Текст книги "Черный принц"

Эдуард Вудстокский не стал состязаться в искусстве составления оскорбительных писем с королем Шарлем V, а обратил свои эпистолярные молнии против изменников, свивших гнездо в Аквитании. Активнее всего против него работали агенты герцога Анжуйского и графа д’Арманьяка в Руэрге, поэтому принц направил послание-инвективу в Мийо, один из региональных центров провинции, а также и в другие крупные города княжества:

«От принца Аквитанского и Уэльского прелатам, баронам и общинам его княжества:

Дорогие и верные, до нас дошла весть, что граф д’Арманьяк идет против своей верности, клятвы и вассального оммажа, каковые он принес нашему господину и почтенному отцу, а также нам. Он поклялся на Святом Евангелии быть верным и лояльным нам и определенно никому другому, за исключением разве власти и юрисдикции, исходящей от упомянутого нашего господина и отца. И также, после принесения им оммажа, мы поручили ему начальство над нашим войском. А затем по нашему взаимному согласию упомянутый граф поклялся на Святом Евангелии, что будет нам хорошим и верным советником, что будет участвовать в нашем тайном совете, верно и преданно служа нам во всех наших делах и исполняя все, что хорошему и верному советнику делать для своего господина надлежит.

Однако под тем предлогом, что мы или наши слуги наносили и наносим ему некие обиды, он воспылал злобой и применяет свою власть, чтобы смущать и притеснять подданных нашего вышеупомянутого господина и отца, и земли нашего вышеуказанного княжества Аквитания. И делает он это по своей недоброй воле, а не по какой-то справедливой причине, ибо, говоря по правде, мы не наносили ему никаких обид, а напротив, всегда помогали в его делах, не говоря уж об освобождении его персоны, когда он пребывал в тюрьме нашего друга и его кузена графа де Фуа. И мы твердо верим, что его поведение никак не согласуется с нашим содействием и помощью.

И вот, чтобы вернее осуществить свои намерения, он призвал нас к французскому двору, восстав против веры и верности, которые он обещал и в которых клялся, как это известно. Тем не менее, для исполнения своих злых намерений он пытается собрать вокруг себя и сплотить всех, кого только возможно, чтобы между нами возникли споры и раздоры. А мир, который был заключен между нашим вышеупомянутым господином и отцом, нами и королевским домом Франции – расстроить, нарушить и начать войну. Этим он нанесет больше вреда, чем сделал добра за всю свою жизнь, да не попустит этого Господь.

И мы твердо заявляем вам – храните веру, верность и послушание, которыми вы обязаны нашему вышеупомянутому господину отцу и нам. Не поддавайтесь ни на чьи преступные и хитрые посулы, ни на пустые обещания вышеупомянутого графа или других его сообщников. Не делайте ничего против веры и верности, которыми вы обязаны нам, не изменяйте своему слову. Вы будете уведомлены и предупреждены, что необходимо защищать и укреплять ваши крепости, а также исполнять все остальное, что необходимо делать в этом случае. Ибо с надеждой на помощь Господа у нас есть планы и желания применить соответствующие меры против злоумышлений и козней вышеупомянутого графа и всех прочих, кто хочет нанести ущерб подданным нашего вышеупомянутого господина и отца и нам, а посему подвергает опасности добро наше, и всех добрых друзей и сторонников наших. С Божьей помощью у нас хватит возможностей наказать всех, кто будет его поддерживать. Поэтому мы просим и молим, чтобы вы все оставались добрыми, верными и лояльными подданными как нашего грозного господина и отца, так и нашими, что мы и подтверждаем этими письмами.

Подобным же образом мы пишем всем прелатам, дворянам и баронам, во все города нашего княжества, ибо хотим быть уверенными, что все поставлены в известность о наших правах, а также о необходимости игнорировать злые намерения и хитрости, которые вышеупомянутый граф д’Арманьяк и его сообщники задумывают и предпринимают против нас. Ибо мы думаем и твердо придерживаемся того, что милости и дары, которыми мы пожаловали вас и других наших подданных в этом вышеупомянутом княжестве, делались и делаются для общего блага. Бог свидетель, что мы думаем так. Да хранит нас всех Господь!»[288]288
  Moisant J. Le Prince Noir en Aquitaine 1355–1356—1362—1370. Paris, 1894. P. 208–210.


[Закрыть]

* * *

Жесткое послание Эдуарда Вудстокского возымело некоторый эффект, хотя кардинально пресечь профранцузские настроения в восточных регионах Аквитании оно не могло. Но даже то, что в умах населения возникли серьезные колебания, играло на руку англичанам. В отличие от высокородных сеньоров, простых людей не очень волновало, под рукой какого короля им жить. Главное – кто сможет обеспечить им безопасность от грабежей, насилия и произвола власть имущих. И письмо принца заронило в их души сомнение, что французы смогут защитить их от мести англичан.

Поэтому город Мийо отказался переходить на сторону Шарля V, пока не будут досконально выяснены его законные права на сюзеренитет над Руэргом. Естественно, эта процедура изначально служила лишь поводом как можно дольше не вмешиваться в начавшееся противостояние. Сначала горожане обратились к епископам Лодевскому и Вабрскому. Затем, не удовлетворившись их мнением, они отправились к Беранже II, сеньору де Арпажону, представителю младшей ветви графов де Родез. Ознакомившись с его взглядом на проблему, городские решили послать в Авиньон, чтобы дополнительно проконсультироваться с людьми из папского окружения, наиболее сведущими в вопросах права. Но и на этом поиски истины не кончились. Решено было запросить мнение докторов Болонского университета. Ну а пока продолжались все эти изыскания, в городе как ни в чем ни бывало стоял английский гарнизон.

Не только Мийо занял выжидательную позицию, не желая волей судьбы оказаться на стороне проигравших. В соседнем с Руэргом графстве Керси городок Кажар послал двух членов магистрата за консультацией в Фижак – небольшой город-крепость, известный разве что своими шафрановым и кожевенным производствами. Конечно, никакого авторитетного заключения о том, кому же все-таки следует хранить верность, кажарцы у соседей получить не надеялись, но с усердием имитировали поиски истины. Затем они обратились за советом к влиятельному местному сеньору Югу де Кардайяку, а позднее – к Бегону де Кастельно-Кальмону, епископу Каорскому. Хотя оба советчика относились к лагерю сторонников французского короля, жители Кажара не приняли окончательного решения, и удерживали нейтралитет, пока позволяла ситуация.

Попытку спровоцировать в восточных провинциях Аквитании открытые мятежи Эдуарду Вудстокскому удалось пресечь, и тогда французы перешли к прямому военному вторжению. В начале января 1369 года небольшие отряды начали проникать в Руэрг, клином врезавшийся в земли Франции. Это графство всегда было наименее лояльным к англичанам, поскольку находилась под влиянием д’Арманьяков, в то время как у принца сторонников тут насчитывалось немного.

Отряд Луи д’Анжу подошел с юга к стенам Нажака, одной из пяти бастид Руэрга. Завидев французские войска, жители напали на гарнизон и убили семнадцать солдат, после чего открыли французам ворота. Одновременно Жан д’Арманьяк, старший сын мятежного графа, вторгся в Руэрг с востока – из Жеводана по долине реки Лот. 9 января 1369 года он взял штурмом большую приграничную крепость Ла Рок. Отсюда д’Арманьяк двинулся вглубь графства, сжигая по пути деревни и захватывая пленных.

В то время Руэргом управляли трое назначенных принцем чеширцев. Сенешалем был сэр Томас Уэтенхолл, его заместителем – Дэвид Крэддок, а шателеном Мийо – Джеймс Мэсси. Энергичный администратор с богатым управленческим опытом, Уэтенхолл имел в своем распоряжении всего лишь несколько малочисленных гарнизонов и не мог ничего противопоставить французам. Сэр Томас заперся в городе Вильфранш, Крэддок укрылся в замке Кастельмари, а Мэсси затворился в цитадели Мийо. Таким образом, три гарнизона удерживали периметр графства. Однако эта осторожная тактика не помогла сохранить контроль над провинцией. Главные силы французской армии численностью примерно 4000 человек выступили с юго-запада из Тулузы и к концу января заняли древний город Альби, когда-то бывший центром самостоятельного виконтства. Командовал войсками Пьер Реймон де Рабастенс сеньор де Кампаньяк, сенешаль Тулузы. В начале февраля 1369 года он вышел из Альби, а 19 февраля Родез, столица графства Руэрг, открыл перед ним свои ворота.

В Керси тактика действий французов была примерно такой же. Отряды Луи д’Анжу начали входить в эту область из Руэрга в середине января. 16 января в устроенную ими засаду у Монтегю-де-Керси попали войска английского сенешаля. Его взяли в плен вместе с капитаном Монтобана – важного опорного пункта. Большая часть провинции на востоке и юге перешла к французам, на сторону Шарля V переметнулся город Каор, никогда не демонстрировавший, впрочем, особых симпатий к англичанам.

К середине марта 1369 года английское влияние в Руэрге и Керси было основательно подорвано. В первой провинции лояльность принцу сохранили только два укрепленных города – Вильфранш и Мийо, во второй – четыре города. В то же время, документы из французских архивов перечисляют около 900 населенных пунктов, переметнувшихся к Шарлю V. Даже в Пуату, в целом хранившем верность Англии, некоторые влиятельные сеньоры приняли сторону французов – в частности, среди них оказались всегда непримиримо настроенный к англичанам Луи, виконт де Рошешуар, а также более умеренные Ги де Шовиньи, виконт де Брос, и Рено, сир де Понс.

Войска, которые Эдуард Вудстокский вызвал из Англии, желая предупредить дальнейшее негативное развитие ситуации, никак не прибывали. В ожидании подкреплений принц делал все возможное, чтобы укрепить дух своих сторонников и обеспечить верность колеблющихся гасконских сеньоров. Так, наиболее последовательный его союзник капталь де Бюш получил графство Бигор. А куда менее лояльному Арно-Бернару де Прейсаку, неоднократно перебегавшему от одной стороны на другую, Эдуард даровал право на таможенные сборы с порта Руайан.

Такой была его политика пряника. Что касается кнута, то Хью Калвели с отрядом был отправлен в Ланды и Южную Гасконь с единственной целью – разорять земли трех главных апеллянтов: графа д’Арманьяка, сира д’Альбре и графа де Перигора.

* * *

Военные действия в Руэрге и Керси не утихали. Эти два графства с трех сторон были окружены французскими владениями. Именно поэтому атаки на Аквитанию начались именно здесь – отсечь выступ французам казалось делом более простым, чем вгрызаться вглубь вражеской территории где-то в другом месте. Соответственно, и Эдуард Вудстокский уделял этим двум провинциям особое внимание.

Не успел сэр Джон Чандос вернуться из Нормандии, как принц тут же отправил его возглавить войска на этом опаснейшем участке. Прибыв в Керси, знаменитый воин сделал своим опорным пунктом Монтобан, где принц некоторое время назад приказал возвести замок. Затем Чандос занял укрепленный город Муассак, стоявший на стратегической позиции около слияния рек Тарн и Гаронна, а также завладел мощной крепостью Сен-Никола-ла-Грав, построенной еще королем Ричардом I Львиное Сердце и охранявшей то же самое место слияния, но с южного направления. Таким образом, сэр Джон прикрыл путь в Аквитанию по долине Гаронны и в какой-то степени защитил подходы к Монтобану с запада.

Покончив с организацией оборонительного рубежа, Чандос предпринял глубокий рейд на территорию противника – к Тулузе. Он выступил из Монтобана 20 марта и двинулся вдоль долины реки Тарн на юг. Буквально через пару дней после его ухода под стенами города появилась армия Луи д’Анжу, подошедшая из своего лагеря под Альби в Северном Лангедоке. Английским гарнизоном командовал опытный воин сэр Томас Уокфэйр, доблестно сражавшийся ранее в битве при Пуатье. К середине апреля французам удалось только взять штурмом бастиду Реальвиль, но сам город устоял. Узнав о возвращении армии Чандоса, герцог Анжуйский спешно отступил от Монтобана.

За это время принцу удалось собрать в Ангулеме еще несколько сотен воинов, которых он отправил под командованием сэра Роберта Ноллза, только-только прибывшего из Бретани, по долине реки Лот. В сорока километрах к западу от Каора Ноллз натолкнулся в деревушке Дюравель на французов, которыми командовали Перран Савойский, Малыш Мешен и еще три капитана-рутьера. Взять деревню штурмом Ноллз не смог и начал планомерную осаду. Вскоре к нему присоединился подошедший с юга Чандос. Судя по всему, англичанам удалось договориться с капитанами противника о сдаче, однако о планах предателей узнал герцог Анжуйский и приказал немедленно их арестовать. В начале мая Чандос и Ноллз, испытывавшие недостаток продовольствия, измотанные непрекращающимися дождями, сняли осаду и ушли на север. Французы поспешили переправить арестованных в Тулузу, и 11 мая 1369 года Луи д’Анжу приказал утопить Перрана Савойского и Малыша Мешена в Гаронне, а остальных трех капитанов повесить и четвертовать.

Какое-то время сэр Джон Чандос пытался вернуть городки, отпавшие от принца. В основном, их гарнизоны сопротивлялись только для видимости и спешили побыстрее сдаться. Впрочем, с такой же легкостью они вновь переходили под руку короля Шарля V, стоило в их окрестностях показаться французскому отряду. 8 мая Джон Чандос вместе с Жаном де Грайи капталем де Бюшем атаковал Каор, однако штурм успехом не увенчался. Так же неудачно окончилась осада Фижака. Реальный результат военных операций, предпринятых Чандосом, оказался невелик, и сэр Джон был вынужден послать гонца в Ангулем к Эдуарду Вудстокскому за новыми инструкциями.

В конце апреля, наконец, прибыло подкрепление из Англии, которым командовали младший брат принца Эдмунд Лэнглийский, граф Кембриджский, и Джон де Хестингс граф Пемброкский. Они отплыли из Саутхемптона в марте, высадились в Бретани и уже оттуда пешим путем добрались до Ангулема. Эдуард Вудстокский отправил прибывшее войско в карательный поход на земли изменившего ему графа де Перигора. Большую часть мая два графа потратили на осаду замка Бурдей, который в конце концов удалось взять штурмом.

К тому времени война между Англией и Францией вновь обрела официальный статус. Эдуард Вудстокский, которому болезнь так и не позволила покинуть ложе, не смог явиться 2 мая в Париж и предстать перед парламентом – ни лично в качестве ответчика, ни во главе войска со шлемом на голове, как он угрожал королю Франции. Тем не менее жалобы гасконских сеньоров было решено выслушать в его отсутствие. В назначенный день собрались советники короля, представители знати, депутаты от французских городов и адвокаты апеллянтов. Естественно, истцы выиграли дело. Неделю спустя, 9 мая король Шарль V и королева Жанна Бурбонская лично появились в парламенте. Монарх недвусмысленно заявил, что за целостность своих владений он будет бороться всеми доступными ему силами и средствами.

В ответ на нарушение Шарлем V условий мира, подписанного в Бретиньи, Эдуард III вновь провозгласил себя королем Франции и приказал добавить в свой герб fleur-de-lis – золотые геральдические лилии французского королевского дома. Эдуард Вудстокский получил из Лондона распоряжение провозгласить по всем уголкам Аквитании, что король Англии берет под свою руку французские земли по праву завоевания.

* * *

Когда пали последние бастионы, кое-как сдерживавшие войну, герцог Анжуйский объявил в Лангедоке великий поход на англичан. В конце мая тысяча латников под командованием Жана де Бюэйя, уроженца Турени и капитана Анже, а также бретонца Жана де Керлуэ скрытно прошли 80 километров вглубь провинции Пуату и разгромили небольшой отряд, который возглавляли старый друг принца сэр Саймон Бёрли и валлиец сэр Дигори Сей, причем Бёрли попал в плен.

Это досадное поражение вызвало настоящую панику в Ангулеме, ведь Пуату считалось самым верным оплотом англичан в Аквитании. Эдуард Вудстокский немедленно приказал собрать все силы, чтобы защитить северные границы княжества. Наместником провинции принц назначил еще одного своего старинного друга сэра Джеймса Одли. Под его командование он отдал пуатевинских баронов, которым приказал срочно вернуться из Керси. К началу июня Эдуард сформировал также армии под командованием графов Кембриджского и Пемброкского, в состав которых вошли как английские войска, так и местные отряды, нанятые в Пуату.

Первым вступил в бой Одли. В середине июня 1369 года он выступил из Пуатье на восток и дошел до реки Крёз. Переправившись на правый берег, сэр Джеймс отогнал французов от города Ле-Блан, который те осаждали. Затем он взял штурмом замок Ле-Судэн, расположенный в 15 км к северо-западу и защищавший подходы по левому берегу Крёза к Ла-Рош-Позе. Далее простирались земли Ги де Шовиньи – одного из немногих пуатевинских дворян, переметнувшихся от принца к королю Шарлю V. Одли вторгся в них, разоряя окрестности, и дошел до замка Ла-Брос. Захватив цитадель, он приказал повесить 16 бретонцев, составлявших ее гарнизон.

Армия графа Кембриджского в конце июня вошла в провинцию Вандея – эту территорию английской администрации никогда не удавалось взять под полный контроль. Сердцем региона являлась крепость Ла-Рош-сюр-Йон, служившая ключом к обороне Пуату со стороны Нанта. Она принадлежала самому герцогу Анжуйскому, а гарнизоном командовал его доверенный слуга Жан Белон. Эдмунд Лэнглийский осадил ее, хотя на выручку французам двигалось подкрепление под командованием Амори де Краона, капитана Нижней Нормандии. Подмоги крепость не дождалась и сдалась раньше. Кстати сказать, по возвращении в Анже несчастный Белон был арестован, зашит в мешок и утоплен в Луаре – сей вид расправы весьма почитался его покровителем Луи д’Анжу.

Третья армия графа Пемброкского прошла по нижней Луаре. Она попыталась было взять Сомюр, но была отброшена от города. Тем не менее графу удалось захватить обе переправы через реку, расположенные между Сомюром и Нантом.

Таким образом Эдуард Вудстокский обезопасил границы своих владений по Луаре. Более того, английские и гасконские отряды перехватили инициативу и сами начали терроризировать соседние провинции Берри и Бурбоннэ. Так, гасконец Бернар де ла Саль, участник Кастильской экспедиции, сколотил со своим братом Ортинго и с Бернардом де Уэстом отряд из 120 латников и 200 лучников. В середине августа они обманом захватили замок Бельперш, стоявший на берегу реки Алье и принадлежавший герцогу де Бурбону. В руки авантюристов попала Изабелла де Валуа, вдовствующая герцогиня де Бурбон, которая в тот момент по несчастливой случайности оказалась в замке. Никакого стратегического значения эти набеги не имели, но они как всегда выполняли несколько более приземленных задач – сеяли в лагере врага смуту, разрушали экономику и обогащали самих рейдеров.

Ради спасения Пуату Эдуарду Вудстокскому пришлось пожертвовать графствами Керси и Руэрг, защищать которые было практически некому, поскольку большую часть сил пришлось перебросить на север. Сначала из Монтобана был отозван сэр Джон Чандос. Ему на смену пришел Хью Калвели, вернувшийся из Ланд. Он попытался укрепить город, установив форты на реке Тарн. Но пока Калвели занимался этим, Монтобан открыл ворота французам. Единственным опорным пунктом в области остался Муассак. Калвели удалился в Ажене, за ним бежал и сенешаль Керси сэр Томас Уокфэйр, чья должность к тому времени стала чисто символической.

Потеря Керси повлекла за собой сдачу Руэрга. Для обороны Мийо был очень важен небольшой городок Компер. Однако его жители не испытывали никаких симпатий к англичанам, поскольку с установлением их власти город потерял свое политическое значение и начал хиреть. Горожане перешли на сторону французов сразу, как только завидели вдали небольшой отряд под командованием одного из местных дворян. Затем к Комперу подтянулась большая армия, собранная герцогом Анжуйским, герцогом Беррийским и графом д’Арманьяком. Она наголову разгромила подошедшие туда же английские войска под командованием сенешаля Руэрга сэра Томаса Уэтенхолла, шателена Мийо Джеймса Мэсси и наемника Хью Рассела, поскольку имела внушительное превосходство по численности.

Несколькими неделями позже в небольшой стычке был смертельно ранен сенешаль Уэтенхолл. И это было не единственной тяжелой потерей для Англии. Опасно заболел сэр Джеймс Одли, ближайший соратник принца. Подняться на ноги доблестный рыцарь уже не смог. В конце августа, несмотря на собственное недомогание, Эдуард Вудстокский отправился на похороны боевого товарища в Пуатье и оставался там до сентября, набираясь сил для обратного пути.

* * *

В середине лета 1369 года к Эдуарду на помощь должна была прибыть из Англии еще одна армия под командованием Джона Гонтского. Но резкое осложнение обстановки на севере Франции помешало королю отправить обещанные подкрепления: стремительная оккупация французами графства Понтье заставила Вестминстер срочно пересмотреть планы. Эдуард III опасался, что вслед за графством падет важнейший опорный пункт англичан Кале, и войско было перенаправлено туда.

В катастрофическом состоянии оказались финансовые дела Аквитании. За последний год доходы княжества составили около 55 тысяч фунтов – то есть почти на 40 % меньше, чем тремя годами ранее, когда сборы в казну достигли рекордных объемов. Это было неудивительно, поскольку три четверти всех поступлений обеспечили всего два региона из десяти – Пуату и Сентонж. Остальные области, охваченные как минимум политическим хаосом и как максимум войной, дали крайне мало, а восточные провинции Лимузен, Перигор, Ажене, Руэрг и Керси не прислали вообще ничего.

Эдуард Вудстокский прекрасно отдавал себе отчет, что без поддержки Англии княжество не способно ни прокормить, ни защитить себя. Он обратился к отцу за субсидиями, которые и получил: во-первых, казначейство оплатило отправку войск, прибывших весной из Англии, в сумме 22 500 фунтов, а во-вторых, дополнительно прислало принцу в июне 20 000 фунтов.

Однако ни денег, ни войск по-прежнему не хватало. Поэтому на остаток года Эдуард не планировал никаких масштабных операций по освобождению потерянных территорий. Он по-прежнему оставался в Ангулеме, прикованный к постели, а ряды его соратников, которым он мог доверять, редели с ужасающей скоростью. Летом умерли Уэтенхол и Одли, а в ноябре 1369 года принц лишился еще двух верных соратников и видных военачальников – скончались Роберт де Аффорд, граф Саффолкский, и Томас де Бошан, граф Уорикский.

В отсутствие прямого руководства со стороны Эдуарда Вудстокского его главные капитаны никак не могли договориться между собой. Сэр Джон Чандос, сменивший Одли на посту сенешаля Пуатье, провел успешный рейд на земли герцога Анжуйского. Однако во время подготовки этой экспедиции он рассорился с графом Пемброкским, который наотрез отказался сражаться под началом простого баннерета. Граф организовал собственный набег на Лудёнуа, но потерпел поражение от Жана де Бюэйя и был спасен от плена по иронии судьбы тем самым Чандосом, которого он не хотел видеть своим командиром.

К сожалению, дни славного дербиширского рыцаря также были сочтены. Французские войска, базировавшиеся в Ла-Рош-Позе на северо-восточной границе Пуату, захватили большое аббатство Сен-Савен недалеко от Шовиньи. Сэр Джон Чандос, отметив Рождество в Пуатье, решил с небольшим отрядом отбить аббатство в предновогоднюю ночь. Попытка не увенчалась успехом, и Чандос отдал приказ возвращаться. В Шовиньи он остановился на ночлег. Ранним утром следующего дня разведчики донесли, что поблизости находится небольшой отряд французов под командованием Жана де Керлуэ. Чандос ринулся в погоню. На мосту через реку Вьенна в Люссаке-ле-Шато французы попали в клещи. Бой был отчаянным. С одной стороны врага давили сэр Хью Стаффорд и сэр Дигори Сей, с другой – сам Чандос со своими людьми. Во время сражения сэр Джон поскользнулся на мерзлой земле и упал. Французский оруженосец нанес ему удар в лицо кинжалом: как многие профессиональные солдаты, англичанин не носил забрала. А так, как он был слеп на один глаз, от удара ему увернуться не удалось. Чандос лежал на земле, в то время как вокруг него кипел бой. Объединившись, английские отряды одержали победу и поспешили перенести раненого в близлежащий замок, где тот умер несколько часов спустя.

Хотя англичане взяли в плен Жана де Керлуэ, это никоим образом не могло компенсировать гибель такого воина, каким был сэр Джон Чандос. Мало того, что он являлся самым опытным капитаном, его считали экспертом в аквитанских делах. Чандос был мудрым политическим советником, он обладал также определенными дипломатическими талантами и сумел наладить хорошие отношения с французским двором. Больше всех скорбел о его гибели сам принц, поскольку сэр Джон на протяжении более чем тридцати лет был его самым близким и самым верным другом, неизменным спутником в делах войны и мира.

Немалой головной болью обернулась авантюра с Бельпершем – та самая, в ходе которой Бернар де ла Саль, его брат Ортинго и Бернард де Уэст захватили замок герцога де Бурбона вместе с находившейся в нем вдовствующей герцогиней Изабеллой де Валуа. Естественно, ее сын Луи де Бурбон решил отбить замок обратно и освободить мать. В конце декабря 1369 года он вместе с маршалом де Сансером установил осаду Бельперша.

Новость о действиях французов вскоре достигла Ангулема. Сам принц идти в поход был не в состоянии, и на помощь гарнизону он послал Лайонела, герцога Кларенсского, дав ему значительную часть остававшихся в Пуатье войск. Лайонел прибыл на место в конце февраля 1370 года, но снять осаду ему не удалось. В конце концов, осажденные в замке англичане, прикрываясь герцогиней, прошли через позиции осаждающих, соединились с отрядами герцога и вместе с ними отступили.

Когда Эдуарду Вудстокскому доложили об этом сомнительном маневре, принц возмутился, сочтя такое поведение не рыцарственным. Впрочем, куртуазное воспитание не подвигло его на освобождение Изабеллы де Бурбон. Она оставалась в плену, хотя и обращались с ней соответственно ее высокому происхождению, и два года спустя принц с легким сердцем обменял ее на друга своего детства Саймона Бёрли.