Текст книги "Россия и ислам. Том 2"

67 Там же. С. 15.

68 Там же.

69 Агрономов А. Цит. соч. С. 38. (Курсив мой. – М.Б.)

70 Там же. С. 41. (Курсив мой. – М.Б.)

71 Там же. С. 76.

72 Имеется в виду: Laurent. Etudes sur l’histoire de la humanité, t. VI. P. 442 ff.

73 Агрономов A. Цит. соч. С. 77.

74 Наверное, и в те времена многие сторонники расовых теорий где-то смутно осознавали, что речь идет скорее не об унаследованных тем или иным этническим коллективом идеях и инстинктах, а о предрасположенности к формированию типических идей и инстинктов, т. е. об «архетипе» в понимании Jung.

75 Там же. С. 84.

76 Там же. С. 85–86. А характер («нрав») – это, по Агрономову, величина постоянная: «…возраст и воспитание, в особенности религиозное, в состоянии смягчить ту или другую черту характера и некоторым образом изменить ее, но никоим образом они не могут переделать характер совершенно» (Там же. С. 86).

77 Там же. С. 88–89.

78 «…Мухаммеданин, по Корану, есть солдат на службе у Бога; сражение с неверными составляет для него религиозную обязанность» (Там же. С. 127). И здесь Агрономов вновь проводит принципиальное различие между мусульманским джихадом и войнами, которые вели древние евреи. Эти войны «не были прозелитизмом и не простирались на неопределенное время. Война, возведенная в Пятикнижии, должна быть предохранительным средством…».

79 Там же. С. 117.

80 Там же. С. 217.

81 Гренков А. Вынужденное слово // Православный собеседник, 1873, № I. С. 155.

82 См., напр.: Чистович И. Курс опытной психологии, 2-е изд. СПб., 1876. С. 141.

83 Однако в ином порой направлении шла апологетико-католическая мысль, со многими образцами которой тем или иным путем ознакамливалась русская общественность. Так, в 1904 г. был издал перевод книги De Gasparin Agenor. Après le paix: consideration sur le libéralisme et la guerre d’Orient. Автор, всячески обличая либерализм, восклицает: «Горе той стране, где общественная строгость получила чересчур большой перевес…! Восток, томящийся и неподвижный Восток, учит нас, какую получают выгоду общества, где так умело подавляется индивидуализм» (А. Де Гаспарэн. После мира: либерализм и Восточная война, ч. 1. М., 1904. С. 60). Под этими словами с радостью подписался бы Константин Леонтьев! Но далее и Гаспарэн вынужден вносить очень существенные коррективы: «…мы никогда не подвергаемся опасности спуститься до уровня восточного пантеизма или фанатизма мусульман; наш социализм, французский, никогда не сравнится с социализмом турецким, который уничтожает разом все, что составляет сущность особи, личную веру, семью, имущество, развитие артистическое или художественное…» (Там же. С. 80).

84 Агрономов А. Цит. соч. С. 218.

85 Градовский А.Д. Современные воззрения на государство и национальность. М., 1872. С. 33, 79.

86 Агрономов А. Цит. соч. С. 218–319.

87 Там же. С. 219.

88 «Отношения… к интересам государства самих мухаммедан страдают отсутствием всякой заботы об общем государственном благе, предпочтением общественным интересам частных, или же совершенною бездеятельностью и невниманием» и т. п. (Там же. С. 219, 220).

89 «Ныне, – писал Деллингер, – нельзя сказать ни об одной стране, находящейся под владычеством мусульман, что она отличается цветущим положением… И когда спрашивают о причине этого, поневоле отвечаешь: причина этого в ложной религии… И эта самая религия… везде производит тоже самое (опустошающее. – М.Б.) действие и от нее можно ожидать постепенного истребления уже доведенных ею до крайнего падения народов, ее исповедующих…» (Беседы Деллингера о соединении христианских церквей // Православное обозрение, 1872, август. С. 147–154 и 155).

90 Подпавший под власть мусульман-иноверец не только не может «предаваться труду без опасения, что… он лишится плодов своего труда от корыстолюбивых и своевольных чиновников…». Более того: «ленивый образ мухаммеданина, его поработителя, обольщает его, и он предпочитает трудовой жизни ублажаемую мухаммеданами праздность и сам делается лентяем… входя в сношения с мухаммеданами, иноверцы бессознательно усвояют их нравы, страсти и привычки, которые сначала являются вредными наростами на их здравом теле, а потом заражают собою все тело и разлагают его. Словом, мухаммеданские подданные-иноверцы под влиянием победителей оставляют завещания своих предков, остаются в своей вере только по имени или же совершенно переходят в веру своих победителей и окончательно теряют свой нравственный образ» (Агрономов А. Цит. соч. С. 222).

91 Об этом писали, конечно, и другие русские критики ислама из церковных кругов. См., наир.: Очерк новейшей западной противомусульманской литературы // Христианские чтения, 1875, август. С. 244–264; Кустодиев К. Исламизм французских писателей // Православное обозрение, 1866, май. С. 35–36.

92 Он пользуется ее французским переводом: Palgrave William Gifford. Une année de voyage dans l’Arabie central. Paris, 1886.

93 Weil G. Mohammed der Prophet… S. 402; еще позже, в 1874 г., отмечает Воронец, француз Шолл называл «лжепророка Мухаммеда» – Envoyé du Dieu (Scholl T.Ch. L’Islam et son fondateur. P., 1874. P. 457).

94 Saint-Hillaire J. Barthélémy. Mahomet et le Coran, 1865, t. II. XXI.

95 Le Blanc Hackluya F.. Histoire de l’islamisme, 1852. P. 20, 137, 136, 195.

96 Магомет и происхождение исламизма // Иллюстрированная газета, 1863, т. XII, № 23. С. 358.

97 Агрономов А. Цит. соч. С. 8. Неудовольствие автора вызвали и такие труды: «Турецкая империя, ее история и проч.» А де Бессе. 1860, ч. 4 («Религиозное состояние Турции»), с. 199–212 и особ., с. 201, 202, 205 и статья в журнале («научном и критико-библиографическом») «Знание» (1873, № IX, сентябрь), «Роль исламизма в истории», особ. с. 28, 37, 65–66.

98 Он ссылается на работу Малова Е. Православная миссия в Казанском крае в связи с историей мусульманства // Православный собеседник, 1868, январь. С. 22–33: Материалы для этнографии России. – Казанская губерния;

А. Риттиха, 1870, ч. II, с. 13 и пр.; «Московские ведомости», 1867, № 101 (8 мая), передовая статья.

99 Вопросительный знак и слово «кровопролитной» вставлены Агрономовым.

100 Восклицательный знак поставлен Агрономовым.

101 Напротив, по мнению Агрономова (Цит. соч. С. 8, прим. 3-е) до мусульманские верования арабов были «высокие и единобожные».

102 Вопросительный и восклицательный знаки вставлены все тем же темпераментным Агрономовым.

103 Цитата из книги Вашингтона Ирвинга «Жизнь Мухаммеда», перев. с англ. П. Киреевского, 1857, с. 14, 257, 255–256 и с. 15, 16, 282 и 284 той же книги в переводе на русский язык под ред. М.А. Антоновича (СПб., 1875).

104 Saint-Hillaire J. Barthélémy. Op. cit. p. V, VII, X, XII, XXI.

105 Цит. по: Агрономов А. С. 9.

106 Там же.

107 См. подр.: Там же. С. 10–13.

108 Восклицательный и вопросительный знаки поставлены негодующим Агрономовым.

109 Восклицательный знак поставлен Агрономовым.

110 Цит. по: Агрономов А. С. 14–15.

111 Там же. С. 17.

112 Там же.

113 Роль исламизма в истории. IX, 1873, сентябрь. С. 63–65.

114 Агрономов А. Цит. соч. С. 19–20.

115 Там же. С. 20.

116 В этой связи интересно напомнить, что писали о татаро-монголах и турках такие маститые официальные историки, как Н. Устрялов и М. Погодин, в своих учебниках для средних учебных заведений. Так, Устрялов заявляет: «В первой половине XIII в. величайшее бедствие постигло Русскую землю: на нее из глубины Азии нашла туча варваров… Русь наполнена была одними развалинами. Сокрушенная тяжкими ударами, она признала над собою господство дикой, степной орды, которая долго терзала ее, как жертву беззащитную» (Устрялов Н. Начертание русской истории для средних учебных заведений. Изд. 3-е, СПб., 1840. С. 36). Высоко оценивая политику Ивана III по отношению к Золотой Орде, Устрялов считает исключительно положительным и тот факт, что этот монарх «заботился о сближении своего отечества с Европою, вследствие простой мысли, что Россия по своему положению, по вере, по языку, должна войти в состав государств европейских» (Там же. С. 99). Молодому поколению внушалось, что Иван Грозный имел «цель высокую… избавить отечество от тягостного соседства татарских народов покорением русскому скипетру и раздвинуть пределы России до рубежей, указанных ей природою, до хребта Уральского «до берегов Каспийских, до Кавказа и Черного моря» (Там же. С. 110–111. Курсив мой. – М.Б.), что «покорение Крыма казалось столь же необходимым для безопасности России, как и завоевание Казани» (Там же. С. 113–114). Борис Годунов превозносится как мудрый государственный деятель, поскольку не только жаловал татарским царевичам русские титулы, но и «сеял между ними раздоры» (Там же. С. 128) и т. п. А Погодин весьма благожелательно повествует о проекте князя Потемкина (и, добавим, самой Екатерины II) «изгнать турок из Европы и восстановить древнюю Греческую империю, под управлением принца из Российского дома» и о том, что Потемкин же в 1783 г. «присоединил весь Крым, последнее гнездо монгольских разбойников…» (Погодин М. Краткое начертание русской истории. Сокращение гимназического курса. М., 1838. С. 91. Курсив мой. – М.Б.).

117 Аграномов А. Цит. соч. с. 21. (Курсив мой. – М.Б.)

118 Там же. С. 22–23.

119 Список см. на с. 24, сн. 2 («Неделя», «Беседа», и даже известные своим консерватизмом «Гражданин» и «Московские ведомости»),

120 Там же. С. 23.

121 Там же. С. 24.

122 Березин И. Мусульманская религия в отношении к образованности // Отечественные записки. T. XCVIII, отд. II. С. 32, 35.

123 Агрономов А. Цит. соч. С. 45.

124 См., напр.: Кутайсов П. Мухаммеданское религиозное движение в Индии // Вестник Европы. 1873, т. II, кн. 3, март.

125 Агрономов А. Цит. соч. С. 39, сн. 1.

126 Как ни старались миссионеры – и вообще все те, кто мнил себя «истинными христианами», – отмежеваться от расизма при оценках исповедников ислама (или «прочих азиатов»), им это далеко не всегда удавалось. Так, бывший студент Казанской духовной академии (впоследствии – профессор Историко-филологического института в Нежине) Николай Яковлевич Аристов вспоминает о своем умершем друге, крупном историке А.П. Щапове (который был по матери бурятом): ректор (Казанской духовной академии) «как человек крепкого рассудка и неумолимой логики (т. е. атрибутов «подлинного европейца». – М.Б.) умел смягчать его (Щапова) азиатскую натуру и умерять высокий полет горячей фантазии холодными доводами» (Аристов Н.Я. Цит. соч. С. 44).

127 Являвшиеся «язычниками» до конца XVIII в. черкесы «были мирны, покорны России и она беззаботно относилась к ним». Но как только турецкое правительство распространило среди черкесов и других кавказских народов ислам, они стали яростно сопротивляться русским.

128 Агрономов рекомендует по этому вопросу статьи известного востоковеда Л. Казем-бека «Мюридизм и Шамиль» и «Мухаммед Амин» (в журнале «Русское слово», 7 декабрь 1859 и июнь I860 г.).

129 Агрономов А. Цит. соч. С. 40. (Курсив мой. – М.Б.)

130 Агрономов А. Цит. соч. С. 40. (Курсив мой. – М.Б.)

131 Васильев Б. Религии Востока // Журнал Министерства народного просвещения, 1873, № 166, апрель. С. 241–250.

132 См.: Березин И. Мусульманская религия… С. 106–108.

133 Хомяков А.П. Записки о всемирной истории // Полн. собр. соч. Т. 4, ч. 2, М., 1873. С. 584–685.

134 См. подр.: Prophète J. Les para-personnages dans les tragédies de Racine. Paris. 1981.

135 См. подр.: Batunsky M. Carl Heinrich Becker. From Old to Moden Islamo-logy. // International Journal of Middle East Studies. Cambridge. Vol. 13. 1981. № 3. P. 296, 300 ff.

136 Bachelard J. La nouvel esprit scientifique. P. 1963. P. 138.

137 Ataturk: Founder of a Modern State. London. 1981. P. 127.

138 Конечно, ставилась и еще одна задача – не допустить, чтобы мусульмане приобрели равные с русско-православными политические права. Впрочем, один из современных Миропиеву авторов, сверхревностный охранитель (к тому же – цензор) П.Е. Афанасьев (которому и мистик Владимир Соловьев казался человеком весьма вольнодумным) писал: «…по самому существу своему религиозный» и чуждый «механистическому (т. е. материалистическому. – М.Б.) воззрению», русский «народный дух» стремится не к утверждению «царства Божия на земле», но единственно к «спасению предназначенной для вечной жизни души» и, что в силу этого, верный «инстинкту… нравственно-религиозного самосохранения», русский народ «никогда не отречется от своего нежелания принять на себя тяготы политических прав» (Афанасьев П.Е. Национальность и общечеловеческие задачи. (К русской народной психологии). М., 1890. С. 32–33).

139 Миропиев МЛ. Современное движение среди русских инородцев // Миропиев МЛ. О положении русских инородцев. С. 2. Еще ранее те же мысли он высказывал в другой своей книге – «Религиозное и политическое значение хаджа, или Священное путешествие мухаммедан в Мекку» (Казань, 1877. С. 232–233).

140 Там же. С. 3. Миропиев приводит слова одного из русско-мусульманских модернистов (С. 3–4). Мурзы-Алима (Мурза-Алим. Ислам и магометанство // Ведомости. СПб., 1882, № 180). Мы стоим накануне великой религиозной реформации в мусульманском мире, которая будет на дальнейшее развитие мусульман иметь то самое влияние, которое имела реформация Лютера на старый католический мир, и эта реформация неминуемо возродит к новой жизни и деятельности временно усыпленное мусульманство. Староверы и старообрядцы этой религиозной формы монотеизма останутся без всякого влияния на умственное развитие будущих мусульманских поколений и в неравной борьбе за существование будут ими поглощены… Библия, Евангелие и Коран не будут служить, как теперь, знаменем раздора, но будут служить лишь руководством к нравственному и умственному усовершенствованию людей».

141 А еще ранее, в 1881 г., Николай Иванович Ильминский писал: «…надвигается страшная туча магометанская, новое нашествие, но не монгольское, а мусульманское, не дикарей из Азии, а дикарей цивилизованных, прошедших университеты, гимназии и кадетские корпуса… Были прежде отпадения крещеных татар, но то были цветики, а теперь ягодки, то было нечто предварительное, а теперь начинается трактат» (Цит. по: Харлампович В.К. П.П. Масловский и его переписка с Н.И. Ильминским (Материалы для истории русской миссии). Казань, 1907. С. 3.).

142 Очень интересно, что эти лица стали довольно активно издавать книги и статьи на русском языке. Так, значительный резонанс вызвали: книга Исмаила Гаспринского «Русское мусульманство» (составлена из его же статей, опубликованных в 1881 г. в газете «Таврида»); книга Девлет-Кильдеева «Магомет как пророк» (СПб., 1881); книги Баязитова (петербургского ахунда-мударриса) «Возражение наречь Э. Ренана «Ислам и наука» (СПб., 1883) и «Ислам и прогресс» (СПб., 1898); статья за подписью «Мусульманин» – «Мусульманство и рационализм» (критика Э. Ренана) в «Восточном обозрении», 1883, № 24; статья Искандера-Мирзы (против Миропиева) «Русские школы для мусульман в Туркестане» (Там же, № 36–38) и т. д.

Видную роль в полемике с критиками ислама играла бакинская газета «Каспий» (редактор-издатель Топчибашев). Много интересных данных о всесторонней активизации татаро-мусульманской интеллигенции в описываемые Миропиевым годы см.: Гайнуллин. Татарская литература и публицистика начала XX века, 2-е изд. Казань, 1983. Вот как отзывался о мусульманских модернистах (именуя их «авторы из татар, прошедшие школу гимназическо– или даже университетского образования») усердный гонитель всего того, что казалось ему панисламизмом, пантюркизмом, культом мусульманской специфичности и т. п., цензор В.Д. Смирнов: «Эти авторы, бредящие о сохранении национальности и языка своих соплеменников, задаются задачей внушить татарам мысль о необходимости просвещения, но не в видах скорейшего приобщения их к гражданской жизни всех без различия граждан Российской империи, а, напротив, для упрочения еще большей особенности татар от коренных русских» (Цит. по: Каримуллин А. Татарская книга пореформенной России. С. 128). Один характерный пример (см.: Там же. С. 128–129). Сочинение Хабибрахмана Максудова «Ал фикер ал хогуси фи ал джадал» – «Частные мысли относительно спора») было запрещено к публикации все тем же Смирновым за то, что оно «способно питать в своих читателях мысль нежелательного с государственной точки зрения характера и обособленности татарского мусульманского инородчества и в племенном и в религиозном брожении». Смирнов делает далее и заключение о неправомочности параллелей при описании «известных явлений мусульманства и христианства, как господствующего в России вероисповедания».

143 Миропиев М.А. Современное движение. С. 5.

144 Там же. С. 8, 9, 13, 35–36, 30, 31.

145 Гаспринский И. Русское мусульманство. С. 13.

146 Там же.

147 Там же. С. 35–36. (Курсив мой. – М.Б.)

148 Там же. С. 30. (Курсив мой. – М.Б.) Но зато Миропиев кипит от гнева: «Статочное ли дело, спрошу я г. Гаспринского, воспитывать нам русское мусульманство для таких целей?» (Миропиев М.А. Современное движение. С. 7).

149 Гаспринский И. Русское мусульманство. С. 31.

150 Можно поэтому сравнить Гаспринского с его современником, легендарным американцем Р. Бурном (1886–1918), убежденным, что будущее Америки заключено в свободном развитии национальных культур всех народностей, населяющих эту страну и в результате способных создать «федерацию культур», вплетающихся в целое как нити разных цветов и размеров (J.R. Vitelli. Randolph Bourne. Boston, 1981. P. 155). Однако с точки зрения строго научной соотношение между понятиями «ассимиляция» и «аккомодация» (в терминах Piaget – принципиальная открытость данной системы для расширения, изменения и приспособления) куда сложнее: всегда имеет место примат ассимиляции над аккомодацией, что свидетельствует о перевесе роли организации над приспособлением (см. подр.: T. Kesserling. Entwicklung und Widerspruch: Ein Vergluch zwischen Piaget’s genetischer Erkenntnistheorie und Hegel’s Dialektik. Frankfurt am Main, 1981).

151 Гаспринский не имел в виду создание федерации, в которой Афанасий Щапов видел «единственно плодотворную форму народной жизни» (Цит. по: Аристов Н.Я. А.П. Щапов. С. 53), при этом всячески превознося Украину и особенно Сибирь в противовес «великорусским землям» (см.: Там же. С. 77). Что касается «инородцев» (а таковых насчитывалось в начале 60-х гг. 8 миллионов), то Щапов считал необходимым даровать им равные с прочими земские права (см.: Там же. С. 96). В статье «Новая эра. На рубеже тысячелетий» («Современное слово», 1863, прибавл. к № 5) Щапов основательно затронул проблему входящих в состав империи восточных народов. Европа, утверждал он, давно ждет через нас союза Востока с Западом; но наше стремление на Восток имело характер невольного переселения. Инородцы Востока «коснеют в первобытном состоянии без всякой культуры, пора осознать, что мы обязаны ввести их в общеевропейскую семью, дать просвещение и свободные права, как своим восточным братьям. В тот день, когда мы сделаем человеколюбивый призыв инородцев в состав общеевропейской семьи, Восток заключит ожидаемый Европой завет с Западом и (идут уже слова самого Щапова) «Европа признает Россию за великий народ» (Цит. по: Там же. С. 103. Курсив мой. – М.Б.).

152 Миропиев М.А. Современное движение… С. 9.

153 Гаспринский И. Цит. соч. С. 9.

154 Там же.

155 Главный теоретик и практик миссионерства, Н.И. Ильминский, решительно выступал против сохранения арабского алфавита, «так как алфавит есть тоже принадлежность культуры, то по этому соображению арабский алфавит мне представляется даже неуместным в христианских (имеются в виду татароязычные. – М.Б.) книгах. Христианство должно коренным образом во всех отношениях преобразовать татар», ибо оно, христианство, «несовместимо ни с какою иною культурою, в том числе и с магометанскою» (Ильминский Н. О переводе православных христианских книг на инородческие языки. – В сб-ке «О переводе православных христианских книг на татарский язык при христианско-татарской школе в Казани». Казань, 1875. С. 43).

156 Гаспринский И. Цит. соч. С. 32.

157 Там же. С. 39–41.

158 Правда, Н.И. Ильминский – как и, разумеется, прочие тактически опытные апологеты христианизации – уверял, что христианство «не посягает на народные особенности, не сглаживает их формальным или внешним уровнем, не обезличивает человека или народа, но соединяет народы и племена внутренним, искренним и прочным союзом любви, делая их сынами Божиими и братьями во Христе» (Цит. по: Рождественский А. Николай Иванович Ильминский и его система инородческого образования» в Казанском крае. Казань, 1900. С. 18). Нельзя все же не признать, что именно Ильминский добился введения богослужения на «инородческих языках» (см. подр.: Там же, с. 25 и след.).

159 Эта же власть долго стремилась сохранить «киргизскую (казахскую. – М.Б.) самобытность», но так, чтобы она ни в коем случае не могла бы стать конкуренцией господствующему этносу. «Я, – писал один из высокопоставленных чиновников оренбургскому военному губернатору, – не завлекаюсь гиперболическими желаниями филантропов… просветить их (казахов. – М.Б.) на степень, занимаемую европейскими народами. Я от всей души желаю, чтобы киргизы (казахи. – М.Б.) навсегда остались пастухами кочующими, чтобы они никогда не сеяли и не знали не только науки, но и ремесла» (Цит. по: Баишев С. Великие социалистические преобразования в Казахстане. Алма-Ата, 1950. С. 7).

В сущности, царизм так и делал: до Октябрьской революции на казахском языке вышли всего 42 книги и брошюры – по большей части христианско-миссионерские труды (см.: Каримуллин А. Татарская книга пореформенной России. С. 258–260). Только 22 человека из местного населения получили высшее образование. Под этот курс подводилась и своеобразная теоретическая база. В «Журнале Министерства народного просвещения» (1887, № 2. С. 37) читаем: «Утвердите язык («инородческий». – М.Б.) письменностью, дайте ему некоторую литературную обработку, изложите его грамматические правила, введите его в школы и вы тем самым (о, страшно выговорить!) утвердите и разовьете соответствующую народность». В то же время прав Каримуллин (Цит. соч. С. 291–292), замечая, что царизм не желал полностью запрещать мусульманоязычное – в первую очередь татарское – книгопечатание, желая тем самым продемонстрировать и восточным странам и присоединяемым к России различным исповедникам ислама наличие в этой империи должного уважения прав и интересов иноправославных конфессий. Что же касается татар, то надо учесть и следующее. В начале XIX в. царское правительство «значительно зависело от татар в проведении своей восточной политики. Дипломатические, торговые, экономические связи России с восточными народами в определенной мере осуществлялись через татар. Довольно значительная часть промышленных предприятий, в том числе рудников в районе Урала, также находились в их руках… во многих… учреждениях (русских. – М.Б.) на Востоке переводчиками (а нередко разведчиками. – М.Б.) были татары» (Там же. С. 278). Лишь со второй половины XIX в. началась «детатаризация» структур, связанных с царской Ostpolitik.

160 В 1834 г. студент-кандидат восточного разряда Казанского университета М. Никольский, обосновывая проект создания газеты на татарском языке, отмечал: «У татар каждый седьмой – грамотен, в женском поле эта пропорция идет выше… мне случалось видеть татарок, которые очень порядочно знают по-персидски и по-арабски» (Цит. по: Мазитова НА. Изучение Ближнего и Среднего Востока в Казанском университете (первая половина XIX в.). С. 5). Интересно, что зато у крещеных татар грамотных оказалось «очень мало» (Чачерина С. У приволжских инородцев. СПб., 1905. С. 76). Миссионерские методы «обучения «инородцев», доказывал известный педагог К.Д. Ушинский, надолго задерживали «естественное развитие дитяти» (Цит. по: Там же. С. 32). Миссионерское братство Св. Гурия открывало – при щедрой поддержке правительства – школы для «инородцев». Главной целью их ставилось православное «религиозно-нравственное воспитание» и знание русского языка, которое «есть, конечно, самое необходимое и полезное для русского подданного из всех других знаний» (Ильминский Н.И. Программа школ для крещеных инородцев Восточной России. Казань, 1898. С. 4). Один из учеников Ильминского писал: «Ильминский понимает обрусение не просто как знание русского языка, а прежде всего как православие. Ему дорого хорошее русское слово, – но без духа православия, без православной идеи и оно ему не нравится. Тогда для него дороже, какое ни есть, простое русское слово, только было бы оно с мыслью о Боге, от чистого сердца. Поэтому он даже против лучших произведений русской художественной литературы, если в них есть что-либо против православия», и вообще «хотел видеть в русском языке Русь, но непременно и нераздельную, святую, Православную Русь» (Цит. по: Каримуллин А. Татарская книга пореформенной России. С. 265). По мнению Ильминокого же, в школах для православных «орфография и грамматика совершенно излишни», а для «инородческих школ вредны и убийственны» (Там же).

161 См.: Там же. С. 9.

162 См. подр.: Веселовский Н.И. Сведения об официальном преподавании восточных языков в России. СПб., 1879; Булич С.К. Очерки истории языкознания в России, т. I. СПб., 1904; Кононов А.Н. Из истории отечественной тюркологии // Ученые записки института востоковедения, т. VI. М.-Л., 1953. Вовсе не звучали как преувеличение слова известного монголоведа Ковалевского о том, что «правительство не щадило значительных сумм на снабжение заведения (т. е. Казанского университета. – М.Б.) всеми возможными средствами, облегчающими изучение Азии (см. подр.: Ковалевский О. Обозрение хода и успехов преподавания азиатских языков в имп. Казанском университете до настоящего времени. Казань, 1842). Много аналогичных фактов см. также: Фойгт К. Обозрение хода и успехов преподавания азиатских языков за десятилетие с 1842 по 1852 год. Казань, 1852.

163 Преподавание восточных языков в ней началось еще с 1769 г. Это было единственное среднее учебное заведение в России такого рода. Как подчеркивает один старый автор, из гимназии «вышли многие знатоки татарского языка, которые на разных ступенях государственной службы оправдали ожидания правительства» (Владимиров В. Историческая записка о I Казанской гимназии. XVIII столетие. Казань, 1867. С. 39).

164 Мазитова Н.А. Цит. соч. С. 99.

165 См.: Каримуллин А.Г. У истоков татарской книги (от начала возникновения до 60-х годов XIX века). Казань, 1971. С. 133.

166 Там же. С. 34.

167 См. официальный сборник Министерства внутренних дел «Наиболее важные статистические сведения об инородцах Восточной России, Западной России, приверженных влиянию ислама». Казань, 1912.

168 См., в частности: «Православная противомусульманская миссия в Казанском крае, в связи с историей мусульманства в первой половине XIX века». Казань, 1870.

169 Каримуллин А.Г. У истоков татарской книги. С. 173.

170 За издание книг на татарском языке выступали многие русские ученые – и не только Казем-бек, но и ректор Казанского университета, гениальный математик Лобачевский (см.: Там же. С. 174). Как утверждает А. Каримуллин (Татарская книга пореформенной России. С. 132), «борьба против татарской светской и демократической литературы… во второй половине XIX века велась под ширмой борьбы против… религиозных сочинений. В печати шла непрерывная пропаганда против магометанства, ислама… Это была внешняя сторона борьбы против татарской книги. Не самом деле, не считая периодов 1845–1849; 1890–1892… религиозная мусульманская литература не знала преград со стороны цензуры… Но говорить об этом власти… не могли, не боясь при этом «гнева» массы православных. Поэтому они преследование демократической литературы стремились представить как преследование мусульманской духовной литературы, благо для верующей массы (православных. – М.Б.) все книги татар являлись «басурманскими».

171 Цит. по: Там же. С. 173–174. (Курсив мой. – М.Б.)

172 Там же. С. 174.

173 Там же. С. 181.

174 Там же. С. 179. Тут же следует обратить внимание на деятельность в среде мусульман России шотландских и швейцарских миссионеров. Первые, получив согласие на то царского правительства (а также и большие участки земли), обосновались в 1802 г. в селе Каррас (близ г. Бештау). Они стали усиленно изучать тюркские языки и, выписав из Англии арабский шрифт и печатные станки, начали издавать христианские книги на татарском (вернее, азербайджанском), арабском и персидском языках. В 1815 г. часть шотландских миссионеров переселилась в Астрахань (у них же, кстати говоря, учился и молодой Казем-бек), где развернули публикацию для тюрков Поволжья и Урала. По следам шотландцев двинулись на Кавказ миссионеры Базельского евангелического общества, которые также стали выпускать в свет литературу на разных восточных языках. Это был период, когда русские власти стремились к христианизации своих подданных мусульман любой ценой – даже вопреки интересам собственных, православных, миссионеров. Но уже в 30-е годы последние получили полную монополию и иностранные протестантские миссионеры были отстранены от каких-либо религиозных контактов с приверженцами ислама (см. подр.: «Акты, собранные Кавказской археологической комиссией». T. VII. Тифлис, 1881. С. 329–335).

175 Герцен А.И. Собр. соч. Т. 1. М., 1954. С. 132, 133.

176 Даже такой приверженец миссионерского курса, как Н. Остроумов, вынужден был признать: «Среди казанских татар уже достаточно определилась светская литература, стремившаяся дать читателям материал, доступный не только образованным членам татарского общества, но и вообще грамотным людям. Вместе с тем новые произведения татарской печати явились проводником в народные массы передовых идей и научных знаний в европейском смысле этого слова» (Остроумов Н.К. К истории мусульманского образовательного движения в конце XIX и XX столетиях // Мир ислама. Т. 2, 1913, вып. 5. С. 310–311).

177 Вот что писал один из них о татарском фольклоре: «Если взглянуть на поэтические произведения инородца, то Туманность и непонятность построения его песен прежде всего бросаются в глаза. В них мы встречаем отрывочность изложения, бессвязность, неясность сравнений, странные переходы от одной мысли к другой» (Ашмарин А. Очерк литературной деятельности казанских татар-мохаммедан за 1880–1895 гг. Москва, 1901. С. 4).

178 Многие русские либералы были сторонниками ассимиляции – притом путь к ней они видели тот же, что их французские, например, единомышленники. Они же, по словам Ф.Д. Куртена, сочли, что «и наилучшим, и наиболее приближенным к французскому национальному характеру является такой метод колонизации, который состоит во все большем привлечении коренного населения к цивилизации метрополии (mother country) при одновременном сохранении уважения к обычаям этого населения… во всех странах, попадающих под французское господство, колонизаторские усилия должны быть направлены в русло пропаганды среди коренного населения национального языка, традиций и привычек к трудолюбию на их родине» (Curtin PhD. Imperialism. N.Y. 1971. P. XXI).