Текст книги "Тень Энвижен"

– Вы правы на все сто, – весело согласилась Сюзьен, – я предложу вам нечто более свежее – результаты генетической экспертизы ваших детей. Подделывать их нет смысла – экспертизу всегда можно повторить. А ведь завещание старого Гримвэйда все еще в силе.

В глазах Ольги мелькнула растерянность, и она сразу утратила весь свой светский лоск, приобретенный за годы вращения в семье Нортонов.

– Что за чушь, – тон ее неожиданно стал грубым. – Какую еще экспертизу, кто ее делал? Дерек не станет делать никакой экспертизы, он мне доверяет.

Улыбнувшись, Сюзьен достала из папки распечатку и подала Ольге.

– Прошу ознакомиться. Результаты генетической экспертизы на девяносто девять и девять десятых удостоверяют, что Сильвия Нортон не является бабушкой Тэдди и Лили.

– Сука! – Ольга судорожно скомкала листки и стиснула их так, что побелели пальцы. – Старая сука, так вот почему она изменила завещание!

– Попали в точку, – согласилась Сюзьен.

– А вы… вы шантажистка, вы не имеете право разглашать эти данные, – глаза Ольги, яростно вспыхнули, – я засажу вас в тюрьму, от вашего агентства камня на камне не останется!

Сюзьен добродушно развела руками.

– Разве я вас шантажирую? Я всего лишь пришла предложить услуги по сокрытию информации. Если вы считаете это шантажом, можете заявить в полицию и обратиться в суд. Непременно передайте туда распечатку, которую вы сейчас комкаете – она послужит свидетельством моего злоупотребления информацией. Без нее вам не поверят. Думаю, вся Австралия будет с интересом следить за ходом процесса.

– Пытаешься меня запугать?

– Зачем мне это? – Сюзьен пожала плечами. – Я предпочитаю работать с разумным клиентом, а не с запуганным.

– Хорошо, – Ольга постаралась взять себя в руки, – сколько?

Выдернув из блокнота листок и написав на нем число, Сюзьен протянула его своей собеседнице.

– Мы заключим контракт, – сказала она, – и вы обязуетесь выплачивать эту сумму моему агентству регулярно – как плату за наши услуги.

Бровь Ольги, прочитавшей написанное, взлетела кверху.

– Ну и аппетит у вашего агентства!

– У нас вполне нормальные расценки, но вам я считаю по особому тарифу. Кстати, почти половина этих денег пойдет на уплату налогов, я не собираюсь обманывать государство. Так как?

Ольга скрипнула зубами.

– Откуда мне знать, может, завтра еще кто-то придет и захочет заключить со мной такой же контракт.

– От нашего агентства никто не придет.

– Не вы, так другие. И что, всем я должна буду платить?

Сумма, указанная Сюзьен, заставила Ольгу, умевшую трезво мыслить, взвесить все «за» и «против». В конце концов, у нее за годы замужества был накоплен немалый капитал, вложенный в акции солидных компаний и недвижимость. Если бы еще вернуть то, что потеряно из-за побега Ларисы… А эта сучка детектив не хочет сказать, где Сашка. Информация у нее есть, это несомненно, но она закрылась на замок, и никак к ней не подобраться. Ладно, сестру она, в конце концов, найдет, не в воду же та канула. Придется исхитряться, конечно, провернуть все так, чтобы Сашка не пронюхала и не вмешалась. Как только Лариса продлит своей подписью доверенность, позволяющую распоряжаться ее имуществом, нужно будет сразу избавиться от всех акций Мэйджик Би – переписывать их на свое имя опасно – и снять с ее банковского счета все накопления от перечисленных дивидендов. Конечно, это мелочь по сравнению с тем, что дает власть над Энвижен – пусть через Дерека, пусть через Тэдди и Лили. Но стоит ли стремиться к тому, что недостижимо? Ведь Сильвия, возможно, не только детективов посвятила в тайну своей семьи. Сегодня придет один, завтра другой, каждый потребует хороший куш за молчание, ее обдерут, как липку, а потом придет третий, все всем разболтает, и ей, Ольге Нортон, дадут пинка под зад. К чему тогда тратить деньги?

По выражению лица собеседницы Сюзьен поняла ход ее мыслей.

– Другие к вам не придут, – возразила она, – если Сильвия кому-то что-то и сообщила, то это не те люди, которые вступают в подобные сделки. Раз они до сих пор молчали, то и будут молчать. Скорей всего, репутация и стабильность Энвижен для них важнее завещания Гримвэйда – других-то законных наследников, кроме ваших детей, нет, зачем им скандал? Хотя, вполне вероятно, что никто, кроме меня, ничего и не знает. Впрочем, я вас ни к чему не принуждаю, если товар вам неинтересен, я найду другого покупателя.

Ольга презрительно дернула плечом.

– Репортеры вам столько не выложат, не надейтесь.

– Терпеть не могу репортеров, – Сюзьен сверкнула белозубой улыбкой, – никогда с ними не связываюсь. А вот Совет директоров Энвижен оценит эту информацию по достоинству. Ведь пока еще – пока еще! – Тэдди и Лили официально признаны наследниками и должны унаследовать Энвижен после смерти Дерека. Разумеется, Дерек молод и не собирается умирать, но ведь Родерик и Мэгги были еще моложе. Итак, да или нет? Решайтесь. Вы готовы подписать контракт? Если нет, я ухожу.

Ольга заколебалась.

«Пока выиграю время, а там будет видно. Похоже, она права – если бы кто-то хотел устроить скандал, то устроил бы до того, как Совет директоров признал Тэдди и Лили наследниками».

– И что будет указано в контракте? – ничего не выражающим голосом спросила она. – Услуга по сокрытию информации?

Сюзьен понимающе улыбнулась и вытащила из кейса две распечатанные копии заранее составленного ею договора.

– Можете ознакомиться, это стандартная форма. По желанию клиента в особо деликатных случаях графа «вид услуги» остается незаполненной. Можно не указывать, что услугой является молчание. Если кто-то и узнает о нашем контракте – отследит, например, перечисление денег, – скажите, что заподозрили мужа в измене и устроили за ним слежку. Поплачьте, Дерек будет тронут.

Проигнорировав насмешку, прозвучавшую в последних словах собеседницы, Ольга внимательно прочитала текст и поставила свою подпись на обоих экземплярах. Вернув один из них Сюзьен, она сухо сказала:

– Деньги поступят на счет вашего агентства в течение двух часов и будут поступать ежемесячно. Больше меня не беспокойте.

Вечером следующего дня Сюзьен приехала в Хэмптон и прямо с порога весело сказала деду:

– Привет, дедушка, извини, вчера я действительно была занята и не смогла приехать. Подозреваю, о чем ты хочешь со мной говорить, но нет смысла – я и сама решила взяться за ум. Больше ни глотка, ни виски, ни бренди, если сорвусь, сама поеду в клинику. Сейчас вся в работе – появился богатый клиент, аванс уже выплачен, так что первоочередные проблемы решены.

– Хочу надеяться, – в голосе Бена звучало явное недоверие, но все было сказано самой Сюзьен, так что обсуждение вопроса казалось бессмысленным.

В последующие дни Грэйси, пристально наблюдавшая за сестрой, отметила в ее поведении явные перемены к лучшему. Сюзьен не пила, выглядела веселой и много времени проводила в офисе, утрясая финансовые проблемы агентства. Имени появившегося у них клиента она не назвала, объяснив это конфиденциальностью расследования. Грэйси немного расслабилась, а спустя две недели в их агентство впервые за несколько месяцев обратились сразу три клиента – коммерсант, интересовавшийся распорядком дня своего конкурента, джентльмен, желавший знать, с кем его супруга встречается в фитнесс-клубе, и пожилая дама Оливия Крамер, разыскивающая сбежавшего из дому котенка.

Котенка Сюзьен поручила Грэйси, и та на следующее утро доложила об успешном завершении дела – беглец случайно заскочил в соседский гараж и был там ненароком заперт, поскольку хозяева гаража уехали на уикенд. Вид у нее при этом был задумчивый, и Сюзьен решила, что младшая сестра немного обижена за столь несерьезное задание.

– Не обижайся, Грэйси, – со смехом сказала она, – ты ведь помнишь, что говорил папа: не следует отказываться ни от какого дела, клиент нас кормит. Напиши отчет для Оливии, полагаю, мы можем сделать для нее небольшую скидку.

– Я думаю, Сью, нам нужно переходить на более высокий уровень работы.

– В каком смысле?

– В смысле привлечения новейших разработок. Существуют программы, анализирующие базовые данные и дающие вероятностные решения проблем.

Сказав это, Грэйси неожиданно покраснела. Сюзьен посмотрела на сестру с удивлением и пожала плечами.

– Да, есть программы, которые с учетом анализа личности подозреваемого рассчитывают вероятность совершения им преступления. Такие программы используются при раскрытии убийств, терактов и прочих тяжких преступлений, но нам они мало что дадут – мы, в основном, занимаемся супружескими изменами, хищением коммерческих тайн, поисками сбежавших людей и прочее.

– Видишь ли, я использовала одну оригинальную программу для поисков Гри-гри, и получила блестящий результат.

– Гри-гри? Что за Гри-гри, ты о чем, Грэйси?

– Гри-гри – котенок Оливии. Пушистый, симпатичный. В солнечные дни его выпускают в сад поиграть. В соседнем доме за забором двое ребят – мальчик и девочка, девяти и семи лет. Они его вкусным подманят, он шмыгнет через щель в заборе и к ним. Оливия увидела, пожаловалась родителям – сказала, что из-за их детей у ее котенка понос. Те ребят отругали, велели к котенку близко не подходить. Ребятам обидно, так они что придумали – днем у них гараж не запирается, они поставят там, в уголке, блюдце с молоком или сметаной и в дом. Гри-гри уже знает, бежит в гараж и лакомится, а у ребят алиби – они дома у всех на виду. В тот день он увидел, что возле гаража люди суетятся, ребята бегают – решил, что ему сметанки принесли. А они его не заметили, машину вывели, гараж заперли и уехали всей семьей. Двери толстые, он там пищит, его и неслышно. Хорошо, я уже знала, где искать. Они другому соседу запасные ключи от дома и гаража оставляют, мы открыли.

Под конец рассказа Сюзьен начала проявлять явные признаки нетерпения, взглянула на часы и, наконец, прервала сестру.

– Извини, Грэйси, – сказала она, – но мне сейчас некогда, ты можешь изложить все это в своем отчете. Хотя я, собственно, не понимаю, почему ты поиск сбежавшего котенка превратила в эпопею. У нас достаточно более серьезных дел.

– Сью, ты меня не слушаешь? Я же тебе объясняю: поиск объекта осуществлен с помощью специальной программы. Я ввела в базу данных всю информацию – пол и возраст хозяйки, пол, возраст и породу котенка, план местности вокруг дома Оливии со всеми постройками и гаражами, возраст и пол всех ее соседей, местонахождение в момент исчезновения. Через полчаса получила ответ – девяносто процентов вероятности, что Гри-гри в гараже.

В крайнем возмущении Сюзьен уставилась на младшую сестру.

– Ты сошла с ума, Грейси? Что за нелепость, неужели ты самостоятельно не могла найти какого-то несчастного котенка? Имея столько информации, не то, что котенка – похищенные из Лувра шедевры можно отыскать. Сколько нам теперь придется платить разработчику за использование программы?

– Разработчик, – Грэйси чуть запнулась, – предоставил нам программу для апробации. Бесплатно.

– А, реклама, – Сюзьен презрительно искривила губы, – нет, скажи ему, что программа нам не подошла.

– А мне она нравится, – небрежным тоном возразила ее сестра, – думаю, нам следует ее купить – теперь, когда мы с тобой работаем вдвоем, она могла бы оказать помощь.

– У агентства нет на это денег, – Сюзьен пожала плечами и поднялась, – бери кредит и покупай. Обеспечения я тебе не дам, попроси деда, но он вряд ли согласится. Поскольку ты освободилась, возьми на себя сегодня жену из фитнесс клуба. Графиком конкурента я буду заниматься сама, с утра ты занята в университете. Извини, тороплюсь, вечером продолжим разговор, если хочешь.

Сюзьен теперь часто оставалась на ночь в Хэмптоне, поскольку одиночество в Сэнт-Килда стало для нее окончательно невыносимым. Нужно было что-то решать с квартирой – сдать в аренду или просто продать, но квартира была куплена на паях с Сэмом Доули, а обращаться к нему в данный момент ей не хотелось.

Грэйси отправилась в фитнесс клуб в Сандригэме и, понаблюдав около полутора часов за женой ревнивого джентльмена, пришла к выводу, что, по крайней мере в этот день, встречаться с любовником она не собиралась. Пара приятелей, три или четыре подруги, веселая болтовня за чашечкой кофе с диетическими лепешками в кофе-шопе внизу – все, чем она занималась помимо специальных процедур. Присев за соседний столик, Грэйси прислушалась к разговору, но никакой информации для себя не извлекла – похоже, женщину, как и всю компанию, больше занимал вопрос стабилизации веса, нежели секс.

Распрощавшись и расцеловавшись с друзьями, дама села в машину и отправилась домой, Грэйси незаметно ехала за ней сзади. По дороге ее подопечная заглянула в универсам на Хайет-роуд, и Грэйси последовала за ней. Женщина купила двухлитровый баллон молока, замороженное мясо кенгуру, связку бананов и мюсли. Судя по тому, что из универсама она прямым ходом повела машину к себе домой на Альберт-стрит, приобретенная провизия предназначалась ревнивому мужу, а не любовнику.

Для очистки совести Грэйси все же подождала, пока сам ревнивец не вернется домой. Он завел машину в широкий гараж, поднялся по ступенькам и, войдя в дом, с силой хлопнул дверью – похоже, огонь ревности бурлил в его душе и переливался через край. Проследив, не выпрыгнул ли откуда-нибудь из окна дома натягивающий штаны любовник, Грэйси решила, что на сегодня достаточно. В следующий раз даме по расписанию предстояло посетить фитнесс клуб через два дня, возможно, тогда она и встретится с любимым, но Грэйси в этом сильно сомневалась – если женщина после занятий фитнессом готовить мужу ужин, то вряд ли она думает о другом мужчине. Хотя, кто знает, может, она регулярно подсыпает ему мышьяк, такому дураку следовало бы.

Повеселев от столь игривой мысли, Грэйси отправилась к себе в Хэмптон. Открыв входную дверь, она услышала голоса – Сюзьен уже приехала, они с дедом что-то обсуждали, сидя в гостиной.

– Ужинать! – радостно закричал Бен, едва младшая внучка переступила порог, и поехал на кухню.

– Ну что? – спросила Сью, когда сестра, сбросив туфли, забралась с ногами на диван.

– Да ничего, – Грэйси устало пожала плечами, – этот тип, кажется, не совсем того, – она выразительно покрутила пальцем у виска.

– Нас это не касается, о каждом наблюдении составляй отчет и делай распечатку.

– Да, конечно. Сью, а ты… не говорила с дедушкой о программе?

– Какой программе? – удивилась сестра, потом вспомнила и нахмурилась. – Я и не собиралась с ним об этом говорить, с какой стати? И вообще, я приехала всего за десять минут до тебя.

– Какая программа? – толкая перед собой тележку с подносом, Бен въехал в гостиную. – Девочки, угощение прибыло. Сью, Грэйси, за стол!

Аппетит у Сюзьен теперь стал намного лучше, и старик с удовольствием наблюдал, как она ест. Сью с детства была их с Биллом гордостью – умная, решительная, все схватывала на лету. И хорошенькая, можно даже сказать очаровательная – с тонким лицом и прелестной улыбкой. Смуглая – пошла в мать-француженку. Грэйси больше похожа на отца – светлая, с милым круглым личиком. Грэйси, его малышка. Только бы Сью опять не сорвалась, только бы не начала пить, только бы не начала! Бен не верил в Бога, но теперь молился об этом каждый день.

– Какой-то программист предложил Грэйси программу для поиска котят, – со смехом объяснила Сью, подкладывая себе салату.

– Причем тут котята? – запальчиво возразила младшая сестра. – Программа создана на основании последних достижений науки. Анализируются все возможности, рассчитывается вероятность события. Это математика!

– Не знаю, – пожал плечами Бен, – математика! Какое отношение работа детектива имеет к математике? Возможно, заказчику не подошла эта программа, он отказался за нее платить, и теперь программист пытается всучить ее всем направо и налево.

Грэйси немного смутилась – какая-то доля истины в словах деда была. Центр судебных экспертиз в Москве из-за неувязок в своем бюджете не перечислил на фирму денег, а Денис Дорин, которому надоело выглядеть лопухом, наотрез отказался отдать программу, пока ему не заплатят обговоренную сумму полностью.

– Программа хорошая, – обиженно сказала она, – я с ней работала и могу это утверждать. Если ты, дедушка, дашь мне обеспечение под твою недвижимость, я возьму кредит и сама ее куплю. Она себя окупит.

– Не думаю, – недовольно возразил Бен, – и не узнаю тебя, Грэйси, ты всегда была благоразумна, что на тебя нашло?

– Я говорю то же самое, – подхватила Сюзьен, наливая себе соку, – когда тебе предлагают программный продукт, который еще не апробирован, это всегда подозрительно.

– А кто программист? – поинтересовался дед.

– Один математик, – не сказав больше ни слова, Грэйси поднялась из-за стола и с сумрачным видом начала собирать тарелки.

– Пусть математики и занимаются математикой, – откинувшись на стуле и изящно утирая рот салфеткой, с усмешкой проговорила Сюзьен, – а мы, детективы, будем делать свою работу. Не поддавайся на рекламные трюки, детка.

Сжав губы, Грэйси молча укладывала тарелки на тележку. Бросив пытливый взгляд на младшую внучку, Бен неожиданно спросил:

– Имя у твоего программиста хотя бы есть?

– Есть, – она упорно смотрела вниз, – он живет в Москве, его зовут Денис Дорин.

Во взгляде Сюзьен мелькнул интерес. Она умела мгновенно забыть об оконченном деле, но точно с такой же быстротой могла о нем вспомнить.

– Денис Дорин? Родственник Сандры Дорин?

– Этой девочки, которая умерла, когда… – начал было и Бен, но тут же виновато умолк, встретив многозначительный взгляд Грэйси.

Сюзьен сделала вид, что не обратила внимания на его обмолвку – расспрашивать не имело смысла, младшая сестра явно что-то скрывала. Грэйси загрузила тележку и повезла ее в кухню, а Бен, почесав затылок, с легким смущением в голосе заметил:

– М-да. Гм. Может, действительно стоит договориться с программистом и апробировать у нас его программу? В течение полугода, например.

Сюзьен невесело рассмеялась.

– У нас не так много клиентов, дедушка.

Бен вздохнул и покатил на кухню – помочь Грэйси укладывать тарелки в посудомоечную машину. Сюзьен слушала, как они гремят посудой и переговариваются за стеной, и думала:

«Сандра Дорин умерла, надо же! Когда? Как? Грэйси явно не хочет со мной об этом говорить, странно. В Интернете я сообщений не встречала. Может быть, она ехала в той же машине, что и Родерик? Нет, иначе об этом обязательно сообщили бы. Девушка в двадцать лет умерла. Рак? Несчастный случай?»

Сандра Дорин ей была абсолютно не нужна, она выбросила это имя из памяти в тот день, когда Грэйси сообщила, что нашла жену их клиента Родерика Нортона в Хоббарте, и он перечислил деньги на счет агентства. В те дни все ее мысли были заняты разрывом с Сэмом, барахлили нервы, мир казался застланным туманом, она просто обрадовалась, что сестра закрыла очередное дело, и даже не стала выяснять подробностей. Но нынче что-то задело Сюзьен – возможно то, как дед, смутившись, умолк под взглядом Грэйси.

Дед и Грэйси вернулись в гостиную, оживленно что-то обсуждая, Сюзьен прислушалась.

– Я могу дать тебе из моих личных архивов копию дела Бетси Робертс, – говорил Бен, – достаточно запутано и интересно. Мы, помню, поломали над ним голову. Пусть теперь твой Денис поработает со своей программой и попробует его расколоть. Информации дам много, мы с твоим отцом в свое время насобирали достаточно, но ответ не скажу. Пусть твой программист распутает.

– Дедушка, разве у нас есть право открывать частную информацию? – удивилась Сюзьен.

– Это было так давно, Сью, что уже стало историей, – вздохнул Бен, – Бетси Робертс и все, кто был с нею связан, давно умерли.

«Что случилось с Сандрой Дорин? – думала Сюзьен, лежа ночью у себя в комнате. – Я непременно должна выяснить. Авария или… Бог мой, я так и не спросила у Грэйси, забрала ли она у Сандры те чертовы таблетки, из-за которых поднялся такой переполох. Хотя нет, не стоит спрашивать – если бы забрала, то сказала бы мне. Ладно, не пожалею денег, позвоню завтра Джиму Доули – пусть сделает запрос в архиве полиции Хоббарта. Случаи суицида или передозировки, женщина от двадцати до двадцати трех. Если это связано с гибелью Родерика, то в период с четвертого по шестое сентября прошлого года. Конечно же, как я забыла – именно в те дни Грэйси куда-то уезжала, а мне было не до этого, Сэм… Нет, с Сэмом покончено, он мое прошлое. Я хочу о нем забыть и забуду».

Она сумела заставить себя не думать о Сэме и осталась довольна собой. Звонок Джима два дня спустя еще выше поднял планку ее самооценки – он доказал, что Сюзьен Ларсон не только сильна духом, но и умеет логически мыслить.

– Привет, Сью, – сказал Джим, – информирую, как ты заказывала: Сандра Дорин умерла пятого сентября в Хоббарте в родильном отделении клиники, производилось вскрытие, вывод следствия: случайная передозировка снотворного. Дети, близнецы, усыновлены одним из официально назначенных матерью опекунов.

– Спасибо, Джим, – чуть озадаченно протянула она, – пришли счет, я оплачу.

Это же сенсация – Сандра Дорин, жена погибшего Родерика Нортона, за два дня до своей смерти (или, что вернее, самоубийства) родила близнецов. Детей, которые фактически являются наследниками Энвижен, тут генетическая экспертиза явно не нужна – женщина, решившая покончить с собой после гибели мужа, вряд ли стала бы рожать от другого мужчина. Да и сроки подходят – как раз девять месяцев после их разлуки. Родерик о беременности жены явно не знал, иначе сообщил бы детективам. Кто усыновил детей? Ни Ольга Нортон, ни Дерек, ни Совет директоров Энвижен явно не подозревают об их существовании. Как и о том, впрочем, что Родерик был женат.

Сюзьен, решив еще раз проверить остроту собственного мышления, мысленно перебирала людей, которых Сандра Дорин могла бы назначить опекунами на случай своей непредвиденной кончины. Насколько детективы изучили ее личность за время поисков, она была довольно необщительна, круг близких ей людей ограничивался семьей, Родериком и Норой Нортон. Родерика назначать опекуном не имело смысла – он, как отец, и так имел все права. Не Ольга и не Дерек, из дома которых она тайком увезла мать. Значит, мать и Нора Нортон. Один из них усыновил детей. Мать, робкая женщина, практически не говорящая по-английски, вряд ли занялась бы процессом усыновления – зачем ей, она и без этого бабушка. Значит, Нора. Удовлетворенная своим выводом, Сюзьен включила компьютер и начала писать отчет о графике работы конкурента.

В Хэмптон она приехала довольно поздно, Грэйси уже была дома, из кухни, где дед возился с ужином, доносился ее голос:

– … мать Бетси не могла поверить в версию полиции – в то, что ее дочь сбежала, убив мужа, поэтому она обратилась в ваше агентство.

– Это-то я и сам знаю, ты мне подай результат, – ворчливо отозвался Бен.

– Дед, ты мне не даешь сказать, я же тебе объясняю, как программа выстроила версию, – возмутилась Грэйси.

– Ладно-ладно, рассказывай, только побыстрей, у меня рыба уже почти готова.

– Короче, все не имеющие отношения к делу факты отброшены, выбрана следующая информация.

Муж Бетси, Найл Робертс, ученый, работал в фармацевтической лаборатории над препаратом, позволяющим задерживать в тканях жидкость, Бетси – школьная учительница. Тело Найла обнаружила на следующий день приходящая уборщица.

По данным экспертизы смерть наступила между семью и девятью часами вечера, около семи к ним в дом заезжал шеф Найла, профессор Смолл – он уезжал в Токио на конференцию, и ему нужно было взять у Найла папку с документами. В это время оба супруга были на месте, живы и здоровы.

Данные по Смоллу. Имеет сертификаты невропатолога и физиолога, консультировал неврологических больных в двух клиниках, работал на фармацевтическую компанию, возглавлял лабораторию, проводившую эксперименты на животных с целью подобрать оптимальные дозы препаратов для неврологических больных. По показаниям лаборантов не раз спорил с Найлом Робертсом – тот утверждал, что профессор без особой необходимости губит слишком много животных. Даже грозил пожаловаться на него в международную организацию защитников животных.

Перед отъездом Смолл хотел получить дополнительный результат для доклада на конференции и ввел обезьянке Марти максимальную дозу препарата, не предупредив Найла, который курировал Марти. Животное погибло в течение двадцати четырех часов, Найл, узнав об этом, рассердился и уехал с работы – поэтому профессору и пришлось заезжать к нему домой. По его словам Найл уже успокоился, они поговорили минут десять, и Смолл уехал. Он торопился – до отъезда ему нужно было нанести визит пациентке Милдред Роуз, страдавшей тяжелым заболеванием.

Приехав к Милдред, Смол (опять информация только с его слов) обнаружил, что состояние пациентки резко ухудшилось – сильный отек, нарушение координация движений, помутнение сознания. Женщина жила одна, поэтому он немедленно отвез ее в свою клинику и только после этого поспешил на самолет.

Это основное, что программа выделила для анализа и с точностью до восьмидесяти процентов выстроила следующую версию:

«Найл после гибели Марти решил выполнить свое обещание и обнародовать все факты, подтверждающие склонность профессора к излишней жестокости с животными. Профессор, отправляясь на международную конференцию, опасался, что Найл Робертс скомпрометирует его перед мировым сообществом ученых, поэтому перед отъездом заехал, чтобы примириться. Однако между ними вышел спор, профессор толкнул Найла, тот упал, ударившись головой об угол стола, и умер мгновенно.

У Смолла при себе была ампула с препаратом, он сумел справиться с пытавшейся вызвать полицию Бетси и ввел ей большую дозу. От медикамента она полностью отключилась, у нее развился сильный отек, и в этом состоянии он привез ее в клинику под именем Милдред Роуз.

Поскольку лицо у Бетси страшно отекло, никто из персонала не смог признать в ней женщину, фотографии которой разошлись по всей Австралии. Она плохо понимала, что происходит вокруг, говорила с большим трудом и, разумеется, ничего никому не могла объяснить».

– М-да, – задумчиво проговорил Бен, – неплохо. Мы действительно обнаружили Бетси Робертс в клинике – по возвращении из Токио, Смолл регулярно туда заглядывал и раз в неделю вводил ей препарат. Потом она, конечно, пришла в себя – после того, как мы ее оттуда извлекли, – но повреждение мозга оказалось необратимым. Кажется, она еще лет десять прожила. Кстати, позже мы выяснили, что все это время настоящая Милдред Роуз жила у дочери в Штатах.

– А Смолл?

– Сумел, как говорится, улизнуть от правосудия – вскрыл себе вены в ванной. С головой у него явно был непорядок, нормальный человек до такого не додумается. Но почему программа дает вероятность только восемьдесят процентов?

– Денис сказал, что в процессе анализа сделан запрос на дополнительную информацию – для уточнения. Но где мне было ее взять? Ты больше ничего не дал, а дело старое.

– Привет, – войдя на кухню, весело сказала Сюзьен.

– Мы и не слышали, как ты пришла, – Бен подставил ей щеку для поцелуя, – Грэйси тут мне полным ходом рекламирует своего программиста. Очень занятно.

– Я слышала. Однако компьютер не пойдет собирать информацию, это дело детектива. Грэйси, что у тебя с ревнивцем?

– Да ничего нового, – буркнула та, недовольная тем, что ее спустили с небес на землю, – никого там у нее нет.

– Походи еще немного, может, любовник уехал в отпуск. Каждый раз составляй отчет, не забывай.

– Составлю.

– Ужинать, девочки, – сказал дед, – мыть руки и за стол. Сью, для тебя чесночный соус, заправляй себе отдельно, Грэйси от чеснока нос воротит.

– Начало вашего с Грэйси разговора я упустила, – говорила деду Сюзьен, аккуратно поливая соусом мелко нарезанное мясо, – но помню это дело, вы обсуждали его с папой. Молодая женщина Бетси Робертс бесследно изчезла, муж ее был найден дома с проломленной головой. По версии полиции Бетси во время ссоры убила мужа и скрылась, правильно?

Бен восхищенно покачал головой.

– Ну и цепкая же у тебя память! Это ведь когда было – сто лет назад! Малышка еще не родилась, а тебе… Да, тебе было лет пять или шесть, не больше. Помню, заберешься на диван у отца в кабинете, часами нас слушаешь – и ни звука! Я сержусь, говорю Биллу, что, мол, нечего ребенку тут делать, не для детского это все уха, пусть лучше идет играть. А он только смеется: ничего, пусть учится. Моя Сью будет великим детективом, говорил он.

Лицо Грэйси просветлело – как всегда, когда разговор заходил об отце. Она посмотрела на сестру тем полным обожания взглядом, каким обычно смотрела на нее в детстве, лицо старого Бена было задумчивым и нежным. Сью улыбнулась.

– Кажется, папа с самого начала не доверял показаниям профессора, да, дедушка?

– А я возмущался, – вздохнул Бен, – мне казалось, что слово такого респектабельного человека незыблемо, как скала. Но у Билла всегда был нюх, ты, Сью, унаследовала это от отца. И мысль у тебя тоже, как у него, острая. Как говорится, дар Божий, который не заменят никакие программы и никакая математика.

Грэйси вспыхнула.

– Если так рассуждать, дед, то авиадиспетчерами должны быть сверхчеловеки, умеющие рассчитывать траектории десятков самолетов и молниеносно ориентироваться. Однако это обычные люди, обученные работать с соответствующими оборудованием и программами.

– Ты права, – неожиданно согласилась старшая сестра, – сколько твой программист хочет за свою программу?

Оторопевшая Грэйси, чуть подумала и назвала сумму. Это, скорей всего, на порядок превышало то, что попросил бы Денис, но ей неизвестны были российские расценки.

– Программа того стоит, – заметила она.

– Это много, – Сюзьен недовольно поморщилась, – не думаю, что такие затраты себя окупят. Тем более, что с установкой и использованием таких сложных нестандартных программ всегда возникают проблемы. Есть вариант: пусть твой программист приедет и поработает с нами – поначалу можем заключить контракт на полгода. А там будет видно.

Грэйси явно обрадовалась, но в то же время и растерялась.

– Но…как же он приедет? Он живет в России.

Сюзьен пожала плечами.

– Если мы заключим с ним договор, он может оформить рабочую визу. Кстати, он владеет английским?

– Свободно пишет и разговаривает, но, когда мы общаемся по скайпу, мне приходится говорить очень медленно, почти по слогам – иначе он не понимает. Но я не знаю, он… он только в июне оканчивает университет.

– Раньше он визу и не получит. Так что проблем нет, передай ему мое предложение.

– Мы оплатим ему дорогу? – спросила Грэйси, моментально настроившись отстаивать интересы отсутствующего Дениса Дорина.

– Дорога и проживание – его проблемы, – холодно возразила Сюзьен, – по договору мы оплачиваем только конкретную работу. Думаю, он изыщет средства, тем более, что это для него возможность повидать мать и осиротевших племянников. Кстати, возможно, он захочет вмешаться и оспорить усыновление их Норой Нортон – если она сделала это в обход воли матери Сандры, второго опекуна.