Текст книги "На полпути к себе"

– Спасибо, конечно, но, право, и тех монет было достаточно! – ехидно замечает откуда-то снизу хриплый, словно слегка простуженный голос.

Оборачиваюсь.

Рядом с камином, протянув ноги в стоптанных сапогах поближе к огню, уселся на низкой скамеечке человек, закутанный в потрепанный плащ. Руки скрещены на груди. Длинный посох со сбитым наконечником прислонен к плечу. Под капюшоном не видно лица, да и ни к чему: только одно существо могло оказаться здесь и сейчас, не прибегая к помощи магии. Сам Хозяин Дорог.

– В ногах правды нет! – мудро замечает он и приглашающе машет рукой: – Присаживайся!

Пододвигаю к огню еще одну скамеечку и сажусь рядом. Нежданный собеседник некоторое время смотрит на язычки пламени, весело облизывающего поленья, потом поворачивается ко мне:

– Есть просьба?

– В некотором роде, – киваю.

– Для себя или для других? – Допрос продолжается, но я ничего не имею против: если потребуется, отвечу на любой вопрос. Даже самый личный. Хотя бы потому, что бог все равно знает все ответы и просто проверяет мою искренность.

– Наполовину то, наполовину другое.

– Подробнее!

– Мне нужно добраться до Виллерима быстрее, чем это возможно без чар и иных ухищрений.

– Что за спешка?

– Видите ли, мой спутник… весьма горячий молодой человек, и, если путешествие продлится не одну неделю, есть опасность, что он ввяжется в сотню разных неприятных историй, а я хочу доставить его в столицу в целости и сохранности… Так что ускорение событий полезно и мне, и ему.

– А кому нужнее?

– Наверное, мне. Поскольку я ничего не знаю о его целях, не могу предполагать. Но, думаю, против он не будет…

– А хочешь узнать? – Даже не видя его лица, могу поспорить: сейчас он улыбается. Хитро-хитро.

– Хочу. – Нет смысла притворяться.

– Рассказать?

– Нет.

– Почему? – Некоторое удивление в голосе.

– Это будет нечестно.

– А если рассказ поможет тебе принять верное решение? – Искушение усиливается.

– Верное – для кого?

– Для тебя.

– А для других? Каким оно будет?

– Разным, – честно признается бог.

– Тогда тем более не стоит! То, что я считаю нужным и правильным, всеми остальными обычно воспринимается как глупость, так что… не надо. Буду до всего доходить сам.

– Правильный ответ! – Он откровенно радуется, и я запоздало понимаю, что, сам того не ожидая, выдержал испытание. Ответил именно то, что хочет услышать Хозяин Дорог. Ответил без уловок и хитростей. И как мне это удалось?

– Просто ты был самим собой, – подсказывает бог. – Запомни это ощущение! Пригодится…

– Вы поможете?

– Почему бы и нет? – Он пожимает плечами. – Помогу. И даже сделаю больше: попрошу свою женушку, чтобы она на время обходила тебя стороной.

– Женушку?

– Конечно! Кто может ждать дома Хозяина Дорог, если не та, к которой приходят независимо от желания? Рано или поздно она привечает всех…

– Хозяйка Серых Пределов – ваша жена?

– Ее еще зовут Вечной Странницей, помнишь? Отличная из нас пара вышла, верно?

– Да уж… – Честно говоря, никогда не задумывался над родственными связями небожителей. Что ж, в самом деле они друг другу подходят. Более чем.

– И как… семейная жизнь?

– Да как у всех! – хохочет бог. – Ссоримся, миримся… Ворчит, конечно, старая, что меня дома не застать – но что поделать? Работа такая, по Дорогам ходить… Вот к тебе с радостью заглянул на огонек – хоть косточки погрел. Теперь надолго тепла хватит…

– И часто вы так… «на огонек» заходите?

– А ты сам подумай!

– Я думаю, что не очень.

– Правильно! Я, знаешь ли, рад с любым поговорить, да вот только не каждый меня услышать может… Тебе проще: даже имя помогает!

– Имя? Оно значит всего лишь «обреченный»…

– А еще оно значит: «Тот, кто следует предписанному Пути», неужто не задумывался над этим?

Ну да, конечно… «Rohn» и значит «Путь»… Но в этом ракурсе я никогда не присматривался к короткому имени, которым меня нарекли…

– То-то! – Он грозит пальцем. – Чем больше у слова значений, тем больше выходов можно найти из Лабиринта.

– Но ведь это одно и то же!

– Разве? Ты играл в игры, да? И что уяснил? Если следовать правилам, невозможно выиграть? А старый и глупый бог считает иначе…

Пламя в камине на миг вспыхнуло ярче, чем прежде, заставив испуганно зажмуриться. А когда я открыл глаза, скамеечка слева от меня была пуста. Только на полу неспешно таяли влажные следы разношенных сапог.

* * *

Хозяин Дорог сдержал обещание: в середине следующего дня наша карета остановилась перед воротами Виллерима. Воротами Первого Луча…[40]40
  Виллерим, как и любой крупный город Западного Шема, окружен крепостной стеной, в которой – для затруднения доступа внутрь – прорезано ограниченное число проходов. В частности, въезд в столицу осуществляется через ворота Первого Луча и ворота Последнего Луча, чьи названия возникли не только от того, что первые ворота встречают солнце утром, а вторые – провожают вечером, но и от внутренней планировки Виллерима, центром которой является королевский дворец, от стен которого лучами расходятся наиболее крупные улицы столицы.


[Закрыть]

Бог работал виртуознее лешака – я не чувствовал «стыков» разномастного Пространства, только догадывался по скачкообразному изменению вкуса и теплоты воздуха, что мы движемся на север. Движемся быстрее, чем можно себе представить. В какой-то мере даже Порталы действуют медленнее,[41]41
  …даже Порталы действуют медленнее… – «Перемещение в Пространстве с помощью так называемых Порталов считается самым быстрым из известных и доступных способов, однако на деле это не так. Портал не соединяет области Пространства, как многие ошибочно полагают, – он всего лишь является входом/выходом Межпластового Коридора в Реальность, но сам Коридор обычно является весьма протяженным, поскольку не может соединять две точки кратчайшим расстоянием в силу того, что является структурой искусственной – в отличие от Тропы, и путешествие по нему занимает определенное время, зачастую гораздо более продолжительное, чем тот отрезок, что проходит между вступлением на Тропу и сходом с нее… Существует возможность уменьшить протяженность Коридора, но для этого необходимо проходить Пласты насквозь, что под силу далеко не каждому, даже весьма одаренному и обеспеченному избытком Силы магу, поскольку требует вполне определенных свойств организма. Проще говоря, если ты рожден червем, взлететь под облака ты сможешь только в клюве птицы…» («Вечерние беседы у Очага Познания», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив.)


[Закрыть] чем прямое божественное вмешательство в Ткань Мироздания. Но, в отличие от магов, Хозяин Дорог ничего не потревожил и не испортил – всего лишь соткал более короткий Путь из кусочков длинного…

Возница почуял неладное, лишь когда мы въехали в предместья столицы. Сначала раздалось сдавленное ругательство. Потом карета остановилась, а в окошечке появилось донельзя растерянное, можно даже сказать, испуганное лицо:

– Господа хорошие… Не знаю, как и сказать…

– Скажи как есть, – посоветовал я.

– То ли я с ума сошел за ночь, то ли… Кажется, мы подъезжаем к Виллериму, – виновато сообщил он.

– Что?! – Мэй высунулся в окно кареты. – Не может быть!

– И я говорю: не может… – продолжал сокрушаться возница. – А ведь есть…

– Да ладно вам причитать, – ухмыльнулся я. – Считайте, что Хозяин Дорог решил нам подсобить и доставил в пункт назначения раньше, чем мы рассчитывали!

– Так не бывает! – авторитетно заявил эльф.

– Почему?

– Ну… потому что!

– Не веришь в чудеса? – растягиваю рот в ехидной улыбке. – Мы ведь оставили подношение на его алтаре… Почему бы богу на минутку не прислушаться к нашим желаниям?

– Я вовсе и не желал! – начинает листоухий, но тут же осекается. Желал, значит. Конечно, чем раньше, тем лучше! Раньше попадешь в яму, раньше и выберешься… Если повезет.

– Ладно, будем считать случившееся чудом, и хватит об этом!

У ворот Первого Луча нам пришлось вылезти из кареты. Хамоватый стражник заявил, что «нонеча в город проезд во всяческих повозках открыт только через другие ворота, так что господам придется ножки потрудить, если хотят здесь войти, а если не хотят, так дорога открыта – милости просим, да придется весь город за стеной объехать…». Я ответил ему в тон, что «господа не боятся трудностей», и, откидывая капюшон, одарил наглость на королевской службе такой хищной улыбкой, что стражник поперхнулся очередной нелюбезной фразой, заготовленной для тех, кто не может достойно ответить.

Умеете «хищно» улыбаться? Нет? Хотите, научу? Это совсем не сложно, особенно если ваши клыки на верхней челюсти слегка выступают вперед – тогда вообще проблем нет! Приподнимаете губу, обнажая все передние зубы разом, – эффект сногсшибательный, потому что больше всего это похоже на звериный оскал. Хорошо еще сопроводить такую «улыбку» соответствующим взглядом – тяжелым, немигающим. Тут уже не важно, в каком положении застыли черты лица: поймав выражение ваших глаз, жертва долго не сможет унять дрожь…

Заплатив пошлину (лично я, вкладывая монету в ладонь стражника, надавил на кругляшок как можно сильнее), мы с эльфом наконец-то получили возможность войти в город, предварительно указав кучеру, где нас ждать. На первом же перекрестке Мэй сказал, что ему нужно найти некоего человека, который должен помочь в осуществлении поручения Совета, и мы условились встретиться через пару часов в близлежащем заведении, из которого доносились аппетитные ароматы горячей еды и не менее горячих напитков. Эльф быстрым шагом, пряча уши под капюшоном, двинулся по одной из боковых улочек, а я, никуда не торопясь, толкнул дверь харчевни, которая носила гордое название «Золотые пески».

Как всегда, мне повезло. По принципу «дуракам везет». Харчевня оказалась очень уютным и милым заведением, в котором подавали напиток, так давно мной не пробованный…

Не успел я снять плащ и поудобнее устроиться на обитой мягким сукном скамье, рядом со столиком уже сгибался в вежливом, но не подобострастном поклоне хозяин харчевни.

– Что закажет благородный господин?

Сущую малость, милейший! Порцию taaleh,[42]42
  Taaleh – напиток родом из Восточного Шема. В зависимости от цвета и степени созревания листьев одноименного кустарника различают разные сорта напитка, например: «черный», «солнечный», «хрустальный».


[Закрыть] хрустящее печенье – знаете, его еще «ушками» называют – и… познавательную беседу.

Хозяин – полный, добродушного вида мужчина – внимательно и серьезно выслушал мои пожелания и поспешил уточнить:

– «Ушки» обычные или эльфийские?

– На ваш вкус, милейший!

– Касательно же беседы… Довольно ли будет вам моего скромного участия?

– Вполне, милейший, вполне! Принесите и себе порцию… За мой счет, разумеется!

– Эй, Зимен, принеси заказ да стань за стойку! – крикнул хозяин долговязому юнцу, сновавшему между столиками, а сам присел напротив меня.

И минуты не прошло, как на столе перед нами возникли ваза с «ушками», крохотные чашки и фарфоровый сосуд с длинным носиком, из которого поднимались к потолку тонкие пряди ароматного пара. Уделив должное внимание великолепному «солнечному» taaleh и смягчив терпкий привкус нежным, рассыпчатым печеньем, можно и поговорить.

– Я редкий гость в столице, милейший хозяин, вот и сейчас заглянул случайно, а дома от меня потребуют обстоятельного рассказа обо всех сторонах столичной жизни, даже о тех, которые неизвестны и самим жителям славного Виллерима. – Я старался улыбаться как можно бесхитростнее и наивнее. – Надеюсь, вы подскажете, что за прошедший год случилось и не случилось?

– Право, вы ставите меня в тупик, господин… Много всякого было, но ведь вас интересуют важные события, не так ли? – Хозяин харчевни задумался. – Хоть скажите, с чего лучше начать, а то мы успеем выпить все запасы taaleh, а до сути дел и не дойдем!

– С чего начать… – Я наморщил лоб. – Всякому верноподданному следует первым делом осведомиться о здоровье короля и его семьи, как вы считаете?

– Совершенно с вами согласен! – кивнул мой собеседник. – Да вот только… Неважно со здоровьем-то…

– До наших земель доходили слухи о том, что кто-то из наследников болен… Но кто и насколько серьезно?

– К несчастью, старший из наследников, принц Дэриен, захворал. Аккурат еще в прошлую зиму, сразу после праздника.

– И что за болезнь?

– Ослеп его высочество… – вздохнул хозяин. – Совсем ослеп…

– Неужели нельзя вылечить? Есть же лекари… Да и маги. Уж король нашел бы денег на лечение!

– Есть-то есть, да толку… Никто его вылечить не смог. Ни свои чародеи, ни заезжие… А ведь принц, если к первому утру после Праздника Середины Зимы не выздоровеет, потеряет право наследовать престол.

– Даже так? – Ничего себе новость! Надеюсь, Дэриен знает, что делает.

– Так законом определено, никуда не деться…

– У короля есть же еще дети, верно?

– А как же! – Мой собеседник оживился. – Есть! Близняшки, мальчик и девочка.

– Значит, первым наследником будет объявлен кто-то из них?

– Да, вот только незнамо кто: принцесса вроде раньше по времени родилась, да беда с ней…

– Какая же беда? – Я невольно напрягся. Неужели что-то случилось помимо моих шалостей?

– Вообще-то об этом говорить не принято… – Голос хозяина понизился до шепота. – Но все равно все знают. Принцесса, бедняжка, увечная.

– То есть?

– Ну… это самое… по женской линии… детей иметь не может…

– Это еще почему?

– Так все ее сверстницы уже давненько ноги кровью окропили, а она, горемычная…

Я подавил усмешку. Сможет, милейший, да еще как! И детей, и все остальное… Вполне возможно, что дефект Кружева Рианны имел упомянутые последствия в ее физическом теле, но раз уж по моей просьбе Владычица исправила одно, мимоходом изменилось и другое… Уж что касается крови, то тут я первый свидетель! И это значит… Ох, как же я рад за тебя, девочка! Но о моей радости не следует знать лицу постороннему.

– Печально, если так… А по какому случаю ворота Первого Луча закрыты для экипажей?

– А-а… Это его величество собирается вскорости отбыть в загородную резиденцию, вот ворота заранее и закрыли! Дабы на Нижней площади повозки не скапливались, а то не проехать будет…

– Не рановато ли? До празднеств почти месяц…

– Так дело-то долгое, – махнул рукой хозяин. – Пока королевские вещи соберут да пока придворные решат, кому ехать, а кому оставаться… Ух и перегрызутся!

– Почему же?

– А кому охота в столице в пустом дворце сидеть, когда весь двор на природе забавляется?

– Почему же все не едут?

– Так ведь старший-то принц здесь остается: ему свита какая-никакая, а положена!

– Вот как… – Отрадная новость. Если Дэриен будет один во дворце, это значительно упростит доступ к его телу.

– Разве еще принцесса останется, а вот младший принц с отцом уедет, это точно! Уж больно развлечения любит…

– Развлечения? Не те ли, в которых никто не примет участия добровольно? – Не могу удержаться от колкости.

Хозяин испуганно оглядывается.

– Вы бы поостереглись так говорить… Не ровен час, услышат да вопросы задавать начнут, и не здесь, а там, где беседы добрыми не бывают…

– Спасибо за предупреждение, милейший! – Я положил на стол серебряного «быка».

– Это слишком большая плата за ваш заказ… – Возникшие было возражения пришлось строго и непреклонно пресечь:

– Я просил познавательную беседу – и получил ее. Позвольте мне самому оценить полученные знания!

– Как угодно благородному господину… – Я остался в одиночестве. Но ненадолго: в дверях харчевни мелькнуло бледное лицо моего спутника.

Мэй даже не сел, а тяжело рухнул на скамью, словно из его тела разом ушли все силы. Губы закушены до синевы, глаза тревожные, пальцы дрожат.

– Что случилось?

– Тот… человек, который должен был мне помочь…

– Что с ним?

– Он не сможет.

– По причине?

– Его положение… изменилось.

– Та-а-а-а-ак! Скажи четко и ясно, в чем именно он должен был тебе помочь.

– Попасть во дворец. – Мэй признается с неохотой, но другого выхода у него нет.

– И только-то? – простодушно удивляюсь я, чем вызываю взгляд, говорящий: «Ну вот, еще и издевается…»

– Этого мало?

– Ну… Не мало. Но и не много. Каждое дело можно выполнить несколькими разными способами. Невозможным стал лишь один – так зачем переживать, если остались другие?

– Ты не понимаешь! Как я теперь смогу…

– Пораскинь мозгами! Небо еще не упало на землю, а ты уже похоронил всех и вся… Рановато!

– Я даже не знаю, с чего начать…

– Зато я знаю! Начать нужно с того, где мы поселимся!

– Мы? – переспрашивает эльф.

– Ты против?

– Н-нет… я… Ты останешься со мной? – Искреннее недоумение в начинающем светлеть взгляде.

– А куда я денусь?

– Но Кэл сказал, что…

– Кэл понятия не имел, что случится! Если бы имел… А, ладно! Бери ноги в руки, и пойдем!

– Куда?

– Искать ночлег конечно же! Думаю, цены в столице выше, чем в Вайарде, а денег у нас немного… Стало быть, жилье требуется недорогое, но приличное… Будем думать на ходу. В крайнем случае, первый раз переночуем в карете…

Я изо всех сил старался выглядеть весело и бодро, хотя на деле был не менее растерян, чем эльф. У меня в Виллериме знакомых не то чтобы нет, просто… Своеобразные знакомые. Можно заглянуть в лавку иль-Руади, но где вероятность, что старый Акамар успел предупредить всех родственников на мой счет? Можно прямиком отправиться к Боргу, но тогда… Во-первых, придется поглотить невероятное количество горячительного по поводу встречи, а во-вторых, мне будет не отвертеться от обстоятельной (и совсем не доброй) беседы о моем прошлом, настоящем и будущем… Нет, к Боргу в гости торопиться не будем! Куда еще податься? Есть еще и дядя Хак, но он, судя по всему, находится в пределах Вайарды, значит, раньше наступления недели празднеств в дом на улице Проигранной Зари идти незачем…

В таких невеселых раздумьях ваш покорный слуга неспешно брел по улице, краем глаза следя за тем, чтобы расстроенный эльф не потерялся в толпе горожан, спешащих по личным, господским и иным неотложным делам. Уворачиваясь от норовящих воткнуться прямо в меня людей (где бы ни оказался, всегда получается, что кому-то мешаю пройти), я отрабатывал навык забрасывания недавно разученной «паутинки» – выпускал несколько лучиков, переплетал параллельными ниточками, быстренько пробегал мыслями по полученным клеточкам и втягивал всю конструкцию обратно. Очень помогает сосредоточиться. И не только сосредоточиться, как выяснилось…

Очередная заброшенная «сеть» противно заскрипела где-то по ходу движения, на удалении примерно двадцати шагов от того места, где находились мы с эльфом. Скрип мне не понравился, и я невольно повнимательнее всмотрелся в мельтешение лиц впереди. А спустя вдох звонкий женский голос жалобно вскрикнул:

– Помогите, люди добрые! Да держите же его…

Искусно лавируя между крутобедрыми горожанками и их дородными спутниками, прямо на нас несся по улочке сорванец лет пятнадцати от силы, на ходу пряча за пазуху небольшой сверток. Или кошелек? Очень возможно… Так вот почему кричала женщина! Мальчишка попросту ее обворовал. Должно быть, она только собралась расплачиваться за покупку, а воришка выхватил из рук кошелек и дал деру… Нехорошо.

Я сделал шаг вправо и вытянутой вперед рукой поймал шею сорванца. Надавил на ямки у закруглений челюстей, заставив мальчишку судорожно дернуться, и ласково спросил:

– Куда торопимся?

– Я… господин… я ничего… не делал… – По себе знаю, как трудно говорить, когда горло сжато немилосердным захватом, но парень оказался не робкого десятка, раз нашел силы для оправданий.

– А это где взял? – Моя левая рука пошарила за отворотом драненькой куртки и вытащила на свет маленький, типично женский кошелек. Подозрительно легкий, кстати.

– Ой, не знаю, господин! – заныл воришка, когда я чуть ослабил хватку. – Само как-то завалилось…

– Само? – Позволяю себе улыбнуться. Еще не «хищно», но уже и не ласково. Парень начинает резко бледнеть.

– Ах, вы его поймали, сударь! – Через толпу зевак протискивается молодая женщина. – Я вам так благодарна!

– Не утруждайтесь, сударыня…

Было бы за что благодарить! В кошельке, похоже, от силы пара монет. Да и сама владелица выглядит, прямо скажем, нероскошно: одета чистенько, но отнюдь не по последней моде. Да и не по погоде даже: накидка совсем легкая, такую носят осенью, а не зимой… А девушка не из простых – покрой платья дворянский, а ткань хоть и старая, но из дорогих. Представительница обедневшего рода? Какая удача… У нее наверняка есть собственный дом в городе…

Да, мыслю слишком практично, но куда денешься? Не спорю, по отношению к девушке невежливо и некрасиво, но я же не собираюсь причинять ей вред? Всего-то и надо, что переночевать…

– Сударь, я, право, не знаю, что и сказать… – Она смущенно улыбнулась, сжимая хрупкими пальцами (по морозу и без перчаток?) возвращенный кошелек. – Мои средства не позволяют…

– Кто-то говорил о плате? – улыбаюсь, как прирожденный покоритель женских сердец. – Вы в самом деле можете оказать мне услугу… Если сочтете возможным.

– Какую же, сударь? – Девушка слегка насторожилась.

– Видите ли, я и мой приятель, – кивок в сторону Мэя, – только что прибыли в город и не успели определиться с ночлегом… Не подскажете ли, где здесь можно за умеренную плату найти гостеприимный кров?

– Если вы не посчитаете мое предложение непристойным… – прозрачные голубые глаза смотрели смело, но как-то… жалобно, что ли, – я почла бы за честь пригласить вас в свой дом!

– Не смел и надеяться на столь великодушный прием в столице! – Я подмигнул девушке, от чего она растерянно моргнула и чуть порозовела, а сам перевел взгляд на воришку, ожидавшего решения своей участи в обществе моих пальцев, крепко держащих тощую шею.

– Тебя родители учили, что воровать нехорошо?

– Нет у меня родителей, господин, и не было никогда! – жалобно затянул парень.

– Так уж и никогда? Насколько я понимаю, люди не возникают из ниоткуда, и если ты не знаешь своих родителей в лицо, это еще не значит, что их не было вовсе… Хорошо, кто тебя воспитывал?

– Никто и не воспитывал… – Он гнул свою линию.

– Интересно, как в Воровской гильдии Виллерима отнесутся к твоим словам? – задумчиво усмехнулся я.

– А что? – Парень сразу набычился. – Ничего я такого не сказал…

– Ничего! – лукаво подтвердил я. – Кроме того, что не признаешь никого из них своим воспитателем…

Видели когда-нибудь смертельно испуганного ребенка? Я даже решил, что парень забыл, как нужно дышать, и отпустил его горло, чтобы хлестнуть ладонью по белым щекам. Справа налево и обратно. Потом вернул пальцы на место.

– Господин… Вы же не скажете…

– Все будет зависеть от тебя. Если дашь слово, что не будешь воровать у тех, кто беднее тебя, не скажу.

– Да чем хотите поклянусь! – Воришка чуть ожил.

– Клясться не надо, достаточно твоего слова. Если, конечно, ты уважаешь себя и свои слова. – На сей раз улыбаюсь по-доброму и разжимаю пальцы.

Парень некоторое время смотрит на меня странным взглядом, словно не может понять, что мне вообще было нужно, потом важно сообщает:

– Я свое слово сдержу.

– Надеюсь! – Достаю из своего кошелька серебряную монету и кидаю незадачливому воришке. Он оторопело ловит серый кругляшок и раскрывает рот, намереваясь спросить: «Почему?» – но я машу рукой:

– Считай это моим вкладом в твою будущую карьеру!

Парень остается стоять посреди улицы, не обращая внимания на недовольные комментарии прохожих, вынужденных его обходить, а мы с эльфом следуем за девушкой, столь любезно и просто решившей проблему нашего проживания в столице.

* * *

Роду Агрио графский титул был дарован исключительно за военную доблесть и верность престолу: в каком-то лохматом году молодой офицер оказал его величеству неоценимые услуги и получил взамен сомнительную радость считаться дворянином. Впрочем, и он сам, и его наследники верой и правдой служили своим королям до тех пор, пока более пронырливые и менее благородные соперники не оттеснили бравых, но недальновидных вояк подальше от трона. Сейчас – спустя несколько веков после возвышения – род Агрио медленно умирал. Конечно, старая графиня была еще жива и здорова, к тому же растила дочь, но… Графское имение, полуразоренное еще во время последней гражданской войны, давало доход, позволявший лишь не протягивать ноги с голоду да с неимоверным трудом содержать в относительном порядке столичный дом. Графиня и рада была бы жить на природе, но тамошнее «гнездо» было давно разобрано на камни и продано, чтобы расплатиться с кредиторами, так что приходилось ютиться в мрачном особняке, располагавшемся на Третьем Луче. Место престижное, участок земли большой, позволяющий разбить целый парк, но ведь чем больше размер имущества, тем больше нужно вкладывать средств, чтобы оное имущество не теряло своей привлекательности… Впрочем, парк был. Нерегулярный, конечно, потому что старик-садовник, приехавший из имения, был уже не в состоянии тщательно следить за клумбами и героически бороться с сорняками. Вечером нагромождение деревьев и лабиринт тропинок показались мне неприглядными, однако наступило утро, и россыпь инея, нарядным узором украсившая черный бархат веток, смягчила впечатление. Очень милый парк. Особенно из окна…

М-да, как много совершенно бесполезной информации можно получить у камина за бокалом слегка горчащего вина… Я на миг отвлекся от созерцания красот природы, чтобы проверить, как греется вода. Предстояло выполнить ряд процедур, заранее вызывающих у меня зевоту и раздражение. Поганец листоухий, сам бы себе такое придумал!

В кухне было тихо и пустынно. Причем пустынно в прямом смысле слова. То есть посуда имелась, но, пожалуй, ее разнообразие (не говоря о количестве) заметно уступало той горе, которую я имел счастье наблюдать в доме Гизариуса. Оно и понятно: на двух человек готовить – много плошек не нужно, поэтому все лишнее наверняка было продано даже раньше, чем родилась Равель.

Равель… Милая, но совершенно неинтересная девочка. Впрочем, ей уже за двадцать, так что именование «девочкой» неуместно. Бывают такие люди: и не уроды, и умные, и здоровые, а… никому не нужны. Нет, себя в виду не имею, потому что не удовлетворяю ни одному пункту в полном объеме! Так вот, Равель – очень милая девушка. Ниже среднего роста, с хорошим костяком (что неудивительно – при таком-то боевом прошлом пращуров!), но прискорбно худенькая и бледная. Последняя деталь, кстати, очень ее портит: от природы темноволосая, но со странно светлыми глазами, Равель со своей бледностью (вызванной, скорее всего, недоеданием) выглядит больной и невзрачной. Ей бы мяса и фруктов каждый день да энергичного ухажера – и волосы заблестят, и румянец появится, и вообще станет настоящей красавицей… Хотя и так очаровательна. На мой непредвзятый взгляд. С детства привыкшая к скромному существованию, не гнушающаяся работой по дому, терпеливая, немного робкая (ну тут мама виновата – просто генерал в юбке!) – находка для любого жениха. Приданое бы побогаче… Жаль девушку, никто ведь из равных не позарится, а выходить замуж за купца или ремесленника – значит прервать славный род. Уж этого мамочка не позволит!

Возвращаюсь к плите. Вот так всегда: если ждать, то вода кипеть попросту не желает. А вот если отвлечешься…

– О чем задумался? – В дверном проеме возник Мэй, плавными движениями расчески разбирающий серебристые пряди после сна. Милашка, однако…

– Да вот размышляю, каким образом заработать средства на пропитание… – Я внимательно посмотрел на эльфа и равнодушно продолжил: – Пожалуй, нужно найти где-нибудь крепкий поводок…

– Зачем? – Листоухий попался на уловку как самый настоящий ребенок.

– А тебя буду по улицам водить и за деньги показывать!

На мгновение он поверил. Поверил и густо покраснел, потому что представил себе описанную картинку во всех подробностях, добавив и тех, которые я даже не подразумевал. Впрочем, смущение длилось не больше трех вдохов: уловив в моем взгляде сочувственную улыбку, Мэй недовольно морщится:

– В следующий раз, пожалуйста, предупреждай, что шутишь!

– Но тогда настоящего веселья не получится, – резонно возражаю и снимаю с огня ковш с закипевшей водой.

– Да уж, веселье… – Он качает головой. – Особенно для меня.

– А почему, собственно, ты решил, что я шучу?

– Так это не… – Лилово-серебряные глаза округлились.

– Меня за деньги показывать бессмысленно: ничего собой не представляю, а вот эльф…

– Ты не посмеешь!

– Если поймаю, то посмею!

– Сначала поймай!

– Очень надо… Сам прибежишь. За советом. – Злорадно ухмыляюсь, и листоухий кусает губу, понимая, что в данном случае я совершенно прав.

– И ты хочешь… в самом деле…

На бедняжку больно смотреть: можно с натуры лепить статую «Покорность судьбе». Нет, скульптурную группу – с моим непременным участием!

– Еще можно в клетку посадить. Голенького. – Я не улыбаюсь только потому, что проблема добывания денег успешно мучает меня со вчерашнего вечера.

– Ты… – Эльф близок к тому, чтобы потерять дар речи. – Лэрры так себя не ведут…

– А кто тебе сказал, что я лэрр? – Настала пора удивленно изгибать брови.

– Разве…

– Я называл только имя, а титул ты додумал сам, исходя из моего внешнего вида, не так ли?

– Ну… – Плечи Мэя поднимаются и опускаются.

– Кэл, кстати, тоже не уточнял моих данных… Так что спешу известить: я вовсе не лэрр.

– И зовут тебя иначе? – Эльф правильно продолжил логическую цепочку.

– Иначе. Но для тебя здесь и сейчас мое имя останется тем же. Лэрр Ивэйн, если угодно. Хотя лучше просто Ив.

– Но зачем ты все это рассказал?

– Мне нужен помощник в сугубо интимном деле. – Подмигиваю, и Мэй испуганно моргает, не представляя, чего еще от меня можно ожидать. – Поскольку настоящим лэрром я не являюсь, то должен заботиться о сохранении сей маски, а для этого необходимо раз в несколько дней наносить на кожу мазь, да и… Голову брить надо, фрэлл меня подери! А я, знаешь ли, несилен в обращении с бритвой…

– Угу, – буркает эльф. – Как одним ударом в Серые Пределы отправлять, так это пожалуйста, а как побриться… Слушай, а может, ты сам деньги заработаешь?

– Каким же образом?

– Подрядишься кого-нибудь убить, например? А что, у тебя получится!

– Да. Если не клинком, то языком… Насмерть зашучу.

Мэй расплывается в довольной улыбке, а я грожу пальцем:

– Не радуйся раньше времени! От работы не отвертишься! На лютне бренчать умеешь?

– А что? – Подозрительный прищур.

– А ничего! Умеешь или нет?

– Немного…

Если эльф столь же скромен, как некоторые мои знакомые…

– Сойдет! А петь?

– Еще и петь? – ужасается эльф.

– Разумеется! Кому нужна музыка без слов?

– Я лучше на флейте играю…

– А по-моему, ты и твой брат – непревзойденные игроки на моих бедных нервах… Будешь петь и дергать струны! Сегодня же раздобуду тебе инструмент… А вечером устроим прослушивание. Песен много знаешь?

– Кое-что…

– Учти, нужны только любовные и самые трогательные, какие только есть.

– Ну у тебя и запросы…

– Это не запросы, это стратегия! Если все получится должным образом, дворец сам тебя позовет.

– Так вот что ты придумал… – Глаза Мэя наконец-то загораются давно забытым огнем.

– Принимаешь мой план?

– Ну другого-то нет… – ехидничает эльф.

– Я не навязываюсь, между прочим…

– Принимаю, конечно!

– Тогда изволь помочь мне с бритвой и всем остальным!

– И все-таки… Может, поищешь заказчиков?

– На что?

– На убийство!

– Только если ты будешь аккомпанировать!

– Запросто! Представляешь, как это будет выглядеть… – Мэй мечтательно жмурится.

– Представляю! Два умалишенных без присмотра… Проще было сразу попроситься в королевскую тюрьму: и кормят, и поят, и над головой не каплет…

С шутками и руганью (шутил эльф; ругался, по большей части, ваш покорный слуга) спустя почти полчаса утренний туалет все же состоялся. Дожидаться завтрака было бессмысленно, потому как продукты в доме отсутствовали, а Равель только отправилась на рынок, и ваш покорный слуга расположился в кабинете покойного графа, чтобы, стараясь не обращать внимания на бурчание в животе, изучить карту Виллерима.

Карта была роскошная – на нескольких листах, красочная и подробная. Целое сокровище, не покинувшее дом по очень простой причине: первый граф Агрио был комендантом столицы, и сие произведение искусства почиталось одной из самых ценных семейных реликвий. Хорошо еще, воры не догадывались, какой раритет пылится в стенах обветшалого дома, иначе давно бы уже позаимствовали…

Итак, что представляет собой милый городок, в который меня забросила судьба? В то единственное посещение, которое состоялось несколько лет назад, я не успел ни осмотреть, ни изучить достопримечательности Виллерима, но сейчас… Сейчас выпадала удобнейшая возможность пополнить мои знания о столице.

Большой город. Большой, но не настолько, чтобы перемещаться по нему верхом или в карете – да и узкие улочки больше располагают к прогулкам на своих двоих… Конечно, Лучи достаточно широки – на некоторых участках и два экипажа разъедутся, даже не задев прохожих, но если принять во внимание, насколько заковыристо эти самые Лучи изогнуты, сразу можно догадаться: планировку утверждал человек военный. То есть пробраться напрямки от ворот до площади перед дворцом практически невозможно, поскольку на поворотах улиц удобно строить заградительные укрепления… Да и площадь, излюбленное место проведения праздничных торжеств, неспроста отделяет королевскую резиденцию от городских построек. Не дает, так сказать, подобраться на расстояние выстрела, укрываясь стенами домов. Очень разумно… Впрочем, дворец, построенный в излучине полноводной Сейнари, окружен водой со всех сторон – специально прокопали канал с южной стороны и расширили естественное русло с северной. Да, королю удобно обороняться, буде возникнет необходимость, а в крайнем случае можно уйти по реке… Так, куда у нас отправилась Равель? На рынок. Не на Дворцовую же площадь… А, есть еще Мозаичная – в северо-восточной части города, Ремесленная – в западной и Сытная – в южной. Наверное, рынок располагается как раз на Сытной площади… Далековато отсюда, зато рядом с кварталом, где торгуют мои знакомые купцы. Надо будет к ним заглянуть… Что ж, расположение улиц вполне понятно, заблудиться при всем желании трудно, хотя… С моими способностями можно затеряться и в весьма скромном количестве комнат.