас есть то, что есть? Какого же хера мы работали последние сорок восемь часов над неверной задачей?

* * *

Путь домой был мучительным. Фулд сидел на заднем сиденье словно парализованный. Куда-то делись бахвальство, удовольствие, жажда борьбы. Он все еще был зол, но на самом деле ему просто было грустно. Было очень тихо, только гул двигателя и шорох шин, катящихся по шоссе. Фулд даже не смотрел на BlackBerry.

К тому времени, как его «мерседес» выехал на подъездной путь, было два утра. Жена Фулда Кэти ждала его в постели. Он медленно вошел в спальню, все еще в состоянии шока. Он не спал несколько дней, галстук была развязан, рубашка помята. Он сел на кровать.

– Все кончено, – выдохнул он. – Все действительно кончено. – Она ничего не сказала, только смотрела, как на его глаза наворачиваются слезы. – Федрезерв выступил против нас.

– Вы сделали все, что могли, – сказала она, поглаживая его руку.

– Все кончено, – повторил он. – Все действительно кончено.

Глава шестнадцатая

В понедельник, 15 сентября, в 7:10 Хэнк Полсон сидел на постели в номере люкс отеля Waldorf Astoria, перед ним были разложены сегодняшние газеты. Он очень мало спал, беспокоясь, как будут реагировать рынки на новости предыдущего дня, и еще о том, станет ли AIG следующей упавшей костяшкой домино.

Огромный, на шесть колонок, заголовок на первой полосе Wall Street Journal гласил: КРИЗИС НА УОЛЛ-СТРИТ, LEHMAN ШАТАЕТСЯ, MERRILL ПРОДАН, AIG СТРЕМИТСЯ НАЙТИ ДЕНЬГИ[578]578
  «КРИЗИС НА УОЛЛ-СТРИТ, LEHMAN ШАТАЕТСЯ»: Carrick Mollenkamp, Susanne Craig, Serena Ng, Aaron Lucchetti, Crisis on Wall Street as Lehman Totters, Merrill Is Sold, AIG Seeks to Raise Cash, Wall Street Journal, 15 сентября 2008 года.


[Закрыть]. Journal ушел в печать до того, как в 1:45 в Южном округе Нью-Йорка Lehman официально подал заявление о банкротстве.[579]579
  «…в 1:45 в Южном округе Нью-Йорка Lehman официально подал заявление о банкротстве»: юридические документы свидетельствуют, что в соответствии с главой 11 Lehman подал добровольное прошение в суд по банкротствам США по южному округу Нью-Йорка в 1:45 утра в понедельник. www.lehmandocket.com, Peg Brickley, Lehman Makes It Official in Overnight Chapter 11 Filing, Wall Street Journal, 15 сентября 2008 года.


[Закрыть]

Полсон как раз заканчивал одеваться, когда ему позвонил президент Джордж Буш-мл.

Полсон недолго говорил с президентом накануне вечером. Это была его первая возможность полностью объяснить положение в экономике и выработать стратегию обращения администрации к американскому народу.

Более хриплым, чем обычно, голосом Полсон начал с того, что банкротство Lehman было официальным. «Думаю, кое-кто в Конгрессе будет счастлив по этому поводу, но не уверен, что им стоит радоваться», – добавил он, признав политическое давление, которое было пущено в ход против еще одного выкупа.

Полсон сказал, что настроен «осторожно-оптимистично» в отношении способности инвесторов принять новость, но предупредил президента, что финансовая система может подвергнуться новым испытаниям. Wall Street Journal в то утро цитировал Джима Авада, управляющего директора Zephyr Management: «На этот раз все готовы[580]580
  «На этот раз все готовы….»: Annelena Lobb, A Chaotic Sunday Opens Wall Street’s Week, Wall Street Journal, 15 сентября 2008 года.


[Закрыть], все-таки не Bear Stearns. Может начаться краткий отказ от ответственности. Обвала на 1000 пунктов не будет, потому что мы готовы. Но изнурительный, длительный „медвежий“ рынок возобновится».

До открытия американских рынков оставалось еще три с половиной часа, и Полсон сказал Бушу, что азиатские и европейские рынки упали незначительно, хотя фьючерсы на Dow Jones и снизились, всего примерно на 3 %.

Затем Полсон раскрыл конкретные детали выходных, обвиняя британское правительство в введении в заблуждение. «У нас не оставалось вариантов», – сказал он Бушу, который отнесся к ситуации с пониманием.

Но президента не волновало то, что еще не случилось. Он заявил Полсону, что не рад банкротству, но падение Lehman Brothers могло стать серьезным сигналом рынку: президентская администрация больше не занимается спасением Уолл-стрит.

Как раз начали появляться первые признаки негативной реакции рынка. Рано утром банковский аналитик RBS Greenwich Capital Алан Раскин разослал записку клиентам[581]581
  «…разослал записку клиентам…»: Analysts’ View 3 – Lehman Files for Bankruptcy, Merrill to be Sold, Reuters, 15 сентября 2008 года.


[Закрыть], стараясь угадать смысл банкротства Lehman:

На момент написания этой записки Федеральное казначейство США, кажется, приняло решение преподать нам ВСЕМ урок: они не будут поддерживать каждую сделку накрывшей нас волны финансовой консолидации сектора. Их мотивация продиктована отчасти финансовым риском, отчасти – моральным. Подозреваю, что решающую роль сыграл скорее последний. Предположительно, самый важный урок, который они преподадут Уолл-стрит, заключается в том, что они изменят свое поведение и не будут принимать решений, связанных с публичным выкупом. Для многих, но не для всех этот урок невозможно выучить посреди худшего финансового шторма со времен Великой депрессии.

Полсон пересказал Бушу план Федрезерва сохранить функционирующим брокерско-дилерское подразделение Lehman, чтобы закрыть его сделки с другими банками. «Надеемся, что в ближайшие пару дней они смогут разобраться с этим», – сказал Полсон.

Хотя Полсон был обеспокоен банкротством Lehman явно сильнее, чем президент, он выразил восторг решением Bank of America купить Merrill Lynch – возможно, думал он, это смягчит панику на рынках.

Кроме того, Полсон впервые предупредил президента, что «проблемы могут быть и у AIG», но заверил, что Гайтнер и Федрезерв намерены собрать команду и в тот же день помочь привлечь капитал для фирмы.

– Спасибо за вашу работу, – сказал президент. – Будем надеяться, что все уляжется.

* * *

Дуг Браунштейн из JP Morgan выходил из своей квартиры на Верхнем Ист-Сайде Манхэттена около семи утра, направляясь в AIG, когда ему позвонил Джейми Даймон.

«Новый план, – сказал Даймон. – Гайтнер хочет, чтобы мы с ними поработали над привлечением больших денег для AIG. В одиннадцать утра в Федрезерве будет встреча». Браунштейн, перекрикивая манхэттенский шум, ответил: «Мы не можем найти столько денег».

Даймон пообещал, что поищет помощь: «Правительство зовет нас и Goldman». Ужас появился на лице Браунштейна, когда он срывающимся голосом спросил: «Откуда, черт возьми, взялся Goldman Sachs? Разве у них нет конфликта интересов? Я имею в виду, посмотрите на их фактическую задолженность AIG. Они наши ярые противники». «Правительство велит сделать это», – повторил Даймон.

Браунштейн все еще сомневался: «Но …» «Перестаньте, – перебил его Даймон, недовольный тем, что его главный банкир усомнился в нем. – Речь идет не о „нас“ против „них“. Нам велели помочь исправить ситуацию».

После того как Браунштейн добрался до офиса, они с Даймоном и Блэком попытались разработать план действий в связи с необычной просьбой Федрезерва. Они решили прибегнуть к помощи Джеймса Б. Ли-мл., вице-президента компании.

Даймон пронесся по коридору к Джимми Ли. Ли, классический банкир, носящий подтяжки с Golden Rolodex, тоже приехал рано, чтобы помочь справиться с последствиями краха Lehman, и как раз закончил телефонный разговор с одним из своих крутых клиентов – Рупертом Мердоком. Сидя за столом в окружении четырех компьютерных мониторов, гигантского телевизора, настроенного на Squawk Box канала CNBC, и новостного тикера, выполненного по образцу того, что был установлен на Таймс-сквер, Ли обернулся.

– У меня есть для вас работа, – выпалил Даймон, стоя в дверях. – Вам придется поехать в Федрезерв.

– Зачем? – недоверчиво поинтересовался Ли. В конце концов, ему предстоял напряженный день в ожидании катастрофы на рынке.

– Я хочу, чтобы вы руководили делом AIG, – сказал Даймон. – Звонил Гайтнер. Он требует, чтобы мы нашли решение для AIG на рынке. Там все очень плохо. Возможно, это будет кредит кредитов.

Если в городе и был банкир, который понимал долговой рынок и то, как привлекать капитал, то это был Джимми Ли – старший переговорщик JP Morgan, магнат-одиночка[582]582
  «…магнат-одиночка…»: Landon Thomas Jr., Banker, Loan Maestro Jimmy Lee Switched Suspenders for Sweaters, New York Observer, 24 декабря 2001 года.


[Закрыть] с собственным обеденным столиком в Four Seasons. Его власть, в частности, происходила из того обстоятельства, что он был «виртуальным банкоматом» корпоративной Америки, выписывавшим огромные чеки для финансирования некоторых крупнейших сделок[583]583
  «…для финансирования некоторых крупнейших сделок…»: там же. С конца 1970-х в Chemical Bank Ли нашел сотни миллиардов для компаний, находившихся на краю пропасти, таких как IBM, General Motors, Seagram, Nextel и AT&T. Robert Lenzner, Jimmy’s List, Forbes, 17 апреля 2000 года.


[Закрыть]. Даймон надеялся, что Ли сможет придумать структуру сделки и ссудить AIG достаточно денег, чтобы компания смогла продолжить работать и потянуть за собой десяток крупных финансовых игроков.

Поставив задачу, Даймон ретировался, а сменил его в офисе Ли Стивен Блэк с пятиминутным инструктажем и папкой – толще телефонного справочника – материалов по AIG. Назвав AIG «чертовски кошмарным клиентом», Блэк отметил, насколько тяжелым становится положение. «Можете с этого начать», – усмехнулся Блэк, довольный тем, что спихнул AIG кому-то другому.

Ли сказал, что его срочно ждут в AIG, а к 11:00 ему нужно добраться до Резервного банка.

Ли встретил Браунштейна и Марка Фельдмана перед штаб-квартирой JP Morgan на Парк-авеню, где в черном «ренджровере» ждал водитель Ли Деннис Салливан, отставной офицер полиции, который каждый день вот уже более 20 лет возил его из дома в Коннектикуте на Манхэттен. Браунштейн и Ли сели на заднее сиденье, и Браунштейн продолжил инструктаж.

– Поехали, нам нужно в центр, – сказал Ли Салливану – Должны успеть как вчера.

* * *

Усталый Джон Мак поднялся на трибуну и заговорил. «Это был долгий уик-энд», – сказал он управляющим, теснящимся в главном зале заседаний Morgan Stanley. Два с половиной дня встреч в Федеральном резервном банке Нью-Йорка, по его словам, он существовал на «покупных бутербродах» и «лежалых фруктах».

– Я включился, и вы тоже включайтесь, – воскликнул Мак. Он признал, что рынок находится под диким давлением после «потерянного уик-энда» Lehman, американские фьючерсы на фондовые индексы и акции банков в Европе уже начали падать, зато Morgan Stanley устоял.

Мак приступил к подведению итогов дискуссии о Lehman и Merrill, начатой в Федеральном резервном банке Нью-Йорка в выходные, и назвал падение Lehman «крайне неприятным событием».

– Я хотел бы прийти сюда и сказать: все просто отлично, расслабьтесь, у нас все будет прекрасно, основные конкуренты ликвидированы. Но я не собираюсь этого говорить, – заявил он. – Я хочу сказать: поднажмите, работайте больше. Подумайте о том, что произошло в этом году: трое наших конкурентов вышли из игры.

– Понимаю, что вы все, и не только те, которые сейчас здесь, но, думаю, вообще вся отрасль, потрясены, – добавил Мак. – Должны быть потрясены. Но это не значит, что мы начнем дрожа отползать…

– Мы здесь, чтобы делать бизнес, чтобы обслуживать клиентов, чтобы взять свою долю на рынке, – продолжил он. – Только подумайте, каждый процент доли рынка капитала означает прирост выручки на миллиард долларов…

– Я думаю, что, как только все уляжется, появятся невероятные возможности для движения вперед, – сказал он. – Потому что я положительный парень, но я не Полианна[584]584
  Героиня одноименной детской книги (1913) Элинор Портер, неисправимая оптимистка. Имя Полианны стало символом ничем не оправданного оптимизма.


[Закрыть]. Я всем сердцем верю, что эта фирма и наш конкурент Goldman получили уникальные возможности. И мне жаль, что мы обрели эти возможности именно таким образом. Я не хочу, чтобы мои конкуренты уходили из бизнеса, я хочу победить их.

– Это дарвинизм, – вмешался его главный финансовый директор Колм Келлехер. – Слабые выведены из игры. А сильным, думаю, теперь станет очень-очень уютно.

* * *

На 32-м этаже Lehman Brothers в конференц-центре кипела работа. Сотни людей носились туда-сюда: юристы по банкротствам, эксперты по реструктуризации, независимые консультанты.

Опасаясь, что сотрудники на самом деле могут наброситься на него, Фулда проводила наверх служба безопасности Lehman, и теперь он переминался с ноги на ногу у дверей концеренц-зала. Утром он уже звонил Гайтнеру, умоляя его отменить банкротство, словно это был просто дурной сон.

Внизу, на торговой площадке Lehman Brothers, царил мрак. Персонал был не просто опустошен, он был обозлен[585]585
  «…был обозлен…»: Aleksandrs Rozens, Death of an Era: Within the Span of Several Days, Wall Street Loses Two Titans, Investment Dealers Digest, 22 сентября 2008 года.


[Закрыть]. Гнев, изначально направленный против правительства, быстро переключился на руководство. В южной части здания сделали стену позора[586]586
  «…стену позора…»: там же. McDonald, Robinson, A Colossal Failure of Common Sense, 317.


[Закрыть], где кроме всего прочего было фото Фулда и Грегори с подписью «Тупой и еще тупее».[587]587
  «Тупой и еще тупее»: там же.


[Закрыть]

Холдинговая компания Lehman теперь официально стала банкротом, и Боб Даймонд из Barclays с командой приехал, чтобы выбрать лучшие активы, которые он намеревался забрать. Для Даймонда это была прекрасная возможность получить «филе Lehman» по бросовой цене и с благословения эксперта. Barclays в основном был заинтересован в американском брокерско-дилерском подразделении Lehman и его зданиях, и на этот раз их поддерживали и регулятор, и британское правительство. К тому же не было необходимости в голосовании акционеров.

Барт МакДейд собрал команду, чтобы начать переговоры с Barclays. Он верил, что есть шанс спасти 10 тыс. рабочих мест, которые, скорее всего, испарятся, даже если сами акционеры уже уничтожены банкротством. Но, прежде чем началась встреча, Алекс Кирк отвел МакДейда в сторону. Кирк, опустошенный событиями прошлой недели, подозревал, что Barclays сняли свою заявку 24 часа назад только для того, чтобы купить бизнес сегодня еще дешевле. Как и многие трейдеры на третьем этаже, он был возмущен.

– Либо Barclays обманули, либо это было частью шарады, – сказал он МакДейду. – Я не хочу работать на компанию, которая либо была обманута, либо сама являлась частью шарады. И я не хочу работать в финансовом учреждении с высокой долей заемных средств и регуляторами, которые ведут себя так, как я только что видел. Это без меня.

Разочарованный МакДейд посочувствовал. «Я понимаю, делайте, что считаете нужным», – сказал он Кирку, но попросил его остаться хотя бы на неделю, чтобы помочь управлять торговой площадкой, пока будет организована сделка. Кирк неохотно согласился.

Затем МакДейд поручил Скипу МакГи и Марку Шафиру найти способ заключить сделку с Barclays.

Между тем в углу конференц-зала Харви Миллер беседовал с руководством Barclays, расположившимся вокруг стола. Джей Клейтон из Sullivan & Cromwell, который ранее работал адвокатом Lehman, и его коллега Роджин Коэн, были наняты Barclays утром. «Думаю, я перехожу в команду противника», – неловко сказал он, садясь рядом с командой Barclays.

Миллер пытался понять, как быстро они смогут продать компанию, учитывая, что в бизнесе, основанном на доверии и уверенности в торговых партнерах, каждую секунду, пока фирма оставалась сама по себе, она падала в цене.

– Мы заключим сделку, если нам не придется брать на себя никакой ответственности, – заявил советник Barclays Майкл Кляйн.

– В каком смысле? – спросил Миллер.

– Ну, мы не собираемся покупать какой-либо из этих активов, если это не абсолютно чистая сделка, – пояснил тот.

– И мы должны закрыть ее завтра, – добавил Арчи Кокс из Barclays.

– О’кей, если так, то мы должны просто прекратить все это прямо сейчас, – мрачно посмотрел на него Миллер. – Как правило, продажа даже скоропортящихся активов занимает от двадцати одного до тридцати дней.

– Мы не можем столько ждать, – сказал Кокс. – К тому времени бизнеса уже не будет.

– Единственное, что я могу предложить сейчас, – это то, что вы получаете судебный приказ ускорить сроки, – предложил Миллер. – Мы заключаем принципиальную договоренность с Корпорацией по защите прав инвесторов в ценные бумаги, и она начнет отдельное производство. Но так раньше никто никогда не делал.

– У вас получится? – спросил Кокс.

– Не узнаем, пока не попробуем, – ответил Миллер.

* * *

Тимоти Гайтнер сидел за своим столом в Федеральном резервном банке Нью-Йорка и по громкой связи говорил с Джейми Даймоном[588]588
  «…по громкой связи говорил с Джейми Даймоном…»: согласно ежедневнику Гайтнера, разговор был запланирован с 10:00 до 10:15 утра в понедельник.


[Закрыть] в ожидании, когда к разговору подключится Ллойд Бланкфейн, только вернувшийся с внутреннего совещания компании.

Именно Гайтнер накануне после кратких консультаций с Полсоном решил объединить усилия JP Morgan и Goldman, чтобы помочь AIG. Он считал, что JP Morgan знал AIG как свои пять пальцев, потому что работал с компанией последние полгода и мог легко взглянуть на проблемы с точки зрения каждой фирмы. Goldman, думал он, способен помочь оценить стоимость активов и объединить кредиты. «Они дико умные!» – любил он говорить своим сотрудникам. Он знал, что Goldman в прошлом консультировал AIG, а на выходных присмотрел активы и был в курсе происходящего.

– Ллойд, я на линии с Джейми, – сказал Гайтнер, когда Бланкфейн наконец подошел к телефону. Он пояснил, что надеялся найти рыночное решение для AIG и что Goldman поможет.

– JP Morgan едет сюда, – сказал ему Гайтнер. – Можете собрать команду и присоединиться?

– О’кей, – ответил Бланкфейн, – когда?

– К 11:30?

– Мы будем, – ответил Бланкфейн, хотя было уже 10:15.

Бланкфейн быстро собрал небольшую армию ведущих банкиров фирмы: сопрезидент Джон «Винлс» Винкельрид, соруководитель отдела инвестиционно-банковских услуг Дэвид Соломон, управляющий инвестиционной политикой Ричард Фридман и Крис Коул, который провел уик-энд в AIG. Они встретились внизу и направились в Федрезерв.

* * *

После состоявшейся утром и прошедшей довольно гладко пресс-конференции Bank of America и Merrill Lynch[589]589
  «…прошедшей довольно гладко пресс-конференции Bank of America и Merrill Lynch…»: в размещенном на сайте Bank of America рано утром в понедельник пресс-релизе говорилось о слиянии с Merrill Lynch и о том, что Льюис и Тейн проведут пресс-конференцию в 10:00 в актовом зале штаб-квартиры Bank of America в Нью-Йорке. См.: http://www.bankofamerica.com/merrill/.


[Закрыть] Крис Флауэрс и Пол Ахлейтнер из Allianz направились в Goldman Sachs. Они назначили встречу с Крисом Коулом, чтобы обсудить неудавшуюся сделку и возможное объединение ради еще одой попытки приобрести некоторые активы AIG. После почти получасового ожидания Коула в конференц-зале разочарованные Флауэрс и Ахлейтнер спустились вниз, чтобы поесть.

Стоя напротив Броад-стрит, 85, они заметили спешащих в сторону Федерального резервного банка Бланкфейна, Коула и старших банкиров Goldman.

– Они нас кинули, – сказал Флауэрс.

* * *

Когда банкиры JP Morgan Ли, Браунштейн и Фельдман прибыли в AIG, они обнаружили почти пустое здание – странная картина, особенно в условиях такого кризиса фирмы, что речь буквально шла о жизни и смерти.

Для вышедшего к ним навстречу Вилюмштада их визит означал, что его и без того прохладные отношения с JP Morgan стали еще хуже: они все еще остаются его консультантами или работают на правительство? Или на себя?

Перед заседанием Браунштейн переговорил с Вилюмштадом: «Правительство попросило сделать это. Вы не против?» «Нет», – ответил тот.

В конференц-зале Ли, который хотел скорее вернуться в Федеральный резервный банк, выдал ворох вопросов: «Что у вас с наличностью? Что думают об этом рейтинговые агентства? Какие у вас договоренности о предоставлении кредитов?»

Вилюмштад дал лишь предварительные ответы. Цифры все хуже, сказал он. С крахом Lehman рынки, вероятно, будут падать, и стоимость активов AIG тоже, оставляя все меньше свободного залога.

Ли понял, что ни компания, ни Вилюмштад не имели жесткого контроля над своими финансами, как и говорил Блэк.

Перед тем как банкиры уехали в Федрезерв, Вилюмштад, пытаясь сохранять спокойствие, ободряюще сказал: «Думаю, у нас еще есть время».

Когда люди JP Morgan шли в Федрезерв, Ли покачал головой: «Всякий раз, когда кто-то говорит, что у него есть время, времени не хватает. А когда кто-то говорит, что нуждается в деньгах, он занижает цифры. – Он сделал паузу. – Они не выдержат и недели».

* * *

После тяжелого уик-энда в холле Федерального резервного банка Нью-Йорка банкиров и юристов снова собрали там же.

Одной из новых ключевых фигур среди присутствующих был Эрик Р. Диналло, глава департамента страхования штата Нью-Йорк. Ранее тем же утром он официально разрешил AIG использовать в качестве залога активы некоторых из своих регулируемых страховых компаний[590]590
  «…он официально разрешил AIG использовать в качестве залога активы некоторых из своих регулируемых страховых компаний»: пресс-конференция губернатора Патерсона по AIG, 15 сентября 2008 года.


[Закрыть] на сумму до 20 млрд долларов, чтобы помочь стабилизировать компанию. Диналло ехал в офис губернатора Патерсона – он должен был стоять за губернатором на пресс-конференции, чтобы объявить план, – когда позвонил Гайтнер и сказал, что нужно изменить планы и присутствовать на встрече.[591]591
  «…позвонил Гайтнер и сказал, что нужно изменить планы и присутствовать на встрече»: Патерсон поблагодарил Диналло, признав, что в настоящее время встречается с должностными лицами Федрезерва.


[Закрыть]

В ожидании встречи Бланкфейн предложил Диналло кофе. «Надеюсь, вы чувствуете себя уверенно в условиях этого финансового кризиса, – сказал он. – Последний раз, когда я вас видел, вы работали в специализированной страховой компании, и я надеюсь, что с AIG мы закончили». Диналло еще в январе созвал совещание руководства Уолл-стрит, чтобы обсудить судьбу страховщиков Ambac и MBIA[592]592
  «…обсудить судьбу страховщиков Ambac и MBIA…»: Susanne Craig, Liam Pleven, Credit Crunch: Good Plan, but Who Will Pay?, Wall Street Journal, 30 января 2008 года.


[Закрыть], находящихся в трудном положении на фоне финансового кризиса.

Прибывшие Ли, Браунштейн и Фельдман почувствовали себя неуютно – казалось, весь 30-й этаж исполнительной дирекции Goldman был пуст, а банкиры переехали в Федрезерв. Боб Скалли и Рут Порат из Morgan Stanley, официально нанятые Федрезервом, тоже были поражены размахом присутствия Goldman. «Зачем здесь Ллойд?» – шепнул Скалли Порат.

Невысказанным осталось то, что все три банка и практически вся Уолл-стрит стали как бы гигантским контрагентом AIG. Если компания потерпит крах, с серьезными последствиями столкнутся все. Так что все хотели удержать страховщика на плаву.

На первый взгляд, Goldman выглядел одним из крупнейших контрагентов AIG, но рано утром Гэри Кон из Goldman хвастался, что фирма хеджировала столько своей фактической задолженности AIG, что может даже заработать 50 млн долларов, если компания развалится. Решение фирмы купить страховку в виде кредитных дефолтных свопов против AIG в конце 2007 года начало казаться разумным вложением средств. Фирма провела то, что носило внутреннее название «СУперанализ» – Самый Ужасный сценарий, – и он начал сбываться. Несмотря на это, Бланкфейн видел более серьезную проблему: косвенный ущерб другим контрагентам и остальному рынку может привести к миллиардным убыткам фирмы.

Группу провели в конференц-зал к Тиму Гайтнеру. Рядом с ним были Дэн Джестер и прилетевший утром из Вашингтона Иеремия Нортон из казначейства.

Все расселись, и Бланкфейн заметил отсутствие Джейми Даймона. «Где, черт возьми, Джейми?» – шепнул он Винкельриду, который лишь пожал плечами.

– Послушайте, мы хотели бы понять, возможно ли найти решение со стороны частного сектора, – начал Гайтнер. – Что нужно сделать?

В течение следующих десяти минут банкиры начали высказывать свои предложения, и встреча потонула в какофонии голосов: Можем ли мы заставить рейтинговые агентства воздержаться от понижения? Можем ли мы получить согласие регулирующих органов других штатов, надзирающих за дочерними компаниями AIG, на использование фирмой этих активов в качестве залога?