Текст книги "С чего начинается Родина. Книга 10"

С нас требуют воспитательной работы с ними, но как их еще воспитывать? Ни одна пьянка не остается незамеченной, и каждый раз приходится разбираться с участниками очередной попойки, и каждый раз слово дают «завязать». Да и перед выплатой зарплаты тоже предупреждаем о том же. В итоге обещания ничего не стоят, становятся обычными, проходными, ни к чему не обязывающими словами. Их хватает лишь до ближайшего берега или до получения зарплаты. А если подвыпившего на вахту не допустить, то и ставить некого. Многие имеют выговоры за свои слабости, превратившиеся в самые настоящие пороки, но толку от этого ни на грош. Если на «заграничных» пароходах есть действенное средство борьбы в виде угрозы закрытия визы и лишения допуска к загранплаванию, то на нашем «дредноуте» такая угроза неприемлема, танкерок-то каботажный. Отсюда и отношение к наказаниям, как у того выпускника военного училища – лейтенанта: «Дальше Кушки не пошлют, меньше взвода не дадут», – спишут с «Эльбана», чтобы завтра послать на такой же. Неоднократно проверено сложившейся практикой: на наш пароход в основном присылают матросов и мотористов с такого же танкера, пьющих и зачастую никудышних специалистов. Напрашивается лишь один вывод: нужно поскорее получать диплом механика первого разряда и поискать более солидное судно.

31 июля, пятница, танкер «Эльбан», река Колыма

Уже второй раз идем вниз по Колыме после выгрузки нефтепродуктов. В первый раз привезли 500 тонн, до этого выгрузив часть в Певеке, а затем полностью загрузились в устье Колымы с танкера «Москальво» и привезли снова в Нижние Кресты (поселок Черский), в 80 милях вверх по реке. Большие танкеры не могут войти в реку из-за большой осадки, и мы работаем челночным перегрузчиком между ними и колымскими нефтебазами.

До Колымы добрались с превеликими трудами, и если до Певека в основном следовали самостоятельно и лишь иногда с помощью ледокола «Сибирь», то после Певека ледовая обстановка стала непроходимой и пять суток ожидали формирования каравана в составе четырех судов, который повел «Ледокол-4». В устье Колымы ледовая обстановка также оказалась тяжелой – с трудом пробились к топливной «матке», танкеру «Москальво». Сегодня вокруг него чистая вода, южным ветром унесло в океан весь лед, но проходная осадка на баре реки тоже уменьшилась, ибо воду тоже «выдуло» и уровень реки упал, и теперь придется брать неполный груз, так как даже наша совсем небольшая осадка 4,5 метра стала непроходимой на реке, полной отмелей и мелководья, не говоря о главном препятствии на баре реки.

В поселке Черский, в сотне с небольшим километров от Ледовитого океана, наблюдается резкий контраст с побережьем, прежде всего наличием довольно живописной растительности: выделяются 10-метровые лиственницы, кустарники и разнотравье. Встречаются уже спелая голубика и смородина, совсем как у нас в Приморье. Вчера сделали вылазку за грибами, но они еще не появились в большом количестве, хотя здесь их бывает невиданное количество, собирать некому, разве что мелкие животные, вроде евражек, отъедаются и делают запасы на длиннющую зиму. В реке много рыбы, но ловить ее нечем, на удочки много не поймаешь, это развлечение для курортников, но не для нас.

Совсем рядом неслабый по местным меркам аэродром. Поселок не многим отличается от других приполярных, такого же, как и они, убогого вида: везде грязь, покосившиеся деревянные хибарки, некоторые с плоскими крышами и растущей на них травой, смахивают на якутские. Поселок служит перевалочной базой золотодобытчиков: летом завозят разное снаряжение и оборудование вместе с продовольствием, а зимой по зимникам развозят по приискам.

Погода чисто северного изготовления: переменчивая и капризная. В день прихода была снежная метель, а сегодня ходил в поселок в одной рубашке. Но комаров несметные тучи, способные затмить солнце, и даже противокомариная мазь не спасает, может быть, они ее употребляют на десерт.

3 августа, понедельник, танкер «Эльбан», река Колыма

Продолжаем сновать вверх и вниз по Колыме в челночном режиме. Вода в реке «упала» и значительно уменьшила наши возможности, можем возить лишь по 900 тонн, а больше ни-ни – не успеешь оглянуться, как окажешься на мели.

Новых впечатлений не добавляется, все имеющиеся открылись сразу, и начинает подспудно наскучивать однообразие, тем более когда знаешь, что настоящее лето где-то вдалеке в самом разгаре и теплое море покачивает на своих ласковых волнах купающихся любителей. А в нашей короткой жизни одним летом стало меньше.

Вчера вечером ходил в поселок в надежде развлечься и попасть на танцы – никаких развлечений, кроме кино, не было, и это в воскресный день. Все-таки непонятно, как проводят досуг в выходные дни местные жители. Днем местный народ мотается на рыбалку вверх по речке Пантелеихе, притоку Колымы, где мы сливаем свой груз. Наши не выдержали и тоже смотались на рыбалку и наловили на уху для всего экипажа.

Вчера будет неделя, как отправил письма по всем адресам. Когда только дождусь ответа?

10 августа, понедельник, танкер «Эльбан», река Колыма

Доработались! Стоим в очереди на выгрузку: уже три танкера работают на Зеленый Мыс, как называется наше колымское пристанище с разными именами, и нефтебаза не поспевает сливать в свои емкости привозимые нефтепродукты – самый настоящий затор, и приходится стоять в очереди, как в магазине за колбасой. Вчера закончили с «Москальво», и он отправился во Владивосток, завидуем белой завистью. Наверное, еще рейс успеет сделать. Если так и дальше пойдет, то через месяц можно будет отсюда уходить, так как «зальем» всех под самую завязку.

На «Москальво» арендовали, точнее выпросили во временное пользование, подвесной руль-мотор, рыбная ловля должна пойти веселее, как и сбор грибов с ягодами. Я уже насобирал и засушил две авоськи грибов, суп грибной обеспечен.

16 августа, воскресенье, танкер «Эльбан», река Колыма

Четвертое воскресенье подряд следуют различные праздники, но их отголоски доходят до нас лишь через хрип репродукторов, и более ничего праздничного не ощущаем.

Стоянки под выгрузкой проходят весело, совсем не так, как вначале, освоились и используем время плодотворно. Куда-либо отправляемся за пополнением запасов: за грибами, ягодами, на рыбалку, а иногда просто гоняем по речке, ездим на другие суда, чаще всего посещаем своих «братишек».

Получил от Гали через день два письма. Жалоб нет, все в норме, Димка сейчас с ней. Два дня тому назад собиралась идти узнавать насчет Димкиного садика – интересно, каков результат окажется?

Заметно холодает, по ночам уже совсем прохладно, хотя днем и жарко бывает, заморозки не за горами. Потянул северный ветер – и совсем холодно стало. Теперь выгружаем танкер «Житомир» с портом приписки Туапсе. Интересно, каким ветром его сюда занесло? Осталось совсем маленько – 3500 тонн, как раз на троих: нам, «Клязьме» и «Нерче», таким же «гигантам», как и мы, совершить еще по одному рейсу, а там примемся за третий танкер.

25 августа, вторник, танкер «Эльбан», п. Зеленый Мыс

Погода уже по-настоящему стала портиться, и, судя по всему, на этот раз надолго: вчера и сегодня идет снег и таять уже не успевает.

Из дома неприятная весточка: Димку нашего с детским садиком прокатили. Причин не знаю, в радиограмме много не напишешь, но чувствую, дело нечистое: в очереди он стоял 56-м и должен был проходить по всем параметрам. Написал письмо заму начальника пароходства по общим вопросам, интересно поскорее узнать реакцию.

Два рейса со мной сделал механик-наставник, выпускник нашего училища. Обоюдные впечатления хорошие, чему способствовало состояние машины и всего машинного отделения. Побеседовали о многом, рекомендует бежать с моря. Он отплавал 12 лет, сейчас устроился на берегу в наставниках, но в море тоже приходится бывать, как в настоящее время с проверками судов в арктическую навигацию.

По неподтвержденным слухам, нам предстоит разгрузить еще два танкера (20 тысяч тонн), что займет 20 суток работы, то есть до середины сентября, и в начале октября можно быть во Владивостоке. А если учитывать ухудшающуюся погоду, то наверняка будет гораздо дольше: весь вопрос – насколько?

С наступлением холодов сужаются и промыслы: грибы исчезают с каждым днем, голубика осыпается, и остается одна брусника, которая еще даже не созрела. Знатоки утверждают: она созревает «по морозцу». Рыба тоже посоловела и не хочет заходить в наши сети, в каждом замете едва на уху набирается.

Капитан воюет со штурманами: вторую стоянку беспросыпно пьют старпом и второй помощник, а третий с капитаном делят все вахты – потеха, да и только. В тайге же их не оставишь, будем везти до Владивостока, должны выйти из пике, в которое сорвались то ли от одури, то ли от безделья. В машине пока лишь случаются отдельные пьяные эпизоды, но системы нет, стараюсь сразу же в корне пресекать. Пока удается, а что дальше будет – посмотрим.

Ночи стали настоящими темными, как и подобает. Едва ли не на глазах ночь становится длиннее, а день короче.

31 августа, понедельник,

танкер «Эльбан», п. Черский, река Колыма

С последним летним днем явилась настоящая зима, без промежуточной осени. Прошедший вчера снег уже не тает, а лежит, искрясь на солнце, и это до следующей весны. К счастью, ветра нет, и мороз не кажется таким уж всепроникающим и колючим.

Время поджимает, подогнали пятый большой танкер, и сейчас его одновременно выгружают два танкерочка. Тревожит мысль: а не подошлют ли еще один? Тогда и вовсе наступит следующая проблема: как вырваться из объятий Арктики, когда все тысячемильное побережье до Берингова пролива уже сковано ледовым панцирем? Если не подгонят очередной танкер, то 13—15 сентября должны закончить свой беспримерный труд. Очевидно, что темпы работ снизились: темные ночи, туман и снег ухудшили видимость до полной непроходимой тьмы, и приходилось ждать рассвета.

Завтра далеко на материке дети пойдут в школу, нарядные и с цветами, в отличие от местных, идущих по первому снегу. Из дома уже неделю ничего нет. Как там Галя управляется? Димка в деревне, и надежд на его устройство в садик уже не осталось. А снег валит пушистый и густой, как под Новый год.

5 сентября, суббота, танкер «Эльбан», река Колыма

Похоже, выгружаем последний танкер – «Черновцы», с которым работаем в одиночестве, ибо два других спарринг-партнера заканчивают «Пензу». Вскоре навалимся все втроем и быстро покончим с «Черновцами», 12—15 сентября рванем в обратный путь, домой. Погода немного наладилась, двое суток не было ни снега, ни ветра, а сегодня снова задуло. Последний раз грузились у «Черновцов» на «бакштове», и как бы снова не пришлось повторить. Вывод однозначен: есть ветер – значит, будут и волны.

На судне закончилась картошка, несколько успокаивает ожидаемое сегодня-завтра прибытие с продуктами «Лесогорска».

Получил от Галины два полных отчаяния письма. Намерена искать няньку и забирать Димку к себе. Пришлось писать внушительно-успокаивающее письмо, дабы разрядить очень уж накалившуюся ситуацию.

Понемногу заготавливаю бруснику, ее в здешних местах много растет, да и собирателей немного, несравнимо с густонаселенными районами. Понемногу ловим рыбу, но основное приятное времяпровождение закончилось по причине плохой погоды: не очень-то хочется бродить по лесу или ехать на рыбалку – холодно!

11 сентября, пятница, танкер «Эльбан», п. Зеленый Мыс

Чем ближе кажущийся конец челночной работы, тем дальше он отодвигается. «Клязьму» отозвали во Владивосток, и остались лишь мы с «Нергой» и 4170 тонн груза, плюс 1000 тонн должен подвезти «Енисей» – в обычных условиях лишь на неделю работы. В любом случае 20-го должны во что бы то ни стало уйти домой. Неизвестно, будет ли еще какая-либо задержка, но коль конец близко, то нетерпение все возрастает. «Промыслы» наши закончились: снег запорошил ягоды, а холода отбили охоту к рыбной ловле.

Погода на баре неспокойная и опасная, последнюю погрузку провели у Медвежьих островов (остров Четырехстолбовой), увеличение расстояния задерживало оборачиваемость на 12 часов, ибо добавилось еще 120 миль пути.

Понемногу готовим машину к обратному переходу, нужно совершить его без ЧП, осенняя погода арктических и Берингова морей спуску не дает никому.

13 сентября, воскресенье,

танкер «Эльбан», Восточно-Сибирское море

А вот и неожиданный поворот в нашей работе: вчера после выгрузки на Зеленом Мысе получили срочное указание следовать к мысу Шмидта для разгрузки аварийного дизель-электрохода «Енисей». Непонятно, что с ним произошло – несомненно, ничего хорошего. Сейчас к нему срочно направляют «Ледокол-4», нас и буксир с Камчатки. Завтра вечером должны подойти к нему, и тогда все прояснится. Но задача совсем не простая, скорее, тяжелая и трудновыполнимая, тем более на Зеленом Мысе сливать дизельное топливо некуда – все емкости заполнены, и от этого появляется надежда на возможную переадресовку груза на Певек или на Шмидта, а затем домой. На «Черновцах» осталось 3000 тонн, и «Нерча» может разделаться с ними одна.

Погода вполне ожидаемая, дует от северо-востока 5 баллов нам слева по носу и замедляет движение, хотя могло быть и хуже, не лето, поди. Согласно предварительному плану, от Амбарчика нас должен был тащить на буксире «Ледокол-4», чтобы ускорить продвижение, но вскоре он срочно куда-то ушел.

Может быть, на «Енисее» еще кто-то остался из прежних по службе знакомых? Шесть лет прошло с тех пор, когда я на нем трудился в этих же местах. За эти годы я второй раз в «полярке», а «броненосец» каждый год из нее не вылезает. От одной лишь мысли об этом нет никакого желания на нем работать, но энтузиастам и вечным каботажникам, которым не светят виза и загранплавание, ничего другого не остается. Кстати, раньше мыс Шмидта назывался мысом Северным, название которому дал Джеймс Кук, но в советское время его переименовали в честь знаменитого советского полярника, к разочарованию самого Кука.

16 сентября, танкер «Эльбан», мыс Шмидта

Уже около суток стоим у «Енисея», сидящего на грунте у берега, а мы удерживаемся к нему кормой. Качает он нам топливо, но течет лишь замазученная вода, наводящая на мрачные мысли: то ли у него все танки дырявые, то ли не могут откачать из определенных по причине повреждения корпуса, ибо последние 18 часов льется только чистая вода, а перекачать Чукотское море Ледовитого океана ему явно не под силу. Убывает ли уровень топлива и воды из танков «броненосца», неизвестно, и создается впечатление отсутствия элементарного контроля за перекачкой, а дозваться никого не можем, как и попасть на его борт – между нами 10 метров Чукотского моря. Команда там какая-то деморализованная: может, устали от пятидневного сидения на мели, или же начальство опустило руки, покорно ожидая решения своей участи, полностью отдавшись своей судьбе, и никто даже не пытается командовать и организовывать борьбу за спасение судна.

Вчера на злополучном пароходе случилось еще одно происшествие: возник пожар – загорелся груз в трюме. В конце концов пожар погасили, а с берега на вертолете прилетел офицер пожарной службы для выяснения причины возгорания. Спустя несколько часов вертолет вернулся за инспектором и завис над палубой «Енисея» метров на 10—15, а когда тот полез по веревочному трапу, тот оборвался – и бедняга рухнул на железную палубу. К счастью, не убился, но сломал руку и получил вывих, и неизвестно, не повредил ли внутренние органы. Что-то много несчастий для одного парохода в столь короткое время. Поневоле задумаешься о причастности потусторонних сил: к чему бы, можно сказать, в одночасье свалилось столько тяжелых несчастий? Чем только это все закончится, напрашивается очевидный вопрос, но заглянуть в будущее нам не дано.

Сейчас намерены разгрузить «Енисей», а потом дернуть с мели. Корпус-то у него бронированный, и вес соответствующий – не факт, что получится. Три богатыря – ледоколы «Макаров», «Ледокол-4» и дизель-электроход «Оленек» – уже готовы, буксирные концы заведены, но разгружаем «броненосец» пока мы в одиночестве. Осталось еще только наш «супертанкер» с его «супермощным двигателем» отрядить в помощь богатырям. А груза на нем много: дизельного топлива 3000 тонн, вся палуба уставлена различной техникой, да и трюмы наверняка полные. Осадка у него около 8 метров, а глубины вокруг – 6,2—7,5, сидит надежно, с двухметровой потерей осадки, а это порядка 4 тысяч тонн.

Причины посадки на мель пока неизвестны, никто толком ничего не знает, и приходится довольствоваться одними слухами, в которых можно услышать как правду, так и небылицы. Вроде бы во время шторма сорвало с якоря, а отработать назад то ли не успели, то ли не смогли – мешал какой-то пароход. Но что-то совсем уж просто, представляется более вероятным, что вахтенный помощник «промухал» начало дрейфа, мог и заснуть, а дальше уже было поздно.

Последствия посадки еще не определены, но уже известно о затоплении моторного отделения, а это на полтора-два года ремонта, да непрерывное перекачивание морской воды наводит на мысли о пробитых топливных танках двойного дна вместе с бронебойным корпусом. А если это так, то нет смысла сдергивать его с мели: стащат на глубину, а он там утонет. Из знакомых на «Енисее» видел только главного механика Сердюка Михаила Ануфриевича, с которым перебросился парой фраз. Не до того сейчас ему, проблем полон рот, как бы посадка не стала настоящей катастрофой.

21 сентября, понедельник,

танкер «Эльбан», устье реки Колымы

Надежда избежать Колымы так и осталась надеждой, не воплотившись в давно желаемое, как это часто случается с нашим «чайным клипером». С «Енисея» набрали всего-то 600 тонн из 3 тысяч, которые у него были, но «уплыли». Из них 90 тонн обводненного дизтоплива, которое использовать невозможно, сепараторов не хватит. В Певеке испорченное топливо откачали на баржу, взяли у парохода «Одесса» 360 тонн и доставили их на т/х «Березиналес», затем столько же с танкера «Казбек» и уже на подходе к Колыме, везем 760 тонн на Зеленый Мыс. После выгрузки вроде бы делать нечего, танкеров больше нет, но учитывая наш богатый опыт, чрезвычайных ситуаций можно ожидать в любое время, откуда и каких угодно.

Судьба «Енисея» все еще до конца не проглядывается, но шансы на снятие с мели имеются, хотя их и маловато: кормовые трюмы полностью затоплены. Производят ли выгрузку, которую надеялись произвести полностью, и, по логике, работы должны быть в самом разгаре, но если кормовая часть у него вся дырявая, вряд ли эта мера улучшит его плавучесть после стаскивания с мели, разве что можно спасти часть грузов, с превеликим трудом доставленных в Арктику. На помощь «обмелевшему» «броненосцу» пришел спасатель «Диомид». Увидел Солодкого, но толком ни о чем не поговорили, наши суда находились на расстоянии 15—20 метров друг от друга.

В последнее время стала донимать застарелая язва желудка. В последний раз давала о себе знать лет пять тому назад, а затем не подавала ни малейших признаков неблагополучия, и я уже полагал, что расстался с ней навсегда, но не тут-то было. Опять заныла, боль какая-то странная: хватанет на полчаса-час, а потом перерыв часа на два-три. Сейчас уже по-настоящему болит, даже за сердце царапает. Доктора на судне нет, лечусь самостоятельно какими-то желудочными таблетками, полученными у старпома. Ходил к доктору на «Одессе», она накапала десять капель какой-то коричневой жидкости, и часов на пять боль пропала, но потом опять хватанула с еще большей силой.

Попробую добраться до доктора на Зеленом Мысе, вернее, Крестах – по второму наименованию. Надеюсь, тамошние специалисты будут получше «одесской» барышни. Все чаще посещает назойливая мысль: а что делать, если и они не помогут? Обратный рейс займет суток 15—17 мучений, пока доберемся до Владивостока, а если еще что-нибудь для нас найдут, то и того дольше терпеть придется.

23 сентября, среда,

танкер «Эльбан», Восточно-Сибирское море

Ура! Ура! Идем домой! Вчера после полудня отошли от причала Зеленого Мыса, через шесть часов были в устье Колымы и сразу же пошли в сторону дома, вернее, в направлении Берингова пролива, с небывалой для нас скоростью более 11 узлов. Наш «иноходец» домой сам бежит, и немудрено – соскучился. Если погода будет благоприятствовать, то добежим за 12,5 суток таким ходом. Погода прекрасная, как дополнение к благой вести, правда, солнца не видно, но море спокойное и даже без отдельных льдинок.

Вчера получил сразу три письма от Гали. Где они путешествовали, чтобы наконец встретиться в одной точке в одно и то же время? Загадка не для слабонервных. В одно из писем вложен вежливый отказ в садике от Симонова. Но настроение у Гали бодрое, Димку пристроила у няньки и без осложнений со стороны бабы.

Болезнь не утихает, вчера в Крестах ходил в больницу, но дурацкий распорядок дня все испортил. Черным по белому написано: прием начинается в 10:30, а на самом деле только в 11:00, когда и был назначен отход в рейс. Подождал я подождал и в 10:45 ушел ни с чем, написав на бумажном распорядке дня пожелание выполнять самими установленный распорядок дня.

Один из наших мотористов в течение всего колымского периода работы пролежал в местной больнице, непонятно, вылечился или нет, но если бы ему было плохо, то вряд ли бы… женился! Сомневаюсь, что и невеста едва ли бы согласилась выйти за больного, никому не нужного. Жена его – местный медработник, не знаю в каком ранге. Выбора не было, и сегодня обратился к ней за помощью, и она предложила странный, на мой взгляд, метод – прополоскать желудок, для чего пришлось выпить пять литров воды, сначала с марганцовкой, а остаток – без нее. После этой мучительной процедуры затолкал подальше палец в рот и «вытравил» сколько было возможно. Прошло три часа, и пока не болит, что дает надежду на улучшение, но появилось все усиливающееся острое чувство голода, тем более ничего во рту не было за прошедшие двое суток, прочищал желудок по совету старпома.

25 сентября, пятница, танкер «Эльбан», Берингов пролив

Два часа назад прошли мыс Дежнева, самую восточную часть Евразии, и вышли в Берингово море Тихого океана, которое встретило нас средней силы штормом – баллов в семь. Серьезно покачивает, и ход упал до семи узлов, коту под хвост прежние расчеты. Приход домой, соответственно, отодвигается, но надеяться на хорошую погоду в течение всего перехода в это время более чем наивно, независимо от того, будешь ли уповать на небеса или нет. Нам и так повезло: проскочили от Колымы до Певека по чистой воде и тихой погоде. Желудок почти перестал тревожить, значительно улучшив настроение, да и на душе полегчало. Неужели метод молодой жены моториста оказался таким эффективным?

В бинокль хорошо рассмотрел памятник Дежневу, до которого было всего-то около двух миль. Капитан хотел его сфотографировать, но непогода не позволила подойти поближе.

27 сентября, воскресенье, танкер «Эльбан», Берингово море

Третьи сутки идем по бурному морю, хотя штормит на каком-то устойчивом уровне, не усиливаясь, но и без ослабления. Вначале ветер дул с востока, но по мере прохождения циклона перешел на северо-запад. Из-за волнения скорость несколько уменьшилась, но не падает менее 10 узлов. И снова терзают предварительные расчеты: при такой скорости все-таки можем прийти 5 октября. Сколько бы раз непогода ни портила предварительные расчеты, столько же они начинаются вновь от новой печки. Гонимся за «Нерчей», она вышла на сутки раньше нас, заходила в Провидения и сейчас идет на четыре часа впереди нас. Пытаемся догнать ее, но нужно время, спринтер из нас никакой, а на стайерской дистанции посмотрим.

«Енисей» -то сдернули с мели и тащат на буксирах сначала в Провидения, дабы определить повреждения и поставить заплатки для буксировки на юг. Обогнали этот кортеж у мыса Шмидта.

Заставляю себя заниматься английским, впрочем, без особых успехов, трудновато дается. Назначили меня агитатором по проведению занятий в сети политпросвещения. План занятий в наличии имеется, а материалов никаких, тем более политика меняется быстро. Сегодня гвоздем программы является развенчание китайских раскольников. Иногда раздумываешь: а что бы пришлось изучать, если бы китайцы не стали раскольниками? Скорее всего, старые избитые догмы. А тут, глядишь, появилась новая, свеженькая тема, о которой еще вчера не мог и подумать.

29 сентября, вторник, танкер «Эльбан», Тихий океан

Идем по крупной океанской зыби, спрятаться от нее невозможно, да и негде, пароходик переваливается с борта на борт, но упрямо бежит вперед с 10-узловой приличной скоростью. Ночью налетел сильный ветер, а разгулявшееся волнение мешало спать. Сразу после мыса Дежнева погода испортилась, да и в дальнейшем, по крайней мере до Курильских проливов, ожидать ее улучшения не приходится. Но и в ней проглядываются положительные черты: ветры все-таки не противные и не очень-то влияют на скорость судна.

Сегодня вечером исполнилось семь суток с начала нашего домашнего забега, старт которому даден с траверза Амбарчика, пройдено уже более половины пути. Утром почти догнали «Нерчу», но она, по всей вероятности, включила форсаж и к вечеру ушла вперед на целых семь миль. Ничего страшного, подождем: форсаж – явление кратковременное.

Начинаю беспокоиться, хватит ли нам масла до Владивостока, через два поршня оно уходит в цилиндры и заметно убывает, а в запасе всего лишь одна тонна.

1 октября, четверг, танкер «Эльбан», Охотское море

До дома осталось около четырех суток, и ход приличный, погода терпимая, позволяет. Как и предполагал, вчера догнали «Нерчу», а сегодня уже и след ее простыл за кормой. Масло катастрофически улетает в трубу, все больше озабочен: хватит ли до прихода? По прикидкам, если погода продержится хотя бы двое суток, должно хватить, а если нет, то обратная картина, и получается как у той бабушки, которая надвое сказала. Подбиваю многочисленные бумаги к приходу, проверяющих будет много, в этом сомневаться не приходится.

1965 ГОД

30 августа, понедельник, танкер «Анапка», Охотское море

Итак, почти год (11 месяцев) не брался за перо, но причина очень проста: все это время провел дома, и отвлекаться на морские странствия времени не было, да и нисколько не тянуло. Только сейчас почувствовал себя настоящим отцом, ощутив Димку как частичку самого себя: привязались друг к другу, и уже не составляло труда понимать его наклонности, нрав и зарождающийся характер. Он тоже привык и относился ко мне не столь капризно, как к матери, подсознательно соображая: отец слов на ветер не бросает, – но в любом случае с Димкой не соскучишься.

Вернусь почти на год назад, когда мы пришли с Колымы во Владивосток 5 октября. На этот раз начальство сподобилось дать небольшой перестой, чтобы, как говорят подводники, «осмотреться в отсеках», а проще говоря – перевести дух и встретиться с семьями, да немного подремонтироваться. С 9 октября мне предоставили отпуск и золотую приморскую осень, которую должен был прихватить, тем более лето в наших краях сдвинуто примерно на месяц по сравнению с европейской частью страны. Привез из Манзовки Димку, и стали мы с ним «отдыхать».

С 25 декабря направили на курсы усовершенствования при ДВВИМУ, с окончанием которых 31 марта продолжил прерванный отпуск, растянувшийся до 17 июля. 16 мая всей семьей отправились путешествовать: Димку завезли в Косую Степь, к Галиным родителям, а сами отправились по маршруту, начиная с Иркутска: Ленинград – Рига – Киев – Хмельницкий – Сокиренцы – Каменец-Подольский – Киев – Москва – Иркутск – Владивосток. Голова может закружиться лишь от перечисления посещаемых городов, не говоря уже о чемоданах и аэропортовских очередях. 20 июня наше путешествие благополучно завершилось, и единственный раз, от Ленинграда до Риги, воспользовались ж/д транспортом, все остальные перемещения совершали на крыльях.

График путешествия был очень плотным и не только по дням, но и по часам расписан: с утра до позднего вечера были на ногах, не зная отдыха. Явный перебор с количеством посещаемых городов, не как у никуда не спешащих туристов. В Сокиренцах, как и в прошлый раз, встречали очень радушно, правда, были там всего четыре дня. Но и этих дней хватило, не стоит хозяевам надоедать. Сезон был ранний, фрукты еще не созрели, и отведать украинских даров земли не удалось: приезжайте месяцем позднее – будут вам груши с яблоками, дыни и малина с виноградом. А еще позднее – персики с арбузами.

С 24 июня по 19 июля Галя была на курорте «Сад-город», а мне удалось продлить свой отпуск по 13 августа, и мы с Димкой недели три жили в Манзовке, где я от души поработал на сенокосе, накосил сена года на два. На пользу пошло, наконец-то научился косить по-мужски.

14 августа вышел на работу. Была суббота, и я проходил медицинскую комиссию, а уже в понедельник, 16-го, получил направление на танкер «Анапка» – подменить заболевшего стармеха на один рейс. Успел сходить на Петропавловск, и уже двое суток идем по знакомым местам на чукотскую столицу Анадырь.

Судно новое, всего полтора года с постройки, машина хорошая, много автоматики, есть над чем голову поломать.

Приболевший стармех уже вылечился и сейчас отгуливает накопившиеся неиспользованные дни, а там, может, еще что-нибудь прихватит.

Мне бы наплавать 50 дней, недостающих к цензу для диплома механика первого разряда, после чего можно идти со спокойной душой искать другой пароход.

Димка и в этом году остался на Галином попечении: с садиком нас снова «надули», и, казалось, никакие препоны на этот раз не грозят с очередью под номером 16, тем более принимали 300 детей. Не знаю, в какую инстанцию нужно обратиться, дабы покончить с этим словоблудием. По слухам, если мамаша не работает в пароходстве, то не надейся и не жди. Кто же такие слухи распускает? Понятно почему, у них там своя кухня, наверняка в садиках не только пароходские дети. Нужно идти к большому начальству для выяснения настоящего положения дел, иначе среднее звено будет перебрасывать от одного к другому, будто пинг-понговый шарик.

6 сентября, понедельник,

танкер «Анапка», Анадырский лиман

Уже сутки штормуем у устья реки Анадырь. Вчера вечером подошли к этим неприветливым берегам, которые не усматривались из-за плохой видимости с 6—7-балльным ветром. Ведущий в порт фарватер изобилует мелями без видимых береговых ориентиров и навигационных знаков. Судовой радиолокатор не обнаруживает низкий берег, и идти вслепую вверх по реке – чистое самоубийство. Капитан решил отстояться в ожидании улучшения видимости, но утро оказалось совсем не мудренее вечера: видимость ни на йоту не улучшилась, а ветер усилился до 9—10 баллов, разогнав крутые короткие волны. Работая малым передним ходом, удерживаемся против волнения, только бы не подставлять борт во избежание сильной качки и заливания всего судна. Сталкиваются два течения: реки и морское приливное, усиленное ветровым волнением, волны бьют в кормовую надстройку с такой силой, что она дрожит, как в лихорадке. День уже склоняется к вечеру, а просвета не предвидится, скорее всего, как минимум до утра так и будем бултыхаться.