Текст книги "Немеркнущая звезда. Часть 1"

Так возникла необходимость говорить не о равных геометрических фигурах, а о конгруэнтных геометрических фигурах, не считаясь с тем, что слово «конгруэнтность» чуждо русскому языку и чуждо практике. Ведь никакой строитель не будет говорить о конгруэнтных балках, он будет говорить об одинаковых или равных балках».

После этого Понтрягин приводит конкретный пример совершенно дикого с точки зрения логики и здравого смысла определения функции, которым запестрели новые школьные учебники, и которое мы опускаем ввиду его очевидной сложности для человека непосвящённого, для непрофессионала.

«Школьники если бы и могли освоить все эти определения, – с грустью итожит автор «Жизнеописания…» свои размышления, – то, во всяком случае, в результате огромного труда и затраты времени, благодаря чему основное содержание математики, то есть умение производить алгебраические вычисления и владение геометрическим чертежом и геометрическим представлением, отодвигалось на задний план. И даже вовсе уходило из поля зрения учителей и школьников».

Здесь хочется особо обратить внимание читателей на прозвучавшую только что архиважную мысль выдающегося советского математика и человека, искушённого в закулисной борьбе, в её хитросплетениях и приёмах, – что тайная суть разрекламированных некогда реформ колмогоровской группы была довольно проста и конкретна: задурить бедным детям и их наставникам головы, погрузить их в пустопорожние дебри, в хаос, а от главного увести. Чтобы на главное у них у всех уже не осталось ни времени, ни сил, ни желания. И чтобы, закончив школы, они ничего не знали и не умели по этой причине, были неучами и дебилами в основной массе, по чьей-то злой воле до конца дней своих обрекая себя на каторжный ломовой труд и неквалифицированные черновые работы. Понимай – готовились к знающим людям в рабы.

К этой глубокой понтрягинской мысли хочется уже от себя добавить с высоты прожитых лет и накопленных знаний и опыта, что добрая половина существующих в мире учебников, пособий и якобы мудрёных книг, как сугубо научных и узкоспециальных, так и художественных и исторических, для общего пользования предназначенных, пишется и издаётся именно с этой целью: спрятать от читателей истину! Чтобы сделать их всех неискушённым, незнающим, доверчивым и “слепым”, тупым и послушным стадом, способным лишь выполнять команды неких грамотных “пастухов”, быть у них в услужении. И читать этот псевдо-научный, псевдо-познавательный и псевдо-исторический мусор поэтому категорически не рекомендуется, время и силы тратить, не посоветовавшись предварительно со знающими людьми.

«Внедрение теоретико-множественной идеологии в школьную математику, несомненно, соответствовало вкусам А.Н.Колмогорова, – заканчивает Лев Семёнович рассказ про колмогоровские школьные нововведения. – Но само это внедрение, я думаю, уже не находилось под его контролем. Оно было перепоручено другим лицам, малоквалифицированным и недобросовестным. Здесь сказалась черта характера Колмогорова. С охотой принимаясь за новое дело, Колмогоров очень быстро охладевал к нему и перепоручал его другим лицам. При написании новых учебников, по-видимому, произошло именно это. Составленные в описанном стиле учебники печатались миллионными тиражами и направлялись в школы без всякой проверки Отделением математики АН СССР. Эту работу осуществляли под руководством Колмогорова методисты Министерства просвещения СССР и Академии педагогических наук. Жалобы школьников и учителей безжалостно отвергались бюрократическим аппаратом Министерства и Академии педагогических наук. Старые опытные учителя в значительной степени были разогнаны. Этот разгром среднего математического образования продолжался более 15 лет, прежде чем он был замечен в конце 1977 года руководящими математиками Отделения математики АН СССР. Ответственность за происшедшее лежит, конечно, не только на одном А.Н.Колмогорове, Министерствах и Академии педагогических наук, но также и на Отделении математики, которое, поручив Колмогорову ответственейшую работу, совсем не интересовалось тем, как она осуществляется.

После того как катастрофа была замечена и начал намечаться отпор происходящему, лица, каким-то образом заинтересованные в том, чтобы разгром продолжался, стали сопротивляться. В телевизионной передаче «Сегодня в мире» я сам слышал выступление комментатора В.Зорина, в котором он сообщал, что среднее математическое образование в Советском Союзе поставлено очень хорошо и что ему даётся высокая положительная оценка печатью Соединённых Штатов. Это было уже в самом конце 1970-х годов. Нет сомнения, что похвала врагов есть дурной признак. Стоит заметить, что сам А.Н.Колмогоров в это время получил Государственную премию Израиля. Возможно, там высоко оценили тот разгром, происходящий в средней школе Советского Союза…»

И ещё раз здесь от себя добавим, уже совсем коротко, что государство Израиль, с момента своего провозглашения 14 мая 1948 года и появления на политической сцене и карте, сразу же сделалось главным союзников США в геополитическом дележе мира и, соответственно, врагом СССР. Эта открытая вражда к нашему социалистическому отечеству после арабо-израильского конфликта лета 1967 года, когда Советский Союз был вынужден разорвать с Израилем дипломатические отношения, многократно усилилась… А ещё напомним тот железобетонный и непреложный факт, что евреи никогда и нигде не бросают деньги на ветер: это не их стиль, и не их принцип. Поэтому если Израиль в те годы кого-то из наших деятелей в гости к себе приглашал, принимал радушно и лобызал, награждал Государственными премиями, – то можно с уверенностью заключить, что эти продажные люди, зацелованные и награждённые там советские граждане, работали против своей страны, Союза Советских Социалистических Республик. Но зато на благо и процветание Сиона!…

Так что, как видите, как можно из вышеизложенного судить, что если и перегнул автор палку с бывшим своим учителем, академиком-математиком Колмогоровым Андреем Николаевичем, – то не сильно, и не по злобе. И, значит, да простятся ему эти его эмоциональные перехлёсты и перегибы, если таковые присутствовали…

Иллюстрации картин художника Нестерова