Текст книги "На полпути к себе"

Все-таки вмешаюсь.

– Позвольте узнать, любезные судари, чем вызвано ваше веселье? Я тоже не прочь развлечься.

Мой голос, раздавшийся в момент очередного перепархивания книги из рук в руки, привел к плачевному результату: книга упала на пол. Мне под ноги. Стараясь не слишком морщиться от боли, я нагнулся, поднял предмет насмешек и бросил взгляд на обложку. «Основы управления стихиями». Занятная вещь. С массой фактических ошибок, кстати. Как сейчас помню… Впрочем, не время предаваться воспоминаниям.

– Полагаю, вы смеялись именно над этим? Или же ваш смех был вызван не книгой, а ее владельцем?

Молодые люди слегка напряглись, не понимая, чего от меня ожидать. Но, видимо, все они были осведомлены о причине моего нахождения во дворце, потому что не посмели высказать вслух, что думают о моем вмешательстве в их излюбленную забаву. Хотя по неуловимому дрожанию черт можно было определить совершенно точно: я не вызываю восторга. Это так меня развеселило, что презрительная улыбка не удержалась и коснулась моих губ. Тем самым подав сигнал к атаке тому, кто в этой компании был особенно смелым. Или особенно глупым – тут уж как посмотреть…

В любом случае упомянутый юный вельможа постарался придать своей позе некую горделивость, а лицу – выражение умудренности и вкрадчиво поинтересовался:

– Вы тот самый лэрр, который спит с эльфом?

Я еле удержался от того, чтобы не расхохотаться. Ну надо же! Совсем никого не пугаю своим грозным видом… Непорядок. Попробовать? Не-а, бесполезно. Если сразу не получилось, нечего и пытаться произвести в корне иное впечатление. Хотя… Можно его несколько видоизменить.

– Право, господа, время, которое мы проводим вместе, грешно тратить на сон! – Улыбаюсь так многозначительно, что юный выскочка начинает розоветь и, не дожидаясь «развития темы», спешит откланяться. То есть убегает. Вместе со своими приятелями. А я остаюсь один на один с жертвой чужих развлечений. Жертвой, которая приостановила свои опыты со стихийной магией, но до конца заклинание не расплела, справедливо рассудив, что от перемены действующих лиц сцена совсем не обязательно изменит свою суть. И откуда только в столь юном существе враждебность по отношению к незнакомцам?

Хм, как же я сразу не заметил… Теперь понятно, почему он не пытался использовать физические способы отъема книги. Попросту не мог. Ай-вэй, как же тебе не повезло, парень… Я еще ни разу не видел подобных дефектов конечностей воочию, но читал о чем-то похожем. Как называется болезнь, не скажу. Не помню. В голове остались только обрывочные сведения о том, что сей недуг связан с изменениями на уровне крови и вполне поддается лечению, если… Если не затягивать и обратиться к сведущим людям еще на стадии формирования плода в материнском чреве. Судя по всему, родители несчастного не предполагали, что его может постигнуть такая… неприятность.

Левая рука юноши казалась высохшей, как ветка плодового дерева, чью кору за зиму с аппетитом обгрызли зайцы. Размеры пальцев и ладони соответствовали кисти ребенка, причем очень маленького, запястье тоже не отличалось крепостью. Такая печальная картина, похоже, простиралась до локтя, потому что плечо выглядело уже вполне приемлемо, хотя и не слишком внушительно.

Наверное, на моем лице отразилась жалость, которую я невольно испытал, глядя на искалеченного природой (или злым умыслом кудесника, но на сей счет уверенности не было) молодого человека, потому что его лицо накрыла привычная маска мрачной бесстрастности:

– Незачем рассыпаться в соболезнованиях!

– Я и не собирался…

– Да, а смотрите так, как будто я при смерти… Спасибо за то, что отогнали этих… но я бы и сам справился.

– Охотно верю, сударь, однако… Если вы замахнулись на управление стихиями, было бы неплохо для начала набраться сил… Иначе стихии будут управлять вами, а это, поверьте, не только неприятно, но и опасно.

– Откуда вы знаете? А… прочитали название… – На миг согревшая карие глаза надежда найти в моем лице достойного собеседника скоропостижно растаяла. И напрасно. Нет, милая, тебе рано уходить!

– Прочитал. И книгу эту… листал когда-то. Из любопытства. Она, кстати говоря, не поможет вам найти подход к управлению. Всего лишь опишет основы, причем весьма и весьма поверхностно. Если будете следовать ее указаниям, рискуете попасть впросак.

Юноша задумчиво провел здоровой рукой по светло-каштановым волосам.

– Вы… думаете…

– Я уверен.

– Вы… – Он мучительно нахмурился, стараясь подобрать слова. – Вы изучаете магию?

– Прежде всего скажите, с какой целью задаете этот вопрос. – Мои слова лишь усугубили странность ситуации, когда совершенно незнакомые друг другу люди вдруг ни с того ни с сего начинают вести интимные беседы о тонких материях.

– Почему вам нужно это знать? – В голосе отчетливо проступила хрипотца настороженности.

– Потому что от этого будет зависеть степень искренности моего ответа. – Я попытался улыбнуться как можно дружелюбнее. Зря. Проявление теплых чувств заставило моего собеседника еще глубже спрятаться в раковину отчужденности.

– То есть вы все равно солжете, но по крайней мере не обидно для меня? – насмешливо проговорил юноша.

Браво! Ты умен, парень. Очень умен. Либо… Либо имеешь богатый опыт общения, который трудно заподозрить, глядя на твое юное лицо. Опасный противник. Ну да встречались и такие… Справлюсь.

– Дело в том, сударь, что я не тороплюсь давать советы, пока не пойму, насколько вопрошающий в них нуждается. Ваш вопрос мог быть продиктован желанием либо убедиться, что я подхожу для разрешения мучающих вас проблем, либо… вы хотели узнать, представляю ли я угрозу и какую. Какой вариант правильный?

– Вообще-то оба… – Бледные губы тронула улыбка. Вот так, господа! Честность – лучший помощник в деле завоевания чужого доверия. Однако необходимо помнить, что, однажды использовав это оружие, уже не стоит обращаться ко лжи. Даже во благо. Эффект будет… разрушительный. И для отношений, и для людей.

– О, вы очень разумный молодой человек! Не стоит более вводить вас в заблуждение… Видите ли, лично я магом не являюсь. Талантом не вышел. Но ввиду того что много времени в детстве и юности вынужден был проводить в обществе книг, неплохо разбираюсь в теории. Если это вам интересно.

– В обществе книг? – Он недоверчиво качнул головой. – Простите, но вы непохожи на книжного червя. Скорее на…

– Прошу, не будем упоминать о червяках и иных тварях, ползающих по земле и под ней! – Я вскинул руки в притворной мольбе. – Не люблю этих гадов… Лучше поговорим о вас. Вы интересуетесь магией?

– Это слишком личный вопрос. – Карие глаза холодно сверкнули.

– Согласен. Приношу извинения. – Коротко киваю. – Сменим тему. Мне показалось… на мгновение… что вы испытываете некоторые затруднения… в общении со сверстниками.

– Вы наблюдательны! – Саркастичная ухмылка.

– Возможно… да нет, наверняка я вмешиваюсь не в свое дело, но… вас недолюбливают. За что?

Тонкие черты перекосила болезненная гримаса.

– Вы еще спрашиваете! Этого мало? – Он сунул мне под нос искалеченную руку.

– Думаю, что мало, – совершенно спокойно ответил я. – Думаю, что вы сами отталкиваете от себя окружающих, пользуясь своим недугом как оправданием на все случаи жизни.

Очень правильное замечание. Очень выстраданное. Я сам совершаю такую ошибку. И, что характерно, почти всегда.

Бледные щеки стали еще белее.

– Да по какому праву…

– Я не собираюсь вас ни в чем укорять, сударь, но замечу: есть много способов выиграть поединок. И первый из них – вообще не вступать в бой. А пользоваться запрещенными приемами… не к лицу такому одаренному человеку, как вы.

– Что… о чем вы говорите? – Ярость уступила место тревожной заинтересованности.

– Вы знаете. Хотели ударить своих обидчиков исподтишка? А зачем? Во-первых, у вас ничего бы не вышло. Или вышло вовсе не так, как рассчитывали. А во-вторых… Когда перед вами склоняются, не признавая истинную силу, а лишь под давлением обстоятельств, это не приносит удовлетворения. Никакого.

И это проверял на личном опыте. Неоднократно.

– Вы… Вы же говорили, что не являетесь магом!

– И что?

– Откуда же вы узнали, что я хочу… хочу…

– Есть великое множество приспособлений для наблюдения за магическими полями, сударь, и далеко не все из них требуют Дара для использования.

– То есть… Вы просто…

– Подсмотрел.

– И определили, что именно я хочу сделать? – Он прищурился, но уже без прежней враждебности.

– Скажем так, предположил.

– И что же вы предположили?

– Что если тотчас же не вмешаюсь в происходящее, кому-то придется очень и очень несладко… И совсем не обязательно, что вашим обидчикам.

– Да? Может быть… – Юноша вздохнул.

– Возьмите и больше не выпускайте из рук. – Я протянул ему книгу.

– Постараюсь… Еще раз спасибо.

– Рад, что мои услуги вам пригодились.

– Вы… хорошо их отпугнули. – Он улыбнулся совсем по-мальчишески. Разве что с ноткой непонятной мне печали.

– Отпугнул? Вообще-то я пошутил.

– Да, шутка удалась! Пятки сверкали!

– Но вы же не испугались?

– А чего мне бояться? – Голос снова накрыла тень боли. – Вряд ли могу вызвать у кого-то… романтические чувства. Особенно у человека, который… дружен с эльфом.

– Не торопите события, сударь! Романтика – такая вещь… Иногда ее становится слишком много. И, кстати, об эльфе: не желаете послушать в его исполнении несколько песен?

– Вы серьезно? – Карие глаза широко распахнулись.

– Весьма! Он сейчас играет перед его высочеством, и, думаю, никто не будет против еще одного слушателя…

– Я… не знаю… – Юноша почему-то смутился.

– Идемте, идемте! – Я в лучших традициях моей знакомой гномки – то есть бесцеремонно и энергично – подхватил его под локоть и потащил в покои принца.

* * *

Когда мы появились на пороге комнаты вдвоем, Борг быстро нагнулся к Дэриену и что-то шепнул на ухо. Его высочество растерянно приподнял правую бровь, но в этом жесте не было неудовольствия, скорее недоумение:

– Мэвин?

– Да, ваше высочество, – еле слышно пробормотал юноша.

– Я не предполагал, что вы находитесь во дворце, ведь ваша сестра…

– Селия посчитала, что я буду только мешать в поездке. – Усмешка, оттененная горечью.

– Жаль… Но это ее право. В любом случае я рад вашему визиту. Вы заглянули сюда по собственному желанию или…

– Ваше высочество, я взял на себя смелость пригласить молодого человека послушать музыку и пение. Мне показалось, что ему было одиноко и грустно…

– О, лэрр, вы так внимательны… – Дэриен усмехнулся. – Право, я даже начинаю завидовать вашему другу.

– Не вижу в своих действиях ничего предосудительного, мой принц! Напротив, удивляюсь, что вас так поразило мое желание немного развеселить этого молодого человека… Простите, мы не представлены…

– Мэвин Кер-Талион. – Юноша вежливо поклонился.

– Лэрр Ивэйн. – Пришлось ответить наклоном корпуса, вызвавшим очередное нытье в груди.

– Прошу вас, Мэвин, выберите себе место и устраивайтесь со всем возможным удобством, – пригласил принц. – Господин Хиэмайэ играет так чудесно, что невозможно оторваться!

Угу. Невозможно. Если ни о чем не думать, а просто внимать музыке. А вот если у вас в голове целый рой мыслей отнюдь не безоблачного характера… Даже самая красивая мелодия способна вызвать скрежет зубов. Ибо отвлекает.

Итак, этот юноша – брат возлюбленной Дэриена, баронессы Кер-Талион. Занятно… И он же маг, ухитрившийся подарить принцу неизлечимую слепоту. Какая прелесть! Кажется, я начинаю догадываться о причинах, подвигнувших Мэвина на такой неблаговидный поступок… Конечно, детали могут слегка отличаться от того, что успело пышным цветом расцвести в моем воображении, но они мне и не нужны. Все просто, как один плюс один. Хотя пример неудачный… Все просто, как правда. И, как правда, совершенно неочевидно. Для всех, кроме меня, что ли? Неужели никто не догадался?

Он просто приревновал сестру к принцу. Когда Селия влюбилась? За полгода до болезни Дэриена, если я правильно помню рассказ доктора. Все сходится! Мэвин почувствовал себя брошенным. Наверняка сестра раньше проводила с ним много времени – и из-за его… м-м-м… уродства, и, возможно, просто из родственной привязанности, а мальчик считал, что так будет вечно. Увы, Селия нашла иной объект приложения своих чувств. Это, разумеется, не значит, что она стала меньше любить своего младшего брата, но он, к сожалению, посчитал именно так. И я его понимаю даже лучше, чем он может догадываться.

Да, понимаю. Я тоже испытал шок, когда узнал, что Магрит вовсе не обязана проводить со мной все свое время. И очень обиделся, надо сказать. Практически оскорбился. Но мне вымещать обиду было не на ком, кроме себя самого, так что пришлось смириться. Смириться и осознать: каждый человек имеет право на личное время, личные пристрастия, личные дела. И если он при этом ухитряется удерживать равновесие между «личным» и «не-личным», то ему можно только позавидовать. Самой искренней и чистой завистью, какая только есть на этом свете. Я, например, все время скатываюсь в одну из крайностей: то не хочу и слышать о чужих проблемах, то… влипаю в них как муха в мед. Всеми лапками, крылышками, усиками… Или у мух нет усиков? А у кого есть? У жуков… кажется. Ну куда меня опять понесло?!

Итак, страшная тайна на поверку оказалась всего лишь обидой маленького ребенка. С одной стороны, это замечательно, а с другой… Вдруг этот ребенок – отъявленный злодей?

Бросаю взгляд сквозь полуопущенные ресницы.

Нет, непохож на злодея. Не станет довольный виновник чужого горя старательно избегать смотреть на свою жертву. Не станет. Напротив, будет с самым невинным видом разглядывать, сочувствующе вздыхать, выражать искреннее соболезнование и желать скорейшего выздоровления. Примерно так. По крайней мере, я бы вел себя в таком духе. Если бы был злодеем… А Мэвин, похоже, тяготится тем, что сделал. Еще бы! Расположение сестры это ему не вернуло, потому что занемогший принц потребовал от Селии еще больше времени и нежности… Представляю, как юноша злился, когда понял, что совершил ошибку! Ошибку, которую сам исправить не в состоянии, поскольку… Поскольку не может создавать полноценные чары – только наметить рисунок, а наполнять его Силой должен уже кто-то другой… Любопытно, с чем это связано? С физическим дефектом? Возможно… Да, очень вероятно. Ну-ка посмотрим внимательнее…

Веки сдвинулись плотнее, закрывая глаза, готовые взглянуть на Третий Уровень.

Все-таки я здорово устал за последние дни – эти постоянные накидывания Вуали меня добьют… Рано или поздно. Уже до жжения в носу допрыгался: еще немного – и придется беспардонно и беззастенчиво присосаться к магии Мэя… И при этом незаметно для него самого, иначе… Иначе мы опять поссоримся.

Так, что мы имеем? Ага. Угу. Гы. Или я чего-то не понимаю, или матушка Мэвина понесла свое второе дитя от чародея, который сильно не хотел появления на свет потомства: Кружево по левой стороне тела словно смято. Скомкано. Изжевано. В общем, деформировано. А задатки были самые что ни на есть… любопытственные. Из мальчика мог получиться очень неплохой маг. Универсальный. Не великой Силы, но обширных возможностей. Нити трехцветные: синий, золотой и белый – отличительные знаки чародея-предметника. Сведущего в очень большом количестве предметов, если вы понимаете, о чем я…

М-да… Жаль. Мэвину никогда не подчинить себе стихии. Как бы он ни мечтал. Ему вообще противопоказано работать с мощной магией – не удержит. Кружево не сможет ни наполнить каркас волшбы Силой, ни поглотить излишки, неизбежно образующиеся при попытке чем-то управлять. Интересно, он сам об этом знает? Очень может быть: те два подобия были воплощены кем-то другим… По эскизу Мэвина и, возможно, под его непосредственным руководством. И женщина, сотворившая столь гениально придуманные чары, погибла. Вот только из-за чего? Неправильно оценила свои возможности? Скорее всего. А куда же смотрел парень? Полагаю, совсем не туда, куда было нужно…

А что у нас с Дэриеном, кстати? Раз уж я все равно торчу на Третьем Уровне…

О, дело гораздо проще. Хотя… Как посмотреть. Ну Герис и напутал! Ничего толком не расплел, только Оконечные Узлы взлохматил… Редкостная халтура. И как его из Гильдии после этого не исключили? Впрочем, знаю как: некому было подхватить падающее знамя. Желающих не нашлось. Самоубийц, так сказать. Но что же так расстроило придворного мага, если… Если он не справился с таким простым заданием?

А! О! Э! Знаю. И по времени все сходится… Лет семь назад. Могу поклясться, примерно в это же время проходила Инициация Дэриена. В это же, да не совсем. ПОСЛЕ того как Его Магичество посетил свою малолетнюю сводную сестричку. Разумеется, Герис был в расстроенных чувствах, приступая к размыканию Кружева принца. И разомкнул… Охохонюшки.

И что же делать с этой путаницей Нитей? Кто приведет их хотя бы в подобие порядка? Только не придворный маг! И не потому что не способен, а потому что… Не сможет. Психологически. Вина перед Ролленой вкупе с виной перед принцем, придавленные грузом прошедших лет и наблюдаемых страданий молодых людей, это, знаете ли… похуже кандалов. А тяжелые цепи на руках и ногах не способствуют ювелирной точности движений. Фрэлл! Что же делать?

И надо ли что-то делать?

Надо ли?..

Не знаю. С одной стороны, принца жалко. Не до слез, конечно, но близко к тому. Артефакт эльфийский ему не достанется. А с другой стороны, у Дэриена есть много других вещей. Корона, например. Ну без магических цацек, зато с любимой женщиной! А артефактами пусть… Рианна занимается.

Любопытно, как она?

Мысли обрадованно скользнули с перекрестка на тропинку, увитую колючими розами самых светлых воспоминаний.

Как ты живешь, милая?

Музыка, воспользовавшись сменой моего настроения, уверенно ворвалась в сознание. Ворвалась и… Я едва не задохнулся от злости. Где он ЭТО взял?

 
Мы умираем каждый день и час,
Нам это ощущение неново.
И, как ни странно, быть убитым словом –
Больнее, чем погибнуть от меча:
За поцелуем простодушной стали
Не прячется обиды трупный яд,
А стрелы, что из нежных губ летят,
Отравлены. Мы это испытали.
 

Ах ты гаденыш! Это не предназначено для… Ни для кого! Это мое! Только мое! А ты… Как ты мог?!

 
Однажды. Навсегда… Соленый дождь
Пролитой крови коротко ответит:
Удар – и нет души на этом свете!
Но, будучи оболган, ты… живешь,
Скрывая боль за каменным лицом
И задыхаясь по ночам от плача.
 

Короткая пауза и смена ритма на более строгий. Может быть, более требовательный:

 
Но все же не получится иначе,
Когда тебя назначили бойцом
И вытолкнули на пустую сцену…
Пора платить? Выписывайте счет!
И снова жизнью отвечает тот,
Кто знает жизни истинную цену.
 

Неизбежность сменяется мягкой просьбой:

 
Сегодня – я. А завтра… Завтра – ты.
Мне не под силу защитить весь мир.
Пусть больно быть отвергнутым людьми,
Спасая их надежды и мечты,
Не бойся. Умирать – совсем не страшно.
Со временем привыкнешь и поймешь:
Чтоб укрощать волнение и дрожь,
Не нужно быть безудержно отважным,
Достаточно принять свою судьбу,
Всего один лишь раз. Принять – и точка!
Оковы страха разлетятся в клочья,
Когда бесстрастный Долг начнет борьбу…
 

И снова ритм меняется. Мелодия становится печальной, но и в голосе, и в звуках музыки отчетливо разгораются огни надежды.

 
Не бойтесь ошибаться многократно –
Ошибки тоже можно исправлять.
Пусть только равнодушная земля
Согреет сердце, не прося оплаты,
Наивные обиды не для нас –
Невинных, грешных, молодых и мудрых.
Даря другим безоблачное утро,
Мы умираем каждый день и час…
Ну все, Мэй, сейчас я доберусь до твоих ушей и…
 

Не успеваю даже встать, потому что… Потому что на пороге комнаты стоит хрупкая фигурка, закутанная в тяжелые складки золотистого бархата. Темные локоны, спрятанные под тоненькую сетку с россыпью янтаря. Ореховые глаза, отрешенные и прекрасные как никогда. Полураскрытые губы, готовые то ли к поцелую, то ли к жестокой отповеди. Ее высочество принцесса Рианна почтила своим присутствием наш маленький концерт.

* * *

– Я вижу, ты неплохо проводишь время, брат! – Вслед стихнувшей музыке раздался не менее мелодичный голос. Разве только излишне ехидный. И сожалеющий. Наверное, о том, что его обладательницу не поставили в известность о готовящемся развлечении.

– Ри… – Принц определенно смутился. А принцесса, строго сощурив глаза, продолжила:

– Приглашение дам не планировалось?

– Рианна, я…

– Ты всегда прячешь от меня самое интересное! Я обижена! – Нежные губы надулись, и принцесса наконец-то стала похожа на того, кем и являлась. На капризного ребенка.

– Ри, все совсем не так…

– У вас здесь собралось чисто мужское общество, да? Боюсь и думать почему… – Она притворно ужаснулась. – Но то, что я имела удовольствие слышать… Разве эта песня предназначена только для мужчин?

– С вашего позволения, моя госпожа, я спою для вас все что пожелаете, – встрял в разговор эльф. Встрял с таким жаром, что я невольно насторожился. Не может быть… Да что он творит?!

Яблони в цвету. Вязкая кислятина на языке. Мэй, что с тобой происходит?!

– Мне понравилась эта. Вы сами ее написали?

– Прискорбно сознаваться, но… Нет, моя госпожа: я всего лишь подобрал музыку к этим строкам.

– Но… кто автор слов?

– Право, я… неосведомлен, – сконфуженно опустил голову эльф.

– Как жаль… – В глазах Рианны мелькнула печальная тень. – Мне показалось… что я знаю того, кто мог сказать те же слова…

– Знаете? – Мэй оживился.

– Возможно… Но не буду утверждать. Мы… давно не виделись.

– Должно быть, это прекрасный человек, – осторожно заметил эльф. – Заслуживающий самого глубокого почтения…

Тьфу на тебя, lohassy! Откуда эта сухость в выражении чувств? Ты… Ты… Ревнуешь?! К тому, кого никогда не видел? Только потому, что ореховое золото глаз Рианны наполнилось нежностью, когда она упомянула о своем знакомом? Стервец! Ты, часом, не влюбился? Это моя женщина! Моя! В конце концов, я, и только я, сделал ее… женщиной! Как бы двусмысленно это ни звучало.

– Прекрасный? Вряд ли. Мрачный. Занудный. Не уверенный в себе эгоист. – Я не старался смягчать акценты. Просто сказал то, что есть.

– Вы можете заявить это только на основании стихов? – нахмурилась Рианна.

– Их достаточно, не находите? Только очень обиженный на судьбу человек мог написать такие строки.

– А я считаю, что он как раз преодолел обиду и разочарование, если смог сказать то, что сказал! – Осанка принцессы исполнилась по-настоящему царственного величия.

Я покинул кресло и подошел к Рианне:

– Преодолел ли? Есть стены, которые невозможно разрушить, моя принцесса.

– Так говорят те, кто боится борьбы!

– Так говорят те, кто падал и больно расшибался о камни действительности.

Ореховый взгляд дрогнул. Подернулся пеленой. Вновь прояснился. А, к фрэллу все! И я убрал Щиты.

Ей понадобился один лишь вдох, чтобы вспомнить. Чтобы узнать. Чтобы на следующем вдохе начать мягко оседать вниз… И оказаться на моих руках. Боль от резкого движения пронзила грудь, но она была ничем по сравнению с…

Жар костра, пламя которого взлетает к ночным небесам, превращаясь в звезды. Манящие и недоступные. Жар, которому я позволю все. Жар близости самого дорогого, что у меня есть. Моей… мечты…

– Что с вами, ваше высочество? – Борг на миг покинул свой пост за спиной у принца, во взгляде великана плескалась искренняя тревога за благополучие девочки.

– Н-ничего… Все в порядке. Наверное, я просто устала… – Она подняла взгляд. Подняла и едва не утопила меня в золотом океане счастья.

– Простите, если чем-то вызвал ваше негодование, моя принцесса… – Я усадил Рианну в кресло и уже собрался занять свое место, но тонкие пальчики принцессы мягко легли на мою руку:

– Прошу вас… лэрр. – Она заговорщицки усмехнулась. – Сядьте рядом со мной.

– Если вам угодно…

– Мне угодно. Борг, будьте так любезны, подвиньте кресло лэрра к моему!

Рыжий выполнил пожелание принцессы, непонимающе хмурясь. В самом деле, чем странный незнакомец заслужил такое внимание со стороны ее высочества? Ерунда какая-то…

– Пожалуйста, продолжайте, господин эльф! – Рианна улыбнулась так обворожительно, что Мэй на время забыл о растерянности, посетившей его прекрасное лицо в тот момент, когда принцесса упала в мои объятия, а я… Я оставил зарубку на память по поводу усиления осторожности при общении с малолетней кокеткой.

Стоило переливам очередной мелодии окутать слушателей кружевом чуда, как меня потянули за рукав. Я нагнулся к Рианне и услышал вкрадчивый шепот:

– Никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким красивым!

– Так вот почему вы упали в обморок, моя принцесса? От моей неземной красоты!

– Нахал! – Она прыснула и зажала рот ладошкой.

– Моя принцесса, я и не думал…

– Нахальничать?

– Вызывать у вас столь сильные переживания из-за моей персоны…

– Зануда!

– Я сам в этом признался. Только что.

– Я так скучала…

– Было бы по кому.

– Правда скучала!

– Не утешайте меня, ваше высочество, все равно не поверю…

– Ну и не верь! Только… Называй меня «моя принцесса»!

– Зачем?

– Мне так… приятнее…

– Лэрр и… Рианна! – не выдержал принц. – Ваша беседа мешает исполнителю – разве не понятно?

– Дэрри, не будь таким скучным! – Рианна укоризненно покачала головой.

– Ты хотела послушать эльфа, а теперь ведешь себя… неуважительно по отношению ко всем нам! Как это понимать?

– Я не важно себя чувствую… Пожалуй, вернусь к себе. Лэрр, вы проводите меня?

– Почту за честь, моя принцесса!

Я встал и подал Рианне руку. Со всем возможным изяществом. Она оперлась, как пушинка поднялась из кресла и, победно улыбаясь, направилась к дверям. В моем скромном сопровождении.

Как только дверь за нами закрылась, принцесса бросилась мне на шею. И я взвыл. Очень натурально и очень недовольно. Рианна тут же отпрянула:

– Что с тобой?

– Видите ли, несколько дней назад я неудачно поиграл в снежки… Кажется, сломал ребро. Или два. Так что пока не смогу носить вас на руках, моя принцесса…

– Прости… – Она жалобно улыбнулась.

– За что?

– Тебе, наверное, было очень больно… когда ты меня поймал?

– Больно? Пожалуй. Но я не променял бы эту боль на все наслаждения мира! – Говорю совершенно искренне и серьезно, но Рианна, разумеется, воспринимает мои слова как комплимент.

– А ты изменился…

– Нисколько, моя принцесса.

– Изменился! – Упрямый удар ногой об пол. – Ты стал… взрослее.

– Скорее стал вести себя соответственно возрасту.

– Сильнее.

– И много уязвимее, к сожалению.

– Красивее.

– Это напускное, моя принцесса. Я все тот же невзрачный мыш, каким и был…

– Но, по крайней мере, на твоем лице больше нет…

Я приложил палец к губам:

– Тише, моя принцесса! Не следует доверять словам то, что должно остаться только в памяти.

– Да… – Теплый ветерок шепота.

Рианна протянула руку, я поймал изящную ладошку и прижал к своей щеке. Фрэлл, как хорошо! Все прорехи в моих запасах затягиваются быстрее, чем можно вообразить… Полезно все-таки иметь под рукой Мост. Особенно работающий со всеми Источниками разом.

– Ты так долго не приходил… – Голос принцессы прогнал блаженное опьянение дармовой Силой.

– Долго?

– Ты же обещал! – Укоризненное напоминание.

– Ах да… Я не мог прийти, пока не избавился от… Вы знаете от чего.

– Хочешь сказать, что потом сразу поспешил отправиться в Виллерим? – Она лукаво улыбнулась.

– Вы не поверите, но так оно и было, моя принцесса. Именно так.

– Не поверю. – Рианна смешно наморщила нос. – Но больше спрашивать не буду.

– Очень верное решение, – похвалил я, – и поторопился с признанием заслуг, потому что девочка тут же нарушила обещание:

– Ты теперь будешь жить в столице? – Несмотря на отчасти вопросительную интонацию, фраза в целом звучала как типичный приказ.

– Нет, моя принцесса.

– Почему? – Ореховое золото сверкнуло разочарованием.

– У меня есть обязательства не только перед вами и вашим братом.

– А перед кем еще? – Невинное любопытство.

– Перед… семьей, например.

– У тебя есть семья? – Глаза принцессы восторженно распахнулись. – Как здорово! А ты нас познакомишь?

– А… Э… Видите ли, моя принцесса…

– Познакомишь?

– Мои родственники… такие жуткие домоседы, что вряд ли выберутся сюда… Но если выпадет случай – непременно познакомлю!

Вру как самый отъявленный лгун. «Познакомить»… Она себе плохо представляет… То есть вообще никак не представляет! Счастье, что Ксаррона рядом нет: уж этот насмешник не упустил бы случай поиздеваться над моими терзаниями.

– Хорошо, – кивнула Рианна. – Учти, я запомню твое обещание!

– Не сомневаюсь… – Я совершенно ненаигранно содрогнулся.

Принцесса собиралась задать мне еще пару сотен вопросов обо всем на свете, но скрипнула дверь, и в зал из покоев принца вышел Мэвин. Он слегка удивился, увидев нас с Рианной, но воспитание взяло верх, и юноша сделал вид, что не заметил, насколько близко мы стоим друг к другу.

– А что, концерт уже завершился? – прощебетала девочка, делая шаг в сторону.

– Да, ваше высочество… Господин эльф сказал, что немного устал и должен отдохнуть.

– Значит, нам пора отправляться! – выдохнул я. С облегчением.

– Куда же вы поедете, лэрр? За окнами совсем стемнело! – Заботливый голос принцессы в сочетании с озорным блеском взгляда наводил на неприятные размышления.

– Я тоже так подумал, – сообщил появившийся на пороге комнаты Дэриен, – и предложил господину Хиэмайэ воспользоваться одной из гостевых комнат… И вам, разумеется. Если сочтете возможным.

– Вы невероятно щедры, ваше высочество! – Я поклонился, и на этот раз поклон дался почти безболезненно. Может быть, благодаря усилиям принцессы, пополнившей мое рваное Кружево?

– Вас проводят, господа… Ри, ты не хочешь пожелать мне спокойной ночи?

Девочка фыркнула, не слишком довольная тем, что ей придется покинуть свою любимую игрушку (то есть вашего покорного слугу), но не смогла отказать старшему брату в милой просьбе и взяла его под руку. А за мной и эльфом явился ливрейный лакей.

* * *

Смежные комнаты, выделенные для ночлега, были очень недурно убраны, а в той, что предназначалась мне, весело потрескивал поленьями большой камин. Но отойти ко сну сразу же не получилось.

Не успели шаги лакея стихнуть за дверью, как Мэй сделал самое страшное лицо, на какое был способен:

– Ты… ты… ты наглый… злобный… бессовестный… вор!

Я зажмурился и мотнул головой. Снова открыл глаза. Разъяренное видение никуда не исчезло.

– Вор? Опасно бросаться такими обвинениями… И что же я украл у тебя?

– Внимание принцессы! – выпалил эльф и отчаянно покраснел.

– Ах вот как! А на каком основании ты полагал, что принцесса уделит тебе какое-то особенное внимание, а? Надеялся на свою музыку? Не вышло? Что ж поделать, если девочка оказалась равнодушна к твоим талантам!

Издеваюсь, конечно. Но он сам напросился!

– Ты… ты… ты бесчувственный… ты…

– Оскорбления закончились? Слава богам! – Я воздел руки к потолку. – Малыш, сядь и успокойся. Мне нужно услышать ответы на вопросы, а я предпочитаю, чтобы ты отвечал разумом, а не уязвленным самолюбием…