Текст книги "Рок. И посох в песках оружие. Том второй. Западня"

Глава 31

…Темнота и тишь. Древние жители этого места, благостно отдыхают от охоты и усталости после неё. Они жмутся друг к другу, стараясь согреть себя в сырой темноте, теплом тел соседей, в этом царстве вечного сумрака. Сладкая нега, смыкает их веки, только костистые лапы, схвачены мёртвой хваткой за неровности уступов каменной кладки сводов подземелий… Где-то булькает вода, прорезая этим звуком размеренную тишину мрака, царящего вокруг. Эти звуки падающих капель, которые собираются от чрезмерной влажности воздуха, говорят нам об обездвиженности воздуха в теснинах подземелий и отсутствии какой-либо вентиляции…

…Вдруг, где-то далеко в коридорах слышится топот многих ног. Колония древних жителей, потревоженная этими звуками, с тревогой навострила уши в том направлении, беспокойно теребя и вибрируя своими крыльями… Шаги приближаются, о чем говорит увеличивающаяся громкость топота ног… Вот, уже слышатся голоса… Звук нарастает, где-то в глубине коридора блеснул свет и это окончательно всполошило древнюю колонию жителей этих коридоров… Свет приближается, озаряя широкий проем коридора, голоса и фразы идущих становятся отчётливо разборчивыми…

– …Зачем нас ведут куда-то?! Этими ходами уже не пользовались, наверное, век?! Посмотри сколько летучих мышей?! Они набиваются сюда, прячась от солнца, чувствуя себя в абсолютной безопасности!.. – спрашивает и замечает тревожный голос.

– Я не могу ответить на ваш вопрос! Так как сам, иду с Вами! Вы, этого не заметили?! – отвечает другой, явно выражая недовольство этим вопросом, – Я думаю, придём – узнаем?!

– А, что, Ты, не знаешь своих подземелий? Когда все готовилось, мы, сюда не ходили! – сомнения не покидают первый голос.

– Не ходили. – С издёвкой отвечает второй, – Потому-что, тогда, Вас, никто не хотел скрывать! Прятать! Сейчас, в городе начнётся такое?! Перекроют и наши подземелья! Суффет Ганнон прибыл в город! Но мы успели совершить, то к чему так долго готовились! Надеюсь, удачно! Поэтому, вам надо оказаться, намного глубже, того места, где вы жили до этого!

– В Аиде что ли?! – не сдаётся сомневающийся голос, – Жрец, не темни со мной! Я прикажу изрезать тебя на ремни, если что?! Сколько наших погибло! А, Ты, мне, «если вышло»?! Вышло – не вышло, вознаграждение на бочку!

– Других людей погибло не меньше! И моих, в том числе! Не забывай об этом! Стража Дидона была предупреждена кем-то! И усилена лучниками! Они просто скашивали моих людей! Вы же, после неуспеха, растворились в городе!…

– Растворились в городе? А, те, что погибли у Бирсы? Эти были лучшими из моих людей! Кто мне их вернёт?! – разъярился первый голос.

– Успокойся, Бодакар! Мы идём вниз, потому-что, наверху будут уложены трупы латинян и мятежников «змей»! Пусть подозрение падёт на них! А, Вы, потихоньку, через гавань, покинете город! Но сначала, получите то, о чем мы, договаривались в самом начале нашего уговора! Отсидитесь пару дней, получите вознаграждение! И отправитесь восвояси!

– Ты, хочешь сказать, что вознаграждение, мы получим на месте? Но, учти! Мы возьмём, только золото! Обманите, пеняйте на себя! – по рядам, следующих за ними, людей прошёл гневный ропот. Послышался и звук оружия…

– Все Вам отдадут! Поверьте, Мне! Я с Вами, как гарант проплаты и выполнения договора!…

В этот момент, идущие вышли в какой-то большой зал… Свет их факелов, осветил его, оставляя в тени, только углы непомерно большого помещения… Сверху послышался шум бьющихся крыльев разбуженной и всполошившейся колонии…

– Сколько здесь этой нечисти собралось! Они загадили весь пол! И как мы здесь должны находиться пару дней? Ты, в своём уме, Аниферон? Здесь болезненный воздух и запах отдающий и дерьмом и мертвечиной! Аниферон, веди нас в другое место! Или, клянусь Нереидами, Мы, утопим тебя вон в той бадье с водой, куда с таким мерзким звуком капает вода и которой уже, наверное, несколько тысяч лет!

– Бодакар, нет другого места! Поверь мне! Оставшиеся места не безопасны! Гамилькон и его брат суффет, уже завтра перевернут все подземелья, чтобы найти какую-нибудь зацепку, связывающую храм с сегодняшней вылазкой! У Ганнона пропала дочь! Он в ярости! Да, здесь не пахнет благовониями! Но, зато, безопасно! Сюда должны были уже принести тюфяки с соломой?! Посмотрите кругом? Неужели, ещё не успели?!

Факела стали расходится в стороны, освещая древний зал подземелья… Свет, вырывал какие-то пьедесталы, на которых когда-то стояли какие-то изваяния? А в углу, была обнаружена груда разбитых истуканов…

Бодакар осветил их… Потом нагнулся, с опасением рассматривая…

– Что это за Боги?! С которыми так, бесцеремонно, поступили? – спросил он с тревогой…

– Это тени Ишмуна! По легенде, он сам разбил их, а это его забытые чертоги! Говорят, что когда-то, он обратился к другим Богам, с просьбой помочь ему овладеть этим миром! И те обещали ему это! Но с условием, что он впустит в себя одного из них – Молоха! Когда это случилось, Молох и разбил все его статуи! Ведь он Бог, и вправе принимать любое обличье! – Аниферон замолчал на какое-то время, – С тех пор, здесь бывают очень редко!

– Почему? – Бодакар заинтересовался рассказом и смотрел в глаза Жреца, которые от света факелов, светились каким-то зловещим светом…

– Вы, пираты, не боитесь земных богов! И чтите только морских Богов, которых боитесь больше! Поэтому, я, в затруднении, стоит ли мне рассказывать это?!

– Давай выкладывай все начистоту?! Раз завёл нас в это проклятое место! Ведь не может быть, чтобы после всех событий здесь не было какого-нибудь проклятья?! Что может прицепиться и к нам, ненароком?! – Бодакар, грозно взглянул в глаза Жреца.

– Говорят, что здесь бродит одна из его теней! Она ищет соединение с чем-то?! Но, люди, случайно забредшие сюда, пропадали часто! Поэтому и перестали ходить этими коридорами в одиночку! – Глаза Жреца, выдали задумчивость, которая проявилась омертвением его мимики лица…

– А, Жрец, поэтому ты, и завёл нас сюда?! Чтобы мы здесь пропали поочерёдно?! Вот так, Вы, решили нас спрятать?! – Бодакар вытащил меч…

…В следующее мгновение, в затемнённом углу зала послышались шаги, довольно большой группы людей… Бодакар, забыв про гнев, уставился в том направлении… то же самое сделали и все остальные…

…Там появился свет факела, а за ним ещё один… и ещё… Вскоре, в зал вошли из тоннеля, оказавшегося в том углу, с полтора десятка людей… Они что-то несли… Но рассмотреть это было трудно… Колония летучих мышей, металась от света к свету, ища укрытия… Наконец, Бодакар, рассмотрел какого-то высокого жреца, который вышел вперёд… Он подошёл к Аниферону и Бодакару, потом развернулся и сделал какой-то знак рукой… Появились люди, которые несли какой-то ларец…

– Вот то, что было обещано моим братом, по условию договора! Разделите доли погибших между выжившими! – произнёс холодным голосом жрец, когда ларец поставили перед Бодакаром.

Бодакар, держа факел в левой руке, мечом приподнял крышку ларца… Позади него послышался восторженный гомон… Из темноты, к его спине прильнуло много любопытных голов, с горящими алчностью глазами…

– Вот это да! Это стоило такого риска, который, мы, испытали сегодня! – Бодакар испытал потрясение от увиденного и совсем забыл об Анифероне.

Он нагнулся над ларцом, а его облепили другие, которые толкаясь и как-то нервно смеясь, пытались дотянуться до ларца… Восторг, от увиденных золотых слитков и разноцветных каменных ожерелий, выразился в неразборчивый гомон… Аниферон, в этот момент, медленно отошёл от пиратов и приблизился к жрецам…

В это время, внесли множество тюфяков с соломой и бросали их к кучу, после этого появились люди с корзинами, которые были заполнены различным съестным и вином… Вина было в изобилии… Кувшины, один за другим, ставились между корзин с продуктами… Это ещё больше обрадовало пиратов и их лица, освещённые прерывистым огнём факелов, заплясали не только восхищением и эйфорией, но и полным доверием к людям принёсшим им все это… Они раскупоривали кувшины и с жадностью прикладывались к ним… А после, с восторгом передавали их другим…

…Процессия, медленно, двинулась назад… Пираты, даже, не смотрели на неё… Предпочитая, рассматривать сокровища, принесённые им и пить вино, выказывая необузданную радость… Жрецы вошли в коридор и прошли по нему до поворота… Здесь процессия встала… Приспешники, повозившись с каким-то секретом в строении стены, через некоторое время толкнули часть боковой кладки и им открылась тёмная полость в которой скрылась процессия… Стена бесшумно встала на место, после их прохода… В тоннели снова стал царствовать мрак…

…Эйфория пиратов нарастала… Но, вдруг, Бодакар, словно проснувшись, резко, поднял голову…

– А где Аниферон? – в растерянности спросил он. – Вы, что, дали ему уйти?!

Ярость его нарастала.

– Так Ты, сам не смотрел за ним Бодакар?! И нам ничего не сказал?!

– …Я… – Бодакар задыхался от злости, – Я… был занят! Вы, что олухи, не поняли этого?! Они, специально развели нас этим сокровищем? Не пейте вина! Оно может быть отравлено?!

Бодакар вырвал кувшин, из рук одного из стоящих рядом, и стал принюхиваться к нему с подозрением…

– Да, брось ты, Бодакар! Вино отличное! Я уже попробовал! – подал голос один из старых пиратов, Я, знаю толк во всех винах! Любая отрава портит вкус этому напитку! А этот – тонкий и терпкий! А аромат букета каков!!! Понюхай, Бодакар!

Бодакар недоверчиво посмотрел на него.

– А пища? – спросил он, после того, как отпил из кувшина несколько глотков.

– Тоже, вроде, съедобная! – засмеялся другой пират, уплетающий жаренного цыплёнка. – Я ещё жив! А вот цыплёнок нет!

Послышался весёлый гомон и смех… Пират, произнёсший шутку, тоже, разразился громким смехом и схватил увесистый ломоть жаренной баранины… Окружающие подхватили его смех и тоже схватились за съестное в корзинах… Вскоре, об отраве уже никто не вспоминал…

…Жрецы шли темными коридорами, которые освещались лишь изредка вставленными в стены факелами… Вот они свернули в одно из ответвлений и оказались в каком-то зале. Процессия прошла его насквозь и пошла по спускающимся ступеням ещё на один ярус подземелий ниже… Спустившись в освещённый коридор и пройдя по нему, она вошла в какую-то арку над которой было изваяние головы толи быка, толи змеи с чертами быка… Пройдя под ней, они оказались в полутёмном зале… Шедший первым, высокий, худой жрец проследовал в тёмную часть зала… Остальные замерли на месте… Кроме Аниферона, который повернулся и подняв факел, осветил в темноте огромную статую Молоха…

– Аниферон! – послышался голос из под изваяния, – Подойди к Богу! И отчитайся!

Аниферон протянул свой факел, другому жрецу и, повернувшись прошёл в тень… Он приблизился к тёмному изваянию и, опустив голову, сел на колени.

– О, вседержатель времени Молох, пусть твоя тень воцарится над миром вновь и то, что сегодня было совершенно, совершенно во славу тебе! Смерть твоим врагам! Прими их жертвы и жертвы твоих рабов, погибших в этот день!

Аниферон поднял голову на изваяние. Молох смотрел на него холодно и равнодушно. Глаза его не горели. Неожиданно, что-то мелькнуло позади него, отразившись на стене тенью, как раз в районе рогов чудовища… Аниферон бросил туда свой взгляд… Там, меж теней рогов Бога, отпечаталась тень руки, державшей острый, длинный кинжал… Аниферон знал этот кинжал и понял, что это означает… Ему все стало ясно!

– Прими Молох, мою жертву во славу твоего могущества! – произнёс жрец и, послушно опустил голову, ещё ниже… Тень мелькнула, устремляясь вниз меж рогов…

В тоже мгновение, его тело пронзила острая, нестерпимая боль и темнота, поглотила его сознание… Жрец повалился на каменный пол…

– Что с ним делать, Капитон? – спросил вошедший в темноту приспешник, – Сжечь?

Капитон резко обернулся.

– Вы что? Когда закончите с пиратами, подбросите его тело меж них! Его смерть должна выглядеть, будто пираты сами расправились с ним, во время дележа сокровищ!

Жрец перевёл взгляд на другого приспешника, отличающегося огромным ростом.

– Маркус, через, сколько Ишмун усыпит их? – спросил он.

– Я, думаю, к ночи, они будут все во власти сна! Они сейчас выпьют столько вина, и съедят столько жаренного, что к ночи их всех будет терзать жажда! А вода там только в источнике Ишмуна – Молоха!

Капитон взглянул на Маркуса.

– К утру, все должно быть кончено, Маркус! Все! – повторил он, указывая на тело Аниферона.

– Все будет выполнено, Верховный Жрец! – Маркус опустил голову.

Капитон взглянул на изваяние и заметил изменение в нем… Глаза изваяния загорелись зелёным светом.

– Жертва принята! – восторженно произнёс Капитон.

Он повернулся и, забрав факел, вышел из зала…

Глава 32

…Девочки всхлипывали. Иола окружила их заботой, как могла. Стараясь успокоить их и подбодрить…

– Перестань плакать, Оттия! Ты, должна подавать всем пример, как самая старшая! Мы в надёжном месте! Ганнибал знал, куда нас вёл! Спасибо тебе, Ганнибал! Твои уроки с центурионом, на которые я иногда смотрела искоса, убедили меня в моей неправоте! – Иола ласково улыбнулась мальчишке, – Я, сама, как мне казалось, все знала в этом саде! Но об этом месте, даже не догадывалась! Хотя мимо проходила много раз! Со стороны, он смотрится как сплошной массив зарослей арганы! Причём, таким плотным и длинным, что найти нас в нем, очень трудно, если, конечно, мы, сами не выдадим своё место нахождение?! Но, мы же им не дадим такого подарка?!

Иола ласково погладила самых меньших детей.

– Вспомните, что отважная Саламбо, бьётся с врагом в армии вашего отца! А в вашей груди, бьётся такое же отважное сердце, как и у Саламбо! Мы перетерпим, самый сильный испуг! Ведь так?! А времени, чтобы искать нас, у врага, забравшегося в дом нет! Боги уже послали нам помощь! Она близко! Вытри слезы, Оттия!

– Я плачу не за себя, а за Гасдурбала! Где он? Почему его нет? Может его, захватили враги?! – сестрёнка Гасдурбала, вновь всхлипнула.

Иола ничего не сказала на это… Её сердце, тоже, было не на месте! Она обняла Оттию и прижала к себе!

– И все же, возьми себя в руки, Оттия! Ты, должна показывать пример, более меньшим сестрам и братьям! Все будет хорошо! Верь в это! Так говорила всегда твоя мама! И всегда её слова сбывались!

– Да. Но потом, мамы не стало! – тихо заметила Оттия.

– Да, не стало! Она стала, просто невидимой! Но, всегда, во всех радостях и печалях, она рядом с вами! И это будет всегда, пока ваше сердце хранит её тепло! Даже, сейчас, она рядом с вами! Разве, вы, не чувствуете её присутствие?!

Девочки замолчали, вслушиваясь в себя…

– А, я, маму не помню! – вдруг произнёс, самый маленький Магон, – Я помню, Саттию и тебя, Иола!

Иола посмотрела на Магона.

– Ты, можешь не помнить её, Магон! Тебе был только год, когда она покинула видимый мир! Но она тебя не забывает и все время рядом с тобой! А Саттию, помнят многие дети горы Эрик! Она у многих, осталась в памяти! Ведь она отвечала за судьбы, многих детей, потерявших матерей, в этой беспощадной войне! Пусть Боги, наградят её долгими годами жизни, на ей родной Сицилии!

– А, почему, Саттия, не уплыла с нами с Эрика? – спросил Магон.

– Потому что, когда, мы уплывали, там на Эрике, оставалось ещё много детей! Им нужен был уход! А, мы, отправились сюда! Там, вам, было уже не безопасно!

– А здесь безопасно?! – не унимался Магон, – Тогда, от кого, Мы, прячемся?

Иола вздохнула, не найдя ответа на вопрос мальчишки!

– Тихо, Магон! – неожиданно приструнил брата Ганнибал, молчавший все это время, – Учись преодолевать свои страхи и сомнения – молча! Умертви свои сомнения и их возглас в себе! Так учит Целий! В тебе должен звучать только один голос – голос твоей храбрости! Все остальные голоса, должны подчиняться ему! И поэтому, тебе надо представить, что это не враги ищут нас! А, мы, вышли на охоту на них! И сидим в засаде! – Ганнибал ласково потрепал волосы Магона.

– Надо признаться, Ганнибал, ты действительно, растёшь необыкновенным мальчиком! – улыбнулась Иола, – Все твои действия и поступки, подчинены какому-то строго распланированному, тобой же самим, кругу интересов! Который, замыкаясь в любых обстоятельствах, всегда дисциплинирует тебя! Спасибо тебе, наш маленький Стратег!

Взгляд Иолы выражал благодарность, за поддержку Ганнибала, которой он вселил в детей совсем другой настрой и надежду…

Они стали вслушиваться в сад, но ничего, кроме пения птиц, не слышали… И, вдруг, Ганнибал, поднялся с травы…

– Я, сейчас, вернусь! – произнёс он.

– Куда ты, Ганнибал! – опешила Иола, – Ну-ка сядь!

Сердце её сжалось в комок, от мысли, что только, что восстановленное спокойствие детей, будет в миг разрушено, от неожиданно проснувшегося детского бесшабашного героизма.

– Нет. Мне, кажется, Целий не поймёт, где искать Гасдурбала! А я знаю, где он!

У Иолы шла кругом голова, она понимала, что стоит только уйти Ганнибалу и ей очень трудно будет справляться с эмоциями девочек! Поэтому, она умоляюще посмотрела на Ганнибала.

– Ты, ведь знаешь, без тебя нас будет некому защитить! Тогда, мы, тоже, пойдём! – сказала она, провокацией стараясь приструнить Ганнибала.

В этот момент, после её слов, позади неё поднялся на ноги Магон. Иола, в испуге, от этого повернулась и стала усаживать мальчика на траву…

– Ну-ка сядь, Магон! Что это за героизм беспричинный напал и на тебя?! Ганнибал никуда не уйдёт! Он будет с нами! Ведь так Ганнибал? – Иола обернулась и застыла на месте – мальчик исчез… На её глаза навернулись слезы… Слезы обиды и бессилия… Слезы тревоги и страха… Страха от того, что не смогла удержать Ганнибала и Гасдурбала…

Магон и все девочки, обступили Иолу, стараясь успокоить её…

– Не плачь, Иола! Ганнибал сейчас вернётся! Он умнеет прятаться так, что его никто не сможет найти! Кроме, Целия, конечно! Он и обучил его этому. Мы, даём тебе слово, что будем сидеть тихо до того как придёт помощь! – успокаивали её дети…

…Так они просидели довольно долгое время. Тревога заполнила их сердца… Не возвратился ни Целий, ни Ганнибал, ни пропавший раньше, Гадурбал?! Со стороны, середины сада, ветер, иногда доносил какие-то крики людей и обрывки речи… Враг, по-видимому, был уже совсем рядом… Иола, пыталась вслушаться в эти звуки, но ничего разобрать не смогла…

«– О, Боги! Защитите нас! Поспособствуйте, чтобы ворвавшееся лихо, не затронуло этих ни в чем не повинных детей! Артемида, моя покровительница! Ты же искусная охотница! Накрой нас своим невидимым покрывалом! Пусть враги ослепнут и не увидят нас!…»

Иола, мысленно просила Богов, отнестись к ним снисходительно и отвратить грозившую всем беду… Но, время шло, но ни помощи, не врагов не было видно…

– Может уже пора выходить? – подала идею Клементина, по возрасту идущая вслед за Оттией, – Хочется пить!

Иола, действительно, поняла свою оплошность, что не захватила с собой воды…

– Потерпите немного, мои хорошие! Вы такие умнички! Скоро все кончится! Мы, не можем выйти, Клементина! Если бы все кончилось – в первую очередь вспомнили бы о нас!

Пролетело ещё достаточное время… и, вдруг, она услышала шаги… Шаги повторялись… Все устремились взглядами в ту сторону, откуда они исходили, замерев не только сердцем, но и телом…

…На поляну перед, стеной арганы, вышли четыре священника… Они вертели головами, осматривая кусты одиночных мимоз, что были в стороне от зарослей, в которых скрывались Иола и дети…

– Ну, что Никон?! Здесь нет никого! В эти заросли арганы не пролезешь – оставишь на колючках свою шкуру! А там дети, и на них нет никаких доспехов, что тебя могут защитить от царапин и порезов! Надо искать в цветах! Здесь они навряд ли могут, где-то найти лазейку!

– А, ты посмотри, посмотри, на всякий случай! – Никон, его узнала Иола с холодом в сердце, выглядел озлобленным, – Если нет лазейки, то пойдём к центру! Что-то довольно долго они там возятся! Рифкс потерял хватку! Чую, что-то идёт не так!

Воин, которому это сказал Никон, подошёл вплотную к зарослям, за которыми скрывалась спрятавшаяся семья… Он вглядывался, через заросли, внутрь… Иола прекрасно рассмотрела его лицо… Сердце её выпрыгивало наружу… Но она не давала девочкам поднять голову от травы, в которую они уткнулись, при приближении воина к зарослям… Только, Иола, сидела и смотрела прямо в глаза человека, что-то пытавшимся рассмотреть в глубине зарослей…

– Да нет там ничего! – наконец, произнёс человек, – Я же говорил!

– Ну, все, тогда, пошли назад! – священники развернулись и скрылись за зарослями мимозы…

Иола облегчённо выдохнула…

«– Что это было? Неужели он, действительно, не рассмотрел меня! Ведь я, была напротив его! Он не мог не увидеть меня! Не мог! Артемида?! Или даже среди отъявленных врагов, все же встречаются люди, которые не могут совершить поступки, от которых ни отмыться, ни позабыть вовек нельзя?!…»

Так сидела и размышляла Иола, когда вновь послышались шаги… Шел не один человек… Топот говорил, примерно о десятке ног?! Теперь, страх сковал Иолу и детей во много раз сильнее прежнего… Человек, заглядывавший в заросли, мог и передумать…

– …Ну что, Ганнибал, где ты скрыл свою армию? – услышали они голос, от звука которого, у всех потекли слезы радости…

Это был голос Кассия Кара…

– Папа, папа! Мы здесь! – срываясь с места, крикнула Ольвия…

…Ксеновий, зачистив сад, от ещё скрывающихся там разбитых заговорщиков, хлопотал у самого дома, отдавая команды своей сдвоенной страже.

– Давайте, давайте, ребята! Надо перетаскать этих непрошенных гостей от впечатлительных глаз девочек! Уж больно вид у них скорбный! Вон как исказились черты, от объятий Таната! – говорил он, переходя от одного убитого врага к другому, – Даже наша экипировка их не скрасила!

Воины уволакивали убитых врагов и унося своих товарищей, по огибающей дом тропинке…

– Главное очистить ступени и гостевой вход в дом! Остальных, из сада, мы, вынесем позже и не спеша! А этих волоките к задним воротам конюшни! Они туда так рвались – пусть полежат там, насладятся моментом!…

Ксеновий, ещё раз, обойдя фасад дома, зашёл внутрь дома… В доме уже шла уборка… Так как, ворвавшиеся враги, крушили в нем все подряд, в ярости разыскивая детей Гамилькара…. Ксеновий обошёл несколько залов и комнат, являющимися детскими спальнями и нашёл там несколько заколотых домочадцев… Особенно был изуродован старый служащий дома, принимавший гостей, ещё утром… Заговорщики, видимо пытали его, выведывая место нахождение детей… Его тело было пронзено несколько раз и, к тому же, он был весь в порезах!… Воины Ксеновия вынесли старца, завернув его в покрывало, которое принесла одна из служащих в доме… Ксеновий покачал головой… Если бы ему, ещё вчера, сказали, что такое может произойти в обычное дневное время, он принял бы эти слова за шутку!…

Люди прячущееся в различных частях дома, потихоньку отходили от шока и включались в работу и помощь раненым стражникам… Вскоре, все домочадцы дома, оплакивая убитых, старались придать дому вид, который был до нападения ненавистного врага…

Именно в этот момент, в доме появился Гамилькон Ганнон… Он с ужасом в глазах, миновал у ворот конюшен, кучу убитых врагов, в экипировке священников и зелёных плащах… Пройдя наверх по лестнице, он вошёл в дом и сразу столкнулся с Ксеновием.

– Целий жив? – спросил он в первую очередь начальника стражи.

Ксеновий, занимающейся уже ранеными, повернул голову и узнал суффета.

– Не знаю, адмирал! Он помог мне отразить нападение у задних ворот, а куда потом делся не знаю! Тот отряд, что пришёл к нам на помощь углубился в сад! На северо-западной стороне! Но из них ещё, тоже, никто не появлялся?! Откуда они взялись, Суффет?! – Спросил Ксеновий, имея ввиду, врагов.

Гамилькон повертел головой, осматривая дом…

– Надеюсь скоро узнать это! – твёрдо заявил он, – Видимо заговор в городе, имел более сильные корни, чем предполагал Совет суффетов! И не один совет Магнатов в нем участвовал?!

– Конечно, нет! Ведь магнаты не имеют доступа к Арсеналу, где им выдали нашу экипировку?! Они все рассчитали! Все! И готовились довольно долго! Ведь столько людей в город не введёшь за короткое время?! Только, Боги, помогли на м выстоять против их планов! Киферон, оказался здесь не случайно! И этого, нападающие не учли!…

Разговаривая и делясь мыслями, они услышали довольно громкие голоса и плачь женщин… Один голос Ксеновий узнал сразу – это был голос Оттии, средней дочери Гамилькара… Она и другие женские голоса громко всхлипывали… Ксеновий и Гамилькон пошли на голоса… Номарх стражи рассказывал по пути, перипетии нападения…

– … Никон, оказался предателем! С ним в сговоре был Статин! Они отравили стражу у ворот! И впустили врагов! Войдя, они набросились на стражу, что патрулировала аллеи, но те отчаянно обороняясь, заблокировали лестницу к парадному входу! Схватка там была жаркая! Но враг не прошёл по ней! Тогда, они по огибающей дом тропинке, попытались проникнуть в дом! Это, от части им удалось! Часть врагов, прорвалась в дом! Другие набросились на нас! Мы выстояли и с помощью Целия, потеснили их вновь к тропинке! Целий появился вовремя! Он, оказался в тылу врага и нам удалось очистить от врагов лестницу. Потом, мне пришлось броситься на тропинки, оказывая помощь своим! Да, нападение Целия, было для них неожиданным!…

– А Ганнибал? С ним должен был быть Ганнибал? – перебил его Гамилькон.

– Он появился позже! Когда лестница была очищена! Но, потом, они вместе ушли наверх, к дому!…

В этот момент, они вошли в зал, с очень большим количеством людей… Люди, толкаясь, окружали, кого-то в центре… оттуда был слышан плач женщин… Гамилькон протиснулся вперёд…

На широкой скамье лежал Целий… Сердце Гамилькона замерло от того ужаса, что увидели его глаза… Все его тело было изранено… Гамилькон не стал расматривать ранения, он бросился к нему.

– Целий! Он жив? – спросил он, рядом находившихся женщин, но те как будто не заметили его. Гамилькон снова повернулся к центуриону. Глаза его были приоткрыты, но замутнены и не реагировали ни на свет, ни на движение… Около изголовья, находился воин весь покрытый кровью… Гамилькон не сразу узнал в нем Киферона. Рядом с ним находился незнакомый гигант, в лохмотьях нищего, но под ними угадывались добротные доспехи… Этого человека Гамилькон видел впервые, но то что он находится рядом с Кифероном, сняло с адмирала все вопросы… Старый воин, рассмотрел едва уловимое, колебание груди Целия и понял, что жизнь, едва теплица в жилах раненого центуриона… Именно, в это мгновение, он рассмотрел, что за Кифероном и великаном незнакомцем, находиласьИола. И она, тоже, склонилась над кем-то… Его сердце налилось свинцом, от промелькнувшей догадки!… Он увидел рядом с Иолой и своего ученика Ольвия, который стоял бледный и растерянный, между Целием и тем, кто лежал за ним?!… Ольвий поднял свой взгляд на Гамилькона.

– Дядя Гамилькон! Видели, что с Целием?! – изменившимся голосом, произнёс Ольвий. Гамилькон протолкался к нему.

– Я тебя потерял, как только мы прибыли в дом?! Где ты был?

– А я знал, где Ганнибал может скрыть всех! И поэтому бросился туда сразу! – Ольвий, раздосовано и, одновременно, испуганно вздохнул. – Когда я прибежал туда, там все уже кончилось! Но там столько поверженных врагов! Ты бы это видел, дядя Гамилькон! И не меньше шести, поразил наш Целий! Это мне сказал вон, тот человек! Его зовут Папила! Он тоже сражался с заговорщиками, хотя принадлежал их стороне! Но выбрал другую сторону, защищая Гасдурбала и Ганнибала! Ганнибал тоже ранен! Они говорят, что опасного нет ничего! Но погибнуть мог!

Ольвий потянул за рукав Гамилькона… Гамилькон обошёл Иолу и увидел Ганнибала с забинтованной головой… Он лежал молча, медленно переводя свой взгляд с одного человека на другого, пока его взгляд не упал на лицо, подошедшего Гамилькона. Увидев своего учителя, он молча продолжал глядеть в его глаза. Лицо его выражало спокойствие и терпение, что для восьмилетнего ребёнка, было очень удивительно?! Но, он с самого детства, удивлял взрослых своими сдерживаемыми эмоциями! Гамилькон улыбнулся Иоле и Ганнибалу.

– Ну, вот ты и прошёл посвящение в воины! Такова твоя судьба! – Гамилькон положил свою руку на плечо Ганнибала.

– Тоже самое сказал, соратник дяди Кассия, Харикл! – спокойно ответил Ганнибал, лишь слегка улыбнувшись, – Что с Целием, Учитель? Он выживет?

Мальчик прямо смотрел на Гамилькона. Он знал, что старый флотоводец не умеет лгать! И, поэтому, ждал только правды! Стратег это понял и не стал что-то скрывать, предпочтя в разговоре туже взрослую линию, что задал сам мальчик.

– Это теперь в руках Богов! Я сомневаюсь! Я видел, как умирали люди, с гораздо меньшими повреждениями! Ранение в боку очень тяжёлое! Бедро же подрублено! – он замолчал, тяжело вздохнув, – Но, все равно надежда есть! Она сейчас витает в этой комнате! Не будем забывать о ней!

– Да, пусть выздоровеет! – толи пожелал, толи попросил кого-то Ганнибал, – Он должен рассказать нам, как погиб наш брат Магон! На том корабле. Где они были вместе с Мамой!

Гамилькон не понимающе посмотрел на мальчика, а потом перевёл взгляд на подошедшего Гасдурбала.

– Это я виноват, что Целий, сейчас, лежит при смерти! – Произнёс тот, – Я отстал от всех в саду, чтобы охранять мамину клумбу! Так бы они нас не нашли! Им бы пришлось искать до самой ночи! Это я сглупил! Они ведь не знали про неё?!

– И что защитил? – улыбнулся Гамилькон, и прижал Гасдурбала к себе, за его плечо.

– Клумба не пострадала! А вот Целий и Ганнибал – да! Это моя вина!

– Нет, Гасдурбал! Твоей вины здесь нет! Это судьба твоя и Ганнибала! По иному, наверное, не должно было произойти! А, что он говорил о Целие и вашей маме?!

– Целий сказал, что был на галере римлян, в момент смерти Мамы и Магона! Он хотел рассказать все, но силы оставили его и он лишился чувств!

«– Вот оно что?! Он был там! Вот откуда его такая преданность детям Гамилькара?! – прошила догадка Гамилькона, – Он все время чувствовал вину перед ними и казнил себя за это! Это чувство съедало его! А я, все время думал, о чем он тоскует? Вот ведь случай?! Боги вернули его на дорогу очищения, и он твёрдо, не колеблясь, выбрал её!»

Старый стратег, снова, посмотрел на Целия. Его тело уже обмыли и наносили заживляющие мази, на основе различных жиров и вытяжек трав, на раны. Наконец, от него отошёл Кассий. Он взглянул на Гамилькона и произнёс:

– Есть одно обстоятельство, о котором Ты, как суффет должен знать! И принять меры! Надо поговорить!

Гамилькон внимательно выслушал слова человека, пользующимся безграничным доверием Протектора.

– Ну, что же пойдём! – он повернулся и направился к выходу из зала.

Кассий помедлил мгновение. Он повернулся, поискав глазами Папилу, подал ему знак. После этого, они вдвоём проследовали за стратегом…