Текст книги "Синто. Героев нет"

– Чего вы хотите? – спокойно, даже светски поинтересовалась я. Все это время я вслепую набирала пароль активации пушки, кляня нашу чрезмерную подозрительность. Пушка в руках Китлингов, пароль у меня, баланс соблюден. Судьба, не дай мне ошибиться. Отослала. Мой разговор с тропезцем транслировался на всех наших кораблях, надеюсь, Китлинги поймут, что надо сделать.

Вояка не ожидал от меня такой сговорчивости и насторожился.

– Мы хотим покинуть этот сектор без потерь, – добавила я.

Он на секунду задумался.

– Я отвечу через несколько минут, а вы расширьте обзор и оставайтесь на связи! И заглушите генераторы, любое шевеление с вашей стороны – и мы атакуем дезинтегратором. Вам ясно?

– Ясно.

Что ж, и тропезцы сняли со своей орбитальной крепости дезинтегратор, не одни мы такие умные. Я подчинилась, появилась возможность посмотреть, правильно ли напечатала. Правильно. Китлинг-Бялко в это время списывался с нашим прикрывающим Техно-1, он был заглушён, и тропезцы решили, что он поврежден или разбит. Так думать они будут до тех пор, пока не получат визуальную картинку целого корабля, и тогда он быстро перестанет быть целым.

– Они не в фокусе, – прошептал Бялко беззвучно, – тропезцы не остановились возле врат, а сразу двинулись к нам и проскочили зону поражения. Кораблю надо развернуться.

Я закрыла глаза. Вот и вся предусмотрительность насмарку, не тот угол обстрела… Конечно, никто нас не выпустит, мы свидетели предательства. Хотелось свернуться в клубочек и причитать: «Не хочу, не хочу, не хочу…»

Не время раскисать. Жизнь – игра, так играй, а не отворачивайся. Отведенной вниз рукой я показала: «Готовность. Сигнал СОС». Китлинг-Бялко тут же это передал. Инженеры выключали все, что можно, глушимся… Секунд через двадцать…

– Леди, сигнал с Техно-1, там кто-то выжил, – раздался взволнованный голос.

– Нас осталось трое, жизнеобеспечение отключено, я попытаюсь включить генератор, – услышали мы сквозь помехи.

– Техно-1, нет, не надо, подождите…

– Мы вас не слышим… Запускаем.

– Что у вас там происходит? – слышится от тропезцев, картинки нет, только голос.

– Подождите, не включайте, – кричу я с отчаянием в голосе. – Кто-то выжил на Техно… – это уже черному экрану.

– Командир, они… у них пушка!

И тут погас свет; как и в прошлый раз – тишина… Свет зажегся. Голокуб не работал.

– Что с голокубом?

– Уничтожены все сканеры.

– Так выпустите еще!

– Слушаюсь.

– Синто – на старт.

Наверняка кто-то выжил и боеспособен. Томительных две минуты ничего не проявлялось.

Потом показались остатки крупного эсминца и движущиеся точки истребителей, их многовато для наших пятнадцати.

– Двадцать «дельфинов» – на старт.

Следующие сорок минут прошли, как в фильмах про космовойны. Верткие «дельфины» отвлекали тропезцев на себя, давая синто подобраться для удара. Тяжелые ракеты пробивали защиту истребителей, разнося их в клочья.

Мы потеряли одного синто и четыре «дельфина».

«Рыбак» к концу боя как раз доплелся и принялся собирать улов. Как бы тропезцев не нахватался. Надеюсь, Илис не на этом корабле, ох и авантюрист Шур-Бельфлер…

– Запускайте генераторы, продолжаем погрузку.

Связалась с Техно-1, капитан – Хорес-Китлинг, мужчина лет тридцати пяти, исполняющий обязанности Первого в семье Хоресов, – кривился, как от зубной боли, и смотрел в пол. Его отправили сюда доказать свою лояльность и состоятельность как руководителя, а тут такой просчет, чуть не стоивший жизни нам всем.

– Все хорошо, что хорошо кончается, не так ли, Хорес-Китлинг?

Он поднял на меня глаза. Да я не собираюсь сейчас устраивать ему выволочку, есть дела поважнее.

– Вы сможете зарядить пушку? Если да, то за сколько?

– Да, за шесть часов.

– Что ж, заряжайте. И… спасибо за работу.

Он поклонился в ответ, спрятав глаза. Не слишком ли явно я подлизываюсь?.. А не все ли равно, пусть лучше пыжится от презрения, чем скрипит зубами от ненависти.

Так, еще одна проблема: как проинформировать о нападении бывших союзников… Выбрала мягкий и неопределенный вариант.

Сообщила, что прибыл тропезский флот из таких-то кораблей и попал под дезинтегратор (без уточнения, пиратский или наш) и что в живых предположительно никого не осталось.

А лорды-безопасники пусть сами решают, слать им на Тропез ноту протеста или соболезнования в том, что их запоздавшая помощь нарвалась на пиратскую засаду. Не мне решать враждовать нам с Тропезом или делать вид, что дружим.

Сняла с транспортника сотню «дельфинов», не участвовавших в боях, и полсотни тех, кто повоевал и сохранил машины, и загрузила его металлами под завязку. Тут наконец-то показались из врат три наших транспортника; один – скорее буксир, чем транспортник, – остался в зоне первого боя, двое на максимальной скорости направились к нам. Распределила часть «дельфинов» между вновь прибывшими грузовиками, пусть носят, охрана все-таки; восемь синтских истребителей отправила с первым транспортником, шесть оставила при своем корабле. Пока шли все эти обмены, буксир подцепил пиратский транспортник со «свирелью» и утащил во врата, ну да, в хозяйстве все пригодится, даже такое непредсказуемое и неконтролируемое оружие, будет еще один последний довод синто.

Погрузка шла полным ходом, мы выслали сканеры-разведчики к дальним вратам, опасаясь прихода пиратов с той стороны. Прошло семнадцать часов с захода в сектор, за все это время я успела три раза вырубиться на сорок минут и была бодра и свежа, с некоторым черным юмором ожидая, какие еще пакости мне подбросит Судьба. Уже надумала поискать Шур-Бельфлера и Илис, как…

– Вход яхты, предположительно тропезской…

Накаркала.

– …Просит связи.

– Давай… – Отчего не поговорить с яхтой, а дезинтегратор еще не зарядился… увы.

Высветилось лицо Лобо. Увидев меня, он слегка опешил.

– Я вас слушаю, господин Лобо. – Интересно, это он заказчик всего этого фестиваля? Ишь как бесстрашно на яхте в пиратский сектор залетел…

– Леди некст Викен… Я прошу вас, не делайте поспешных выводов.

Я вопросительно подняла бровь.

– За вратами мои транспортники и буксиры, позвольте им загрузиться.

– Вы привели транспортники без охраны? И сами рискуете жизнью, находясь в безоружной яхте? – Ну оружие на яхте могло быть… но не дезинтегратор; значит, пока делаем вид, что он безоружен.

– У меня осталось только три истребителя. Я перехватил ваше сообщение о… засаде пиратов…

Вот, значит, как… засада пиратов.

– Осталось? А что случилось с остальными?

– Мы тоже нарвались на засаду… – Лобо было очень неуютно в ситуации, когда он не приказывает, а униженно просит.

– Допустим, вы загрузитесь, а дальше? – Ведь он понимает, что у нас военное преимущество, и мы можем под страхом смерти заставить его пилотов двигаться по нужному нам маршруту.

Он помолчал, глядя на меня, потом обаятельно и обезоруживающе улыбнулся:

– Я полагаюсь на вашу доброту.

С ума сойти… Что-то тут нечисто.

– Засветите оружие.

Он секунду поборолся с собой и кивнул кому-то. Его яхта зажглась двумя красными точками. Ничего себе прогулочное судно, такое и нас разнести сможет…

– Леди некст Викен, вы видите, я делаю все, чтобы вы мне хоть чуть-чуть доверяли, – сказал он опять с обаятельной улыбкой.

– Не флиртуйте, господин Лобо, в данной ситуации меня это нервирует. Уберите заряды и снимите защиту, наш истребитель оплавит ваши орудия техлазером.

Лобо изменился в лице.

– А если он перестарается и промахнется?

– О, он будет очень аккуратен, я ведь хочу с вами пообщаться у себя на корабле.

– Ну так снимите меня с яхты.

– Нечем.

Все было сделано быстро и аккуратно, самым сложным оказалось зайти истребителю в нужное положение, Лобо зря трясся.

После стыковки я потребовала, чтобы весь экипаж его яхты вышел в скафандрах и не открывал их, покуда не дойдут в медотсек, кто их знает, может, захотят проделать один и тот же трюк дважды. Лобо скрипел зубами, но подчинялся. В конце концов мы оказались в шаге друг против друга, разделенные прозрачной стеной.

– Итак, господин Лобо, на что вы рассчитываете?

– Некст Викен, у нас на Тропезе произошел своеобразный переворот, кое-кто оказался слишком жадным и возжелал все. Мои враги не захотели играть по правилам. Я не сдался, и поэтому я здесь.

– Ну это малоинтересная информация. Сейчас неважно, вы ли стояли за этим нападением в спину или ваши враги…

– Послушай! – У Лобо кончилось терпение. – Ты девчонка, опьяненная властью и победой! Я единственный, кто сейчас может стабилизировать Тропез, но мне надо получить хоть часть добычи! И не тебе решать, делиться со мной или нет! Связывайся со своими!

Ага, щасс… Побежала забивать эфир подробностями нашего с вами общения. Я стояла и смотрела в удивлении. Это его окончательно доконало, он со всей силы ударил в перегородку и выругался. Когда Лобо выпустил пар, я спросила:

– И сколько вам надо?

Он тут же переключился на деловой тон:

– Хотя бы две тысячи тонн омниа.

– Две… значит, одна.

Он опять саданул по перегородке.

– Полторы!

Интересно, а откуда он знает, что здесь не руда, а уже готовый металл? Ладно, потом как-нибудь удовлетворю любопытство, если получится.

– Сейчас мы впустим ваши транспортники, они загрузятся, буксиры возьмут то, что мы укажем, и весь ваш караван отправится по продиктованному нами маршруту. Когда мы покинем сектор, у вас будет возможность пообщаться с лордами Синто и договориться с ними. А пока отдыхайте, у вас расшатаны нервы.

Лобо достаточно пришел в себя, чтобы спокойно воспринять мое предложение. Я и так стараюсь выдавать информацию в эфир дозированно и взвешенно – если Лобо перехватил мое сообщение и расшифровал, то это мог сделать еще кто-то.

– Надеюсь, ваши люди дисциплинированны, нам не нужны неприятности, – намекнула я.

– Когда они будут здесь, дайте мне связь.

– Хорошо.

Когда транспортники Лобо приступили к загрузке, я наконец-то нашла Шур-Бельфлера.

– Где Скинис?

– Общается с пленными.

Замечательно, у нас есть пленные, и Скинис с ним общается.

– Шур, вы в своем уме?

– Да.

Так, спокойно, бить его нельзя… Вдох, выдох… Вдо-ох, вы-ыдох…

– На каком основании вы так доверяете Скинис?

– У нее нет доступа к средствам связи или к жизненно важным точкам корабля. Я постоянно рядом с ней. В данный момент она получает данные об инициаторах нападения.

– Да, рядовые пилоты – это просто кладезь политической информации…

– Эти пилоты – выходцы из богатых семей и вполне разбираются в политической ситуации.

Уел. Последний довод.

– Почему не поставили в известность о наличии пленных?

– Сообщение о пленных поступило на командный пост, вы были слишком заняты организационными делами, чтобы ознакомиться с ним.

– Отдаю должное вашему уму и опыту, – желчно заметила я. Да уж, поймать Шура на ошибке не легче, чем живого крысодлака.

Я оставила тон «наезда» и доверительно спросила:

– И все же почему вы доверяете человеку, который предал и обманул тех, кто ему помог?

Шур замялся.

– Она любила и любит вашего брата, просто это чувство пришло слишком рано, и она была не готова… Боялась себе признаться, боялась, что действительно хочет отдать свою жизнь в его руки, а ее ведь учили быть сильной и самостоятельной… И… попытка самоубийства не была спектаклем.

– Ваше мнение не совпадает с моим.

– Но если я прав, а вы нет, то не дать ей шанс – чудовищно несправедливо. Если же правы вы, то… я слежу за ней, тщательно слежу, и не только я. Поверьте, у нее не будет возможности принести вред.

– Старческая сентиментальность, – как бы про себя сказала я.

– Юношеский максимализм, – ответил он.

– Следите, следите, Шур. Я не буду пока вмешиваться, но за ошибку… – Я не договорила, зачем попусту грозиться.

На том и разошлись.

С Синто прислали маршрут для транспортников Лобо; при этом криптографы, применив стандартные ключи, еще и подали информацию в виде детской сказки. Я распознала маршрут и уверена, что правильно. Разгадывала я молча, тем не менее все, кто меня видел, начинали вести себя тише и не спешили заговаривать, и правильно. После всех этих часов колоссальной ответственности и напряжения мне не хватает только истории про Олененка! Уроды, придурки, мы что тут, в игры играем? И ведь разгадывать должна была только я, потому что история про Олененка была моей любимой книжкой в детстве, и вот несоответствия с оригиналом и есть подсказки на нужные нам врата. Узнаю, чья идея, – со свету сживу.

– В течение следующих двух часов меня беспокоить только при появлении массированного флота пиратов, – сказала я, отдавая маршрут Ташину-Джонсу.

– Да, леди.

Через час пребывания в одиночестве в маленькой каюте я уже почти согласилась с тем, что так называемый личный шифр был единственным приемлемым вариантом для столь важной информации. Я успокоилась и собиралась поработать над собой, когда в каюту тихонько постучали, звонок я обесточила. Пираты?! Я в быстром режиме открыла дверь, стоявший на пороге молодой инженер, мой ровесник, в ужасе уставился на меня.

– Пираты?!

– Нет…

– Тогда ЧТО?

– Хорес-Китлинг настоятельно просит… хочет с вами пообщаться… Говорит, дело не терпит отлагательств, – уже почти уверенно закончил он.

Поискала глазами Каса и Пола, один стоял у двери, второй чуть дальше по коридору.

– Мы говорили, что вы отдыхаете, – отозвался Кас на немой вопрос.

– Идемте, – устало вымолвила я. Когда все это кончится, засяду на Синто, изображая из себя посольскую дочку, буду инфокрисы перекладывать в архиве и танцевать по вечерам. Вообразив себе такую жизнь, я невольно улыбнулась, инженер шарахнулся от меня. Пол среагировал на нестандартное поведение, применив к парню болевой захват.

– Отпусти! – скомандовала я. – Идемте. А вы, инженер, зайдите в медотсек за успокоительным, это приказ.

Понабирали нервных, где только взяли таких. Стоило покомандовать неполные сутки, а уже бурчу, как дедушка Синоби.

– Что вы ему сказали? Не с рождения же он такой перепуганный.

– Извините, леди… Сказали, что если разозлит, то вы его убьете с улыбкой на устах.

Поэты, чтоб вас…

– Много болтаете!

– Извините. Не повторится.

Интересно, что там стряслось у Хорес-Китлинга?.. Когда я увидела окаменевшее лицо будущего Первого Хореса, подумала, что так выглядят, выходя в круг для смертной дуэли.

– Леди некст Викен, необходимо ваше присутствие.

И это все, что он может сказать? Я молча смотрела на него.

– Нам необходимо присутствие главнокомандующего, – повторил он с нажимом.

Замечательно. Исчерпывающая информация.

Мы еще покружили вокруг да около, он очень осторожно ссылался на то, что не может выпустить в эфир такую информацию. В конце концов я решила, что вряд ли будущий лорд хочет меня убить и таким чересчур прямым способом заманивает в ловушку, значит, стряслось что-то действительно плохое. И еще он настаивал, чтобы я не брала с собой лишних людей. С чувством, что я совершаю ошибку, отправилась в истребителе к его кораблю, не долетела, он перенаправил меня на один из пиратских транспортников. Очень хотелось послать всех во все врата и улететь обратно, но… На транспортнике меня встретили Хоресы и повели к грузовым отсекам, внутренняя гравитация работала, но корабль был разгерметизирован, и мы тащились в скафандрах. Транспортник был так называемым скотовозом, и грузовая секция имела собственную систему жизнеобеспечения, к счастью, она не была повреждена, и когда мы до нее добрались, то наконец открыли забрала шлемов и отключили радиосвязь.

– Я вас слушаю.

– Лучше посмотрите сами, – отозвался дядька сорока лет и повел меня к одной из камер.

Сквозь прозрачное окно я увидела людей… Наверное, людей. У одних была шерсть по всему телу, и хвосты, и, кажется кошачьи уши; у других – крылья, причем у одного белые и какие-то пушистые, а у второго черные и кожистые, как у летучих мышей. Сознание отказывалось воспринимать увиденное, ища пиксели в этой картинке, но были лишь искажения от неровного толстого стекла. Пленники обратили на меня внимание и полукругом подошли к двери. Два кошачьих – мужчина и женщина, одна белокрылая и черный. Мы рассматривали друг друга.

Кошмар. Я закрыла глаза и прислонилась шлемом к стеклу. Я ХОЧУ ПРОСНУТЬСЯ. Не надо часами за ними наблюдать, чтобы понять – это не просто модификации, это взлом генного кода. Крылья не висели и не волочились, а были естественно прижаты к спине, хвосты и уши у кошачьих шевелились, отражая эмоции, как у обычных кошек. В полном ли они разуме, вот в чем вопрос.

– С камерой есть связь? – спросила я у провожатых.

– Нет.

Я без сил осела у двери. Запрет на взлом ген-кода и на применение зомби-техник – это две вещи, которые соблюдались всем цивилизованным миром. Да, возможно, где-то в тайных лабораториях что-то продолжали делать, но если об этом становилось известно… Около двухсот лет назад оплавили немаленький остров на одной из хинских планет, они вывели нечто подобное. Уж не знаю, могли ли их «изобретения» размножаться, но с перепугу уничтожили всех и вся. Одна из главных фобий человечества – своими руками создать себе врагов – «чужих».

И теперь мне надо было решать, ввязываемся ли мы, синто, в эту историю с «чужими» или же отключаем жизнеобеспечение этой камеры и вкалываем себе амброзию. Хоресы решение уже приняли, они хотели спокойно жить, и я здесь лишь для того, чтобы отдать приказ. А я не могла себя заставить убить четырех существ, даже не зная, разумны ли они. Ужасно глупо. Единственным разумным доводом было то, что эти четверо, скорей всего, не единственные, а значит, надо узнать, где остальные. Кстати, Хоресы старались не подходить к стеклу и даже не смотреть лишний раз туда. Интересно почему? Я поднялась и инстинктивно отпрыгнула: черный стоял вплотную и смотрел. Оживший кошмар – абсолютно черная кожа, прямые черные волосы, правильные черты лица, наводящие на мысли о модификациях, настолько все красиво и сбалансированно, но глаза… Будь они черными или даже красными, они бы смотрелись на этом лице естественно, но они были бледно-серыми, почти такими же, как и белки. Это приводило в ужас.

Наверное, я бы решилась и отдала приказ, если бы черного не оттеснила белая. Лицо ее было скрыто за золотистыми вьющимися волосами; тот, кто ее создавал, явно вдохновлялся христианскими ангелами. Она положила руки ему на плечи и прижалась щекой к щеке, он опустил лицо и приобнял ее. Постояв так секунду, они вышли из поля зрения. Я четко осознала, что не отдам приказа их убить.

– Вы можете открыть камеру?

Хоресы удивились, но ответили:

– Да.

– Открывайте, я войду к ним. Наблюдайте, при угрозе жизни примените парализатор.

Старший осуждающе покачал головой, но пошел к пульту управления.

– Не запирайте за мной, – добавила я на всякий случай.

– Хорошо.

Дверь щелкнула и стала отъезжать, я стояла на пороге, «чужие» смотрели и не шевелились. Я зашла. Пока дверь закрывалась, они обшаривали глазами пространство отсека за моей спиной, но по-прежнему не шевелились.

– Вы понимаете лингву? – четко, но негромко спросила я.

«Кошки» молча кивнули.

– Да. Да, – густым голосом, вызывающим мурашки, и ангельским, по-другому и не скажешь, ответили Демон и Ангел, пока придется называть их так.

– Как давно вы здесь, у пиратов?

– Мы потеряли счет времени… больше тридцати суток… – ответила Ангел.

– Как вы к ним попали? – Я уже спрашивала конкретно ее, стараясь не смотреть на Демона, который явно не проявлял дружелюбия.

– Кто вы? – это спросил «кот» со странным акцентом; похоже, человеческая речь для них не естественна. Пришлось посмотреть на него и ответить:

– Мы разбили пиратов, они грабили наши суда. Теперь нам надо понять, кто вы и что нам делать дальше.

– Кто? – взрыкнул Демон. – А то ты не видишь кто? Или ты, обычная, глазам своим не веришь? – Его крылья раскрылись за спиной.

Ангел прижалась к нему еще больше, стараясь успокоить прикосновением.

– Вы нас убьете? – грустно спросила она.

– Почему вы так думаете?

– Мы знаем, кто мы и как вы к нам относитесь, – зло ответил Демон.

– Все же как вы попали к пиратам? Молчат.

– Нас было еще двое – Анжи и Деми… – сказала Ангел.

– Это имена?

– Нет, я анжи, он – деми. – Она глазами показала на Демона.

– И эти двое?

– Пираты забрали их, мы слышали, как они говорили, что наконец нашли покупателя, готового платить настоящую цену…

– Имя? Место?..

– Депри… кажется, так.

– Депра? Покупатель с Депры?

Она кивнула.

– А те двое, которых забрали, – девушки, юноши?

– Анжи – мой брат, деми – его сестра.

– Один вопрос, и в ваших интересах ответить на него честно. Сколько вас таких вообще во вселенной?

Все четверо переглянулись.

– Почему это в наших интересах? – спросил Демон.

– Потому что, только зная правду, я смогу выстроить линию защиты.

– И почему мы должны тебе верить?

– Потому что ничего другого вам не остается. Кроме смерти… Но если бы вы хотели умереть, то уже нашли бы способ.

– Нас около сотни, кэти – около двухсот, – сказала Ангел.

Демон дернулся, будто собираясь ударить ее, но под взглядом сник.

– Вы можете рожать себе подобных? – тихо спросила я.

– Кэти могут, нам нужны репликаторы.

Ну да, плохо представляю себе процесс рождения младенца с крыльями.

– Пока вы останетесь здесь, есть что-то, в чем вы нуждаетесь?

– Вода, хорошая вода, – сказала кэти.

– Да, то, что дают, невозможно пить, – добавила анжи.

Наверное, пираты давно не меняли фильтры.

– Я думаю, мы решим эту проблему.

– Как долго мы еще здесь просидим? Интересно этот деми всегда такой злой?

– Я не знаю. Пока что я старшая, и, пока я таковой остаюсь, вы вне опасности. Потом мне придется передать вас своим руководителям, я постараюсь убедить их сохранить ваши жизни и начать поиск проданных. Это все, что я могу для вас сделать.

Они молча кивнули.

Когда я вышла, Хоресы облегченно вздохнули. У старшего оказалась идиосинкразия на амброзию, значит, ему и быть тюремщиком, трое остальных поискали новые фильтры для воды и воздуха и, сняв их с других узлов, переставили на камеру «чужих». Все это заняло около часа, и они поскорее отправились на Техно-1 за инъекцией. Я бы тоже не отказалась уколоться и забыть последние пять часов, но увы… Хорошо, что пришел еще один синтский буксир, он и взял этот транспортник. Маршрут капитану буксира я сообщила лично с глазу на глаз, для этого пришлось болтаться в скафандре в открытом космосе, переходя из истребителя к неприспособленному для принятия гостей буксиру.

Когда через четыре часа отсутствия я наконец вернулась на свой корабль, у меня уже без всяких пси-техник не было эмоций – из-за усталости и свалившейся на мои плечи ответственности.

Еще через шесть часов последний транспортник закончил погрузку и отправился к вратам, мы выгребли со станции все, опустошили даже склад с медикаментами и антиквариатом.