Текст книги "Сумасшедшая обезьяна (подлинная эволюция человека)"

7

Если принять за рабочую гипотезу ту, что диссоциативное расстройство идентичности является проявлением архаичного состояния сознания, то неизбежно возникает следующий вопрос. Как мы уже говорили, онтогенез (индивидуальное развитие организма) в целом повторяет филогенез (развитие всего вида). Получается, что на каком-то из этапов становления каждого индивидуума должно присутствовать проявление данного признака, или его отдельных черт. То есть в процессе формирования сознания и личности человек неизбежно должен проходить через этап диссоциативного состояния.

Как мы уже упоминали, критическим здесь является возраст примерно в 2 года. Именно негативное воздействие на ребенка в этом возрасте влекло затем диссоциацию личности. Чтобы понять механизм происходящих изменений, вспомним, что характеризует развитие человека на протяжении первых трех лет жизни.

Известно, что за первый год жизни мозг ребенка увеличивается в два раза, примерно до 1 килограмма (мозг взрослого человека весит чуть больше 2 килограммов). Масса увеличивается за счет образования и укрепления нейронных связей. Нейронная связь (синапс) образуется в тот момент, когда ребенок получает опыт (абсолютно любой). В первые годы жизни у ребенка образуется до 700 синапсов каждую секунду (правда, для того, чтобы нейронная связь осталась и масса мозга увеличилась на одну нейронную связь, важно, чтобы этот опыт был пережит еще несколько раз). Учеными установлено, что в мозгу новорожденного содержится порядка 150–200 миллиардов нейронов, что в два раза больше их количества в мозгу взрослого человека. Кроме того, активность мозга трехлетнего ребенка вдвое превышает аналогичный показатель взрослого индивида. То, насколько велико количество образующихся в мозгу связей, мы можем видеть на следующем примере. Количество нейронов (80 % которых сосредоточено в коре головного мозга) в 20 раз превышает численность населения Земли и в 10 раз превосходит количество звезд, входящих в нашу галактику Млечный путь. Каждая клетка может поддерживать связь с 15 000 своих собратьев, из чего можно сделать вывод – количество связей, которые могут формироваться в нашем мозгу, поистине колоссально. Наиболее значительное количество связей образуется в первые три года жизни ребенка. К окончанию этого периода оказывается сгенерировано приблизительно 1000 триллионов соединений. Взрослые по этому показателю оказываются гораздо беднее (как было уже сказано, – почти вдвое). Дело в том, что по достижении ребенком приблизительно 11-летнего возраста в мозгу запускается процесс избавления от ненужных связей. Вероятнее всего, именно в этом этапе кроется ответ на вопрос, почему мозг кроманьонца был в среднем немного больше мозга современного человека. Все дело в избавлении от ненужных связей и оптимизации «взаимоотношений» между теми из них, которые остаются. Все это нашло свое отражение в онтогенезе, по которому мы и можем судить об особенностях развития нашего вида.

В первые 6 месяцев создание новых нейронных связей у ребенка идет наиболее активно. Это касается формирования цветовосприятия, обоняния, первичных навыков ранней социализации. До конца первого года наиболее активно нейронные связи формируются в областях мозга, которые отвечают за речь, физическое и эмоциональное развитие. Области же, отвечающие за логическое мышление, проходят стадию «доразвития», поэтому в первый год практически неактивны. У младенца наиболее развиты: миндалевидная железа, которая отвечает за эмоции, поскольку для него гораздо важнее показывать эмоции, а не управлять ими, а также мозжечок (увеличивается между 5 и 11 месяцами жизни, когда ребенок учится сидеть и ходить). Масса мозжечка новорожденного составляет около 20 граммов, в 3 месяца она удваивается, в 5 месяцев увеличивается в 3 раза, в конце 9-го месяца – в 4 раза. К одному году она составляет 84–94 грамма, а в 15 лет – 150 граммов. Мозжечок отвечает за координацию движений, однако последними исследованиями доказано, что мозжечок определяет в том числе и скорость мысли.

Физическая активность в этот период ведет к тому, что в гиппокампе образуются новые нервные клетки. Исследования показали, в это время ускоряются химические реакции в гиппокампе и в передней части мозга, отвечающей за овладение когнитивными навыками. Гиппокамп принадлежит к одной из наиболее старых систем мозга – лимбической, чем обусловливается его значительная многофункциональность. Предположительно, гиппокамп выделяет и удерживает в потоке внешних стимулов важную информацию, выполняя функцию кратковременной памяти, а также функцию последующего ее перевода в долговременную. Хотя большинство исследователей согласны с тем, что гиппокамп связан с памятью, механизм его работы до сих пор не ясен. Существует теория «памяти двух состояний» о том, что гиппокамп удерживает информацию в бодрствовании, и переводит ее в кору больших полушарий во время сна. Еще одной функцией гиппокампа является запоминание и кодирование окружающего пространства (пространственная память), в связи с чем он активируется всякий раз, когда необходимо удержать в фокусе внимания внешние ориентиры, определяющие вектор поведения.

Зоны Брока и Вернике, как известно, отвечают за развитие речи. Зона Брока, ответственная за воспроизведение речи, показывает активность только ближе к году. Зона Вернике, отвечающая за восприятие речи, начинает проявлять себя несколько раньше.

Таким образом, формирование мозга происходит в строго определенном порядке. На начальном этапе изменения затрагивают мозговой ствол, на завершающем – кору головного мозга. Расположенный у основания черепа мозговой ствол отвечает за многие жизненно важные показатели, включая температуру кожных покровов и артериальное давление. В верхней его части расположен средний мозг, контролирующий сон, аппетит и двигательную активность. Удержание равновесия и координация движений находятся в ведении мозжечка, «спрятавшегося» за мозговым стволом. Память, приспособляемость и эмоции закреплены за лимбической системой, еще называемой центральной частью мозга.

Благодаря верхнему слою (коре) осуществляется регулировка процесса принятия решений. Как уже говорилось, в числе выполняемых ею функций также значится контроль за столь важными для человека процессами, как речь и мышление. К моменту появления ребенка на свет уровень развития этой части мозга оставляет желать лучшего. Известно, что у новорожденного практически отсутствуют борозды и извилины головного мозга, поверхность органа практически гладкая. Количество и выраженность рельефа мозговой поверхности увеличивается по мере осваивания новых навыков, приобретения опыта и умений. Усовершенствование коры зачастую продолжается и по окончании подросткового периода. Впрочем, условные рефлексы, поведенческие навыки, привычки в большинстве случаев закладываются в возрасте до 3 лет.

Однако нас, как мы помним, особо интересует возраст 2 года (плюс-минус 6 мес.). Что происходит в этот период?

Во-первых, происходит чрезвычайно важная в развитии нервной системы вещь – миелинизация. Этот термин обозначает созревание оболочек нервных волокон, т. е. они покрываются миелином, благодаря чему становится возможным полноценное проведение импульсов по нервам. Работа нервной системы становится более согласованной, развивается способность выполнять одновременно разные действия. Усложняются двигательные навыки.

Во-вторых, этот период характеризуется резким увеличением подражательного поведения. В этом возрасте ребенок начинает практически во всем подражать тем, кто его окружает, в частности, взрослым, имитируя их движения, занятия, поведение.

В-третьих, с полутора лет ребенок начинает рисовать линии и каракули на бумаге, при этом ему важен не результат, а сам процесс. Он с удовольствием погружает пальцы в краски и размазывает их по любой поверхности (в том числе и по себе). Уже в 1,5 года ребенок может построить невысокую башню из кубиков, собрать кольца пирамидки, вставлять различные фигурки по форме в сортеры. В это же время малыши, как правило, с удовольствием реагируют на музыку, начинают танцевать. Им очень нравятся музыкальные игрушки – молоточки, бубны, барабаны. Они способны совершать танцевальные движения под определенный ритм.

В-четвертых, данный возраст характеризуется еще одним навыком – появлением речи. Ребенок часто разговаривает слогами и при этом понимает, о чем говорит. В дальнейшем (когда сформируется вторая сигнальная система) ребенок заговорит не слогами, а целыми словами, но для этого необходимо связать слово с его смысловым значением. Ближе к 2 годам ребенок начинает понимать смысл сказанных ему слов. Чтобы отстранить его от опасного предмета, теперь не нужно силой оттаскивать ребенка, достаточно четко и внятно сказать «нельзя». Другими словами, начинает появляться то, что мы назвали институтом табу.

В-пятых, в этом возрасте особую важность приобретает соблюдение ритуалов (напр., мытье рук перед едой, использование салфетки и проч.), поскольку долгосрочная память у ребенка находится еще в зачаточном состоянии. Ритуалы являются чем-то вроде условных рефлексов, которые помогают закрепить определенные навыки.

В-шестых, начинается «работа», направленная на выработку контроля над дефекацией и мочеиспусканием (полностью овладение навыками заканчивается только к 4–5 годам). Данный пункт весьма примечателен. Учеными доказано, что с первых дней жизни и примерно до полуторагодовалого возраста ребенок не контролирует процессы опорожнения кишечника и мочевого пузыря. Дело в физиологии ребенка. Однако очень часто родители утверждают, что у них ребенок приучен к горшку едва ли не с года. Противоречия здесь никакого нет. Дело в том, что если малыш сидит на горшке в возрасте до года, то это еще не означает, что он просится по своим потребностям сознательно. Можно сказать, что он руководствуется рефлексами: посадили на горшок – делай свои «дела», не успели посадить – получайте грязные штаны. Все меняется, когда ребенку исполняется 2 года. Основная задача на данном этапе заключается в том, чтобы сделать условной безусловную реакцию – то есть сделать процессы дефекации и мочеиспускания волевыми и осмысленными актами. По существу, первое «табу», с которым сталкивается ребенок в своей жизни – это запрет «писать» и «какать» где попало и когда вздумается. Если учитывать то, что личность является тем самым Контролером, о котором мы говорили выше, и начинает формироваться тогда, когда есть нечто, подлежащее контролю, то мы можем смело сказать (как ни смешно и парадоксально это ни звучит), что формирование личности начинается с процесса приучения к горшку.

В-седьмых, в этот период закладываются основы осознания себя как личности. В три года эти проявления уже довольно яркие: ребенок постоянно стремится к самостоятельности, отвергает любую помощь, говоря «Я сам!». Примерно к 2 годам начинается период непослушания, когда ребенок почти на все отвечает «нет». Это явление получило в психологии даже особое название – «кризис первого года жизни». Ребенку важен сам процесс, возможность проявить волю, чем суть вопроса, на который он дает отрицательный ответ. В этот же период появляется способность к эмпатии – пониманию эмоционального состояния человека. Начинают складываться такие важные качества как сила воли, настойчивость, целеустремленность, потребность в достижении успешности. Примерно с 1,5 лет дети привыкают к звучанию своего имени. Ребенок очень рано идентифицируется со своим именем и не представляет себя вне его. Можно сказать, что имя человека ложится в основу его личности.

Из перечисленных признаков легко можно сделать вывод, что имеются явные параллели между индивидуальным развитием ребенка и развитием нашего вида в целом. Период всплеска подражательного поведения во многом соответствует тому времени, когда наши предки «охотились» вместе с хищниками, имитируя их повадки. Вместе с тем подражание было и тем механизмом, при помощи которого навыки в изготовлении орудий передавались от поколения к поколению. Интерес к рисованию ребенка тоже вполне объясним, он вполне сочетается с процессом отделения понятия от предмета (этот период, как мы помним, ознаменовался появлением большого количества наскальных рисунков). Музыка с четко выраженным ритмическим рисунком тоже находит свою параллель с жизнью наших далеких предков. Появление речи и возникновение первых «нельзя» (табу) – ярчайшее проявление того, что происходило в эволюционном процессе Homo sapiens. Соблюдение ритуалов, столь важное для ребенка в данном возрасте, было насущным механизмом, который периодически напоминал нашим предкам (обладавшим не самой совершенной долговременной памятью) об основных правилах общежития. Примечательно, что ритуалы до сих пор являются одним из важнейших компонентов любой религии.

Обретение контроля над дефекацией и мочеиспусканием вовсе не говорит о том, что наши предки делали это где попало и когда вздумается (хотя подавляющее большинство животных именно так и поступает). По меньшей мере, это свидетельствует о том, что ребенок на данном этапе устанавливает контроль над многими системами организма, т. е. развитие контура ККВ идет полным ходом.

В том, что ребенок в 2 года переживает период «непослушания», т. е. практически на все начинает говорить «нет», явно прослеживается процесс расщепления восприятия. Как мы уже говорили в одной из предыдущих глав, самым простым способом сотворения «другого мира» является создание «антимира», где все точно так же, только наоборот. Ребенок отрицает абсолютно все не из природной зловредности, а лишь для того, чтобы посмотреть, «как может быть иначе». Не следует путать – перед нами расщепление восприятия, а не личности («образ руки на камне»). Личность как единое целое еще не возникла. Характерно, что в этом возрасте ребенок начинает идентифицировать себя со своим именем. Однако на раннем этапе он говорит о себе в третьем лице, например, «Дай Саше!», «Саша хочет!». Такого понятия, как «Я» еще не существует. Примечательно, что в целом ряде примитивных племен принято говорить о себе также в третьем лице, у некоторых из них даже нет в языке соответствующего местоимения, обозначающего «Я». Типичным примером здесь могут являться некоторые племена североамериканских индейцев (данная манера говорить, растиражированная массовой литературой и кинематографом, всегда удивляла европейского читателя или зрителя). Это не значит, что абсолютно все члены данных племен находятся на описываемом нами уровне развития личности. Данная формула обращения может быть частью принятого ритуала, доставшегося от предков. Но, как говорится, дыма без огня не бывает. Ритуал тоже должен был возникнуть на какой-то почве, так что вполне возможно, он достался от предков, которые проходили именно эту стадию развития.

Взрослым людям, обладающим развитым «Я», это довольно сложно понять, но механизмы формирования психики ребенка на данном этапе примерно такие. Вначале расщепляется восприятие. Ребенок обживает «территории сознания», то и дело мигрируя из одной в другую. Если возникает опасность в одной, то он вполне может укрыться в другой, как это делали наши далекие предки, покидая внешний мир и возвращаясь в «ойкумену». В ответ на возникновение идущих извне табу ребенок также вначале «укрывается» на другой территории. Так, на вопрос «Кто съел конфеты?» ребенок вполне может ответить «Зайка» или «Мишка». При этом вовсе не значит, что он лжет. Дело в том, что пока ребенок не умеет лгать. Перед нами не что иное, как пример описываемой «миграции». Характерной вещью в данном возрасте является также и то, что когда ребенка ругают, он зачастую тоже начинает ругать «плохого Мишу» вместе с родителями, как если бы речь шла о совершенно постороннем объекте. Это также пример «убегания», отстранения от запрета и попытка скрыться от него на другой территории. Однако дальнейший жизненный опыт ребенка показывает, что, с одной стороны, есть запреты, которые постоянны (т. е. являются повторяющимися), с другой – их количество возрастает. Для того, чтобы ориентироваться в подобной среде, возникает необходимость в наличии внутреннего контролера. В результате этой необходимости начинают возникать очаги самоконтроля. Они образуются отдельно на каждой территории. Как же происходит преодоление этой изначальной диссоциированности? Катализатором здесь выступает необходимость совершать определенные самостоятельные действия в окружающем мире. Очаги самоконтроля вначале синхронизируются, потом разрастаются, пока постепенно не сольются воедино. Примером такой синхронизации волне может служить такая вещь, как «приучение к горшку». Проблема заключается здесь не в том, что ребенок не может контролировать соответствующие мышцы или не хочет пользоваться горшком, а в том, что его «очаги контроля» пока существуют отдельно друг от друга. Типичное объяснение для мокрых и грязных штанов здесь состоит в том, что он не сходил на горшок потому, что «не успел подумать об этом и сообщить родителям». Другими словами, «внешнее» восприятие и «внутреннее» (т. е. внутренний монолог) пока не синхронизированы. Когда происходит слияние очагов контроля, возникает то самое «Я», которое мы привычно называем личностью. Характерно, что именно данный этап (примерно 3 года) отмечен взрывным стремлением к самостоятельности. Ребенок отвергает любую помощь со стороны родителей, настойчиво повторяя «Я сам!». Именно в данном возрасте проявляются такие личностные качества, как самолюбие, стремление к признанию, обостренное чувство собственности и проч.

Однако вернемся к диссоциативному расстройству идентичности, т. е. психическому расстройству, которое заключается в образовании множественного «Я». Что оно представляет собой, если иметь в виду все, сказанное нами раньше? Попробуем ответить на этот вопрос. У подавляющего большинства больных отмечалось стрессовое воздействие (физическое, сексуальное насилие) в возрасте 2 лет. Как мы выяснили, в данном возрасте происходит процесс расщепления восприятия и свободная миграция его фокуса по двум мирам. При экстремальном воздействии в одном мире ребенок тут же «укрывается» в другом. При сохранении негативного воздействия (скажем, в виде неблагоприятной среды) данный механизм становится крайне успешным для того, чтобы обезопасить психику от разрушения. Дальнейшее развитие и слияние разрозненных очагов контроля в единое «Я» блокируется. Мало того, процесс разделения начинает воспроизводиться путем дальнейшей диссоциации (расщепления). При встрече с какой-либо новой проблемой возникают новые «Я», ответственные за данную область бытия. Появляются «ребенок для угла», «носитель боли», «защитник» и проч, т. е. то, что мы наблюдали, например, у Билли Миллигана. К сожалению, вынужден констатировать: из сказанного следует, что окончательное излечение от синдрома множественной личности невозможно, поскольку он является пороком развития. Есть вероятность того, что путем длительной терапии множественные личности удастся подвергнуть слиянию настолько, что человек сможет вести более или менее обычную жизнь. Однако вероятность рецидивов при стрессовом воздействии на организм чрезвычайно велика, поскольку диссоциация и является экстремальной реакцией на стресс.

Остается еще один вопрос. Почему диссоциация личности у взрослых заметна, в то время как у детей она практически никак себя не проявляет? Ответ довольно прост. Дело в том, что процесс расщепления сознания и последующее слияние контролирующих цен-тров у детей не является процессом длительным, а занимает всего период примерно от 2 до 3 лет. И самое главное – у детей пока нет жизненного опыта и воспоминаний, поэтому «очаги контроля» не являются личностями в полном смысле этого слова. Это своего рода ядро, которое затем (в случае диссоциативного расстройства идентичности) будет обрастать и опытом, и привычками, и соответствующими воспоминаниями. Именно поэтому то, что у взрослых проявлено столь ярко, у двухлетних детей проходит практически незамеченным.

И последнее. Что происходит, если стрессовое воздействие, связанное с физическим или сексуальным насилием, происходит в более позднем возрасте, после 3-х лет? В этом случае психика может отгородиться от нежелательных воспоминаний, например, при помощи амнезии. Если же говорить о возможном вреде для психики, то в виду того, что ядро единой личности уже сформировано, возможна лишь ее большая или меньшая деформация.