Текст книги "Сознательный бизнес"
Автор книги: Фред Кофман
Жанр: О бизнесе популярно, Бизнес-Книги
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)
Духовное снаряжение
В какой-то момент, во время занятий скалолазанием, я замер, будто парализованный. Мне никак не удалось увидеть место, за которое я мог бы зацепиться рукой или на которое поставить ногу. Ситуация выглядела безнадежной. Я крикнул инструктору, что не могу двигаться дальше. Он указал мне на точку опоры для правой ступни. «Я вижу ее, но не могу понять, за что ухватиться рукой», – в панике крикнул я в ответ.
Его совет меня шокировал: «Просто сделай шаг. Поднявшись, ты сможешь увидеть то, чего не видишь сейчас». «Ты рехнулся? – завопил я в ответ. – А если я ничего не найду?»
«Если ты ничего не найдешь, – спокойно ответил он, – то просто падай, доверившись страховке, и пробуй снова».
Порой ситуации, когда я не вижу места для следующего шага, возникают и в реальной жизни. Я беспокоюсь о том, что могу потерять работу или что-то испортить. Возможно, что и в этих ситуациях мне стоит последовать совету инструктора: сделать шаг и просто поверить в то, что мое новое положение откроет путь, который я пока не вижу. «Что случится, если я ничего не найду?» – «Доверьтесь страховочному снаряжению и попробуйте снова».
В реальной жизни страховочное снаряжение представляет собой набор физических предметов. Однако часто нам нужна и духовная страховка. Я обнаружил, что комфорт возникает благодаря системе духовной безопасности, или набора ценностей, целей и черт поведения, о котором я не забываю даже в моменты самого сильного напряжения. Каким бы бизнесом я ни занимался, я должен делать его сознательным. Сознательность гарантирует успех за пределами успеха.
Успех за пределами успеха концентрируется на сущности, а не на поверхностных ценностях, на безусловных целях, на целостности процесса, а не исходе. Даже если победа вам не гарантирована, вы можете все равно играть в любую игру с полным воплощением своих ценностей. Вне зависимости от результата вы можете продемонстрировать такие замечательные черты, как справедливость, смелость, уважение, решительность и изобретательность перед лицом любой проблемы. Действия в соответствии с вашими самыми высокими ценностями создают ощущение внутренней удовлетворенности. Даже если вы не преуспеете, то испытаете гордость за свое честное поведение. Да, вы столкнетесь с горечью потери, разочарованием от поражения и последствиями неудачи, но сможете справляться с ними с должным самообладанием. Все это лишь мелкая рябь в море уверенности в себе.
Доверие к себе не может зависеть от успешности исхода. Результат любой деятельности имеет свои риски. Вне вашего контроля существуют тысячи факторов, способных нарушить даже идеально продуманные планы. Непоколебимая уверенность основывается на успехе за пределами успеха, на реализации ваших глубочайших ценностей перед лицом самых сложных обстоятельств. Философия успеха за пределами успеха позволяет вам справляться с рисками, которые при ее отсутствии казались бы непреодолимыми. Она наделяет вас уверенностью в способности сделать все, на что вы способны: даже если ваших действий будет недостаточно для достижения нужного вам результата, их вполне хватит для поддержания у вас чувства достоинства и самоуважения. Ощущение безопасности в самых рискованных условиях позволяет вам наслаждаться полнотой жизни.
В главе 3 я рассказал о «Бхагавад-гите», индийском эпосе о войне, или, в более общем смысле, о том, как встречать сложные обстоятельства с должным доверием к себе. Широко известно, что уроки «Гиты», лежат в основе карма-йоги, или йоги действия. Слово «йога» происходит от того же корня, что и английское слово «yoke (коромысло, узы или соединение)», и означает «связывать вместе», точно так же как слово «религия» происходит от латинского слова religare с тем же смыслом. Йога – это дисциплина воссоединения материального с духовным, а карма-йога представляет собой способ делать это через полную самоотдачу. Согласно «Гите», человек, перестающий беспокоиться об итоге и действующий в соответствии со своими высочайшими ценностями, способен пребывать в комфорте своей безусловной целостности.
В книге «Бхагавад-гита» Кришна учит Арджуну сражаться в собственной войне в духе успеха за пределами успеха. Выражаясь языком современной психологии, Кришна инструктирует Арджуну, как оставаться в состоянии «потока» и превращать любую деятельность – и даже конфликт – в оптимальный опыт. Первый же его запрет представляет собой ключ к достижению успеха за пределами успеха, речь идет о том, чтобы забыть о результате и действовать в соответствии с вашей подлинной природой и достоинством: «Утвердись в йоге, о Арджуна, исполняй свой долг, отбросив привязанности и став равным к успеху и неудаче. Такая уравновешенность называется карма-йогой… Сражайся, относясь одинаково к счастью и горю, к потере и приобретению, к победе и поражению. Так ты избегнешь греха». В этом и заключается суть умиротворенности как духовного страховочного снаряжения, превращающего любую опасную ситуацию в благородный вызов.
Подобно тому, что нам рассказывают дзенские картинки о поиске быка, Кришна наставляет Арджуну не сторониться действия. Советуя ему исполнить свой долг как воина, купца или другого профессионала, он объясняет: «Человек, отказавшись от действий, не освободится от последствий прошлых деяний и простым отречением не достигнет совершенства. Исполняй предписанный долг, ибо деяние лучше недеяния». Освобождение происходит благодаря отказу от привязанности к результатам и подчинению каждого действия вашим высочайшим ценностям.
Мои повседневные дела вполне обычны, но я нахожу в них полную гармонию.
Я ни к чему не привязан и ничего не отвергаю. У меня нет ни препятствий, ни конфликтов.
Кому важны богатство и честь?
Сиять способен даже самый бедный.
Моя чудесная сила и духовная активность – это носить воду из колодца и дрова из леса.
Просто, но не совсем
Я начал эту книгу с рассказа об источниках выдающихся результатов, достигнутых компаниями и отдельными людьми. Я определил три измерения успеха: «оно», «мы» и «я». В безличном «оно» – измерении цель состоит в достижении целей компании, повышении ее способности действовать так же и в будущем и в обеспечении достойной отдачи на инвестиции акционеров. В межличностном измерении «мы» цель состоит в создании согласованных, доверительных и взаимоуважительных отношений и сообщества с единой целью и ценностями, с которыми люди чувствуют единение. В личном «я» – измерении цель состоит в том, чтобы жить в состоянии потока, ощущении трансцендентного счастья, которое приходит благодаря жизни в целостности с принципами и идеалами человека.
Я описал семь качеств сознательного бизнеса, которые поддерживают выдающиеся компании и выдающуюся жизнь: безусловная ответственность, необходимая целостность, онтологическое смирение, подлинное общение, конструктивные переговоры, безупречная координация и эмоциональное мастерство. Хотя эти концепции основаны на здравом смысле, на практике их применение встречается крайне редко. В теории все это кажется простым, но на практике все оказывается совсем иначе. Причина в том, что эти практики основаны на сознательности. Человек не может нормально работать, если воспринимает свою работу как неизбежное зло, с которым нужно смиряться лишь для того, чтобы приобрести средства для удовлетворения своих основных потребностей. Для развития этих навыков необходимо воспринимать свою работу как «любовь в своем видимом проявлении». И тогда профессиональная деятельность человека – и сама его жизнь – превращается в творчество, направляемое желанием скорее услужить другим, чем воспользоваться их услугами.
В этой книге я призвал вас научиться воспринимать работу как арену для умелого выражения ваших базовых ценностей. Я просил вас пройти вместе со мной по путям, которые традиционно не пересекаются с бизнесом. Теперь же в конце путешествия мы замыкаем круг. Я приглашаю вас освоить эти навыки и выйти на рынок с рукой помощи. Как гласит старая арабская поговорка, во внешнем мире ничего не изменится, изменитесь вы сами, а следовательно, изменится и все вокруг вас. Мастера дзен советуют: «Перед тем как достичь Просветления, рубите дрова и носите воду. Достигнув Просветления, рубите дрова и носите воду». Надеюсь, что, обретя более высокий уровень сознательности, мы с вами сможем вместе выйти на рынок и поддержать процесс освобождения людей. И тогда мы можем понять, что наша компания и наша работа – это нечто иное, как еще одно проявление видимого и ощущаемого Бога, описанного Платоном.
Эпилог
Безопасность – по большей части предрассудок. В длительной перспективе избегать опасности не безопаснее, чем идти ей навстречу. Жизнь – либо дерзкое приключение, либо ничто.
Хелен Келлер
«Что бы ни случилось там, наверху, – сказал повар нашей экспедиции, – вы изменитесь навсегда. Вы уже не вернетесь обратно прежними». Федерико наблюдал за нашим отправлением взглядом человека, который все видел и все знает. Ему уже приходилось видеть людей вроде нас, постоянно устремляющихся в направлении верхушек Анд.
Наше восхождение началось в темноте при температуре около нуля. Встав после бессонной ночи, мы едва могли видеть пик Аконкагуа на высоте километра над нами. Я покидал лагерь с волнением и постоянно думал «Наконец-то этот день настал». Я трясся, но не от холода, а от беспокойства: смогу ли покорить гору? Хотя я тренировался уже два года, все равно казался себе обычным любителем полазить по горкам в выходные, а не серьезным скалолазом. Что, черт возьми, я делаю на высоте нескольких километров? Я еще никогда не оказывался так высоко. Шансы на успех? В лучшем случае, наполовину.
Восхождение было для меня условной целью, т. е. возможностью без гарантии успеха. Я не мог контролировать погоду – снежный шторм мог накрыть вершину в любой момент. Я не мог контролировать свое тело и гарантированно избежать неожиданностей. Я не мог даже контролировать собственный мозг: в любой момент я мог передумать и двинуться домой. Тем не менее я был уверен в себе. У меня была и безусловная цель, которую я мог достичь вне зависимости от внешних обстоятельств. Она звучала так: идти, пока я не упадешь. Я собирался подниматься на гору, пока не вырублюсь. Трасса была не особенно опасной. С помощью проводника я мог бы спуститься вниз даже в обессиленном состоянии. Я не знал, смогу ли добиться успеха, но был уверен, что мне по силам добиться успеха за пределами успеха.
Что мог я вынести из этой ситуации более важное, чем успешное восхождение? Я поднимался в гору не для того, чтобы покорить вершину, а чтобы познать какую-то более глубокую и важную истину о самом себе. Я воспринимал эту экспедицию как важный опыт обучения и изменений. Это было духовное путешествие, из которого я надеялся вернуться на рынок с рукой помощи. Я хотел вернуться домой с «прирученным быком», с миром, полнотой и непоколебимым ощущением благополучия вне зависимости от обстоятельств. Я хотел выяснить, кто я такой на самом деле, и испытать вкус счастья даже не в самых приятных обстоятельствах. Однако, приблизившись к пику своего путешествия, я понял, что обучение – это палка о двух концах. Оно открывает новые возможности, закрывая при этом другие. Изменения необратимы. Комментарии повара напомнили мне о книге Карлоса Кастанеды «Путешествие в Икстлан». В последней главе учитель дон Хуан говорит:
«Если ты выстоишь… то окажешься на совершенно незнакомой земле… Первая реакция любого из нас в этом случае – поскорее вернуться домой. Но обратной дороги нет… То, что осталось там, позади, – потеряно навсегда… все, что мы любили и что ненавидели, все, чего желали и за что цеплялись, все это осталось далеко-далеко позади. Но чувства человека не умирают и не меняются. Поэтому маг отправляется в долгий путь домой, зная, что никогда не дойдет и что на земле нет силы, способной возвратить его в те места и к тем людям, которые им любимы…. А восприятие – это все. Изменится оно – изменится сам мир»[113]113
Castaneda C. Journey to Ixtlán. – New York: Simon and Schuster, 1991. Р. 265–266; рус. изд.: Кастанеда К. С. А. Путешествие в Икстлан. Москва; Киев: София, 2013.
[Закрыть].
Для того чтобы проиллюстрировать эту идею, дон Хуан приглашает друга, шамана дона Хенаро, чтобы тот рассказал свою историю столкновения со знанием. Как-то раз, возвращаясь домой из полей, дон Хенаро встретился со своим союзником (так в книге называются духи-наставники) и вступил с ним в противостояние:
«Я схватил союзника. Он начал вращаться и закрутил меня. Но я его не отпускал. Мы неслись сквозь пространство, вращаясь с такой скоростью и силой, что я перестал вообще что-либо видеть. Вдруг я почувствовал, что снова стою на твердой земле. Я осмотрел себя. Союзник меня не убил. Я был цел. Я был самим собой! Я понял, что победил и что теперь у меня есть собственный союзник! Я запрыгал от радости. Какое это было чувство!
Потом я осмотрелся, пытаясь сообразить, где я. Все вокруг было мне незнакомо. Я подумал, что союзник, должно быть, унес меня по воздуху далеко от того места, где я его схватил. Я сориентировался по сторонам горизонта и решил, что дом мой где-то на востоке. И я пошел на восток…
– И каким же был конечный результат твоего опыта, дон Хенаро? – спросил я.
Они оба расхохотались. ‹…›
Путешествие Хенаро не имело конечного результата. И не имеет до сих пор. И не будет иметь никогда. Потому что Хенаро все еще находится на пути в Икстлан…
– Я никогда не дойду до Икстлана… – проговорил дон Хенаро»[114]114
Castaneda C. Journey to Ixtlán. – New York: Simon and Schuster, 1991. Р. 260–264.; рус. изд.: Кастанеда К. С. А. Путешествие в Икстлан. Москва; Киев: София, 2013.
[Закрыть].
Подобно тому как ваше тело меняется во время восхождения на гору, опыт, связанный с обучением, меняет вашу ментальную модель. То, что вы узнаете, меняет ваш мир – и вас самого как личность, изучающую этот мир. Духовное путешествие не имеет обратного пути, поскольку «дома», который вы оставляете за спиной, уже не существует, как не существует и вас в том виде, в каком вы покинули дом. Когда вы пересекаете ворота знания, реальность становится иной. Вот почему шаманы предупреждают: вы должны встретить новое знание с безупречным духом воина, готового встретить смерть; сама смерть понимается не как физическая кончина, а как потеря старых знакомств и связей.
Солнце уже поднялось высоко. Восхождение продолжалось более шести часов. Я устал, а самый сложный участок пути еще был впереди. Мне уже доводилось слышать страшилки об участке под названием Ла Каналета – это осыпь, после каждого шага вы немного откатываетесь назад. Я знал, что преодоление этого короткого участка займет у нас не менее двух часов, и то если мне удастся не сломать ногу и не потерять сознание от изнеможения. В процессе подготовки к восхождению мы с товарищами считали Ла Каналету главным испытанием. Я люблю представлять себе главную цель или событие, определяющее финал. Это делает жизнь проще – преодолевая что-то, вы достигаете успеха. Если нет, вы терпите поражение. Однако в данном случае это было не совсем верно. Важные путешествия представляют собой процессы, а не отдельные события. Они требуют постоянной энергии, а не разового всплеска. Для них важно, чтобы путешественник развил в себе физическую, эмоциональную, умственную и духовную стойкость.
Фраза «Тренируйся упорно, совершай восхождение легко» превратилась в мой девиз. Я стал считать упорство постоянной практикой, более важной задачей, чем обязательство покорить вершину. Каждая проблема в моей жизни обернулась возможностью для тренировки. Проблемы в бизнесе и личной жизни становятся весами, позволяющим «качать мышцы», необходимые для восхождения. Врачи становятся спарринг-партнерами. Этот сдвиг позволил мне не ограничиваться рамками своих личных способностей. Подобно тому как каждый альпинист нуждается в партнере, способном удерживать его веревку, мне нужна была поддержка друзей. А мои партнеры по восхождению нуждались в моей поддержке. Мы помогали друг другу преодолевать все сложности; мы стали теми, кого Карлфрид Граф фон Дюркгейм называет «друзьями на Пути».
«Человек, вставший на истинный Путь, не будет обращаться в сложные времена к другу, предлагающему ему убежище и помогающему выжить его прежней личности. Вместо этого он станет скорее искать кого-то, кто готов добросовестно и настойчиво помогать ему рисковать собой, чтобы он мог переносить страдания и смело преодолевать их. Только тогда, когда человек подвергает себя самоотречению, в нем рождается стойкость. В этом и состоит достоинство смелости. Таким образом, цель такой практики состоит не в том, чтобы развить отношения, позволяющие человеку обрести гармонию и мир в условиях, когда ничто не способно его обеспокоить. Напротив, эта практика должна научить его подвергаться нападениям, возмущению извне, изменениям, оскорблениям и побоям – иными словами, он должен решиться на то, чтобы отказаться от видимой гармонии, отсутствия боли и комфортной жизни. Именно тогда он научится вести битву с противостоящими ему силами, подстерегающими во внешнем мире»[115]115
Цит. по: Paul J., Paul M. Do I Have to Give Up Me to Be Loved by You?: Workbook, 2nd ed. – Center City, MN: Hazelden, 2002. Р. 180.
[Закрыть].
Даже после многих тренировок большинство из нас не смогли покорить вершину. Из двенадцати человек, начавших восхождение, до вершины дошли лишь четверо, и этот путь занял у них почти две недели. Между теми, кто свернул с пути, и теми, кто продолжал восхождение, не было особых различий – все мы тренировались одинаково, однако высотная болезнь и ночь, проведенная под ветром со скоростью около 100 км/ч, заставили восьмерых вернуться. Я посмотрел на трех своих партнеров и задался вопросом, что именно отличает нас, оставшихся, от остальных. Разумеется, мы чувствовали себя так же плохо, как и они. Но я заметил еще одну вещь: мы четверо ранее занимались марафонским бегом. Бег по марафонской дистанции требует огромной выносливости. Сохранение выбранного курса – это не физическая, а духовная задача. Казалось, что только мы готовы выносить больше боли во имя трансцендентной цели.
Это нельзя было назвать стоицизмом – в каком-то отчасти порочном смысле мы наслаждались болью. Так, в один из дней я сказал своему товарищу по палатке: «Господи, я чувствую себя просто ужасно! Голова вот-вот взорвется, живот болит, я устал до смерти, у меня даже болят зубы! Мне так плохо, как не было во всю жизнь!» А затем, со слезами на глазах и улыбаясь, я добавил: «Но я так счастлив!»
Конечно же мы с друзьями совсем не мазохисты. На самом деле мы любим получать радость от жизни. Однако во время марафонов или покорения гор начинаешь хорошо понимать разницу между радостью и удовольствием. Чиксентмихайи пишет:
«Наслаждение… не всегда приятно, и время от времени оно может быть довольно напряженным. К примеру, скалолаз может замерзать, находиться в состоянии полного изнеможения и опасности, упасть в бездонную пропасть, однако он вряд ли захочет оказаться в этот момент в каком-то другом месте. Пина-колада под пальмой на берегу бирюзового океана может казаться ему идиллической картиной, но она не идет ни в какое сравнение с волнением, которое он испытывает, стоя на горном хребте под порывами ветра… В какой-то момент оно может быть одновременно физически болезненным и умственно напряженным; однако это состояние питает наш дух, поскольку свидетельствует о нашем триумфе над энтропией. Наслаждение – это основа для воспоминаний, которые в ретроспективе обогащают нашу жизнь и придают нам уверенность для того, чтобы смотреть в будущее»[117]117
Mihaly Csikszentmihalyi. Good Business. Р. 29–30.
[Закрыть].
После двух часов мы все же смогли преодолеть Ла Каналету. Мои мышцы болели, легкие горели, а мне предстояло подняться еще на триста метров вверх. Я серьезно подумывал сдаться. Безвольно облокотившись на альпеншток, я жадно дышал разреженным воздухом в полном истощении. Я не мог представить себе ни то, как буду идти дальше, ни то, как буду возвращаться вниз. И в этот момент я вспомнил о своей верности безусловной цели – идти, пока не упадешь. Я решил продолжать движение, пока не вырублюсь – и мне казалось, что это произойдет довольно быстро. Затем мне в голову моментально пришла мысль, ударившая меня, будто лавина: отсюда до вершины осталось конечное количество шагов, и я пройду их шаг за шагом. Поэтому я сделал шаг, затем другой, а затем и еще один. Я перестал беспокоиться о вершине, об успехе, о том, чтобы достичь цели. Мой мир свелся к следующему шагу, а затем еще к одному.
Я почувствовал неожиданный прилив энергии. Источник его был мне совершенно непонятен. Он возник где-то за пределами человека, о котором я думал как о «себе». Это состояние сложно описать словами. Все, что я знаю, это то, что я превратился в какое-то «не-я», продолжавшее идти вперед независимо от физической усталости. И хотя мне еще предстоял путь наверх, я уже обрел свой дар. Достигнув границ своих личных сил, мне удалось найти способ достичь чего то большего. И это было куда более драгоценным, чем любая фотография покоренной вершины или право похвастаться. Я достиг пика опыта до того, как добрался до пика вершины.
Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня
…И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая.
Реализация на практике дисциплин, описанных в этой книге, – дело значительно более простое, чем покорение пика Аконкагуа, но не менее требовательное. Жизнь с безусловной ответственностью, реализация в практике ваших важнейших ценностей и смиренное признание того, что ваша истина не универсальна, – все это требует глубокой убежденности. Для аутентичной коммуникации, проведения конструктивных переговоров и безупречной координации необходимо больше настойчивости, чем есть у большинства людей. Хорошая новость состоит в том, что все это не сложнее, чем преодоление марафонской дистанции. Плохая же новость – это и не проще, чем марафон. Единственный способ достижения успеха – это упорные тренировки. Постоянные тренировки с использованием всего, что дает вам жизнь, позволяют вам перепрыгнуть через собственную голову. Эти занятия побуждают вас постоянно расти. Они раскрутят вас с такой скоростью и силой, что вы можете перестать видеть окружающее прежними глазами. Они заведут вас так далеко, что вы, возможно, уже никогда не сможете вернуться в Икстлан.
Время от времени проблемы будут казаться непреодолимыми, а неудачи неизбежными. В такие моменты вам понадобится сообщество, помогающее вам постоянно ставить себя на грань самоотречения, для того чтобы внутри вас возникло нечто твердое и цельное. Делая шаг за шагом, вы можете достичь целей, которые прежде считали недостижимыми. Возможно, вам это не удастся. Однако, даже если вы потерпите неудачу, ваше стремление к успеху за пределами успеха приведет к поразительным сдвигам, глубину которых вы сейчас даже не можете себе представить. Как уже говорилось, ни один человек, пустившийся в это путешествие, не остается прежним. Вне зависимости от того, что происходит, вы меняетесь навсегда.
Этот Путь не имеет возврата и никогда не заканчивается. Нам некуда добираться. У нас нет последней вершины, которую нужно завоевать. Человеческий дух способен стремиться лишь выше и выше. Каждый раз, когда я чувствовал, что добрался до вершины и контролирую происходящее, передо мной обязательно возникает задача, более масштабная, чем моя способность реагировать на нее. Однако я обрел мир и удовлетворенность в успехе за пределами успеха. Я уверен, что с помощью своих умелых действий я всегда смогу взять на себя ответственность, действовать целеустремленно и выражать свои непреходящие ценности. У меня нет сомнений, и мне негде скрываться. Успех за пределами успеха – это моя безусловная ответственность. Иногда я мечтаю о том, чтобы вернуться назад – обвинять других, чувствовать себя жертвой, предаваться бессознательным действиям. Однако пути назад нет. Осведомленность необратима. Как только у вас откроются глаза, вы уже не сможете притворяться слепым. Вы можете одурачить других, но не самого себя. Разумеется, вы можете вести себя безответственно или неэтично, но вы не можете избежать знания о том, что поступаете именно так.
Когда-то знаменитого альпиниста Джорджа Мэллори спросили, почему он хочет покорить Эверест. «Потому что он есть», – ответил Мэллори. Когда люди спрашивают меня, почему они должны взять на вооружение практики, о которых рассказывается в этой книге, я хочу дать им тот же ответ. Если вы чувствуете, что можете проигнорировать эти идеи, то продолжайте жить, как жили. Однако если вы уже дочитали книгу до этого места, то, боюсь, у вас нет выбора. Вы можете думать, что не воспользуетесь этим материалом, но если вы еще не отложили эту книгу, то вы обречены. Вы уже притянуты к этой задаче, как альпинист к горе. Как ни парадоксально, высочайшая свобода – это дисциплина без выбора. Представьте себе, что вы находите бумажник с тысячью долларов наличными и водительским удостоверением. Думаете ли вы, что у вас по-настоящему есть выбор относительно того, что с этим делать? Вы можете фантазировать насчет того, что оставите его себе, но знаете, что в реальности этого не сделаете. Когда вы достигаете определенного уровня сострадания и морального развития, у вас просто не остается выбора.
В процессе реализации практик, описанных в этой книге, вы можете столкнуться с немалыми сложностями, такими как отчуждение и ожесточение. Вы можете противостоять циничным или недоброжелательным коллегам. Я не знаю ни одного способа избежать этих проблем. Но я предлагаю вам считать их знаками вашего прогресса. При восхождении в горы дискомфорт представляет собой признак набора высоты; в жизни же это признак роста. Вы должны найти смысл в дискомфорте, видеть в нем возможности, помогающие сохранять прежний курс. Лично я нахожу подпитку в словах далай-ламы. Достигнуть мира во всем мире через внутреннюю трансформацию личностей становится все сложнее, как-то сказал он, а затем добавил: «и это – единственный путь». Личное, организационное и социальное развитие – это выражение мира во всем мире.
Хотя каждый человек меняется внутри себя, мир способна изменить лишь небольшая группа преданных своему делу личностей. Выражаясь словами Маргарет Мид, «никогда не верьте тому, что несколько неравнодушных людей не могут изменить мир. Поскольку, несомненно, только они это всегда и делали». Мне пришлось покорять гору в одиночку, однако я черпал силу у своих спутников. Когда я спотыкался, они поддерживали меня. Когда спотыкались они, я приходил им на помощь. В результате такого путешествия между людьми возникает невероятно глубокая и тонкая интимная связь, при которой мы не просто нужны друг другу, а жизненно необходимы для выживания. И когда мы спускались с горы, я мог почувствовать, что нас соединяют новые узы. Мы все работали и в одиночку и вместе. Теперь мы обладали знанием о том, что помогли друг другу преуспеть. Мы почувствовали глубокое уважение друг к другу, почти преклонение. Это было невероятно важно. Двигаясь вниз к лагерю, я вдруг увидел новый смысл в старой истории про подарок раввина.
Эта история рассказывает о монастыре, переживавшем сложные времена. Когда-то сильный орден сильно пострадал после антиклерикальных выступлений в XVII–XVIII веках и роста секуляризма в XIX веке. Множество построек в монастыре было разрушено, он сократился до невероятных пределов – одного здания, в котором оставалось всего пятеро: аббат и четверо монахов, каждому было уже за семьдесят лет. Было очевидно, что монашеский орден умирает.
В чаще, окружавшей монастырь, стояла небольшая хижина, в которой время от времени селился раввин из соседнего городка. За многие годы, проведенные в молитве и созерцании, старые монахи приобрели экстрасенсорные способности, поэтому могли всегда почувствовать, когда раввин находится в своем уединенном жилище. «Раввин в лесу, раввин снова в лесу», – шептали они друг другу. Мучась над неразрешимой проблемой угасания своего ордена, аббат внезапно решил отправиться к хижине и спросить у раввина, нет ли у того какой-нибудь идеи для спасения монастыря.
Раввин радушно поприветствовал аббата в своем жилище. Однако, когда аббат объяснил цель своего визита, раввин мог лишь ему посочувствовать. «Я знаю, в чем дело, – воскликнул он. – Людей покинул дух. То же самое происходит и в моем городе. Почти никто больше не приходит в синагогу». Старый аббат и старый раввин заплакали. Затем они почитали отрывки из Библии и поговорили на разные философские темы. Аббат собрался уходить. Собеседники обнялись.
«Прекрасно, что мы смогли встретиться после стольких лет, – сказал аббат, – но я так и не смог решить задачу, из-за которой сюда пришел. Неужели нет ничего, что бы вы могли сказать мне, совета, который вы могли бы дать мне, чтобы спасти мой умирающий орден?»
«Прошу прощения, но нет, – ответил раввин. – У меня нет для вас совета. Единственное, что я могу сказать вам: Мессия – это один из вас».
Когда аббат вернулся в монастырь, его монахи собрались вокруг него и спросили: «Что сказал раввин?»
«Он не смог помочь, – ответил аббат. – Мы плакали и вместе читали Библию. Единственное, что он сказал, когда я уходил – и это было крайне загадочно, что Мессией является один из нас. Я не знаю, что он имел в виду».
Спустя время старые монахи все еще размышляли над словами раввина, пытаясь осмыслить их важность: Мессия – один из нас? Имел ли он в виду кого-то из монахов? Если да, то кого? Может быть, самого аббата? Возможно, ведь он был нашим отцом на протяжении целого поколения. С другой стороны, он мог иметь в виду брата Томаса. Конечно, ведь брат Томас по настоящему святой и просветленный человек. Разумеется, он не имел в виду брата Элреда, ведь тот бывает несдержанным и своенравным. Однако, несмотря на то что брат Элред иногда раздражает, он чаще всего оказывается прав. Может быть, раввин и имел в виду брата Элреда? Но уж точно не брата Филиппа, слабовольного, почти невидимого. Однако каким-то фантастическим образом он всегда оказывается на месте, когда вы в нем нуждаетесь. Может быть, Мессия – это Филипп? Разумеется, раввин имел в виду не меня самого. Я всего лишь обычный человек. А если нет? Что, если Мессия – это я? О Господи, только не я. Я не могу бы столь великим, правда?
Размышляя таким образом, старые монахи начали относиться друг к другу с невиданным дотоле уважением, думая о том, что один из них может быть Мессией. А думая о том, что Мессией могут оказаться они сами, они принялись относиться с таким же уважением и к самим себе.
Лес, в котором находился монастырь, был так красив, что люди приходили сюда устроить пикник на небольшой лужайке, побродить по тропинкам, помолиться в полуразрушенной часовне. Постепенно они начали ощущать ауру поразительного уважения, которая теперь окружала пятерых старых монахов, распространялась от них во все стороны и пропитывала всю атмосферу этого места. В этом месте было что-то странно привлекательное, притягивающее. Люди не осознавали, почему они стали все чаще возвращаться в монастырь, проводить там свои праздники, играть или молиться. Они начали приводить с собой друзей и показывать им это особое место. А их друзья начали приводить своих.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
