Текст книги "Грешник"

Один из грабежей оказался неудачным. Жертвой пары оказался старый военный, который решил сопротивляться. Любовник Ивонны убил его, чем заработал ещё больше власти над девушкой. Ещё бы, теперь она была не пособницей грабителя, но соучастницей убийства, а за это по закону грозила виселица.

Осознав опасность грабежа в подворотне, любовник Ивонны придумал новый план. Теперь девушка должна была торговать собой в таверне, подсыпая незадачливым клиентам снотворное в вино. Спящих Ивонна с любовником обчищали с особым цинизмом. Иногда дозировка снотворного была слишком высокой и жертвы умирали. За небольшую мзду трактирщик помогал избавляться от тел.

Все шло относительно хорошо, так что в один прекрасный момент Ивонна решила избавиться от своего любовника, с которым больше не хотелось делить добытые постыдным образом деньги. Способ убийства был тем же самым – мужчина умер, испив отравленного вина в обществе своей возлюбленной.

Так Ивонна стала работать одна. Чтобы обеспечить безопасность, Сладкая Иви сошлась с Рори по прозвищу «Кузнец», тот был правой рукой Руфуса – наместника «Графа» в Грейсхилле.

У Дженны скопилась целая папка нераскрытых смертей, так или иначе связанных со Сладкой Иви. Однако, каждый раз ей удавалось ускользнуть. Руфус – очень влиятельный человек, с лёгкой руки которого вигиляторы и жандармы закрывали глаза на многие вещи, творящиеся в городе.

– Так что, в Грейсхилл тебе лучше не соваться, милочка, – подытожила свой рассказ Дженна. – Наткнёшься на «Кузнеца» или Руфуса – проблем не оберёшься. Ты же не Иви, а они этого явно не оценят.

– Я поняла тебя, – коротко ответила Анна.

Из осторожности она не стала говорить о том, что они с Маркусом интересуются «Графом» и ищут любую связанную с ним зацепку. Кто знает, насколько глубоко проникла коррупция в ряды вигиляторов.

– А знаешь, – произнесла, наконец, Дженна. – Я даже рада, что все так обернулось. Иви была той ещё сукой. А теперь её тело послужит хорошему человеку. Тебе, например. Главное не испорти его раньше времени.

– Да уж постараюсь, – заверила её Анна.

– Энн, а что, правда, что вы с Маркусом того? Ну, прямо в трактире после того, как ты всех порешила? – заговорщицким тоном спросила офицер Миллис.

Анна кивнула.

– Понимаю тебя, – мечтательно произнесла Дженна. – Я бы тоже с таким мужчиной… Да хоть посреди леса на голом пне!

– Полегче, подруга! – сердито оборвала её колдунья. – Он, вообще-то, мой. Увижу, что глазки строишь, моментально без них останешься и никакая пал… ой, жезл тебе не поможет!

– Не кипятись, Энн. Не буду я. Ты же мне жизнь спасла, а такими вещами не разбрасываются! – горячо заверила её Дженна. Ну, что, подруги?

Офицер Миллис протянула руку.

– Подруги, Дженс! – ответила Анна и ответила рукопожатием. – А теперь давай спать. Завтра будем надирать жопы всяким страховидлам!

***

Путники проснулись рано утром, едва малая стрелка на хронометре Охотника перевалила за семь часов. Дженна уже не шаталась, на её круглые щеки вернулся румянец, карие глаза возбужденно блестели. Маркус был готов побиться об заклад, что в душе молодой женщины страх вёл борьбу с инстинктом сыщика. И, судя по всему, инстинкт побеждал.

Наскоро проглотив завтрак, состоявший из сваренной на воде овсянки, кофе и галет, троица приступила к разработке плана дальнейших действий. Все понимали, что, пока они не избавятся от монстра, ждущего снаружи, ни о каком походе в крепость Ордена не могло быть и речи. Поэтому охотничья хижина в лесу на время приобрела статус военного штаба.

– Итак, дамы, – начал Охотник. – Я, а скорее всего, – и вы тоже, не имею понятия о том, что за тварь нам противостоит. Судя по тому, что я успел понять во время боя – это конструкт, больше относящийся к миру магии, чем к существам Скверны.

– То есть, эту грёбаное отродье преисподней сотворили маги?! – воскликнула Дженна, едва не уронив на себя уголёк папиросы.

– Скорее всего, – спокойно ответил Охотник. – Металлическая броня, имплантированные лезвия, акульи зубы. Все свидетельствует о том, что мы имеем дело с последствиями какого-то гнусного эксперимента.

– Вот ублюдки! – бросила Аннабэль, гневно сверкая глазами. – Сотворить такое с живым человеком, да ещё и магом! Это ж насколько надо быть съехавшим с катушек?!

– А почему именно магом? – подала голос Дженна.

– А потому, Дженс, что тварь умеет ставить щит, регенерировать и убивать при помощи выбросов Силы. Базовые умения мага, тренируются на уровне инстинктов.

– Собственно, их твари и оставили, усилив до предела, – согласился Охотник. – Другое дело, что я не понимаю, как убивать эту хрень. Магия на неё не действует, оружие практически не причиняет физического урона. Да, я сломал ему руку, но второй раз такой фокус не пройдёт. Как и твой трюк с Солярисом, – обратился он к Дженне.

– И что ты предлагаешь? – парировала женщина.

– Значит так, дамы, – Охотник поднял палец вверх, призывая к тишине. – План такой: вы развлекаете нашего визави, сколько можете, а я на него посмотрю через Окулус. Возможно, смогу увидеть уязвимые места монстра.

– Я в душе не чешу, что такое Окулус, но мне не нравятся две вещи, господин Охотник, – сердито оборвала Дженна. – Во-первых, то, что нам с Анной придётся «развлекать» этого ублюдка, да ещё и желательно подальше от твоей медитирующей жопы.

– Ну, а во-вторых, твоя фраза о том, что ты, «возможно», найдёшь уязвимое место чудовища! – вступила в разговор Анна.

– Хорошо, дамы. Тогда другой план: вы говорите, как убить тварь, я вооружаюсь всем, что у меня есть, и иду сражаться с ней, аки благородный рыцарь. А потом возвращаюсь весь в крови и кишках поверженного зла, и вы дарите мне свою любовь. Одновременно или по очереди, решайте сами. Как вам? – голос мужчины был исполнен ядовитого сарказма. – Только вот у вас тоже нет идей, правда?

Девушки потупились и молча кивнули. Воцарилось молчание. Первым его нарушила Аннабэль.

– Ты прав, Марко, идей нет. Нам остаётся лишь надеяться на твой Окулус. Только вот, для того чтобы пожить до того момента, как ты его применишь, нам нужен план, а то всё что мы имеем, это начинающая колдунья, да полудохлый вигилятор. Прости, Дженс, – произнесла Анна, глядя на подругу.

– Аннабэль права. Наши с ней силы весьма ограничены, поэтому, нужен план, который даст нам преимущество. Например, что, если заманить монстра в ловушку, ограничив его мобильность?

– Неплохая идея, офицер Миллис. Устроим ему «тропу партизана»! – поддержал Дженну Охотник.

– «Тропу партизана»? – непонимающе переспросила Анна.

– Так называется комплекс ловушек, устанавливаемый партизанами в местах продвижения вражеских войск. Этому учат всех начинающих Милитарис, – пояснила Дженна.

– Ну что расселись дамы? За дело! – скомандовал Охотник.

Работа закипела.

***

В качестве поля возможного боя был выбран лес неподалёку от хижины. Присутствие монстра в округе не ощущалось, поэтому все трое трудились спокойно. Однако, Маркус понимал, что возвращение чудовища было лишь вопросом времени. Причём, времени требовалось ровно столько, чтобы восстановить сломанную руку и исцелить сожжённые Солярисом глаза.

В части ловушек опыт Дженны был просто бесценным. Вначале они с Маркусом установили несколько мин-растяжек, сделав их из извлечённого из патронов пороха, алхимических реактивов из рюкзака Охотника и мелких гвоздей, лежавших в хижине. Корпусом для мин послужили консервные банки из-под тушёной свинины, брошенные в хижине предыдущими обитателями.

После мин-растяжек троица ценой неимоверных усилий смогла установить тяжёлое бревно-таран. Задачей бревна, подвешенного на нескольких прочных канатах, было нанести монстру сильный удар и отбросить его на вбитые в землю колья, замаскированные прелой листвой.

Используя заклятье разрушения, Аннабэль превратила участок влажной от дождя земли диаметром пару ярдов в подобие болотной топи, достаточно глубокой, чтобы монстр застрял в ней как минимум до пояса.

Дженна собрала хворост и ветки, и, как следует высушив их Самумом, опрыскала сушняк керосином. В хижине всегда хранился небольшой запас керосина, предназначенный для лампы. Подготовленный таким образом хворост был высыпан поверх созданной Анной «топи».

Последним «сюрпризом», подготовленным изобретательной троицей, был штабель брёвен, удерживаемый от падения небольшим колышком, к которому была привязана верёвка.

Когда с приготовлениями было покончено, Маркус выбрал место аккуратно напротив присыпанной хворостом «топи» и сел в позу лотоса. Аннабэль и Дженна встали слева и справа от него. По тому, как учащенно дышали женщины, Маркус понял, насколько им страшно. Однако отступать было некуда.

– Значит так, дамы, – произнёс он. – Сейчас обе ставите ментальный щит и держите его до тех пор, пока не появится монстр. Дальше действуйте по обстоятельствам. Мне нужно не менее десяти минут. Когда я буду готов, я включусь в схватку. Мы справимся.

– Угу, – произнесла Дженна сосредоточенно, и выкинула истлевшую папиросу.

– Наваляем ублюдку! – бодро ответила Анна.

Когда силуэты женщин окутались голубоватой дымкой ментального щита, Охотник прочёл литанию Окулуса. Мир перед его глазами изменился, теперь Маркус видел струящиеся в пространстве потоки Силы и два голубых призрачных силуэта на месте Аннабэль и Дженны. Где-то вдалеке, на периферии зрения проглядывалась неясная тень. Сфокусировав всю свою волю перед собой, Охотник позвал.

Зов обрушился на окрестности подобно беззвучному магическому воплю. Через несколько секунд ему ответил громкий истошный визг. Чудовище заглотило наживку. Охотник явно видел пылающий багровый силуэт, несущийся в его сторону. Маркус сфокусировал все своё сознание на нем. Теперь мужчине оставалось только смотреть.

Первыми сработали установленные в лесу мины растяжки. Грохот взрывов, свист импровизированной картечи и последовавший за ней яростный визг. Охотник увидел, как силуэт чудовища сменил цвет вначале на голубой, а потом на ярко алый. «Сработал щит, а потом регенерация», – подумал Охотник. Щит, секундная пауза, потом регенерация. Наблюдение показалось важным.

Едва монстр приблизился к замаскированной «топи», сработала вторая ловушка. Выдернутый Анной колышек-сторожок привёл в действие простой механизм. Мощное бревно на всей скорости врезалось заточенным концом в бронированную грудь чудища, отбросив того на колья. Обострённый слух Охотника различил хруст вминаемых в тело металлических пластин брони. Последовавший за этим вопль едва не оглушил мужчину. В ауре чудовища проступили знакомые черты. Маркус вполголоса выругался.

Усилием снявшись с вошедших в спину кольев, монстр продолжил своё движение вперёд. Серьёзные раны, которые могли убить любое из известных Маркусу существ, лишь слегка замедлили тварь. Охотник видел, как изменённая плоть чудища исцеляет раны и не просто предполагал, но знал, почему это происходит. Оставалось лишь одно – понять, что с этим делать.

Тем временем, монстр угодил в приготовленную Анной «топь». Издавая громкий истошный визг тварь начала погружаться в разжиженную колдовством грязь все глубже и глубже.

– Получи, дерьма кусок! – крикнула Дженна и швырнула заклятье огня в монстра. Пропитанный керосином хворост вспыхнул, окружив чудовище огненной стеной. Расчёт был простым – если магический огонь блокируется щитом, то физическое пламя, вспыхнувшее от него способно причинить монстру вред, несмотря на защиту.

Маркус взглянул в глаза вопящего от боли монстра, пытаясь проникнуть в его суть, и тут же постиг всё. Он понял, как было создано это чудовище и в чём источник его потрясающей живучести. Смысл обрёл даже вырезанный язык и модифицированные голосовые связки: никто в здравом уме не смог бы вынести воплей человека, живого человека – мага, которого превращают в ЭТО.

«А тех ли я защищаю?» – подумал Охотник. Люди. Те, кто убивает друг друга в очередных идиотских войнах. Те, кто создаёт заводы, отравляющие природу ради того, чтобы насытить вечно голодную военную машину. Те, кто обучают юных мальчиков и девочек разрушительным заклятьям, чтобы затем бросить их в мясорубку очередной войны, развязанной жадными похотливыми дегенератами из великих имперских семей. Те, кто, истощив свою фантазию в части создания орудий убийства, превращают ещё живых людей вот в ЭТО. Те, наконец, кто добровольно принимает в себя Скверну ради удовлетворения своих инстинктов, амбиций и жажды мести. Достойны ли они спасения и защиты?

Ответом ему послужило живое тепло магического огня, пылающего слева и справа от него. Анна и Дженна. Они поддержали его в этой безумной авантюре. Две женщины, готовые пожертвовать собой, чтобы сделать мир чуть лучше. Сильные и смелые. И оттого – ещё более уязвимые против зла и Скверны. Они – то, чем он был до Колодца и чем пытается остаться сейчас, несмотря на осаждающие его мозг образы упадка и вкрадчивый шёпот демонов по ночам. Ради них, ради себя – Маркуса Эвердина – истребителя монстров, он продолжит бой. Какие бы страшные откровения он бы не узнал далее.

Технически все выглядело просто. Неведомый хирург перекроил тело своей жертвы: заменил живую плоть плотью, изменённой Скверной, подведя к ней напрямую каналы Силы, чтобы ускорить регенерацию. Выжег в мозгу все «ненужные» узлы, оставив только те, которые отвечают за простейшие функции, связав их с каналами Силы. Теперь использование щита и магического рукопашного боя выполнялось на инстинктах. Без задействования разума, практически к тому моменту уничтоженного. Ах да, небольшая доработка: кости несчастной твари укрепили сталью, в кожу имплантировали бронепластины, в предплечья вшили лезвия. Отторгнуть эти «усовершенствования» организм не мог из-за ускоренной регенерации. Охотник даже не пытался представить, какую боль доставляют эти импланты их владельцу. Всё, что могла тварь – это убивать, чтобы питать свой изнашиваемый постоянной регенерацией организм.

Однако это было не всё, что увидел Охотник, глядя на созданную изуверами тварь. Он увидел тонкую ниточку чужого присутствия, тянущуюся далеко назад. Нить была странной, как будто свитой из двух жил – чёрной и красной. Пройдя по ней до конца, Охотник увидел смуглого мужчину, сидящего в медитативном трансе рядом с дверью в заброшенную шахту.

Монстр тем временем уже выбирался на твёрдую поверхность. Анна использовала последнюю ловушку. Чудовище засыпало брёвнами из штабеля. Однако, то, что монстр выберется, было лишь вопросом времени. Стоило спешить.

– Анна, Дженс! – заорал Охотник, выходя из транса. – Я понял, как убить тварь! Надо «вычерпать» его Источник! Он отвечает не только за щит, но и за регенерацию! Огонь по твари, дамы! Всем, что знаете! Опустошите его щит, а потом нападу я!

– Получи, сукин сын! – заорали в один голос Дженна и Аннабэль.

С рук Дженны сорвался поток Адского Пламени. Огненный вихрь поглотил монстра целиком. Тем временем, Анна простёрла руки вверх. Из вызванной девушкой тучи в горящего монстра ударил сноп фиолетовых молний, в воздухе остро запахло озоном.

Охотник тем временем произнёс литанию призыва, коснувшись Печати на животе. Поднимающаяся в груди ярость заглушила боль изменяющегося тела. Что ж, если надо убить монстра, он сам станет монстром! Древняя ярость против ярости современной. Зверь в душе Маркуса плотоядно ухмыльнулся, предвкушая грядущий бой.

Увидев произошедшую с Охотником трансформацию, Дженна испуганно выпучила глаза, однако, стоит отдать ей должное, не потеряла контроль над Адским Пламенем. Аннабэль, зная, в чём дело, жестом попыталась ободрить подругу.

Монстр тем временем, невзирая на атаки Дженны и Аннабэль, продолжал надвигаться на них. Когда до женщин осталось меньше трёх ярдов, они прекратили свои атаки, обессиленно рухнув на землю. Плоть чудовища дымилась, покрытая ужасными ожогами, даже не пытаясь регенерировать. Однако монстр был ещё жив. Тварь прыгнула, целя лезвиями в лежащую на земле Анну, бросившийся наперерез Маркус сшиб её на землю.

Два чудища сцепились друг с другом, катаясь по земле. Когтистыми лапами Маркус держал запястья твари, не давая ей воспользоваться лезвиями. Тварь между тем норовила перевернуть Охотника и оказаться сверху. Когда ей это удалось, Маркус упёрся ногами в грудь монстра и, разжав руки, резко оттолкнул его от себя.

Воспользовавшись дистанцией, он встал в боевую стойку. Монстр тоже поднялся на ноги. Завязался бой. На каждый выпад Маркуса монстр отвечал своим. Противники полосовали друг друга лезвиями и когтями. На стороне Маркуса были опыт и скорость, однако монстр не уступал в силе. Кроме того, Охотнику требовалось закончить бой как можно быстрее, пока сила Источника не восстановилась и монстр не начал регенерировать.

Через пару минут безумной схватки оба противника были ранены и измотаны. На груди Охотника был отчётливо виден глубокий порез, из которого сочилась густая, как смола, кровь. Левая рука чудовища повисла безжизненной плетью. Правый глаз был закрыт. Однако монстр продолжал сопротивляться с утроенной яростью. Клинок правой руки выписывал причудливые трассы. Маркусу требовалась вся его сноровка, чтобы вовремя уклониться.

– Вот тебе, говнюк! – раздался из-за спины голос Аннабэль, и в грудь чудовища врезалось тёмное ядро, обездвижив тварь на пару секунд.

Охотнику этого было достаточно. Коротким движением правой руки он рассёк мышцы на руке чудовища, затем, сблизившись, полоснул когтями левой руки по горлу твари. Резко схватив парализованного противника за руки, он вырвал их из суставов и отшвырнул как можно дальше, а затем вначале свернул шею ставшему беспомощным монстру, а потом и совсем оторвал голову.

– Анна, я скоро! Не забудь про бутылку! – проревел Охотник, поднимаясь в воздух.

Оставалось закончить ещё одно дело, пока не начнётся мучительная обратная трансформация.

15. В осаде

– Охренеть… Просто о-хре-неть… Он превратился в демона и порвал ту тварь, как ребёнок – нелюбимую куклу… Да ещё и улетел… – растерянно бормотала Дженна, стоя на четвереньках.

Силы медленно возвращались к женщине, а вместе с ними – и осознание того, что только что произошло на её глазах. Не в состоянии логически мыслить Дженна просто мотала головой из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть отупение, навалившееся на неё после пережитого. Анна, между тем, успела сбегать в хижину и вернуться с фляжкой.

– Энн, дай глоток! Мне после такого не мешало бы накатить чего покрепче, – произнесла офицер Миллис, фокусируя мутный взгляд на фляжке в руках колдуньи.

– Дженс, это не выпивка. Это лекарство для Маркуса. Когда он вернётся, ему понадобится. Обратная трансформация причиняет ему сильную боль. А учитывая то, что его ранили, всё может быть очень плохо, – в голосе Анны прорезалась тревога.

– Не парься, Энн. Я сейчас чутка в себя приду – и помогу. Лечить я умею. Нас, знаешь, как в Хоггсмиде учили. Брр…. Как вспомнишь… Резать себя заставляли по-всякому, а потом исцелять. Истёк кровью – сам виноват. Мы даже кости друг другу ломали… – начала было Дженна, потом осеклась и спросила. – Что же всё-таки это было, Энн?

– Одна из Печатей. Сила демона. Маркус – Грешник.

– То есть? – не поняла Дженна.

– В его теле заточены сущности демонов, которые дают ему силы и умения. Навыки боя, способность менять форму, Окулус. Все это – силы демонов, которых контролирует Маркус, – спокойно пояснила колдунья.

– Брр… Тебе с ним не страшно?

– А с чего бы мне бояться? Он контролирует их своей волей, это абсолютно безопасно – решила соврать Анна.

– В общем, Энн, это ваше с ним дело. Главное – что он может убивать всяких чудищ.

– Дженс, ты как? Полегчало? – запоздало осведомилась девушка.

– Жить буду, подруга. Пока наш с тобой рыцарь не вернулся, я тут немножко поработаю, – произнесла Дженна и, кряхтя, стала подниматься на ноги.

– Поработаешь? – недоуменно спросила Аннабэль.

– Ну да. Я же вигилятор. Для начала осмотрю труп, может, что интересное увижу.

Офицер Миллис подошла к лежащему на земле огромному телу, привычным движением перевернула его на спину и начала осмотр. Жезл в её руке вспыхнул голубым светом. Кровь, обильно покрывавшая доспехи, слабо засветилась.

Тщательно осматривая пластинки брони, женщина заметила бледно-голубой узор на одной из них. Узор выглядел подозрительно и ничем не напоминал капли крови. Приглядевшись внимательнее, Дженна присвистнула. На поверхности бронированной пластины были выбиты ромейские буквы, слабо светившиеся отражённым светом жезла.

– Quod penitens. Кающийся, – прочла Дженна. – Образец тринадцать.

– Там ещё аббревиатура есть «КВОСП» и дата 18.01.1890, – продолжила женщина.

– Я так полагаю, «Кающийся» – это название твари, а дата – год её создания, – высказала своё предположение Аннабэль. – Вот только, что значит «КВОСП»?

– Честно, подруга, вообще без идей. Заберу пластинку с собой, и, когда окажемся в городе, потолкую со знающими людьми. Вот только, боюсь, что дела это шибко секретные и помогать мне никто рваться особо не будет.

– Как бы тебя с твоими расспросами… – начала было Анна.

– Не дрейфь, Энн! – оборвала её Дженна. – Я десять лет в органах, и знаю, с какой стороны за жезл хвататься. Знаю, что коллегии не сильно жаждут делиться своими тайнами. Особенно такими. Но ничего, есть у меня парочка знакомых.

Анна поняла, что женщина-вигилятор взяла след, и никакие предупреждения и предостережения не позволят ей свернуть с выбранного пути. Инстинкт профессионала. «Вот только куда он тебя заведёт, подруга?» – подумала колдунья.

– А куда улетел наш рыцарь? – запоздало поинтересовалась Дженна.

– Чтоб я знала, Дженс! Видимо, он что-то увидел, когда смотрел через Окулус. Нам, естественно, сказать не успел. Остаётся дожидаться его возвращения.

– Энн, можно нескромный вопрос? – Дженна обратилась к колдунье, заговорщицки подмигнув.

– Хрен с тобой, офицер Миллис, спрашивай! Всё равно ведь не отстанешь!

– А ты пробовала с ним, ну, когда он… ну, такой, в общем?

– Эх… Озабоченная ты, Дженс! Ну, конечно же, нет! Он в такие моменты не человек. А то, что им владеет… Некоторые вещи не предназначены для смертных. Так рассудила эволюция, – удивительно, но Анна даже не обиделась на вопрос.

– Эволюция значит… – задумчиво произнесла Дженна. – Что же вы двое на себя взвалили?

– Поживём-увидим, если выживем, конечно.

****

Махая широкими кожистыми крыльями, Маркус все быстрее приближался к заброшенному руднику. Тёмное море осеннего леса постепенно расступалось, и вскоре взору Охотника предстали чёрные коробки заброшенных бараков и едва видимый в ночном свете скелет административного здания. Цель была близко. Красная точка её ауры все яснее угадывалась впереди. Следовало торопиться, пока ассасин не очнулся от шока, в который его привела смерть чудовища.

Маркус не до конца понимал природу связи между монстром и ассасином, но в том, что она была, Охотник не сомневался. Нить, по которой он скользил взором Окулуса, явно пульсировала и была живой. Вот только почему нитей было две? Что означала чёрная? Неужели во всей этой истории был кто-то третий, следивший за схваткой и теперь усиленно пытающийся понять, что же делать дальше.

«Он – глаза Йоггота, глаза Хозяйки». Неужели всё было гораздо сложнее, чем банальная вербовка ассасина людьми Невесты? «Он – глаза». Не наёмник, не слуга, а именно «глаза». Тогда тёмная нить – это…

«Та, кем я была, она знала тебя. Это знание пришло к ней… ко мне само». Присутствие Невесты в голове у Шаима. Канал, через который существа Скверны видят и чувствуют друг друга. Через него они обмениваются приказами и образами. Сильплиты, ведьмы – все они были изменены Сосудом. Но ассасин… Он был человеком, если верить рассказам Дженны. Никто в нем ничего такого и не заметил.

Внезапно Охотник вспомнил про Бабетту Фон Штейнброк. Домочадцы несчастной девушки тоже ничего не замечали до тех пор, пока она не обратилась. Райли… Все это связано с его наследием. А, значит, – зло пустило корни слишком глубоко.

В любом случае, убивать ассасина не стоило. Нейтрализовать, а потом выявить источник присутствия. Успеть до того, как те, кто смотрят на мир глазами ассасина, вышлют убийц за ним и Анной. Красная точка тем временем превратилась в человеческую фигуру. Ассасин пытался встать, держась руками за виски. Даже с такой высоты Охотник ощущал импульсы боли, излучаемые сознанием врага.

Внезапно тело сковал неожиданный спазм. Демоническая плоть потихоньку начинала отторгаться сознанием. Обратная трансформация была слишком близко. Охотник подумал о том, что вряд ли сможет долететь обратно, да ещё и с бесчувственным телом убийцы на руках. Однако иных вариантов приблизиться к разгадке тайны у него не было, и он решил рискнуть.

Сложив крылья, Охотник спикировал на ассасина подобно хищной птице. Не долетев буквально долю ярда, он резко раскрыл крылья и, гася импульс своего движения, толкнул мужчину ногами в спину. Хаким упал на грудь и не пытался встать. «Наверное, удар был слишком силён, и я его оглушил». – подумал Маркус.

Приземлившись рядом с лежащим Хакимом, Охотник рывком перевернул его на спину. Чёрные глаза убийцы уставились в лицо Маркуса.

– Ты-ы-ы, – прохрипел ассасин.

Маркус, не мешкая, ударил его в подключичную область, произнеся привычную формулу сна, правда, для надёжности, он прибавил к ней и паралич. Ассасин захрипел и потерял сознание.

Охотник схватил обмякшее тело и, яростно работая крыльями, полетел в обратный путь, искренне надеясь, что попутный ветер поможет ему добраться до хижины, пока не началась обратная трансформация. На горизонте угадывалась едва различимая цепочка огней. Враги поняли, что их монстр погиб.

****

На поляне перед хижиной горел костёр. Справедливо рассудив, что Охотнику не помешает дополнительное указание направления, женщины собрали в лесу хворост и разожгли огонь.

– Ну, и где же он? – нетерпеливо твердила Анна, подбрасывая в костёр очередную ветку.

– Не волнуйся, Энн, он вернётся. Чем-чем, а удачей твой учитель явно не обижен, – Дженна попыталась успокоить изрядно нервничающую подругу.

В доказательство её слов на поляну перед костром приземлился Охотник, сжимая в когтях смуглую худую фигуру в мундире Ордена.

– Дамы, вяжите этого. Максимально крепко, завяжите глаза, заткните уши и ноздри. Если он очнётся, он не должен понять, где находится, и кто рядом, – произнёс Охотник, борясь с приступами кашля.

Дженна рванулась в хижину за верёвками, Анна бросилась к Маркусу, сжимая в руке фляжку. Мужчина рухнул на землю, хрипя и кашляя. Демоническая плоть начала постепенно превращаться в человеческую. Тело Охотника били судороги, когти бессильно скребли траву.

Анна положила его голову к себе на колени и, успокаивающе поглаживая, влила в рот содержимое фляжки. Своим изменённым восприятием девушка ощущала, насколько сильную физическую боль испытывал её спутник.

– Милый мой, хороший, потерпи. Всё скоро закончится, – шептала она, успокаивающе гладя мужчину по голове. На глаза тем временем наворачивались слезы.

Через несколько минут к ним подошла Дженна, закончившая привязывать пленника. Не говоря ни слова, женщина положила ладони на грудь Охотника и начала читать заклятье лечения. Потоки силы заструились по мышцам и нервам, облегчая боль меняющейся плоти и заживляя полученные в схватке раны.

Спустя десять минут к Маркусу вернулся его первоначальный вид. Боль ушла, осталась только усталость, физически ощущавшаяся обеими женщинами.

– Спасибо, – выдохнул мужчина и попытался улыбнуться.

– Дурак, – грустно прошептала Анна и прижалась щекой к его лицу.

«Оба вы придурки и кончите плохо, хотя могли бы жить долго и счастливо», – подумала с грустью Дженна, наблюдая за этой картиной. Вслух она ничего не сказала, деликатно отвернувшись в сторону связанного ассасина.

****

– И на кой хрен ты его приволок? Не мог у рудника грохнуть? – сердито накинулась Дженна, когда Охотник встал, разминая мышцы.

– Хочу кое-что прояснить и ты, возможно, в этом поможешь, – не обращая внимания на эмоции женщины, ответил Маркус.

– Будем пытать? – дрогнувшим голосом спросила Дженна. – Я как-то раньше особо без этого обходилась. Ну, там руку заломать или «глушилкой» шарахнуть, это, пожалуйста. Но чтоб жилы тянуть как заправский палач…

– Нет, офицер Миллис, мы обойдёмся без этого. Ассасинов пытать бесполезно. У них стоит ментальный блок. Он скорее умрёт, чем расскажет то, что следует знать. За это их и ценят, – усмехнулся Маркус.

– А что тогда? Убалтывать будем? По-моему, это вообще глушняк затея. Не обижайтесь, конечно, господин Охотник.

– Ты полевую хирургию в Хоггсмиде изучала? – спросил Маркус внезапно.

– Ну… – задумалась Дженна. – Доводилось. Но так, в пределах базового курса. Там пулю или осколок удалить, конечность ампутировать, сосуды сшить разорванные.

– Вот и отлично. Если я правильно понимаю, из нашего пленника придётся кое-что вырезать.

– А вы, господин Охотник, с этим не справитесь? – испуганно спросила Дженна.

– Не-а, госпожа офицер. Я буду смотреть Окулусом, ты резать. Мне нужна концентрация. Руками работать при этом не получится. Единственное, чем могу помочь, так это передавать образы напрямую тебе в сознание.

– Блин, вот это совсем не внушает доверия. Эдак мы его угробим, – проворчала Дженна.

– Хотя… – задумчиво изрекла она. – Это же враг. Подохнет, плакать особо не буду.

– А что же буду делать я? – вмешалась в разговор молчавшая до этого Анна.

– А ты, девочка, будешь нас оборонять. Сюда идут не меньше десяти человек с ружьями, возможно с ними будет сильплит или ведьма. Не разглядел. Так что через час-другой они будут здесь.

– Ни хера себе! – выдохнула ошеломлённая Дженна.

– Без вариантов, Дженс! Враги будут здесь в любом случае, и в любом случае придётся драться, – с обречённостью в голосе произнесла Анна.

Охотник между тем взял связанного ассасина и потащил в хижину. Аннабэль пошла вслед за ним.

– Больные ублюдки! Ушибленные на всю голову безумцы! И я одна из них. Отлично, Дженс, так держать! Если подыхать, то только в такой компашке, – бормотала Дженна, возясь с замком входной двери.

****

Охотник привычно воззвал к Окулусу. Мир перед его глазами изменился: фигуру Анны окружил спокойный светло розовый ореол, аура Дженны, наоборот, тлела закатным багрянцем. «Нервничает» – подумал Охотник. А вот Аннабэль спокойна. Неужели он в ней не ошибся, и капризная перепуганная девушка, наконец, превратилась в хладнокровного рассудительного воина? Хорошо, если так.

Однако, основное внимание Грешника привлекло лежащее на земле тело асассина. Мундир на его груди был распахнут, обнажая смуглое мускулистое тело. Охотник присмотрелся внимательнее и увидел то, что ожидал – сгусток сплошной черноты размером с кулак, расположенный аккуратно в солнечном сплетении. Маркус напряг зрение и едва подавил приступ тошноты.