Текст книги "Фабрика прозы: записки наладчика"

6 сентября 2017

Зам. главного писателя. Не знаю, есть ли в России главный писатель, но всё равно должен быть его заместитель. Я его нашел, нашего замглавписа. Это Чехов!

«Однажды он сказал:

– Понимаете, поднимаюсь я как-то по главной лестнице московского Благородного собрания, а у зеркала, спиной ко мне, стоит Южин-Сумбатов, держит за пуговицу Потапенко и настойчиво, даже сквозь зубы, говорит ему: “Да, пойми же ты, что ты теперь первый писатель в России!”… И вдруг видит в зеркале меня, краснеет и скороговоркой прибавляет, указывая на меня через плечо: “И он…”»

Еще:

«Однажды, читая газеты, он поднял лицо и, не спеша, без интонации, сказал:

– Всё время так: Короленко и Чехов, Потапенко и Чехов, Горький и Чехов» (И.А. Бунин, «О Чехове»).

Да и сейчас так: Достоевский и Чехов, Толстой и Чехов, даже Бунин и Чехов…

7 сентября 2017

«Против антиисторизма» (была с таким названием злая статья А.Н. Яковлева, «ЛГ», 15.11.1972). Но я про другое. Нельзя проецировать наши нынешние представления на старинную литературу и вообще на ту литературу, которая сочинялась до того, как некое понятие вошло в общепринятый дискурс.

Поэтому не надо говорить о травмах раннего детства, супружеских изнасилованиях, растлении малолетних, созависимостях и т. п. – применительно к текстам до середины ХХ века. Иначе получится, что все они не про то, про что написаны.

9 сентября 2017

Как прекрасна русская интеллектуальная проза XIX века: «…всякий раз мы возвращались друг к другу с заметной радостью, чтоб опять начать старую историю горького высматривания истин друг друга, пока года и успехи не сделали его гораздо спокойнее относительно себявыставления, а у меня те же годы и жизненная усталость не отбили дерзкой охоты к глумлению над людьми. Впрочем, ни он не освободился вполне от тайного индифферентизма, дозволяющего невинное предательство людей и потворство безобразию знакомых, почему-либо занимательных ему или нужных, ни я не освободился окончательно от наклонности считать пустяками чужую душу и относиться к ней с молодечеством. Такова исповедь: у обоих нас исправление идет медленно и вряд ли когда завершится» (Павел Анненков об отношениях с Иваном Тургеневым; 1851).

* * *

«Главные писатели» – это не выдумка. Главные в смысле творческого обаяния, проникновения даже в тех, кто, казалось бы, совершенно чужд их идеям или их поэтике. Такие, что «после них уже нельзя писать так, как будто их не было». Так вот. Самые главные, в смысле самые мощно влиятельные поэт и прозаик XIX века. Поэт – скорее всего, Бодлер. Прозаик – несомненно, Чехов.

10 сентября 2017

О технике письма. Сочиняя один довольно-таки длинный (страниц на 500) текст, я вдруг, прямо только что, понял про себя одну важную вещь, на которую раньше не обращал внимания. Вот она.

Я совершенно не могу написать, к примеру, так: «Таня приехала в Москву вечером, поехала к подруге, у которой всегда останавливалась, и в половине двенадцатого позвонила Коле. Они встретились за полночь».

Я могу написать так: «Поезд прибыл в Москву в 21.45. Таня с маленькой сумкой вышла на перрон; ее обступили таксисты, она отмахнулась от них, потому что ее подруга, у которой она собиралась остановиться, жила в двух шагах от метро».

Или вот так: «В половине двенадцатого у Коли зазвонил телефон. Это была Таня, она сказала, что приехала буквально час назад и что ей срочно нужно его видеть. Он помялся, но сказал, что приедет куда она скажет».

Какая тут разница? А вот какая.

Я не могу писать «с точки зрения писателя», который смотрит на всё как бы сверху, как орел или Господь Бог. Вот этот приехал, вот тот уехал. Я могу писать с точки зрения героя (в данном случае с точки зрения либо Тани, либо Коли). Одного, или другого, или двоих по очереди, уж как получится. Но всегда глядя на ситуацию как бы глазами участника. Но ни в коем случае не «сверху».

11 сентября 2017

Риторика хулы и хвалы. Характеризуя человека, так сказать, неоднозначного, мы обычно сначала пишем дурное, а потом, после «но» – хорошее.

«Как ученый – ноль, приспособленец и вообще дурак, но автор искренних и добрых мемуаров». «Очень средний художник, но весельчак и душа компании». И мы сразу любим этого человека.

А если наоборот? «Благородный, истинный офицер по духу и поступкам, но как военачальник – всегда шел напролом и напрасно губил тысячи солдат». «Очаровательный собеседник, умница, эрудит, но как писатель – полная бездарность». Что мы тогда скажем?

13 сентября 2017

«Обратные общие места» и «обратные штампы».

Тургенев говорил Толстому о Достоевском: там, где человек обычно бледнеет и убегает, у Достоевского он краснеет и застывает на месте. Тургенев называл это «обратными общими местами», что и вправду свойственно ФМД: вор у него честный, убийца – совестливый, проститутка – чистая, идиот – умнее всех.

Бывают также и «обратные штампы» – назойливое стремление писателя к уж очень оригинальным метафорам. Когда вместо навязшего в зубах «угловатого подростка» предлагается «девушка, словно бы натянутая на собственные отовсюду выпирающие кости»; вместо «бледный как смерть» – «лицо у него было белое и неподвижное, как зимний утренний город, на который медленно сыплется тяжелый влажноватый снег».

Хорошая метафора, даже затасканная, всегда зрима, она влечет за собой визуальный образ – в этом секрет живучести штампов. «Обратный штамп» визуально пуст или визуально нелеп.

15 сентября 2017

Бедные режиссеры! Эйзенштейн был величайшим режиссером, который обслуживал людоедский режим. Мейерхольд был крупнейшим режиссером, который обслуживал людоедский режим – и был им сожран. Александров был просто хорошим режиссером своего жанра, который также обслуживал этот режим – и был им обласкан. А вот Платонов, Хармс, Цветаева – были великими писателями, которые не обслуживали людоедский режим. Бунин и Набоков были великими писателями, которым посчастливилось улизнуть от людоедского режима. Бабель был великим писателем, который пытался обслуживать людоедский режим, но был им сожран.

Какой вывод мы сделаем из этого скорбного списка? Очень простой. Писателю легче! Ему нужна бумага, карандаш, табурет и подоконник. А режиссеру нужен театр или киностудия, десятки людей в подчинении и очень много денег. При тоталитарном режиме всё это может обеспечить только государство. Писатель, даже будучи дворником или учителем словесности, может писать и оставаться писателем. А режиссер, даже став преподавателем сценической речи, – перестает быть режиссером. Платонов писал свои романы в стол, а потом мы все ахнули – гений! А если бы Мейерхольд записывал в тетрадки свои режиссерские экспликации – мы бы плечами пожали.

 
Благодарите судьбу, поэты,
За то, что вам не нужно легких,
Чтоб дуть в мундштук гобоя и флейты,
Что вам не нужно беглости пальцев,
Чтоб не спотыкаться на фортепиано,
Что вам почти ничего не нужно, –
А всё, что нужно,
Всегда при вас.
Давид Самойлов
 

И тем более вам, поэты, не нужно государственного финансирования. Как, к примеру, Мейерхольду.

* * *

Бывают на свете дураки и подлецы, но не только. Бывают смешные растяпы и несусветные ловкачи. Бывают столичные снобы и замшелые провинциалы. Бывают люди до смешного темные, не знающие, кто написал «Войну и мир», и до смешного начитанные, которые слова не скажут без Джойса и Умберто Эко. Бывают дико безвкусные, а бывают ну просто воплощенный дизайн.

И надо всеми можно смеяться. Можно, можно, можно!

19 сентября 2017

Популярные афоризмы великих:

Никогда ничего не предлагайте, особенно тем, кто беднее и слабее вас: сами придут и сами всё отнимут (Булгаков).

Никогда не давай любви без поцелуя (Чернышевский).

Я презираю иностранцев с головы до ног, но мне досадно, если это чувство разделяет со мной мой соотечественник (Пушкин).

Мы в ответе за тех, кого сразу не послали на хер (Экзюпери).

Я разделяю ваше мнение, но если вы сейчас же не заткнетесь – убью! (Вольтер).

Это лучше, чем ошибка, – это преступление! (Буле де ла Мёрт).

23 сентября 2017

Сегодня говорили с друзьями о Бунине. Чем он так привлекает нас (меня, во всяком случае)? Великолепный, несравненный стилист – самый простой ответ. Мастер описаний всего – природы, вещей, человеческих тел, чувств, ситуаций. Весьма смелый в тематике. Но всё это – не то. Тургенев «описывал» не хуже, а Набоков порой и лучше. Достоевский нырял в такие глубины, где Бунину воздуху не хватило бы…

Мне кажется, всё дело – в образе автора. Это совершенно новый для нашей литературы человек-автор (иногда рассказчик, иногда как бы «лирический герой» прозы). Человек сильный, достойный, умный, крепко стоящий на ногах, социально состоявшийся, умеющий жить и очень смелый. Позволяющий себе быть счастливым и наслаждаться жизнью – но не стыдящийся собственной боли, умеющий страдать так же искренне и сильно, как радоваться и любить. Человек, вызывающий уважение и даже что-то вроде зависти.

24 сентября 2017

Интерес к автору – в значительной мере определяет интерес к тексту. Особенно сейчас, когда все свихнулись на нон-фикшен. Появился такой, что ли, «пост-нон– фикшен», романы вроде бы художественные, но как бы освященные личным опытом автора (желательно травматическим). Боюсь, что скоро это станет непременным условием. Если пишешь о войне – изволь сначала повоевать, если о сумасшедших – посидеть в дурке, если о нищете – лет этак пять погрызть сухую корочку и поштопать носки.

1 октября 2017

Рабский и стадный характер народа (любого, независимо от этноса и государства) ярко проявился в «борьбе с курением». Народ делает то, что ему велено. Когда царь Николай II курил и раздавал гимназисткам папироски из своего портсигара, все были в восторге. Когда Черчилль был с сигарой, а Сталин с трубкой – не курить было даже как-то нелояльно. И все дымили вовсю! Но вот фармацевты, которые производят таблетки «от курения», побороли табачные компании, и теперь с самого верха сказали, что курить вредно. И народ, особенно его средний сегмент (самый отвратный, полуобразованный и агрессивный), – радостно борется с курильщиками.

Только не надо про науку! Стыдно слушать. Надо будет – наука докажет, что курение полезно, особенно для молодежи и беременных.

7 октября 2017

Подслушано в кафе. Он говорит:

– Ты мне нравишься тупо как женщина!

Она молчит, пытаясь понять, осмыслить и оценить.

* * *

Полезный совет. Вот, например, дорогие девушки, вы сидите в кафе с новым очень обаятельным знакомым. Полумрак, тихая музыка, и тут он спрашивает:

– Прости за такой, быть может, нескромный вопрос… У тебя есть любимый человек?

Что отвечать? А смотря чего вы хотите. Если хотите, чтоб он отлип и не приставал, отвечайте «нет». Тогда он точно отлипнет, потому что кому же охота начинать серьезные долгие отношения, самому становиться этим чертовым «любимым человеком»!

А если хотите завести серьезные отношения, говорите «да, но он сейчас в командировке».

11 октября 2017

Интересно. Николай Харджиев о русском искусстве ХХ века.

«“Искусство 20-х годов” – это миф. Никакого искусства 20-х годов не было. Это было искусство дореволюционное, все течения уже были созданы. Просто были еще живы художники-новаторы, они еще были не старые в момент революции. Всё, что было сделано, было создано до революции, даже последнее, супрематизм, был уже в 1915 году. В начале 20-х годов они еще могли что-то делать, а когда кончилась Гражданская война, их сразу прекратили.

После этого в России была абсолютная пустыня – и в ней отдельные отшельники! Были не бездарные люди, в конце концов, что такое искусство? – что рубль, что пятак – были бы настоящие! Пятаки были, их презирать не нужно, но погоды они не делали. Это не было новым течением, а в XX веке всё приходило течениями. Были отдельные способные люди.

Были просто служащие, бюрократизм пронизал всё и вся. Оглядки, цензура, да и сами занимались цензурой. Только бы не проглядеть. Талантливые люди были менее талантливы, чем могли быть».

12 октября 2017

Сегодня нарочно перечитал Кандинского и Малевича («О духовном в искусстве», 1910; «От кубизма и футуризма к супрематизму», 1916). Может быть, читал не очень внимательно. Но не нашел никакой связи с пролетарской революцией, никакого марксизма, никаких широких масс, никакого энтузиазма строительства нового мира, свободного от эксплуатации, и т. п. Смысловые истоки Кандинского, скорее всего, в современной ему религиозной философии. Истоки Малевича – в упоении технологической модернизацией. Уверен, что это и без меня известно. То есть русский авангард не был «революционным проектом», а был (на время) «похищен» большевиками, отчасти «подкуплен», «нанят» ими. Но революция и русский художественный авангард – это явления разного порядка и происхождения. Объединять их так же смешно, как русский живописный академизм и сталинизм, хотя именно сталинизм вновь поднял его на щит.

13 октября 2017

Вот сейчас иду по улице и вижу загадочное слово:

НАРРУСАТ.

Что за чёрт, думаю… Что значит «наррусат»? Это лекарство? Или краткое прилагательное? «Он был очень бородат, лохмат, усат и наррусат!»

Но тут же ниже вижу: HAPPYDOG.

* * *

Мужчины тоже любят жить как за каменной стеной. Мужчины не против, когда им делают дорогие подарки, зовут в гости в элитарные компании, платят за них в ресторане. И уж конечно, они любят жениться на богатых или влиятельных женщинах или на юных девушках из богатых или влиятельных семей. Они довольно часто добиваются своих целей посредством флирта, намеков, вздохов – или просто ложатся в постель к нужной даме. И часами болтают ни о чем.

Все эти качества (желание быть младшим, склонность к халяве, потребительство, использование секса как социального инструмента и просто легкомыслие) не есть особенность женщин. Это – человеческое.

16 октября 2017

Две вещи искалечили художественные мозги нации – «Черный квадрат» и «Опавшие листья».

Но – по-разному. «Черный квадрат» шарахнул по любителям искусства, по самодеятельным арт-критикам. «Я сам так могу! Мой пятилетний сын так бы сумел!» Не можешь, дурак. И твой чудесный ребенок, которому не повезло с папашей, тоже не может. Потому что искусство – создается «там и тогда». Чтобы обогнать Малевича, надо отлететь на сто два года назад, в 1915-й. Или у вас есть машина времени?

А вот Розанов со своими «Опавшими листьями» покалечил мозги пишущего народа. Людей вдохновенных, но ленивых, им тяжко гужеваться с романом или сборником рассказов – давайте лучше ронять «кусочки текста» – и у нас тоже получится нечто розановское. Врете, лентяи! Не получится. Потому что «Опавшие листья» – это очень сложно устроенный текстовый организм. Сложнее любого романа. Там всё тонко и взвешенно слоится и переплетается – и автобиография, и детство, и критика, и сегодняшний день, и дух, и тело, и умение тремя строчками описать ситуацию, пейзаж, характер, настроение; а в основе – мощное религиозное миросозерцание, целая философия.

Так что бог с ними, с квадратом и листьями. Будем уважать новаторов столетней давности и стараться сочинять приличные рассказы.

19 октября 2017

Люди тайного знания. Сегодня в случайном разговоре выяснил, что два моих собеседника в советские времена принадлежали к некоему виртуальному коллективу научных работников. Они друг друга не знали, но работали над одной и той же проблемой.

Им приходилось отвечать на особо экзотические письма трудящихся. Письма приходили в ЦК КПСС или в газету «Правда». Придет, например, письмо о том, что земля на самом деле имеет форму кубика или груши, – его отсылают в Институт географии. Придет письмо от человека, который правильно расшифровал ассировавилонскую клинопись и прочел, что там на самом деле написано, – его пересылают в Институт востоковедения. Там составляли ответы: «Уважаемый такой-то! Ознакомились с вашим письмом. Радует ваш интерес к проблеме. Однако в современной науке…» и т. п. Твердо, но не обидно.

А у меня в ранней юности был знакомый, отец которого в Прокуратуре СССР заведовал маленьким отделом, который разбирался с письмами Ленину. Да, представьте себе, весьма регулярно на Главпочтамт приходили письма вот с таким адресом: «Москва. Красная площадь. Мавзолей. Владимиру Ильичу Ленину». Там были жалобы на неправосудные приговоры, на несусветные сроки за незначительные преступления, на оговоры, произвол, а также прошения о помиловании.

По этим письмам проводились расследования, а по некоторым даже принимались меры.

23 октября 2017

Князь Андрей мечтал стать Наполеоном. Пьер Безухов мечтал Наполеона убить.

Смерть князя Андрея, таким образом, – это символическая личная победа Пьера в борьбе с Наполеоном за Россию-Наташу. За ту, которая «не удостаивает быть умной».

26 октября 2017

Писатель и читатель. «Достоевский повергает в отчаяние. Когда я его читаю, я пребываю в состоянии неистового безумия. И всё же он придает такую надежду и такую веру, делает таким сильным, таким добрым и таким чистым» (Йозеф Геббельс, дневник 1924 года).

Это не значит, что Достоевский плохой. Это не значит, что Геббельс хороший. Это значит, что культура устроена еще сложнее, чем нам кажется.

28 октября 2017

Кое-что о мужчинах и женщинах. Много лет назад одна студентка рассказывала о Давиде Самойлове:

– Приходил к нам в институт такой один поэт. Вечер встречи в актовом зале. Пришли. Сели. Выходит. Маленький, лысый, очкастый, и насморк у него. Как мужчина – нуль. Даже смешно. Начал читать стихи – всё. Поеду с ним на край света.

Сразу придумался вот такой цинический диалог:

– А вот эта девушка, которая сказала, что «на край света поедет» с пожилым и некрасивым поэтом, – на самом деле никуда не поедет, это она так, по настроению! Да и потом, чем он ее на краю света кормить будет? Стихами?

– Ну почему же только стихами? Средний советский поэт в те времена зарабатывал примерно как зам. главного инженера.

– Ну и что? Он же старый!

– Тем более. Глядите – она войдет в круг избранных. ЦДЛ, «Малеевка», Коктебель, и всё такое. Потом станет наследницей авторских прав. А там, глядишь, выйдет замуж за писателя помоложе.

– Значит, она не романтичная, а очень прагматичная?

– Нет, не значит. Многие бездумно-романтичные поступки в конечном счете приносят выгоду.

7 ноября 2017

О чувстве эпохи. Читаю отклики на «Дневник» Юрия Нагибина (в частности, о том, как он грубо и неуважительно написал о Высоцком и Марине Влади). Впрочем, весь дневник его таков – грубый, до предела обнаженный в неприятных подробностях. Возмущенные читатели пишут: «Да! Знали бы Высоцкий и Влади, что он за человек, – они бы его и на порог не пустили!»

Беда, однако, в том, что в те годы (1960–1970-е) это Нагибин мог пустить или не пустить их на порог, а никак не наоборот…

16 ноября 2017

Был на выставке Сутина. Выставка большая, интересная, красивая. Но я с ужасом понял, что равнодушен к Сутину. Зато картинка Ротко на этой выставке – гениальная. И единственная картинка Поллока – тоже. Не оторваться.

19 ноября 2017

Был в России популярнейший исторический романист Николай Гейнце (1852–1913).

Писал много, небрежно и лихо. Например, так:

«Как подкошенный, он упал, не раздеваясь, на диван в своем кабинете и заснул как убитый».

Своего рода стилистический шедевр: в одной фразе два сразу два штампа – «упал как подкошенный» и «заснул как убитый». Критики недоумевали – за что его так любят читатели? Как мудро пишут в словарях, «критики недооценивали масштабы возросшего с уровнем грамотности спроса на легкое чтение».

29 ноября 2017

В Берлине в гостинице завтрак как положено: буфет, который в России называют «шведский стол». За десять минут до окончания завтрака официанты обходят все столики и говорят: «Мы очень скоро сворачиваем буфет, так что, если хотите что-то еще взять, – пойдите и наберите».

В понедельник я улетал в Москву в два часа дня, а Оля улетела в Брюссель аж в восемь утра, так что уехала затемно и не попала на завтрак. И вот сижу я, пью чай и заедаю овсянкой, и тут ко мне подходит официант и говорит: «А ваша супруга осталась в номере? Она спит? Давайте я соберу ей завтрак, и вы ей отнесете. Или сами соберите что она любит!» – «Да нет, – говорю, – она уже улетела рано утром. А у меня самолет попозже». – «Так, – говорит он. – Но ведь у нее оплачен завтрак? Давайте я вам сделаю в дорогу хотя бы пару бутербродов!»

Такие дела.

7 декабря 2017

«Однако трезво рассудить: кто сегодня не мерзавец?» Прочел рассказ Солженицына «Абрикосовое варенье» – цитата оттуда. Рассказ поразительный по накалу ненависти к коммунистам, советчине и лично к Алексею Толстому. Если чему и учиться литературной молодежи у Солженицына, так это эмоциям, страсти, злости. А то всё какое-то прохладное, вяловатое…