Текст книги "Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции"

Если есть между писателями этого времени и этой группы человек, идеи которого по занимающему нас вопросу трудно, но тем не менее необходимо определить, то это, несомненно, Пьер Леру.

Нам необходимо узнать его как мыслителя, потому что он оказывается наиболее заметным истолкователем некоторых основных идей. Но это затруднительно, так как нигде в своих спутанных и туманных произведениях он не указал с точностью своего символа веры. Попытаемся, однако, установить его, оставляя в стороне странности, которые так шокировали современников и которые помешали им уделить этому мыслителю должное внимание.

Пьер Леру обратился к социальным и политическим идеям от философских и религиозных размышлений, или, если угодно, мечтаний[771]771
  De l’Humanité (1840). Réfutation de l’Éclectisme (1841). Discours sur la situation actuelle de la société et de l’esprit humain (1841). De l’Égalité (1848). Du Christianisme et de ses Origines démocratiques (1848). Projet d’une Constitution démocratique et sociale (1848) и проч.


[Закрыть]. Его первые, во многих отношениях наиболее важные произведения касаются вопросов этого рода лишь со стороны их наиболее общих принципов. Этим отчасти объясняется абстрактный и теоретический характер его взглядов; но только отчасти, так как этому способствует самый склад ума мыслителя. В то время, когда каждый создавал в своем воображении свой собственный мир, Пьер Леру более чем кто-либо подчинялся побуждениям пламенной и великодушной чувствительности. Равенство, Человечество — так можно характеризовать его собственную утопию. Прежде чем, однако, обратиться к изложению его доктрины, рассмотрим его критику индивидуализма.

Говоря прежде всего как философ, Пьер Леру упрекает Декарта в том, что он порвал всякую связь с прошлым, что он стал «одиноким мыслителем»[772]772
  De l’Humanité (Paris, Perrotin, 1840). (T. I. C. 123–124).


[Закрыть]. Равным образом он упрекает последователей Декарта – Локка, Спинозу, Мальбранша и Беркли – в том, что они пошли по тому же пути и сделали предметом своих исследований абстрактного человека, созданного Декартом[773]773
  Réfutation de l’Eclectisme (Paris, Gosselin, 1841). (C. 3).


[Закрыть]. Он упрекает Кузэна и его школу в том, что они приняли за точку отправления «химерическое Я психологов»[774]774
  De l’Humanité, введ. (T. I. C. 103).


[Закрыть]. Он упрекает, наконец, философию XVIII века в том, что она создала общую концепцию Вселенной, опираясь «на один разум»[775]775
  Du Christianisme (C. 8).


[Закрыть], и притом разум индивидуальный.

Индивидуальный человек кажется ему связанным с человечеством «узами необходимости». Не только в силу наследственности человек является «выражением человечества своего времени», но и вообще «умы образуют непрерывную цепь, в которой каждое поколение и каждый человек в отдельности являются лишь звеном»[776]776
  Réfutation de l’Éclectisme (C. 4).


[Закрыть]. Пьер Леру почти готов сказать вместе с Джордано Бруно: «Когда я вижу человека, то вижу человечество»[777]777
  De l’Humanité (T. I. C. 248).


[Закрыть]. Таково метафизическое выражение его мысли. А вот социологический вывод отсюда. Общество постоянно влияет на индивидуума. Будучи обязан обществу лучшей частью самого себя, индивидуум непременно должен жить для человечества[778]778
  De l’Égalité, 2-я часть (Гл. IV).


[Закрыть]. Руссо, который сначала рассматривает человека как «отдельную силу»[779]779
  De l’Humanité (T. I. C. 131–132).


[Закрыть], впоследствии для объяснения возможности общественного договора оказывается вынужденным требовать от каждой из этих сил самоотречения или, что то же, требовать самоотречения меньшинства в пользу большинства. Экономисты, проповедующие свободу конкуренции, проповедуют, в сущности, войну каждого против всех, всех против каждого. И для них человек – «враг человека»[780]780
  De l’Egalité (C. 18). См. также Malthus et les Economistes (C. 136).


[Закрыть].

Раз признано родство человека с человечеством, все изменяет свой вид[781]781
  Человечество так же неотделимо от индивидуума, как изображение, отраженное в зеркале, от этого последнего. De l’Égalité (C. 99).


[Закрыть]. В обществе нет более места для ненасытной погони за личной выгодой. Если я хочу любить себя, я должен любить себя в других. «Моя жизнь в них», без них моя жизнь «ничто». Или «я не умею любить себя», или если я умею любить себя, то я люблю других в себе. Таким образом, «эгоизм поражает сам себя, он сам себя разрушает»[782]782
  De l’Humanité (T. I. C. 193).


[Закрыть].

Индивидуалистический принцип, с экономической точки зрения, ведет к прославлению капитала, ненависти к бедности, а отсюда – прямо к мальтузианству. Если на место индивидуума поставить «вид», то опять получает значение закон: «плодитесь и размножайтесь»[783]783
  Malthus et les Economistes (C. 189).


[Закрыть]. В политике индивидуализм кончает деспотизмом, о чем свидетельствует Общественный договор. Учение о Человечестве установляет равенство повсюду, а равенство всех обосновывает равенство каждого, это безусловное, неотчуждаемое право, обеспечивающее меньшинство от насилия большинства[784]784
  De l’Egalité (C. 63). Пьер Леру, в противность большинству врагов индивидуализма, не старается устранить идею права. Ср. Ibid (С. 29, 52, 59, 63, 66).


[Закрыть].

Связь человека с человечеством, восстановленная в своем настоящем значении, глубоко видоизменяет три основных порядка социальных отношений: семью, отечество и собственность. Пьер Леру стремится защитить их все против отрицающих их сект, но требует их преобразования в смысле расширения[785]785
  De l’Humanité (T. I. C. 189).


[Закрыть]. Они должны отказаться от кастового характера. Собственность, отечество и семья не должны мешать индивидууму сознавать себя «в общении со всей Вселенной»[786]786
  Ibid (T. I. C. 190).


[Закрыть]. Христианство провозгласило закон любви, но есть еще высший принцип-солидарность. Равным образом есть религия высшая, чем христианство: религия Человечества[787]787
  Ibid (T. I. C. 197).


[Закрыть]. Солидарность потому выше любви, что она «объясняет последнюю». Ближний, которого я должен любить, это в то же время я сам[788]788
  Ibid (T. I. C. 191).


[Закрыть]. Религия Человечества выше христианства потому, что она освящает и любовь к себе, и любовь к другому, обнаруживая таким образом гармонию между этими двумя одинаково естественными склонностями[789]789
  «Христианство недостаточно усвоило эту связь». Ibid (T. I. С. 200).


[Закрыть]. Пьер Леру извлекает из идеи солидарности выводы относительно будущей жизни и бытия Божия, но эти выводы не входят в нашу задачу. Для нас достаточно указаний на общественную роль идеи солидарности и на то, каким образом выводы из идеи Человечества соединяются и расширяют выводы из идеи Равенства.

Пьер Леру не всегда оставался на тех высотах, куда завлекли его эти две книги: он ближе рассматривал социальную и политическую проблемы. Бенуа Малон характеризует Пьера Леру как «мало поучительного» социалиста[790]790
  Benoit Malon. Socialisme intégral, часть I-я (C. 148).


[Закрыть]. Выражение это довольно справедливо. Хотя Пьер Леру в значительной степени способствовал распространению чувства социального сострадания[791]791
  Влияние П. Леру на Жорж-Санд и чрез нее на литературу эпохи было отмечено Thureau-Dangin’oм в его Histoire de la Monarchie de Juillet (T. VI. C. 85).


[Закрыть] и даже ввел во Франции самое слово социализм[792]792
  СочиненияП. Леру. T. I. C. 161, примеч. Отрывок, озаглавленный «De l’Individualisme et du socialisme», относится к 1834 г. Он появился в Revue encyclopédique (T. LX). Мы говорим «во Франции», так как это слово, быть может, употреблялось в Англии ранее среди последователей Оуэна. Однако автор статьи Socialism в Encyclopaedia Britannica приписывая честь «чекана» этого слова своей стране, уверяет, что оно было впервые употреблено оуэнистами в 1835 г.; в таком случае право первенства остается за Пьером Леру. Ср. G. Weill. LEcole Saint-Simonienne, примеч. в конце.


[Закрыть], тем не менее он не внес в эту доктрину ни очень крупного, ни очень оригинального вклада. Подобно сен-симонистам он сурово критикует политическую экономию английской школы[793]793
  См. De la Ploutocratie, Malthus et les Economistes, Trois Discours aux Politiques (Сочинения. Т. I. C. 184–185) и отрывок под заглавием: De l’Economie politique anglaise. Прибавление к Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 381 и сл.).


[Закрыть]. Он яростно восстает против «финансового и промышленного феодализма»[794]794
  Malthus et les Economistes (C. 26–27, 67).


[Закрыть], против буржуазии[795]795
  De la Ploutocratie (C. 11).


[Закрыть]. Пролетариат и демократия для него – синонимы, и он не различает экономических требований во имя нужд пролетариата от политических требований во имя прав демократии.

Применение английской конституции во Франции кажется ему крупной ошибкой[796]796
  Trois Discours aux Politiques (Сочинения. T. I. C. 231, 234–235). – Cp. De la Ploutocratie (C. s, 5 и 6).


[Закрыть]. С другой стороны, он понимает верховенство народа не ходячим и не вульгарным способом. Он протестует против того, что называют «идолопоклонством перед чистой абстракцией»[797]797
  Twis Discours (Сочинения. T. I. С. 110).


[Закрыть]. Все могут быть суверенами лишь в том случае, если между ними царствует согласие. Но такое согласие возможно не иначе, как при условии «повиновения общему разуму»[798]798
  Ibid (Сочинения. T. I. С. 123).


[Закрыть]. В таком случае настоящим сувереном является сам разум. Однако согласие всех, даже под властью разума, может установиться лишь по воле каждого. Таким образом, суверен это в одно и то же время все, каждый и этот высший разум, заключающий в себе «знание и любовь». Отсюда формула: «каждый через всех, или все через каждого при помощи знания и любви»[799]799
  Ibid (Сочинения. T. I. С. 165).


[Закрыть].

Новую религию, стоящую выше христианства, Пьер Леру находит не только в Человечестве, но старается отыскать в Демократии[800]800
  Революция – «религия в зародыше». Конвент не только признал необходимость религиозных идей, «он хотел основать религию». Доклад Робеспьера Конвенту о необходимости религиозных и моральный идей, которые бы находились в гармонии с республиканским принципом, представляет «кульминационный пункт революции». Trois Discours (Сочинения. T. I. С. 93–127).


[Закрыть]. Религия Равенства, религия Человечества, религия Демократии – вот поэтому три формулы, могущие заменить друг друга. Нет ничего ошибочнее следующей излюбленной идеи либералов: нет ничего общего между политикой и религией[801]801
  Ibid (Сочинения. T. I. С. 91).


[Закрыть]. Совершенно отсталым является требование разделить эти две области[802]802
  Ibid (Сочинения. T. I. С. 143).


[Закрыть]. Кроме того, если бы даже такое разделение было возможно, то существовало ли бы оно на самом деле, было ли бы оно искренним? Разве наши представительные собрания со времени Конституанты делали что-либо иное, кроме провозглашения догматов? Что такое Декларация прав 1789 года и особенно 1793-го как не «религиозная система»[803]803
  Ibid (Сочинения. T. I. С. 144).


[Закрыть]? Не существует двух царств: царства Кесаря и царства Божия. «Грядущее общество будет в своем единстве и Папою, и Императором»[804]804
  Du Christianisme et de son origine démocratique (C. 115).


[Закрыть]. Что же нужно для этого? Нужно и достаточно, чтобы демократия осмелилась «сама помазать себя на царство»[805]805
  Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 171).
  Как пример стремления правительств вмешиваться в духовные дела Леру указывает: ведение актов гражданского состояния, регистрацию браков и разводов; вопрос о народном образовании и университетах; вопрос о монастырских общинах и проч. «Стоит подумать о следующем: Конституанта была собором, Конвент был собором, Наполеон был папой – и вот уже в течение тридцати лет не было такого захудалого и жалкого представительного собрания, которое бы не занималось духовной деятельностью, часто думая, что занимается лишь мирскою». Trois Discours (Сочинения. Т. I. C. 143–144).


[Закрыть].

В подобного рода демократии правительство уже не будет стремиться отойти на задний план, уничтожиться. Пьер Леру отвергает отрицательную теорию государства. Ему кажется, что современное общество «стремится к восстановлению искусства управления». Он полагает, что государство представляет «образцовое создание той творческой или художественной способности, которую Бог даровал человеку»[806]806
  Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 207).


[Закрыть]. На практике Пьер Леру приходит к решениям, близким к коллективизму[807]807
  De la Ploutocratie (C. 26, 31–32).


[Закрыть], хотя неопределенным и едва ли оправдывающим выводы, сделанные впоследствии его учениками[808]808
  См. Aphorismes ou Doctrine de l’Humanité (Boussac, 1848), ряд выдержек из главных сочинений П. Леру.


[Закрыть].

Нечего, однако, изумляться тому, что у Пьера Леру нет ярких, односторонних формул. Его жизнь прошла в борьбе, но его гений был в высшей степени примирительным. Всегда и всюду он стремится к сближению и гармонии. В противоположность большинству своих современников, желавших быть новаторами и проявить оригинальность своих взглядов, он – человек традиции. Он старается держаться ее в своих произведениях[809]809
  См. посвящение Беранже: De l’Humanité (T. I. C. VIII).


[Закрыть] и охотно выдает свою мысль за окончательный результат философской работы прошлых веков[810]810
  De l’Humanité (C. 137–138).


[Закрыть]. Он приводит множество текстов, чтобы доказать не только верность, но и традиционность своих взглядов[811]811
  Например, по поводу будущей жизни. Его ссылки на древних в доказательство того, что они понимали будущую жизнь, как он, занимают в l’Humanité страницы 291–739 (T. I и II. Счет страниц для обоих томов непрерывный).
  Равным образом мысль, что путем евхаристии Христос уничтожил касты, доказывается в l’Égalité ссылками, занимающими более 100 стр. (131–253).


[Закрыть].

Враг новшеств, он в то же время и по тем же основаниям – враг крайних учений. Как мы уже видели, он принимает под свою защиту семью, отечество и собственность[812]812
  См. выше. С. 277.


[Закрыть], хотя и понимает их по-своему. Пантеист по убеждениям, он старается отыскать такое определение Божества, которое не противоречило бы идее личного Бога[813]813
  De l’Humanité (T. I. См. кн. V).


[Закрыть]. Противник индивидуализма, он защищает свободу мысли и совести. Враг экономистов, он признает за их учением важную историческую роль, так как для освобождения от богословско-феодальной ассоциации и предотвращения возврата к старому порядку было необходимо провозгласить установленные экономистами принципы и свести правительство «к роли жандарма»[814]814
  Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 185, примеч. 2).


[Закрыть]. Враг капиталистов, он защищает капитал[815]815
  «Взятый сам по себе, капитал – хорошая, превосходная вещь… Но именно поэтому, находясь в руках эгоизма и лишенный наблюдения и руководства со стороны коллективного общества, он служит источником стольких зол». Malthus et les Economistes (C. 195).


[Закрыть].

Кроме того, идея возможности соглашения между правом общества и правом индивидуума господствует над всей его системой. «Мы считаем эти две тенденции не только законными, но и согласимыми между собой. Цель политической философии, которую ищет человеческий ум, – отмежевать каждой из них свою сферу»[816]816
  Du Christianisme (C. 119).


[Закрыть].

Выражая в другом месте свою мысль с тою искренностью, которая должна была бы обеспечить ему справедливую оценку всех, но лишь навлекла на него, как это часто случается, проклятие противников, он пишет: «Если у нас спросят о нашем profession de foi… то мы ни индивидуалисты, ни социалисты, если брать эти слова в их абсолютном значении. Мы верим в индивидуальность, личность, свободу, но мы верим также в общество»[817]817
  De l’individualisme et du socialisme. Прибавление к Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 378). См. также (Ibid. C. 376) примечание, прибавленное в издании 1847 г. и удержанное в издании 1850-го. «Мы – социалисты, если под социализмом хотят понимать учение, которое не жертвует ни одним из членов формулы: свобода, братство, равенство, единство, и стремится все их согласовать между собою».


[Закрыть].

Почему же, вопреки этим оговоркам и смягчениям, на Пьера Леру все же следует смотреть как на одного из писателей, наиболее решительно способствовавших дискредитированию индивидуализма? Некоторые из его взглядов, отмеченных на предыдущих страницах, уже объясняют это. Мы поймем это еще лучше, если постараемся проникнуть в самый дух его учения.

Несмотря на некоторую близость Пьера Леру к Руссо, это тот же самый дух, которым проникнуты все школы, враждебные философии XVIII века. Пьер Леру признает влияние, оказанное на него Руссо[818]818
  De l’Égalité. Предисловие (C. VII, IX, XI).


[Закрыть]. Влияние Сен-Симона и сен-симонистов, исторической школы и теократов достаточно очевидно, чтобы нужно было еще указывать на это. Вместе с Сен-Симоном и сен-симонистами, с которыми, впрочем, он не сходится во многом, Пьер Леру превозносит идею совершенствования, справедливо видя в ней великое приобретение XVIII века, и притом приобретение главным образом французское[819]819
  Réfutation de l’Eclectisme. Предисловие (C. VIII, примеч.). – Ibid (C. 201–202), очень интересные. – Ср. текст о Вико в Doctrine de la Perfectibilité (Сочинения. Т. II. C. 55).


[Закрыть]. Равным образом он протестует вместе с Сен-Симоном против дробления знаний и требует нового синтеза[820]820
  Trois Discours (Сочинения. T. I. C. 15, 55–56).


[Закрыть]. Вместе с исторической школой, он признает эволюцию явлений и относительную ценность учреждений. Вместе с теократами он связывает индивидуума с обществом, не преклоняясь, однако, перед их Богом.

Как заметил один проницательный писатель, изучавший это идейное движение[821]821
  Cournot. Considérations sur la marche des idées et des événements dans les temps modernes (Т. II. C. 208).


[Закрыть], мистики Человечества, участвуя в общей реакции против XVIII века, в то же время протягивают руку философам, против которых борются. И действительно, разве религия Человечества не коренится в прославлении и превознесении человеческого духа и человеческой природы, что было по преимуществу делом XVIII века и революции? Странная превратность идей: во имя Человечества борются теперь против философии, точным выражением которой служит Декларация прав человека.

Глава третья
АВТОРИТАРНЫЙ СОЦИАЛИЗМ

Луи Блан[822]822
  Organisation du Travail (1839). LeSocialisme: droit au travail (1848). Questions d’aujourd’hui et de demain (1-й, s-й, 3-й, 5-й отделы). Histoire de dix ans. Histoire de la Révolution française.


[Закрыть], с первого взгляда, производит впечатление человека с небольшим запасом очень простых, чрезвычайно ясных и отчетливых идей, которые он повторяет с такою крайнею настойчивостью, что они, в конце концов, запечатлеваются в умах.

Но при ближайшем рассмотрении замечаешь, что эти, по-видимому, простые формулы на самом деле достаточно сложны; что каждая из теорий Луи Блана имеет две стороны: одну, обращенную к прошедшему, другую – к будущему. Он продолжает одно движение и освящает другое, однако более, как ученик, чем как самостоятельный мыслитель; и даже там, где он является новатором, его оставляют в тени некоторые из тех, которые у него всего более позаимствовали.

Точка отправления Луи Блана та же самая, как и у большинства реформаторов. Он констатирует результаты промышленной и торговой[823]823
  Le Socialisme: droit au travail (C. 45–52).


[Закрыть] конкуренции, и нарисованная им картина нищеты рабочего класса приводит его к критике принципа всякой конкуренции – индивидуализма, поскольку последний оказывается тождественными laissez faire[824]824
  Ibid (C. 8). Organisation du travail (5-е изд. C. 57). Ср. Questions, 5-й отдел (C. 28–29, 61–67).


[Закрыть].

Необходимо сейчас же заметить, что протест Луи Блана вызывает не только экономическая и материальная дезорганизации, но и дезорганизация моральная. Он восстает против материализма буржуазии[825]825
  Histoire de dix ans (T. I. C. 129).


[Закрыть], против того, что он называет «религией индустриализма»[826]826
  Organisation du travail (C. 267).


[Закрыть].

Он не только хочет улучшить положение человека из народа, он хочет «спасти его душу»[827]827
  «Мы стремимся к организации труда, чтобы душа народа, душа его, поймите это, не была более подавлена и извращена тиранией обстоятельств». Ibid. Введение (С-5).


[Закрыть]. Дух исследования находит в нем строгого критика. Он принимает его принцип, но отвергает его «захваты и заблуждения»[828]828
  Histoire de dix ans (T. II. C. 268).


[Закрыть]. Его идеализм осложняется прямым обращением к Провидению, к которому он взывает о покровительстве организации труда[829]829
  «Требуя, чтобы было гарантировано право существовать своим трудом… приветствуют Создателя в его творении». Organisation du travail. Введение (C. 4).


[Закрыть]. У него повсюду проглядывает настоящее религиозное чувство[830]830
  29° «_ Что такое социализм? – Это Евангелие в действии». Catéchisme des socialistes (Questions, 5-й отдел. C. 213).


[Закрыть]. Подобно прочим социалистам, он выделяет буржуазию из народа, но, будучи к ней очень суров, он все же пытается «спасти» ее. Являясь солидарной с народом в бедствиях, причиняемых конкуренцией и индивидуализмом, буржуазия исцелится вместе с народом. «Для обществ не бывает ни частичного прогресса, ни частичного упадка»[831]831
  Organisation du travail (C. 26–27). Классовый дух редко заметен у Луи Блана. «Я говорю не как представитель одной какой-либо партии или класса». Questions, 5-й отдел (С. 28). Подобные заявления для него обычны.


[Закрыть].

Как и народ, буржуазия – жертва слов. Воспламеняют умы, внушая им идеи свободы и прогресса. Но что такое прогресс? Прогресс, говорят нам, это разделение труда, употребление машин и проч. Но машины, изгоняя рабочего из мастерской, лишают его работы. Разделение труда «доводит его до последней степени огрубения, заставляя всю жизнь изготовлять булавочные головки или вертеть рукоятку»[832]832
  Le Socialisme: droit au travail (C. 36–37).


[Закрыть]. С другой стороны, как возможна свобода в том мире, где силы до такой степени неравны[833]833
  Organisation du travail (C. 17–18). Cp. Questions, 5-й отдел (C. 29).


[Закрыть]?

Луи Блан думает, что на место ложных понятий о свободе и прогрессе ему удалось поставить истинные. Истинный прогресс – тот, который приносит пользу всем без исключения. Это «признанная, осуществленная солидарность всех интересов»[834]834
  Questions, 5-й отдел (C. 28).


[Закрыть]. Истинная свобода – это «свобода для всех», возможность для каждого человека «развиваться по законам своей природы»[835]835
  Organisation du travail (C. 193).


[Закрыть]. Мы видим, что Луи Блан отличается в данном случае от сен-симонистов и Бюше тем, что в своем протесте против индивидуализма опирается уже не на доктрину, которая низко ценит свободу, а на доктрину, которая, подобно учению Пьера Леру, но с большей определенностью, считает себя единственной обладательницей «истинной свободы»[836]836
  Organisation du travail (C. 192).


[Закрыть].

Постараемся кратко передать смысл формулы Луи Блана. Если свобода означает для каждого человека возможность развиваться по законам своей природы, то она перестает быть абстрактным правом на вещи и становится конкретной властью. Луи Блан не колеблясь так ее и определяет: свобода – это власть[837]837
  Histoire de dix ans (T. V. C. 500). Le socialisme: droit au travail (C. 11–12). Organisation du travail (C. 19).


[Закрыть].

Луи Блан с большей смелостью и настойчивостью, чем большинство мыслителей его времени, нападает на чудовище, которое нужно было одолеть – на абстрактную идею права, как ее понимали XVIII век и французская революция. Право отдельно от власти, по его мнению, – не что иное, как flatus vocis. «Какая польза больному от его права на лечение, если его не лечат?»[838]838
  Organisation du travail (C. 19).


[Закрыть] Идея права ответственна за все злодеяния, за все обманы, которые демократия встретила на своем пути. «Право, рассматриваемое с абстрактной точки зрения, – это мираж, который с 1789 года обманывает народ»[839]839
  Ibid (C. 19).


[Закрыть]. Сильнее не мог бы выразиться и де Бональд.

Правда, точка отправления у Бональда иная, чем у Луи Блана. У первого возмущается религиозное чувство против идеи, в которой он видит, – впрочем, совершенно ошибочно, так как она сама, по существу, религиозного характера – проявление невыносимой гордости. Но если точки отправления у них различны, то вывод почти один и тот же. Отвергнув человеческое право, Бональд бросает человеческое общество к ногам Бога и его представительницы на земле – власти. Равным образом Луи Блан отдает индивидуума во власть государства. Именно государство должно обеспечить возможность развиваться по своей природе. Именно государство должно заменить абстракцию «право» реальностью «власть».

Известно, какую роль играло требование права на труд в революции 1848 года[840]840
  См. Le Droit au travail à l’Assemblée nationale, сборник всех речей, произнесенных при обсуждении этого вопроса (Guillaumin, 1848). Введ. (C. XIII).


[Закрыть]. Луи Блан более, чем кто-либо другой, способствовал возбуждению этого вопроса, поддерживая тот взгляд, что общество должно организовать труд таким образом, чтобы каждый мог найти в нем основу своего существования.

Взгляды Луи Блана часто плохо понимались и неправильно оценивались. Постараемся вполне точно определить их объем и содержание[841]841
  См. Organisation du travail, I-я часть. Заключение (С. 102–118).


[Закрыть]. Большой национальный заем должен послужить к устройству «общественных мастерских» в главных отраслях промышленности[842]842
  В эти мастерские должны допускаться лишь рабочие с достаточным нравственным развитием. Плата за труд должна быть равной для всех. Предметы деятельности и иерархия должны сначала устанавливаться правительством. По истечении года должен применяться выборный принцип и проч. Ibid, loc. cit.


[Закрыть]. «Общественные мастерские» должны объявить войну частным предприятиям. По выражению Луи Блана, это значит «пользоваться оружием самой конкуренции для ее собственного уничтожения». Раз частные предприятия будут уничтожены и будут функционировать лишь «общественные мастерские», между мастерскими, принадлежащими к одному роду промышленности, установятся мирные отношения. Таким образом, конкуренция будет заменена «совместностью деятельности». Тогда останется лишь провозгласить «солидарность различных промышленных областей». Кроме того, даровое и обязательное обучение должно сообщить умам идеи, чувства и склонности, соответствующие новому порядку вещей. Таково очень краткое, но точное резюме плана, занимающего и в той знаменитой брошюре, откуда он извлечен, всего несколько страниц[843]843
  Только что указанных нами (сноска 2). Вся предшествующая часть брошюры посвящена доказательству необходимости великой реформы, следующие же страницы – обсуждению возражений.


[Закрыть]. Другие писатели, которые выступят после Луи Блана, будут подробно развивать туже самую идею, не забывая подчеркнуть трудности ее практического осуществления[844]844
  Ср. замечания Пеккера и Видаля, редактировавших Exposé général, предложенные на рассмотрение Комиссии труда 1848 года. – Louis Blanc. Questionc, 5-й отдел (С. 76-139).


[Закрыть]. Луи Блан обладает искусством не распространяться слишком подробно. Это искусство, которое считается необходимым для писателя, можно бы считать столь же необходимым и для реформатора.

При всей краткости указаний Луи Блана относительно организации труда все же видно, что неизбежным последствием ее оказывается увеличение власти государства. Но что такое государство? Чем должно быть оно в подобной системе? Можно ответить: всем. С одной стороны, через посредство общественных мастерских оно – «верховный руководитель производства»[845]845
  Organisation du travail (C. 102).


[Закрыть], с другой – «банкир бедных»[846]846
  Ibid (C. 14).


[Закрыть], которых оно должно снабжать орудиями труда. Найдется ли при этих условиях хоть самая ничтожная область индивидуальной деятельности, которая могла бы избежать его вмешательства? Нет, так как его вмешательство необходимо повсюду, где «следует уравнивать права и гарантировать интересы», и так как оно должно «поставить всех граждан в одинаковые условия нравственного, умственного и физического развития»[847]847
  Exposé général и проч. в Questionc, 5-й отдел (С. 86, 89–90, 111, 188).


[Закрыть].

Здесь, однако, следует сделать одно важное замечание. Луи Блан различает две эпохи: когда государство имело свои собственные интересы, отличные от интересов своих членов, и когда оно, будучи «демократически организовано», становится всем народом и не имеет более собственных интересов[848]848
  См. сочинение под заглавием Le Catéchisme des socialistes (Questions, 5-й отдел. C. 222–223).
  В. – «Что такое государство? О. – Это собрание лучших людей, избранных равными им для руководства движением всех по пути свободы. – В. – Не возбуждает ли слово государство мысли о тирании? – О. – Да, всюду, где власть-одна сторона, народ-другая… но в новом мире, о котором мечтают социалисты, государство – это народ, сам управляющий своими делами чрез своих делегатов…»


[Закрыть]. Как тогда называть его господином? На самом деле оно является настоящим слугой.

Это последнее выражение очень характерно. Оно во всех отношениях отвечает мысли индивидуалистов XVIII века, которые взывали к помощи государства во имя наибольшей пользы индивидуума. Кроме того, оно не брошено здесь лишь мимоходом. Луи Блан делает по этому поводу много оговорок и разъяснений. Не обвиняйте меня, говорит он, в том, будто я поддерживаю мысль, что государство должно захватить в свои руки всю промышленность: я лишь утверждаю, что оно должно действовать как добрый «опекун»[849]849
  Discours aux Délégations des travailleurs (29 апреля 1848 г.). См. Questions, 5-й отд. (С. 146–147).


[Закрыть] невежды, слабого, несчастного и «взять на себя инициативу» революции, которая заменит «принципом ассоциации принцип индивидуализма»[850]850
  См. часто повторяемые Луи Бланом разъяснения по поводу ограниченного и временного вмешательства государства. Organisation du travail (C. 15, 102, 105, 161). Cp. Questions, 5-й отд. (C. 45).


[Закрыть]. Но ассоциация не разрушает ни чувства индивидуальности, ни его полезных результатов[851]851
  Le socialisme: droit au travail (C. 65). – См. Questions, 5-й отд. (C. 148) похвалу правильно понятому личному интересу.


[Закрыть]. Луи Блан отрицает, будто он мечтает об «общественном автоматизме». Он не желает «жизни, приводимой в движение пружинами»[852]852
  Organisation du travail (C. 139–140) и Eclaircissements sur les Doctrines du Luxembourg (Questions, 5-й отд. C. 160).


[Закрыть]. Он всегда считал известные вольности стоящими «выше права большинства и абсолютно неприкосновенными»[853]853
  «Свобода печати, свобода совести, свобода ассоциации, право собраний, право на труд и вообще все гарантии, позволяющие меньшинству стать, в свою очередь, большинством, раз оно имеет на то основание и докажет его». Eclaircissements sur les Doctrines du Luxembourg (Questions, 5-й отд. C. 162).
  Следует также заметить, что во время полемики, которая в эпоху Третьей республики возникла около вопросов об образовании, Луи Блан отказывал государству в монополии первоначального образования, ссылаясь на Вильгельма Гумбольдта. Conférence faite à Montpellier, 25-го сентября 1879 года. (Questions, 5-й отд. С. 419).


[Закрыть].

Все эти разъяснения находятся у Луи Блана, и об них следует напомнить, так как его противники систематически оставляли в тени эту сторону его учения. Но с другой стороны, сколько у него мест, где, теряя из виду свою собственную формулу, он говорит о государстве как о властелине, и рассматривает его как такового! Например, когда он настаивает на необходимости предоставить государству «большую силу»[854]854
  Organisation du travail (C. 102).


[Закрыть]; когда он старается «реабилитировать принцип власти»[855]855
  Ibid (C. 20).


[Закрыть]; когда он хвалит школу сен-симонистов за то, что они еще до него шли по тому же пути[856]856
  Histoire de dix ans (T. III. C. 96).


[Закрыть]; когда он порицает либеральную оппозицию за то, что во время Реставрации она «ослабила власть»[857]857
  Histoire de dix ans (T. I. C. 123–129).


[Закрыть]. Разве он не ставил в упрек этой оппозиции, столь достойной с политической точки зрения благодарности либеральных умов, ее «гибельных побед»? Разве он (решительно осуждая административную централизацию) не требовал сильной политической централизации[858]858
  Ibid (T. II. C. 276–277, 282).


[Закрыть]? Разве он, наконец, не осудил, в свою очередь, равноправие вероисповеданий и свободу преподавания, как грубые ошибки Хартии 1830 года[859]859
  «Не следует смешивать свободу совести с равенством вероисповеданий.
  Совесть – святилище, которого никто не должен осквернять; но от этого уважения к индивидуальному и домашнему культу еще далеко до уничтожения всякой государственной религии». Histoire de dix ans (T. II. C. 282, сноска).
  A также (Ibid. C. 277): «Декретируя в Хартии равноправие вероисповеданий, свободу обучения, промышленную конкуренцию, они (палаты) уничтожили настоящую политическую централизацию и лишили государство одной из его наиболее естественных, наиболее высоких, наиболее необходимых прерогатив».


[Закрыть]?

Если государство обязано «руководить» как нравственными, так и материальными интересами общества, то неизбежно его вмешательство повсюду Если устранить абстрактную идею права, то вольности, поставленные Луи Бланом выше права большинства, неизбежно подвергнутся опасности, так как их хранителями будут лишь расчет или мудрость самого государства.

И тем не менее мы составили бы о системе Луи Блана ложное представление, если бы не стали настаивать на его усилиях, хотя бы несколько, обеспечить индивидуальную свободу. Автор одного труда, написанного ad casum, заглавие которого обещает историю, а более искренний подзаголовок заявляет о памфлете[860]860
  A. Sudre. Histoire du Communisme, ou Réfutation historique des utopies socialistes (1849).


[Закрыть], причисляет Луи Блана к чистым коммунистам под тем предлогом, что в своей Истории революции он сочувственно анализирует сочинения своих «предшественников» – Мабли и Морелли[861]861
  Ibid (C. 392–393, 397).


[Закрыть].

Это именно одно из тех совершенно не точных суждений, которых много циркулирует о Луи Блане. Внимательное чтение его сочинений не позволило бы высказывать подобных взглядов. Действительно, Луи Блан очень решительно протестовал против химеры абсолютного равенства[862]862
  «Проповедывать абсолютное равенство было бы нелепостью». Organisation du travail (C. 141).


[Закрыть] и против равенства раздела имуществ[863]863
  «Раздел подобного рода… означал бы всеобщее разорение». Le Catéchisme des socialistes (Questions, 5-й отдел. C. 229).


[Закрыть]. Вместо равенства, принципа коммунизма он выставляет пропорциональность, называя последнюю «справедливым равенством»[864]864
  Discours duj avril 1848 (Questions, 5-й отд. C. 73).


[Закрыть]. Его формула иная, чем формула Сен-Симона, «на первый взгляд справедливая и мудрая, но в действительности пагубная и несправедливая»[865]865
  Histoire de dix ans (T. III. C. 107–109).


[Закрыть]. Его формула гласит: каждому по его способностям, каждому по его потребностям. Или также: обязанность-пропорционально способностям и силам, право – пропорционально потребностям[866]866
  Histoire de dix ans (T. III. C. 110). Questions, 5-й отдел (C. 74).


[Закрыть]. «Справедливое равенство», о котором говорит Луи Блан, уже существует в семье. Здесь каждый ребенок работает и участвует в удовлетворении общих нужд по мере своих сил. Когда приходит обеденный час, наиболее голодный ест более всех и никто из остальных против этого не возражает. Пусть общество организуется по образцу семьи – «это все, чего добиваются социалисты»[867]867
  Questions, 5-й отд. (C. 72–73, 197)-


[Закрыть].

Предположите, говорит он также, что пятьдесят семей, живших ранее в отвратительных и нездоровых лачужках, поселились теперь в великолепном дворце. Послужит ли это причиной «ужасной неурядицы»? Разве здание не может быть так устроено и разделено, чтобы доставить «каждой семье особое помещение, домашним привязанностям – неприкосновенное святилище»[868]868
  La formule du socialisme (Questions, 5-й отд. C. 206).


[Закрыть]? Предположите далее, что ввиду возможности экономии был бы применен принцип совместного ведения расходов. Следует ли отсюда, что «было бы необходимо есть из общего котла»? Разве члены ассоциации не могли бы «потреблять свою часть жизненных припасов посемейно»[869]869
  Ibid (Questions, 5-й отд. C. 206).


[Закрыть]? Пусть не говорят о трудности раздела: его нет нужды и производить. «Ведь для того, чтобы дышать, люди не делят воздуха?» Как и воздух, богатство – «неограниченная величина». Человек увеличивает его беспрерывно. Пусть не указывают также в виде возражения на возможность раздоров и соперничества. Там, где всего в изобилии, никто не требует больше необходимого. «Почему тот, кто уверен, что у него никогда ни в чем не будет недостатка, стал бы стараться прибрести лишнее?»[870]870
  Слова Томаса Мора. Луи Блан цитирует их (Questions, 5-й отд. С. 209).


[Закрыть] Оптимизм Луи Блана находит, таким образом, ответ на все затруднения, и в его фантастическом мире легко устанавливается гармония между свободой и властью.

Здесь – первая черта сходства между Луи Бланом и коллективистами. Она не единственная. Подобно коллективистам, Луи Блан признает значение капитала. Подобно им, он хочет всецело передать его государству. Зарождающийся социализм не знал – или не хотел знать – пользы капитала. Он хотел уничтожить самое богатство, будучи убежден, что, уничтожив его, он уничтожит самый корень социального зла. Луи Блан менее наивен. Он делает различие между капиталистом и капиталом[871]871
  Catéchisme des Socialistes (Questions, 5-й отд. C. 225). Другие черты сходства: уничтожение денег; обработка земли в больших размерах; реабилитация машин и проч. (См. Le Socialisme, droit au travail. C. 74–76 и Questions, 5-й отд. C. 19, 229).


[Закрыть]. Капитал – необходимое орудие прогресса при условии перехода его из частных рук в руки не ассоциаций трудящихся, так как при существовании многих подобных ассоциаций между ними необходимо возникает борьба, конкуренция, а следовательно, возрождается индивидуализм, а в руки одной только ассоциации, одной всеобщей ассоциации, распорядительницы всем производством[872]872
  Organisation du travail (C. 81).


[Закрыть].

Критика индивидуализма, критика отрицательного характера философии XVIII века[873]873
  См. Questions, 5-й отд. (C. 27).


[Закрыть] присуща всем системам рассматриваемого нами времени. Картина промышленных бедствий, которая дает Луи Блану так много, составлена на основании книги Бюре[874]874
  См. далее, гл. IV. С. 333 и след.


[Закрыть]. Критика торговли[875]875
  Organisation du travail (C. 213).


[Закрыть] взята у Фурье, как и принцип установления гармонии путем ассоциации[876]876
  Ibid (C. 8).


[Закрыть]. Равным образом Луи Блан многое заимствует у сен-симонистов, начиная с реабилитации плоти[877]877
  Ibid. Введение (C. 6 и 7).


[Закрыть] – нужно ли говорить, что этот строгий мыслитель держится в данном случае в безукоризненных пределах? – и кончая самой идеей организации труда[878]878
  Самая идея и выражение принадлежит им. Doctrine de Sains-Simon, 1-й год (C. 89 и 194).


[Закрыть]. Из этих элементов, взятых с разных сторон, Луи Блан создал доктрину, наиболее оригинальной чертой которой является, быть может, мысль о необходимости противодействовать вмешательству случая в человеческие дела и заменить его авторитетом науки. Раз будет организована государством «общественная мастерская», цена будет устанавливаться уже не конкуренцией, а «предусмотрительностью» государства. Таким образом, «господство случая будет заменено господством знания»[879]879
  Questions, 5-й отд. (С. 46 и 169).


[Закрыть]. В другом месте, выражая свою мысль более точно и более философски, он представляет организацию труда как средство избегнуть тирании, «избавиться от которой труднее, чем от тирании Тиберия или Нерона: тирании обстоятельств»[880]880
  Organisation du travail (C. 48).
  Нужно, впрочем, заметить, что нечто подобное говорил и Бюше: «Laissez faire можно перевести следующими словами: не следует вмешиваться в господство случая». Introduction à la Science de l’Histoire (T. I. C. 487).


[Закрыть].

Эта формула придает мысли Луи Блана ее оригинальность. Он хочет произвести в экономическом строе столь же глубокое изменение, какое философия XVIII века и революция произвели в строе политическом. Задача Общественного договора сводилась к доказательству той мысли, что как гражданское, так и политическое общество – результат собственной воли человека. Задачей французской революции было избавиться от того, что мы назвали «реализмом» в старой концепции государства, и переделать традиционное учреждение, вместо того чтобы прикрывать его недостатки, повторяя: все может остаться по-старому, как и было искони. Равным образом реализму современных экономистов Луи Блан противопоставляет идеалистическую социальную экономию. Однако он уже не говорит, как Руссо, что общество – лучшее произведение «человеческого искусства». Он говорит, что оно – лучшее произведение «человеческого знания». Замена многозначительная. На основании этой и нескольких других, уже отмеченных нами, черт, можно сказать, что Луи Блан прокладывает путь тому социализму, который впоследствии назовет себя научным.