Текст книги "Искушение Анжелики"

Глава XXVII

– Вы слышали? – спросил Пейрак, поворачиваясь к Анжелике. – Это та самая благодетельница! Можно подумать, океан счел слишком неудобоваримыми ее и ее писца.

Его взгляд остановился на ней, нерешительный и недоуменный.

– Мы увидимся позже, – сказал он, отводя глаза. – Я считаю своим долгом отправиться навстречу этой несчастной женщине, которую выбросило на наш разбойничий берег, как Иону из чрева кита. Вы пойдете со мной, сударыня?

– Я уберу оружие и присоединюсь к вам в порту.

Он вышел.

Анжелика топнула ногой.

Положительно, Жюльенна права. Эта благодетельница та еще надоеда! Три дня ее считали утонувшей, и она могла бы подождать еще несколько часов, а она внезапно всплывает и умудряется объявиться как раз тогда, когда Жоффрей де Пейрак наконец открыл своей жене объятия. Но его недоверчивое сердце еще не до конца сдалось.

Она чувствовала, что он искренне беспокоится о ней, но видела она и другое – его ущемленную гордость. А судьба была явно настроена против нее.

Несмотря на воспоминание о слишком коротком объятии, смертельный холод вдруг проник в ее кровь и поверг ее в смятение.

Ей хотелось броситься за Жоффреем, позвать его, умолять его вернуться.

Но ее ноги словно налились свинцом и двигались с трудом, как бывает в страшном сне.

Дойдя до двери, она пошатнулась и едва не потеряла сознание. С пола на нее смотрел демон, его клыки блестели, глаза горели пламенем.

По телу ее бегали мурашки, к горлу подступила тошнота.

– А, это ты, Вольверина! Ты меня напугала.

Росомаха не отправилась с Кантором на Кеннебек, а рыскала по поселку, огромная, гибкая, как змея, похожая на гигантского хорька.

Вольверина стояла и смотрела на нее.

– Уходи! Уходи! – прошептала Анжелика с дрожью в голосе. – Возвращайся в лес.

Но тут ее внимание привлекла огромная косматая тень, зашевелившаяся на фоне муаровой листвы.

И опять опасность ей просто почудилась, поскольку это был всего лишь Мистер Уиллоби, идущий вразвалку и принюхивающийся к запахам фруктов, который нес с собою теплый ветер.

Одной лапой он перевернул камень и проворно слизнул языком оказавшихся под ним муравьев.

Машинально передвигая ноги, Анжелика направилась к берегу. Она шла на далекий гул голосов, который по мере ее продвижения вперед, казалось, все больше отдалялся. Внезапно она увидела перед собой какую-то белую, похожую на привидение фигуру и услышала глухой голос:

– Госпожа де Пейрак! Госпожа де Пейрак!

– Что вы здесь делаете, Мари? Какая неосторожность! Вам, с вашими ранами, не следовало вставать…

– Помогите мне, пожалуйста, сударыня, чтобы я могла добраться до моей благодетельницы.

Анжелика обняла ее за тонкую, гибкую талию. Лицо девушки излучало счастье. Ноги Анжелики, казалось, шли сами собой. Время от времени она оборачивалась и видела, что за ними, не отставая, следуют росомаха и медведь. Она отчаянно замахала руками:

– Убирайтесь! Убирайтесь, гадкие твари!

Глава XXVIII

Все собрались на берегу. В этом амфитеатре, в бухте, каждый день разыгрывалась новая сцена.

Лодка подплывала к берегу. Анжелика видела волнующуюся толпу и слышала крики, рыдания, возгласы радости и слова молитв.

– Жива! – обливаясь слезами, повторила Кроткая Мари. – Да будут благословенны Господь Бог и все святые рая!

Анжелика стояла немного позади толпы, там, где берег начинал спускаться к воде.

Отсюда ей было лучше видно происходящее. Она хорошо видела, как к берегу приближается лодка и Жан входит в воду, чтобы придержать ее, когда киль коснется песка.

Почти тотчас королевские дочери с радостным щебетом бросились ей навстречу.

В этой суматохе Анжелике было сложно разглядеть в лодке герцогиню, зато ее внимание привлекла сидящая на носу очень молодая женщина, яркий и роскошный наряд которой выделялся цветным пятном.

Несмотря на расстояние, Анжелика заметила, что эта молодая женщина или девушка необычайно красива. Сияние ее лица, обрамленного темными волосами, притягивало взгляд, словно лампа или один из этих экзотических цветов – камелия или магнолия. Ее прекрасное лицо походило на душистый лепесток, белый с розовым отливом.

Да, она была подобна цветку или, скорее, птице, если учесть пестроту ее наряда. Он сочетал в себе все самое смелое в моде, и все же соединение темно-синей мантии, ниспадающей на короткую желтую атласную юбку, корсаж более светлого синего цвета и красный пластрон образовывали ансамбль, который был поразительно элегантен и очень ей к лицу.

Единственной выбивающейся из общего стиля деталью был жалкий ребенок, которого она держала на руках.

– Вы спасли моего ребенка! Да благословит вас Бог! – раздался из толпы дрожащий голос Жанны Мишо.

И она протянула к маленькому Пьеру руки.

Освободившись от ноши, дама в ярком наряде оперлась на протянутую мужскую руку и легко спрыгнула на песок, высоко подобрав свою желтую атласную юбку, чтобы не замочить ее.

То, что Анжелика видела в это мгновение, запечатлелось в ее памяти и приобрело слишком большое значение, что было ей непонятно до того дня, когда она, неотступно преследуемая своими воспоминаниями, нашла наконец ключ к разгадке многих тайн.

Она обратила внимание на то, что ноги молодой женщины облегают алые чулки, а обута она в малиновые бархатные туфли без задника, отделанные белой кожей и розетками из золотистого атласа.

Анжелика невольно спросила:

– Но… кто эта женщина?

– Это ОНА, – всхлипнув, ответила Кроткая Мари. – Она, наша благодетельница! Госпожа де Модрибур!.. Посмотрите на нее! Разве она не прекрасна? Бог наделил ее всеми добродетелями и осыпал всеми своими милостями!..

Высвободившись из поддерживавших ее рук Анжелики, собрав все силы, Мари двинулась навстречу вновь прибывшей и рухнула к ее ногам.

– Ах, моя любимая госпожа!.. Вы! Живая!

– Мари, мое дорогое дитя! – прозвучал нежный грудной голос. Герцогиня наклонилась к Мари и поцеловала ее в лоб.

Полноватый мужчина в темном, с очками на носу, сошедший с лодки без чьей-либо помощи, безуспешно старался навести порядок и умерить восторги встречающих герцогиню королевских дочерей.

– Полно, сударыни, полно, – повторял он. – Дайте наконец герцогине выслушать слова приветствия от владетеля этих мест.

Чуть выше стоял Жоффрей де Пейрак, и его широкий, украшенный вышивкой плащ развевался на ветру. Если он и испытал удивление от столь неожиданного вида благодетельницы-герцогини, то это удивление выдавала только его ироническая усмешка.

– Посторонитесь, сударыни, – настаивал человек в очках. – Пожалейте госпожу герцогиню, ведь она так устала.

– Господин Арман, это вы! – послышались восклицания девушек, узнавших наконец и его.

Они по-дружески обступили секретаря, и госпожа де Модрибур смогла сделать несколько шагов навстречу графу.

Наблюдая за ней с более близкого расстояния, Анжелика увидела, что одежда графини попорчена морской водой и разорвана в нескольких местах и что ее ноги, обутые в туфельки из бархата и белой кожи, с трудом ступают по рыхлому песку, затруднявшему передвижение. Несмотря на изящество ее щиколоток, подчеркнутое золотыми стрелками на чулках, ноги ее казались тяжелыми, как только что у самой Анжелики, когда она шла в порт.

Однако ее ноги бесстыдно лгали. Или лгало лицо. Оно оказалось не таким молодым, как Анжелике померещилось издалека, но еще более красивым. В действительности герцогине Амбруазине де Модрибур, должно быть, уже исполнилось тридцать лет. Она обладала непринужденной уверенностью в себе и в то же время молодым задором, а также изысканностью и чувственностью, присущими этому пленительному возрасту.

Однако опытному взгляду Анжелики было ясно, что эта ослепительная особа, смело идущая по берегу, находится на грани обморока. Что это? Истощение? Страх?.. Невыносимое волнение?

Анжелика не понимала, почему она сама не может сдвинуться с места, чтобы броситься на помощь этой молодой обессилевшей женщине, чтобы поддержать ее, как она сделала бы это, будь на месте этой женщины любой другой человек.

Жоффрей де Пейрак трижды поклонился прелестной герцогине, касаясь земли пером своей шляпы, и поцеловал ей руку.

– Я граф де Пейрак де Моран д’Ирристрю… Гасконец. Добро пожаловать, сударыня, в мое поселение на земле Америки.

Она подняла на него свои янтарные глаза. Взгляд ее был затуманен.

– Ах, сударь, какая неожиданность! Вы носите плащ с бо́льшим изяществом, чем придворные в Версале.

– Сударыня, – учтиво отвечал он, – имейте в виду, что на этом берегу найдется больше знатных дворян, чем в приемной короля.

Он снова склонился к ее белой руке, холодной как лед. Затем, показав на Анжелику, неподвижно стоящую в нескольких шагах от них, продолжил:

– А это – графиня де Пейрак, моя жена, которая велит подать вам прохладительных напитков, чтобы вы могли утолить жажду после вашего ужасного путешествия.

Амбруазина де Модрибур повернулась к Анжелике. Теперь ее глаза на лилейно-белом лице были темны как ночь. По ее бескровным губам скользнула страдальческая улыбка.

– Наверное, во всем Версале не сыщется дама более красивая, чем ваша супруга, господин де Пейрак, – любезно сказала она низким певучим голосом.

Она побледнела еще больше, ресницы ее опустились. Она вздохнула, и с ее уст слетела еле слышная жалоба.

– Ах, простите меня, сударыня, – прошептала она, – я умираю!..

И она в своем пестром наряде, как прекрасная птица, подстреленная в полете, без чувств опустилась к ногам Анжелики. И та на мгновение почувствовала, что вдруг оказалась одна в каком-то незнакомом нереальном мире.

Оцепенев от невыразимого страха, она подумала:

«Неужели это она? Та, что должна выйти из пучины моря? Та, которая должна явиться к нам, чтобы служить Люциферу?»

Симона Шанжо родилась 17 декабря 1921 года в Тулоне. Очень рано у девочки пробудилась страсть к литературному творчеству и к истории. «Ты сможешь писать книги для детей», – сказала ей мать. «Нет, я буду писать для взрослых!» – возразила шестилетняя писательница. Еще в отрочестве Симона публиковала рассказы и статьи в различных журналах. Ее первая, написанная в девятнадцать лет книга «В стране, которую видят мои глаза изнутри» была напечатана под псевдонимом Жоэль Дантерн, и критики приветствовали появление многообещающего автора. Во время войны она в одиночку дважды объехала Францию на велосипеде, чтобы описать красоту страны пером и кистью. Несколько раз ее задерживали, но, обнаружив рисунки акварелью, отпускали. Столкнувшись с немецкими пограничниками, храбрая девушка демонстративно нарушила границу, ступив одной ногой на территорию Испании, чтобы «ощутить почву свободной страны». Позднее впечатления от этих патриотически окрашенных путешествий лягут в основу приключений Анжелики.

Вторая ее книга – «Мастер-Куки» – детектив, действие которого разворачивалось в Индокитае, – стала бестселлером, а Жоэль Дантерн – признанным автором книг для юношества. Она продолжала писать приключенческие романы, не оставляя журналистской работы, а также создавала сценарии фильмов («Спешащие на помощь», «Женщина в красном» и др.). Она основала журнал «Франция 47», где напечатала свой первый роман с продолжением («Le Caillou d’Or»).

Получив премию «Ларигоди» за «Дозор невинных мучеников», она отправилась в качестве внештатного корреспондента в Африку и участвовала в нескольких гуманитарных миссиях в Конго, в том числе в экспедиции, помогавшей населению справиться с эпидемией сонной болезни, а также в строительстве собора Св. Анны. Здесь, в африканской глуши, она встретила мужчину своей жизни – геолога Всеволода Голубинова. Симона вышла за него замуж и сопровождала мужа в его странствиях. Они вместе путешествовали в дебрях Майомбе и Чада.

Всеволод Голубинов родился в 1903 году в России в дворянской семье, вырос в Средней Азии и Персии, где его отец был губернатором Исфахана. Когда разразилась революция, ему было пятнадцать, он покинул Севастополь перед приходом армии большевиков. Всеволод окончил высшую инженерную школу в Нанси, стал геологоразведчиком, много путешествовал по Африке и Азии. Хотя он и не имел французского гражданства, но во время войны примкнул к генералу де Голлю и был заочно приговорен к смертной казни правительством Виши.

В Африке Симона пишет репортажи и два романа: «Дело Лимба» и «Белая женщина из Кермалы», которые печатались с продолжением в журналах. А когда по возвращении во Францию Всеволоду Голубинову не удается найти работу, супруги начинают зарабатывать себе на жизнь совместным написанием научных статей под псевдонимом Анн и Серж Голон или Серж Голон. Они также создают книги о полной приключений жизни Сержа Голона («Гиганты из озера», «Сердце хищников» и несколько повестей, оставшихся неопубликованными). В 1952 году выходит последняя книга под псевдонимом Серж Голон, она называлась «Переполох в Чаде». Затем Симона, вдохновленная семнадцатым веком – осмеянной и практически вышедшей из моды эпохой истории Франции, – начинает в Версале работу над «Анжеликой» – «практически бесконечным проектом неопределенного жанра». «Я решила написать нечто особенное, порывающее с тем, что довлело в ту пору над людьми. С гнетом условностей, с религиозными запретами. Здесь было над чем подумать…» В версальской библиотеке Анн и Серж свели воедино исторические данные, связанные с этим громадным замыслом (правда, в ту пору Анн Голон еще казалось, что все уложится в один большой том). «Анжелика» была опубликована в Германии в 1956 году под псевдонимом Анн Голон, а затем в 1957-м во Франции под псевдонимом Анн и Серж Голон – французский литературный агент и издатель решили ввести мужское имя, чтобы все выглядело «более серьезно». В 1958 году «Анжелика» была напечатана в США. Там автором значилась Сержанна Голон. Во всех этих странах книга имела огромный успех.

В 1959 году супруги Голон вместе с детьми переехали в Швейцарию в Кран-Монтану. Всеволод несколько раз побывал в Африке с геологическими партиями, а в 1961 году переключился на исследования, связанные с живописью. Он работал над изобретением новых красок, которые меняют оттенок в зависимости от дневного света. Он был поглощен своим научным проектом вплоть до самой смерти в 1972 году. Исключение составил только 1966 год, когда он сопровождал жену, которую исторические изыскания увлекли в Новый Свет (в США и Новую Францию[48]48
  Новая Франция – так назывались французские владения в Северной Америке; в разное время туда входили современные канадские провинции Квебек, Онтарио и часть берегов Великих озер.


[Закрыть]).

«Анжелика» победоносно шествовала по миру. Восемь книг уже были переведены на разные языки, а во Франции был снят фильм «Анжелика» (режиссер Бернар Бордери), за которым последовало еще четыре, свободно интерпретировавшие содержание серии романов. В 1985 году выходом тринадцатого тома завершилась публикация «Анжелики», однако остальные тома серии уже давно почти полностью исчезли с книжных прилавков во Франции и франкофонных странах. А между тем серия с успехом продавалась повсюду – от Японии до Италии – суммарными тиражами до 10 миллионов экземпляров в год, в то время как Анн Голон жила в стесненных обстоятельствах, пытаясь через суд вернуть себе авторские права. В России об авторах «Анжелики» ходили разные легенды. Журналисты писали, что «Анжелика» – это роман, написанный в XIX веке, другие сообщали, что Серж Голон погиб, сражаясь за революцию, третьи объявляли себя наследниками Анн и Сержа Голон и публиковали «продолжения» романа при попустительстве французских издателей. И вот после долгих судебных разбирательств в 2005 году Анн Голон вернула себе права, придав своему проекту новое дыхание.

Все эти годы она работала над продолжением истории. В то же время в прежних французских изданиях «Анжелики» были обнаружены сокращения и поправки, сделанные прежними издателями в обход автора. Анн Голон принялась заново пересматривать книги серии, чтобы вернуть текст к первоначальному варианту. Кроме того, она начала добавлять новые сюжетные линии, которые прежде не удалось развить (например, Фронда, преследование целительниц или закулисные события при заключении Пиренейского договора), и новые элементы, предвещающие развитие событий. Несколько томов этой расширенной версии «Анжелики» уже вышли в свет в ряде стран.

Анн Голон, как и ее героиня, каждый раз возрождается из пепла: недавно на экраны кинотеатров вышел новый фильм «Анжелика» (режиссер Ариэль Зейтун), а в книжных магазинах появились новые издания «Анжелики» (выпускаются и книги в старом варианте, и пересмотренные и дополненные автором романы). Это масштабный амбициозный проект, но для храброго сердца нет ничего невозможного. «Я поставила себе срок десять лет, а потом посмотрим!..» – скромно заметила она в недавно написанном очерке.

Ныне Анн Голон является одним из самых читаемых французских авторов в мире. Созданные ее воображением легендарные персонажи – Анжелика Маркиза Ангелов и Жоффрей де Пейрак – стали неотъемлемой частью массовой культуры, а серия книг о них – своего рода литературной классикой. И хотя автор по-прежнему считает, что она, будучи обычной женщиной, «просто написала ту книгу, которую должна была написать», история ее жизни и ее литературный дар свидетельствуют о том, что и она сама сродни своей героине.

Надин Голубинофф