Текст книги "Завет стали. Орудие предзнаменования. Книга первая"

– Ужин? – спросил Боунс.

– Умираю с голоду, – сказал Синдер, и они тронулись. Однако он обнаружил, что бездумно плетется вслед за друзьями, в то время как мысли вновь обратились к городу из снов. Ревелан напоминал его.

В тот самый миг Синдера охватила жажда по-настоящему увидеть эльфийский город, и он принял решение. Он сегодня сбежит. Это несложно. Надо просто перемахнуть через стену. Стражи нет. Капюшон должен спрятать его уши.

* * *

После ужина Синдер притворился уставшим и пошел в свою спальню, которая находилась на втором этаже. К счастью, рядом с его балконом рос небольшой дуб. Он идеально решал проблему того, как спуститься на землю, но прежде чем уйти, Синдер подхватил плащ с капюшоном. Надев его летом, он наверняка привлечет множество удивленных взглядов, но другого выхода не было. Он перекинул его через плечо.

Синдер быстро спустился на землю и оттуда направился в тот угол сада, где тени сгущались сильнее. Сумерки облегчили его путь. Сад освещало несколько небольших ламп диптха, но в остальном его окутывала тьма. Синдер добрался до стены и забрался на самый верх. Там он задержался, выглядывая поверх, чтобы осмотреться.

Перед ним протянулся парк, полный деревьев и скрытый в тени. Больше рядом никого не было. Идеально.

Он перемахнул через стену и приземлился за территорией особняка. Потом присел на корточки, спрятавшись за ближайшим кустом и все еще настороже.

Синдер огляделся вокруг, но встретился лишь с тишиной. Он мысленно отметил свое местоположение и, чувствуя себя более уверенно, зашагал к паре ламп, находившихся на некотором расстоянии. Они освещали вход в парк неподалеку от оживленной дороги, которую он видел по пути в город.

Прежде чем войти в парк, Синдер накинул на голову капюшон, но успел сделать лишь один-единственный шаг в сторону улицы, как заметил высокую женщину, которая стояла прислонившись к ближайшему зданию и скрестив руки на груди. Черты лица были скрыты тенью золотистых волос, но Синдер все равно ее узнал. Аня. Они с Лисандром вызвались быть их наставниками во время Первичного Испытания.

Принцесса двинулась к нему.

– Так и думала, что именно ты нарушишь комендантский час.

Синдер выругался себе под нос.

– Это что еще было? – спросила Аня. – Не самое приятное, что можно сказать в присутствии дамы.

– Как ты узнала, что я нарушу комендантский час?

– Я и не знала, – ответила Аня, – но всегда находится тот, кто его нарушает. И все идут в сторону этой улицы. Это ближайший выход из Салиенс-парка. – Она улыбнулась. – Нужно было лишь немного подождать, пока покажется кто-то из вас, идиотов.

– Мы не идиоты, – со вздохом произнес Синдер. – Нам просто любопытно.

Он откинул капюшон и посмотрел на принцессу. План увидеть город накрылся медным тазом, и он лишь надеялся, что этот небольшой акт неповиновения не обойдется ему слишком дорого.

Синдер быстренько пораскинул мозгами и понял, что у него еще есть шанс выбраться из этой передряги. Руом упоминал причину, по которой люди и гномы не могли бродить по Ревелану, но…

– Ты ведь не захочешь стать моей смотрительницей, верно?

Аня наклонила голову набок.

– Ты хоть знаешь, что такое смотритель?

Синдер не знал, но подозревал, что это слово описывает своего рода профессию.

– Тот, кто заботится о посетителях? Ну, смотрит за ними.

– Близко, но нет. Как ты и сказал, смотритель ответственен за посетителя. Однако гораздо важнее то, что смотритель следит за тем, чтобы посетитель не доставлял… проблем. А если это происходит, он берет на себя ответственность.

Синдер выдавил улыбку.

– Идеально. Тогда ты можешь быть моей смотрительницей. Обещаю не доставлять проблем, и ты сможешь показать мне город.

Аня улыбнулась, сверкнув зубами.

– Ты не боишься просить то, чего хочешь, верно?

Синдер не переставал улыбаться.

– Можно расценивать это как «да»?

Аня снова усмехнулась. Как и прежде, Синдеру понравился звук ее смеха.

– Совершенно категоричное «нет». Я стану твоей смотрительницей на тот срок, которого хватит, чтобы вернуть тебя в особняк.

Синдер сник.

– Почему нам нельзя посмотреть город?

Этот вопрос терзал его весь вечер.

– Потому что мой народ не считает, что вы этого заслуживаете. Как только вы вступите в армию, вам будет позволено провести экскурсию по Ревелану, но до тех пор нет.

– Неужели этот город действительно такой особенный? И кто придумал такое дурацкое правило?

– Это правило ввела прабабушка моей матери, – произнесла Аня с предостерегающими нотками в голосе. – И да, город действительно «такой особенный». Во всем мире нет похожего места.

– Тогда этой красотой нужно делиться, а не прятать ее, – парировал Синдер, понимая, что, пожалуй, не очень-то мудро спорить с принцессой. Она все еще не сказала, будет ли он наказан за нарушение комендантского часа.

– Пойдем, – произнесла Аня безапелляционным тоном, хотя и с некоторым пониманием. – Давай вернемся в особняк.

– Как пожелаешь, просто Аня, – сказал Синдер. Это звучало по-дурацки, но ему нравилось, когда она смеялась.

– Ты слишком дерзок и слишком фамильярен, – проговорила принцесса снова с предостерегающими нотками, уже граничащими с гневом. – Ты не должен так со мной разговаривать.

Синдер нахмурился, не понимая, почему она так расстроилась. Он считал это их общей шуткой. Дорога до входа в особняк продлилась недолго, и прошла она в молчании.

Аня повернулась к нему.

– Постарайся донести до своих друзей, что нельзя нарушать комендантский час. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь и назначу вместо себя стража. Он не станет проявлять такое же понимание, как я.

Она оставила его у входной двери. Синдер смотрел ей вслед. Красота Ревелана казалась печальным зрелищем по сравнению с Аниной улыбкой.

* * *

Следующим утром первокурсники сели на корабль, который должен был отвезти их в Быстромечие, и четыре дня спустя, в день их прибытия, Синдер стоял на его носу.

Рассвет только занимался, сумерки еще не настали, но блеск, осветивший небо на горизонте, предвещал скорый восход солнца. Взлетали соленые брызги, когда судно ритмично прорезало очередную волну. Чайки парили на сильном ветру, крича непрестанно, без умолку.

Птицы… Синдеру показалось, что они снова и снова выкрикивали одно и то же слово. Что-то вроде «мой».

Тупые птицы.

Движение у ведущего вниз люка заставило его оглянуться. Боунс ступил на палубу и шел в его сторону.

– Не забудь передать от меня привет мастеру Лириду и всем в «Украшенных Сталью», – сказал он, подходя.

– Уверен, что не успеешь встретиться с ними?

Боунс поморщился.

– Хотелось бы, но ты не знаешь моих родных. Их целая куча. Я весь день буду бегать по городу, чтобы со всеми повидаться.

Синдер понимал, что имел в виду Боунс. Семья – это важно. Синдер не помнил свою родную семью, поэтому создал себе свою собственную. Она начиналась с Корал и Райнера в приюте Пресвятой Огненной Девы, простиралась на мастеров и кадетов в «Адептах Украшенных Сталью», а теперь включала и первокурсников из Третьего Директората. Он любил их всех, и мог представить себе, как сложно повидаться с каждым, когда на все про все есть лишь один день. Это было бы невозможно. Решетом воду носить проще.

На самом деле в сегодняшнюю побывку в Быстромечии Синдер собирался посетить лишь «Украшенных Сталью». У него не было времени увидеться с Райнером и Корал. При мысли об этом в желудке забурлило чувство вины, и он утешился осознанием того, что повидается с Корал и ее братом, когда будет здесь проездом в следующий раз.

Несмотря на разочарование оттого, что он не сможет повидаться с первыми друзьями, которых завел, начав новую жизнь, Синдер затрепетал. Он увидится с мастером Лиридом, Фэйном, Мирком и остальными в «Украшенных Сталью»…

Синдер не мог дождаться этого момента. Его переполняло тихое предвкушение, оно мягко жужжало внутри него, словно шмелиный рой вдалеке.

– Скоро увидимся, – сказал Боунс, отрывая Синдера от размышлений. – Мне еще нужно взять вещи.

После того как Боунс ушел, Синдер снова посмотрел вперед, наблюдая за тем, как сумерки медленно окрашивают небо в розовый цвет. Он словно оторвался от корабля и тех, кто его окружал. Его внимание было приковано к небу, а воодушевление утихало по мере того, как оно светлело. Встречая рассвет, он всегда успокаивался, словно от созерцательной молитвы.

Вскоре корабль скользнул в гавань Быстромечия, и его позвал Фэрин, один из эльфов-первокурсников. Аня и Лисандр в последний раз хотели их проинструктировать.

Синдер и Боунс присоединились на корме к остальным первокурсникам – людям, гномам и эльфам. Они стояли плотной кучкой, стараясь не путаться под ногами матросов, которые метались по палубе, готовясь ввести судно в док.

Аня сказала:

– Я хочу убедиться, что вы поняли, как все будет сегодня происходить. Эльфы, гномы и гандхарванцы отправляются прямиком в Карминовый форт. Никакого осмотра достопримечательностей. За это отвечает рейнджер-лейтенант Лисандр. Будучи уроженцами Быстромечия, Боунс, Варк, Дептх и Синдер могут повидать тех, кого посчитают нужным, и прибудут позже. – Ее взгляд ненадолго задержался на Синдере. – Однако все обязаны быть в Карминовом форте к закату. Без исключений. Вопросы?

– Что насчет лошадей? – спросил Мохал.

Ответил Лисандр. Он был похож на повзрослевшего и уверенного в себе Рийна. Очень плохо, что Рийну не хватало благородства и манер брата. Старший эльф всегда был справедлив к Синдеру и общался с ним без высокомерия.

– Мы договорились с конюхами, чтобы они выгрузили ваших лошадей и переправили их в Карминовый форт, – сказал Лисандр. Его лицо приняло строгое выражение. – Не привыкайте к такому положению вещей. В будущем от вас ожидают, что вы сами будете проделывать эту работу.

Синдер хотел бы, чтобы среди вышеупомянутых лошадей был и Вихрь, но чистокровный яваниец был слишком ценен, чтобы им рисковать. Он остался в Третьем Директорате и вовсе не обрадовался такому положению вещей. Вихрь ржал, вставал на дыбы и лягал стены стойла, когда Синдер сообщил ему, что придется остаться в академии. Понадобился не один кубик сахара и не одна морковка, чтобы задобрить и успокоить Вихря, и утром в день отъезда жеребец беспокойно уткнулся носом в волосы Синдера.

– Вопросы? – спросила Аня.

Никто не ответил, и первокурсников отпустили. Их вещи уже были сложены у ведущего вниз люка. Синдер препоясался мечом, тем, что ему подарил мастер Лирид, и ждал вместе с другими, когда корабль причалит. Как только спустили трап, кадеты сошли на берег и зашагали по пирсу.

Быстромечие… Синдер не был здесь почти год. Этот город был единственным местом, которое он мог бы считать домом, и он бросил на него свежий взгляд. Здания были грубыми и безвкусно по сравнению со строениями Ревелана, элегантными, симметричными и сливавшимися с природой. На верфях витали отвратительные запахи испражнений и нищеты. Одетые в лохмотья дети просили милостыню, бедняки ходили сгорбившись, так, словно испытывали за это стыд.

Но была здесь и жизнь: вокруг витала энергия радостного смеха, оживленной дружбы, предвкушения нового дня. Синдер видел ее в грубых шутках, которыми обменивались работники причала, в смехе молодежи, в хорошо одетых людях, торопящихся домой, и в торговцах, общающихся с покупателями – и те и другие хотели получить выгоду от этой встречи.

Все это было полной противоположностью тихой, сдержанной манере эльфов Якша.

В конце пирса первокурсники разделились на две группы. Большая часть проследовала за Лисандром на север, а Синдер, Боунс, Варк и Дептх направились на восток.

Синдер удивился, когда к нему, Боунсу и остальным ребятам из Быстромечия присоединилась Аня.

– У меня есть дела в городе, – произнесла принцесса в качестве объяснения. – Недалеко от твоей школы, кстати. Я присоединюсь к тебе, когда покончу с работой, и мы вместе отправимся в Карминовый форт.

Через несколько домов Боунс покинул их, направившись домой, к семье. Следующим их оставил Варк, а затем и Дептх.

Синдер пошел дальше один. Аня шагала рядом, но они почти не разговаривали. Он представлял, как странно они выглядят со стороны: мужчина человеческой расы и эльфийка. Однако по большей части его внимание было сосредоточено на предстоящей встрече с мастерами и другими кадетами. По мере того как улицы становились более знакомыми, Синдер испытывал все большее предвкушение. Его переполняло волнение. Он улыбнулся и почувствовал, что дрожит от сдерживаемой энергии. Хотелось прыгать и кричать от радости.

Анин смех заставил его резко остановиться.

– Не сдерживайся из-за меня, – сказала она. – Приятно видеть, что кто-то с таким нетерпением ждет встречи с родными и близкими.

С родными и близкими.

Принцесса была права. Именно так он чувствовал себя в «Украшенных Сталью».

Вскоре они свернули на знакомую улицу, и через несколько домов он дошел до простого здания из выбеленного кирпича. Место его назначения, «Адепты Украшенные Сталью». Синдер на мгновение задержался, глядя на висящую над притолокой табличку. Воин с мечом, бросающийся на врага.

Переполнявшая его радость поутихла, уступив место раздумьям и благодарности. По словам мыслителей, путь в тысячу ли начинался с первого шага. Свой первый шаг Синдер сделал здесь, и он вдруг осознал, как ему повезло оказаться в этом месте, найти здесь любовь и приятие.

Родных и близких.

– Я разберусь с делами за пару часов, – сообщила Аня. – Если ты не возражаешь, на обратном пути я бы хотела познакомиться с твоими мастерами.

– Не возражаю, – ответил Синдер.

– Тогда отправляйся внутрь. Они тебя ждут, – в Анином голосе и выражении лица отразились нежность и понимание.

Потом принцесса ушла.

Синдер сделал глубокий вдох, изо всех сил стараясь сдержать переполнявшие его эмоции. Почувствовав что готов, он открыл дверь и вошел в свой первый и самый важный дом.

* * *

Ученики в такое утро наверняка еще не пришли. По крайней мере, Синдер так считал, но ошибся, обнаружив, что все уже собрались на заднем дворе и разминались под неусыпным взором мастера Джина.

Синдер опустил свои сумки и замер в дверном проеме, желая запечатлеть эту сцену. Ничего не изменилось. Это было все равно что вернуться в прошлое. Ученики и мастера готовились к целому дню работы. Знакомый, вымощенный плитами двор, огражденный кирпичной стеной. Синдер припомнил каждую минуту, которую провел здесь, занимаясь до крови и пота, прилагая все свои усилия.

Замечательное было время.

Первым его заметил Мирк и прокричал:

– Смотрите! – Он указал на Синдера, бросился к нему и заключил в объятия. – Синдер! Когда, черт побери, ты успел стать таким большим? Когда ты уезжал, то все еще походил на тщедушный кусок дерьма!

Мирк вынужден был задрать голову, чтобы посмотреть Синдеру в глаза.

– На эльфийских харчах, – со смехом ответил Синдер.

– Ну, я бы не отказался отведать их харчей, – сказал Мирк.

С гоготом, смехом и радостью подошли остальные. Парочку учеников Синдер не узнал, и они держались позади.

– Тишина! – прокричал мастер Лирид. Ученики тут же умолкли. Они отошли в сторону, и вперед вышли мастера Лирид и Джин, идя спокойным шагом, с умиротворенными лицами и взглядами, выражавшими монашеское терпение.

Все это напускное. Синдер видел, что лицо мастера Лирида вот-вот расплывется в улыбке, а челюсть мастера Джина явно говорила о том, что он испытывал гордость.

Глаза Синдера наполнились слезами.

Мастер Лирид подошел к Синдеру и пожал ему руку.

– Ты вернулся к нам, – сказал он торжественным тоном. Секунду спустя он потерял контроль над своим спокойствием и таки расплылся в широкой улыбке, притягивая Синдера в объятия.

– Добро пожаловать домой, парень.

– Спасибо, мастер.

Глаза мастера Джина замерли на значке Синдера.

– Рубиновые глаза, – сказал он, и его руки задрожали, когда он дотронулся до бронзового орла. – Это правда? Это означает то, что я думаю?

Синдер кивнул.

– Я занял первое место на курсе на Великом Столпотворении.

Глаза мастера Джина заблестели.

– Никогда не думал, что доживу до этого дня, – прошептал он.

– Первое? – спросил Сэш. – То есть ты в итоге побил Боунса?

– Должно быть, Боунс не был этому рад, – со смехом проговорил Горан.

Синдер покачал головой.

– Первое среди всех. – Он постарался, чтобы его слова прозвучали скромно, не желая показаться чванливым.

– Среди всех? – спросил Фэйн. На рубашке подмастерья появилась еще одна полоска. Осталось получить еще одну, и он станет мастером. – Хочешь сказать, ты побил и эльфов?

Синдер кивнул.

Его заявление было встречено бурным потоком восторженных вопросов, который мастера не могли и даже не пытались сдержать. Синдер рассказал о том, какой год ему довелось пережить. О различных видах тренировок, с которыми сталкивался, о людях, с которыми познакомился, о друзьях, которых завел.

– Ты на самом деле нравишься гномам? – спросил Мирк. – Я считал их кучкой вздорных ублюдков, которые даже собственных матерей не любят.

– Я им нравлюсь. Мы все им нравимся, – сказал Синдер. – И все эти истории о ворчливости гномов… – Он выдержал паузу. – Это все правда. Кучка уродливых, вечно недовольных гребаных ублюдков.

Его слова были встречены смехом.

– С каких пор ты начал правильно ругаться? – спросил Горан. – А как же долбаный и кознюк и все такое?

– Я все еще использую эти ругательства, – сказал Синдер, – но мой друг, гном по имени Натаз, у которого самый грязный рот из всех, кого я встречал, вечно подшучивает надо мной, когда я это делаю.

– Насколько грязный? – спросил Фэйн.

– Настолько грязный, что он не может произнести ни одной фразы, не вставив в нее ругательство.

– Гребаные гномы с грязными ртами, – ответил Мирк, словно принимая вызов.

Синдер рассказал о событиях, произошедших за год, описал Ворог и сообщил о дуэлях с Эстином и Рийном.

– Чертовы трусы, как они могли так с тобой поступить? – прорычал Сэш.

– Чертовы эльфы, – согласился Горан.

Синдер описал Зимний Фестиваль и танец с Аней. Он знал, что кадеты будут долго чесать языками по поводу последнего.

– Ты правда танцевал с принцессой? – спросил один из новых учеников, молодой парень по имени Шуман.

Синдер кивнул.

– Брешешь, – сказал Мирк.

– Не брешу. Вы с ней даже встретитесь. Она зайдет сюда, чтобы забрать меня. Мы отправимся в Карминовый форт вместе. – Синдер постарался, чтобы его голос не прозвучал слишком чопорно.

От шока ученики и мастера «Украшенных Сталью» умолкли.

Молчание прервал мастер Лирид.

– Принцесса Якша-сит в Быстромечии, и она придет в нашу школу?

– Она рейнджер, – объяснил Синдер.

Случился еще один всплеск эмоций, на этот раз с подачи мастера Лирида.

– У нас полно работы, – сказал он. – Школа должна быть безукоризненно чистой. Ни соринки и ни травинки не должно быть не на своем месте! – Он стал выкрикивать дальнейшие указания, и ученики разбежались по делам. После их ухода мастер Лирид обратился к Синдеру: – Прости, мальчик мой, но визит принцессы в школу – небывалый случай. Понимаешь?

– Понимаю. Чем я могу помочь?

– Ты все еще можешь готовить?

– Хотите, чтобы я помог Морру на кухне?

– Ты не против?

– Не против.

Спустя несколько часов яростной работы в «Украшенных Сталью» стало настолько чисто, насколько это только было возможно. После всех этих усилий мастер Лирид позволил кадетам отдохнуть.

Затем состоялся поздний обед, а потом все собрались во дворе. Синдер вернулся к прежней теме и стал рассказывать о том, как прошел остаток года в Директорате. В свою очередь он узнал, что произошло в «Украшенных Сталью» за время его отсутствия.

Первым, что привлекло его внимание, было то, что Мирк и Горан будут представлять школу на Турнире Создателя. До этого события оставалось чуть больше двух месяцев. Это был неожиданный поворот. Синдер думал, что для выступления на Турнире Создателя выберут Сэша, но тот подвернул лодыжку, и травма мешала его тренировкам в течение большей части весны.

– Если бы не долбаная лодыжка, я занял бы здесь первое место, – сказал Сэш.

Горан прыснул:

– Ты сказал долбаная.

Сэш пожал плечами и указал на Синдера.

– Все из-за него, он плохо на меня влияет.

Другие тоже рассказывали, как прошел их год, и день пролетел незаметно. Некоторое время спустя звонок в дверь сообщил о каком-то посетителе, и беседа смолкла.

– Наверняка это Аня, – сказал Синдер.

– Он называет ее по имени, – прошептал Горан Фэйну.

– Я слышал.

Синдер проигнорировал подозрительные шепотки и пошел к входной двери. Мастера Лирид и Джин вместе с Фэйном шагали рядом, а ученики остались во дворе.

Мастер Лирид открыл дверь и широко улыбнулся, увидев эльфийскую принцессу.

– Ваше высочество, как приятно с вами познакомиться! Я мастер Лирид. Прошу, входите.

Аня вошла в «Украшенных Сталью», и ее представили мастеру Джину и Фэйну, которые из кожи вон лезли, кланяясь и лебезя перед ней, постоянно вставляя «ваше высочество».

– Мне тоже приятно с вами познакомиться, джентльмены, – сказала она, – но обращайтесь ко мне по имени.

Синдер с удовольствием наблюдал за всем этим.

– Ей нравится простота в обращении, – сказал он остальным.

Аня поджала губы и стрельнула в него раздраженным взглядом, а он улыбнулся ей как ни в чем не бывало. Обиженное выражение, промелькнувшее на ее лице, мгновенно пропало, уступив место терпеливой улыбке. Она обратилась к остальным:

– Да, я люблю простоту. Хотя один ученик, отправленный из этого места, пожалуй, чересчур прост, если вы понимаете, о чем я.

Остальные рассмеялись.

Синдер сделал попытку вступить в шутливую перепалку:

– Боунс не простак.

– Слишком поздно, дружище, – сказал Фэйн. – Мы знаем, о ком она.

Мастер Лирид указал на двор, который было видно через широко раскрытые двери.

– Прошу, познакомьтесь с моими учениками. Мы также подготовили для вас небольшую трапезу.

Аня покачала головой.

– Я с радостью познакомлюсь с вашими учениками, но боюсь, не смогу остаться на ужин. Нам с Синдером скоро нужно уходить.

– Быть может, в следующий раз, – сказал мастер Лирид, скрывая разочарование.

Синдер хотел бы остаться дольше, но выглянув на улицу, обнаружил, что наступил вечер. День закончился слишком быстро.

– Есть ли у вас время показать нам свою технику? – попросил Аню мастер Джин. – Ученики были бы рады, если бы вы что-нибудь продемонстрировали.

Синдер поймал на себе задумчивый взгляд принцессы.

– Думаю, время у меня есть, – сказала она, – но я считаю, что ваши ученики получат больше пользы от тренировочного поединка. Синдер подойдет в качестве соперника. – Принцесса посмотрела на него, подняв брови и явно бросая ему вызов.

Он не отвел взгляда. Ане всегда побеждала его с легкостью, и сегодняшний день, скорее всего, не станет исключением, но ему было все равно. Он ей не уступит. Ей придется вырвать у него победу.

– Как пожелаешь, – сказал он, принимая вызов.

Мастер Джин с радостным удивлением хлопнул в ладоши.

– Как прекрасно! Вам нужны учебные клинки?

– У нас есть шоки, – ответил Синдер.

Они вышли во двор, где Аня познакомилась с учениками и Морром, который вышел из кухни. После краткой беседы мастер Лирид объявил о начале тренировочного поединка. Его заявление было встречено воодушевленными криками.

Пока Аня разговаривала с учениками, Синдер сходил за своими вещами и принес шоки. Один он протянул принцессе, и они вместе ступили на площадку для поединков.

Синдер занял свое место, глядя на Аню с расстояния в шесть метров. Он не сводил с нее глаз, изучая позу, то, как ее рука сжимала рукоятку шока, как она сузила свои зеленые глаза… Все, что могло намекнуть ему на ее планы. Что она сделает на этот раз?

Синдеру не требовалось, чтобы кто-то объявлял о начале поединка. Они с Аней бросились друг на друга с молчаливого взаимного согласия. Он ушел в сторону, позволив принцессе занять центр ринга. Она ударила наугад. Он этого ожидал и увернулся. Еще несколько пробных ударов. Он их парировал и увернулся. Аня наращивала темп, ее удары стали тяжелее. Она вкладывала в них все больше силы.

Пока Синдер поспевал за ней. Он отбивал ее атаки, не велся на обманки и контратаковал, когда мог. Аня снова увеличила темп. Их шоки двигались неуловимо быстро. Принцесса усилила натиск, и инстинкты Синдера взяли над ним верх. Точнее, он позволил им это сделать и почувствовал, что нервы и мышцы наполнились большей уверенностью, чем когда-либо. Синдер защищался бездумно и не глядя. Ему казалось, что он мог бы сражаться с Аней с закрытыми глазами.

А потом он почувствовал и кое-что еще. Принцесса пропустила через себя лоретасру. Она стала еще быстрее и сильнее, но он справлялся с темпом. Аня еще больше увеличила скорость атак.

Наконец Синдер допустил промах. Он блокировал колющий удар, но ему не хватило скорости избежать пинка в бедро сбоку. Нога подогнулась, и он упал на колено. Лишь тогда он почувствовал боль ее пинка, оставившего ему синяк, и легкое прикосновение шока к шее.

Синдер поднял руки, признавая поражение. Аня улыбнулась ему и протянула ладонь, помогая встать.

– А я-то все думала, когда ты наконец до конца доверишься интуиции. Обычно ты слишком много думаешь.

Осознание окружающего мира вернулось, и Синдер обнаружил, что все в «Украшенных Сталью» аплодируют им в безумном ликовании. В глазах мастера Джина стояли настоящие слезы. А Синдер-то думал, что обычно сердитый мастер не подвержен таким эмоциям.

Мастера и все остальные ступили на площадку.

Мечник Лирид подошел к Синдеру первым и заключил его в объятия.

– Никогда не думал, что увижу подобное выступление. Я всегда буду испытывать благодарность и смирение за то, что ты один из моих учеников.

Мирк потянул его к себе.

– Ты был чертовски великолепен!

Горан и Сэш с энтузиазмом кивали.

Синдер удивленно моргнул. До сих пор он не думал о том, как ученики «Украшенных Сталью» воспримут его схватку с Аней. Он привык к скорости и навыкам эльфов и уже не считал великолепным то, что мог сравниться с ними. Но сейчас представил, что его друзья, должно быть, думали, увидев то, на что он способен, и что он сам подумал бы на их месте.

Синдер понял искренность их ликования и благоговения и улыбнулся, довольный тем, что сумел их порадовать. А возможно, и установить новую планку, к которой они могли теперь стремиться.

– Мне бы хотелось остаться дольше, – сказала Аня, вклиниваясь в их беседу, – но нам пора.

Улыбка Синдера погасла. Ему все еще нужно было столь многое сказать своим братьям из «Украшенных Сталью», рассказать так много историй, произнести столько слов благодарности за все, что они для него сделали… Хотел бы он, чтобы у него было больше времени, но… день ускользал сквозь пальцы.

Синдер согласно кивнул Ане и попрощался со всеми. А когда он собрал вещи, мастер Лирид отвел его в сторону.

– Будь осторожен со своими чувствами, – посоветовал мечник.

Синдер неуверенно посмотрел на него, не понимая, что тот имеет в виду.

– Ты человек, и какими бы навыками ни обладал, всегда останешься человеком. Она эльфийка. Ничего хорошего не выйдет, если прыгать выше головы.

Глаза Синдера расширились от удивления. Что? Он готов был признать, что Аня красива – лишь слепой этого не заметил бы, – но остальное?.. Он недоверчиво покачал головой. С чего мастер Лирид решил, что у него есть к Ане подобные чувства? Это смешно.

– Аня не просто эльфийка, – сказал Синдер, – она принцесса. И я не идиот.

Мастер Лирид на мгновение задержал на нем взгляд.

– Просто будь с ней осторожнее.

Синдер пожал плечами. Конечно, он будет осторожен. Может, он и вел себя с принцессой чересчур фамильярно, но точно никогда не забывал, какое место занимает в мире она, и какое – он. Предостерегать его в этом вопросе было все равно что говорить, что драконы смертоносны, а вода мокрая.