Текст книги "БП. Между прошлым и будущим. Книга вторая"

Не сочтите все это за обычное проявление моего дурного характера. Характер, действительно, никуда не годится, но в данном случае я руководствуюсь соображениями профессионализма и вкуса.

От души желаю Вам (вам) всяческих успехов.

С.Довлатов

* * *

7 мая

Дорогой Саша Половец!

Стоило мне похвастать, что я делаю 10–12 скриптов в месяц, как радио «Либерти» объявило мораторий на внештатников. Причем, на этот раз финансовый кризис у них глубже и серьезнее, чем в предыдущие годы. Перерасход огромный, конгресс радиостанцией недоволен, ведущие сотрудники бегут в СССР, и так далее. Назревают какие-то структурные перемены.

Пока что дела с пропитанием обстоят критически. И потому возникло такое предложение. У меня есть начатая повесть, вернее – незаконченная, страниц шестьдесят, а целиком будет 100–120. Называется (пока) «Рафаэль и Маруся». Действие происходит в Квинсе. Персонажи более или менее узнаваемые. «Новое русское слово» и Седых конкретно – не упоминаются. В центре – история русской женщины и латиноамериканца. Плюс всякие глупости. Теоретически, если бы Вы всем этим заинтересовались, я мог бы, подредактировав, выслать Вам страниц 40–50 в течение трех дней по получении ответа. То есть, материала хватило бы на пять номеров. А затем я высылал бы Вам каждую неделю по десять страниц.

С точки зрения возможных опечаток и недоразумений, идеально было бы, если бы я сам делал набор и читал корректуру, набирал бы по заданному формату, оговоренным шрифтом и с соблюдением Ваших полиграфических требований. <…>

Качество повести более или менее обычное для данного автора.

Что касается статей на эмигрантские темы, то ничего не приходит в голову. Вернее, то, что приходит в голову, не подлежит огласке. <…>

Всех обнимаю.

С.Довлатов

* * *

18 сент.

Дорогой Саша!

Посылаю Вам 6 заметок. Надеюсь, удастся отобрать что-то, достойное Вашей по-хорошему беспартийной и по-хорошему же легкомысленной газеты.

От души желаю успехов.

Ваш С.Довлатов

* * *

1 окт.

Дорогой Саша Половец!

Восьмого октября исполняется 60 лет Синявскому. Я предполагаю, что в русских газетах, если и будут сообщения на эту тему, то короткие и формальные. «Панорама» могла бы отчасти восстановить справедливость. Синявский, конечно, – язва и разрушитель, но его мужество и писательская честность не вызывают никаких сомнений. Не говоря о таланте.

Надеюсь, у Вас есть фото Синявского, во всяком случае оно имеется в книжке «Третья волна», составленной Олей Матич.

Простите, что скрипт идет к Вам с опозданием, его пришлось на радио долго пробивать.

Короче, если материал в принципе Вам подходит, то дайте его срочно.

Ваш С.Довлатов

* * *

26 окт.

Дорогой Саша!

Посылаю Вам очередную, как выразился бы Солженицын, – сплотку. Обратите внимание на две штуки: «С точки зрения узника» и «Дан приказ ему на Запад…» В первом случае речь идет отчасти о Леве Халифе, которого надо, при всей его вздорности, поддерживать: он добрый, нелепый и беспомощный человек, как ни странно. Во втором случае речь о чудовищной повести Долматовского, таких и при Сталине не было в печати.

Далее, извините за точность (как говорит Алешковский), но Вы в расчетах наших вроде бы пропустили один номер. Вы прислали 50 долларов за 282 и 287-й номера, а между ними затесался еще и 284-й с «Ностальгией по сталинизму».

Надеюсь, у Вас все в порядке.

Ваш С.Довлатов

* * *

19 ноября

Дорогой Саша Половец!

Посылаю Вам обещанное сочинение. Если оно по каким угодно причинам не годится, то решительно бросьте экземпляр в корзину, и это будет началом истинной дружбы между нами. Если же оно годится, то условия остаются прежними. <…>

Если Вы решите это дело печатать, то, во-первых, имело бы смысл дать сначала что-то вроде анонса: «В одном из следующих номеров мы начинаем публикацию новой повести такого-то…» И т. д. А также хорошо бы соорудить нечто вроде постоянной шапки с какой-нибудь даже эмблемой. Ну, что-то в таком духе: <…>

Саша, если повесть не годится, сообщите мне об этом без всякого смущения. Это, пожалуй, единственное, к чему я всегда готов.

Всем – наилучшие пожелания.

Будьте здоровы и благополучны.

С.Довлатов

* * *

23 дек.

Дорогой Саша Половец! У меня к Вам гигантская просьба. Придется начать издалека. Когда в Нью-Йорке был Соснора, он, среди прочих, общался и со мной, прожил у нас три дня, которые мне, откровенно говоря, показались вечностью. Но дело не в этом. Я пытался организовать для него какие-то заработки и даже преуспел. В частности, Соснора выступил в одной старческой эмигрантской организации, получил там 300 долларов, мало того – они, старики, и сейчас, после его отъезда, собирают для него деньги, которые я переправляю некоей Дарре Голдстайн, его переводчице, которая скоро поедет в Ленинград, и так далее.

Но этим старикам требуется какой-то отзвук, и их предводитель просил меня сделать для «Либерти» передачу о Сосноре и вставить в эту передачу слова о том, что старики благородно помогают измученному советскому поэту. Этот абзац про стариков мое начальство на «Либерти» вычеркнуло из соображений стиля и композиции. Теперь одна надежда на Вас. Я знаю, что Вы уже давали статью Рыскина о Сосноре. Но, может быть, возможно поместить еще одну заметку, сократив ее до минимума, разумеется, без всякого гонорара, чтобы удовлетворить стариков. Меня донимает их предводитель Гофман, и я ему обещал.

Заклинаю.

Ваш С.Довлатов

* * *

Дорогой Александр Половец! Уважаемые сотрудники «Панорамы»!

Как бывший редактор бывшей газеты восхищаюсь вашей жизнестойкостью и профессиональным мастерством. Мне ли не знать, как трудно делать газету в условиях здорового материализма, да еще сохранять при этом независимость и горделивое выражение лица. Вам можно позавидовать. 200-й номер – сама эта цифра есть показатель не количественный, а качественный, а качество в Америке стоит очень дорого. <…>

С.Довлатов

* * *

Дорогой Саша!

«Иностранку» набираю, а пока хотелось бы подсунуть Вам юбилейный материал о «Современнике». Это мой последний скрипт на «Либерти».

Проскочит – хорошо. Всего доброго.

С.Довлатов

* * *

28 марта

Дорогой Саша! Посылаю Вам, с разрешения В.Некрасова, его радио-скрипт о нашей книжке. (Предположительно книга Довлатова «Иностранка», главы которой впервые публиковались в «Панораме» – А.П.) Может быть, сочтете возможным это напечатать.

Если Вы заинтересованы в Некрасове как в авторе, то его адрес:

Mr V Nekrassov

3, Place Kennedy, apt 77. 92170

Vanves, France

Он – замечательный человек.

Всего доброго. Скоро буду вести с Вами переговоры насчет одной дурацкой повести.

Ваш С.Довлатов

* * *

Дорогой Саша Половец!

Когда-то я на всяческих барахолках купил за гроши эти трубки, а потом мне запретили курить. Посылаю Вам. Вдруг среди них есть какая-нибудь стоящая.

Ваш С.Довлатов

* * *

1 марта.

Дорогой Саша!

Простите, но мелкие трубочные дары (незадолго до своей кончины Довлатов, бросив курить по настоянию врачей, прислал мне небольшую коллекцию курительных трубок, собранную им – А.П.) сменяются мелкими же финансовыми претензиями: я получил деньги за номера с 350 по 355, а также за № 357, гонорар за 356-й номер пропущен. Надеюсь, ваша бухгалтерия во всем этом разберется, и виновные, по доброй традиции, будут расстреляны.

Приезжайте в Нью-Йорк, угощу Вас травяным чаем и салатом из моркови – это максимум разгула, разрешаемого доктором Гуриным.

Недавно я сказал одному приятелю: «Ну что у меня за жизнь – пить нельзя, курить нельзя, есть нельзя, можно только читать и писать!!!». На что приятель доброжелательно ответил: «Ну, это пока зрение хорошее…»

Всех обнимаю.

Ваш С.Довлатов

Виктор Ерофеев

Москва, 10 апреля

Дорогой Саша,

Это отрывок из моего нового романа. Если его напечатаешь, то пошли $100 моему агенту чеком в Нью-Йорк. Мой литературный агент Майкл Карлайл, его телефон в Нью-Йорке: (212) 903-14-61.

Я буду в Калифорнии в июне и обязательно позвоню. Надеюсь, ты бодр и прекрасен, как всегда.

Твой В.Ерофеев

2 октября 1996 г.

* * *

Дорогой Сашенька,

Посылаю тебе с Кареном статью по поводу моего трехтомника! <…> Спасибо за гостеприимство. Как дела с книгами? Дай ответ.

Звони/пиши, твой Виктор Ерофеев <…>

Бахыт Кинжеев

2 апреля 1993

Дорогой Саша!

Я только что из Москвы. Привез любопытнейший материал о конфликте в Молдавии, принадлежащий Ефиму

Вершину, известному сотруднику «Литературки» (см. его статьи и многочисленные интервью со знаменитостями). Он попросил меня «пристроить», в полном или сокращенном виде – как придется. Ефим многажды выступал в печати на эту тему.

Посылаю его Вам, а не в НРС, считая, что для них будет слишком жирно. Пожалуйста, по получении и прочтении позвоните мне в Монреаль (чего вы, между прочим, не сделали по поводу Безуглова, ай-яй-яй). Что греха таить – для Ефима это еще и способ прибавить кое-какую жалкую сумму к ограниченному семейному бюджету. Между прочим, он весьма неплохой поэт – только что вышла книга.

Кстати, Безуглов вышел в «Знамени», и я потираю руки – назревает довольно заметный скандал, а отзывы на него (пока устные) варьируются от «как вам не стыдно было» до «шедевра постмодернизма». Вот и поместили бы какой-ни-будь смешной фрагмент плюс критическая статья. Уж каков мой Безуглов с т. зр. литературы, не знаю, однако не скучен все-таки. Большое спасибо за подписку. Газета приходит, и я нахожу ее в нынешнее время единственным органом, достойным чтения.

Счастливо. Бахыт

Наум Коржавин

27 мая 1992 г.

Дорогой Саша!

Посылаю тебе статью нашего кишиневского приятеля, которую он хочет опубликовать в русско-американской газете. Он вообще хотел бы корреспондировать оттуда («Репортажи из горячей точки»).

Статья написана точно, хотя не со всеми ее положениями я согласен. Лимонова я терпеть не могу, но мафии такие в Америке есть (хоть вряд ли в L. А.), а насчет Приднестровья – там черт ногу сломит: что в ответ на что.

Но это мое частное мнение о событиях, не о статье.

Послезавтра лечу на 15 дней в Москву. Засим обнимаю.

Твой Наум

Константин Кузьминский

6 окт. 80

Половец, дорогой! Вот ты и «прорисовываешься». И весьма интересно (хоть и слово не то). Для кого, говоришь? ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЗНАТЬ. Ведь анкета моя – это ж чистая провокация: завести человека, чтобы скинул одежки советские, своим голосом заговорил. Твой – уже СЛЫШУ И теперь – говорить мне – приятней, даже когда не по «делу». Ненавижу дела! Никогда их не делал и делать не буду. У меня есть их 2: то, что сам я пишу, и еще – АНТОЛОГИЯ (Кузьминский составил трехтомную антологию неофициальной российской поэзии – в письме речь идет об анкете к ней – А.П.). Твой «стриптиз» – стиль и дух и ЯЗЫК – отвечают – и полностью – стилю ее. В 1-м томе я дал пососать академикам, чтоб заткнулись. Я просто им дал материал, крепко подобранный и нехуево организованный. Чтоб знали, как жить. Чтоб чего подержать. Во 2-м – начинаю дышать. А еще впереди… Ну, увидишь, прочтешь. <…>

Твой ККК

* * *

16 сентября 81, Техас

…ОЩУЩЕНИЕ ЩАПОВОЙ. Поутру разбудил Джан-франко звонком из Рима: голую, говорит, давай и чтоб колени согнуты, а Шемякина при том – не надо, только жеребец и туша. Спросонья вынул все фоты – и на каждом, вычетом отдельной головы, присутствует Мишаня. А графу и графине невдомек, что Шемякин себя снимал, а бабу держал для антуражу. Так и называется серия: «Мечты солдата». Но баба хороша. Особенно на двух, где она помазана не то оливковым, не то постным маслом. И тело такое усталое, будто не на коне, а под. Фигура астеническая, что сейчас модно. <…>

Целую, ККК

* * *

15 марта 82

Шер Половец, меня опять поперли из очередного подвала, с тремя борзыми, тысячью картин и тонной книг и рукописей.

Отчего теряется «Панорама», попроси сменить адрес.

В изъяснение, зачем нужна она, и в знак благодарности (не для печати, как всегда) – перелистай сей монархический резерч.

И сообщи, пожалуйста, адрес оператора Аркадия Кольцатого: Васька Ситников делал кукол (кондора, акулу и крокодила) для его фильма «Дети капитана Гранта». Половину рассказов на пленках я набрал, но нужно уточнить фамилии. Напишу ему сам, и пошлю Васькины рассказы.

Твой – К.К.К.

Приложение к одному из писем Кузьминского.

ЗАДЫ у УДЭГЕ. ИХ ФОРМА

(о жопничестве Фадеева)

И уходя, показала голый зад. (100)

Тощий, отвислый зад. (16)

– А коли не хочешь сдыхать – становись раком!

– Только ты смотри, чтоб не больно, – сказал Бусыря, становясь на четвереньки.

– Ух!.. – выдохнул Федор Евсеич, поджимая толстый зад.(213)

– Крынкин – задница, – неожиданно сказал Сурков. (280)

– Крынкин твой задница. (282)

Шел сзади, держа его за рубаху, накручивал рукой за его задом. (263)

И в то же время сильно вращая тощим задом. (233)

И отбив себе весь зад. (321)

Бородач в картузе (тот, что три дня назад уговорил Бусырю стать на четвереньки). (257)

Да одному старику в то место, откуль ноги растут. (312)

Петр, раздеваясь, мальчишескими, подобревшими и повеселевшими глазами оглядел маленькое, но хорошо сбитое смуглое тело Алеши. (356).

С завистью смотрел на его мощную грудную клетку, на разбитый на прямоугольники молочно-белый, в золотистом пуху, панцирь живота. (357)

– Без вазелинчика ваша милость ни шагу… (402)

– Друг ты мой вечный! – …прижался к его губам своими пышными усами. – Ты понял? Ты все понял?.. (536)

– Друг мой… – Петр крепко сдавил его руку. – Друг мой. Самое лучшее, что было в моей жизни, это ты, – сказал Петр, счастливо улыбаясь в темноте. (420)

А зад у Алеши… нестерпимо болел. (324)

Все цитаты взяты из: А.Фадеев, СС, т.2. «Последний из Удэге», М., Худ. Лит., 1970

Твой – К.К.К.

Эдуард Лимонов

1 октября, 1987, Paris

Саша,

На друзей не обижаются, но злиться можно. Я тебе посылаю самый безобидный рассказ, и это будет последний.

Вместо того чтобы опускать Лимонова до уровня читателей «Панорамы», ты бы лучше их поднял до уровня Лимонова.

Шучу. Однако тебе угодить (твоим читателям) труднее, чем «Новому Миру». Может, ты сам их (читателей) недооцениваешь? У тебя что, газета для детей до 13 лет? Или ты не владелец «Панорамы»?

Надеюсь, что «В сторону Леопольда» пойдет. И герой как у Марселя Пруста, не ругается, ибо эстет и сноб. Гомосексуалист, правда, но и М.Пруст им был. Секса нет, о нем только говорят. 18 страниц красивой жизни!

Все. Обнимаю. Твой Лимонов

* * *

21 марта, 1988, Париж

Дорогой Саша,

Посылаю тебе сразу три вещи. Надеюсь, что ты их напечатаешь. Выбирал я их, уже зная и условия газеты, и твои личные пристрастия. Так что… попробуй отказаться. В 1987 году я заработал приличные деньги (два раза «Плэйбой» меня тиснул, и пр.). Но жизнь писателя переменчива. Несколько журналов закрылось, здесь в Париже журнально-газетный пейзаж все время находится в движении, посему нужны мани. Опять. Почему их нельзя заработать раз и навсегда и забыть о них? «Великую эпоху» решила печатать «Руссика». Грозятся к осени.

Ты уже ездил в СССР? Все туда ездили или едут. Кроме меня. Я с удовольствием вспоминаю, как в конце 70-х годов в Нью-Йорке возмущенные экс-советские патриоты поливали меня в прессе как «просоветского» и «агента». И вот те, кто поливал, уже побывали и раз и два на Красной площади, и поедут еще, а мне самым честнейшим образом даже и неинтересно. В хорошую эпоху живем, в неоднообразную, можно проверить прошлое настоящим.

Ты мне напиши о рассказах, и я бы предпочитал общий чек, меньше вычитают в банке. Надеюсь, в «Детях коменданта» тебя не оттолкнет ситуация. Мне, напротив, этот драматизм как раз дорог – человечество в своей грязи национальных предрассудков и индивидуальная судьба пары, попавшей между двух огней, и для еврейской организации они не свои, и для австрийки – они евреи, у которых всегда есть золото. И хотя бы во сне побег к «своим» – к папе в погонах.

Книги постоянно выходят, здесь и там, но это уже перестало быть событиями. Важно писать их (оказалось важнее).

Желаю успехов и процветания торговому дому «Панорамы». Недавно Наталья купила «Русскую мысль», и я ужаснулся, какая убогая газета. Ты их всех пережил и переплюнул.

Всего, твой Лимонов

* * *

29 ноября 1991 г.

Видишь, Саш, какой ты непростой заказчик: больше трех раз на страницу слово х. не употреблять, 20 стр. в рассказе для тебя длинно, плюс ты решительно предпочитаешь иноземные, русские или франц. сюжеты – остается всего ничего свободы. Посылаю тебе пока «Смотрины». Пришлю еще что-нибудь позже. На той неделе я лечу в Югославию на две недели – понюхать пороху войны, – у меня там вышли две книги.

В СССР-е вовсю продают «Эдичку» в подземных переходах. По 30 руб. штука. Вышли уже два тиража: 150 0000 и затем 140 000, сейчас выходит еще один в 100 000. Одновременно другие дяди выпускают еще два тиража по 50 000 и 100 000 экз. Будь это в мирные времена, сколько деньги было бы!

В Мадриде ничего интересного, кроме музеев. В Европе вообще не замечаешь границ: повсюду – супермаркет. Только низшие классы – нищие, цыгане и пр. незаконные дети цивилизации еще сохранили остатки национальных черт, – так что Мадрид похож на все, что ты видел (и я видел). После Мадрида я уже был на лит. конференции в городе Коньяк (19 тыс. жителей), спонсоризованную всеми лучшими коньячными фирмами. Ох, коньяк подавали с 10 ч. утра. Самый богатый маленький город, который я когда-либо видел.

Если ты мне заплатишь хорошо, я тебе пришлю репортаж с фронта (еще не с русско-украинского, но с сербохорватского).

Твой Лимонов

* * *

9 янв. 1992 г.

Шэр ами Саша,

Поздравляю тебя с Новым годом. Всех тебе благ возможных, которых у тебя еще нет. Спасибо за книгу. Оказывается, вот у тебя есть фотографии какие хорошие. Лена Коренева приходила. Хочет ехать в СССР. Я ее ободрил, сказал, что везде люди живут (она боится ехать).

Сам я был в декабре пятнадцать дней в Югославии, из них три в зоне боевых действий. Там идет настоящая большая война. Видел массу трупов. Поверь мне – свидетелю перерезанных горл и детей с выколотыми глазами – и никогда не защищай в своей газете так называемую «демократическую Хорватию». Там настоящий нео-фашизм: масса бывших нацистских преступников вернулись и пр. прелести. Даже знамя и гимн восстановлены той 1941-45 гг. Хорватии. И воинские звания.

Спасибо за два чека по сто долларов. Однако ты забыл, я просил тебя послать чек сразу за все рассказы. Дело в том, что вот за чек из меня вычитают здешние суки (100 долларов равно 5235 франков) больше десяти процентов, т. е я получаю на свой счет 472 франка, 53 т. е. идет банку блядскому. И с 200 долларов то же самое: противно платить банку. Впредь, пожалуйста, лучше подожди, пока наберется за несколько рассказов. И вообще стал платить что-то жидко: раньше платил больше.

Посылаю тебе рассказ «Этюды», только что написанный (от «До совершеннолетия» ты отказался?) Напечатай «Чужой в незнакомом городе» в двух номерах, рассказ хороший, в нем есть, как в немом фильме, некая мистика. Получил ли ты рассказ «Смотрины», посланный мною еще 29 ноября? Вот напечатай все их три («Этюды», «Смотрины» + «Чужой в незн. городе») и заплати Лимонову за них 400 долларов. Одним чеком. Я опять становлюсь бедным в этом году. (Бля…)

В феврале поеду в Москву.

Твой ЭЛ.

* * *

Прилагаю еще рассказ: «Привычная несправедливость». И предлагаю еще более выгодный deal: за четыре рассказа: 500 долларов! А, по дешевке, можно сказать! Одним чеком, пожалуйста, Саша…

* * *

21 июля 92 г.

Дорогой Половец,

Саша, после твоего звонка где-то в конце мая ты пропал с концами. А с тобой и моя заработная плата за три рассказа. Произошло ли что-нибудь, или ты просто про меня забыл? Может быть, ты обиделся? Я спрашиваю себя на что, и не могу найти ни единого предлога.

В любом случае, напиши, и деньги мне никогда не лишни, тем паче что ты расхваливал мои последние рассказы.

Я был целый месяц в безумной стране России, из них десять дней на фронте: в Приднестровской республике: воевал по-настоящему, с автоматом АК-74-С, в г. Бендеры на передовых позициях, участвовал даже в ночных операциях. Ты помнишь, наверное, Саша, мой «Дневник Неудачника», – тогда в 1977 г. я лишь мечтал об этом, сегодня я осуществляю свои мечты.

Наташка-таки сильно покалечена, из руки выпирает кость, скула рассечена шрамом и лоб тоже, я думаю, если бы не я, она погибла бы уже в районе 1985 г. эта Наташка (Медведева, «парижская» жена Лимонова – А.П.). Я продолжил ей жизнь. Надо ж, с ней (таких называли в 19 веке «падшими женщинами») я живу уже около десяти лет! Правда, никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне.

Обнимаю, твой Лимонов

P.S. У Елены (Щапова, героиня нашумевшего романа «Это я – Эдичка», жена Лимонова – А.П.) умер муж-граф. Второй уже муж умер.

* * *

26 июля 1993 г., Paris

Половцу от Лимонова

Здорово, АЛЕКСАНДЭР,

Вовсе я на тебя не сердит. По поводу моих московских заметок у меня свое особое мнение. Я тебя уважаю, но тебе моего мнения не поколебать. Оставим это дело без объяснений. Я не писал, потому что был в Далмации два месяца (прилагаю репортаж) и в Москве.

Сарнов – мудак, один из сотен мудаков, кто уже высказался по моему поводу и будут высказываться еще. Собака лает, караван идет. Я делаю то, что мне подсказывает моя могущественная интуиция. Я все предсказал и написал в первых же своих книгах. И в «Эдичке», и в «Дневнике Неудачника» уже есть вся программа. «Нормальные» советско-русские интеллигенты от меня в ужасе. Но они, Саша, – старые жалкие болваны, не понимающие ни мира, ни себя.

Их идеалы привели могущественную державу (в которой индивидуум содержался в наихуевейших условиях, это верно!) в плачевное, в чудовищное состояние. Я как писатель всегда на стороне могущества, блеска, знамен и маршевого топота. Потому что я такого типа писатель.

Мое «писательское состояние» распрекрасно. Оно не зависит от Сарновых и других мелких глупцов. Каждая книга моя: будь то статьи, разметается тиражом любым: немедленно. Я единственный русский писатель, кто продается такими тиражами. На московских лотках ведь сплошь иностранные имена: Стивен Кинг, Чейз и пр.

Еще я друг моих друзей. Ты заметил, что за годы я никогда с тобой не разбирался, хотя мне есть что сказать и о «Панораме». И не буду разбираться. Однажды приняв человека, я с ним на долгие годы. Я дружил с Савицким лет двадцать, пока он САМ от меня вдруг не отпрянул (тому уже 1,5 года). Он наконец меня испугался, перестал звонить и встречаться. И знаешь, что послужило поводом? В апреле 92 г. в Париже был полковник Алкснис. Я, сидя с Алкснисом в ресторанчике недалеко от места жительства Савицкого, после обеда предложил полк, зайти к Савицкому. Позвонили снизу в интерком. Сбегает вниз испуганный друг мой Дима и заикаясь сообщает, что не может нас принять. У него… «девушка» – подсказываю я. «Да, у него девушка». Ну, большое дело, мы с полковником ушли. Я не обиделся, и Диме за что обижаться, если даже мы так вот без звонка. Живет он один. Я думал, ему будет очень интересно, «сам черный полковник Алкснис». А Дима оказался маленьким захудалым провинциальным советским интеллигентом. Вот так.

Теперь обо мне много пишут в местных газетах: от «Ле Монд» и ниже. Как о враге народа или почти как о враге народа. Представляю, как Дима трясется от страха. А я всегда о нем помню и часто жалею: человеку нужно иметь старых друзей, с которыми съел пуды соли. Я ведь у него когда-то жил, юная Лена, тогда еще чужая жена, ко мне на свидания в его каморку приходила. Жаль.

А полковник тип интересный, умный, очень даже западный. Газетная слава одно – человек другое. Политическая позиция человека – еще третье. <…>

В доказательство своих добрых чувств посылаю тебе два дорогих моему сердцу рассказа: о двух путешествиях в Харьков и тоже дорогое моему сердцу: репортаж из Далмации, из Краины.

Я пока здесь, в Париже.

ТВОЙ Э.Лимонов

P.S. Деньги пришли мне, пожалуйста, одним чеком за все.

* * *

21 ав. 1993, Paris

Слушай, я живу уже 13 лет вне Америки, неужели никто не понимает там у вас, что я реализую (подвернулась возможность) все, о чем я писал в своих книгах американского периода? И даже раньше? Ты читал мой текст «Мы – Национальный Герой»? Ты помнишь – там все эти мечты идиота: Лимонов и папа Римский, Лимонов и… Так вот, за последние годы меня принимали (почти официально): Президент Сербии Милошевич (теле, газеты и пр.), Президент Национального Фронта Франции Ле Пен, Президент Караджич, я был (ушел) правой рукой Жириновского, писал для самой радикальной газеты Европы «Идио Интернасьеналь» четыре года, основал партию в России, воевал и все такое прочее.!!!

Что делали все эти годы наши друзья-писатели, даже лучшие: Саша Соколов, Алешка Цветков или старый краб Аксенов? Или даже Бродский? Сидели на кухнях, склочничали? Я сейчас подсчитал: за менее чем два года (в конце ноября будет два) у меня в СССР опубликовано книг общим тиражом 2,5 миллиона экземпляров. Можно продолжить эту вынужденную автобиогафию-похвальбу, все это к тому, что многое изменилось за последние четыре года в моей жизни, в жизни мира. Мы живем в другую Эпоху. А мне дают советы «Сиди тихо» и «Знай свое место». Никогда я не знал своего места, и в этом моя сила, – Саша, ты ведь наблюдал меня в моей жизни. Если бы я знал свое место, то посейчас работал бы на заводе «Серп и Молот» в Харькове.

Все, жду чека. Извини, что так прямолинейно, но ты – работодатель.

P.C. Наталья спрашивает, какова будет цена на ее книгу (одну она, говорит, послала тебе), какой процент берет «Альманах» за продажу?

* * *

Le 20 decembre 1993

Дорогой Александр,

Вернулся я с «подвигов Геракла» (России) только пару суток назад и обнаружил твое письмо (черный сосед сберег почту). Посылаю тебе сразу же один из первых моих репортажей (датирован, как видишь, 25 сент.) из «Белого Дома». Позже пришлю еще – собираюсь в любом случае писать книгу о «событиях».

Репортаж, как видишь, – почти не политический, отстраненный, скорее. Извини, что не перепечатан, не было времени.

Спешу отправить письмо. Пока.

Твой Э.Лимонов

* * *

26 февраля, 1994

Дир Саша,

Ты меня обижаешь. Я тебе послал еще 21 декабря 93 года текст «Ночи Мятежного Дома», и ждал, что ты мне пришлешь денег, мани, долларов. Но ты как в воду канул, или в Китай эмигрировал: пропал. Наконец я тебе позвонил неделю назад: оставил мэссидж на твоем домашнем телефоне, и попросил Вайля в редакции, чтобы ты позвонил. И ты опять молчишь.

Друзья познаются, где там… в беде. Я в глубокой заднице, на сей раз, кажется, серьезно. Кретины журналисты сделали мне здесь во Франции репутацию чуть ли не «фашиста» и врага французского народа (таковым не являюсь), и деньги зарабатывать трудно. Потому:

Если ты мне друг, а я надеюсь, что это так, выручи. Заплати мне как можешь много за репортаж уже тебе присланный (Вайль сказал, что он готов к выходу) ПЛЮС вот посылаю тебе еще две вещи и БОЛЬШИЕ ПО ОБЪЕМУ:

ПСЫ ВОЙНЫ: на тему – война, солдат, солдатская жизнь и психология.

Главу из книги о Жириновском, которую я заканчиваю. Это критическая книга.

Как ты увидишь, все это вещи большого объема, солидные и интересные. Потому заплатил бы по 200 долларов штука, было бы прекрасно. Не жмись, ведь кому платишь. Пришли 600 долларов за три больших куска, это немного.

Согласись. <…>

ЭЛ.

* * *

6 марта 1994 г.

Дорогой Александр,

Спасибо за деньги, я их получил (140 U.S.D.). На мои телефонные звонки ты ответить поскупился. Между тем я закончил книгу о Жириновском (смотри мои бывшие предложения на обороте). Но так как ты не проявил интереса (я передавал Вайлю по телефону, что хочу предложить тебе отрывки из книги о Ж-ом), – то что об этом говорить.

Посылаю тебе такое себе эссе о людях войны. Я написал его для журнала «L' antre journal».

Стал ты срезать гонорары. Почему 140, а не хотя бы 150? Между прочим, самый вшивый франц-ий журнал не платит меньше 250 франков за страницу машинописного текста. И ведь кто тебе пишет в газету: Лимонов. Плати больше мне, а другим меньше. Как делал (покойный) Седых. И правильно делал.

Всего наилучшего.

Э.Лимонов

* * *

19 февраля 1995 г.

Саша, дорогой,

Вот посылаю тебе с Борисом, с оказией, статью. Уникальную в своем роде. Хорошо бы найти к ней фотографии. У меня они есть (полковник дал), но в Париже. А я туда, неизвестно когда попаду.

Если можешь, пришли мне с Борисом долларов. Ой, как нужны. С моей стороны я никогда не оставался в долгу и не останусь. Напишу для тебя что-то, или дам из готового.

С Жириновским ты долго думал. Книга вышла в июне 200 000 экз. И вся была расхватана («АиФ» и «Комс. правда» опубликовали по отрывку). Посылаю тебе книгу (не помню, высылал ли).

Твой Э.Лимонов

* * *

15 мая 1997

Dear Саша,

Вот, посылаю – по твоей просьбе. Рассказ очень OK, французский Playboy только что купил его.

За 120 дол. спасибо. Увы, с пресчетами и вычетами – всего 631 франк я получил.

Мои дела с гражданством очень наладились после статей повсюду в газетах (в Liberation – 2 стр. разворота), после петиции в защиту («Лимонов хочет иметь гражданство – дайте ему гр-во») около сотни писателей и даже философов (среди прочих: Франсуаза Саган, самый крупный франц. философ – Деррида, сюрреалисты: Филип Супо и Мондьярг), после официального запроса в палате депутатов и в Сенате (!). Меня вызвали к советнику министра (ответственного за натурализацию) и предложили обмен из-под полы. Вы, мол, прекращаете, мсье Лимонов, вашу кампанию в прессе, а мы вас сделаем гражданином тихо, без шума, декретом в сентябре-октябре 1987-го самое позднее – в январе 1988-го. Ударим, что называется, по рукам.

Такие дела.

Твой Лимонов

* * *

Дорогой Саша,

Отвечаю на письмо от 27 августа только 26 ноября. Весь октябрь я пробыл в Сербии и в Боснии, где в Боснии настрелялся и навоевался (по-настоящему). Принимал меня сам президент Милошевич (было по теле и в газетах), плюс с Караджичем нас снимало ББС два дня. Из Сербии через Венгрию я прилетел в Москву и участвовал в конгрессе Фронта Нац-го спасения, в оргкомитете, где удостоился чести сидеть в Президиуме и произнести речь. Затем мне предложили войну в Абхазии, куда я и полетел немедленно.

Короче, только вот сейчас добрался до своей мансарды и решил вот послать тебе два репортажа. ВНИМАНИЕ: это репортажи не политические, но писательские. Ты сам увидишь, что политика в них отсутствует. Написаны они во время событий, в самолете, или в поезде, или в комнате гостиницы, и даже не было времени перепечатать. Но почерк у меня разборчивый. Эти и другие мои репортажи войдут в книгу «Убийство Часового», которую я намереваюсь опубликовать. Ты писал, что бухгалтер занес было уже руку, чтобы выписать следующий чек – пусть выписывает, долларов этак на пятьсот: я тебе на эту сумму пришлю еще что-нибудь горячее. Идет? Если нет – сообщи. Оплачивать каждую статью (или репортаж) отдельно обходится мне дороже, из каждого чека наши уважаемые французы изымают отдельную мзду. Суки.