Текст книги "Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата"

Глава 27

Белый волк и фэец с рычанием катались по ковру. Каждый пытался дотянуться до глотки противника. Фенрису это почти удалось. Его могучее тело припечатало Кэрна к полу, однако Кэрн сумел поджать ноги и что есть силы толкнуть волка.

Держась за комод, Аэлина поднялась на колени, собирая остатки сил и приказывая ногам держать ее. Фенриса отбросило в сторону. Он ударился о край металлического стола, но сейчас же вскочил и снова кинулся на Кэрна.

Откуда-то слышалось негромкое шипение. Обернувшись на звук, Аэлина увидела справа от себя кочергу на полу. Та еще не успела остыть. Аэлина повернулась так, чтобы середина цепи, которой были скованы ее лодыжки, легла на петлю кочерги. Звенья цепи стали медленно нагреваться.

Фенрис и Кэрн бились, пуская в ход кулаки, зубы и когти, потом вдруг отпрыгнули в разные стороны.

Насильственный разрыв кровной клятвы грозил Фенрису смертью. На это и рассчитывал Кэрн. Еще немного – и жизнь белого волка оборвется.

– Я заживо спущу с тебя шкуру, – хватая ртом воздух, пообещал Кэрн.

Фенрис тоже тяжело дышал. Из пасти сочилась кровь. Он кружил на месте, не сводя глаз с Кэрна. Каждый оценивал противника, готовясь нанести смертельный удар.

Срединные звенья цепи нагревались все сильнее.

Небо заметно посветлело.

Фенрис и Кэрн продолжали кружить.

Кэрн решил не тратить силы и просто изматывал Фенриса. Он знал последствия самовольного разрыва кровной клятвы. Нужно спокойно дождаться, когда отступник упадет замертво.

Фенрис это тоже знал. Он бросился на Кэрна, пытаясь вонзить зубы в горло врага или хотя бы сбить с ног передними лапами.

Аэлина схватила кочергу, уперлась ступнями в пол и потянула горячий железный прут вверх, вместе с ним поднимая и цепь. Цепь натянулась. У Аэлины дрожали руки. Кандалы на ногах тоже нагрелись, но она упрямо вдавливала ступни в пол. Рядом катались Фенрис и Кэрн. Аэлина стиснула зубы и застонала от неимоверного напряжения.

Среднее звено переломилось. Аэлина добилась желаемого. Она медленно встала и тут же замерла. Фенрис и Кэрн поменялись местами. Теперь волк был пригвожден к полу. Их глаза встретились. Фенрис зарычал, предостерегая и требуя бежать. Бежать немедленно.

Кэрн резко обернулся. Увидел обрывки цепи, свисающие с лодыжек Аэлины.

– Ты…

Воспользовавшись моментом, Фенрис вцепился зубами Кэрну в плечо. Кэрн закричал, пытаясь схватить волка за спину.

Фенрис еще раз взглянул на Аэлину, продолжая впиваться в плечо Кэрна. Кэрн подскочил, и их обоих отбросило к столу. Фенрис гулко ударился спиной. Хрустнула сломанная кость.

«Беги!»

Больше Аэлина не мешкала. Она метнулась к пологу шатра и выскочила наружу, в раннее утро.

Две трети расстояния от ворот до шатра Рован уже преодолел. Он не ошибся: встречавшиеся солдаты пытались его задержать. Это становилось последней попыткой в их жизни. Сверху его атаковали хищные птицы воздушного дозора, насылая ветер и лед. На их магию Рован отвечал своей, разметывая стаю.

Слева, из-за стены шатров, на него опять выскочили солдаты. Их было дюжины полторы или две. Увидев его, некоторые поспешили назад. Все они были из его бывших подопечных. Вместе с ними скрылась и часть других, ценящих жизнь выше верности Маэве. Остальные преградили ему путь.

Рован прорвался сквозь их строй, лишив их способности дышать. Наиболее упрямые отведали ударов его топора.

Он был совсем близко от шатра. Вскоре он подаст сигнал Лоркану и Гарелю, но не раньше, чем окажется у цели. Тогда ему очень понадобится их отвлекающий маневр.

Дорогу преградила еще одна цепь солдат. Рован выхватил кинжал. Его магия разметала выпущенные в него стрелы, а затем и лучников разорвала в окровавленные куски.

Глава 28

Аэлина бежала. Ослабевшие ноги спотыкались в траве, скованные руки мешали двигаться, но она бежала. Направление выбрала наугад. Главное – подальше от окутанной туманом реки.

Солнце всходило, а в лагере… За спиной Аэлины слышались шорохи и крики. Приказав себе думать только о беге, она повернула вправо, навстречу восходящему солнцу. В долгожданные объятия Мэлы.

Ей сильно мешала маска. Узкое носовое отверстие не позволяло дышать в полную силу, но Аэлина не останавливалась. Она бежала мимо шатров, мимо удивленно пялящихся на нее солдат. Руки в железных рукавицах сжимали кочергу. Оглядываться и проверять, не гонится ли за нею Кэрн, она не решалась.

Достаточно того, что она слышала приказы. Командиры надрывали глотки, требуя ее схватить.

За спиной шуршала трава. Ее догоняли. Самое скверное, что шум насторожил всех, кто окажется у нее на пути.

Босые ступни Аэлины ударяли по траве и по земле. Уставшие ноги требовали отдыха. Но Аэлина бежала дальше, держа путь на восток: к деревьям, горам и восходящему солнцу.

Вот и первые солдаты. Они преградили ей путь, требуя остановиться. Аэлина взмахнула кочергой, и рука у нее не дрогнула.

В ушах Лоркана звенела песня смерти.

Глядя на хищных птиц, летающих над лагерем, он знал: Рован совсем близко от шатра Кэрна. Теперь в любое мгновение можно ждать сигнала.

Лоркан и Гарель затаили дыхание. Волны их магической силы рвались наружу, заставляя звенеть и гудеть все жилы.

Но смерть начала заманивать Лоркана вглубь лагеря. Оттуда что-то быстро двигалось в их сторону.

Лоркан вглядывался в светлеющее небо, в первый ряд шатров. У восточных ворот по-прежнему стояли караульные.

– Кто-то бежит в нашу сторону, – шепотом сообщил Гарелю Лоркан. – Но Рован еще не добрался до шатра.

Кто ж это бежит? Может, Фенрис? Или Коннал? Возможно, что и сестрица Эссары, которую Лоркан всегда недолюбливал. Но если только эта Дресенда их предала, не поздоровится никому.

– Отправляйся туда, – сказал он Гарелю, указывая севернее входа. – Затаись и приготовься ударить с фланга.

Гарель неслышно понесся к лагерю. Хищник, готовый незаметно ударить, когда Лоркан будет атаковать в лоб.

Смерть так и мерцала. Рован почти достиг середины лагеря. И тут еще эта странная сила, движущаяся к восточным воротам…

Не будет он дожидаться никаких сигналов.

Лоркан выскочил из-за деревьев. Его темная магическая сила клубилась вокруг, готовая встретить того, кто несся к выходу.

Выхватив меч, Лоркан оглядел небо, лагерь, окружающее пространство. Смерть подмигивала ему. Восходящее солнце золотило густые травы, испаряя капли росы.

Ничего. Никаких намеков и подсказок о том, кто это…

Лоркан подбегал к первому из узких и крутых овражков на пути к восточным воротам, когда впереди появилась… Аэлина Галатиния.

Увидев ее, он неожиданно для себя всхлипнул. Аэлина бежала между шатрами. В железной маске, со скованными руками. Каким-то чудом ей удалось разбить цепь на ногах.

Короткая белая сорочка Аэлины была вся в крови. Волосы, ставшие намного длиннее, липли к голове. В них тоже чернела кровь.

Ноги Лоркана перестали двигаться. Даже его магия ослабла при виде отчаянного рывка Аэлины к лагерным воротам.

Ей навстречу бросились солдаты.

Увидев их, Лоркан помчался дальше, взметнув широкую волну магической силы. Он подавал сигнал не Аэлине, а Ровану, который все еще был на пути к злосчастному шатру.

«Она здесь… она здесь… она здесь».

Однако сам Лоркан находился по-прежнему далеко от лагерных ворот. Цепь травянистых холмов и оврагов казалась бесконечной. А между Аэлиной и свободой находилось десять фэйских солдат.

Один взмахнул мечом. Удар, достигни он цели, рассек бы Аэлине череп. Вот только этот глупый солдатик не знал, кого он пытается удержать. Ему противостояла не огнедышащая королева, закованная в железо, а ассасин в женском обличье.

Аэлина повернулась, вскинула руки. Удар меча пришелся туда, куда требовалось ей, а не фэйскому солдату. Прямо в середину цепи на руках. Лезвие меча оказалось крепче, чем железо цепи. Звено посередине раскололось.

Солдат не успел опомниться, как меч оказался в руках Аэлины. Секундой позже из солдатского горла хлестала кровь.

Аэлина стремительно повернулась, отражая атаки остальных солдат. Лоркан несся во весь опор, но пока мог лишь смотреть на развернувшееся сражение.

Аэлина наносила удары раньше, чем солдаты успевали что-то предпринять. Делала выпад, пригибалась, снова делала выпад. В ее левой руке появился кинжал.

Она одолела всех десятерых. В пылу сражения Аэлина не заметила шестерых караульных, охранявших ворота. Теперь они спешили к ней, размахивая мечами.

И тогда Лоркан полоснул по ним своей смертоносной магией.

Выронив оружие, караульные повалились на землю. Магия Лоркана сломала им шеи.

Мгновенная гибель караульных не ошеломила и не остановила Аэлину. Она выбежала за ворота, к полям и холмам. К Лоркану, бегущему ей навстречу.

«Ко мне! Ко мне!» – снова просигналил он.

Неизвестно, поймала ли она его сигнал, узнала ли его самого. Главное – Аэлина бежала в его сторону.

Живая. Невредимая. Во всяком случае, внешне. Но как же она исхудала! Ноги, забрызганные кровью, с трудом ей повиновались.

Ей не добежать до леса. В таком состоянии, да еще по пересеченной местности.

Лоркан плохо знал Аэлину.

Она скрылась в первом овраге. Магия Лоркана неустанно посылала сигналы. Аэлине. Ровану.

Вскоре Аэлина выбралась из оврага и поднялась на холм. Чувствовалось, она израсходовала все имевшиеся силы. А в лагере гнусаво запели луки. В сторону холма полетели стрелы. Лоркан разметал их волной своей магии.

В лагере не успокоились. Выстрелы стали единичными, но из разных направлений. Лоркану не удавалось их засечь. Лучники были умелыми. Цвет армии Маэвы. В таком случае Аэлине придется…

Она сообразила и начала петлять, мешая лучникам целиться. Делая зигзаги влево и вправо, Аэлина бежала дальше, но сил у нее оставалось все меньше. Это было видно по тому, как она поднималась на очередной холм. Лоркан бежал ей навстречу. Теперь их разделяло не более трехсот локтей.

Мелькнула еще одна стрела, нацеленная в спину Аэлины. Аэлина отпрыгнула, упала в траву, тут же снова встала, чтобы продолжить путь к кромке леса. В ее руках поблескивало захваченное оружие.

Из лагеря снова вылетела стрела. Магия Лоркана переломила ее в воздухе. Гарель уже спешил к ним с северной стороны, перепрыгивая через овраги. Аэлина скрылась в последнем овраге, а когда вылезла, лев подбежал к ней, раскинув у нее над головой золотистый магический щит. Магия Гареля плохо ладила с железом, и потому щит не касался железной маски, цепей, которыми была опоясана Аэлина, и железных рукавиц.

Из лагерных ворот выбежали солдаты. Лоркан послал им навстречу черный ветер. Все соприкоснувшиеся с ним погибли мгновенно. Выбежавшие следом уперлись в непреодолимую стену, не пропускавшую их дальше.

Лоркан старался сделать эту стену как можно шире. Пусть солдаты и приносили кровную клятву Маэве, они оставались его соплеменниками. Его солдатами. Если бы он смог, то уберег бы всех… от самого себя.

Аэлина споткнулась. Лоркан уже подбегал к ней. Он открыл рот, собираясь крикнуть… сам не зная что. Но его опередил пронзительный крик, прилетевший сверху, с безоблачного неба.

Услышав яростный ястребиный крик, Аэлина всхлипнула. У Лоркана что-то хрустнуло в груди.

Аэлина упрямо бежала к деревьям, словно не замечая Лоркана и Гареля. Они мчались рядом, и, когда ее исхудавшие ноги снова подкосились, Лоркан схватил ее за руку и потащил дальше.

Рован летел к ним, будто падающая звезда. Аэлина и ее спутники едва достигли первых деревьев, когда он приземлился и тут же вернул себе фэйский облик. Аэлина распласталась на усыпанной хвоей земле.

Рован подбежал к ней. Руки потянулись к маске на ее лице, к цепям, рукам, забрызганным кровью, изможденному телу.

Аэлина снова всхлипнула и тихо простонала:

– Фенрис…

Лоркан понял. Понял ее жест, обращенный в сторону лагеря.

– Фенрис, – повторила Аэлина.

Она хрипло дышала. Имя в ее устах звучало как просьба. Как мольба.

Рован отошел от Аэлины. Казалось, гнев в его глазах способен поглотить весь мир. Однако гнев Рована имел четкую направленность и не менее четкую форму – возмездие. Возмездие фэйского мужчины за все зло, причиненное его истинной паре.

Рован сверкнул зубами и обманчиво спокойным голосом сказал Лоркану:

– Перенеси ее в долину. А ты пойдешь со мной, – кивнул он Гарелю.

Он еще раз оглянулся на Аэлину. Гнев застыл, готовый превратиться в ветер, несущий бурю. Рован и Гарель поспешили обратно в охваченный хаосом, усеянный мертвыми телами лагерь.

Глава 29

Хаос, охвативший лагерь, позволил им довольно легко пробраться внутрь. Рован нанес магический удар по западной части лагеря, сокрушая шатры и ломая кости. Все, кто оказался между центром и восточным краем, устремились туда.

Так-то лучше. Никто не помешает подойти к шатру Кэрна. В прошлый раз Рован был совсем близко, когда получил магический сигнал Лоркана.

Они нашли Аэлину. Скорее, наоборот – это она их нашла.

И когда Рован ее увидел: вначале с воздуха, а потом встав рядом; когда почуял запах крови – ее собственной и чужой; когда увидел цепи и железную маску на лице… наконец, когда при виде его Аэлина разрыдалась и к ее привычному запаху примешались ужас и отчаяние…

Гнев, бурливший в нем, не знал смягчающих обстоятельств, не знал сострадания.

Они с Гарелем миновали последний ряд шатров и вышли на подобие круглой полянки, где и стоял шатер Кэрна. Видно, никто не жаждал близкого соседства с ним.

В момент побега Аэлины Фенрис находился рядом с ней. Или был с ней и до этого.

Гарель вернул себе фэйское обличье и потянулся за кинжалом. Они с Рованом переглянулись. «Входим молча», – передали глаза Рована. Прежде чем войти, он отправил в шатер струю ветра.

Та сообщила, что в шатре двое. Оба ранены. В воздухе густо пахнет кровью. Этих сведений Ровану было вполне достаточно.

Тихо, словно ветерок, едва шевелящий траву, Рован и Гарель раздвинули полог и проскользнули внутрь.

Рован не сразу понял, на чем сосредоточить взгляд: на лежащих волке и фэйце или на железном гробу у дальней стены шатра. Тот самый железный ящик, в котором держали Аэлину.

Неужто ей удалось покорежить крышку, если туда наспех приделали добавочные железные полосы?

Тесная, узкая тюрьма. В шатре пахло ее кровью, ее страхом. Запах шел из ящика. Поблизости стоял металлический стол. А под столом… Рован увидел три жаровни, наполненные дровами. Крючья в изголовье и изножье, куда на замках крепились цепи. И только потом он перевел взгляд на окровавленного, но живого Кэрна, лежавшего в нескольких шагах от Фенриса.

Гарель уже склонился над Фенрисом. Золотистое сияние его магии окружило мокрую от крови шерсть. Целительная сила не привела белого волка в сознание, но его дыхание выровнялось. Уже хорошо.

– Подлатай его, – тихо, с убийственной невозмутимостью сказал Рован.

Гарель понял: речь не о Фенрисе, а о Кэрне.

На теле Кэрна было несколько рваных ран. Судя по крупной шишке на виске, сознание он потерял в результате сильного удара. Похоже, Фенрис сумел ударить Кэрна головой о край железного стола. Потом силы оставили волка, и он рухнул почти рядом со своим противником.

Вряд ли Фенрис потерял сознание от ран. Рован поежился. Здесь произошло что-то очень жуткое. Вот только как волку удалось вмешаться и избавить Аэлину от зверств Кэрна? Как он способствовал ее побегу?

В желто-карих глазах Гареля мелькнула настороженность.

– Подлатай его, – повторил Рован, указав на Кэрна.

Времени у них мало. Едва хватит на то, что Рован намеревался сделать. И он не уйдет отсюда, пока не сделает.

Несколько ящиков комода были выдвинуты. Внутри поблескивали орудия. Целый набор таких орудий лежал на куске черного бархата возле металлического стола.

Кровь, оставленная Аэлиной, вопила от боли, ужаса и отчаяния. Кровь его Огненного сердца.

Магия Гареля вспыхнула, окружив Кэрна золотистым светом.

Рован внимательно осмотрел орудия в кожаном поясе и в ящиках комода. Выбирал он тщательно. В конце концов остановил выбор на тонком и невероятно остром ноже. Таким ножом лекари делали надрезы и выскребали гной из ран.

Кэрн застонал, приходя в сознание. Очнулся он уже на столе, связанный по рукам и ногам. Рован был готов начать.

Кэрн увидел, кто перед ним. Увидел лекарский нож в руке Рована и другие орудия, перемещенные с бархата на стол. Кэрн заметался, но железные цепи держали крепко.

В глазах Рована он не видел ничего, кроме застывшего гнева. Кэрн догадался о намерениях фэйского принца. Между ног булькнуло, и на штанах появилось темное пятно.

Рован окружил шатер ледяным ветром, глушившим все звуки, и приступил к отмщению.

Глава 30

Отзвуки событий в лагере долетали и сюда, передаваясь по земле на несколько лиг. Элида ждала среди древнего всхолмленного леса. Ожидание продолжалось не один час. Она дрожала от предрассветного холода и смотрела, как постепенно светлеет небо. Когда оно стало голубым, все и началось.

Элида не знала, чем заполнить ожидание. То принималась бродить по мшистому ковру среди серых валунов и деревьев, то усаживалась, прислонясь к широкому древесному стволу, и замирала, стараясь слиться с окружающим миром. Гарель клялся, что все страшные и свирепые звери, водящиеся в здешних местах, не приближаются к окрестностям города, но Элида не хотела рисковать и оставалась в долине, где ей велели ждать.

Ждать возвращения ее спутников или… худшего исхода. Тогда ей придется рассчитывать только на себя. Может, отправиться искать Эссару, если события примут совсем скверный оборот?

Не примут. Не должны принять. Элида постоянно твердила себе, что такого не случится.

Когда утреннее солнце пробилось сквозь кроны деревьев и начало согревать тенистые уголки, ее томительное ожидание закончилось.

Их она увидела раньше, чем услышала. Выучка и фэйское изящество позволяло их ногам бесшумно ступать по лесному ковру. Увидев между замшелыми стволами Лоркана, Элида едва не вскрикнула. Он ее сразу же заметил и дальше шел, не сводя с нее глаз. А следом за Лорканом, пошатываясь и спотыкаясь…

Элиде вдруг стали мешать собственные руки. Она не знала, куда их деть. Тело ей тоже мешало. Все слова застыли в горле при виде Аэлины, с трудом огибавшей камни и переступавшей через корни. Железная маска на лице, лязгающие цепи. И кровь. Своя и чужая.

Королева сильно исхудала. Ее золотистые волосы стали гораздо длиннее и теперь доходили ей почти до поясницы. Они были густо забрызганы кровью, словно Аэлина бежала под кровавым дождем.

Элида ожидала, что следом появятся и Рован с Гарелем. Но их не было. На лице Лоркана – ни следов горя. Только сосредоточенное внимание, с каким он оглядывал лес и небо. Вероятно, искал признаки погони.

Аэлина остановилась на краю полянки. Весь путь из лагеря она проделала босиком. Вся ее одежда состояла из короткой тонкой сорочки. Удивительно, но на теле королевы Элида не заметила серьезных ран.

Вот только глаза Аэлины, глядящие сквозь прорези маски, были отрешенными. Элиде показалось, что королева не узнаёт ни ее, ни Лоркана.

– Побудем здесь, – сказал ей Лоркан. – Дождемся их возвращения.

Аэлина подняла скованные руки. Движение было странным, как будто тело не до конца ей подчинялось. Цепи, соединявшие ее ручные и ножные кандалы, были разломаны посередине.

Аэлина взялась за металлическую рукавицу и попыталась ее снять. Та не поддавалась. Аэлина потянула снова. Рукавица не сдвинулась с места.

– Сними, – незнакомым хриплым голосом произнесла она.

Элида не знала, к кому из них обращено повеление королевы. Она направилась к Аэлине, но еще раньше Лоркан взял королеву за руку и пригляделся к замку на рукавице. Его губы вытянулись. Видно, снять рукавицы было не так-то просто.

Без магии Гареля хромота Элиды снова усилилась. Наконец она подошла к Аэлине и увидела все зловещие особенности рукавиц. Они защелкивались на запястьях, слегка задевая ручные кандалы. Рукавицы и кандалы запирались на ключ, о чем свидетельствовали маленькие замочные скважины. Все, что сковывало Аэлину, было сделано из железа.

Элида шагнула в сторону, опираясь на здоровую ногу. Ей хотелось рассмотреть крепление маски на затылке Аэлины. Замок там еще хитроумнее, а цепи – толще и древнее.

Лоркан просунул острие тонкого кинжала в замочную скважину левой рукавицы и стал надавливать под разными углами, пытаясь открыть замок.

– Сними, – глухо потребовала королева.

Ее приказ растворился среди окрестных стволов.

– Я и пытаюсь снять, – не слишком учтиво, но и без своей обычной холодности ответил Лоркан.

Лезвие царапало замок, но тот не поддавался.

– Сними! – повторила королева, и ее затрясло.

– Я же…

Аэлина забрала у него кинжал и сама попыталась открыть замок. Металл ударялся о металл. Кинжал вздрагивал в ее рукавице.

– Сними! – требовала она, кривя рот. – Сними!

Лоркан хотел было забрать у нее кинжал, но Аэлина увернулась.

– Замки эти больно заковыристые, – проворчал он. – Нужно поискать умельца.

Шумно дыша сквозь стиснутые зубы, Аэлина упрямо вертела кинжалом в замке. Послышался громкий треск.

Но замок не открылся. Вытащив кинжал, Аэлина поняла, что сломала лезвие. Она взмахнула рукой. Из замочной скважины на мох выпал отломанный кончик.

Аэлина смотрела на испорченный кинжал, на серебристую полоску металла на ковре зеленого мха, на свои босые окровавленные ноги. Ее дыхание стремительно учащалось.

Потом она отбросила кинжал и вцепилась в кандалы руками. Но ее пальцы не могли их ухватить, поскольку сами находились в железных панцирях.

– Ну сними же! – умоляла она, дергая то кандалы, то цепи. – Сними!

Боясь, что Аэлина покалечит себе руки, Элида потянулась к ней. Аэлина снова увернулась и побрела в сторону. Через пару шагов она рухнула на колени и, раскачиваясь из стороны в сторону, вцепилась в маску.

Маска сидела как влитая.

Элида оглянулась на Лоркана. Он стоял не шелохнувшись и растерянно наблюдал за Аэлиной. Королева все так же раскачивалась. В ее дыхании слышались всхлипы.

«Это все он, – подумала Элида. – Если бы не его предательство…»

Она приблизилась к Аэлине. Железными рукавицами королева до крови расцарапала шею, пытаясь снять маску.

– Снимите ее! – взмолилась Аэлина. Мольба быстро переросла в крик. – Снимите маску!

Эти крики раздирали Элиду изнутри. Ей хотелось зажать уши. Крики Аэлины перемежались рыданиями, сотрясавшими древний лес. Других слов она не произносила. Не молила богов, не звала на помощь предков.

Только неумолчные крики с невыполнимым требованием освободить ее от всего железа, что было на ней.

К полянке кто-то шел. Лоркан не схватился за оружие. Элида облегченно вздохнула. Ее облегчение было недолгим. Рован и Гарель волокли за собой громадного белого волка. Того самого, что однажды до кости прокусил Элиде руку. Волка звали Фенрисом.

Он был без сознания. Из окровавленной пасти торчал высунутый язык. Едва вступив на полянку, Рован уложил волка на мох и поспешил к Аэлине. Принц был весь в крови, но по его уверенной походке Элида поняла, что это чужая кровь. На подбородке, на шее… Знать подробности она не хотела.

Аэлина продолжала дергать неподвижную маску, словно не замечая, кто рядом с нею. Супруг. Ее истинная пара. Неужели плен так изменил ее?

– Аэлина… – тихо произнес Рован.

– Снимите ее! Снимите ее! Снимите ее!

Крики Аэлины становились все отчаяннее. Даже тогда, на эйлуэйском берегу, она так не кричала.

Гарель остановился возле Элиды. Его золотистая кожа была бледной. Он с трудом выдерживал страдания королевы.

– Аэлина… – повторил Рован, опускаясь на колени.

Аэлина запрокинула голову. Ее плечи сотрясались от рыданий. Кровь текла по расцарапанной шее, растекаясь по уже засохшим кровавым пятнам.

Рован протянул к ней дрожащую руку – это был единственный признак душевной боли, сжигавшей его изнутри. Потом протянул другую и осторожно обвил пальцами запястья Аэлины, прекратив ее самоистязание.

– Сними! – содрогаясь всем телом, требовала Аэлина.

Глаза Рована вспыхнули. В них был страх, отчаяние и глубокая тоска по своей истинной паре.

– Я сниму. Но тебе, Огненное сердце, нужно успокоиться. Прошу тебя, успокойся.

– Сними, – всхлипнула она.

Рыдания сменились стоном.

Большие пальцы Рована двигались по запястьям Аэлины, по железу кандалов, словно не было никакого железа и он гладил ее нежную кожу. Постепенно ее дрожь унялась.

Нет, не унялась. Элида это поняла, когда Рован встал и оказался за спиной Аэлины. Теперь ее дрожь ушла внутрь. Аэлина напряглась всем телом, но позволила Ровану осмотреть замок маски.

Что-то потрясло Рована. Гримаса, исказившая его лицо, была мимолетной, но она не укрылась от глаз Элиды.

Рован бросил короткий взгляд в сторону Гареля и Лоркана, и они подошли – медленно, чтобы не насторожить королеву.

Фенрис все так же неподвижно лежал на моховом ковре. С белой шкуры сочилась кровь.

Элида подошла к Аэлине и встала на место Рована. Глаза королевы были закрыты. Видно, она поняла, что им нужно осмотреть замки, и изо всех сил старалась не двигаться. Элида чувствовала, как Аэлине хочется снова впиться себе в кожу. Она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала, поддерживая королеву молчаливым своим присутствием.

Лицо Рована в пятнах застывшей крови хмурилось. Он всматривался в замок, закреплявший цепи маски на затылке. Ноздри Рована были слегка раздуты. Признак отчаяния, смешанного с гневом.

– Впервые вижу такой замок, – пробормотал Гарель.

Аэлина вновь задрожала. Элида положила ей руку на колено. Аэлина успела расчесать его до крови, и теперь на колене образовалась корка из крови, земли и травы. Элида ждала, что королева оттолкнет ее руку, но Аэлина не двигалась. Закрыв глаза, королева старалась успокоить дыхание.

Рован взялся за цепь, скрепляющую маску.

– Берись за другой конец, – велел он Лоркану.

Лоркан молча взялся за противоположный конец. С их силой фэйцы вполне могли разорвать цепь. Элида затаила дыхание. Рован и Лоркан напряглись, даже руки дрожали от напряжения.

Цепь не поддавалась.

Они потянули еще раз. Дыхание Аэлины стало прерывистым. Элида еще крепче сжала колено королевы.

– Сумела же она разбить цепи на руках и ногах, – сказал Гарель. – Значит, можно сломать и эти.

Вот только эти цепи были короче и находились у самой головы. Мечом по ним не ударишь. Возможно, они и сама маска были сделаны из куда более прочного железа.

Рован с Лорканом кряхтели, не оставляя попыток разорвать цепь. Результат – лишь красные полосы содранной кожи.

Тогда они попробовали сломать железо силой своей магии. И опять не получилось.

На полянке стало тихо. Оставаться здесь дальше было опасно. Но уводить или уносить Аэлину в цепях, когда она столь отчаянно стремилась освободиться от оков и маски…

Глаза Аэлины открылись. Опустошенные. Изможденные до предела. Глаза воина, признавшего свое поражение.

Элиде вдруг захотелось нарушить тягостное молчание. Сказать что угодно.

– А был ли вообще ключ? Ты видела, как кандалы запирали на ключ?

Аэлина дважды моргнула. Просто так или хотела что-то сообщить?

Рован с Лорканом опять взялись за цепь. Но Аэлина упрямо смотрела на мох и камни. Слегка прищурилась, будто поняла, о чем спрашивала Элида. В маленьком ротовом отверстии шевельнулись губы. Элида угадала в их движении слово «ключ».

– У меня… у нас их нет, – сказала Элида, поняв, о каком ключе речь. – Они у Маноны и Дорина.

– Тише ты! – прошипел Лоркан, встревоженный не громкостью голоса, а тем, что Элида разглашает важные сведения.

Аэлина опять дважды моргнула. Все-таки она подавала какой-то сигнал.

Рован кряхтел над цепями. Аэлина опустила руку на мох и что-то начертила.

– Что это за знак? – спросила Элида, наклоняясь ниже.

Королева снова изобразила знак. Эх, видеть бы сейчас выражение ее лица. Но лицо Аэлины закрывала маска.

Услышав вопрос Элиды, фэйцы повернули головы и тоже увидели, как Аэлина что-то чертит на зеленой поверхности мха.

– Знак Вэрда, – тихо сказал Рован. – Открывающий символ.

Аэлина еще раз начертила знак, словно рядом никто не стоял.

– А эти знаки действуют на железо? – спросил Гарель, следя за пальцем Аэлины.

– Таким символом она открыла железные двери в адарланской королевской библиотеке, – сообщил Рован. – Но ей еще требовалась…

Он не договорил, подняв брошенный кинжал и надрезав себе кожу на ладони. Рован опустился на колени, протянув Аэлине ладонь, с которой уже капала кровь.

– Покажи мне, Огненное сердце, – попросил Рован, постучав по железному обручу на ее ноге. – Покажи еще раз.

Аэлина медленно наклонилась вперед. Принюхалась к лужице крови на ладони Рована. Ее ноздри раздулись. Глаза поднялись к его глазам, словно запах его крови породил у нее вопрос.

– Я – твоя истинная пара, – прошептал Рован, догадавшись о смысле вопроса.

Его глаза были полны любви. У него дрожал голос. Окровавленная рука тоже дрожала… У Элиды сдавило горло.

Аэлина лишь взглянула на кровь, стекающую с ладони Рована. Она согнула пальцы. Железная рукавица щелкнула. Вот и другой ответ.

– Она сама не может этого сделать, – подсказала Элида. – Железные рукавицы мешают. Они гасят силу магии в крови.

Аэлина моргнула один раз, опять что-то сообщая на этом странном языке.

– Теперь понятно, почему на тебе столько железа, – продолжала догадываться Элида, ощущая напряжение в груди. – Они боялись, что ты своей кровью начертишь Знаки Вэрда и освободишься.

«Как будто мало того, что ее держали в железном ящике», – подумал Лоркан, но промолчал.

Однако Аэлина снова моргнула один раз. Устало. Отрешенно.

Рован стиснул зубы. Потом окунул палец в собственную кровь и протянул руку Аэлине.

– Покажи мне, Огненное сердце, – еще раз попросил он.

Элида видела, как вздрогнул Рован, когда пальцы Аэлины, плененные железом, легли на его руку. И не страх заставил его вздрогнуть.

Медленно водя рукой Рована, Аэлина начертила на ножной окове Знак Вэрда.

Вспыхнул неяркий зеленоватый свет, потом… Замок зашипел и как будто даже вздохнул. Железный обруч свалился с ноги Аэлины в мох.

Лоркан выругался.

Рован снова обмакнул палец в кровь. Аэлина повторила движение. Вторая ножная окова поддалась Знаку Вэрда.

Та же участь постигла кандалы на руках, а затем зловеще красивые и от этого еще более страшные железные рукавицы.

Аэлина поднесла освобожденные руки к лицу и тут же потянулась к замку маски.

– Я сам, – сказал Рован, голос которого по-прежнему был полон любви и нежности.

Он встал за спиной Аэлины. Элида смотрела на жуткую древнюю маску, покрытую чеканкой с изображением солнц и языков пламени.

Зеленоватая вспышка, негромкий лязг – и маска упала.

Лицо Аэлины было невероятно бледным. А когда Элида впервые увидела королеву, ее лицо покрывал красивый загар.

На лице – опустошенность. Аэлина узнавала и не узнавала окружающих. Держалась она настороженно.

Элида застыла, не мешая королеве смотреть на нее. Мужчины подошли ближе. Аэлина по очереди оглядела всех. Гарель склонил голову. Лоркан выдержал взгляд Аэлины. Его собственный был хмурым и непроницаемым.