Текст книги "Грешник"

Хаким сел на указанный комендантом стул и внимательно посмотрел на мужчину. Не дожидаясь дальнейших вопросов, он произнёс:

– Я ищу одну женщину – нелицензированную колдунью. Думаю, у вас есть кое-какие зацепки.

– С чего вы так решили, брат лейтенант? – с подозрением спросил Джонатан.

– Калвин, сэр. Можете звать меня – Калвин. Есть весьма обоснованные подозрения в том, что поименованная колдунья причастна к резне в трактире «У серого волка», – Хаким решил не играть словами, и сразу пойти ва-банк.

– Мистер Мэллори, – сердито произнёс комендант и метнул в ассасина угрюмый взгляд. – У меня всего два вопроса. Первый – с чего вы считаете, что в деле замешана колдунья? А второй, какого черта вы пришли сейчас, а не потрудились предупредить нас заранее о том, что она появилась в Грейсхилле? Обычно Орден согласовывает подобное с нами.

«Ожидаемый вопрос», – подумал Хаким. – «Старый служака зрит в корень. В самом деле, откуда бы мне знать. Убийство произошло вчера, так что слухи долетят до крепости Ордена как минимум завтра, если конечно, эти не попытаются все засекретить. А они попытаются, ведь никто не любит, когда его застают со спущенными штанами по уши в дерьме».

– Я следил за колдуньей несколько месяцев, а потом потерял из виду, аккурат в ваших краях. Причём, «потерял» – значит то, что она просто бесследно исчезла, – ответил Хаким усталым голосом загнанной ищейки.

Комендант молча кивнул. Ассасин продолжил, изображая слабо подавляемый гнев:

– И вот не далее, чем сегодня утром я узнаю про резню в трактире. Люди, знаете ли, любят болтать. Подробности смерти несчастных Волчат показались мне слишком знакомыми, так что я вновь взял след. И Спаситель знает, как я буду недоволен, если мне помешают! Эта сука забрала слишком много жизней!

Комендант взглянул в красные усталые глаза Хакима и снова кивнул. На этот раз понимающе.

– Личные счёты, да, брат лейтенант? – спросил он спокойно и как-то даже тепло.

– Личные, господин комендант. Я помню эту суку в лицо и до сих пор не могу забыть, что она сделала с братьями Петерсом и Хамфри.

– Лицо? – оживился комендант. – Это может быть полезным. Думаю, нам стоит объединить усилия. Кстати, откуда вы, мистер Мэллори?

Вместо ответа Хаким закатал рукав, демонстрируя коменданту метку Ордена, просвечивающую бледно-жёлтым цветом из-под кожи. Джонатан долго и пристально изучал её.

– Восток, значит. Братство Ордена в Тегеране. Стало быть, вы служили под командованием де Вильё. Я помню его, мы вместе служили в Иностранном легионе. Только вот я решил вернуться в Европу, а он остался на Востоке в качестве борца с силами зла.

– Он был хорошим командиром, да упокоится его душа с миром, – грустно произнёс Хаким.

Он тоже вспомнил. Подвал крепости Ордена, ряды стеклянных банок и контейнеров, заполненных глазами, языками, ушами, пальцами и другими частями тел. То, что знающие люди именовали «чёрными» артефактами. Они слишком ценились у колдунов и волшебников, так как содержали в себе концентрированную энергию боли и страха. Ещё бы, ведь взяты эти части были у живых людей. Ещё живых.

Это была одна из самых сложных операций Хакима. Нанимателю не просто требовалось убрать де Вильё, но и получить доказательство его преступной деятельности. Для этого Хакиму пришлось не только внедриться в Орден, но и стать правой рукой отступника, карая его врагов и добывая живое перепуганное сырье для производства «артефактов».

Хаким вспомнил то наслаждение, с каким смог наконец всадить клинок в тело де Вильё. Как резал сухожилия, вспарывал грудную клетку, вырезал глаза в тщетной надежде заставить чудовище хоть на секунду ощутить то, что чувствовали его жертвы. После того задания Хаким долго корил себя за то, что предал кредо убийцы и позволил своим человеческим эмоциям взять верх над холодной тренированной расчётливостью. Больше он такого не допустит.

– Господин Мэллори, предлагаю объединить наши усилия. Над делом работает наш специалист, думаю, вы с ней будете друг другу полезны.

С ней… Хакиму усилием воли пришлось подавить презрительную гримасу. Проклятые изнеженные европейцы. Привлекают к охране порядка женщин, как будто кругом недостаточно мужчин, способных держать оружие! Да это и не удивительно. Насколько знал Хаким, в Старом Свете не так много людей с Даром, так что делать различие для магов по половому признаку было для прагматичных европейцев непозволительной роскошью. «Наверное, природа так мстит людям за регулярные надругательства», – думал ассасин.

– Буду рад познакомиться с вашим человеком, – произнёс он вслух, стараясь изобразить максимальный интерес.

Комендант позвонил в колокольчик, и в дверь вошёл энфорсер-адъютант в чёрном мундире без знаков различия.

– Пригласите сюда инспектора Миллис, – приказал комендант.

Через пару минут в кабинет вошла невысокая, чуть полноватая молодая женщина с круглым миловидным лицом и внимательными карими глазами. Каштановые волосы женщины были убраны в аккуратный хвост. Синий мундир вигилятора аккуратно сидел на её фигуре, показавшейся Хакиму довольно соблазнительной.

– Офицер Дженна Миллис по вашему приказанию прибыла, – доложила женщина, бросив заинтересованный взгляд на Хакима.

– Отлично, мисс Миллис, познакомьтесь с лейтенантом Ордена Калвином Мэллори. Вы с ним будете работать по делу банды Большого Рольфа.

Лицо Дженны сделалось непроницаемым, однако она уверенно протянула руку Хакиму. Мужчина, после недолгой внутренней борьбы пожал протянутую руку. Дженна ответила довольно крепким рукопожатием, показавшимся ассасину достаточно мужским.

– Рад знакомству, офицер Миллис, – произнёс убийца.

– Можете называть меня Дженной, – ответила женщина и без промедления поинтересовалась. – Почему делом заинтересовался Орден?

– Мы ищем сбежавшую нелицензированную колдунью. Есть основание подозревать, что убийства в «Сером волке» – её рук дело. Также до нас дошли слухи, что у вас есть свидетель преступления, – сказал Хаким, делая акцент на слове «нас».

– И, стало быть, вы решили допросить свидетеля, – ответила девушка с плохо скрываемым недовольством. – Не будь у нас свидетеля, вы решили бы всё сами, предоставив нам разбираться с последствиями и хоронить трупы. Я знаю, как действует Орден.

– Отставить, офицер Миллис! – сердито произнёс комендант. – У лейтенанта Мэллори есть портрет подозреваемой, да и вообще, у вас, милочка, есть свой кабинет. Там и общайтесь. А сейчас вон отсюда, мне надо работать!

– Приятно было познакомиться, лейтенант Мэллори, – добавил он с добродушной улыбкой, давая понять Хакиму, что вспышка недовольства адресовалась не ему, а его подчинённой.

Хаким молча кивнул и удалился вслед за Дженной, всеми своими чертами выдававшей крайнее недовольство ситуацией.

Дженна Миллис привела Хакима в свой кабинет, оказавшийся тесной комнаткой, расположенной в самом конце длинного коридора.

Кабинет Дженны Миллис был обставлен крайне аскетично, что было весьма неудивительно, учитывая весьма скромный размер помещения. Простой письменный стол, два стула, высокая башня картотеки, да простой платяной шкаф. Единственным, что разбавляло это торжество утилитаризма, была картина в рамке, изображавшая закат на морском побережье. Картина, надо сказать, Хакиму понравилась. Было что-то трогательное и светлое в этом незатейливом пейзаже, нарисованном скупыми аскетичными мазками.

– Красивая картина. Ваша? – спросил он в попытке разрядить обстановку, постное лицо Дженны начинало действовать ему на нервы.

– Моя, – ответила женщина, слегка засмущавшись. – Написала, пока училась в школе магии. Умение рисовать нам преподают одним из первых.

– Понимаю. Визуализация Силы и всё в том же духе, – продолжил Хаким, понимающе улыбнувшись.

– Кстати, мисс, вы зря волнуетесь, что Орден намерен присвоить все лавры после поимки колдуньи себе. Меня интересует лишь её устранение. Кроме того, даю вам слово джентльмена, что упомяну в своём отчёте главе Ордена о вашей помощи в расследовании, – добавил он, чтобы окончательно успокоить Дженну.

Фраза возымела действие, и лицо офицера Миллис просветлело. Она широко улыбнулась и произнесла:

– Простите мою вспышку, лейтенант Мэллори.

– Для вас – просто Калвин, – прервал её Хаким.

– Тогда вы можете называть меня Дженной без всякой официальщины и излишней галантности. Как никак, мы с вами офицеры, – произнесла мисс Миллис.

В подтверждение своих слов женщина откинулась на спинку стула, достала из кармана кителя портсигар, вынула из него папиросу и закурила. Тесное помещение заполнилось клубами табачного дыма. Хаким страдальчески поморщился. Сказать по правде, ему стоило неимоверных усилий подавить презрительную гримасу. На его родине женщины так себя не вели, и уж, тем более, – не курили крепкие мужские папиросы, присущие скорее матросам и контрабандистам.

– Простите, Калвин. Я просто страсть, как долго не курила. Это моя маленькая слабость. Я же с преступниками работаю. Набегаешься по улицам, насмотришься всякой мерзости, такой, что в петлю впору. А закуришь, оно вроде и не так паршиво. Хотя, что мне вам объяснять, вы же в Ордене тоже не чаи с аристократами гоняете.

Хаким понимающе кивнул. С мерзостью он сталкивался регулярно. Вот только мерзость была не только на улицах, но и периодически проникала в круг людей, носивших синие и чёрные мундиры. Впрочем, знать об этом молодой женщине было совсем не обязательно.

– А теперь, если вы не возражаете, покажите мне портрет подозреваемой, – произнесла Дженна, выпустив очередное облачко дыма.

Хаким достал из кармана свёрнутый вчетверо лист мелованной бумаги, на котором он попытался запечатлеть спутницу Грешника. Портрет Грешника, также имевшийся у него, он предпочёл не показывать.

Дженна внимательно посмотрела на портрет, затем усиленно потёрла пальцем висок, как будто у неё болела голова, ещё раз глубоко затянулась.

– Херня ваш портрет, господин Мэллори. Полная и стопроцентная херня, – сказала она с разочарованием. – Я эту бабу знаю. Это Сладкая Иви. Шлюха из таверны «Три кота». Сама её несколько раз допрашивала. Магии в ней, что в этом столе, ни на хрен собачий. А вот хитрожопости хоть отбавляй.

– Полегче, Дженна, – оборвал её Хаким. – Давай сначала со свидетелем поговорим, а потом уже будем делать выводы.

– Картинку ей покажешь? – с сомнением спросила женщина.

– Естественно. То, что ты приняла изображённую на картинке женщину за Сладкую Иви, ещё не значит, что это именно она. Инспектор Миллис, мир иногда оказывается сложнее, чем мы об этом думаем.

– В общем, хватит болтать, поехали! – Дженна затушила папиросу и резко встала, давая понять, что разговор окончен.

***

Выжившую после бойни в трактире кухарку Марту поместили в ближайший к управе госпиталь. Перенёсенные эмоции серьёзно пошатнули здоровье старой женщины, и в интересах следствия было сделать так, чтобы она пришла в себя как можно быстрее. К тому же, местным вигиляторам не улыбалось ездить в удалённую деревушку каждый раз, когда им захочется пообщаться со свидетелем.

Женщина сидела на кушетке и смотрела в окно. Когда Хаким и Дженна вошли в её палату – тоскливое помещение с жёлтыми стенами и зарешеченным окном – она встала и попыталась сделать шаг навстречу посетителям.

– Сидите, матушка, вы устали. Мы сами к вам подойдём, – успокоила женщину инспектор Миллис.

В подтверждение своих слов Дженна подошла к кушетке и села на край. Хаким встал напротив них.

– Это лейтенант Калвин Мэллори из Святого Ордена, матушка, – представила инспектор Миллис своего спутника. – Расскажите ему всё, что до этого рассказывали мне.

– Из Ордена, значит, – хрипло прокаркала женщина. – Что же вы забыли в нашем гадюшнике, ваше святейшество?

Марта криво ухмыльнулась, обнажив пеньки полусгнивших зубов. Её тон Хакиму не понравился, но виду он решил не подавать.

– Уважаемая, – произнёс с холодной отстранённостью человека, не обращающего внимания на мирскую суету. – Я ищу тёмную колдунью, которая убила кучу народу, и убьёт ещё, если мы её не остановим.

– Народу? – хохотнула старуха. – Это таких, как старый Моззи или Большой Рольф?

– Да пожалуйста. Пусть хоть всех их порешит, нам, простым людям, легче будет. Хоть кто-то дерьмо уберёт, а то на этих, – она показала рукой на Дженну. – Нет на них никакой надежды. Приедут, покрасуются, прижмут хвост паре молодчиков, а потом – всё по новой.

– Значит так, женщина! – Хаким изобразил, что теряет терпение. – Либо вы говорите то, что знаете, либо мы будем беседовать в крепости Ордена. Эта колдунья задолжала мне кое-что, и, клянусь Спасителем, я не успокоюсь, пока она не вернёт мне долг.

– А он серьёзно настроен, – произнесла старуха, глядя на Дженну. – Так уж и быть, расскажу.

– Так вот, – начала старая Марта. – Накануне вечером в трактир зашла эта женщина и её спутник. Спросите, как она выглядела. Да как сказать… Красивая и одета по-городскому, скромно даже: жакет, блузка, гетры да сапоги. Ну, и шляпка на ней была. А спутник её… Толстый такой и уродливый: лысый, нос картошкой и глазки свинячьи. Однако, по всему было видно, что деньги водятся. Иначе б такая баба на него и не взглянула. Им же, молодым, надо, чтоб деньги водились в кошельке. Ну, да не мне их осуждать. Не всем охота в забытой Спасителем деревушке гнить, да на хлеб зарабатывать, поднося пиво душегубам последним!

– Ближе к делу, пожалуйста, – ледяным голосом оборвал Хаким.

Старушка осеклась и продолжила.

– Ну, так вот, дама за столик села, а её хахаль, значит, к старому Моззи подошёл. Дело у него к нему было, по всему видать. К нему и к Большому Рольфу, стало быть. Начали они общаться, а тут как раз и Большой Рольф с ребятами пожаловал. Рольф-то, не говоря ни слова, прямо с порога к толстяку, и хрясь его под дых! Тот ровно ничего сказать не успел. А молодчики Рольфовы – сразу к бабе. Сразу видно, в штанах засвербило. Они её, значит, снасильничать хотели, да вот по-другому вышло.

– А вот с этого места поподробнее, – вступила в разговор Дженна.

– Баба-то бойкая оказалась. Зарядила она с правой тому молодцу, что ближе стоял кулаком прям в «солнышко». Того аж подбросило. Пару ярдов пролетел и рухнул как куль с мукой. Так баба-то, с разворота, второму ногой прям по колокольчикам. Тот завыл, как волк подстреленный, и на пол грохнулся, а вокруг него лужа такая кровавая, я сразу поняла – умрёт. Трое за стволы хвататься, а баба так ручкой махнула, ровно в танце. Их пополам и разрубило – тулово в одну сторону, ноги – в другую. Моззи и Рольф сразу растерялись. Моззи быстрее опомнился и шасть под стойку за обрезом. Только вот баба разгадала его – тыкнула в него пальцем, а у того дырочка такая во лбу, как гвоздём пробили. Моззи тут же дух испустил. Рольф один остался.

– А дальше-то что? – спросили в один голос Хаким и Дженна.

– Баба на Рольфа смотрит и шепчет. Того судорога и разобрала, корчиться начал, как одержимый. Глазами вращает, на губах пена, как у припадочного. Баба к нему. Пошептала ему на ушко, того ровно, как отпустило. Смотрит на неё – глаза с куриное яйцо. А она, мол, жестами, штаны снимай, да на четвереньки становись. Тот и послушался. Ну, баба ему ногу на спину, бутылку со стола взяла и…

– Обойдёмся без скабрезных подробностей, – жёстко оборвала старуху Дженна. – Что со спутником-то было?

– А что с ним будет-то? Очухался. Только вот странность с ним приключилась. Мужик то был – пузырь пузырём. Жирный, что хряк перед Новогодьем. А тут вдруг резко схуднул фунтов на сто, и на лицо стал приятный: губы аккуратные, нос благородный и глаза красивые, а не свинячьи, как раньше. И баба к нему. Аж светится вся. А мужик-то ей мол, прекрати, дела у меня. И к Рольфу нагнулся вопросы спрашивать. Что спрашивал, того не ведаю. Не слышала я, только Рольф верещал: «Не убивайте! Пощадите!». Но баба его все равно прикончила. Колдовством, слышь, как остальных. А уж что потом началось! Мать моя! Они с этим мужиком прям на столе посреди трупов изувеченных… Разврат-то какой, стыдобища! Баба так от удовольствия кричала, что все стекла полопались и посуда, да пламя в очаге сильнее вспыхнуло. Огонь на стены и пол перекинулся. Тут я и побежала прочь.

– Я все понял, – произнёс Хаким. – Только вот вопрос один остался.

– Узнаешь? – спросил он старуху, показывая ей развёрнутый лист бумаги с портретом Аннабэль.

Старуха пару минут разглядывала портрет, щуря подслеповатые глаза, а потом произнесла:

– Дык она это, ваше благородие. Истинно она. Я её до конца жизни помнить буду.

Хаким вопросительно глянул на Дженну, та отвела глаза. Внутри ассасина вновь вспыхнуло пламя. Он напал на след и теперь не упустит. Осталось только уладить несколько формальностей и понять, куда ушли Грешник и его спутница и, что самое главное, где они опять всплывут. В том, что они всплывут поблизости, Хаким даже не сомневался.

– Спасибо вам, госпожа Марта, – произнёс ассасин и положил руку старушке на плечо. – Орден вас не забудет. А теперь отдыхайте, вы слишком многое пережили.

– И вам не хворать, – ответила старушка, укладываясь на кушетку.

Хаким и Дженна вышли из палаты. Ассасин был доволен. Через пару-тройку часов старая Марта мирно умрёт во сне, а вместе с ней умрёт информация о Грешнике и его спутнице. Тайная игла с ядом в рукаве мундира никогда не подводила опытного ассасина. Инспектором Миллис он займётся позже. Пока она может ему пригодиться.

***

– В истории Марты есть две странности, – произнесла Дженна, выуживая из портсигара очередную папиросу.

– И что же ты находишь странным? – спросил Хаким.

– Ну, во-первых – Сладкая Иви, которая из обычной шлюхи каким-то непостижимым образом превратилась в колдунью. Тут вот в чем дело. Почти год назад в наши края пришла очень сильная ведьма. Чтобы от неё избавиться, Орден призвал Охотника. Тот убил ведьму и решил пару дней побыть в городе. Как раз в это время пропала Сладкая Иви. В день исчезновения она работала в таверне «Три кота», которую на следующее утро разгромили чудища. В развалинах обнаружили много трупов, но Иви среди них не было. Судя по ранам на телах чудищ, их разрубил кто-то виртуозно владеющий клинком. Охотник?

– Это что же, получается? – продолжил мысль Хаким. – Иви пропала в таверне, которую с большой вероятностью посещал Охотник. Слишком очевидно для простого совпадения. Значит, он причастен к её исчезновению.

– Ага, и теперь кто-то, похожий на Иви, появляется в задрипанном трактире, нарезает тонкой соломкой местную банду, причём, не обычным «холодняком», а при помощи колдовства, трахается с мужиком-перевёртышем и исчезает в ночи! Мутная хрень, не находишь?

– В этом что-то есть, – задумчиво буркнул Хаким.

– Обычная хитрожопая шлюха без Истинной Силы не может в одночасье превратиться в колдунью, это я говорю тебе как выпускник Хоггсмида! Что тут, мать вашу, происходит?! – горячилась Дженна.

– Мы это выясним, – успокаивающе произнёс ассасин. – А вторая странность в чем?

– Спутник колдуньи. Грёбаный перевертыш, если верить той полоумной старухе. Мы с тобой оба владеем магией и знаем, насколько сложным и практически невероятным является заклятье смены формы. Переписать клеточную структуру тканей теоретически возможно, однако здесь работает закон равноценного обмена. Как в алхимии. Неимоверным усилием и концентрацией теоретически можно сменить волосяной покров, черты лица, цвет кожи и даже половые признаки. Но! – Дженна подняла вверх палец. – Худой высокий мужик не может стать жирным высоким мужиком: отращивая сиськи, ты теряешь мышечную массу. Материя не исчезает в никуда и не появляется из ниоткуда. Можно заставить свои клетки усиленно делиться, либо усиленно умирать. Но для этого нужна чертова уйма энергии. Никакая Сила этого не компенсирует.

– А сила демона? – произнёс Хаким в глубокой задумчивости.

Осознав, что он только что сказал, ассасин изобразил виноватый взгляд.

– Что? – переспросила Дженна.

– Да так, орденские байки. Не хочу их обсуждать, – бросил Хаким небрежно. – Наша цель – найти женщину. В конце концов, перемена внешности спутника колдуньи могла быть иллюзией, наведённой на сторонних наблюдателей, с целью запутать возможных преследователей.

– Похоже на правду, – произнесла Дженна без особого энтузиазма.

– Куда теперь? – спросила она.

– Думаю, нам стоит осмотреться на месте резни. Возможно, получится найти зацепки, – предложил ассасин, попутно думая о том, в какой момент ему придётся избавиться от этой грубой, но чертовски умной женщины.

***

– Ну и на кой хрен мы туда попёрлись, Калвин? Наши специалисты по магии поиска все осмотрели, когда забирали трупы. Теперь там только пепелище.

Четырёхместный служебный мобиль Дженны месил грязь на просёлочной дороге, каждый раз недовольно рыча, когда колесо проваливалось в очередную яму. Мрачная Дженна курила одну папиросу за другой. Путь в горы её явно раздражал. Хаким делал над собой усилие, чтобы не заразиться пессимизмом спутницы. Для работы ему нужен был ясный разум, не замутнённый никакими эмоциями. Ворчание офицера Миллис и порядком надоевший табачный дым делали эту задачу практически невыполнимой.

Чтобы отвлечься, ассасин пытался анализировать недавние слова Дженны. Нападение ведьмы, её убийство Грешником, пропавшая шлюха, из перепуганной бестолочис превратившаяся в опасную колдунью. Все эти события были, опредёленно, связаны между собой. Вот только как? Чтобы внести хоть какую-то ясность, Хаким обратился к Дженне с вопросом:

– Слушай, а что это была за ведьма, ну, та, которую Охотник убил? В церкви, кажется.

– О! Я прибыла на место, когда все уже кончилось и на месте побоища остались только трупы. По рассказам свидетелей знаю, что ведьма была очень сильной. Её появление вызвало сильный приступ панического страха у тех, кто находился в пределах еёмаршрута.

– Что бы это могло значить? Ну, кроме того, что она была страшной как смертный грех?

– Вот ты мне и скажи. Из нас двоих ты мракоборец, а не я. Я больше по ворам и убийцам специализируюсь, – бросила Дженна небрежно.

Хаким мысленно выругал себя за глупый вопрос, неуместный для действующего офицера Ордена. Надо было выкручиваться.

– Честно, версии могут быть разные. Одна из них – ведьма развилась до максимальной формы, ну а вторая… – Хаким сделал многозначительную паузу в надежде, что Дженна заглотит наживку и выдаст свою версию.

– Ну а вторая, – произнесла женщина многозначительно. – Ведьма была сильной изначально. Её сотворили из действующего мага. Три года назад в Саксонии Орден обезвредил ведьму, которая обратила в нежить всю аристократию Кобурга. В газетах писали, что девочка до того, как обратиться, училась в Хоггсмиде.

– Истинно так, инспектор Миллис! – радостно воскликнул Хаким. – Уважаю ваш профессионализм, коллега.

– Да полно вам, Калвин, – смущённо ответила Дженна.

Хаким увидел, как она покраснела до самых кончиков ушей. Воистину, комплимент в умелых руках – страшное оружие. Внезапно в голове ассасина все встало на свои места: ведьма, обращённая из колдуньи, убитая Грешником. Возможно, он каким-то образом забрал её душу, чтобы переселить в тело проститутки. Вот только зачем? Допросить, пока та не умерла? Или дело в другом? В чем-то личном? Личное у Грешника? Не верится. Хотя, рассказ о том, как эта парочка предавалась плотским утехам после учинённой резни… Вполне укладывается в картину. А если так…

Хаким ощутил азарт, как у охотника, обнаружившего уязвимое место хищника, которого выслеживал. Теперь многое станет проще. Главное – найти их, пока опять не стало поздно.

– Кстати, мы приехали, – констатировала Дженна, вырвав Хакима из его мыслей.

– Отлично, – обрадовался ассасин. – Теперь, если тебе не сложно, посиди в машине. Моё поисковое заклятье очень чувствительно к любым аурам. По сути, мне предстоит расслышать тончайший писк посреди городского шума, так что боюсь, что твоё присутствие может помешать.

– Ну, если ты так считаешь… – обиженно вздохнула Дженна.

– Не печалься, если я найду зацепку, продолжим следствие вместе, напарник, – Хаким ободряюще хлопнул женщину по плечу.

Дженну следовало успокоить, ибо ещё с юности Хаким усвоил, что нет более опасного врага, чем обиженный союзник.

****

Развалины трактира представляли собой весьма печальную картину. От некогда симпатичного и уютного здания остались две целых несущих стены, на которых чудом держались уцелевшие перекрытия крыши. Внутренняя обстановка представляла собой мешанину из полусгоревших брёвен, кирпичей, битого стекла, клочков и обрывков ткани.

Ассасин зашёл в центр пепелища, выбрал место почище и подальше от опасно нависающих балок перекрытия. Тщательно расчистив мусор под ногами, Хаким сел в центр расчищенного пятачка и принял позу лотоса. Сделав несколько глубоких вздохов, убийца погрузился в медитативный транс.

Девственно чистое сознание Хакима тут же заполнилось мириадами голосов. Ветер, земля, лес, люди в деревушке неподалёку. Бурлящая и кипящая жизнь, прекрасная и одновременно жуткая в своём вечном круговороте. Все таки, несмотря на тренировки убийцы, в глубине души Хаким так и остался «Говорящим с Ветром», и сейчас ему в очередной раз предстояло проявить свои способности.

Усилием воли заглушив окружающие голоса, Хаким попытался услышать ауру окружающего места, различить вкрадчивый шёпот смерти и эхо криков агонизирующей плоти. Напрасно говорят, что мёртвые молчат. Тот, кому по силам различить голоса травы и камней, вполне в состоянии услыхать эхо криков душ, исторгаемых из тел. Вот и сейчас Хакиму это удалось. Крик бандита со сломанным позвоночником впереди и справа, запредельная боль того, второго, чуть слева и сзади. Слитное эхо воплей рассечённых «Косой» слева. Тонкий вскрик умирающего Моззи за обгоревшим остовом барной стойки. Истерический вой Рольфа поодаль.

Картина бойни, красочно озвученная старой Мартой, встала перед внутренним взором ассасина. Проанализировав расположение врагов, он смог прикинуть, где находилась убившая их колдунья. Теперь осталось одно – выйти из транса и искать. Искать уцелевшие остатки всего, что могло принадлежать ей: ленточку из прически, обрывок одежды, волос, даже осколок стакана со следами её губ, доски столика, на котором она отдавалась Грешнику после всего. Хотя, последнее было слишком невероятным – стон любви намного тише вопля смерти, и бесконечность развеивает его не в пример быстрее. Не важно, главное – искать. Ассасин опустился на четвереньки и начал шарить в обломках, поднимая и считывая остатки ауры со всего, что казалось ему интересным.

Полчаса судорожных поисков были вознаграждены. В руки ассасина попал обгоревший кусок фетра. Дамская шляпка – сразу определил Хаким. Наверное, колдунья забыла её на столике, когда убегала из горящей таверны. На куске явно читался отпечаток ауры девушки и ещё одной. Слабая, едва различимая энергия. Он! Грешник!

Следующую часть задачи Хаким представлял себе весьма условно. Каким-то образом требовалось найти следы сбежавшей колдуньи. Правда теперь, когда у него был отпечаток ауры, задача представлялась гораздо проще. Требовалось всего лишь понять, каким путём Грешник и его спутница вернулись в убежище. Что ж, время обратиться к своей нечаянной напарнице.

***

Дженна Миллис дожидалась Хакима в мобиле, коротая время за нехитрым обедом, состоявшим из сэндвича с ветчиной и кофе в небольшом медном термосе. Завидев ассасина, она приглашающим жестом указала ему на сиденье рядом с собой.

– Ну что, как твои поиски? Успешно? – спросила женщина, прихлёбывая кофе.

– Нашёл кое-что. Это принадлежало нашей колдунье, – произнёс Хаким, демонстрируя свою находку офицеру Миллис.

– Фетр. Шляпный. Причём, довольно дорогой, – заключила она, вертя кусок в руках. – Скорее всего, от дамской шляпки. Сомневаюсь, что убиенные бандиты ходили в котелках ручной работы. Только вот, как нам это поможет?

– На нём есть отпечаток ауры. Я могу попробовать его проследить. По крайней мере, поймём, как колдунья ушла из таверны. Поможешь?

– Я не умею отслеживать ауру, – в голосе Дженны явно читался скепсис.

– Я могу. А ты поможешь мне читать следы. Две головы явно лучше одной.

– Хорошо, Калвин. Но сначала поедим. У меня с утра росинки маковой во рту не было. Да и тебе перекусить не мешает, – сказала женщина, протянув Хакиму вторую половину сэндвича и термос с кофе.

– Спасибо, – поблагодарил ассасин и взял предложенную еду и кофе.

Всё-таки поиски отняли слишком много сил, а энергию требовалось восстановить.

Когда с едой было покончено, Хаким вышел из машины. Дженна вышла вслед за ним. Дойдя до развалин трактира, ассасин взял в руки кусок ткани и сосредоточился. Слабый, едва различимый след ауры был едва заметен. Он тянулся от входа в таверну, прямо к дороге, постепенно истаивая. В какой-то момент он совсем оборвался. Хаким горестно вздохнул. Дженна подошла к нему и внимательно осмотрелась.

– Кэл, смотри! – возбужденно воскликнула она. – Тут следы от шин. Глубокие. Дождь размыть не успел. Судя по отпечатку, мобиль был явно не из наших. У наших колеса шире и насечка двойная. А тут одинарная. Шины тонкие. Явно недорогая модель.

– Получается, они уехали на мобиле? Вот только куда?

– В город, конечно же, куда ж ещё! Дальше дорога становится совсем непроходимой. Там только пешком или на лошадях.

– При этом в город они не заезжали, – уверенно ответил Хаким. – Бросили машину где-то в пригороде. Вот только где?

– А это, Кэл, мы с тобой узнаем, – уверенно сказала Дженна. – Поговорим с владельцами мобилей. Наверняка, машину наши подозреваемые наняли и сказали владельцу, откуда забрать. По счастью, у нас городок маленький, и подобным транспортом владеют немногие. Допросить всех нам не составит труда.

– Хорошая идея, Дженна. А почему Кэл?

– Сокращённо от Калвин. Не обидишься, что я так сократила? Мы же ведь напарники, – запоздало поинтересовалась женщина.

– За твои сэндвичи, Дженни, я готов простить всё, что угодно, – Хаким решил ответить фамильярностью на фамильярность.

Удивительно, но Дженна отреагировала на это спокойно. Видимо, действительно, она начала считать Хакима своим напарником. Что же, неплохо. Как говорил один древний воитель: «Держи друзей близко, а врагов – ещё ближе».

***

Владельцем мобиля оказался пухлый словоохотливый коротышка, который с готовностью рассказал Хакиму, как накануне к нему явился высокий лысый мужчина и, заплатив десяток золотых, арендовал машину на пару дней. Главным условием было то, что привести машину следовало к старой лесопилке. Ровно оттуда же владелец и забрал её спустя день.

Таким образом, в распоряжении Хакима появилась ещё одна зацепка. Такая же призрачная, как и все остальные. Однако всю иллюзорность этой зацепки Хаким и Дженна поняли, когда прибыли на место, описанное владельцем мобиля.