Текст книги "Люди земли Русской. Статьи о русской истории"

Но перед нашими глазами на протяжении последнего десятилетия прошло и проходит множество массовых явлений, утверждающих то, что как только необходимость камуфлирования исчезает, под мерзкой оболочкой вынужденной лжи оказывается та же сердцевина, которой была крепка русская душа.

Свыше двух с половиной миллионов заявлений, поданных в армию ген. Власова, формирования ген. Краснова, ген. Хольмстона[27]27
  Борис Алексеевич Хольмстон-Смысловский (1897–1988) – кадровый военный, общественный деятель русской эмиграции. В 1920-х гг. жил в Варшаве, затем переехал в Германию. Во время Второй мировой войны принимал участие и возглавлял русские добровольческие части, в конце получил 3-ю дивизию Руссской Освободительной Армии под свое командование, по окончании войны вывел ее в Лихтештейн, правительство которого отказалось выдать русских пленных советской стороне.


[Закрыть] и других, это исторический факт, не подлежащий оспариванию, и он говорит, во всяком случае, не о «тарелке супа», которая по мнению Б. Двинова[28]28
  См. Двинов Б. Л. Власовское движение в свете документов. Нью-Йорк, 1950.


[Закрыть] и его «прогрессивных» единомышленников, являлась стимулом Русского Освободительного Движения. Платтлинг, Дахау, Римини…[29]29
  Лагеря Ди-Пи, где совершалась попытки насильственной репатриации.


[Закрыть] Тут и «тарелки супа» не было, а лишь ручьи русской крови, пролитой во имя протеста против порабощения русской души. Текущие дни дают нам примеры быть может менее яркие, но того же порядка. Попытка Советов побудить к репатриации находящихся в австрийских лагерях полностью провалилась, не нашлось ни одного желающего репатриироваться, хотя в лагерях живется совсем не сладко.

Обратим свой взгляд в другую сторону – на страницы русской зарубежной печати. Мы увидим там много новых имен, много новых авторов, как в художественной литературе, так и в области публицистики, характерной чертой творчества которых, несмотря на их партийно-политические различия, является все же одно общее для всех национальное русское мироощущение. Следовательно, и здесь мы встречаемся с тем же фактом сохранения современными русскими людьми своей национальной сущности, несмотря на полученное ими советское воспитание.

И, наконец, последние события в СССР дают нам также веское подтверждение целостности той же сердцевины хотя и в негативной по внешности форме. Стоило Хрущеву и Микояну произнести свои разоблачительные речи, как вся коммунистическая партия в количестве восьми миллионов человек безропотно признала «ошибочность» всей генеральной линии партии при возглавлении ее Сталиным. Воздвигнутое им, казалось бы, незыблемое здание монолита партийно-политического мышления рассыпалось, как карточный домик. В числе защитников его оказалась лишь незначительная группа оголтелых тифлисских студентов. Следовательно, и здесь, даже в среде самой коммунистической партии, в ее центральное аппарате, мы встречаем то, что в подсоветской России называется «редиской»: сверху красная шкурка, которая легко отделяется от сердцевины. Эта красная шкурка, этот вынужденный камуфляж не имеет и не может пустить глубоких корней в русскую почву. Личность освобождается от него при первой представившейся возможности, потому что сама, из нутра стремится к этому освобождению. А если так, то и сам русский национальный тип, сами люди земли Русской по освобождении от принудительного камуфляжа несомненно вернутся к тем обликам, которые видели мы все в дореволюционной России.

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 7 июня 1956 г.,

№ 333, с. 7.

«Первая роль»

В жизни большинства артистов и артисток неизбежно наступает тяжелый момент, требующий или их ухода со сцены, или переключения на иное амплуа, соответствующее их возрасту. Горе тем, кто не осознает о той неизбежности: они становятся или смешны или трагически жалки.

Этот закон действителен и в отношении политических деятелей. Муссолини в своем последнем подлинно трагическом интервью, опубликованном уже после его гибели, сказал: «Я конченый человек, актер, не сумевший вовремя уйти со сцены. Я пережил себя. Я уже мертв».

Но не все обладают даром самоанализа. Не обладают им и остатки партии социалистов-революционеров с их лидером – А. Ф. Керенским.

* * *

Эмбрион этой партии зародился в среде русской «прогрессивной» интеллигенции 60-х гг. прошлого века и сначала смутно, потом яснее определил основную линию своего развития: закрепить себя единственным выразителем мысли, воли, чаяний русского крестьянства. Играть роль. Эффектную и яркую роль, способную захватить сердца подлинно жертвенной и героической русской молодежи…

В те далекие годы социализм еще не окреп и был еще очень далек от своего логического колхозно-концлагерного завершения. Но и тогда он уже содержал в себе зародыши своей реакционной сущности. Один из этих зародышей и стал исходной точкой эсэровского движения. Это община. Возврат к отжившим уже тогда примитивным формам крестьянского хозяйства и землевладения.

Российское Самодержавие осуществляло в те годы один из величайших исторических актов – освобождение крестьян от крепостной зависимости, возведение раба на ступень полноценной личности и неразрывно с этим, формулировало его реальное экономическое хозяйственное бытие.

Общинное владение землей или единоличное? – вопрос, который остро стоял перед фактическими деятелями реформы, и они внимательно прислушивались к голосам «передовой» части русской общественности.

* * *

Предки эсэров, народники, всеми силами ратовали за общину, правильно усматривая в ней зачатки социализма, – колхоза, – обезлички крестьянина, и, именно в силу реакционности своего мышления, нашли негласного, но верного союзника в столь же реакционной части бюрократии, видевшей в общине гарантию эксплуатации крестьянина, круговую поруку при взимании налогов. Кажущиеся противоположности: предтечи грядущих революционных бомбометателей и потомки гоголевских держиморд сошлись в своей общей реакционной сущности. Община была утверждена, и земельная собственность, предназначенная Царем-Освободителем русскому крестьянину, ускользнула из его рук…

* * *

Годы шли. Крестьянин бился как рыба об лед, таская свою соху по чересполосным межам, надрывая глотку при разделе общественных покосов и, что греха таить, пропивая эти покосы, находя в этом пропое единственный способ безобидного раздела. Крестьянин постепенно нищал, но именно на фоне этого обнищания псевдогероическая роль его «защитников» выступала особенно эффектно. Они это учитывали, вопияли о «четверти лошади» истошным голосом Глеба Успенского, бряцали на лире «мести и печали» рукою Некрасова, вычерчивали схемы своей идеологии пером Лаврова и присных ему…

«Земля и воля», «Черный передел», «Народная воля» – ряд широковещательных афиш к кровавым спектаклям, в которых выступали партийные отцы керенских, черновых и зензиновых. Они же управляли хором действительно героической, подлинно жертвенной обманутой ими русской молодежи, шедшей по их приказу «в народ», на преступление, на каторгу, ни виселицу…

Крестьянство смотрело, прислушивалось и хотело лишь одного – собственной земли. Эту землю обещали ему с кровавых подмостков самозабвенные актеры в ролях «спасителей». Путь к ней был указан простой и древний, как мир, – «захват владений соседа – помещика», но, вместе с тем, абсолютно реакционный в XIX в., в эпохе освоений человечеством всех пустующих фондов земного шара. В России, обладавшей огромными земельными резервами, не только на окраинах, но и в центральной части (степные зоны), реакционность этого пути выявлялась особенно ясно: вместо расширения посевной площади – ее стабилизация и даже временное сокращение. Голод 1920 г. это подтвердил… То, что подобный «черный передел» даст крестьянам меньше чем по 1 га на хозяйство и что фактически он уже происходил мирным и безболезненным путем, от крестьян тщательно скрывали. А между тем с 1861 г. по 1917 г. в руки крестьян перешло 75 % дворянских земель (данные не-монархиста г. Базили «Россия под советской властью»[30]30
  Базили Н. А. Россия под советской властью. Париж, 1937. За эту книгу (пер. на франц., 1938 г.) Н. А. Базили (1883–1863) был удостоен премии Французской академии наук


[Закрыть]) и в руках помещиков оставалось лишь 35 миллионов га, считая леса, т. е. при переделе – меньше одной трети га на крестьянина. Осведомить об этом крестьянство значило бы для эсеров – покончить с собой, отказаться от мечты о «первой роли», к которой они пробирались на плечах обманутого ими мужика.

* * *

Но, вопреки всем усилиям реакции слева – эсеров и реакции справа

– бездарнейших групп прогоревших помещиков, прогрессивное развитие крестьянского хозяйства Самодержавной России шло в беспрерывно возрастающих темпах: община отмирала, примитивное землевладение уходило в прошлое, сословно-дворянское землевладение резко шло на убыль, осваивались огромные площади новых земель – поток переселенцев в начале XX в. достиг одного миллиона в год – цифра особенно понятная миллиону Ди-Пи[31]31
  DPs, displaced persons (перемещенные лица) – официальная категория эмигрантов из Восточной Европы на рубеже 1940-1950-х гг., к которой был отнесен и автор. См. Ширяев Б. Н. Ди-Пи в Италии. Записки продавца кукол. Буэнос-Айрес: Наша страна, 1952; переизд. СПб.: Алетейя, 2007.


[Закрыть], пятый год гниющих в лагерях демократической Европы. Государственное оформление этого процесса не заставило себя ждать. Реакционные силы, тормозившие жизнь крестьянства, были разбиты рукою царского министра П. А. Столыпина, яркого выразителя основных идей Русского Самодержавия. Узы «прообраза социализма»

– крестьянской общины – были разрушены. Крестьянин стал единоличным наследственным хозяином своего участка-отруба, был обеспечен выгодным ему долгосрочным кредитом для расширения и улучшения своего хозяйства, получил полную возможность переселения на новые вольготные, предоставленные ему бесплатно, земли окраин с также обеспеченной широкой помощью от государства.

Параллельно с этим за ним были закреплены все права свободной полноценной личности – гражданина.

Эта колоссальнейшая реформа встретила такое же сопротивление, как и наделение землей в единоличном порядке в 1861 г., со стороны тех же реакционных групп: эсеров-народников – слева и закостенелых бюрократов – справа. Справа ей ответили тем, что теперь называется саботажем, слева – убийством П. А. Столыпина, единственного в то время человека, преодолевшего этот саботаж и выводившего крестьянство на путь мирного всестороннего развития.

Краткие итоги передачи крестьянам помещичьей земли при жизни П. А. Столыпина таковы: 3 миллиона крестьянских хозяйств, т. е. 20 % вышло из общины. Из них для 1.500.000 хозяйств было отмежевано 17.500.000 га (данные не-монархиста г. Базили), т. е. 10 % крестьян получили фермы площадью в 15 га.

Чем же занимались эсеры в то время, когда проклинаемое ими Самодержавие реально передавало землю помещиков в руки крестьян?

Они систематически истребляли работников администрации, проводившей эту реформу, начиная от сельских стражников и кончая ее мозгом – П. А. Столыпиным. В этом кровавом деле они ставили рекорды, которым может позавидовать само ОГПУ! Так, например, за один лишь день 2-го августа 1906 г. в Варшаве было убито 28 представителей власти и ранено 18; в Лодзи – убито 6 и ранено 18; в Полоцке – убито 5, ранено 3. За весь же 1906 г. было убито 768 и ранено 820 представителей власти.

Эсером Богровым был убит и П. А. Столыпин, со смертью которого темп передачи земли крестьянам значительно ослабел. Реакционный блок эсеров, поместных «зубров» и бездарных чиновников вырвал из рук крестьянина землю, уже полученную им от Самодержца.

Этот грабеж крестьянства был необходим для существования партии социалистов-революционеров, т. к. с обеспечением крестьянства землею приходил конец и их безудержным стремлениям к «первой роли».

«Февраль» дал возможность выступить в этой роли А. Ф. Керенскому, лидеру партии С.-P., члену президиума Совета крестьянских и рабочих депутатов, министру Временного Правительства и диктатору-социалисту.

Дальнейшее мы уже знаем. Социализм победил. Он пришел к своему логическому завершению: земля от крестьян перешла в руки социализма.

Социалистический «прогресс» встал во всей красе: за колосок, сорванный на колхозной ниве, в стране социализма дают 10 лет концлагеря.

* * *

Будучи ташкентским гимназистом 7-го класса, А. Ф. Керенский читал на ученическом вечере монолог «Достиг я высшей власти» – о чем свидетельствует афишка, хранящаяся в местном музее и служащая неисчерпаемым источником острот для групповодов[32]32
  Несомненно, личные воспоминания автора: в 1927 г. Ширяев был выслан с Соловков в Ташкент.


[Закрыть].

Достигнув этой власти в 1917 г. в качестве «заложника социализма во Временном Правительстве», а позже играя, наконец, «первую роль» социалистического диктатора России, он открыл дверь этому «грядущему социализму», в результате чего он сам очутился в Нью-Йорке, а русский крестьянин – в колхозе и концлагере.

В дальнейшем, социалисты всех видов и образцов начали доказывать миру, что именно их социализм настоящий, а все прочие – лживые. Большинство доказывало на бумаге, а Ленин, Сталин и Гитлер – на практике.

Результат этих доказательств изумителен: вся Россия плюс половина Европы – в рабстве; вся Европа в развалинах, в хаосе и в нищете; весь мир – в тупике, и вот-вот разразится небывалая бойня…

И вот, после всех этих доказательств А. Ф. Керенский и компания снова расклеивают афиши о их «первой роли» в «грядущей России». Эти афиши гласят:

«Лига борьбы за народную свободу»[33]33
  Основана в марте 1949 г. в Нью-Йорке русским эмигрантами, преимущественно, эс-эровского и умеренно-меньшевистского направления.


[Закрыть]. Российская республика в добровольно-принудительном порядке! Подлинный социализм в оригинальной упаковке! Остерегайтесь подделок! Посторонним вход воспрещен!

Престарелая «дива», натянув наскоро заплатанные обноски пережившей себя идеологии, снова пытается выпросить себе «первую роль» у много раз обманутого ею русского крестьянства.

Вряд ли удастся. Социалистическая «дива» упускает одно конкретное обстоятельство: русскому крестьянству приходится теперь отвоевывать землю не у помещика, а у победившего социализма, и не по одной десятине на двор, а всю землю полностью.

Что такое истинный (без кавычек) социализм, русский крестьянин знает теперь не из эсеровских и эсдековских листовок, а по собственному опыту, изучив «социализм на практике» на собственном горбу, а то и на шее, в виде петли.

Реакционностью обычно называют стремление к возврату прошлого, пережитого и изжитого.

Как назвать нью-йоркскую попытку эсеро-меньшевистской «Лиги» заиграть снова старую песню на своей разбитой шарманке?

[Алексей Алымов]

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 15 апреля 1950 г.,

№ 42, с. 3.

«Иван-Царевич»

 
Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок.
 

А. С. Пушкин

Миф об Икаре, сказка о ковре-самолете порождены стремлением человека овладеть воздушной стихией, мечтой, глубоко запавшей в его душу. Так единогласно утверждают все ученые, работавшие над познанием психологии масс, выраженной в их поэтическом творчестве – фольклоре.

Этот вид народного творчества не умер с наступлением эпохи механизированной цивилизации. Пар, электричество и бензин, в корне изменившие материальные формы бытия, не смогли убить творческие порывы души. Сказки и легенды, выражающие ее порывы и устремления, творятся и в наши дни.

В первые годы революции по всей Руси ходил в различных вариантах рассказ, принесенный вернувшимися военнопленными. Особенно распространен был он в деревне. Это – новорожденная сказка о заветном рубле, великая правда, окутанная в покровы поэтического обмана.

В этой легенде рассказывалось о том, что какая-то партия военнопленных, возвращающаяся домой, была задержана в каком-то городе – то ли во Франции, то ли в Германии. Варианты менялись. Там к солдатам вышел одетый в штатское платье Император Николай Второй и держал приблизительно такую речь.

– Верные мои солдаты! Много тяготы и страданий вы перенесли, и еще больше вас ожидает. Знайте, что я чудом спасся, но вынужден еще скрываться. Верю, что милостив Бог; приведет Он меня вернуться к вам и облегчить вашу жизнь. А пока – всем вам на память дарю по серебряному рублю. На нем мой портрет. Не забывайте!

Эту сказку я слышал в Козлове, в Самаре и на Соловках. Говорили, что солдат даже показывал свой заветный рубль.

Крестьяне верили этой легенде, ибо хотели ей верить: интеллигенция, конечно, не верила, но сочувственно прислушивалась к другой, также рожденной в народных глубинах, в которой тоже со слов «очевидца» рассказывалось о том, что Великая Княжна Татьяна Николаевна (всегда она) бежала за несколько дней до убийства с влюбившимся в нее начальником стражи, и увезена им в Англию. Рождались какие-то смутные надежды…

В тридцатых годах нередко передавалась весть о том, что бродит по СССР Великий Князь Михаил Александрович, также чудом спасшийся от убийц, в образе нищего-странника и обещает колхозникам избавление в 1940 г. Крестьянство, загнанное в колхозы, верило жадно и трепетно.

Уже здесь, за рубежом, мне случайно удалось найти «зерно» этой легенды. Александр У-ко, бывший красноармеец, рассказал мне о его личной встрече с этим странником, принятым к ним в дом его стариком-отцом в 1937 г. Из опроса его стало ясным, что «Михаил Александрович» был смелым прощелыгой, выманивавшим деньги у монархически настроенных крестьян и живший за их счет. Но важно не это, а тот факт, что этот проходимец в течение нескольких лет находил себе приют и питание в силу принятого им царского имени и не был выдан ОГПУ, несмотря на непомерное развитие доносничества в СССР, и что легенда о скрывающемся, но ожидающем своего времени царе, могла развиться в стране «победившего социализма».

У этой легенды глубокая, чисто русская родословная. Заглянем в прошлое. Не именем ли Петра Третьего, таинственно погибшего «от злой жены», но склонного к «старой вере» царя, каким представлял себе народ, собрал свою огромную крестьянскую армию и повел ее в бой Пугачев? Он, несомненно, талантливый выходец из народа, знал его устремления и глубоко понимал, что только имя самодержца может принести успех затеянной им грандиозной авантюре.

А что такое все Смутное время, как ни трагический, мучительный поиск народом утерянного царя, физической главы народно-государственного организма, неразрывной с ним. Со смертью последнего Рюриковича, металась страждущая душа народная то к Лжедмитрию, победившему Годунова тем же царским именем-легендой, то в Тушино, то к Ивашке-царьку. Мучительно искал народ неразрывную часть своего целого и истекал кровью, пока не нашел ее в стенах Ипатьевского монастыря.

Идея государства Российского, конечного, полного оформления и осознания себя, выдвинутая на арену истории Иванами Третьим и Четвертым, зародилась задолго до того в среде самого народа и поэтически выразилась в сказке об Иване-царевиче, осветившем пламенным пером Жар-птицы дремучую темень бытия Руси. Она была неразрывна е представлением о царе, как о центре и венце всего организма.

Революционеры-народники 60-х и 70-х гг. знали это и в своей пропаганде прибегали к шулерскому приему, разбрасыванию «золотых грамот», якобы от имени Царя призывавших к восстанию против местной власти. Это знал великий провидец Ф. М. Достоевский, показавший в «Бесах» фанатика-нигилиста Петра Верховенского, на коленях умолявшего Ставрогина возглавить «смуту», став ее Иваном-царевичем.

Тяги к монархии в среде крестьянства был не в силах заглушить даже прокатившийся по России в 1917 г. оголтелый вой «долой самодержавие». В 1919 г. в Уренской волости Костромской губернии, защищенной от взбаламученной России лесами и топями, был избран крестьянами собственный царь, сосланный позже на Соловки и там погибший.

Духовные наследники авторов «золотых грамот», современные русские «прогрессисты» не забыли опыта своих предков, но вместе е тем, прекрасно понимают, что современный русский колхозник, прошедший в экспериментальном порядке школу «прогрессивного развития» и «построения социализма», никакими «золотым грамотам» не поверит, и, что монархия английского типа, с облеченным в порфиру манекеном, в России невозможна, как это правильно утверждает г-н Николаевский[34]34
  Борис Иванович Николаевский (1887–1966) – революционер, в эмиграции (Германия, Франция, с 1940 г. США) – историк и общественный деятель.


[Закрыть]. Следовательно, препону, стоящую на пути к власти в освобожденной России, надо заранее устранить иным способом. Иначе «завоеваниям февраля», и «нерушимым основам демократии» после неизбежного крушения коммунизма и уже совершившегося идейного его разложения, угрожает серьезная опасность. Для них, наторелых в партийно-фракционном шулерстве, вывод ясен:

– Нужно заранее обессилить возможного противника, исключив его из, казалось бы, общей борьбы за свободу России, перевести его в разряд лишенцев, как это успешно проделывают большевики.

Голоса подсоветской России мы не можем услышать. Не только железный занавес отделяет ее от нас, но и там, в ней самой, каждый человек принужден носить железную маску. Своих положительных устремлений он высказать не может, но выявить свое отрицательное отношение к чему-либо небольшевистскому – возможно. Именно от этой возможности и родилось ходкое в СССР слово «керенщина», выражающее презрение народных масс ко всему февральскому периоду революции.

Русскому народу – двумстам миллионам – и его современной «профтехнической» интеллигенции, хоть и не обладающей «широкими горизонтами», но воспитанной и школе сурового труда и решительного действия, а не в атмосфере маниловского словоблудия, ясен подлинный лик февраля с его единственным активным лозунгом: «долой самодержавие». Вот к нему-то, февралю, – возврата нет.

[Алексей Алымов]

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 7 августа 1949 г.,

№ 24, с. 2–3.