Текст книги "Сломленный бог"

– Он же на хрен тебя прикончит. – Будто она об этом никак не догадывалась. В основном же, отвесив челюсть, Адро таращился на Кари в неприкрытом смятении и грыз костяшки на кулаке. Энергия его враз испарилась.

– Твой приятель, Шпат, выходит, умер? – спросил наконец он.

– Смерть, – пророкотал капитан, – есть избавление от извечной ноши. В смерти мы постигаем, кем действительно были при жизни. С нас смывает все внешнее, соскребает сомнения и самообман, избавляет от наносного, пока не откроется единая наша суть.

Адро бросил на капитана испуганный взгляд, не переставая следить за Кари.

Она пожала плечами:

– Умер. Преобразился. И умер опять. Или умирает. Не знаю я. Но так… неправильно. Так нечестно. Вот почему я должна доехать до Кхебеша.

– А вдруг не доедешь? – спросил Адро. – А вдруг там тебе не помогут?

Она поискала ответ, но найти не смогла. Эта мысль – как черная пропасть, падение без остановки. Старая жизнь завершилась, когда на голову упала гвердонская Башня Закона, когда подали голос Черные Железные Боги. А в новой жизни Шпат – единственная постоянная величина. Да ведь все ее дни проходят в беспокойстве о Шпате. Забота о нем – как путеводная нить. Нить, что связывает с Новым городом.

Если эта нить оборвется, что останется?

Прежде она, наверно, ухватилась бы за идею вернуться к прежней жизни. Возвратиться назад на «Розу», к Хоузу, Ардо и остальным, опять флибустьерить на морях приключениям навстречу. Но «Роза» разбита и выброшена на берег, капитан – спятивший отшельник, Адро женился, а из прочей команды кто не умер, те разбежались.

Можно отправиться странствовать, посмотреть мир – но мир уже трещит по швам. Все говорили, что Гвердон – последний надежный город, последнее место, не тронутое Божьей войной, но теперь и это не так.

Бога не убить без божьей бомбы, а как закончить войну, где сражающиеся не умирают? Они так и будут биться без конца, вставать и, шатаясь, кидаться в свару. Нет моря такой ширины, чтобы уберегло от богов. Бегство – и излюбленный, и крайний выход, но бежать некуда.

– Мы не познаем самих себя, – проговорил капитан, – покуда не упадем. Мы путаем повседневные обстоятельства, костыли, на которые опираемся, с тем, кто мы такие. Нельзя узнать себе цену, пока в одиночку не выйдешь в бурю. – Его голос был глубок и звучен, как море, напиравшее на бока корабля.

Перед Кари, растекаясь, поднялась вода. Море затопило каюту, вода хлынула в открытую дверь, в иллюминаторы, во все щели на палубе. Море забирало корабль себе, и всех их ждала пучина. В сумеречной мути темнели Бифосы, Хоуз и Адро утонули, и священные рыбины подхватывали их тела. Кари хотела вскрикнуть, но она под водой, невозможно дышать…

Она покачнулась, сбивая тарелку на пол, но Адро не дал Кари упасть.

Галлюцинация кончилась. Давление спало.

– Я в норме, – отнекивалась она, – в полном порядке.

«Что за херня со мной опять», – подумалось ей? Чем бы оно ни было, Адро ничего не заметил. Однако капитан… это капитан что-то вызвал своими речами, или оно само говорило через него. Это смахивало на божественное видение, только не от Черных Железных Богов.

– Ты побелела как смерть, – сказал Адро. Помог ей сесть, затем повернулся к Хоузу: – Капитан, гхирданцы зарежут ее, если здесь обнаружат.

Кари уцепилась за подлокотник. Палуба кренилась и перекатывалась под ней, хоть и стояла на твердой земле. Она взялась за вино, потом оттолкнула стакан.

– Вы сказали, что нашли способ, как мне свинтить с этого острова. Хотела послушать.

– На улице Синего Стекла… – начал капитан.

Адро прервал его:

– Нет! Прошу прощения, сэр, но херушки вам. Вы меня туда не отправите.

– У них есть корабль, Адро, и даже Гхирдана не осмелится им препятствовать. Я с ними уже говорил.

– Нижние боги, – выругалась Кари, – да пусть все расскажет, Ад. Не может быть все так плохо. Кто такие они?

Адро открыл рот, чтобы ответить, и все резко застыли. С палубы донесся шум – на «Розу» карабкались люди, перелезали, топоча, через борт.

Капитан подошел к двери, чуточку приоткрыл. Снаружи стоял тусклый свет.

Не лунный свет.

Свет призрачного огонька.

Вот, блин. Чародейка в броне должна быть неподалеку.

Хоуз замахал руками, показывая на другую дверь – в свою каюту.

– Идите, – шикнул он.

– Идем с нами, – потребовала Кари.

– Я под присмотром Повелителя Вод. Страшиться мне нечего.

Адро потянул ее за руку:

– Идем же!

– Погоди, – прошептала она. – Моя чертова книжка.

– В безопасности, – ответил Хоуз. – Они ее не найдут. Прячьтесь! Я их спроважу.

Кари не раздумывая сдернула со стола разделочный нож. Странно, но при непосредственной опасности быть схваченной и убитой гхирданцами ее самочувствие намного улучшилось. Следующие минуты решат – жить ей или умереть, всадить этот нож в чьи-то кишки или нет, и времени на раздумья ни о чем, кроме этого, не осталось.

В капитанской каюте темно, не считая лунного света, сочащегося в круглый иллюминатор. За все годы на «Розе» Кари редко переступала этот порог и до сих пор благоговела здесь гораздо сильней, чем внизу, в самодельном храме. Адро снял с крюка капитанскую шпагу, но не похоже, будто он рвался в бой. Тоже напуган.

Кари прислонила ухо к двери.

– Ваш стол, – произнесла чародейка, – накрыт на троих. – Шлем искажал ее голос, по-прежнему смутно знакомый Кари.

– Ради богов милостивых! – воскликнул капитан, изображая набожного дурачка. – Я приготовил почетное место для Повелителя Вод! А второе для Ушарет – узри же, как она снисходит на мое угощение. – Вряд ли прокатит – что-что, а горы обглоданных костей на тарелках выдадут истину. У гостей из галлюцинаций не бывает аппетита Адро.

– Обыскать корабль, – приказала ведьма.

– Сюда, вниз, – прошептал Адро. В полу капитанской каюты был люк, черный квадрат. Адро полез вниз, по-паучьи расставляя конечности, чтобы втиснуть долговязое тело в узкий проем. Он завис и спрыгнул, мягко, как мог, тихонько плеснув водой в полузатопленном трюме.

– Лови меня, – шепнула Кари и скользнула в люк. Сильные руки Адро обхватили ее за бедра и держали на весу, пока она не закрыла за собой крышку люка – за мгновение перед тем, как подручные Гхирданы вломились в капитанскую каюту.

Здесь тоже небезопасно. Наверху темно, но люк найти не так уж сложно. Кари пробиралась по темной воде, мимо алтаря Повелителя Вод. Близилось время Бифосов. Каждую вторую ночь капитан приходил сюда, чтобы помолиться, пока накатывал прилив. Вода уже поднималась, просачиваясь в этот храм. Долго прятаться здесь не удастся. Если добраться до дыры в правом борту носового трюма, то, может быть, они сумеют вылезти незаметно для чародейки.

Кари двинулась первой, потихоньку крадясь вперед, пока не сумела выглянуть в пробоину в корпусе. Рассмотрела других гхирданцев снаружи. Подала Адро знак держаться сзади. Непрошеный свет фонарей заливал пляж, однако сами охотники не двигались. Они стояли в оцеплении вокруг «Розы».

– Сколько их? – прошептал Адро.

– Много.

Она пригнулась за какой-то кучей, свалкой пустых ящиков и резных идолов непонятного бога, изъеденных гнилью. Припала пониже, сливаясь с темнотой, и попыталась собразить, как разыграть эту хреновую раздачу. Ломануться со всей прыти, понадеявшись, что получится ускользнуть в ночь? Остаться, спрятаться в трюме и надеяться, что брехня капитана убедит чародейку? Выползти украдкой и попробовать вплавь – повернуть не влево, а вправо и броситься в набегавшие волны?

Адро взял капитанскую шпагу, но у гхирданцев с собой будут ружья. Прорываться – практически верное самоубийство. Но, может быть, кому-то одному удастся проскочить оцепление. Пойдет ли Ардо на такой риск? Прежде она точно знала, как рассуждает напарник, и умела действовать в лад, куда он, туда и она, но те дни в прошлом. Там же, где дни, когда Святая Карательница, облаченная в чудо, могла уйти отсюда пешком и вразвалочку. Крепкая как камень, блистательная, как небесные шпили Нового города. Карту силы больше не разыграть, и без нее становилось тоскливо. Раньше она бы уже всех спасла. Раньше бояться ей было нечего.

Снаружи новое движение. Фонари, встряхнувшись, развернулись, лучи устремились в направлении Ушкета, подсвечивая склон. Прибыло больше народа. Другие эшданцы – но теперь эти переругивались с первоначальными. Крики, толкотня, оба отряда стали в рост и качают права. Кари могла определить терку между бандами с первого взгляда. Еще никто не брался за оружие, но они уделяли больше внимания взаимным угрозам, чем наблюдению за берегом.

Может быть, вот он, тот миг.

Главарь прибывших протолкался сквозь строй и зашагал к «Розе» по каменистой косе. Стояла темень, но силуэт выделялся на фоне факелов, и Кари не забыла его походку. Дол Мартайн.

– Продал нас, гнида, – прошептала она, крепче сжимая разделочный нож. Сохрани она свою силу – прямо сейчас вышла бы и убила Мартайна за предательство. Даже не думала б.

Кажется, Адро хотел что-то сказать, но она шикнула на него. Смотрела, как Мартайн забирается на борт. Когда он подходил к чародейке, над головой заскрипели доски. Кари разобрала лишь отдельные слова, но звучали они как спор за территорию.

Адро сглотнул.

– Тебе надо бежать! – прошептал он ей в ухо. – Тебя убьют, если поймают!

Она вытянулась, готовая броситься на прорыв, как вдруг караульщики, стоявшие поодаль от корабля, повернули головы к морскому приливу, обнажая мечи, будто заприметили опасность.

Если она сейчас выскочит из пробоины, то выбежит прямо на свет. Ее мигом увидят.

Шаркнул открывающийся люк, кто-то с плеском спрыгнул в кормовой трюм. Сверху окликнул голос Мартайна:

– Поуважительней, болваны! Это священное место. Хотите наслать проклятие на свои головы? – Новый всплеск, и еще. В трюме позади них заплясали огни.

Попались. Выхода всего три – лестница на палубу, дверь на корму, брешь в корпусе, – и все три на виду у Гхирданы.

Вдруг корпус сотряс мокрый шлепок, захлюпал ил, послышался клекот Бифосов. Свет фонарей караульщиков замелькал, как в театре теней, когда Бифосы, ухая и вереща, стали выходить на берег. Целыми дюжинами они шествовали из моря, столько не попадалось еще ни разу. Черные чешуйчатые туши, влекомые на сушу заплетающимися ногами носителей, потоком маршировали через прибой, поднимаясь в направлении Ушкета. Цепь гхирданских караульных раздалась, освобождая созданиям проход.

Один Бифос ненадолго замешкался у входа в трюм, блюдце немигающего рыбьего глаза уставилось прямо на Кари, маня ее. Это тот самый Морской Монах, кого она видела в первую ночевку на Ильбарине. На нем все еще заметны шрамы от бутылочного стекла.

– Давай, – прошипела она Адро, хватая его за руку. Они выбежали, пригнувшись, и ворвались в середину стаи.

Бифосы по бокам распростерли над ней свои плавники, капая сверху соленой водой и слизью.

Рыбья вонь поглощала все, горло и носовые пазухи пропитались ее гадостным вкусом. Жижа покрыла землю ковром, идти было скользко, и, если бы Кари упала, Бифосы легко затоптали бы ее насмерть. Не разглядеть ничего, одни Бифосовы тела вперемешку: тут разлагающаяся рука или ягодица, там зевает рыбий рот или извивается хвост. Ей оставалось только верить, что существа будут следовать своим обычным маршрутом, что они бредут в Ушкет.

Кари отчаянно хотелось оглянуться на «Розу», увидеть, что происходит на палубе. Где Дол Мартайн? Где колдунья? В порядке ли Хоуз? Но ничего не было видно, кроме зомбированных рыболюдов, ничего не было слышно, кроме Бифосовых хрипов и уханья. Как долго они топали, понять она не могла.

Легкие уже забила жирная слизь, кожа сплошь вымазана жидкой дрянью. Туши начали притираться теснее. Рыбий клекот и вздохи становились гимном Повелителю Вод, горестным плачем по пропавшему родителю. То ли изменились их голоса, то ли они успели как-то приспособить под себя ее уши, но Кари внезапно начала понимать смысл. Так вот как их слышит Хоуз?

Ее пальцы впились в рукав Адро, крепко сжали запястье. В паузах хора Бифосов моряк сердито бранился и жаловался.

Ил и скользкие камни уступили место утрамбованному грунту дороги.

Шествие набрало скорость, Бифосы извивались от возбуждения, стараясь скорей попасть в Ушкет. Похоже, им с Адро удалось-таки выбраться.

При входе в город стая распалась, и Бифосы разбрелись кто куда. Некоторые посворачивали на улицы и аллеи, другие, остановившись, бесцельно топтались на одном месте. Кари потянула Адро под козырек пустого дома.

Все-таки выбрались!

– И что теперь, будь оно проклято, делать? – прошептал Адро, боясь привлечь внимание. – Мы должны срочно убраться с улицы.

– Как насчет твоей хаты?

Лицо Адро стянула мучительная маска:

– Нет, Кари, никак. Нельзя вести тебя к Рену, это слишком рискованно. О чем ты думала, выступая против Гхирданы?

– Да все чисто, – сказала она. – За нами никто не идет.

– Я про другое. В Гвердоне. Ты пырнула ножом Артоло! Пошла против дракона! Дерьмище божье. – Он зашагал взад-вперед, массируя лоб. – Я-то думал, ты всего лишь их обокрала.

– Тогда дела обстояли по-другому. – Она не знала, что сказать. Она уже все объяснила Адро про свою святость, но заставить его понять оказалась не в состоянии. Ему неизвестна неописуемая близость к богам, пьянящая и устрашающая власть над мироустройством. А ее пугало, едва не больше всего прочего, то, что в Гвердоне этот Артоло был для нее вообще никем. А ведь он был далеко не единственным главарем банды или шпионом, которого втоптала в грязь Святая Карательница. И сколько еще повылазит других? Скольких врагов она завела так небрежно и походя? – Да ладно, без разницы. Хоуз сказал идти на улицу Синего Стекла, где это? Покажи дорогу, и я пойду. И ты больше меня не увидишь.

Ясно уже, что Адро придется бросить. Источник опасности – сама Кари. Когда она уйдет, его никто не тронет, верно?

Пока Дол Мартайн не поймет, что он с нею был. Пока его не разыщет ведьма. Пока ее друг не закончит жизнь, как те голодные рабы, которые вкалывали на горном поле. На Ильбарине не бывает никакого «не тронет». Есть только разная мера страданий.

Кари быстро взяла его за руку:

– А лучше пошли со мной. Мы свалим отсюда. Заберем Рена и твою мелкую. Вернемся за капитаном, и все вместе уедем.

Глава 14

Гвердон был подобен открытому океану. Там Кари легко могла затеряться в людском море, среди течений уличной жизни. Бурные воды Мойки, быстрая река улицы Милосердия, вливающаяся в водоворот площади Мужества.

По сравнению с ним Ушкет – небольшой пруд, и был он полон акул. Не в первый раз Кари с Адро бежали по городским переулкам, уходя от Гхирданы, но прежде всегда налегке. Тогда они рисковали только собственной жизнью, а это их заботило мало. Этой же ночью каждого тяготил свой груз – обоим было что терять.

Ушкет на этот раз показался Кари гораздо привычней прежнего. Будто уже стал отчасти знаком, спасибо обстоятельным рассказам Хоуза о своих вылазках. Полгорода оказалось заброшено при наступлении моря, раздел обозначила новая бухта возле крепости префекта. Ниже бухты – затопленные развалины, где обитали самые неприкаянные. Единственный путь оттуда лежал через Гхирдану. Работай в трудовом лагере или на перегонке илиастра. А хочешь побыстрей, прыгай через ограду и лови Гхирданскую пулю. Кари очень, очень повезло первой ночью. Если бы ее не нашел Морской Монах, все, вероятно, закончилось бы не на той стороне раздела.

Выше бухты Ушкет жил почти что нормальной жизнью. У людей сохранялась работа, они ходили закупаться на рынок, выпивали с приятелями. Ну, когда поднимался прилив, то заливало нижние этажи, и от храмов осталось одно пепелище, но при желании можно было закрыть на это глаза и представить, что Божьей войны не случилось.

Но и там ты считался в собственности у дракона. Пойдешь против Гхирданы и потеряешь все. Отправишься вниз, за заборы и заградительные цепи. Ушкет перестал быть местом, где живут люди. Ныне это машина принуждения к покорности, предназначенная выжимать из подневольного населения всю полезную службу до капли.

По словам Адро, улица Синего Стекла так далеко внизу, как только можно зайти не утонув. И они начали спускаться по забитым грязью и плавником переулкам, по навесным переходам над затопленными улицами. Без Адро в качестве проводника Кари бы заблудилась, но когда приходилось красться и проникать за заборы, то уже она наставляла, как действовать, полагаясь на приобретенные в Гвердоне навыки. Хоть и прошло столько лет, из них с Адро складывалась отличная команда.

После того как прогнившее сердце города – крепость префекта – было пройдено, стало полегче. Кари посматривала на башни, гадая, за каким из светлых окон сейчас Артоло. Она опять попыталась вспомнить свое предыдущее столкновение с гхирданским боссом, но в славные времена ее власти Новый город был полон всякой мразоты, требующей суровой кары. Работорговцы, головорезы, насильники, подпольные барыги, тронутые богами безумцы – она крушила всех, кто угрожал людям под защитой у Шпата. Глядя вверх на окна, Кари сжала кулаки и представила, как послушный камень навсегда вымарывает их свет.

Улица Синего Стекла казалась совсем заброшенной. Волны набегали и отступали меж разрушенных зданий, словно дыхание самой улицы.

– Никак не пойму здешнее море, – пробормотала Кари. – Остров погрузился целиком? На остальном Огнеморье, насколько я могу судить, уровень воды не менялся.

– Тут полный кабздец. – Голос Адро дрожал. – Кракен набросил море на Ильбарин – нету тут никакого уровня. Гхирданцы волокут корабли на склон моторными буксирами. А на другой стороне еще хуже.

Вдоль улицы тянулись бывшие лечебницы, художественные студии, солярии. Большинство верхних этажей покрывали разбитые синие стекла. В Ильбарине верили, что свет, пропущенный через такое окно, обладает целебными свойствами, и богатые мещане зимой катались в Ушкет нежиться в голубоватом сиянии. Теперь свет фильтровала мутная каша из ила и стеклянных осколков.

– Знаешь, с кем мы встречаемся?

Адро покачал головой.

– Говорят, здесь живут злые чародеи – я видел раз, как между руин проплывал черный корабль. Под парусом против ветра. – Он потыкал воду кончиком капитанского клинка. – По слухам, у них соглашение с Гхирданой, поэтому сюда никому хода нет.

Что-то проползло по лодыжке Карильон – скользкое и волнистое. Вода вокруг нее вдруг ожила, забурлила. На улице темень, и тонкие лунные лучики заплясали на водной ряби, не открывая того, что происходит под ней. Адро хлестнул по воде шпагой – без всякой пользы. Там, у поверхности, не одно существо, а целые сотни. Тысячи.

Это были черви.

Черви взвились из клокочущих вод, клубясь, громоздясь друг на друга. Столб извивающихся склизких жгутиков воздвигся над Кари волной гнилостной тухлятины. Посередине этого отвратного переплетения встопорщились два отростка, увеличиваясь в толщину и длину. Они потянули на себя ночное небо и набросили покров из тьмы на сотворенные плечи. Рука провела червепальцами по приблизительному месту лица, и неожиданно там забелела фарфоровая маска. Маска улыбалась напускным сочувствием.

Ползущий протянул Кари руку, предлагая помочь выбраться из воды.

Подбежав, Адро рубанул ползущего шпагой. Без толку, все равно что сечь воду. Клинок проскользил внутри монстра и вышел наружу, покрытый червячной дрянью, но урона ползущему не нанес.

– Мы не причиним вам вреда, – заговорил ползущий. Его голос, густой и глубокий, умиротворял теплотой, вот только настораживал хор на подпевке – едва слышно, на грани восприятия, другие голоса произнесли те же слова: – Мы ждали вас. Прошу, идемте со мной.

От этой долгой ночи у Артоло щипало глаза. Он перебирал бумаги, и перед взором плясали столбики цифр. В бездну их – что он, счетовод, копаться в счетах? Корень проблемы виделся отчетливо – выработка илиастра в трудовом лагере едва ли дотягивала до установленной Прадедушкой нормы, а запас рабочей силы исчерпался. Надо либо реже засранцев отпускать, либо запрещать им дохнуть – или же Артоло придется отправлять в лагерь больше рабочих рук.

Он попытался отодвинуть документы на край стола, но перчатка сложилась, стоило ему надавить. Чертово заклинание призрачных пальцев опять рассеялось. Он припечатал бумаги ладонью, неуклюже толкнул их по столу. Пронесся по комнате и тыкнулся в набалдашник дверной ручки, но культя соскальзывала с начищенной меди. Разъяренный, он отступил и врезал по двери ногой, выбивая запор из косяка. Проходивший по коридору слуга испуганно ойкнул и попятился.

– Ведьма где? – сердито рыкнул Артоло.

– На берегу! На берегу! Она пошла к морю! – Слова посыпались из слуги сбивчивой скороговоркой, суматошной защитой от гнева Артоло – Кто-то сообщил, что видел там гвердонскую женщину!

Артоло зафыркал, как бык перед разбегом. Ведьма должна была предупредить его о том, что кто-то стуканул. У нее от колдовства все мозги сгнили? Клятая Эшдана совсем отбилась от рук. Стереть пепельную метку не сложней, чем нанести, подумал он, в ответ над ним расхохотались обвисшие руки. Он вспомнил, как чародейка впервые наколдовала ему пальцы-призраки. С каким наслаждением он тогда макнул большой палец в пепел и мазанул серую полосу поперек лба ее шлема! Тем заклинанием ведьма себе выиграла жизнь.

Но она должна знать свое место.

– Найди Дола Мартайна. Пусть приведет мою лошадь.

– Прошу прощения, господин, но Дол Мартайн тоже отбыл на берег. Как только услышал, что ведьма ушла, собрал людей и отправился следом.

– Запрягай экипаж. Живее.

Кари так и не определила, была ли эта верхняя комната неразгромленной изначально, когда ее обнаружил ползущий, или же он натаскал сюда мебели со всего Ушкета. Расколотые синие окна смотрели на тревожные звезды над Ильбарином.

Адро сидел рядом с ней на трухлявом диване, не сводя с ползущего глаз. Его лицо болезненно позеленело, а руки крепко сжимали колени, не давая им трястить.

– Можете звать нас Двенадцать Кровавых Солнц, – сказало существо. – Простите, мы не ждали вас раньше утра. Мы предполагали предоставить вам более уютную обстановку.

– Значит, у вас есть корабль? – спросила Кари.

– Такой, что удовлетворяет нашим целям, – сказал ползущий. – Боюсь, путешествие на нем не покажется вам приятным.

– И вы пришли к взаимопониманию с Артоло? С Гхирданой?

– Верно, – сказал Двенадцать Кровавых Солнц. – Мы не вмешиваемся в их сбор илиастра, а они не препятствуют нам потреблять останки. – Последнее слово он произнес с противным привкусом, словно смакуя. Ползущие пожирают мертвых, завладевают тем, что еще не пропало, считывают остаточные образы в мозгу. Расположившаяся перед ней колония червей хранила знания сотен людей, заключив обрывки их разума в свои личинки. А в руинах города Ильбарина наверняка все еще лежат трупы. Большинство человеческих тел уже разложилось, зато вполне могли сохраниться мощи святых и занебесных чудовищ. Званый банкет для червей.

– Ваш корабль обыскивают перед отплытием?

– У нас, как вы верно заметили, взаимопонимание.

– Хорошо, давайте о деле. – Кари рвалась поскорее отсюда уйти. Если разговор примет скверный оборот, то противопоставить ползущему им нечего.

Двенадцать Кровавых Солнц не столько сидел, сколько засасывал в себя кресло.

– Не желаете освежиться? Сухую одежду? – Черная мантия существа была суха, как старая кость.

Адро ограничился взглядом на Кари, предоставляя ей руководство, она же покачала головой. Опасно принимать подарки ползущих. Кари почти не имела дел с ними в Гвердоне, но уяснила одно – доверять им нельзя.

– Не стоит бояться нас, Карильон Тай. – Должно быть, он заметил ее невольную гримасу, поскольку продолжил: – Ваш друг Хоуз не выдавал вашего имени. Мы узнали о нем из иных источников. Мы превосходно осведомлены о многих вещах.

– Разве не все равно, как меня зовут? Мне нужно всего лишь уехать в Кхебеш.

– Мы знали вашего деда. – Фарфоровая маска оставалась бесстрастной, голос размеренным. – Он тоже искал пути в город Кхебеш.

– В самом деле?

– Когда был молодым по людским возрастным меркам. Он приехал на Ильбарин под видом купца, днем торговался с префектами и поставщиками пряностей, а по ночам посещал усыпальницы и храм Раммаса, Летописца Всех Деяний, в поисках мудрости. Он пытался проникнуть в Кхебеш, но врата города чародеев открываются лишь перед немногими. – Маска слегка покачнулась, задавая невысказанный вопрос: с чего им открываться перед тобой?

– Чего искал Джермас в Кхебеше? – Кари не удалось воспротивиться желанию узнать еще чуточку. Дедушка был сумасшедшим фанатиком – он промотал все семейное состояние в безумной попытке пересоздать Черных Железных Богов, превратить их из чудовищных истязателей и владык падали в нечто более прирученное. Народных богов, защитников Гвердона. Духов-хранителей целого города.

– Он выискивал самых умелых колдунов среди смертных. – Двенадцать Кровавых Солнц раскинул своими псевдоладонями, словно вопрошал: «А нас-то что? Не заметил?» Ползущие куда более приспособлены выживать при разрушительных побочных последствиях колдовства, нежели хрупкая смертная плоть. – И отыскал кхебешского ренегата, который смог посодействовать его усилиям. Мы искренне восхищаемся честолюбием вашего деда. Он предвидел, какие беды навлечет на вашу цивилизацию Божья война. Со временем он пришел к нам. И удостоил чести способствовать частичному сохранению его неукротимой воли.

– Этот идиот превратился в пепел. А ваших червей упыри вышибли вон из Гвердона. – Она понимала, что не стоит настраивать ползущего против себя, но от того, с каким почитанием тот говорил о Джермасе, будто о великом пророке, ей стало дурно. Старикашка был тварью в человечьем обличье еще до того, как вернулся кучей червей.

Маска не соскользнула.

– Прискорбное обстоятельство, – отметил Двенадцать Кровавых Солнц. – В Гвердоне содержится столько знаний, которые просто необходимо сберегать. Первопроходцы-алхимики были величайшими умами своего поколения, а их души выкидывали в трупные шахты гнусным упырям на поживу да сжигали, принося подношения Хранимым Богам. Мы предлагаем иной подход. Своеобразную форму существования.

Кари пробрала дрожь, когда в мозгу незвано возник образ башен Нового города, но выполненных не из небесного камня, а из гигантских копошащихся нагромождений кольчатой мерзости. Она мысленно ощутила душу Шпата, запертую в этом червивом граде. Своеобразный вид существования – и вправе ли она утверждать, что оно будет хуже его нынешнего состояния? Кари вообразила, как эти башни осыпаются, как клубки червей распутываются и складываются в новые очертания. Появляется черный плащ, а затем фарфоровая маска со знакомыми чертами. Лицо Шпата, уже не изуродованное язвами и чешуйками каменной хвори, но навек сбереженное во всем своем совершенстве.

– Вон, – процедила Кари сквозь стиснутые зубы, – из моей головы, мать твою! – Ползущий вида не подал, но мыслевидение исчезло, как задутое пламя свечи.

– Мы ищем лишь понимания, – сказал Двенадцать Кровавых Солнц. – Разве мы не схожи? Мы с вами психопомпы, попечители мертвых душ.

– Проезд в Кхебеш. Для меня. – Кари гадала, насколько хватит ее настырности. Проси луну, дадут серебренник. – Вместе с Адро и его семьей. И капитаном Хоузом. Когда закончим дела в Кхебеше, вы доставите нас в безопасный порт. Не сюда – в Паравос или восточный Халифат. – Адро стиснул Кари плечо в благодарность. Конечно, предстоят сложности. Придется забирать семью Адро. Двигать в обход за Хоузом, еще и уговаривать его ехать. Вот черт, может, былые времена и вернутся. Куча зловредных ясновидящих червей ненамного хуже совместной с Долом Мартайном каюты.

Двенадцать Кровавых Солнц взвешивал перспективы.

– Город Кхебеш закрыт перед чужестранцами. Никому не разрешается заходить в ворота. Как вы намереваетесь получить туда доступ?

Кари попробовала отбрехаться. Пожала плечами:

– Я воровка. Разберусь, как пробраться. – Тельца червей сократились, ползущий словно бы отшатнулся. Он напомнил Кари втягивающую стрекала морскую актинию.

– Кхебеш – не такой, как обычные города. Он обнесен Призрачной Оградой. Даже мы не сумели ее миновать. Ваши умения не выручат вас.

– Ну, ладно. Если ничего не сработает, у меня найдется кое-что нужное им. Книга.

Маска чуточку приспустилась. Когда Двенадцать Кровавых Солнц заговорил, то хор могильных червей зазвучал громче и невпопад:

– Кака-ая кни-ига?

Адро тоже покосился с любопытством. Кари сделала глубокий вдох, прежде чем отвечать. Книга – ее единственный рычаг воздействия на кхебешцев. Единственная надежда для Шпата.

– Журнал, который вела доктор Рамигос – главный гвердонский волхвователь. Она была родом из Кхебеша. Им же захочется вернуть ее чародейский дневник? Такое множество знаний надлежит сберегать.

– Доктора Рамигос мы знали. – Двенадцать Кровавых Солнц вертел перед глазами руками в перчатках, словно изучал пальцы, которых не имел. – Можно ли нам осмотреть этот фолиант?

– Нет. Книга в надежном месте. – Ложь только наполовину – Хоуз спрятал книгу в каком-то надежном месте. Не вполне ясно, в каком.

А вот что важно, так это отвадить от чертовой книжки червивые лапы ползущего.

– Вы намерены отдать гримуар доктора Рамигос за разрешение пройти в город. Достойный обмен, – продолжил Двенадцать Кровавых Солнц.

– А что хотите вы? – спросила Кари.

Двенадцать Кровавых Солнц протянул пустую руку. Пальцы – больше пяти и без отставленного большого – сложились, сжались и разогнулись опять. В руке появилась драгоценная шкатулка с большой палец Кари размером. Выглядела она как крохотный гробик. Ползущий откинул защелку, и в этот гробик переполз червяк из его перчатки. Крышка закрылась, и Двенадцать Кровавых Солнц положил коробок на стол между Кари и Адро.

Хоть шкатулка и была из инкрустированного рубинами золота, никто не поспешил к ней тянуться.

– Что нам с ним делать? – спросил Адро.

– Кхебешские чародеи не поклоняются богам. Когда чародей умирает, его тело кладут в свинцовый саркофаг и заключают в Склепе Эонов. Вы пронесете эту коробочку за стены Кхебеша и отыщете темное, сырое местечко. Кусок голой почвы, водосток или яму отходов. Остальное выполнит червь. Мы размножимся, наберемся сил и непременно найдем лазейку в этот склеп. Камень крошится, свинец окисляется, плоть разлагается. В итоге всегда побеждает червь.

– И все? – удивился Адро. – За это вы увезете нас с Ильбарина?

– И довезем до Кхебеша, а из Кхебеша в любой порт Огнеморья по вашему выбору. Совсем безопасных портов больше нет, но мы постараемся обеспечить вас защитой в разумных пределах. – Маска качнулась. – С вашим дедом, Карильон Тай, мы сотрудничали на схожих началах. Вы еще оцените всю мудрость союза с нами.

Кари помедлила, рассматривая переливающуюся золотом шкатулку. Она не встречалась с ожившим в червях Джермасом Таем – это Эладора попалась в склизкие дедушкины объятия. Это Эладору заставили участвовать в его попытке обуздать и перековать Черных Железных Богов. Но Кари встречала других точивших город ползущих. Их пагуба ничуть не похожа на буйство божьего безумия, она – подспудная гниль, она – рак. В ней ужасная неумолимость. Всем известно, что кхебешцы – самые умелые колдуны, точно так же как гвердонские алхимики лучшие в мире и далеко превосходят соперников из Ульбиша или Паравоса. Что произойдет, когда черви проникнут в Склеп Чего-То-Там и отведают знаний мертвых архиволшебников? Насколько сильнее станут тогда ползущие?