Текст книги "Завет стали. Орудие предзнаменования. Книга первая"

Когда он закончил, толпа взорвалась аплодисментами, и его взгляд коротко остановился на Эстине и Рийне. В каком-то смысле его слова были в основном обращены к ним, но еще больше они были обращены внутрь, к самому себе. Он не дотягивал до того уровня, который устанавливал для всех остальных.

Синдер присоединился к первокурсникам, стоявшим в центре собравшихся. Генерал Арван поднялся на помост, готовясь объявить следующего выступающего.

– Ты хорошо справился, – прошептал Боунс.

Ишмай похлопал его по спине:

– Молодец.

Шриови кивнул.

– Натаз оценил бы то, что ты сказал.

– Он бы оценил, если бы ты сказал «на хрен», – добавил Боунс.

Остальные коротко усмехнулись и умолкли, когда на возвышение поднялся мастер Налин. Его речь заняла всего несколько минут. После него высказались еще некоторые, затем церемония поминовения окончилась.

Синдер был готов присоединиться к остальным в Кратх-хаусе, когда Аня окликнула его.

– На минутку, первокурсник, – сказала она.

Друзья вопросительно взглянули на него, и Синдер пожал плечами. Он тоже не знал, чего хотела Аня. А еще Синдер заметил подозрительный взгляд Эстина и едва сдержал вздох.

Похоже, он не слушал, когда я говорил о принятии и товариществе.

– Я скоро, – сказал Синдер друзьям, не обращая внимания на Эстина, провожавшего его угрюмым взглядом.

– Ты произнес сегодня трогательную речь, – сказала Аня. – Это было красноречиво, и нам всем нужно было это услышать и внять.

– Спасибо, – ответил Синдер, радуясь реакции принцессы на его слова и теряясь в догадках о том, зачем она его позвала.

– Надеюсь, ты не забыл о предложении, которое я сделала тебе ранее, – сказала Аня. – Но прежде чем мы перейдем к этому, хочу задать вопрос. Как тебе удалось победить пятерых паукинов? В ущелье было пять мертвых тварей, убитых клинком.

Никто не спрашивал, что случилось в ущелье, и Синдер не стал объяснять, что пропустил через себя лоретасру. Он не знал, не воспримут ли эльфы эту информацию как угрозу. Случаи, в которых представители человеческой расы делали то, что сделал он, бывали, но это всегда происходило случайно и в минуты крайней нужды. Неконтролируемо и неумышленно. Это было не то, что сделал Синдер. И он подозревал, что сможет повторить свое достижение. Но подобное могли воспринять еще хуже.

Он понял, что слишком долго не отвечает, когда заметил, что Аня понимающе улыбается ему.

– Значит, ты сделал это намеренно, – сказала она. – Зачерпнул лоретасру.

Синдер едва кивнул, задаваясь вопросом, что сделает принцесса с этой информацией. Усилием воли он заставил сердце перестать быстро стучать, а пот – выступать у него на лбу.

Ее улыбка стала мягче.

– Тебе не нужно бояться того, как я поступлю с этим знанием, – сказала принцесса. – Я никому не скажу.

Синдер еще не считал, что худшее позади.

– Ты не кажешься удивленной.

– Я и не удивлена. Ты ведь уже говорил мне об этом, помнишь? А после твоей битвы с паукинами я в подробностях припомнила твою дуэль с Рийном и Эстином. Это вызвало у меня подозрения. Ты хоть понимаешь, как быстро двигался, сражаясь с ними?

Синдер покачал головой, испытывая недоумение. Разве он двигался быстрее обычного?

– Ты был быстрее, чем вообще любой представитель человеческой расы, – объяснила Аня. – Иными словами, я считаю, что победу в поединке с моим братом и Рийном тебе принесла не только интуиция. Но еще и лоретасра. Нравится тебе или нет, но думаю, ты можешь черпать ее хотя бы с мизинчик. Как эльф или любой другой сплетенный.

Ее слова ударили его как обухом по голове, и Синдер пришел в замешательство. Это не то, что он ожидал услышать. Он мог пропускать через себя лоретасру интуитивно? Это абсурд. Ни один представитель человеческой расы не мог делать то, о чем говорила принцесса. И он не такой дурак, чтобы признать обладание подобной способностью.

– Вижу, ты еще не до конца убежден, – сказала Аня. – Мир тоже придется убедить. Мою мать придется убедить, поэтому сегодня я хочу услышать твой ответ на мое предыдущее предложение.

Возможно, дело было в эмоциях, оставшихся от поминальной церемонии, но Синдера вновь охватило напряжение. Мир? Ее мать, императрицу? Что, во имя Девеша, задумала принцесса?

Аня рассмеялась.

– Синдер, тебе надо расслабиться. Я же не рэйф и не какой-нибудь проклятый эфиром зверь, явившийся по твою душу. Я всего лишь женщина.

Ее смех почти не помогал ему успокоиться.

– Ты эльфийка и принцесса. Ты никогда не будешь всего лишь женщиной.

Ее лицо озарила издевательская улыбка.

– Но разве для тебя я не просто Аня?

Синдер выдавил улыбку и слегка расслабился.

– Твое предложение?

– Я уже озвучила его раньше, в чайной и до Великого Столпотворения, но ты так и не дал ответ. Я хочу, чтобы ты отправился со мной на Вторичное Испытание, полевую подготовку второго года обучения. Да или нет?

Синдер удивленно смотрел на принцессу, сомневаясь в ее серьезности. К тому же с ее лица все еще не сошла издевательская улыбка. Он смутно осознавал, что Эстин будет в ярости, если он согласится. Придет в ярость из-за одного только этого предложения. И многие другие эльфы тоже. Принцесса сит и человек, путешествующие вместе? Это скандал. Стоило ли ее предложение того, чтобы наживать столько новых врагов? А что насчет ее собственного положения?

Он задумчиво посмотрел на нее.

Аня заметила это и как-то угадала направление его мыслей.

– Мудро с твоей стороны бояться реакции моего народа, но на мой счет тебе волноваться не стоит. Титул защитит меня от худших вещей, которые могут сказать другие. Гораздо важнее, чтобы ты подумал о том, чему сможешь научиться у меня в будущем году. Существуют плоды и еда, богатые эфиром. Глубоко в Кинжальных горах. В местах, куда не ступали представители человеческой расы. Возможно, они помогут тебе. Быть может, ты научишься черпать лоретасру по желанию и научишь других людей делать то же.

– Пропускать через себя, – рассеянно проговорил Синдер. – Митхаспуры утверждают, что люди пропускают через себя лоретасру. А сплетенные черпают.

Аня подняла бровь.

– Интересно… – Она снова оценивающе посмотрела на него. В ее взгляд закралось беспокойство и, на удивление, печаль.

Это было не ново. Печаль. Синдер уже давно заметил это и часто раздумывал над тем, почему Аня порой кажется такой грустной.

Она прервала его размышления:

– Твой ответ?

Синдер еще какое-то время обдумывал предложение. То, что говорила принцесса, имело смысл. Он читал о пище, которую она упоминала: эльфы использовали ее, чтобы углубить и расширить лоретасру. Сможет ли он использовать ее так же?

Наверное, сможет. И наверное, сможет сделать для своего народа все, что Аня предлагала. Научить людей больше не склонять головы перед теми, кто считает себя лучше них. Внутри поднялось предвкушение. Бороться за то, чтобы человеческие дети не оставались сиротами из-за проклятых эфиром монстров? Да.

В конечном итоге принять решение оказалось просто, и он резко кивнул:

– Я принимаю твое предложение.

Аня улыбнулась, и луч солнца, возможно, проник сквозь тучи. У Синдера перехватило дыхание.

Задним числом он понимал, что ему суждено было ответить утвердительно.

Аня. Она его восхищала. Всегда восхищала, но это было не просто очарование ее красотой. Эльфийка была загадкой, неожиданной смесью печали и потери. Но сейчас она была счастлива, и причиной тому стал его ответ. Его душа воспарила при осознании этого, особенно когда принцесса улыбнулась ему теплой и радостной улыбкой. У нее было много разных улыбок, и Синдер задавался вопросом, сколько еще увидит за будущий год.

– Думаю, впереди нас ждут замечательные приключения, – сказала Аня. – Мы столь многое узнаем!

* * *

В недрах одинокой горы, той, что была выше окружавших ее сестер, кто-то зашевелился. Он провел в своей тюрьме целые тысячелетия, пребывая во сне, одинокий, бессильный. За его долгое отсутствие мир успел позабыть о нем, стал считать его мифом.

И все же он был реален. Цепи черного дыма все еще приковывали его к живой могиле, ерзая по телу, удерживая его на месте.

Бряк.

Почти незаметный звук. Звено – одно из бессчетного количества – треснуло. И не только оно. Другие тоже истончились, стерлись.

Без предупреждения резко открылись два глаза. Один нормальный. Другой – пылающий. Но оба горели огнем жажды мести, обещали доставить боль.

– Шокан, – прошептал этот кто-то.

Одно-единственное слово, после чего он снова погрузился в сон.

Конец

Об авторе

Дэвис Ашура проживает в Северной Каролине и делит дом со своей прекрасной женой, которая, невзирая на эксцентричность Дэвиса, все же вышла за него замуж. В качестве компенсации за подобную жертву Дэвис случайно превратил свою прекрасную жену в нерда. К ее собственной печали и совершеннейшему унижению, она знает, что именно имеется в виду под словом «Кронос».

Вместе с ними живут два их сына, каждый из которых в свое время приложил руку к тому, чтобы некогда лоснящиеся иссиня-черные волосы Дэвиса побелели раньше времени. И, разумеется, в обязательном порядке – странные бездомные кошки (у всех писателей есть кошки – это требование союза). Они пушистые, черные, и у них кошмарно воняет из пасти. Да вдобавок еще и собака из приюта: с кривыми зубами, пронзительным взглядом и ужасно милая. Когда Дэвис не работает (читай «пашет») над созданием своих великолепных произведений, он практикует медицину, но лишь тогда, когда страховые компании говорят ему, что можно.

Он автор удостоенной наград трилогии в жанре эпического фэнтези под названием «Касты и Неприкасаемые» (The Castes and the OutCastes), а также серии романов в жанре эпического фэнтези «Хроники Уильяма Уайлда» (The Chronicles of William Wilde).

Посетите его сайт www.DavisAshura.com и придите в ужас от того, насколько банальна жизнь писателя. Его также можно найти на «Фейсбуке», в «Твиттере» и в «Инстаграме».

Завет Стали