Текст книги "Перешагнуть через пропасть. Гедонистическая инженерия против уныния, одиночества и разобщенности"
Автор книги: Джейми Уил
Жанр: Личностный рост, Книги по психологии
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
iii. Ритуальная сепарация. Лидер не участвует в рутинных занятиях, не исполняет никаких обязанностей и не общается с простыми смертными. Чаще всего для этого перенимают восточные монашеские традиции и терминологию (например, «сатсанг» – пребывание в присутствии просветленного гуру), но иногда довольствуются тем, что с гуру обращаются как с обычной знаменитостью: окружают телохранителями, отводят ему и его ближнему кругу особые помещения, обставляют его появление различными декорациями (роскошный трон, букеты и гирлянды лилий и лотосов, алтари, белые одежды, мантии и другие вычурные наряды вместо повседневной одежды). Все это отделяет лидера от общины и позволяет видеть его лишь в контролируемой и/или стилизованной обстановке.
II. ДЕЛИТЬ НА СВОИХ И ЧУЖИХ. Чтобы дисфункциональный тоталитарный культ прижился, необходимо создать жесткое разделение между «Мы» и «Они». Именно так вполне здравомыслящие искатели истины, не имеющие в виду ничего дурного, оказываются втянутыми в силовое поле, искажающее реальность, где теряют почву под ногами. Любая практика, опыт или сообщество, цель которых – «вознести и унести» человека от его традиции, круга общения и культуры, а не «вернуть его на землю» к собратьям-людям, – должны сразу вызывать сомнения. Такой философии исключительности способствуют три распространенных вируса.
i. Мессианство. Микромир (община) объявляется макромиром (Вселенной), и все, что делается в пределах секты, влияет на жизнь всего человечества, а не только на тех, кто непосредственно этим занимается. Это, с одной стороны, способствует мании величия – сектанты спасают мир, – а с другой – показывает, что личные потребности и заботы каждого мелки и корыстны по сравнению с великой миссией (одно дело – работа за деньги, другое – волонтерство). В предельных случаях возникает еще и «криптопуританство»: члены группы считаются чистыми, спасенными или наделенными особым даром, а все остальные – нечистыми, ущербными, нуждающимися в спасении и избавлении.
ii. Особый жаргон. В тоталитарных культах часто используются особые слова для описания или переопределения повседневных понятий или псевдодуховные и псевдонаучные термины с целью легитимизировать недоказуемые заявления и притязания. Этот жаргон несовместим с повседневным языком и обычным дискурсом, со временем разница нарастает, и сектант отдаляется от друзей, родных и здоровых дебатов. Скажем, в культуре нью-эйдж принято обозначать все подряд словом «квантовый» (когда его используют не-физики).
iii. Разрыв с прецедентами. Лидеры сект крайне редко помещают себя в рамки наследия, поскольку это наложило бы на них ответственность перед чем-то высшим и сделало бы возможным критику со стороны тех, кто старше и мудрее (живых или мертвых). Поэтому они объявляют о «чистом листе», даже если сами когда-то принадлежали к какой-то школе или традиции. Такой иммунитет выводит их, в частности, из-под обвинений в строительстве культа, поскольку такие лидеры охотно критикуют других гуру на глиняных ногах, а свою доктрину считают образцом для подражания, поскольку они-де научились на чужих ошибках. Иногда они даже заявляют, что не имеют ничего общего с обычным человеческим бытием – положили конец страданию, эгоцентризму, давлению общества, страху и травмам, чего никому раньше не удавалось (либо удавалось только титанам Осевого времени – Будде, Христу, Мухаммеду, Лао-цзы и т. п.).
III. ВОЕНИЗИРОВАТЬ ПИКОВЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ И ИСЦЕЛЕНИЕ. Экстаз и катарсис – это состояния, которые производят на человека колоссальное впечатление и делают его особенно восприимчивым. Их можно применять для личностного роста и укрепления индивидуальности, однако они способны и быстро разрушить личность. Не слишком щепетильные лидеры сект вовсю пользуются этим, чтобы контролировать своих последователей, и делают это тремя способами.
i. Жестко контролируемый доступ к техникам достижения экстаза – наркотикам, сексу, дыхательной гимнастике, музыке и танцу, молитве, харизматической передаче, сенсорной депривации, – а также к методам достижения катарсиса – телесным практикам, регулярным встречам (групповым терапевтическим сессиям), личным беседам, особым диетам, детоксу и пр. Несанкционированный доступ и соображения, противоречащие установкам лидера и групповым нормам, обычно не приветствуются и подавляются. Новые или конкурирующие интерпретации пиковых состояний, исцеления или философии секты со стороны ее членов, как правило, считаются подрывной деятельностью или ересью и караются соответственно.
ii. Упор на регрессивные практики, где чувство ценнее мысли, и стремление отучить от критического мышления, которое объявляется признаком эгоцентризма, проекции или сопротивления, так что верить ему следует меньше, чем «истинам» катарсиса/избавления от травмы либо установкам и откровениям лидера. Поскольку сами методы критики, как интуитивной («нутряного чутья»), так и логической, лидер отметает, даже самые обоснованные сомнения, выраженные в корректной форме, также отметаются ipso facto как свидетельство, что сектант сопротивляется преображению: пробить броню изнутри невозможно.
iii. Требование принимать важные решения и брать на себя обязательства в измененном состоянии сознания. Это могут быть клятвы в любви и верности или решение пожертвовать деньги: так или иначе, группы пользуются тем, что во время эйфорического пикового состояния или катартической разрядки у человека размываются границы и теряется способность здраво рассуждать, поэтому для секты это удачный момент заставить человека взять на себя эмоциональные, социальные или финансовые обязательства. Должным образом разогретых сектантов побуждают приравнять интуитивную «истинность» состояния, в котором они пребывают, к истинности всех заявлений гуру в прошлом. То есть если я ничего не соображаю, так как переполнен благодатью до краев, или рыдаю, потому что освободился от травмы, и это для меня и есть реальность, отрицать которую невозможно, группа именно в этот момент способна убедить меня подписаться на всю ее мифологию оптом. Принятие решений и обязательств в неординарных состояниях поощряется или даже делается обязательным, их нельзя откладывать до тех пор, когда к сектанту вернется трезвый ум и он сможет дать информированное согласие.
* * *
Если бы тоталитарные секты было так же легко распознать, как пробежать глазами такой чек-лист, большинство из них зачахли бы в зародыше. Приведу три дополнительных неочевидных примера, которые притупляют наш здравый смысл и не дают понять, что перед нами, пока не будет слишком поздно.
Ложноотрицательные сигналы. Многие здоровые общины, где приняты те или иные практики, возможно, подпадают под несколько перечисленных критериев (особенно в том, что касается обостренного чувства принадлежности к группе и ритуализованного доступа к пиковым состояниям). Религии, древние школы боевых искусств, студенческие братства и стартапы иногда выдают положительную динамику по этим параметрам, однако до поведения, характерного для сект, дело не доходит. Подобные «глубинные структуры» принадлежности к группе иногда проявляются у стадных приматов как естественная составляющая коллективного создания смысла. Когда у нас появляется вдохновляющая общая цель, мы толпимся вокруг, потому что вместе нам лучше/веселее. Чтобы отличить здоровую активность такого рода от патологической, наблюдателю потребуется тонкое чутье и тщательный учет и балансировка всех факторов.
Ложноположительные сигналы. Многие культоподобные сообщества поначалу источают осязаемую энергию и энтузиазм и сулят безграничные возможности для личностного роста именно потому, что опираются на всевозможные экстатические и катартические приемы, описанные на страницах нашей книги. Это может создать когнитивный диссонанс у всякого, кто пытается применить критерий «По плодам их узнаете их», чтобы понять, легитимно или нет то или иное сообщество. Если складывается впечатление, что плоды обильны, возникает соблазн заключить, что и корни здоровы. Когда применяют харизматическую передачу, поощряют регрессивный катарсис, контролируют экстатические обряды, создающие тесные узы, и обращаются к магическому мышлению, это всегда приносит яркие результаты. Дело не в том, что эти методы не работают, – дело в том, что работают они слишком уж хорошо (пока их действие не закончится, что неизбежно).
Талантливые, но порочные. Нередко случается, что пандиты обвиняют своего лидера в жульничестве, особенно после скандала или распада общины. Они утверждают, что гуру только прикидывался духовным лидером, а на самом деле хотел только секса, денег, славы и власти. Все его последователи попались на его удочку. Подобные мелкие нападки снизу случаются сплошь и рядом, как показал недавний случай с Китом Раньером и NXIVM, однако с лидерами более крупного калибра вроде Ошо и Ади Да так просто не справиться. Обычно такие лидеры и в самом деле обладают знаниями, навыками и проницательностью, которые легли в основу их доктрины и позволили создать секту. И лишь со временем все заметно деградировало или вовсе рухнуло. Почти всегда это связано с тем, что они присвоили кольцо Всевластия и в обмен утратили человечность. Когда талантливый учитель забирает себе золотую тень своих последователей и позволяет себе и другим поверить в свою исключительность и даже безгрешность, он неизбежно начинает подгнивать. Частое использование измененных состояний сознания и регрессивная эмоциональность еще больше лишает сектантов здравого смысла и способности логически рассуждать, отчего им становится труднее замечать, что все приходит в упадок.
Все это – тревожные сигналы, которые должны показать, что иметь дело с этим культом нельзя. Крайне редко бывает, чтобы у лидера, замеченного хотя бы в одном из трех грехов – притязаниях на безгрешность, контроле над состоянием сознания приверженцев и антиинтеллектуализме, – не было существенных слепых пятен и низменных мотивов. Они не бросаются в глаза, но рано или поздно приведут общину на темную сторону.
Глава тринадцатая
Инструменты для создания этического культа/культуры
В среднем разделе книги мы выстроили человекоцентрическую систему дизайна мышления по примеру компании IDEO в попытках привнести новую жизнь в три функции, которые исполняла система Смысл 1.0 – вдохновение, исцеление и единение. Затем мы экстраполировали их на три основные ценности системы Смысл 2.0 – открытые источники, масштабируемость и ударостойкость. Поскольку жизнеспособная система Смысл 3.0 должна сохранять релевантность во всех культурах, мы преднамеренно воздержались от рекомендаций той или иной доктрины.
Какую именно веру выберет та или иная община, к какому течению предпочтет принадлежать и какую систему ценностей применит к своему коллективному опыту, придется решать сообща на локальном уровне. Это получится не у всех, но кому-то все же удастся. Всем нужно будет оставить простор для эксперимента и поисков подходящего соотношения традиции и новаторства. Инструменты, которые мы рассмотрели, – дыхательные и телесные практики, сексуальность, музыка и вещества, – при целенаправленном применении лишь помогают нам чуть лучше исполнять задачу человечества. Они дают нам более надежный и экономичный доступ к экстазу, катарсису и коммунитас. При всем при том, если дать человеку полную свободу и никаких инструкций, это, скорее всего, ничего не даст – он только напрасно потратит время и упустит массу возможностей. Все равно что все желающие начнут строить космические корабли у себя во дворе, вместо того чтобы пойти работать в NASA или SpaceX, чтобы совместными усилиями отправить человека на Луну. Может и получиться, но с большей вероятностью кустарные звездолеты будут взрываться в полете или вообще не взлетят.
Теперь, когда мы наметили основные дорожные карты, которые приведут отдельных людей и небольшие группы к пробуждению и росту и позволят показать себя во всей красе, нам нужно обобщить свой дизайн мышления, чтобы спроектировать культуру более серьезного масштаба. Каковы важнейшие составные части системы Смысл 3.0? Иначе говоря, какие нужны инструменты, чтобы выстроить этическую культуру?
Вернемся в область сравнительного религиоведения: мы найдем там кое-какие подсказки, разбросанные по всей планете и хронологии. Верить и молиться можно самыми разными способами, их бесконечно много, однако система Смысл 1.0 – организованная религия – строилась на пяти универсальных элементах.
Прежде всего, нужна метафизика. Поскольку религия испокон веков строила свой бизнес на посредничестве между обывателем и сакральным, нам нужны надежные способы осмыслить невыразимое, иначе мы рискуем потеряться в краю бессистемной божественности. Когда оставляешь позади знакомые верстовые столбы и ориентиры на местности и вступаешь в края, где все фантастично или неимоверно, рискуешь потеряться. Очень важно, чтобы мы, ступив в неизведанное, заручились способом сохранить здравомыслие – будь то хлебные крошки, по которым Гензель и Гретель вышли из леса, или клубок, при помощи которого Тесей выбрался из лабиринта Минотавра. Надежная метафизика поможет осмыслить парадоксы и откровения. Она служит космической навигационной системой и помогает найти дорогу домой.
Далее, необходима этика. Если у эксперимента нет хороших направляющих, высшей цели или миссии, его обязательно захватят благодатные алкоголики, гоняющиеся за измененными состояниями сознания, эротоманы откровения, жаждущие катарсиса, и фанаты без интуиции, бегающие за гуру. Этика – словно хвостовой винт вертолета: без нее мы просто летаем по кругу.
Еще нужны таинства. Если нет надежных техник экстаза, чтобы донести до паствы сакральное (как его ни определяй), не получишь ни откровений, ни мощных уз, без которых невозможна жизнь духовной общины. «Не бывает общества, которое не чувствовало бы потребности поддерживать и периодически обновлять коллективные чувства и коллективные идеи, создающие единство и индивидуальность этого общества»[352]352
Пер. В. Земсковой.
[Закрыть], – писал Эмиль Дюркгейм, основатель социологии[353]353
Дюркгейм, Эмиль. «Элементарные формы религиозной жизни». – М., «Элементарные формы», 2018.
[Закрыть]. Без хороших обрядов инициации, обеспечивающих преображение прозелитов, не получишь ничего, кроме падения напряжения в сети: непосредственный гнозис основателя при передаче теряет остроту. Христос породил больше христиан, чем других Христов. Будда создал больше буддистов, чем своих собратьев-будд. Брюс Ли вдохновил больше подражателей, чем подлинных мастеров боевых искусств. Хорошие таинства предотвращают такое и укореняют живые традиции.
В дальнейшем понадобятся еще и писания. Мы проживаем истории, которые рассказывает наша традиция. Мы осмысляем свою жизнь через тех, кто жил прежде нас. Чтобы справиться с экзистенциальными задачами, нам нужны примеры и эталоны. Нам необходимы нарративные крючки на стене, на которые можно повесить факты своей биографии, чтобы они не валялись грудой на полу.
Ну, и наконец – но не в последнюю очередь – потребуются божества. Они – центральный шест в нашем большом шатре. Без высшей силы, на которую можно уповать, нам ничего не остается, кроме как преследовать собственные мелочные интересы. Как правило, ничего хорошего из этого не выходит. Как предостерегал Ницше, убей своих богов – и ты порвешь социальную ткань, в которую они закутаны. Справедливости ради надо сказать, что во имя божеств творилось достаточно жестокостей, поэтому вся эта категория нуждается в основательном переосмыслении.
Если рассмотреть утопические общины, просуществовавшие достаточно долго, окажется, что все, которые сохранились после смерти своего харизматичного основателя, обладали духовным учением, выходившим за пределы личных потребностей членов общины. Если мы хотим вдохновить стойкие социальные движения, нам необходимо задействовать свое ангельское (или божественное) начало.
Примерно так выглядит инструментарий для строительства этического культа, позволяющий создавать устойчивые сплоченные сообщества. Метафизика, этика, таинства, писания и божества. «Мы словно боги, – написал Стюард Бранд на первой странице “Каталога всей Земли”, – и нам стоит научиться этому ремеслу»[354]354
Wiener, Anna. “The Complicated Legacy of Stewart Brand’s “Whole Earth Catalog”.” The New Yorker, November 16, 2018. https://www.newyorker.com/news/letter-from-silicon-valley/the-complicated-legacy-of-stewart-brands-whole-earth-catalog.
[Закрыть].
Метафизика: как выразить невыразимое
Традиция гласит, что над входом в Академию Платона было начертано: «Не знающий геометрии да не войдет»[355]355
Suzanne, Bernard F. “Frequently Asked Questions about Plato.” Plato FAQ: “Let No One Ignorant of Geometry Enter”. https://www.plato-dialogues.org/faq/faq009.htm.
[Закрыть]. Дело не в том, что философ был большим поклонником элементарных образовательных стандартов. Просто он предупреждал своих учеников, готовых приступить к размышлениям о мистическом, что без логики и здравого смысла тут делать нечего.
Какие же важнейшие инструменты осмысления нам следует рассмотреть? Длинный ответ – нужно получить основательную подготовку по логике, риторике и герменевтике, как настаивал бы сам Платон. Однако мы живем в иные времена, и классическое образование нынче не в моде. Коротким ответом будет жесткая треугольная конструкция из пари Паскаля, бритвы Оккама и байесовской вероятности. Пожалуй, они позволят составить карту большей части территории, которую нам предстоит охватить.
Начнем с пари Паскаля[356]356
Hájek, Alan. “Pascal’s Wager.” Stanford Encyclopedia of Philosophy. September 1, 2017. https://plato.stanford.edu/entries/pascal-wager/#ArguGeneExpePascWage.
[Закрыть]. Блэз Паскаль, французский математик, живший в XVII веке, как известно, рассудил, что лучше верить в Бога на тот случай, если он существует, чем отрицать его существование и потом гореть в аду за сомнения. Мораль: по крайней мере попробуй вообразить невообразимое – на всякий случай: вдруг это правда? Сейчас, когда мы входим в эпоху интертвингулярности, возможно все, от религиозных пророчеств до мировых заговоров и краха всего сущего. С нашей стороны будет разумно взвесить все варианты по примеру Паскаля на случай, если какой-то из них возьмет и сбудется.
Вторую подсказку дает нам Уильям Оккам, средневековый монах-францисканец, сформулировавший максиму, получившую известность как бритва Оккама[357]357
Spade, Paul Vincent, and Claude Panaccio. “William of Ockham.” Stanford Encyclopedia of Philosophy. March 5, 2019. https://plato.stanford.edu/entries/ockham/#OckhRazo.
[Закрыть]. Суть ее сводится к тому, что самое простое решение обычно самое лучшее. Мораль: прежде чем ринуться очертя голову в лабиринт своей любимой теории заговора, духовных откровений или полуночной попойки, первым делом рассмотри самые неинтересные и самые вероятные объяснения. «Незаурядные заявления требуют незаурядных доказательств», – предупреждал Карл Саган. А Зигмунд Фрейд лаконично замечал: «Иногда сигара – это просто сигара».
Третий столп в нашей жесткой конструкции – Томас Байес, статистик XVII века, который подарил нам байесовский анализ[358]358
Joyce, James. “Bayes’ Theorem.” Stanford Encyclopedia of Philosophy. September 30, 2003. https://plato.stanford.edu/entries/bayes-theorem/.
[Закрыть]. Мир сложен, хаотичен, непонятен, говорил Байес, и лучшее, что можно сделать, это следить за всеми переменными и обновлять их по мере поступления новых сведений. Не нужно стремиться к мнимой определенности – вместо нее Байес предлагал заранее оговоренную неопределенность. Мораль: не зарывайся. Следи за всем, что может быть правдой, но не обязательно, и динамически обновляй свои данные, как только узнаешь что-то новое. Иначе говоря, только дурак рвется туда, куда боятся ступать статистики.
Сегодня мы как никогда оторваны от якорей традиции. Мы вынуждены забивать себе голову целой множественной вселенной противоречивых, непонятных, перепутанных вероятностей, и это и счастье, и бремя. О чем бы мы ни думали – о невероятной сложности человеческого сознания, о которой свидетельствуют психоделические исследования, или об обескураживающей странности нашей жизни, все больше напоминающей цифровую симуляцию в духе «Черного зеркала», – нам необходимо обновить свою аристотелевски-декартовскую гносеологию. Если ты не можешь что-то потрогать, пощупать, попробовать на вкус или увидеть, отсюда больше не следует, что этого чего-то не существует. Нам приходится перейти с позиции скептика – «увижу, тогда поверю» – на позицию художника или адепта: «поверю – тогда увижу».
А для настоящих храбрецов, готовых отплыть далеко от берега и двинуться на просторы неизведанного, у нас есть свое особое руководство по навигации в метафизических дальних далях. Для этого нужно взять всю троицу – Паскаля, Оккама и Байеса – понять, как будут выглядеть ее перекрестные ссылки с бесконечной игрой, а потом подвергнуть всю конструкцию пространственной деформации.
Все эти оговорки и напоминания опираются на совокупный опыт Филиппа Дика, Джона Лилли, Роберта Антона Уилсона, Кена Кизи и других современных психонавтов. Следует обратить внимание не только на непосредственное содержание руководств, но и на то, о чем в них не говорится. В отличие от религиозных откровений минувших времен, постмодернистские приключения отказываются от мнимой определенности в пользу радостного смирения перед лицом беспредельного. Такой открытый финал – важнейшее условие, без соблюдения которого система Смысл 3.0 не сможет остаться экспериментальной и недогматической.
Роберт Антон Уилсон пришел к мысли, что после столкновения с mysterium tremendum, грандиозной мистерией, во всей ее полноте, исхода может быть только два: или сойдешь с ума, или станешь агностиком. Нижеприведенный список можно считать мета-метафизикой. Он предлагает придерживаться позиции агностического гностицизма – с такой точки зрения не просто вполне возможно, но и желательно быть посвященным в природу вещей (гностическая часть) и при этом воздержаться от фиксированной или определенной формулировки, Что Все Это Значит (агностическая часть).
Если вы еще не пустились в путь, чтобы разведать эту территорию, вам, вероятно, покажется, будто это бессмысленно или непонятно (и захочется поскорее перевернуть страницу, чтобы перейти к следующему параграфу, посвященному этике). Но если вы уже пробовали ногой воды мистического, эти советы станут для вас словно след из хлебных крошек, по которому вы (или ваши родные и близкие) смогут вернуться домой целыми и невредимыми.
Чит-коды бесконечной игры
• Цель игры – помнить, что ты в нее играешь (анамнесис).
• Чем больше ты помнишь уровней игры, в которые играешь, тем интереснее она становится (и тем больше у нее последствий).
• Высшие уровни игры просачиваются сквозь трехмерное пространство и нередко проявляют себя как совпадения, корреляции или нелепицы. Это «известная проблема», и к ней лучше всего относиться как к напоминанию, что игра идет (и ей дана свобода действий).
• Трехмерный уровень – точка доступа ко всем остальным уровням игры. Если погибнешь на трехмерном уровне игры, это и будет конец игры (если и пока не доказано обратное). Поэтому, пожалуйста, постарайся не погибать на трехмерном уровне!
• Не говори и не думай ничего такого, чему не хочешь придать истинности.
• Как только поймешь суть игры, помоги превратить как можно больше НП (неигровых персонажей) в игроков, а игроков – в архитекторов.
• Гляди в оба. Создавай. Помогай.
Этика. Десять советов
Эти метафизические фильтры способны сильно помочь нам в анализе Невозможного. Они снабжают нас ориентирами, чтобы прокладывать путь, однако по сути своей ценностно нейтральны. И лишь помогают обдумать все возможные пути. Они не в силах помочь выбрать, каким путем идти. Но мы не можем выбирать только интересные или выгодные для нас варианты только потому, что все они выдуманные. Нельзя просто выбирать себе подходящую иллюзию.
Как же нам работать с частичными истинами из практически бесконечного числа точек зрения? Важно не забыть дома логику и здравый смысл. Если мы продумываем архитектуру этической культуры, нам нужен способ выносить практичные ценностные суждения. Иначе мы рискуем скатиться в моральный релятивизм, где можно рационализировать все что угодно.
Попытки понять, как строить здоровые трансформативные культуры, наталкиваются на препятствие, которое придется признать с самого начала: экстатические переживания неизбежно антиномические – в букальном переводе с греческого «противозаконные» (anti – «против», nomos – «закон»). Устанавливать правила для сферы в принципе беззаконной – задача непростая. «Непосредственный мистический опыт настолько авторитетен, – пишет Роланд Гриффитс из Университета Джонса Хопкинса, – что это может угрожать имеющимся иерархическим структурам». У всех пиковых переживаний есть подзаголовок «Ты мне не начальник»[360]360
Michael Pollan, “The Trip Treatment”. The New Yorker, February 9, 2015. https://michaelpollan.com/articles-archive/the-trip-treatment/.
[Закрыть].
В 1950-е годы в этом убедились на собственном горьком опыте американские военные, когда испытывали ЛСД на солдатах, чтобы проверить, можно ли с его помощью дезориентировать противника[361]361
Meehan, Maureen. “Rare Footage Shows U.S. Soldiers After Taking LSD in Army Experiments.” High Times. September 12, 2017. https://hightimes.com/culture/rare-film-footage-shows-us-soldiers-after-taking-lsd-in-army-experiments/.
[Закрыть]. Многие солдаты, ошалело вытаращив глаза, ненадолго задумывались, а потом бросали оружие и просто уходили с поля боя, отказавшись участвовать в этом балагане. Вот почему техники экстаза никогда не были общедоступными и держались под строгим контролем традиций и иерархий: у них есть свойство вдребезги разносить систематические организации.
При этом совсем снимать защитные ограждения нельзя – для здорового сообщества это может быть чревато проблемами и даже фатально. Утешительная надежность всех этих «не убий», «не пожелай» и «чти» плохо согласуется с антиномической определенностью непосредственного опыта и байесовской неопределенностью «ничто не истинно, зато все дозволено». Мы живем в слишком сложном мире для черно-белой бинарности ветхозаветных традиций.
Удастся ли нам составить альтернативу десяти заповедям, которая обеспечит достаточно гибкости, чтобы принести пользу людям самых разных убеждений и происхождения, и при этом останется достаточно строгой, чтобы не дать нам сбиться с пути? Для этого нам нужны, по выражению психологов, изучающих развитие человека, «освобождающие структуры» – правила, которые помогают, но не ограничивают.
А это значит, что нам придется заменить определенность моральных принципов, ясную, недвусмысленную и бинарную, ситуационно-релевантной этикой, когда то или иное действие больше не считается ни дурным, ни хорошим: ценность действия определяется отношением к нему. Как шутят антропологи, «Есть людей плохо, только если ты не каннибал».
Приведем практичный перечень мер против самых частых осложнений, возникающих в современной трансформативной культуре. Это не строгие заповеди. Лучше считать их советами. Как и все, о чем мы разговариваем, это ни в коем случае не истина в последней инстанции – просто примеры того, что можно выстроить при помощи инструментов, с которыми мы играем в системе с открытыми источниками. Кое о чем мы подробнее говорим на страницах этой книги в других разделах, а что-то упоминается мимоходом только здесь. Возьмите все, что вам пригодится, а прочее бросьте.
Десять заповедей советов
I. ДЕЛАЙ ОЧЕВИДНОЕ. Личностному росту, биохакингу и самопомощи посвящены целые индустрии. Большинство из них отвлекают людей от цели человечества как таковой. Не теряйся при виде такого разнообразия вариантов оптимизации, а ДЕЛАЙ ОЧЕВИДНОЕ: хорошо спи; побольше двигайся; ешь настоящую пищу; бывай на свежем воздухе; чаще купайся, музицируй, глубже дыши, горюй всем сердцем, занимайся любовью; говори спасибо. А лишние деньги и время можешь пустить на то, чтобы ощутить дух жизни и заниматься интересными делами.
II. НЕ ДУРИ. Еще никогда у нас не было такого обширного доступа к настолько мощным технологиям трансформации безо всяких ограничений и инструкций. В этом дивном новом мире все мы действуем по своему разумению. Поэтому когда будешь играть с поваренной книгой алхимика, следи, чтобы случайно не угодить в секту, гроб, тюремную камеру, гущу бракоразводного процесса, реабилитационную клинику или сумасшедший дом. Иначе ты испортишь жизнь всем нам и дашь пуританам лишний повод все запретить, а им и так неймется. (Иногда подобные неприятности случаются в жизни по другим причинам, и тогда всякий, на кого они обрушились, заслуживает всемерной поддержки, но здесь речь о другом. Будущие алхимики, как и альпинисты и серфингисты, должны заранее знать, на что подписываются, иначе из-за них будут происходить несчастные случаи, последствия которых придется разгребать другим.)
III. ТАЙНОЕ ДА ОСТАНЕТСЯ ТАЙНЫМ. Чем глубже погружаешься в пучины мистического, тем лучше понимаешь, что тут нечего и говорить о познании и картировании. Одни черепахи до самого низа и по бокам тоже. Если сравнить рассказы картографов сакрального за всю историю человечества, бросится в глаза, что они совсем разные. Опыт каждого опосредован биологией, фильтрами личностных особенностей, культурой и оковами человеческого языка. Как сказал когда-то Кен Кизи, «Ответ никогда не ответ. Самое интересное – это тайна. Если искать не ответ, а тайну, искать будешь вечно. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь нашел ответ, но многие считают, что нашли. И перестают думать. Но наша задача – искать тайну, пробуждать тайну, возделывать сад, где растут диковинные растения и расцветают загадки. Потребность в тайне больше, чем потребность в ответе»[362]362
Daniel, John. “The Prankster-in-Chief Moves On.” The Prankster-in-Chief Moves On | Open Spaces. https://open-spaces.com/articles/the-prankster-in-chief-moves-on/.
[Закрыть].
IV. ПРОСВЕТЛЕНИЕ/СТРАДАНИЕ – 80/20. Первые волны экстаза сокрушительно мощны, поэтому возникает соблазн бросить оставшиеся 80 % энергии на погоню за длинным хвостом воображаемой способности достичь совершенства. Но на самом деле все мы люди, а человеческое бытие содержит чудовищные количества горя и боли. Поэтому вместо того чтобы тратить столько времени на пробивание головой облаков, лучше обернуться и помочь не таким везучим собратьям поднять голову над водой. Выйди на перекресток травмы и таланта, туда, где мы особенно остро ощущаем боль всего мира и обладаем навыками, позволяющими что-то с этим сделать. А 80 % первоначального удара нам нужны для того, чтобы вспомнить, что мы забыли и ради чего мы здесь, – И ВЗЯТЬСЯ ЗА ДЕЛО!
V. ЗАСУНЬ СВОИ ЗАСЛУГИ В *ОПУ. Или, как гораздо благожелательнее сформулировал апостол Павел, «любовь не мыслит зла». Какая бы цепочка событий ни привела нас в глубокое настоящее, все они искупаются тем, что это была необходимая часть нашего пути, не имеющая ровно никакого значения по сравнению с восхитительностью момента, который нам несказанно повезло разделить. Все мы здесь и сейчас (ну, или нет, и никакая болтология этого не исправит). Поэтому перестань копить моменты катарсиса и перетряхивать пыльные победы и поражения. Покажи нам, насколько тебе удалось вырасти. Только, бога ради, прекрати тыкать нам в нос своими достижениями.
VI. НЕ БОЙСЯ ТРУДНОСТЕЙ. Если ты сосредоточишься на пиковых состояниях, что часто представляется самым простым и естественным, легко обмануться и решить, что теперь так должно быть всегда. Но так это не работает. «Везенье любит подготовку», как заметил Луи Пастер. Или, по словам Марка Твена, «если нужно съесть двух лягушек, сперва съешь ту, что побольше». Если хочешь больше потока, блаженства и благодати в жизни, будь готов бестрепетно разгребать самые гнусные и вонючие завалы. Стоики верно все понимали: препятствие и есть путь.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
