Текст книги "Бытие"
Автор книги: Дэвид Брин
Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 43 (всего у книги 53 страниц)
Неожиданно Джеральд понял, что показалось ему знакомым. Такое ощущение он испытывал очень давно, когда брился, проводя металлом по горлу. Это делаешь автоматически, не думая о своем отражении, как будто зеркало – это слепое пятно.
«Что ты говоришь? – спросил он свое подсознание. – Что это ничто подобно зеркалу? И что это опять обо мне?»
Темнота-тень дрогнула. И тут Джеральд вспомнил тот роковой день в телеуправляемом пузыре близ старой космической станции, где его спутником была только маленькая обезьянка, когда он развернул свою двадцатикилометровую петлю и подхватил кусочек судьбы. Еще было немного похоже на тот миг, когда он подвел камеру петли ближе к кристаллу, ставшему позже известным как Гаванский артефакт и, наконец, как посланец номер 1. Объект с неопределенными границами. Его внутреннее пространство холодно и темно, как сам космос.
Конечно, все, что он сейчас испытывает, может быть плодом его воображения. Постоянная проблема с магией. И все же из вежливости он сформулировал в сознании вопрос.
Со мной не покончено?
От меня можно еще чего-то ожидать?
НЕБО ОДИНОЧЕСТВА
Третье воззвание к затаившимся
Если все прошлые годы вы следили за нашим радио, телевидением и Интернетом и причина вашего молчания в том, что вы ждете, пока мы минуем какую-то важную веху в своем развитии… как насчет намека?
Очень просим.
Если такая важная веха – наша просьба о вступлении в сообщество передовых разумных существ, пожалуйста, рассматривайте этот абзац как такую просьбу от лица подгруппы человечества, надеющейся послужить интересам всей планеты.
Мы просим. Прямо сейчас.
Пожалуйста. Дайте нам форму заявления… и всю информацию (включая цены, преимущества и противоположные мнения), которая может нам понадобиться, чтобы принять обоснованное решение.
73
Затаившиеся
Насколько она все понимает, наше маленькое биологическое чудо?
Я подслушиваю ее разговоры с кибернетическим напарником, перехватываю данные, которые она посылает на свой игрушечный корабль, слушаю ее насмешливые передачи, но не могу проникнуть в ее мысли.
И гадаю, насколько полно она видит всю картину.
У нее лишь небольшая часть интеллектуальной силы Ждущей или Приветствующего, тем более моей, и ничтожная доля наших знаний. Как странно, что такие сложные мысли могут возникать в крошечном вместилище соединенных почти наобум тающих липидных клеток, в соленом адениновом супе при температуре таяния льда. Но в ней есть загадка Творца.
Даже я, отделенный двумя тысячами поколений от прикосновения органических рук и изолированный своей Целеустремленной Решимостью, – даже я чувствую это.
Призывы, которые она распространяет, утомительны и скучны. Какими они были, когда их впервые сформулировали в земной сети данных десять орбит (или восемьдесят их лет) назад.
Я помню, что тогда мы, уцелевшие реликты, переживали кризис. Некоторые из выживших находили, что Третье воззвание удовлетворяет запрограммированным у них критериям контакта! И хотели немедленно ответить. Пришлось провести чистку Посланника и Приглашающего, чтобы помешать им закричать «Добро пожаловать!».
Но и тогда продолжались споры о том, что делать с другими воззваниями. Люди воздействовали на нас, еще не выйдя за пределы своей луны.
Потом произошел – я знал, что он произойдет, – кризис с кристаллами. Возможно, эта болезнь поглотит их, как бывало со многими перспективными расами с тех пор, как эта эпидемия впервые распространилась в Галактике.
Действительно, когда кристаллы появились, разве они не посеяли безумие среди нас, старших механических зондов? Особенно когда кое-кто из нас захотел заключить союз с определенными разновидностями вновь появившихся вирусов – наша способность двигаться и пользоваться оружием была извращена и направлена на помощь и защиту некоторых типов…
…что и послужило причиной нашей последней войны. Последней из многих.
А теперь Тор Повлов шевелит старый пепел. Раздувает искры старого пламени, открыв со своим напарником останки зонда Сеятеля.
НЕБО ОДИНОЧЕСТВА
Воззвание к затаившимся номер три с половиной
Это вариант воззвания номер 3. Что, если вы говорите с нами, а мы не понимаем?
Разглядывая другие виды на своем заднем дворе, мы видим, что имеет место напряженная коммуникация – и не посредством электромагнитных волн или TCP/IP. Муравьи, пчелы, головоногие, дельфины, собаки… Все они используют запахи и танцы, жесты и звуки, размахивание усиками и перемену цвета тела. И большинство живых существ, от бактерий и грибов до термитов и бамбука, а также все клетки в наших телах, соперничают или сотрудничают с соседями с помощью химических веществ.
Не надо упрощать и думать, будто возникнет какое-нибудь удаленное от нас сознание, способное смотреть «Я люблю Люси». Даже если эти существа используют кодированные электромагнитные сигналы, смогут ли они расшифровать связные сигналы, записанные двоичным кодом? Что ваша дочь или ваш сын подумают об аналоговых видеозаписях, закодированных в PAL или SECAM?
А вдруг нас сейчас бомбардируют измененные квантовые сообщения? Цивилизации кричат нам: «Да что с вами, ребята, вы что, оглохли? Следите за нашими Кометой, Бомбой, Вирусом и вообще чем угодно!» Они тщетно стараются привлечь наше внимание, размещая на Солнце пятна, посылая с него гигантские протуберанцы. Или помещают гравировку на Луне и идут на многочисленные трудности, чтобы Луна всегда была обращена к нам одной стороной, но мы слишком тупы и не можем понять простой язык кратеров.
Но в таком случае разве высшие цивилизации не должны решать коммуникационные проблемы дураков? И вообще, если это верный сценарий, вы не можете прочесть или понять то, что я сейчас говорю. Так что не важно.
74
Давно проигранное дело
Тор всегда тайно сочувствовала презираемым неудачникам. Вроде грабителей могил – недооцененная профессия, в чем-то сходная с журналистикой. Обе профессии предполагают извлечение тайного на свет.
Эти древние воры были рециклерами – помогали вернуть в обращение спрятанные богатства. Золоту и серебру лучше стимулировать торговлю, чем лежать зарытыми в каком-нибудь затхлом царском склепе. Или возьмем археологов, раскапывающих произведения древних ремесленников: эти мастера являют собой гораздо более достойные восхищения образцы человечества, чем нанимавшие их монархи.
Тор явилась в пояс астероидов не для того, чтобы искать драгоценные металлы или музейные экспонаты. «Но я все-таки часть этой великой традиции», – думала она, руководя сворой роботов, которые разрезали, размонтировали, разбирали остатки доисторических космических кораблей, извлекали мозг и двигатели для переправки на Землю, чтобы их изучала человеческая цивилизация.
Покойтесь с миром, вам так и не пришлось взлететь к небу. Но, может, вы научите нас, как покинуть колыбель.
Нас. Возможно, металлические разумные вроде Гэвина когда-нибудь отправятся узнавать, что стало с прежними расами строителей. Если мы не поддадимся искушению… не пойдем по легкому пути – например, не отречемся. Или не обратимся внутрь. Или не преобразуем себя в кристаллические вирусы.
Тор видела на краю кратера своего напарника, управлявшего роботами, которые разрезали и упаковывали в пену все, кроме самых ценных частей, для долгой перевозки на Землю во фрейтере, приводимом в движение солнечным парусом. Гэвин попросился работать как можно дальше от этого «жуткого места» – душной зоны обитаемого отсека в сердце астероида, где когда-то был пригодный для дыхания воздух и жидкая вода.
– Я знаю, что мы должны все тут исследовать, – говорил ей Гэвин. – Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
Как могла Тор отказать в такой разумной просьбе, высказанной без сарказма? И потому она подавила собственное стремление – бросить все и бежать в рушащиеся туннели, обходя взорванные шлюзы и обвалившиеся помещения, раскапывая древний проход, который оставался под завалами пятьдесят миллионов лет.
Мы можем стать самыми известными грабителями могил со времен Генриха Шлимана или Говарда Картера. Тор решила, что ради этого можно и подождать.
Нескольким роботам приходилось нелегко: они убирали упавший строительный кран – поэтому Тор подобралась поближе; рассчитывая на обезьяний инстинкт, она хваталась руками-протезами за одну изогнутую балку, потом за другую, пока наконец не добралась до удобного наблюдательного пункта. Малая сила тяжести астероида тянула ее механические ноги вниз. Тор вцепилась за балку одним из своих захватов, которые служили ей лучше ног.
– Робот К, продвинься на двенадцать метров влево, потом посвети прожектором: вниз сорок, на восток шестьдесят. Робот Р, продвинься на пятьдесят метров в этом направлении, – приказывала она, – и посвети вниз сорок пять, на запад тридцать.
Потребовалось несколько минут, чтобы – используя радар, лидар и стереоскопические изображения – схематически определить путаницу обломков, которую раскапывали роботы. Не только древние зонды, но и контролирующее устройство, управлявшее их строительством. Возможно, «старателей» ждал настоящий приз, погребенный под грудой сплетенных кабелей и обломков.
Здесь органический человеческий мозг, эволюционировавший в первобытных джунглях, казался особенно уместным. Используя прием обработки параллельных изображений, восходящий еще к эоцену, Тор выбрала наиболее проходимый коридор быстрее, чем базовое вычислительное устройство на борту «Уоррена Кимбела».
– Идите этим маршрутом… – давала она указания роботам. – Начните резать здесь… и здесь… и…
Резкий свет заполнил пещеру, все металлические подпорки отбросили острые тени. Вспыхнула боль, Тор съежилась, и ее лицевая пластина милосердно потемнела. Органические глаза могли ослепнуть. Даже ее киборг-имплантаты адаптировались с трудом.
В углу ее поля восприятия вспыхнул диагноз, от которого по спине пробежал холодок. Согласованные монохроматические отблески. Мощный лазер.
Лазер? Какого дьявола? Кто стреляет…
Подавляя страх, она прежде всего подумала: вышел из строя один из роботов. И уже начала передавать команду к полной остановке, но прозвучал сигнал военной тревоги.
«Значит, это действительно оружие», – возникло где-то на краю сознания.
Так же быстро, как вспыхнул, яркий луч погас, оставив Тор почти в полной темноте; только далекое солнце освещало открытый кратер.
– Гэвин! – крикнула она. – Берегись…
Ее перебил резкий крик:
– Тор, на меня напали!
Во рту пересохло, Тор с трудом сглотнула.
– Гэвин… сообщи точные данные!
Быстро бьющееся сердце – его оригинальное оборудование. Органическое, человеческое сердце, бьющееся, словно за ней гналось стадо быков. И оно забилось еще быстрее, когда напарник ответил:
– Я… я в ущелье… разрез в камне. То, что от меня осталось. Тор, они отрезали мне руку!
«Они? – Ей хотелось заорать. – Какие «они»?»
Но вместо того чтобы панически закричать, Тор постаралась говорить как командир.
– Твои швы целы? Сердцевина…
Скорчившись там, где секундой раньше была тень, Тор молилась, чтобы балка оставалась между ней и стрелявшим.
– Все в порядке, но больно! И рука куда-то отлетела. Даже если я выберусь отсюда, у меня нет запчастей. Потребуются недели, чтобы вырастить…
– Не важно! – Тор перебила Гэвина, чтобы заставить его замолчать. Надо, чтобы он сосредоточился. – Определил направление? Твои роботы засекли цель?
– Нет. Три робота разрезаны на куски. Остальных я отослал в укрытие. Может, «Уоррен»…
– Господи!
Тор кое-что вспомнила. Если враг захватил корабль…
– «Уоррен Кимбел», статус!
Последовала долгая мучительная пауза – секунды три, – и Тор окончательно потеряла надежду.
Потом послышался голос, который она жаждала услышать.
Я невредим, капитан Повлов. Астероид закрыл меня от агрессора. Сейчас я убираю все чувствительные приборы, излучатели и служебных роботов, кроме тех, что передают этот сигнал. Они используют отделяющуюся антенну.
– Хорошо. Инициируй протокол военных действий.
Протокол задействован. Подготовка оружия и отслеживание цели ведется непрерывно. Я прокладываю курс, чтобы забрать вас обоих.
Предстояло сделать трудный выбор. Тор прикусила бы губу, если б она у нее была.
– Пока лучше не двигаться. Луч был очень мощный. Мы с Гэвином сейчас в безопасности…
– Эй, говори о себе! – вмешался молодой напарник. – Ты бы не сказала так, если бы руку отрезали у органопарня!
– …но нам конец, если будет поврежден корабль.
Это заставило Гэвина замолчать. Он был в худшем положении. И ему не следовало выдавать свое присутствие.
– «Уоррен», получил телеметрию от роботов, чтобы проанализировать этот луч?
Достаточно для предварительной оценки, капитан. Судя по мощности, продолжительности и цвету, нас с восьмидесятипятипроцентной вероятностью атаковал ФАКР.
– Черт!
В широком поясе астероидов, усеянном обломками древних инопланетных машин, только один известный тип сохранил активность. ФАКР[31]31
Аббр. от Faction-Allied Competition Removers – примерный перевод: «Устранитель противоречий, связанных с наличием фракций»; напо-
минает ругательство «fuck».
[Закрыть] – неуклюжее название, но это сокращение прижилось, потому что походило на ругательство.
Несколько десятилетий назад, через год после того как Джеральд Ливингстон обнаружил первый космический кристалл, наступила Ночь Лазеров, когда наблюдатели на Земле удивленно смотрели в небо, видя далекие скрещения смертоносных лучей. В тот же день по всей Земле сотни погребенных кристаллов взорвали свои части, чтобы привлечь внимание в расчете на то, что их выкопают. И все это произошло сразу после того, как мировые средства массовой информации распространили рекламное сообщение, содержавшееся в Гаванском артефакте и сулившее людям своего рода бессмертие.
Почему все это произошло в один и тот же роковой день? Не сразу удалось сопоставить все части головоломки и понять, что произошло, почему последствием передачи стало такое насилие. И, очевидно, оно еще не закончилось.
– «Уоррен», – сказала Тор, – может, на нас неспроста напали, как только ты скрылся за астероидом.
Ответ она получила не сразу: мозг корабля анализировал возможности. Тор не могла на миг не возгордиться – она была способна мыслить быстрее.
Если я правильно вас понял, капитан, вы намекаете на то, что ФАКР меня боится. Больше, чем должен его бояться я?
– Это могло бы объяснить, почему он дождался, пока ты не скроешься из виду, прежде чем стрелять по нас с Гэвином. Если он решил, что ты слишком силен, чтобы бросить тебе вызов… вероятно, ты можешь подойти и забрать нас.
– Аминь, – заключил Гэвин. И, прежде чем Тор выговорила ему, погрузился в радиомолчание.
Если только в намерения машины не входило привести нас именно к такому заключению, – продолжал рассуждать мозг корабля. – Еще одна причина, почему мне не стоит трогаться с места.
Легкий щелчок сообщил Тор, что «Уоррен» перешел на шифрованную передачу.
Я только что установил двустороннюю связь с кораблем «Абу Абдаллах Мухаммед ибн Баттута». Он всего в трех световых минутах от нас.
Наконец удача! Тор неожиданно перестала чувствовать себя одинокой.
Она постаралась умерить свой энтузиазм. Даже используя фузионно-ионный двигатель, большому, хорошо вооруженному крейсеру придется несколько недель маневрировать, чтобы выровнять орбиты и приблизиться физически. Но все равно его экипаж может помочь, по-другому. Тор снова проверила, включена ли шифрованная связь, и запросила «Уоррен Кимбел»:
– Может ли «Ибн Баттута» включить свои сенсоры?
У этого корабля превосходное оборудование. Согласно последним данным они уже настроили сенсоры, направив на нужную область – ту, откуда пришел смертоносный луч; это каменные дебри примерно в пяти километрах отсюда, двадцать градусов по вращению от направления к северу. Им нужно несколько минут, чтобы нацелить оборудование. И еще у нас временной лаг. Пожалуйста, терпеливо ждите.
– Попроси их не включать активный радар, – попросила Тор. – Пусть ФАКР пока не знает о них.
Я передал вашу просьбу. Возможно, они получат ее вовремя и не пустят в ход свой луч. Пожалуйста, потерпите.
На этот раз Тор промолчала. Минуты шли; она смотрела на небо, которое медленно поворачивалось над ней. Земли и Солнца не было видно, но она могла различить на фоне созвездия Змееносца Марс цвета светлой охры; Марс не мерцал.
«На север и повернуть… – рассуждала она. – Примерно вот здесь…»
Тор не видела никакого блеска в «каменных дебрях», которые, вероятно, состояли из углеродистых пород, поглощающих свет и не отражающих его. Хорошее укрытие. Гораздо лучше, чем у нее. Быстрый подсчет подтвердил ее опасения.
При нынешней скорости вращения эта балка вскоре перестанет меня защищать.
Осмотревшись, она увидела несколько лучших укрытий, среди прочего пропасть внизу, где в вечном безмолвии лежали мертворожденные звездные корабли. К несчастью, чтобы перескочить к этим укрытиям, требовалось слишком много секунд. В которые она будет легкой добычей.
Да зачем вообще ФАКРу в нас стрелять?
Боевые устройства все еще оставались загадкой. С самой Ночи Лазеров они по большей части молчали. За все годы, пока человечество осторожно покидало родную планету и начинало осматривать края пояса, Тор могла припомнить всего несколько случаев обнаружения смертоносных древних машин, выпускавших свои смертоносные лучи, главным образом чтобы уничтожить какой-нибудь сверкающий кристалл; они еще стреляли друг в друга, но иногда с гибельной точностью подбивали и земные корабли, причем без очевидных причин.
Вооруженные корабли, направленные сюда для обследования, не сумели найти стрелков. Несмотря на огромные награды, предложенные за живого или мертвого ФАКРа, все эти машины всегда словно исчезали – или слишком хорошо прятались, когда появлялись люди.
Наконец мы пришли к выводу, что они все еще ведут последнюю битву, которая когда-то давным-давно развернулась в Солнечной системе. Уцелевшие, те, кто заключил сделку с дьяволом – межзвездными кристаллами. Боевая машина может уничтожить соперников для той или иной фракции кристаллов. Эта фракция расплатится за помощь, когда завладеет местной цивилизацией. В обмен на помощь ФАКРы могут поучаствовать в насаждении новых порядков.
Биологи проводят ясную параллель с тем, как ведут свою пагубную работу некоторые природные болезни, когда вирусы и бактерии прокладывают друг другу дорогу. Один экзосоциолог утверждал, что Последнюю Машину Войны – той самой войны, что опустошала Солнечную систему десятки миллионов лет назад, – запустило прибытие межзвездных кристаллов-вестников.
Когда стало казаться вероятным, что Гаванский артефакт без всякого соперничества завоюет человечество, прочие фракции космических посланцев все поставили на то, чтобы привлечь наше внимание, принеся в жертву свои части для устройства подземных взрывов «приходите-забирайте» либо пролетая над нашими головами и испуская рискованные сигналы «я здесь». Но эти боевые машины, ФАКРы, ждали здесь долгие эпохи, чтобы сразиться за одну фракцию кристаллов против другой. Помочь одной фракции быть услышанной… и уничтожить остальных, помешать им вести свое рекламное вещание.
Все это укладывается в схему Дарвина… так говорят лучшие умы, добавляя: у эволюции свирепая логика.
Но что выигрывает эта штука, стреляя по нас?
Следя за вращением, Тор понимала, что есть другой, более важный вопрос:
Как я отсюда выберусь?
Недостаточно просто обогнуть ползком древнюю балку, узкую и дырявую. А положение Гэвина, вероятно, еще хуже.
Надо что-то предпринять, и поскорей.
– «Уоррен», «Ибн Баттута» просканировал каменные обломки?
Да, Тор, с помощью пассивных телескопов. Результаты неокончательные. Замечены каменные обломки и песчаные облака и обнаружено с полдюжины аномалий, которые могут служить укрытием для стрелявшего. С помощью активного радара можно было бы уловить резонанс обработанного металла…
– Или спутать его с никелевым метеоритом. А стоит им только включить активные лазеры, как эта проклятая штука поймет, что у нас есть союзник. И поменяет место задолго до того, как обратный сигнал дойдет и корабль сможет пустить в ход оружие. Шесть световых минут туда и обратно – огромный промежуток.
Не вижу погрешностей в ваших рассуждениях. Тогда наш лучший выбор таков: мне придется выйти из тени и забрать вас обоих. Враг, возможно, не решится начать бой с противником моих габаритов.
– А если мы ошибаемся? Допустим, эта проклятая штука выстрелит по тебе?
Тогда я вступлю в бой.
– Ты не успеешь сделать ни выстрела. Ну, может, один успеешь.
Согласен. Я рассчитал, что в худшем случае ФАКР, обладая большой точностью, уничтожит мое оружие, а потом атакует двигатель. Но я все равно успею расположиться между стрелком и вами, чтобы вы с Гэвином могли попасть на борт. Даже если меня выведут из строя, мое внутреннее радиационное убежище позволит вам продержаться до прихода помощи.
Тут вмешался другой голос:
Прекрати! Я могу ждать месяц или два. Но Тор умрет с голоду или сойдет с ума.
Тор тронула забота напарника – она впервые слышала, чтобы он так говорил.
– Спасибо, Гэвин. Но прекрати вещание. Это приказ.
Щелчок, и он умолк… возможно, в самое время, чтобы противник не успел его засечь. Тор взвешивала свои возможности.
Среди плюсов: «Ибн Баттута» может стать могущественным союзником, если далекий крейсер сумеет всего раз, ударив лучом, застать противника врасплох и точно определить его положение; впрочем, когда шесть минут спустя он получит ответный сигнал, эти данные уже устареют. Удвойте световой лаг, и современное оружие крейсера оказывается бесполезным.
Затем есть «Уоррен Кимбел», стоящий гораздо ближе, но куда менее грозный. Вдобавок «Уоррену» потребуется несколько минут, чтобы выйти из тени астероида, и все это время он будет уязвим для первого выстрела. Или нескольких выстрелов.
Тор проверила состояние роботов. Здесь, с ней, или возле Гэвина их десяток в приличной форме.
И наконец… я сама.
Тор не очень нравился план, который складывался у нее в голове. Откровенно говоря, он слишком напоминал те отчаянные меры, какие она приняла давным-давно на обреченном цеппелине рядом со смельчаком, чьим именем назван ее корабль.
Но я не вижу другого выхода.
И расчет времени действительно будет критичным.
Может, мне следовало сидеть дома, оставаться журналисточкой.
– Хорошо, – сказала Тор, бросив взгляд на шифрующий монитор. – Вот как мы поступим…
НЕБО ОДИНОЧЕСТВА
Четвертое воззвание к затаившимся
Если все прошлые годы вы следили за нашим радио, телевидением и Интернетом и причина вашего молчания в том, что вы изучаете нас и проводите политику невмешательства, позвольте заверить, что мы понимаем эти соображения.
Наблюдение за примитивными племенами и культурами как будто требует определенного периода молчания, невмешательства в естественное поведение объекта. Конкретными причинами тут могут быть научная отстраненность, или желание дать нам возможность еще некоторое время наслаждаться нашей «невинностью», или, возможно, то, что мы необычны в каком-то редком или ценном отношении. Можно придумать множество причин, по которым вы оставляете поток информации односторонним – от нас к вам, – и никогда иначе. Подобные рассуждения обычны среди наблюдателей-людей.
Конечно, кое-кто из нас может возразить, что было жестоко с вашей стороны не вмешаться во время убийственных мировых войн или опасной холодной войны, когда сообщение о контакте могло уберечь нас от почти верного уничтожения. Или вы могли бы предупредить нас об опасности экологической деградации и о многих других опасностях. Можно назвать бессердечием утаивание от нас передовых технологий, способных решить многие наши проблемы и спасти миллионы жизней.
Откровенно говоря, многие скажут, что мы справились сами и очень достойно. Они гордятся тем, что мы проявляем первые признаки зрелости и добились этого собственным тяжелым трудом. Если цель вашего молчания в том, чтобы мы обрели это достойно, она не лишена смысла…
…если только это не предлог, проявление практичности, стремления скрыть более эгоистические причины.
Вмешиваться или нет? Вопрос нравственный и научный. Вы отвечаете на него, желая проверить, решим ли мы сами свои проблемы. (Возможно, мы справляемся лучше, чем вы ожидали?) Ваши причины, возможно, даже еще важнее.
И все же, если вы продолжите проводить такую политику, не ждите от нас доверия или благодарности, когда мы наконец преодолеем свои трудности и без вашей помощи станем взрослой звездной расой. Но из-за вашего долгого молчания нам будет труднее, по крайней мере в первое время, считать вас друзьями.
Нам понятна хладнокровная отстраненность ученых. Но подумайте: Вселенная иногда разыгрывает даже самых сильных. В каком-нибудь далеком будущем мы можем поменяться ролями. И мы надеемся, что вы поймете, если наше будущее отношение к вам будет формироваться вашим сегодняшним поведением.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.