Текст книги "Великие князья Владимирские и Владимиро-Московские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г."

Приложение 3
Свод летописных известий о Псковской земле в хронологическом порядке от 1348 до 1510 г

Псков, носивший в древности название Плесков или Пльсков¹⁰⁶⁴, теперь губернский город, расположен по берегам р. Великой и впадающей в нее речки Псковы, которыми делится на три части: самая главная населенная часть города тянется по правому берегу р. Великой; вторая – по левому берегу той же реки; эта часть с древнейших времен известна под именем Завеличья; наконец, третья часть расположена по правому берегу речки Псковы, она носит название Запсковья.

Время основания Пскова, как и старшего брата его, Великого Новгорода, теряется в седой древности. Известно только, что он существовал еще до призвания князей. «А о Плескове граде от летописания, – говорится в 1-й Псковской летописи под 862 г., – не обретается воспомянуто, от кого создан бысть и которыми людми, токмо уведехом, яко был уже в то время, как наехали князи Рюрик с братьею из Варяг в Словяне княжити, понеже поведает, яко Игорь Рюрикович поят собе жену Олгу с Плескова»¹⁰⁶⁵; в Лаврентьевской летописи¹⁰⁶⁶ также говорится об Игоре, что «приведоша ему жену от Плескова именем Олгу», сани которой хранились в Пскове еще в XII в.¹⁰⁶⁷ Сведения упомянутых летописей совершенно уничтожают правдивость предания о том, что Псков основан Ольгой в X в., во время ее путешествия по северным владениям.

Положение Пскова, как и другого новгородского пригорода Изборска, на западной границе владений, принадлежавших новгородским славянам, заставляет смотреть на эти пригороды как на славянские, так сказать, форпосты, неизбежно появлявшиеся при колонизационном или при стратегическом движении новгородских славян в земли чуди и литовских племен. На важное значение этих форпостов указывает, в частности, и то, что из троих братьев, призванных княжить на Руси, один поселяется в Изборске, неподалеку от Пскова.

Был ли Псков в какой-либо административной связи с Новгородом, когда в Изборске сидел Трувор, мы не знаем; но после его кончины он, естественно, должен был находиться в тесной связи с ним. После смерти младших братьев-князей права и обязанности их, естественно, переходили к оставшемуся в живых князю, который, как известно, и сажал по городам своих мужей. По всей вероятности, и в Пскове сидел княжеский муж при Рюрике после смерти братьев последнего и вообще при первых князьях, а с приобретением Новгородом самостоятельности Псков становился его пригородом, каковым он явно выступает уже в XII в. Добившись автономии, Новгород становится как бы обладателем прерогатив, которые принадлежали прежде князю; а так как среди этих прерогатив была и власть над Псковом, естественно, она должна была перейти к тому, кто воспользуется прерогативами князя.

Но в числе других пригородов Псков по отношению к Новгороду занимал исключительное положение, отличное даже от того, в каком были Ладога, а потом Торжок. Так, псковичи и ладожане были приглашаемы Новгородом на вече: «новгородьци призваша пльсковиче и ладожаны, и сдумаша, яко изгоните князя своего Всеволода»¹⁰⁶⁸; псковичи помогают Новгороду в его войнах и наоборот; не спрашивая Новгорода, принимают и изгоняют князей, состоя в то же время с Новгородом в мирных или враждебных отношениях; принимают участие в борьбе новгородских партий и дают перевес какой-нибудь из борющихся сторон, являясь, таким образом, как бы гражданами самого Новгорода; принимают к себе князя от руки князя Новгородского и считают своим правом его изгнать; не допускают новгородского князя к себе, когда замечают с его стороны покушение на свободу граждан; заключают помимо Новгорода и новгородского князя оборонительные и наступательные союзы и т. и.; доходят, наконец, до такого положения, которое считают удовлетворительным для своего политического самолюбия, так как это положение можно назвать автономным, и стремятся уже к автономии церковной (при князе Александре Тверском). Все сказанное подтвердится фактами, на которые будет указано при кратком изложении истории Пскова до половины XIV в.

Причины исключительного положения Пскова по отношению к Новгороду видят¹⁰⁶⁹ в его материальном усилении, во-первых, от торговли и, во-вторых, от того, что в Псков уходили из Новгорода недовольные чем-либо в партийной борьбе, усиливались здесь и вместе с псковичами шли на Новгород. Такие примеры действительно есть, и граждане Пскова на самом деле были как бы согражданами новгородцев, были в отношениях с Новгородом как бы тем же, чем часто бывали в самом Новгороде одна сторона его с другой, Софийская с Торговой. Потому-то мы и видим в пригороде Пскове весьма ранние попытки самостоятельности¹⁰⁷⁰. Причины эти, конечно, весьма существенные, но, кажется, не единственные: при первых же попытках Пскова приобрести самостоятельность Новгород мог бы, так сказать, его раздавить, но почему же он не сделал этого?

Новгород, нет сомнения, был несравненно сильнее Пскова. Однако при неопределенности административного устройства, которая давала возможность всякому проходимцу из пустяков, из личных корыстных целей поднять на ноги всех новгородцев, замутить воду и ловить в ней рыбу, – при таком устройстве Новгород мог быть по временам даже бессильнее Пскова, где, как в пригороде, дела должны были идти согласнее, плавнее. Но главная причина беззаботного отношения Новгорода к попыткам Пскова сделаться самостоятельным заключается в том, что Новгород без поддержки главных пригородов и особенно сильного больше других Пскова против окружавших его со всех сторон врагов совершенно потерял бы свое значение центра северного славянства, а затем и значения торгового. Припомним следующий факт. В конце XII в. в Новгороде сидел Ярослав Владимирович, который одного из своих сыновей, Изяслава-Михаила (умер в 1198 г.), посадил в Великих Луках, и для чего? Чтобы он был «от Литвы оплечьем Новугороду»¹⁰⁷¹. Оплечье, стража на границе с вражеской землей, – это самый существенный интерес такого города, как Новгород, который желал быть первенствующим на земле и стремился упрочить свое благосостояние посредством торговли. Как же иначе он должен был бы относиться к своим оплечьям, по крайней мере главным, если не делать им до некоторой степени поблажки? Вот тут-то и есть, как нам кажется, причина того сумбура в отношениях Новгорода и Пскова, тех как бы независимых и в то же время зависимых отношений Пскова с Новгородом, следы которых явно проходят чрез всю начальную историю Пскова до половины XIV в. Вспомним при этом, что Псков и получил-то автономию именно по поводу нужды в нем, какая возникла в 1348 г. у Новгорода в его борьбе со шведами.

Что касается состояния и деления самого города в древнее время, то относительно этого до нас дошли некоторые, хотя и отрывочные, сведения. Центр, как и в других древних городах, назывался Детинцем; первоначальные укрепления его были деревянные, и только князь Довмонт обвел его каменной стеной, которая и называлась, да и теперь ее остатки называются Довмонтовой стеной; он находится на мысу, образуемом правым берегом р. Великой и левым – р. Псковы; внутри его была церковь Святой Троицы, основанная святым князем Всеволодом – Гавриилом. При расширении города за Детинцем образовалась новая часть, которая носила название Крома или Кремля; в этой части в числе прочего находилось торговище; она также была обнесена стеной и носила название Застенья, или Средний город, – по отношению к Детинцу и дальнейшему приращению города. К Среднему городу примкнул впоследствии посад Полонище, который также вошел в состав города и в 1465 г. также был обнесен стеной. Запсковье в XV в. было окружено деревянной стеной, которая впоследствии была заменена каменной. Поселение на левой стороне р. Великой уже в XIII в. было известно под именем Завеличья и было впоследствии средоточием иноземной торговли.

Подобно Новгороду Псков также делился на концы, из которых нам известны только шесть (может быть, их и было только шесть): Торговый, Городской, Больвинский, Опоцкий, Острый и на Запсковьи Богоявленский. В летописи¹⁰⁷² относительно концов, в частности, находится следующее известие под 1468 г.: «Весь Псков поделиша по два пригорода на вен концы, коему же концу к старым пригородом новыя жеребьем делили». Таким образом, говорит К.Н. Бестужев-Рюмин¹⁰⁷³, концы в Пскове составляли свои особые общины и имели отношение к земле, неизвестные в Новгороде; они не были простыми административными единицами, а составляли общины, из объединения которых слагался город. Концы имели свое управление, своих выборных старост; кончанские бояре, купцы и черные люди, как и в Новгороде, принимали деятельное участие в делах Псковской земли.

Концы, в свою очередь, делились на улицы, которые также составляли свои общины; уличане носят название соседей¹⁰⁷⁴. У Пскова, как и у Новгорода, были свои пригороды, но ниоткуда не видно, чтобы они имели такое же политическое значение, как пригороды новгородские. Следующее летописное известие лучше всего характеризует отношения пригородов к Пскову: «Псков успалився испродал [подверг наказанию, пени] Опочан, а взял 100 рублев, да дали князю Ярославу, что они повесили татя коневого, а без псковского повеления». Следовательно, пригороды в важных делах должны были обращаться к Пскову¹⁰⁷⁵. Сословия в Псковской земле встречаем те же, что и в земле Новгородской, это – бояре, купцы, земцы, получившие землю в кормление с обязанностью службы; сельское население носило название смердов, обязанных князю и Пскову данью и работами¹⁰⁷⁶.

Но обратимся к краткому изложению истории Пскова до 1348 г., когда он сделался автономным и стал называться младшим братом Господина Великого Новгорода.

Владея Новгородом, Владимир Святославич, естественно, владел и Псковом, как пригородом Новгорода. Но после Владимира, когда великим князем Киевским был сын его Ярослав¹⁰⁷⁷, в Пскове сидел младший из братьев последнего, Судислав. Летопись¹⁰⁷⁸ сохранила известие, что Ярослав в 1036 г. по какой-то клевете на Судислава посадил его в Пскове в темницу, в которой тот сидел до 1059 г. В этом году племянники Судислава – Изяслав, Святослав и Всеволод Ярославичи, – освободив его из поруба, «заводиша его к роте» (присяга), и тот целовал крест, но на чем, неизвестно, хотя можно предполагать, что с него брали клятву, что он не будет домогаться великокняжеского стола…¹⁰⁷⁹ В следующем году мы видим псковичей в походе вместе с новгородцами: Изяслав Ярославич, занимавший Новгород после своего брата Владимира, а с 1054 г. занявший Киевский великокняжеский стол, в 1060 г. ходил на ссолов или сосолов¹⁰⁸⁰ и возложил на них дань в 2000 гривен; те обязались платить, но, изгнав сборщиков податей, повоевав Юрьев, пошли, опустошая страну, по направлению к Пскову; против сосолов выступили псковичи и новгородцы; в битве русских пало 1000, а сосолов – без числа¹⁰⁸¹.

В 1136 или 1137 г. новгородцы, пригласив к себе на вече псковичей и ладожан, постановили изгнать от себя князя Всеволода Мстиславича, из-за которого потом разгорелась вражда между Псковом и Новгородом, едва не дошедшая до кровопролития. Очевидно, как в Новгороде, так и в Пскове шла борьба двух партий, так как мы видим, что в 1137 г. в Вышгород (киевский, который получил Всеволод от великого князя) приходят из Новгорода посадник Константин Микульчич (Микулинич) и другие лица, а также новгородские и псковские приятели Всеволода, и приглашают последнего на княжение. Всеволод в том же году приехал в Псков и с честью был посажен на Псковском столе. Весть о приезде Всеволода произвела в Новгороде мятеж, и из него многие бежали к князю в Псков¹⁰⁸². Очевидно, тут была борьба партийная, и, если Псков принял к себе князя, это значит только, что верх взяла та новгородская партия, которая желала этого князя и которая успела притянуть на свою сторону Псков.

По смерти Всеволода (11 февраля 1138 г.), причисленного к лику святых¹⁰⁸³, псковитяне «яшася» на брата его Святополка, которого не хотели иметь у себя новгородцы, но которого в 1139 г. сами же при изменившихся обстоятельствах просили у великого князя Всеволода Олеговича; последний, однако, не отпустил в Новгород ни Святополка, ни брата его Изяслава, дав им Берестье. Но при перемене обстоятельств, года через два, он все-таки отпустил Святополка в Новгород¹⁰⁸⁴.

Итак, желание быть самостоятельным в Пскове сильно заметно в XII в.; но оно, по-видимому, не предполагало разрыва с Новгородом. Мы видим, что в XII в. Псков часто действует рука об руку с Новгородом: так, псковичи помогают Роману Мстиславичу¹⁰⁸⁵, когда Андрей Боголюбский озлобился на Новгород и в 1168 г. ходил на него с полочанами. В 1177 г. в Новгороде во второй раз сел Мстислав Ростиславич¹⁰⁸⁶, а в Пскове в то же время мы видим его племянника Бориса, которого не все там желали. В 1178 г. Мстислав Ростиславич с успехом ходил на Чудскую землю; на обратном пути он зашел в Псков «и изойма сотьскеи про Бориса сыновця своего, зане не хотяхуть сыновца его Бориса; и тако утвердив с людьми, и иде оттуду Новугороду»¹⁰⁸⁷. В самом конце XII в. псковичи, также совместно с новгородцами, действуют против западных соседей: в 1190 г. они отразили напор поморской чуди, в 1191 г. с новгородцами и князем Ярославом Владимировичем ходили на чудь, причем взят был Юрьев; в 1192 г. сам Ярослав приходил в Псков, откуда отпускал двор свой с псковичами опять на чудь, причем взята была Медвежья Голова (Оденпе)¹⁰⁸⁸; в 1198 г. псковичи принимают участие в походе Ярослава Владимировича на Полоцк¹⁰⁸⁹.

В XIII в. мы также видим в Пскове особых князей, но и эти князья опять были под рукой Новгорода. В исходе XII в. в Новгороде взяла перевес суздальская партия, и мы видим там детей Всеволода III Юрьевича, Константина и Святослава. Но в 1209 г. новгородцы приняли к себе Мстислава Мстиславича Удалого, и в Пскове мы видим брата его, Владимира, которого в 1211 г. Мстислав Мстиславович перевел в Великие Луки, а в 1213 г. опять видим его в Пскове, откуда его в том же году выгнали за дружбу с немцами¹⁰⁹⁰. В следующем, 1214 г. в Пскове мы видим Всеволода Мстиславича (в том году он ходил с Мстиславом Новгородским на чудь), сына Мстислава – Бориса Романовича, а потом Владимирова сына Ярослава, который также вскоре ушел к рыцарям в Ливонию, но и там не оставлял своих притязаний на Псков, раздавая на словах псковские земли¹⁰⁹¹. Изгнанный Владимир ушел к полоцкому князю, но, не находя там защиты, уехал в Ливонию и получил фогтство, управлял какой-то Идумейскою областью, лежащей между Ригой и Вейденом. Он даже женился (значит, во второй раз) на немке, племяннице рижского епископа Альбрехта. Но вскоре и из Ливонии Владимира прогнали будто бы за то, что его корыстолюбие было противно немцам, а на самом деле за то, что он смущал новообращенных в латинство¹⁰⁹². После 1215 г. мы видим Владимира опять в Пскове: в 1216 г. он принимал участие в войне своего брата Мстислава с Ярославом II Всеволодовичем. Во время этой войны он вместе с Мстиславом ходил на помощь к городцу Ржевке, который осажден был Святославом Всеволодовичем, взял и сжег город Конятин, повоевал все Поволжье, участвовал в Липицком бою, вместе с другими преследовал великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича до самого Владимира и, «победивше силнии полны и вземше свою честь и славу», возвратился в Псков¹⁰⁹³. В следующем, 1217 г. он ходил с новгородцами к Медвежьей Голове, а в 1226 г. участвовал в битве Ярослава Всеволодовича с литовцами под У святом¹⁰⁹⁴. Вскоре после этого он, как полагает Карамзин, скончался.

С утверждением в Новгороде Ярослава Всеволодовича, человека крутого и энергичного, Псков, по-видимому, должен был потерять возможность любых проявлений своих стремлений к самостоятельности. На деле, однако, вышло не так: энергия с одной стороны вызывала энергию с другой. В 1228 г. новгородцы ходили на Емь. Но еще до этого похода Ярослав с посадником Иванком и тысяцким Вячеславом пошел в Псков; услышав об этом, псковичи затворились в городе и не пустили к себе князя. Постояв на Дубровне, Ярослав вернулся в Новгород. «Промокла бо ся весть бяше си в Плескове, – замечает летописец, – яко везеть [Ярослав] оковы, хотя ковати вяцьшее мужи». Прибыв в Новгород, Ярослав собрал вече на владычнем дворе и такую речь держал к новгородцам: «не мыслил есмь до пскович груба ничего ж; но везл есмь был в коробьях дары: паволокы и овощь, а они мя обесчествовали, – и положи на них жалобу велику». Псковичи, однако, не верили почему-то в дары Ярослава и приняли предосторожности. Ярослав, положив на псковичей «жалобу велику», привел в Новгород из Переяславля полки, говоря, что хочет идти на Ригу. Как только весть об этом дошла до Пскова, граждане последнего заключили наступательный и оборонительный союз с немцами: Псков обязывался помогать немцам против усилившейся тогда Литвы, которая делала набеги как на владения ливонцев, так и на Псковскую землю; со своей стороны немцы обязывались помогать Пскову против Новгорода.

Итак, Ярослав Всеволодович привел в Новгород переяславские полки. «Князь зовет нас на Ригу, а идти хочет на Псков», – говорили новгородцы. В то же время Ярослав послал в Псков какого-то Мишу с таким предложением: «Пойдите со мною на путь, а зла до вас есмь не мыслил никотораго же, а тех ми выдайте, кто мя обадил к вам». – «Тобе ся, княже, – отвечали псковичи, – кланяем и братьи новгородьцем; на путь не идем, а братьи своей не выдаем, а с рижаны есме мир взяли. К Колываню есте ходивъше, серебро поймали, а сами поидосте в Новогород, а правды не сотвористе, города не взясте, а у Кеси такоже, а у Медвеже Голове такоже, а за то нашю братью избиша на озере, а инии поведени; а вы роздравше та, прочь; или есте на нас удумали? то мы противу вас с святою Богородицею и с поклоном, то вы луче нас изсечите, а жены и дети поемлете собе, а не луче погании, то вам ся кланяем». Новгородцы со своей стороны заявили князю, что без своих братьев-псковичей и они не пойдут. Князь всеми мерами старался поднять новгородцев, но последние стояли на своем. Между тем псковичи привели немцев, чудь, лотыголу и ливь, но теперь должны были отпустить их, а тех, «кто имал придаток [дары] у Ярослава», выгнали из Пскова. «Пойдите по князи своем, нам есте не братья», – сказали этим мздоимцам псковичи. Ярослав, не преуспев в своих намерениях, удалился в Переяславль¹⁰⁹⁵.

В 1232 г. псковичи помирились с Ярославом и взяли от него в князья сына Мстислава Мстиславича Удалого Юрия Мстиславича¹⁰⁹⁶. Однако партии не умолкали в Пскове, и в 1240 г. некто Твердило изменой отдал Псков немцам, которые завели в нем свое управление; одним из правителей был и этот Твердило. Но в 1242 г. Александр Ярославич освободил Псков¹⁰⁹⁷, и с этого времени до 1266 г., т. е. до князя Довмонта, в Пскове были, так сказать, только случайные князья: в 1255 г. в Пскове засел бежавший из Твери князь Ярослав Ярославич¹⁰⁹⁸, но его вскоре перетянули в Новгород; затем, опять случайно, в 1257 г. в Псков бежал из Новгорода сын Александра Невского Василий¹⁰⁹⁹, а в 1266 г., когда Новгород опять принял к себе князя Тверского Ярослава Ярославича уже в качестве великого князя Владимирского, в Пскове посажен был его сын Святослав. В том же 1266 г. в Псков прибежал из Литвы, вследствие происходивших там междукняжеских усобиц, князь Довмонт со всем своим родом; он принят был с честью, крещен (с именем Тимофей) в соборной церкви Святой Троицы и посажен на Псковском столе¹¹⁰⁰.

Количество воинских подвигов Довмонта хотя и не соответствует продолжительности его княжения (он княжил до 1299 г.), тем не менее эти немногие подвиги были истинно геройскими. Уже в год прибытия в Псков Довмонт ходил с псковичами на Литву и возвратился с победой¹¹⁰¹. Вероятно, любовь, с какой псковичи приняли Довмонта, была причиной того, что Ярослав Ярославич хотел идти ратью на нового псковского князя, совместника его сына, и только несогласие новгородцев удержало великого князя от исполнения своего желания¹¹⁰². В 1267 г. Довмонт с псковичами и новгородцами опять ходил на Литву; ходил из Новгорода вместе с другими русскими князьями на ливонских немцев, участвовал в битве при р. Кеголе¹¹⁰³, а в следующем, 1268 г. «прошед горы непроходимый и Вируян плени и до моря и повоева поморие», возвратился в Псков с многочисленным полоном¹¹⁰⁴. В 1271 г. немцы тайно пришли в Псковскую область и взяли несколько сел – Довмонт выступил и разбил их на реке Мироповне¹¹⁰⁵, а в следующем, 1272 г. немцам опять пришлось испробовать тяжелый меч Довмонта. Рижский магистр («местер»), говорит летописец, узнав о мужестве и храбрости Довмонта, задумал пленить дом Святой Троицы (т. е. Псков), а псковичей поубивать; Довмонт, когда до него дошел слух об этом, приходит в Троицкий собор, кладет меч свой¹¹⁰⁶ перед алтарем и со слезами молится; игумен Исидор со всем иерейским чином берет меч, препоясывает им князя и благословляет на борьбу. Тогда Довмонт, исполнясь «ярости мужества», не дождавшись даже большого новгородского полка, вышел против врагов только с наличными воинами, разбил немецкие полки, самого «местера» ранил «по лицу», сжег чудские селения и возвратился в Псков с большим полоном¹¹⁰⁷. Если в данном случае и можно чувствовать в летописце некоторый дух местного патриотизма, то можно и то вывести из его известий, что он не был современником описываемых событий, и если писал о данном факте с некоторой восторженностью, то были же на это какие-нибудь причины… Но закончим о Довмонте: в 1281 г. он ратовал за своего тестя великого князя Димитрия Александровича¹¹⁰⁸, а в 1299 г. совершил последний в своей жизни подвиг – разбил напавших на Псков немцев, из которых многие были взяты в плен и отправлены во Владимир к великому князю¹¹⁰⁹. В том же году Довмонт скончался¹¹¹⁰.

После Довмонта мы видим в Пскове какого-то литовского князя Давыдка, которого некоторые из наших историков, едва ли справедливо, считают сыном Довмонта. Благоговение, с которым псковичи относились к Довмонту до, а тем более – после смерти, не позволило бы летописцу говорить неопределенно о Давыдке как о сыне, можно сказать, обожаемого в Пскове князя. Во всяком случае, об этом Давыдке или Давиде мы знаем из летописей только то, что в 1322 г. он был в Пскове¹¹¹¹, что в 1323 г. (значит, успел уйти в Литву) псковичи посылали к нему с приглашением прибыть в Псков. Князь Давид в том же году приехал и ходил с псковичами в немецкую землю до Колываня¹¹¹². Более об этом князе летописи ничего не говорят. Затем в Пскове два раза сидел тверской князь Александр Михайлович, при котором псковичи сделали в 1331 г. неудачную попытку обособиться от Новгорода в церковном отношении. Александр, как известно, вместе с сыном Федором был убит в Орде в 1339 г.¹¹¹³

Вскоре потом мы видим в Пскове князя Александра Всеволодовича. В 1341 г. 9 сентября немцы убили в Лотыголе, в селе Опочне, во время мира пятерых псковских послов, вследствие чего псковичи пошли и 21 декабря повоевали Лотыголу, в то время как в Пскове на княжении сидел князь Александр Всеволодович¹¹¹⁴. Этот князь, «учинив розратье с немци», разгневался на псковичей и бежал из Пскова. Псковичи поехали за ним с поклоном, посылали к нему послов в Новгород также с поклоном, чтоб возвратился, но князь «отречеся псковичем». Тогда псковичи не один раз кланялись и новгородцам, чтобы дали им наместника и оказали помощь в борьбе с немцами, но ни того ни другого новгородцы не сделали для псковичей. Зимой немцы пришли в большом количестве и поставили Новый городок на р. Пижве на Псковской земле. Но и псковичи, в то время как немцы ставили городок, ходили небольшим числом за Нарову и взяли посад у Ругодива. Однако без князя псковичи не хотели оставаться, и вот, «нагадавшеся», они отправили в Витебск к Ольгерду послов с просьбой о помощи. «Братья наши новгородцы нас повергли, – говорили послы от имени всего Пскова, – не помогають нам; помози нам, господине, в се время…»

Не дождавшись еще ничего положительного на свою просьбу от Ольгерда, псковичи весной пошли с посадником Ильей в р. Эмбах («Омовжу») и 2 мая повоевали немецкие села по обоим берегам. В том же году Филипп Ледович и Елевферий Селкович послали к жителям г. Острова спросить, не желают ли они воевать Лотыголу; те согласились и условились относительно времени и места, когда и где собраться; назначили собираться «на княжи селе на Изгоях». Филипп и Елевферий в урочное время явились на Изгои с 60 охочими мужами, между тем как остальные псковичи и островичи замедлили; в то же время и немцы в количестве более 200 человек вышли воевать псковские волости и встретились с псковичами на Изгоях 5 июня. В первой схватке немцы убили Филиппа Ледовича, а Елевферий бился с ними от восхода солнца до полудня и также пал в битве. Утомившись, псковичи отступили, и немцы начали переправляться чрез р. Великую с трупами павших в битве, но тут подоспели островичи с посадником Василием Анисимовичем и ударили на них: одни были убиты, другие утонули в реке. В том же месяце «догадавшеся псковичи пешци, молодые люди» в количестве пятидесяти человек воевать Занаровье, а в то же время немцы, перебравшись за Нарову, по берегу последней воевали псковские села. Встретившись с немцами, псковичи побили их и, забрав брошенные ими добычу, оружие и одежду (порты), возвратились в Псков. Зимой не менее успешно действовал против немцев псковский посадник Володша Строилович.

Между тем Ольгерд надумал отправить в Псков своего воеводу князя Юрия Витовтовича, а 20 июля и сам прибыл в Псков с братом Кейстутом и сыном Андреем (еще некрещеным, но уже носившим христианское, молитвенное, по летописи, имя). Ольгерд отправил князя Юрия с псковичами на границу добывать языка; Юрий, захватив по дороге жителей Изборска, в начале августа встретился с большой немецкой ратью на Мекужицком поле (у речки Мекужицы); в неравном бою псковичи потерпели значительный урон, и Юрий бежал в Изборск, к которому подошли и немцы. Переправившись чрез р. Великую, Ольгерд узнал от пойманного языка, что под Изборском стоит многочисленная немецкая рать, и потому приказал войскам переплавляться чрез реку обратно в Псков. К счастью засевших в Изборске, немцы почему-то скоро отступили. После этого псковичи усиленно просили Ольгерда креститься и остаться у них на княжении, но все было напрасно. Тогда они крестили и посадили у себя на княжении Андрея Ольгердовича в надежде, что Ольгерд будет помогать им¹¹¹⁵. Однако Андрей вскоре уехал в Литву, откуда присылал в Псков своих наместников, чем, как увидим, псковичи были весьма недовольны.

В 1343 г. мы видим в Пскове какого-то князя Ивана. В указанном году псковичи и граждане Изборска с этим князем Иваном, князем Изборским Евстафием (возможно, наместниками Андрея) и посадником Володшей повоевали немецкие села около Медвежьей Головы, не сходя с коней в течение пяти дней и пяти ночей, и возвращались уже домой, как были настигнуты немцами недалеко от Нового немецкого городка (1 июня); немцев было много, и псковичи шли на бой, как на верную смерть, прощаясь друг с другом. Однако верх остался за псковичами, которых пало только 17 человек; больше их погибло в лесу, где они блуждали, одурев от продолжительной бессонницы¹¹¹⁶.

Андрей Ольгердович, как упомянуто выше, посылал в Псков наместников, но это не нравилось псковичам, которые потому и не хотели им повиноваться. Это раздражило Андрея, и в 1348 г. он оставил Псков. Злобу свою он вымещал тем, что в Литве и Полоцкой области грабил псковских гостей и однажды разорил несколько сел пригорода Воронача¹¹¹⁷.

В том же 1348 г. Псков стал автономным, о чем мы уже говорили выше¹¹¹⁸.

Теперь перейдем к погодной передаче летописных известий, касающихся Пскова и его области вообще.

1349. 13 апреля Юрий Витовтович приехал в Изборск на освящение престола Святого Спаса «у ев. Николы на полатех», который и был освящен троицкими попами 15 апреля. В полдень к городу подошли немцы, и Юрий вышел против них с пешими псковичами и гражданами Изборска. В первой же стычке Юрий был убит, тело его перевезли в Псков и похоронили у Святой Троицы «честно и великолепно». В том же году немцы поставили городок над Наровою напротив псковского «исада» (пристани); псковичи отрядили посадника Ивана с многими людьми, которые подожгли городок, причем часть немцев и чуди сгорела, а часть была убита псковичами. Жена Юрия с детьми уехала из Пскова в Литву¹¹¹⁹.

1350. Новгородцы выгнали из Новгорода в Псков посадника Федора, его брата Михаила и др. и дома их разграбили, а те из Пскова уехали в Копорье¹¹²⁰.

1351–1352. В Пскове и по селам начался мор на людей¹¹²¹.

1353–1354. Псковичи с князем Евстафием воевали полоцкие волости.

1355. Псковичи воевали полоцкие волости¹¹²².

1356–1357. В Псков приехал князь Василий Будволна (Будиволна)¹¹²³. Псковские купцы поставили деревянную церковь во имя Святой Софии «и, вторыя собор священники учинивше, начаша держати вседенную службу»¹¹²⁴.

1358. Псковичи с князем Евстафием ходили к Полоцку и повоевали полоцкие волости¹¹²⁵.

1359–1360. В Пскове был мор на людей (железой). Псковичи просили владыку Алексия приехать и благословить их; владыка исполнил просьбу, и «абие преста мор»¹¹²⁶. Во время мора скончался князь Евстафий и два его сына, Карп и Алексей¹¹²⁷.

1361–1362. Пришли немцы и во время мира убили несколько человек (псковичей); тогда псковичи забрали немецких гостей, которых выпустили только в следующем году на Воздвижение, взяв с них много серебра за головы убитых¹¹²⁸. Псковичи забирали немецких гостей, говоря: «Отнимали юрьевци с вилневици [феллинцы?] у нас землю и воду»¹¹²⁹.

1363. В Новгород приезжали немецкие, юрьевские и велневидские (вельядские, т. е. феллинские?) послы «на смолву» с псковичами; прибыли и псковичи «и повествовавше много поидоша прочь, а миру не докончав». В Юрьеве (вследствие того) задержали новгородских гостей. В том же году новгородские послы, по боярину от конца, ходили в немецкий Юрьев «и смолвиша немец с плесковичи в любовь», после чего псковичи отпустили немецких гостей, а немцы – новгородских¹¹³⁰.

1364. Псковичи поставили две варницы «на Рухе» и начали варить соль; «и то не сбысться, и повергоша»¹¹³¹.

1365. По благословению владыки Алексия в Пскове начали делать каменную церковь Святой Троицы «по старой основе»¹¹³². В Пскове начался мор на людей¹¹³³.

1366–1367. «Не беша пословици псковичем с новогородци». Пришли немцы к Изборску и воевали Псковскую волость до р. Великой; переправившись через реку, они подошли к Пскову, пожгли посад «и, много пакости подеявши», ушли обратно; а им «пакости… не бе никоея», потому что в городе не было ни князя Александра, ни посадника Леонтия (Лентия): все были в отъезде. Псковичи прислали в Новгород послов с поклоном: «Господо братие! како печалуетеся нами, своею братьею молодшею» и пр. В то время в Юрьеве и других немецких городах задержали новгородских гостей, а новгородцы, в свою очередь, задержали немецких. Но так как у новгородцев с немцами еще не было «развержено крестное целование», то новгородцы и не пошли из-за псковичей на немецкую землю¹¹³⁴. Новгородцы заключили «мир и одиначество» с псковичами¹¹³⁵.