Текст книги "Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя"

Однако оставалось серьезное препятствие: Goldman хотел субсидируемую государством сделку. Следующим шагом было вернуться к Уоршу и спросить, готов ли Федрезерв субсидировать сделку, гарантируя самые проблемные активы Wachovia.

Во время затишья в переговорах Вайнберг взял перерыв и пошел по коридору этажа правления. Когда он проходил мимо портретов глав фирмы, он остановился у портрета Сидни Вайнберга, его деда. Сидни Вайнберг, который стал партнером Goldman в 1927 году, был воплощением старой Уолл-стрит – бизнеса, который стоял на личных отношениях и полном доверии, а не на заемных средствах и запутанных финансовых интригах. Мир его деда был уничтожен в течение последнего десятилетия, поскольку компании стремились стать публичными и начать использовать деньги акционеров для того, что оказалось слишком рискованной игрой.

Джон Винкельрид, сопрезидент Goldman, увидел Вайнберга, задумчиво глядящего на портрет.

– Мир и правда поставлен с ног на голову, – глубокомысленно произнес Винкельрид.

* * *

В воскресенье, когда ему позвонил Байрон Тротт, вице-президент в Goldman Sachs, Уоррен Баффет был дома в Омахе. Баффет не любил большинство банкиров Уолл-стрит, но обожал Тротта, кроткого человека со Среднего Запада. Полсон познакомил их годы назад, и теперь Тротт был единственным инвестиционным банкиром, которому Баффет по-настоящему доверял. «Он понимает Berkshire гораздо лучше[693]693
  «Он понимает Berkshire гораздо лучше…» – см.: http://www.berkshirehathaway.com/2003ar/2003ar.pdf.


[Закрыть], чем любой другой инвестиционный банкир, с которыми мы говорили, и – мне больно говорить об этом – зарабатывает деньги», – написал Баффет в годовом отчете Berkshire Hathaway в 2003 году. Для Баффета более щедрой похвалы не существовало.

Тротт звонил Баффету с предложением. Последние несколько недель он тщетно пытался убедить Баффета инвестировать в Goldman, но сейчас придумал нечто новое. Он раскрыл Баффету, что Goldman ведет переговоры о покупке Wachovia с помощью правительства, и хотел знать, заинтересован ли Баффет в инвестициях в объединенный Goldman – Wachovia.

Баффет не был уверен, что правильно понял Тротта. Государственная помощь? В сделке Goldman?

– Байрон, это пустая трата времени, – сказал он. – Сегодня ночью правительство поймет, что не может предоставить капитал для сделки, которая совершается бывшим работодателем секретаря казначейства и компанией отставного вице-президента Goldman Sachs и бывшего заместителя секретаря казначейства. Никоим образом. Они проснутся и поймут, что, даже если это лучшее предложение в мире, они не могут это сделать.

* * *

Джон Мак узнал многообещающие новости воскресным днем: было похоже, что Mitsubishi на самом деле сделает значительные инвестиции в Morgan Stanley. Для Мака был организовано селекторное совещание, чтобы поговорить с исполнительным директором компании Mitsubishi Нобуо Курояняги. Они обсуждали детали, когда позвонил Полсон.

– Джон, ты должен кое-что сделать, – сурово сказал Полсон.

– Что именно? – спросил Мак, объясняя, что он только что узнал, что японцы намерены заключить сделку. – Вы были так благосклонны, когда сказали – мы можем пройти через это.

– Я знаю, – сказал Полсон, – но вы должны найти партнера.

– У меня есть японцы! Mitsubishi собирается инвестировать, – повторил Мак, словно Полсон не расслышал.

– Да ладно. Мы знаем японцев. Они не собираются этого делать. Они никогда ничего не делают быстро, – сказал Полсон и предложил сосредоточиться на сделке с китайцами или с JP Morgan.

– Нет, я их знаю. Я не согласен с вами, – рассердился Мак. Он пояснил, что Mitsubishi была тесно связана с фирмой, использовала Morgan Stanley в качестве консультанта[694]694
  «…использовала Morgan Stanley в качестве консультанта…»: «Нежелательная ставка MUFG, организованная Morgan Stanley в качестве финансового консультанта, также показывает, как консервативные японские компании адаптируются к M&A США». Yuka Hayashi, Alison Tudor, MUFG off ers to buy UnionBanCal, Wall Street Journal Asia 13 августа 2008 года.


[Закрыть] во время агрессивной заявки на участие в Union Bank в Калифорнии в начале года. – Японцы редко идут на враждебное поглощение. Они наняли нас, они пошли до конца и получили эту сделку, так что они придут и к нам.

– Они не сделают этого, – вздохнул в ответ Полсон.

– Мы с вами не договоримся, – пробормотал Мак, пообещал держать его в курсе и повесил трубку.

* * *

Вызвав Кевина Уорша с заседания, Гэри Кон по телефону рассказал ему о предварительных условиях сделки Goldman – Wachovia. Они согласились, чтобы сделка прошла по цене закрытия рынка в пятницу – по 18,75 доллара, и, учитывая, что акции Wachovia прыгнули в тот день на 29 %, Кон назвал это щедрой уступкой.

А потом заговорил о главном: для завершения сделки, сказал он, Goldman нужна правительственная гарантия, защита всего портфеля ипотеки Wachovia с регулируемой ставкой – на все 120 млрд долларов.

Уорш прервал Кона на полуслове. «Мы не готовы, – сказал он. – Мы не можем выглядеть так, будто просто даем карт-бланш». Уорш, который все еще отстаивал идею слияния, объяснил, что им нужно думать о том, как сделка будет выглядеть со стороны. Он предположил, что, если они структурируют сделку так, что Goldman примет на себя первые убытки, как JP Morgan принял первый миллиард потерь Bear Stearns, прежде чем вмешается Федрезерв и гарантирует следующие 29 млрд, правительство сможет рассмотреть вариант поддержки.

* * *

Пока несколько членов совета директоров Wachovia слонялись по конференц-залу Goldman в ожидании реакции Стила, Джозефу Нойбауэру, президенту и главному исполнительному директору ARAMARK Holdings Corporation, позвонил Полсон.

Нойбауэр хорошо знал Полсона, Goldman был банкиром ARAMARK и помог Нойбауэру и фирме заработать миллионы. Но Полсон, думал он, не должен вмешиваться ни во что связанное с Wachovia и Goldman. А сейчас он звонил в разгар, возможно, самой главной сделки. Полсон звонил Нойбауэру накануне, чтобы оценить, будет ли сделка работать, но тот звонок был скорее разведкой. Теперь же переговоры достигли кульминации. Полсон мог оправдать звонок тем, что не обращался непосредственно к Стилу, но Нойбауэра волновало, что практически это было не так уж важно.

– Дело не только в Goldman Sachs, – сказал Полсон. – Я беспокоюсь за Wachovia. А вы нет?

Полсон не сказал Нойбауэру, что получил разрешение отдела этики заниматься вопросами, связанными с Goldman. Вместо этого он продолжал уговаривать его серьезно обдумать предложение Goldman, потому что совет Wachovia не оценил серьезность ситуации в мировой экономике. «Думаю, надо действовать быстро», – сказал Полсон.

Нойбауэр положил трубку и посмотрел на членов правления: «Не поверите… Это был Хэнк».

Не нужно было объяснять сюрреалистичность этого звонка. Присутствующие понимали – министр финансов только что приказал им слиться с Goldman.

* * *

В казначействе Джим Уилкинсон, глава администрации Полсона, практически спал на ходу. Полсон только что сообщил ему новости о переговорах Goldman – Wachovia и попросил совета. Должно ли правительство помочь? Уилкинсон в оцепенении ответил, что это выглядит разумно.

Но через полчаса, выпив кофе, Уилкинсон передумал. Он понял, что такая сделка – пиар-кошмар в самый неподходящий момент, во время попытки пробить TARP. Полсон потеряет всякое доверие, его обвинят в набивании карманов друзей в Goldman, теория заговора о «правительстве Sachs» будет процветать.

Уилкинсон бросился в офис Полсона с Мишель Дэвис.

– Хэнк, если вы сделаете это, вас убьют, – отчаянно сказал Уилкинсон. – Это сумасшествие.

* * *

Бен Бернанке по громкой связи разговаривал с собравшимися в конференц-зале Гайтнера Джестером и Нортоном из казначейства, Терри Чеки, Мэг Мак-Коннелл и Уильямом Дадли из Федерального резервного банка Нью-Йорка.

Уорш рассматривал новые условия соглашения Goldman – Wachovia. Стил и Кон вернулись к нему с пересмотром предыдущего предложения, которое заставляло Goldman Sachs взять первый миллиард убытков на себя, как и предлагал Уорш. Кон и Стил сказали, что намерены завершить сделку в этот же день, если правительство согласится оказать помощь. Советы директоров обеих компаний замерли в ожидании.

Собравшимся нравилась сделка, она давала Goldman стабильную депозитную базу и предоставляла Wachovia мощный инвестиционный банк и первоклассный менеджмент.

Но Гайтнер указал на недостатки. «Не станет ли Goldman выглядеть слабее, чем он есть на самом деле?» – задал он тот же вопрос, который ранее задавал Бланкфейн. Гайтнер также поинтересовался, должен ли именно Федрезерв ссужать деньги, ведь регулятором Wachovia была Федеральная корпорация страхования вкладов (FDIC).

Чеки не мог поверить в запрос Goldman. «Они ведут эти переговоры, как будто у них есть рычаги давления», – сказал он. Но он выступал против слияния и по другой причине: он был озабочен тем, что ни у одной из сторон не было достаточно времени, чтобы принять продуманное решение, это была «свадьба по принуждению».

Бернанке слушал дискуссию молча.

Потом Билл Дадли – бывший человек Goldman, который считал сделку непривлекательной для правительства, – высказал те же возражения, которые Баффет высказал несколько часов назад: это будет пиар-катастрофа.

– Что мы здесь делаем? Посмотрите на тех, кто тут: казначейство, Стил и я. Goldman повсюду. Мы должны быть осторожны.

После того как Гайтнер и Бернанке позвонили Полсону, они сошлись на том, что не могут поддержать сделку.

* * *

Когда Уорш пересказал новости Стилу и Кону, оба были поражены. Они провели последние 24 часа, пытаясь сформулировать соглашение по поручению правительства, а теперь им сказали, что этого не будет.

– Мне очень жаль, я так же разочарован, как и вы, у нас просто не хватает денег и нет разрешения, – объяснил Уорш.

Стил обиженно сказал Уоршу, что он будто бегает от одной невесты к другой. Сначала Morgan Stanley, теперь Goldman Sachs.

– Думаю, мне надо выйти, – деликатно заметил Кон.

– Нет, вы должны выслушать это, – впервые повысив голос Стил. – Вы должны сидеть здесь и слушать каждое чертово слово.

– Что вы хотите, чтобы я сделал? Скажите мне, как поступить. Вам не нравится это, вам не нравится то, – распалялся Стил. – Вы хотите, чтобы я позвонил в Citi? Я должен защитить акционеров, это моя работа. Просто скажите мне, чего, мать вашу, вы от меня хотите, потому что я устал бегать по кругу.

* * *

– Не знаю, правда ли это, но мы слышали, что Goldman объявит о сделке с Wachovia в ближайшие 24 часа, – сказал Джон Мак управленческой команде, собравшейся в его кабинете. Он был расстроен. В конце концов, только в пятницу они находились в состоянии переговоров о слиянии, которые, оказалось, ни к чему не вели.

Таубман, глава инвестиционного банкинга, был в ужасе. «Как мог Goldman Sachs, ярый противник Morgan Stanley, быть готовым взять на себя все проблемные активы Wachovia, – подумал он. – Неужели Goldman не видел огромной дыры в балансе Wachovia?» Потом его осенило. «Ублюдки, вероятно, договорились с правительством! – воскликнул он. – Это не имеет никакого смысла, если только правительство не выкупит Wachovia и не примет на себя кучу проблемных активов!»

* * *

Полсон узнал, что сделка Goldman – Wachovia была отменена, и это еще больше усилило давление на него в поисках решения для Morgan Stanley. Очевидным ответом был JP Morgan. Хотя Джейми Даймон мог сопротивляться – за прошедшие сутки Полсон пытался надавить на него уже несколько раз, и теперь Полсону снова нужно было сделать это.

– Джейми, – сказал Полсон по телефону, подключив к разговору Гайтнера и Бернанке. – Мне нужно, чтобы вы подумали о покупке Morgan Stanley. Это отличная компания с хорошими активами.

Даймон только что завершил встречу с Гао из CIC, который приходил, чтобы выяснить, готов ли JP Morgan совместно работать над заявкой на Morgan Stanley, в которой CIC приобретал дополнительные акции, а JP Morgan обеспечивал кредитную линию. Но встреча ни к чему не привела.

Даймон ожидал, что правительство попытается навязать сделку, и был непреклонен.

– Прекратите. Это невыполнимо, – сказал он твердо. – Это невозможно. Я хотел бы сделать что-нибудь для вас и для страны, но только если это не поставит под угрозу JP Morgan. – Он объяснил, что думал – сделка обойдется банку в 50 млрд долларов и грозит потерей рабочих мест. – Я не хочу этого делать, и Джон не хочет этого делать.

– Но мне нужно, чтобы вы это сделали, – продолжал настаивать Полсон.

– Мы подумаем, но это будет трудно, – через несколько секунд смягчился Даймон.

* * *

Напряженность на заседании правления Morgan Stanley была невыносимой. Роджер Альтман, банкир из Evercore, нанятый сутки назад для консультаций, говорил, что им необходимо задуматься о продаже всей фирмы. Он нарисовал сценарий судного дня, и это не всем понравилось – некоторые были убеждены, что Альтман пытался заставить их заключить сделку, чтобы получить большой гонорар.

Во время перерыва Рой Босток говорил с С. Робертом Киддером: «Мы должны уволить этого парня прямо сейчас. Убрать его отсюда. Он не помогает». Другие были обеспокоены тем, что, учитывая его тесные связи с правительством (Альтман когда-то был заместителем секретаря казначейства и до сих пор считался человеком с очень хорошими связями), он мог раскрыть информацию о состоянии фирмы государству. Это объяснило бы, почему Гайтнер оказывал такое давление на Мака, чтобы тот заключил сделку. Они не знали, что Альтман предыдущей ночью послал и-мейл Гайтнеру и сообщил, что получил назначение в Morgan, но не раскрыл никаких подробностей встречи.

Была ли это паранойя или просто недостаток сна, но атмосфера накалялась. Мак, с которым не посоветовались, нанимая Альтмана, был расстроен сильнее многих. «Я не доверяю ему», – сказал Мак, после того как на время выставил Альтмана за дверь. Он сказал, что, по его мнению, нужно использовать собственных банкиров Morgan Stanley. Он также сказал, что беспокоится по поводу раскрытия Альтману подробностей переговоров Morgan Stanley с Mitsubishi, напомнив, что директора Evercore были партнерами японской Mizuho Financial Group, соперника Mitsubishi.

– Я не знаю, чего добивается этот парень, – сказал он.

* * *

Гайтнер, находясь в своем офисе в центре города, убедился, что Morgan Stanley обанкротится, если он не завершит сделку к открытию рынков в понедельник. Ранее он пригрозил Маку, что отклонит просьбу стать банковским холдингом, если Мак не найдет значительные инвестиции или не заключит сделку слияния. «Мало быть голой банковской холдинговой компанией, – предупредил он. Как и Полсон, Гайтнер считал, что Мак ошибается в том, что Mitsubishi придет на помощь вовремя. – Какой у вас запасной план? Вам необходим запасной план».

Но не все в Федрезерве были согласны со стратегией молниеносных слияний. Стремление Гайтнера к слиянию банков стало настолько непопулярно, что некоторые руководители начали называть его eHarmony по аналогии с сервисом онлайн-знакомств. «Если мы продадим еще одного из этих парней за доллар, – жаловался Кевин Уорш, – вся эта гребаная штуковина развалится».

* * *

В 15:30 помощник Джона Мака Стейси Крук доложил, что звонит Полсон. Сидя на диване, Мак снял трубку. По телевизору за его спиной играли New York Giants и Cincinnati Bengals.

– Привет, Джон. Я на линии с Беном Бернанке и Тимом Гайтнером, – сказал Полсон.

– О’кей, – ответил Мак, – раз уж вы все на линии, могу ли я позвать своего главного юрисконсульта?

Полсон согласился, и Мак, выключив телевизор, нажал кнопку громкой связи.

– Рынки в понедельник не могут открыться без разрешения ситуации Morgan Stanley, – произнес Полсон настолько сурово, насколько был способен. – Вы долж ны найти решение. Мы хотим, чтобы вы заключили сделку.

Мак онемел.

– Вы не видите того, что видим мы, – откашлявшись, сказал Бернанке, который в таких ситуациях чаще всего молчал. – Мы пытаемся сохранить систему в безопасности. Нам действительно нужно, чтобы вы заключили сделку.

– Мы потратили много времени, работая над этим, и мы уверены, что вам необходимо позвонить Джейми, – добавил Гайтнер.

– Тим, я звонил Джейми, – раздраженно ответил Мак. – Он не хочет покупать банк.

– Нет, он купит, – сказал Гайтнер.

– Да. За доллар! – воскликнул Мак. – Это не имеет смысла.

– Мы хотим, чтобы вы сделали это, – повторил Гайтнер.

– Позвольте задать вопрос: как вы думаете, это хорошая государственная политика? – спросил Мак в ярости. – В этом городе уже потеряны 35 тыс. рабочих мест – в AIG, Lehman, Bear Stearns. И вы говорите мне, что правильно взять 45 или 50 тыс. человек, включить их в игру и уничтожить 20 тыс. рабочих мест? Я не понимаю такой государственной политики.

На другом конце провода воцарилась тишина.

– Речь идет о здравом смысле, – бесстрастно произнес Гайтнер.

– Слушайте, я с огромным уважением отношусь к вам троим и к тому, что вы делаете, – сказал Мак. – Вы патриоты, и никто в нашей стране не может в достаточной мере отблагодарить вас. Но я не буду этого делать, просто не буду. Я не поступлю так с 45 тыс. человек, которые здесь работают.

После этого он повесил трубку.

* * *

В Goldman Sachs царило напряжение. «Мы получаем статус банковской холдинговой компании, – объявил только что поговоривший с Гайтнером Бланкфейн вошедшему в кабинет Кону. – Это должно было случиться». Когда Федрезерв по факсу прислал проект пресс-релиза, Бланкфейн увидел, что еще одному учреждению, место для названия которого пустовало, будет предоставлен тот же статус. «Должно быть, это Morgan Stanley», – подумал он. Звонок Маку в пятницу утром, должно быть, сработал.

Кон, который весь день не ел, уселся на диван и начал ковырять вилкой в омлете. Он улыбнулся. Наконец-то они вышли из леса. Теперь все, что им оставалось, – это заставить директоров подписать выполнение заявления. Они организовали селекторное совещание через пять минут.

Когда все подключились, Бланкфейн начал: «У меня наконец есть хорошие новости…»

* * *

Когда в тот день Гао поздно вернулся в Morgan Stanley, он узнал, что фирма занималась переговорами о слиянии с Mitsubishi. Он подозревал что-то неладное и раньше, потому что Мак замедлил переговоры, но он не мог поверить, что тот собирался заключить сделку с японцами! Он думал, правительство США благословило соглашение с CIC, основываясь на разговоре Полсона с вице-премьером Госсовета КНР Ван Ци Шанем накануне вечером. В бешенстве он вызвал всю свою команду из конференц-зала и вышел из здания, даже не попрощавшись.

* * *

Банкиры Morgan Stanley все еще ждали, чтобы понять, состоится ли сделка с Mitsubishi. Они узнали, что Федрезерв собирался предоставить им статус банковского холдинга, но Гайтнер по-прежнему настаивал, что к понедельнику фирме необходимы большие инвестиции как знак доверия к компании. Mitsubishi прислал предложение, «декларацию о намерениях» приобрести до 20 % фирмы[695]695
  «…Mitsubishi прислала предложение, „декларацию о намерениях“ приобрести до 20 % фирмы…»: Louise Story, Morgan Stanley Secures Japan Deal; Mitsubishi UFJ to Pay $ 9 billion for 21 % Stake in U. S. Firm, New York Times, 1 октября 2008 года.


[Закрыть] за 9 млрд долларов. Но Таубман и Киндлер знали: это было письмо, а не нерушимый договор. Они просто надеялись, что инвесторы на рынке поверят японцам на слово и будут верить им больше, чем Полсон и Гайтнер.

Киндлер и Таубман изучали письмо и посмеивались над новостями о выходных, полных переговоров о слиянии. Различные СМИ сообщали старые новости и старые слухи. Гаспарино заявил, что Morgan Stanley собирается заключить сделку либо с Wachovia, либо с CIC. «Самый чертовски опасный человек на Уолл-стрит», – вздохнул Киндлер.

Наверху Мак через переводчика разговаривал по телефону с исполнительным директором Mitsubishi Нобуо Куроянаги, пытаясь закрепить положения письма.

– Тим Гайтнер на линии, – шепотом прервал его ассистент.

– Скажите, что я не могу говорить сейчас и перезвоню, – прикрыв микрофон, сказал Мак.

Через пять минут позвонил Полсон. «Я разговариваю с японцами и перезвоню, когда закончу», – сказал Мак.

Через две минуты Гайтнер перезвонил. «Он говорит, что должен поговорить с вами, и это важно», – снова прервал Мака ассистент.

Мак был в миллиметре от достижения соглашения. Он посмотрел на помогавшую со сделкой Джи-Ён Ли и прошептал: «Заткните уши».

– Скажите ему, чтобы шел в жопу, – сказал Мак ассистенту. – Я пытаюсь спасти свою фирму.

* * *

«Слава богу, мы проскочили!» – воскликнул Джейми Даймон, проносясь по представительскому этажу JP Morgan в кабинет Джимми Ли, где ночевала управленческая команда в ожидании следующего распоряжения. Они ждали, наблюдая за игрой Ryder Cup и New York Giants и поедая стейки из Palm.

– Только что звонил Мак, – выдохнул Даймон. – Они получили 9 млрд от японцев!

* * *

В 21:30 новости попали в прессу[696]696
  «В 21:30 новости попали в прессу…» – 21 сентября 2008 года Федрезерв опубликовал следующее: «Совет Федрезерва в воскресенье… одобрил заявления Goldman Sachs и Morgan Stanley стать банковскими холдинговыми компаниями». См.: http://www.federalreserve.gov/newsevents/press/bcreg/20080921a.htm.


[Закрыть]. Goldman Sachs и Morgan Stanley станут банковскими холдингами. Переломное событие: два крупнейших инвестиционных банка страны, по существу, заявили о смерти своей бизнес-модели, чтобы спасти себя. New York Times описывала это как «шаг, принципиально перестраивающий эпоху больших финансов, которые определяли современный золотой век», и «прямое признание того, что их модель финансирования и инвестиций стала слишком рискованной».